Текст книги "Не прекращайте вечеринку (СИ)"
Автор книги: Крис Маркс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Part 1. Trick or treat, losers?
Валери
Если бы существовала награда за абсолютную невозмутимость в условиях напряженной обстановки, безусловно, я бы ее получила. Пронизывающий ветер развевал мои вьющиеся локоны, которые то и дело липли к губам или полностью закрывали обзор, подвергая опасности сорваться вниз. В моменты обдумывания серьезного плана всегда упускаешь незначительные детали. Такие, например, как прическа и подходящая одежда.
Ладонь скользнула по гладкой холодной черепице в поисках хоть какого-нибудь выступа. Напрасно. Придется удерживаться за водосточную трубу, пока не дотянусь до оконной рамы.
– Черт… – это оказалось сложнее, чем я думала. Ноги, обтянутые хлопковой тканью тренировочных штанов, начали предательски замерзать. Не самое удачное время года для ночных похождений, но в этот раз выбора у меня не было.
Сделав очередной рывок в сторону окна, я-таки ухватилась за край рамы из подгнивающего старого дерева, мысленно молясь, чтобы она не развалилась у меня в руках. Былое спокойствие улетучивалось со скоростью воздушного шарика, отправленного покорять небесные высоты, уступив место нарастающей тревоге.
Что, если план провалится? Ничего особенного. Всего лишь троекратно выставишь себя на посмешище. Ну уж нет! Моя репутация дорогого стоит, и тем более ее не испортят дурацкие шуточки Фостера. То, что я подписалась на это добровольно, в расчет не принимается – всегда найдется тот, на чьих плечах бремя вины смотрится изящнее.
Рывком подтянув корпус вперед, я в считанные секунды оказалась на крыше веранды, и, прислонившись к стене дома, замерла, переводя дыхание. А я не так плоха… Даже избежав типичного детства с лазаньем по деревьям и играми в войнушку, сейчас я была вполне себе сносным воплощением спецагента на задании.
– Вэл, слезай! У нас слишком мало времени!
Голос Алекса на миг выбил меня из равновесия. Какого дьявола он творит? Уровень адреналина в крови поднялся на отметку выше. Я чувствовала, как учащается сердцебиение, но не смела подать виду. Подсознание продолжало гнуть свою линию: по-настоящему серьезных проблем тебе никто не обеспечит. Но колени подкашивались от одной только мысли, что тщательно продуманный в течение нескольких суток план полетит к чертям.
– Вэл…
Полушепот парня лишь еще больше нервировал. Отстранившись от облицованного кирпичом фасада, я крепче вцепилась в оконную раму и, зажмурившись в ожидании неминуемого скрипа, медленно потянула вверх. Сантиметр за сантиметром… Совсем немного… Есть! Ожидаемого режущего барабанные перепонки звука не последовало. Я облегченно выдохнула и открыла глаза.
– Алекс, замолчи, и стой на стреме! – прошипела я, бесшумно влезая в приоткрытое окно. Оставить заранее обувь внизу, определенно, было здравой идеей. С ролью Женщины-кошки, как оказалось, я справлялась не хуже.
– Семь минут, – вновь услышала я Блейда и, молча кивнув, скрылась в темноте коридора.
Естественно, я не думала, что все будет так просто, но, черт побери, на графическом плане дома второй этаж казался значительно меньше. Сделав несколько шагов вперед по ворсистому ковру, я нерешительно остановилась, стараясь дать глазам привыкнуть к полумраку, в котором растворялись драгоценные секунды. В следующий раз не помешало бы захватить очки ночного видения. Хотя… Женщине-кошке они бы вряд ли понадобились.
Не претендую на особую гениальность собственной затеи, но, могу гарантировать одно: сегодня будет чрезвычайно весело! К тому же, я крайне редко проигрываю споры, а Фостер непоколебимо уверен в неизбежности моего провала. Сейчас мне это только на руку. Посмотрим, чья взяла!
Глаза более-менее привыкли к темноте. Сюрприз! Всего лишь в нескольких в десятках сантиметров я заметила перед собой небольшой декоративный столик с настольной лампой на весьма неустойчивой ножке. Еще один шаг вслепую, и пришлось бы сматывать удочки, не понаслышке зная о чуткости слуха мистера Уилера. На своих университетских парах он пресекал даже невинный шепот с последних рядов, требуя кладбищенской тишины, от чего, сидя в аудитории, у студентов оставалось два варианта действий: заснуть или сдохнуть от скуки. Чаще всего я выбирала третий – не появляться в этом коматозном помещении вообще. В прочем, это не помешало нашему психологу (вообще-то, преподавателю курса «Общей психологии», но, по-видимому, иногда он считал, что мы у него на приеме) психологически тонко продемонстрировать свою сферу влияния, не допустив меня до летней сессии за систематические прогулы, несмотря на сданные в срок работы и промежуточные тесты. Что ж… Надеюсь, его нежные ушки оценят мою маленькую месть.
Я мелкими шагами продвигалась в сторону спальни, стараясь производить не больше шума, чем циркулирующий воздух. И, надо заметить, мне это мастерски удавалось, в то время как голову занимал только один вопрос: как незаметно отворить дверь спальни?
Успев мысленно перебрать десяток вариантов, я едва не пискнула от радости, обнаружив, что дверь комнаты была открыта нараспашку. Слишком опрометчивое решение даже для холостяцкой берлоги. Уверена, желающих отплатить Полу Уилеру нашлось бы немало. Такие типы как он редко оставляют окружающих равнодушными. К сожалению, подавляющее большинство слишком лениво, чтобы лишний раз поднять зад с дивана и начать действовать, вместо того чтобы лицемерно ублажать стервятников, падких на перемытые косточки.
Пять минут.
Подкравшись ближе, я отчетливо услышала раскатистый храп, доносящийся со спального места в углу комнаты. Боже… Теперь-то его статус пожизненного холостяка не вызывает удивления. После пары ночей рядом с таким перфоратором не помогут даже психотерапевтические сеансы. По всей вероятности, арии собственного исполнения совершенно не доставляли дискомфорта столь чуткому слуху. Или же просто трансформировались услужливым подсознанием в «мелодичную» колыбельную. Отвратительно.
Три с половиной минуты.
Я беглым взглядом прошлась по комнате и без труда обнаружила все составляющие для выполнения плана: колонки музыкального центра и мобильный телефон, приветливо подмигивающий зеленой лампочкой с прикроватной тумбы. В два счета преодолев небольшое расстояние под звучный громоподобный храп, я схватила трофей, и, притаившись за тумбой, подключила колонки стоящего рядом музыкального центра в разъем для наушников. Пальцы бегло постукивали по клавишам телефона, совершая последние, финальные манипуляции. Перед глазами заплясали блеклые огоньки. Кажется, я забываю дышать…
Две минуты.
«Передача файла успешно завершена». Храни Господь старые телефоны с функцией Blue-tooth. Отключив соединение со свои гаджетом, убираю его в карман и тенью выскальзываю обратно в коридор, едва сдерживая рвущийся наружу ликующий смех. Это будет что-то!
Вновь на цыпочках пересекаю темный путь и вылезаю на улицу через то самое злосчастное окно. В лицо ударил порыв усилившегося ветра, заставив меня крепче вцепиться в иссохшее дерево рамы. Внизу ждал Алекс, нервно поглядывая то на меня, то на часы. На его обеспокоенно-вопросительный взгляд, я лишь ухмыльнулась и одними губами прошептала:
– Лови меня!
Тридцать секунд.
Я бы физически не успела спуститься по трубе, поэтому оставался единственный вариант – прыжок. До земли более трех метров. До крепких рук Алекса – в два раза меньше. Вспомнилась детская игра на доверие, когда падаешь спиной вперед в сторону оппонента, слепо надеясь, что тебя поймают. Правда, все умудрившиеся довериться мне, с размаху оказывались на полу. В самом деле, они всерьез считали, что хрупкая девочка сможет удержать туши больше собственного веса? К счастью, в Алексе сомневаться не приходилось. За те одиннадцать месяцев, что мы вместе, он умудрялся подстелить мне солому там, где я ожидала лихого путешествия в бездну Тартара. Не знаю, за какие заслуги мне достался такой подарок судьбы, но чувствую, что вряд ли теперь долго протяну без его поддержки.
Отпускаю руки и соскальзываю вниз по промерзшей покатой крыше, оказываясь прямиком в объятиях парня. Северный ветер с особым наслаждением лижет мои босые ступни, но тепло, исходящее от тела Блейда отвлекает от ночного холода.
– Похоже, пора валить, – усмехнулся юноша и, подняв с земли ботинки, ловко нацепил их на мои окоченевшие ноги, перед тем как вернуть меня в вертикальное положение.
Десять секунд.
Взявшись за руки, мы бегом пересекли лужайку, направляясь к выездным воротам, через которые, собственно, и попали на участок. Едва мы достигли железной калитки, как пропищал таймер на часах Алекса, и дом Пола Уилера содрогнулся от оглушающего рева Курта Кобейна:
«WITH THE LIGHTS OUT, IT'S LESS DANGEROUS
HERE WE ARE NOW, ENTERTAIN US!»
Не ожидала такой мощи от сравнительно небольших колонок. Курт, сегодня твой концерт удался на славу! Музыка гремела на запредельной громкости. Да, мы здесь, развлекайте нас!
Я больше не могла сдерживаться и расхохоталась в полный голос, звук которого растворился в «Нирване».
«I FEEL STUPID AND CONTAGIOUS
HERE WE ARE NOW, ENTERTAIN US!»
Алекс согнулся пополам от неуемного хохота, схватившись одной рукой за прутья ограды, а другой – за надрывающийся живот.
– Ты… Ты великолепна! – выдохнул он с неподдельным восхищением, утирая выступившие на глазах слезы. – Боже, надеюсь его барабанные перепонки не лопнули…
– Не каждый день ведь просыпаться под соловьиные трели, – пожала плечами я. – Пусть приобщается к музыкальной культуре!
Кто-то сочтет мой поступок детсадовским и не достойным совершеннолетней особы. Но мне откровенно плевать. Люди должны получать по заслугам. Я не я, если не смогу восстановить равновесие. Око за око, и все в таком духе. И далеко не из благородных побуждений. Просто я Валери Кловер, и такова моя природа. Спор, месть, развлечения –главные козыри. И я никогда никому не позволю оставить себя в дураках.
На горизонте забрезжил рассвет, а в соседних домах, как по команде, зажегся свет в окнах. С дальних участков послышался истошный собачий лай, который наравне с Кобейном поднял на уши всю округу.
– Теперь точно пора сматываться, – откинув волосы со лба, сообщила я парню и рефлекторно дернула ручку калитки. Лучше бы я этого не делала… В следующую секунду атмосферу пронзил омерзительный писк охранной сигнализации.
– Черт-черт-ЧЕРТ!!
Я не сразу сообразила, что больше не слышу рев музыкального центра. С соседних участков послышались обеспокоенные голоса жильцов и хлопанье входных дверей. В этот момент я была искренне рада, что окна спальни мистера Уилера выходят во внутренний двор.
– Твою ж мать… Бежим! – Алекс с марафонской скоростью взобрался на ворота и протянул мне руку, помогая вскарабкаться следом. Со второй попытки мне это удалось. Мы сиганули вниз и, что есть духу, помчались к кампусу, стараясь держаться теневой стороны дороги, куда не проникал свет придорожных фонарей.
Едва мы добрались до главного корпуса, я рухнула на землю, привалившись всем телом к кирпичной стене здания в тщетных попытках отдышаться. Рядом, также хватая ртом воздух, опустился Алекс. Его раскрасневшиеся от бега щеки выразительно контрастировали с бледностью остальной кожи и темными прямыми волосами. Совсем как в тот день, когда я впервые взглянула на Блейда другими глазами…
Сердце сбивчивым ритмом бешено колотилось в груди, клеткам не хватало кислорода. Я смотрела на парня, слушая его шумное сопящее дыхание, не в силах вымолвить ни слова. На моих губах играла глупая ухмылка, как у нашкодившего ребенка. Алекс сидел, обхватив руками колени, слегка покачиваясь взад-вперед в надежде быстрее восстановить дыхание, и внезапно неистово расхохотался. Его заливистый смех эхом разнесся между корпусами студенческого городка, заглохнув где-то между футбольным полем и библиотекой в лучах восходящего солнца.
– Чувствую, на сегодняшней паре поспать не удастся...
– Эй! Хочешь, чтобы нас тут же раскрыли? – кое-как совладав с речью спросила я, с особой нежностью ткнув соучастника локтем под ребра.
– Ауч! За что?
Алекс дернулся в сторону будто от неприятной боли, но в ту же секунду обхватил мои руки, плотно прижав их к телу и не давая возможности пошевелиться. Я вновь увидела те самые игривые огоньки в его ярко-голубых глазах, какие появлялись в моменты особого азарта.
– Дай угадаю: у тебя ко мне деликатный вопрос? – наигранно закатив глаза, поинтересовалась я, послушно обмякнув в объятиях.
– Вопросы будут позже, а пока… – парень усмехнулся и легко коснулся губами моей шеи, заставив мириады мурашек прошествовать по всему телу.
До торжественного начала занятий оставалось чуть больше часа, которые я готова провести исключительно с пользой. Я потянула Алекса за руку, и мы направились к комнатам общежития.
Сложно передать, какой эмоциональный подъем я испытала в тот момент. Что говорить: канун Дня всех Святых начался весьма эпично. И очень в духе Валери Кловер. Никто не знает, сколько сюрпризов еще подготовлено на сегодня.
Угощение или шутка, лузеры?
Алекс
Утро понедельника я никогда не любил. Если задуматься, утра вторника, среды, четверга или пятницы мне также не нравились. Впрочем, та же закономерность проявлялась и в выходные.
Я искренне убежден, что занятия с восьми утра придумали маниакальные садисты. Научно доказано: эффективная мозговая деятельность среднестатистического человека начинается не ранее полудня. И это именно тот случай, когда выделяться из серой массы не входит в мои планы. Жаль, даже научно обоснованными фактами не прогнешь укоренившуюся веками систему классического образования. Если в ближайшее время мне пришлось бы составлять резюме, оно начиналось бы примерно так: «Привет, меня зовут Алекс, и вот уже одиннадцать месяцев я бездарно растрачиваю утренние часы на абсолютно бесполезные предметы». Знаю-знаю, здесь многие поспорят, что фундаментальная психология – наука не последней важности. Тем не менее, это не мое основное направление, и защищать диплом, опираясь на труды известных мозгоправов, я не намеревался.
Сегодняшнее утро скрашивало только одно обстоятельство – разлагаться на паре я буду как минимум не один. Адекватные преподаватели в периоды тотального осеннего недосыпа выступали с весьма гуманными предложениями – наше молчание в обмен на полтора часа здорового сна, пусть и на крайне неудобных стульях. Но с мистером Уилером такой номер не прокатит. Этот гребаный энерджайзер неизменно появлялся в аудитории за полчаса до начала пары, стараясь успеть исписать доску заумными терминами. Со временем мы прекратили обращать внимание на его закидоны, но поначалу впадали в легкий групповой ступор, завидев объединенную в едва различимые слова алфавитную мешанину и плохо скрываемую ехидную улыбочку, тонко намекавшую на нашу умственную неполноценность. Мечтой каждого второго студента было стереть ее с ненавистного лица, но любая предпринимавшаяся попытка оказывалась тщетной. Что ж, Уилер, теперь посмотрим, кто из нас будет улыбаться последним.
Боевая подготовка текущего дня: три кружки кофе, энергетик, несколько затяжек, и я снова в строю. Бессонные ночи стабильно давали о себе знать, хотя, казалось бы, за столько лет пора и привыкнуть. Но у организма свои биоритмы, и мне просто приходилось с этим мириться.
Всегда поражался способности Фостера кутить ночи напролет, а с утра, как ни в чем не бывало, сидеть на паре, будто не он несколькими часами ранее восхвалял Диониса, устраивая ритуальные пляски на барной стойке, со зловещим хохотом норовя принести в жертву желудки всех, кто осмелился сыграть с ним на "слабо". Не сказал бы, что игра была предельно честной. Желудок Винсента, казалось, переварит и гвозди. За те полтора года, что мы знакомы и, более того, делим комнату в общежитии, мне ни разу не доводилось видеть этого супермена с отравлением, хотя после некоторых вечеринок впору было впадать в алкогольную кому.
Я едва не прочувствовал это на собственной шкуре после прошлогоднего посвящения в студенты. Будучи уже в изрядном подпитии, черт меня дернул ввязаться в спор с Фостером, о чьем фанатичном азарте к тому моменту я был наслышан от других студентов, проживающих в кампусе. Похоже, в первые недели нашего сожительства матушка-судьба решила меня поберечь, оставив все сливки на более поздний период, когда удостоверилась, что после подобной выходки я не помру в одиночестве. Винса вряд ли можно было назвать потрясающим соседом, но появления несанкционированного трупа в своих скромных владениях он бы не допустил.
Отрывочные воспоминания о вечеринке посвящения – совершенно не то, о чем хотелось бы рассказать девушке на первом свидании в качестве уморительной истории. Да и вообще рассказать кому бы то ни было. Последнее, что я помню – толпу изрядно надравшихся первокурсников, еле связно скандировавшую «Пей до дна!» и омерзительный привкус собственной рвоты, в которой я едва не захлебнулся, пока Фостер тащил меня в уборную. Что было намешано в той треклятой бочке не желаю знать до сих пор. Жизнь учит на ошибках. Впоследствии я зарекся играть на «слабо», если в условиях в одном предложении встречались слова «Винсент» и «алкоголь».
– Алекс! – прервал мои мысли знакомый голос. Легок на помине.
– И тебе доброго утра… – не сдержавшись, я широко зевнул, для деланного приличия прикрыв рот рукавом рубашки.
– Судя по твоему потрепанному видку ночь прошла не слишком удачно? – с усмешкой поинтересовался Винс вместо приветствия. И этот засранец, сладко просопевший большую часть ночи и сейчас благоухающий альпийской свежестью, еще смеет потешаться. – Так уж и быть, отдадите сотку, когда проспитесь.
Даже в мыслях не было…
– Обойдешься! Лучше оплатишь наш сегодняшний ужин. А я, заметь, к вечеру буду очень голоден.
– Ну-ну… – кажется, он не очень поверил моим словам. Хотя, если быть честным, умение понимать даже толстые намеки – не его конек. – А где Вэл?
Я неопределенно передернул плечами. Мы разошлись около двух часов назад, чтобы элементарно привести себя в порядок. Я не стал уточнять какие именно косметические процедуры ей предстоит провести, поэтому формально не имел представления в какой части комнаты она сейчас находится. Не люблю усложнять.
– Не переживай, собственное представление она не пропустит, – я хлопнул друга по спине, задержав руку на его лопатке чуть дольше, чем следовало. Искушение повиснуть на крепком дружеском плече и отправиться на переговоры с Морфеем все еще было слишком велико, чтобы вот так запросто выкинуть это из головы.
Пять минут до начала пары. Есть еще одна деталь сегодняшней ночи, о которой не знал никто. Вэл приберегла особый сюрприз для занятия, пообещав, что текущая пара психологии будет самой запоминающейся за последний год. Остается надеяться, что все останутся живы. А от Вэл можно ожидать чего угодно. За время наших отношений я перестал удивляться чему-либо.
– Идем, – махнул я Винсенту, – нас ждут места в партере!
Единственное, что привлекало меня в университетских лекториях – возможность наблюдать за преподавателем с любой точки обзора. Более того, если занять место в верхних рядах, шанс, что тебя заметят и начнут допрашивать, сводится к минимуму. Весомая причина вздремнуть лишний час. Но не сегодня.
Пытаясь подавить очередной смачный зевок, я поплелся к свободным местам в центре, успев украдкой взглянуть на мистера Уилера. Тот явно был не в духе, о чем свидетельствовали подрагивающее веко и небрежно растрепанные волосы. Если первое заочно можно было объяснить латентным алкоголизмом, то его шевелюра в обычные дни представляла собой зачес назад, волосок к волоску. Учитывая и без того не голливудскую внешность, такая прическа добавляла ему плюс десять очков к схожести с рептилией.
На первом курсе мы наивно полагали, что кличка «Ящер» приклеится к нему пожизненно в стенах университета, пока парень, придумавший ее, не был отчислен в первую же сессию, завалив три попытки сдачи общего курса психологии. По официальной версии он не смог объяснить теорию архетипов. По слухам – Уилер пронюхал о своем новом позывном. У старших курсов мы разведали потом, что студентов, придумавших прозвища «Раптор» и «Бронтозавр» ранее постигла та же участь… Черт знает, когда изобретут прозвище, которое его устроит. Но последующие поколения учеников уже на ментальном уровне догадываются, что это – плохая примета.
Бросив сумку на скамью рядом с собой и заняв место с краю для Валери, я блаженно вытянул ноги на соседний ряд, не сильно беспокоясь о том, что могу кому-то помешать – в аудитории, размером в сто пятьдесят квадратных метров, найдут куда пристроить свои задницы. Винс опустился рядом и принялся пристально, с нескрываемым интересом разглядывать преподавателя.
– Эй, а он сегодня не в духе. Не выспался что ли? – понизив голос поинтересовался парень.
– Не представляешь, как я его понимаю... – прикрыв глаза сообщил я, уже не удивленный столь глупому вопросу. Иногда Фостер настолько непоколебимо уверен в своем выигрыше, что предпочитает блокировать сознание от поступающих и весьма очевидных опровержений.
Последняя минута перед началом лекции, как спасительная соломинка в трясине – понимаешь, что она тебе не сильно поможет, но попытаться стоит. Глубокий вдох, и я на каких-то жалких шестьдесят секунд стараюсь отгородиться от внешнего шума.
Очередной промах.
Громкий удар ладонью по деревянной кафедре заставил меня подскочить от неожиданности. У мистера Уилера были свои способы оповестить студентов о начале пары. Для бодрости духа, знаете ли.
– Итак, сегодня начинаем изучать... – договорить он не успел, так как в аудиторию вихрем ворвалась слегка запыхавшаяся Вэл. Надо отдать должное – только она умеет в любых ситуациях выглядеть так, что никто не посмеет упрекнуть ее за что-либо. В большинстве случаев просто потому что собеседник теряет дар речи.
– Извините, – чинно сказала девушка и, понизив голос добавила, – Вы, как всегда, рано.
По аудитории прокатилась волна сдавленных смешков. Известный факт – Уилер не терпит опозданий. Всех, кто заходил в аудиторию после него, он обычно тут же выставлял обратно за дверь, по умолчанию добавляя к основному заданию реферат на тему пропущенной лекции. Однако самоуверенности Валери хватило бы на десятерых.
– Кажется, я не давал разрешения войти, мисс…
– Кловер. Валери Кловер.
– Ах, да, мисс Кловер. Помнится, в прошлом семестре вы не сильно жаловали мои занятия, – снова эта фирменная ехидная ухмылка.
– Стараюсь наверстать упущенное, – парировала девушка. – Думаю, у Вас нет особого желания видеть меня очередной раз на пересдаче.
– О, нет-нет. Я готов потерпеть. Особенно, на последней… – готов поклясться, что заметил, как его глаза недобро сверкнули.
– В таком случае, сможете потерпеть мое присутствие и сейчас, – отрезала Вэл и продефилировала к своему месту на глазах у изумленной публики.
Губы мистера Уилера сжались в тонкую полоску. Он был взбешен, однако высокопарные британские манеры не позволяли ему открыто демонстрировать эмоции. Ему же хуже. Люди, которые не дают выхода негативу слишком быстро начинают гнить изнутри. Такими темпами еще годика два, и Уилер превратится в рухлядь. Се ля ви. Так или иначе, лекция должна идти по расписанию, и преподавателю не оставалось ничего, кроме как начать.
Попытка номер два.
С первых же секунд его монотонная речь заставила светлые головы склониться к партам и погрузиться в непроизвольный полуторачасовой транс.
Вэл плюхнулась на свободное место рядом со мной и самодовольно улыбнулась.
– Всегда любил твою дерзость, – усмехнулся Фостер и, наклонившись к уху девушки, прошептал. – Но это не то, о чем мы договаривались.
– Это даже не цветочки, Винс. Так, разминка.
– И когда же я увижу ягодки…? Ай! – я многозначительно пихнул парня в бок, призывая заткнуться на пять минут.
– Хоть целый палисадник… только дай мне время.
Вэл выудила из кармана джинсов сотовый, набрала номер и передала трубку мне. На свой удивленный взгляд я получил емкий ответ:
– Нажми на вызов, когда я кивну.
– Да не вопрос!
Положив телефон рядом с собой, я неожиданно почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Не страх, но иное чувство, вызванное то ли предвкушением сладкой «победы», то ли осознанием возможных последствий. На крайний случай у меня всегда в запасе имеется план «Б». Однако не хотелось бы к нему прибегать без особой надобности. В данный момент моя жизнь слишком комфортна, чтобы осознанно променять ее на бесконечную нервотрепку.
В следующую минуту, подмигнув нам с Фостером, Валери демонстративно улеглась на парту, перекинув через край распущенные волосы. Она всегда любила привлекать внимание, но сегодня, кажется, отхватила его с излишком.
– Вам скучно, мисс Кловер? – донесся раздраженный голос Уилера.
Вел подняла голову и, нагло улыбнувшись, сообщила, нарочито растягивая слова:
– Безу-у-умно… интересная лекция, мистер Уилер.
В аудитории вновь зашептались. Несколько человек уже ржали в голос, от чего уши психолога стали пунцовыми. Берегитесь, вулкан вот-вот разродится лавой!
Кивок. Украдкой жму кнопку вызова, иронично надеясь, что это не активация бомбы замедленного действия.
– В самом деле? В таком случае, ответьте мне на… на… что происходит?
Со стороны преподавательского стола послышались ужасающие завывания, громкость которых нарастала с каждой секундой в сопровождении замогильной органной мелодии. Идеальный саундтрек для классического хоррора. Студенты непонимающе озирались по сторонам, силясь определить источник звука.
– Угощение или шутка, мистер Уилер? – деланно сладким голосом пропела Вэл.
– Что?? – переспросил окончательно сбитый с толку преподаватель, стараясь перекричать демонический концерт.
– Сегодня канун Хэллоуина. Угощение или шутка? – с нажимом повторила девушка под одобрительный гул сокурсников.
– Я полагал, вы выросли из этого возраста, – процедил Уилер. – Докладная декану.
– Как хотите… – пожала плечами Кловер, и в этот же миг завывания сменились на вполне характерные женские стоны. Обладая неиспорченной фантазией можно было бы предположить, что они – логичное продолжение симфонии, но, что-то подсказывало мне – так подумают немногие. Винс не сдержался и громко прыснул, сумев повлечь за собой цепную реакцию. Шепот сменился неудержимым гоготом, который едва перекрывал сольное 18+. Думаю, стены этой аудитории давно не были свидетелями такого веселья.
Если кто-то все еще думает, что поступление в университет тождественно психологическому взрослению, спешу вас разочаровать. Девяносто процентов всех, кого я когда-либо встречал на территории нашего кампуса больше напоминали детей-переростков, нежели умудренных опытом взрослых. Особенно выделялись первые курсы, которые на протяжении учебного года были головной болью и ночным кошмаром подавляющего большинства преподавателей, деканов и ректора.
Все могло бы закончиться более безобидно, если бы Уилер на глазах у студентов не обнаружил виновника торжества – собственный разрывающийся от звона мобильный.
Немая сцена. Обычно в такие моменты опускается занавес или включаются титры.
Для меня до сих пор остается загадкой, как ему не изменило самообладание. Он лишь молча сбросил вызов, швырнув телефон в ящик стола, и на несколько минут покинул аудиторию.
Мы с Фостером негромко присвистнули. Теперь-то действительно никто не знал, чего ожидать. Проблема любой революции не в свержении правящей верхушки, а в установлении порядка среди обывательских масс. И, как показала история, об этом всегда думают в последнюю очередь. Не каждый готов взвалить на себя такую ответственность. Само собой разумеется, разом всех студентов трех факультетов не исключат, но под прицел попадают многие. Подозреваю, в жизни нескольких наших ботаников эти минуты неведения были страшнее смерти.
Внутри все неприятно напряглось. В какой-то момент на долю секунды мне стало жаль старину Уилера с его чертовой дисциплиной и бесконечными требованиями. Но это чувство в миг улетучилось, когда в голову закрались смутные подозрения.
– На кого зарегистрирован номер? – поинтересовался я как можно более непринужденным тоном.
Вэл усмехнулась и закатила глаза.
– На мою двоюродную тетушку. Но эта информация уже не очень актуальна. Она скончалась несколько месяцев назад.
– Ты звонила с номера своей умершей тетки? – Фостер аж хрюкнул от смеха.
– Нашла ее старый телефон, когда была у отца. По-моему, не самая плохая идея для маленького преступления в честь Дня всех святых.
– Остается надеяться, что нам не доведется встретить ее сегодня ночью.
– Не беспокойся, тебя она утащит первым, умник, – заметила девушка и опустила голову на мое плечо, полностью укрыв его своими густыми вьющимися локонами. Я аккуратно взялся за одну прядь, сделав вид, что внимательно ее изучаю, а сам украдкой поглядывал на Фостера, который, наконец, просек, что проиграл этот спор, но не стремился подать виду.
– Упс, кажется чья-то сегодняшняя самоуверенность только что разбилась о дно ущелья. Не знаешь, кому она принадлежала, а, Винс? – издевательски, но совершенно беззлобно обратился я к другу.
– Ладно-ладно, ваша взяла, – буркнул парень, – Я не забыл условия.
– Рад слышать, – хохотнул я, предвкушая ночную вечеринку в честь Хэллоуина.
Дверь аудитории с шумом распахнулась, явив нам мистера Уилера в полном здравии и, что самое главное, без сопровождающих. Верно мыслит. Лишние свидетели здесь явно ни к чему.
Затаить дыхание и ждать приговора. Казнить нельзя помиловать. Кто-то должен поставить решающую запятую в наших отношениях.
Уилер прокашлялся, очевидно, призывая ко всеобщему вниманию, хотя несколько десятков пар глаз и без того пристально наблюдали за каждым его действием.
– Что ж… Некто из вас только что провел сомнительный, но весьма полезный психологический эксперимент, – разнесся эхом по аудитории монотонный голос преподавателя. – Поставить кого-либо в неловкую ситуацию – по сути тоже самое, что вывести его за пределы собственной зоны комфорта. А это, как вам известно, напрямую влияет на личностный рост. И сейчас вы подали мне замечательную идею!
Откуда столько воодушевления? Что еще за черт? К чему он клонит?
– Для достоверной оценки эффективности результатов эксперимента требуется как минимум тридцать участников. Вас здесь примерно в два раза больше, что лишь улучшит статистические данные. Итак, задание на следующую неделю… – барабанная дробь, – выйти из зоны комфорта.
По залу прокатился вздох облегчения. Многие недоумевающе переглядывались, не понимая, где искать подвох.
– Это как встать в шесть утра ради утренней пробежки после бурной вечеринки? – раздался голос с задних рядов. И вновь послышались сдавленные смешки.
