Текст книги "Эра Зигмара: Омнибус"

Автор книги: Крис Райт

Соавторы: Роб Сандерс,Джош Рейнольдс,Дэвид Гаймер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

VI

Клетч Струпокоготь бежал в середине контратаки Несущих Гниль, в толпе, где обычно чувствовал себя в безопасности, петляя и перебираясь между участками твёрдой почвы. Не то чтобы он действительно чувствовал себя в безопасности. Зверолюды громыхали вниз по склону, словно бешеные животные, в то время как воины Хаоса, каждый со своим собственным безумным кличем на чёрных губах, бились друг с другом, чтобы первыми встретить врага, и в своей толкотне они несколько раз чуть не раздавили Клетча. Разумеется, чумные монахи клана Риккит могли быть столь же фанатичны в бою, но лишь когда их уши слышали вдохновляющие слова жреца, а носы чуяли испарения его благословенного кадила. Насколько орда была неуправляемой, настолько же и немногочисленна – не так, как бы того хотелось скавену. Лна ещё уменьшалась из-за тех, кто постоянно отрывался от основных сил, чтобы нанести удар по ящеролюдям-застрельщикам, обстреливавших орду с флангов.

Ящеры практически безнаказанно перебирались через стены и оспяные рвы, которые, судя по очевидной нехватке защитников на них, Несущие Гниль считали непреодолимыми.

Несущие Гниль были дураками.

Даже по меркам Клетча, ящеры были чрезвычайно быстроноги. Их кости казались полыми, не наполненными ничем, кроме света, они прыгали по плавающим во рвах телам с такой лёгкостью, словно те были твёрдой землёй. Только сами рвы, рассадники болезней, наполненные смертельными демоническими мухами, заставляли их задержаться, – но преграды и вынуждали взбешённых Несущих Гниль пробираться колоннами через их собственные оборонительные сооружения, где они становились лёгкой мишенью для духовых трубок ящеров.

Сцинки.

Клетч вздрогнул, некий глубокий инстинкт застыть и притвориться мёртвым почти убил его среди бегущей колонны воинов Хаоса, зверолюдов и фанатиков с зачумленным разумом.

Скавен продолжал бежать без оглядки, в его подсознании мелькали образы джунглей, которых он никогда не видел, ступенчатых пирамид, которые он никогда не посещал, ужас бытия добычей в землях, которые он никогда не называл своими. Струкопокоготь никогда не видел этих ящеролюдов, этих серафонов, и не слышал об до нынешнего момента, но глубоко внутри он знал их, и это было то знание, которое тысячи поколений новых земель и новых врагов не смогли стереть из расовой памяти крысолюда.

Он прыгал от одного участка плотной земли к другому, затем к следующему, с лёгкостью опережая зверей и бывших людей, что бежали вокруг него. Тяжёлый плащ лишь немного замедлил его, распахнувшись, когда Клетч делал длинный прыжок на основание покосившейся колонны. Тыча своим посохом во все четыре стороны, скавен нюхал воздух, разыскивая запах себе подобных.

Бесполезно. Весь замок провонял разложением. Заворчав, он решил воспользоваться своими глазами.

Несмотря на успех ящеролюдов – сцинков, – касательно заманивания Несущих Гниль на более сложный ландшафт, костяк орды Буля всё ещё бился на ровной поверхности, где внешние стены соединялись с проездной башней цитадели. Клетч слышал барабаны и горны, крики и рёв зверей. Зрение скавена не позволяло видеть слишком далеко, и, по крайней мере сегодня, он был благодарен за это.

– Идите в обход! – заверещал он, яростно жестикулируя со своего пьедестала, и обращаясь к банде Несущих Гниль, что переходили вброд вонючий бурый пруд, чтобы достигнуть ярко окрашенных сцинков на другом берегу. – Пойти-взять! Убить-убить! Пошли!

Его не удивило, что чемпион Несущих Гниль зашёл на глубоководье. Воин был дураком. Он тут же заработал стрелку в горло, и моментом позже обрушился лицом прямо в жижу.

Сцинки прямо-таки издевались над тяжело бронированными королями порчи, заставляя тех выглядеть неуклюжими. Демоны же были совсем другим делом.

Каждая ранка на теле Клетча начала течь, каждая болячка расти, наполняя его тело болью, когда десять счетоводов Нургла преодолели оспяной ров, невесомо шагая по жалящим демоническим мухам и отребью, плававшему на поверхности. Хладнокровные звёздные существа вяло среагировали на них. Клетч наблюдал, как сцинк-шаман зашелестел своим пернатым плащом, пролетая над головами чумоносцев, чтобы вихрем из красного и золотого осесть на обломок стены позади них. Очутившись там, он потряс своим посохом, вызвав залп стрелок по приближающимся демонам от своих сородичей.

Клетч захихикал. Любой знал, что демонов таким образом не убить. Но несколько счетоводов свалились, как если бы они были более уязвимы к ядовитым стрелкам серафонов, чем смертные, за которыми шли следом.

Зарычав, Клетч отыскал под плащом оружие, и задержал глаза на шамане.

– Поглядим-почуем, какой ты крутой. Клетч не боится тощего мяса-в-чешуе.

Слабейший запах рептильного мускуса предупредил скавена об опасности раньше, чем разрывающий уши визг сверху взбудоражил каждый из его инстинктов: застыть, бежать, прятаться. Террадон. Направляемая сцинком-наездником, гигантская рептилия спикировала вниз, швырнув удерживаемую до этого в когтях глыбу. Та полетела к земле подобно метеору; она и была метеором.

С визгом ужаса Клетч спрыгнул с колонны, оттолкнувшись за момент до того, как место, где он стоял ранее, оказалось уничтожено, воздух за спиной скавена наэлектризовался от взрыва звёздного света. Его хвост шелушился, плащ объял огонь. Он покатился по земле, шерсть и одежда дымились, а по ногам стекал мускус от неожиданного испуга.

– Царапки-понюшки! – выразился крысолюд.

Ощупав себя, скавен вырвал несколько стрелок из плаща, после чего нервно сглотнул. Припав к земле, желая быть менее заметной целью для сцинков, которые искали выживших, чтобы добить, он суетливо сполз с тропы, перебираясь через окровавленный дёрн – тот торчал из мёртвых тел людей и лошадей, подобно иглам, – а после нырнул в участок дикорастущего, ярко окрашенного кустарника, что цеплялся за выступы, произрастая прямо на второй заградительной стене. Пробравшись на несколько хвостов вперед, Клетч просунул голову через тонкие ветки.

Внизу лязгающие потоки воинов Хаоса сливались в едва различаемую мешанину из криков и стали, вонь крови и запах ящеров разносились больше чем на поллиги в центре Висячих Садов. Ему не нужны были глаза обитателей поверхности, чтобы видеть отряды крупных воинов ящеров – завров, бьющихся под золотыми иконами. Крысолюд довольно неплохо различал огромных рептилий, что возвышались над всем вокруг и несли на себе покачивающиеся паланкины, хоть сосчитать количество рогов на их костистых головах уже не мог.

Пока что серафоны были отброшены назад. Ничто не могло выстоять перед напором такого воина Нургла, а Коспис Буль руководил такими же чудовищами, как и он сам. Клетч понюхал воздух и вздрогнул от острого, безошибочно гнусного благоухания.

Повелителей Хворей спускался сюда. Прекрасная подмога.

– Струпокоготь-господин!

Клетч злобно зашипел, чтобы скрыть удивление, и в этот раз ему удалось сдержать струю мускуса. Скурф поспешно двигался через плотоядный дёрн, окружённый когтесворой штурмкрыс-наёмников, облачённых в мутно-чёрные пластинчатую броню и вооруженных жутковатого вида алебардами. Несколько сотен растрёпанных чумных монахов следовали за ними, некоторые останавливались, чтобы понюхать воздух, испуганно суча при этом хвостами, а затем снова продолжали путь.

– Молниевые люди! – проверещал Скурф.

Словоносец был одет в ту же полинявшую рясу, что и час назад, однако теперь на нём был, кольчужный капюшон, очевидно одетый в спешке, а в руках – большая треснувшая книга, которую он держал как щит. Скурф указал ржавым ятаганом на звёзды. Наверху миллиардами роились мухи, но звёзды за ними больше не двигались. Образовалось неестественно крупное созвездие в форме припавшей к земле жабы, взиравшей с неба глазами красного цвета.

– Дурак-дурак! – рявкнул Клетч. – Это что-то другое.

– Что-то новенькое?

Клетч помотал мордой. – Что-то старенькое.

– Когти-своры готовы отбывать-уходить – добавил Скурф. Он опустил взгляд на битву и сглотнул. – Очень-очень сильно-готовы.

Клетч обнажил зубы, сверкая желтыми глазами. В конце концов, всё ещё могло сложиться. Если Коспис Буль потерпит поражение, что было очень вероятно, в таком случае, владыки клана вряд ли обвинят самого Струпокогтя в провале заключения союза, к которому Повелитель Хворей, судя по всему, всё равно никогда и не стремился. Но что, если ослабший Буль каким-то образом всё же одержит пиррову победу?

Тогда, быть может, великодушное предложение клана Риккит заинтересует его куда больше.

– Сюда, – прошипел Клетч.

Метнувшись обратно в кровавый дёрн, он запетлял через него, целенаправленно двигаясь прочь от направления основного нападения серафонов. Останки на разных стадиях разложения вздрагивали под лапами, временами разваливаясь до того, как скавен успевал спрыгнуть с них, и Струпокоготь погружался в зловонную воду. Он пролопотал бессловесную молитву Чумной Рогатой Крысе о том, чтобы зелье, выпитое им, продолжало действовать. Держа голову внизу, а нос чистым, посланник двигался дальше. Он бежал внутри круга внутренних стен к внешней стороне крепости-храма. Оттуда, если повезет, можно было спуститься и сбежать без лишних сложностей. Клетч ускорился, превратившись в размытое пятно шерсти.

Не было во всех Владениях ничего быстрее скавена, бегущего с поля битвы, но Струпокоготь пока ещё не был встревожен настолько, что улепётывать впереди своих братьев-монахов.

Не в первый раз – и, как он надеялся, не в последний, – чуткий скавенский слух спас шкуру Клетча.

Проломившись через полог из висячих мертвецов, тяжело двигающаяся рептилия размером с боевого коня в доспехах схватила челюстями передовую клановую крысу и растоптала ещё троих прежде, чем завр-всадник успел натянуть поводья.

Хищная голова твари, крупная и низко расположенная, сидела на чудовищной шее и уравновешивалась толстым хвостом, который грозно поворачивался, предваряя движения твари. Скавен в её челюстях всё вопил. Шея и челюсти дёрнулись, зверь раскусил несчастное создание пополам, разбросав ноги и туловище в разные стороны. Взмах его рудиментарных передних лап задел ещё одного крысолюда.

Скурф издал объединяющий визг, возвращаясь к когтесворе штурмкрыс, когда зверь закончил поворот и фыркнул. С испуганным писком Скурф вскинул «книгу невзгод», одновременно с тем, как завр нанёс удар булавой.

Книга состояла из трухлявого пергамента под обложкой растрескавшейся кожи.

Булава же была метеоритным камнем.

Поспешно отодвинувшись от размозжённого словоносца, штурмкрысы опустили алебарды, выстроив стену крючковатых клинков между собой и зверем. Рептилия – «холодный зверь» – презрительно куснула, вырвав один из клинков и съев его.

Завр взмахнул булавой и с прохладным спокойствием размазал скавена по траве перед собой. На каждой чешуйке из покрывавших его прочную шкуру виднелись рубцы. Глаза его были старыми. Золотые пластины восхитительной работы закрывали уязвимые места: глотку и запястья. Металл сиял подобно свету в конце всех скавенских туннелей.

Воздев булаву, завр издал сотрясающий воздух рёв. Отвечая ему тем же, полная когорта сияющих воинов-завров вышла на открытое пространство.

Клетч заверещал, призывая сохранять порядок и держать строй, сам же он, как всегда, пробирался в конец этого самого строя. Эти завры были пешими, вооружённые копьями и щитами, но едва ли это имело значение. Каждый из них был вдвое крупнее бронированной штурмкрысы и по виду стоил шестерых.

Чумные монахи атаковали с безумным визгом. Завры растоптали их, будто не заметив, и врезались в ряды штурмкрыс.

– Держаться! Биться! Убивать-убивать! – кричал Клетч, заливаясь всё громе по мере того, как крупные основные войска ящеров прокладывали себе путь сквозь его собственные.

От шелеста высокой травы справа у него упало сердце. Там были ещё враги.

Неистово прорубаясь через тела, что висели со всех сторон от него, владыка порчи Фистула мчался вперёд; он налетел на завра сзади, прежде чем холоднокровный дикарь понял, что нурглит рядом. Шествуя под роем мух, его тлетворные короли порчи следовали за воином.

Это было больше, чем схватка. Короли порчи были элитой Буля, а Фистула, насколько знал Клетч, был лучшим из них. Он не был удивлён тем, что первый владыка порчи был среди тех немногих, кто врубился в пересекавших болото сцинков.

– Вперёд! Вперёд! – запищал Клетч, подгоняя своих воинов.

Почуяв кровь, когтесворы и выжившие чумные монахи двинулись вперёд, так что завры оказались зажаты между двух групп неприятелей.

Оценив изменения в обстановке с отстраненным и холодным расчётом, завр направил своего холодного по направлению к Фистуле и вызывающе взревел. Выхватив оба оружия, первый владыка порчи с криком побежал ему навстречу, капая желчью с брони.

Завр ударил первым. Тощий как труп владыка порчи отразил булаву ящера ударом, который мог бы сломать им обоим руки, будь они низшими существами, и увернулся от укуса челюстей холодного. Его нож прочертил шею зверя сбоку, срывая чешуйки. Затем нурглит отклонился назад, принимая боковой удар старого завра на наруч доспеха, и атаковал в ответ.

Завр вздымал на дыбы яростного скакуна, когда Фистула наступил на размякшее тело чумного монаха, и, используя его как трамплин, перепрыгнул через колотящие конечности холодного. Съехав по игольчатой шее зверя, он врезался в завра всем телом и попытался вонзить нож твари в шею. Ящер двинулся достаточно быстро, чтобы отвести нож от шеи в плечо. Если он и испытал удивление или боль, то не показал этого. Сокрушительный удар завра головой в череп Фистулы перебросил воина через бок холодного на землю. Рептилия наступила на его нагрудник, вдавливая нурглита глубже.

Клетч выстрелил стрелой чумной магии, заставив голову завра отсохнуть.

Холодный издал непокорный рёв, сотрясавший барабанные перепонки даже после того, как он сам обратился в облако света, подобного тому, в виде которого упокоился его хозяин.

Вздрагивая от пощипывания, вызванного испарениями варп-камня из его ядовитого кадила, Клетч спрятал реликвию обратно в мешочек под одеждой. Он взял оружие из клановых хранилищ на случай, если потребуется совладать с Косписом Булем, однако теперь казалось, что эта предосторожность скавену больше не понадобится.

– Они меня почти достал, – забулькал, безумно смеясь, Фистула, который только начинал отходить от какого-то сумасшедшего притока адреналина.

– Мы должны идти-уходить. До того, как придут другие, вроде этого.

– Уходить? – Фистула выпрямился, лицо покраснело и расплылось в острой улыбке. – Я бы сразил ещё больше твоих молниевых людей.

– Это не молниевые люди, – выпалил Клетч, неожиданно и окончательно потеряв терпение из-за глупости других. – Молниевые люди… намного хуже.

– Хуже?

– Пойдём со мной, – прошипел Клетч, подходя ближе и виляя хвостом из стороны в сторону. – Буль стар. Оставь его разлагаться в собственном саду. Пойдём убивать-истреблять вместе с кланом Риккит.

Фистула глянул на своих воинов. Клетч обнажил клыки в ухмылке. Всё-таки ему не придётся возвращаться к владыкам клана с пустыми лапами.

VII

Коспис Буль был неприкосновенен.

Лишь самые могучие из ящеролюдов, подбиравшихся вплотную, гибли от ударов оружия владыки; остальных слепила и калечила Гниль Нургла. Но эти звёздные ящеры продолжали идти, не боясь ни смерти, ни болезни.

Его трезубец рванулся как гадюка, пронзив глотку испещренного шрами ящера, и вырвался из затылка существа. Здоровенной чешуйчатой рукой тот схватился за древко, другой рукой замахиваясь сияющим топором из звёздного металла. Буль дёрнул трезубец назад, заставив шрамового ветерана споткнуться, топор ящера безболезненно ударил нурглита в плечо.

Удар открытой ладонью по животу сдернул ящера с шипов и отбросил на два фута назад, в падение навзничь. Буль сократил дистанцию, прокрутил трезубец раз, другой, ещё, и затем пробил насквозь грудину ящеролюда. Рывком он вырвал оружие и резко ударил древком воина-копейщика, который напал на владыку порчи сзади, думая, что тот его не заметит.

Видя, что его орда пытается удержать строй, Коспис Буль сделал шаг вперёд.

Могучий ящер в золотой броне преградил ему путь. Ослепительная мощь Азира кричала между стыками его чешуек, и рёв вызова был подобен зову горна. Слюна цвета звёздной белизны брызнула из пасти, когда серафон поднял примитивного вида двуручный клинок.

Буль сдержал рубящий удар обухом трезубца, и, перехватив древко обеими руками, вонзил наконечник прямо в пах солнечного ящера. Заворчав, воин отшатнулся назад и рукой ударил по рукояти оружия Буля. Трезубец выскочил у Буля из пальцев и приземлился в грязь позади него. Это был умелый приём мастера рукопашного боя.

Издав неземной рёв, солнечный ящер занес оружие над головой.

Буль резко опустил колено на наконечник и скользнул рукой под рукоять трезубца. На середине, пальцы подхватили его на сгиб плеча, как раз в тот момент, когда солнечный воин наносил смертельный удар.

Раздался громкий хруст, вздох, вспышка звёздного света окатила спину владыки порчи.

Повернушись, Буль выпрямился, и, размахнувшись своим оружием как косой, послал умирающего солнечного воина в голову только что появившемуся вблизи громадного ящера-гиганта подобно пушечному ядру.

Они столкнулись с размаху. Солнечный ящер исчез во вспышке солнечных лучей. Гигант, судя по всему, без сознания, больше не поднялся.

– И это всё? – заорал Коспис, выписывая смертоносные восьмерки трезубцем. – Всё, на что вы способны?

Убивать вновь, убивать быстро – было великолепно. Цвета были яркими, запахи резкими, а крики звучали подобно колоколам. Он был человеком, очнувшимся от комы и вспомнившим, что он был в бешенстве. – Вы хоть представляете, с кем встретились?

Он сгрёб ещё одного воина-ящера на плоскость зубцов, и напрягся, почувствовав, как что-то сзади.

Фигура в длинных одеяниях стояла на корчащемся ковре из пораженных хворями ящеров. Она рассматривала Буля сквозь завесу мух, не слишком человекоподобная, но и однозначно не рептилоидная. Возможно, демоническая. Её голова была закруглённой подобно горе, на хребте которой находилось несколько глаз. Часть их лукаво изучала Буля, другие же изучали его сочувствующе, жалостливо или презрительно. Не смотря на то, кем он был, и где находился, Буль ощутил спокойствие.

Не видя гостя, когорта воинов-ящеров атаковала сквозь завесу из мух. Они умирали один за другим. Нечеловеческое привидение не реагировало, однако, хоть не было очевидно, есть у него рот или нет, у Буля создалось впечатление, что оно улыбается ему, словно он был шелудивым псом, заслужившим награду.

Ужасающий смертельный вопль отвлёк его внимание.

Могучая чумная личинка, мчавшаяся на встречу ящерам вместе с клином Несущих Гниль, развалилась во взрыве ошмётков. Солнечный луч рассёк чудовище от плеча до живота, а бронированная голова высшей рептилии боднула в бок. К спине ящерного существа была прикреплено строение из серебра и звёздного металла, некое непостижимое устройство богов, трещавшее от энергии. Несущие Гниль отступили, их атака захлебнулась. Буль осознал, что враг атакует по всем форнтам, в то время как его защита начала рушиться. Зарычав, он перехватил трезубец как дротик, собираясь проверить, насколько неуязвима эта рептилия.

– Он ищет чемпиона.

Одеяния приведения зашелестела, когда оно последовало за ним. Одежда была сделана не из шкур или полотна, но из глаз, и шум, который она издавала, был ничем иным как звуком сотен моргающих век, вздрагивающих белой, зелёной, чёрной и любого другого цвета кожей. Оно двигалось без истинного движения. Оно говорило, не говоря.

– Найди его, чемпион.

Повернувшись, и не прибегнув к чему-то столь прозаичному как вытянутый палец, фигура обратила внимание Буля на врата владений. Пелена за ними изгибалась. Звёзды над ними вращались. Даже издалека Буль мог видеть, что вид изнутри Врат не был видом его сада. Ярость вернулась к нему в двойном размере. Невероятно. Это не было просто неудачей, что сбросила серафонов на него со звёзд. Они пришли за его вратами владений.

Каким-то образом, они использовали Восьмиточье, чтобы изменить его направление. Но как? Магия, вовлечённая в это, должна была быть богоподобной!

Неожиданно привидение зашипело от боли. Его плащ засверкал множеством цветов, каждый глаз его зажмурился, словно оно ослепло. И затем во вспышке вселенского света оно исчезло.

Дедушка! – закричал Буль, почувствовав как горит огонь в его глазах. – Помоги мне!

Прикрыв глаза тяжёлой рукой, он уставился на появившееся войско.

Паря на невидимой подушке силы над золотыми копьями своих воинов, оно явилось источником света. Оно выглядело так, как если бы звезда была призвана спуститься с небес и облачилась в сухую плоть и одеяние из бинтов цвета кости. Из своего паланкина, мумифицированное существо оглядывало битву с неохотой нечеловеческого божества. Инстинктивно, Буль понял, что сюда пришло нечто, у чего была власть ещё до того, как некоторые демоны вообще появились. Он почувствовал, как его духовно тянет к существу, золотая погребальная маска обладала чертами амфибии и была украшена драгоценными камнями, она давила на его разум и как будто незримо преобразовывала вселенную вокруг.

Оно не издало ни слова, не показало ни одного жеста, но где-то в пространстве что-то изменилось.

Небеса открылись.

Буль завыл в бессильной ярости, когда звёзды, сорванные с неба, засверкали и начали падать, врезаясь в его орду.

Первый метеорит ударил в холм, стерев в пыль дюжину воинов Хаоса и выбив кратер в сто футов шириной. Затем пошли остальные. Земля тряслась под их гневом. Небо стало белым, свет и шум стали настолько сильными, что сливались в один вопящий цвет во внутреннем оке Буля, и даже демоны горели в огне.

Задыхаясь, Буль упал на четвереньки, и подсёк пробегавшего мимо воина-ящера, он держал его лицо в грязи до тех пор, пока тот не перестал отбиваться. Буль поднялся, оглушённый громом. Волны силы накатывали от приближающегося паланкина. Выстоять против него было практически невозможно, но нечеловеческим усилием воли – он стоял. Он тряхнул головой.

– Помоги мне!

Ничего. Ничего, кроме приводящего в трепет присутствия хозяина звёзд.

С трудом двигаясь, он повернулся и заковылял обратно, туда, откуда пришёл. Никогда в своей жизни Коспис Буль не бежал прочь, но Дедушка Нургл не знал поражения.

С каждой смертью он возвращался вновь.