Текст книги "I love Dick"
Автор книги: Крис Краус
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Появление Дика стало передышкой от привычного планирования. Теперь они планировали вещи совсем другого рода. В то субботнее утро они еще не успели допить кофе, как уже принялись обсуждать второй раунд писем, жонглируя ноутбуком Сильвера, тостами и кружками с кофе. Сильверу, щепетильному редактору, не нравилось, как звучало его первое письмо. Тогда он написал вот так:
Крестлайн, Калифорния
10 декабря 1994 года
Дорогой Дик,
засыпая вчера, я придумал отличное название для наших писем: ménage à deux. Но утром оно показалось мне слишком однозначным и слабоватым. Затем ли мы с Крис провели всю прошлую неделю в полном хаосе, чтобы всего лишь превратить нашу жизнь в текст? Пока я готовил кофе, я додумался до идеального решения, которое поможет быстро пересмотреть позиции. Видишь ли, Дик, мы с Крис спорили, стоит ли отправлять тебе письма, которые мы написали прошлой ночью. Они – безумная квинтэссенция нашего психического состояния, и ты, бедняга, не заслуживаешь роли объекта столь онанистской страсти. Я так и вижу наши четырнадцать страниц, строка за строкой вылезающие из твоего заброшенного факса. Само то, что мы всерьез это обдумывали, – уже безумие. Эти письма не предназначались тебе; они стали диалектическим разрешением кризиса, который так и не наступил. И потому я решил отправить тебе это краткое уведомление:
Дорогой Дик, в среду утром я отвожу Сильвера в аэропорт. Мне надо с тобой поговорить.
С любовью, Крис
Что ты на это скажешь? Наверняка не ответишь.
Сильвер
* * *
Всю свою жизнь начиная с девятнадцати лет Сильвер Лотренже хотел стать писателем. С огромным кассетным диктофоном в багажнике «веспы» он объездил Британские острова и на несовершенном английском взял интервью для французского литературного коммунистического журнала у всех литературных звезд – Т. С. Элиота, Виты Сэквилл-Уэст и Брендана Биэна. Он впервые оказался вдалеке от своей пережившей холокост семьи, которая обитала на неприглядной улочке Пуассонье, и это была свобода. Спустя два года, учась в Сорбонне вместе с Роланом Бартом, он написал эссе «Функция нарратива в течении истории». Оно было опубликовано в престижном литературном журнале «Крити́к». Остальное – история. Его история. Он стал специалистом по нарративу, не его создателем. Шла Алжирская война, был объявлен призыв во французскую армию. Он начал разъезжать, преподавая то в Турции, то в Австралии, и наконец попал в Америку. Сейчас, сорок лет спустя, он писал об Антонене Арто, пытаясь обнаружить хоть какую-нибудь связь между безумием Арто и безумием Второй мировой войны. За все эти годы Сильвер не написал, в сущности, ничего, чем был бы доволен, и ничего о Войне (что одно и то же). Он помнил, как Дэвид Рэттрэй сказал однажды об Антонене Арто: «Это словно заново открыть истины гностицизма, мысль о том, что эта вселенная безумна…». Что ж, Арто был довольно безумным, Дэвид тоже. И, возможно, сейчас вместо того, чтобы быть несчастным, Сильвер тоже мог обезуметь? Он продолжил:
Тем вечером мы подхватили от тебя ковбойский вирус. Твой вирус. Понимаешь, мы с Крис люди разумные. Мы не делаем ничего без причины. Так что ответственность лежит на тебе. Такое чувство, что ты наблюдаешь за нами все эти дни с ухмылкой Джона Уэйна, манипулируя нами на расстоянии. Я всем сердцем презираю такого тебя, Дик. Вмешивающегося в нашу жизнь. Ведь до того вечера у нас с Крис все было хорошо. Может, без особой страсти, но с комфортом. И мы могли жить так вечно, но тут пришел ты, бродяга, со всеми этими эмигрантскими философиями, которые за последние двадцать лет нам порядком наскучили. Это вообще не наша проблема, Дик. Ты живешь в городе-призраке, заражая призрачной болезнью всех, кто к тебе приближается. Возьми ее обратно, Дик. Нам она не нужна. Вот еще один факс, который пришел мне в голову:
Дорогой Дик, зачем ты с нами так поступил?
Ты что, не можешь оставить нас в покое?
Ты лезешь в нашу жизнь – почему?
Я требую объяснений.
С любовью, Сильвер
* * *
Можно ли отправлять такие письма? Крис говорила, что да, Сильвер утверждал, что нет. Если нет, то зачем их писать? Сильвер предложил писать до тех пор, пока Дик не перезвонит. Ладно, подумала она, веря в телепатию. Но Сильвер – не влюбленный, а наслаждающийся сов – местным проектом – понимал, что они могут писать ему вечно.
Крестлайн, Калифорния
10 декабря 1994 года
Дорогой Дик,
если вдуматься, то с чего это ты вдруг позвонил нам в воскресенье вечером? На следующий день после нашего с тобой «свидания» в Долине Антилоп. Ты должен был играть роль крутого парня, который курит наутро, заперевшись в своей спальне, выжидая, пока мы уберемся. В стиле этого парня было бы как раз не звонить. Так почему ты позвонил? Тебе очень хотелось продолжения, да? Ты придумал какую-то нелепую отговорку про завтрак, за которым надо ехать, – и это в половине восьмого утра в крошечном городке, где магазин находится в трех минутах езды от дома. Дик, ты три часа ездил за этим сраным завтраком. Так и где ты был? Улизнул, чтобы встретиться с дурочкой, которая оставила жалкое сообщение на твоем автоответчике? Ты что, и одной ночи не можешь вынести в одиночестве? Или ты уже тогда боролся с парой циничных ненасытных либертинов, вломившихся в твою интеллектуальную вселенную? Ты пытался защитить себя или расставлял ловушку, чтобы окончательно захлопнуть ее следующим вечером своим как будто невинным звонком? Если честно, в тот вечер я на секунду поднял трубку и услышал твой голос. Слишком тихий голос, кстати, когда на кону так оглушительно много. Последние несколько дней наша судьба находится в твоих руках. Неудивительно, что Крис не нашла слов. Так что ты задумал, Дик? Ты зашел слишком далеко, чтобы теперь прятаться в сторонке, кусая ногти и слушая Some Girls или каких-то других девочек. Тебе придется разбираться с тем, что ты натворил. Дик, ты должен ответить на этот факс:
Дорогой Дик, кажется, ты победил. Я окончательно на тебе помешался. Крис поедет на машине через всю Америку. Нам нужно это обсудить –
Сильвер
Что скажешь, Дик? Я обещаю не причинять тебе вреда. Ведь я еду во Францию, чтобы навестить семью, в аэропорту есть служба безопасности, я просто не могу позволить себе попасться с пистолетом. Но пришла пора покончить с этим безумием. Ты не можешь и дальше сеять хаос в жизнях людей.
С любовью, Сильвер
* * *
Крис и Сильвер истерически смеются, сидя на полу. Так как Крис печатает со скоростью девяносто слов в минуту, они смотрят друг на друга, даже когда Сильвер говорит. Сильвер никогда не работал так плодотворно. Выдавливая обычно где-то по пять страниц в неделю для «Модернизма и холокоста», он воодушевлен тем, как быстро прирастают слова. Они ДИК-туют по очереди. Все смешно, сила исходит от их губ и кончиков пальцев, и мир замер.
Крестлайн, Калифорния
10 декабря 1994 года
Дорогой Дик,
два дня назад мы с Сильвером обсуждали способы избавления от трупов. Я подумала, что лучшим местом мог бы стать пригородный склад. На этой неделе мы заезжали на такой в Крестлайне и мне пришло в голову, что тело может пролежать там довольно долго – пока не выйдет срок оплаченной аренды. Сильвер, правда, запротестовал, что труп будет гнить и вонять. Можно и заморозить, но, если мне не изменяет память, в складских ячейках нет розеток.
Разделительные полосы на шоссе – печально известное место утилизации трупов и истинное отражение общественной архитектуры восьмидесятых годов, согласись? Как и автозаправочные станции самообслуживания (описание говорит само за себя), шоссе – это общественное пространство с плотным, но анонимным движением, где вроде бы никто не несет ответственность. Никто ведь не устраивает пикников у шоссе? Это не место для детских игр. Разделительные полосы видны только из проносящихся мимо транспортных средств: идеальное условие для хранения останков.
Уже довольно давно меня интересует расчленение. Ты когда-нибудь читал об убийстве Моники Бирле в Ист-Виллидже, году в восемьдесят девятом? Это дело стало апокрифическим свидетельством о состоянии Нью-Йорка того времени. Моника приехала из Швейцарии, чтобы учиться технике танца Марты Грэм. Она зарабатывала себе на жизнь, танцуя топлес в клубе «Биллиз Лаундж», познакомилась с парнем по имени Дэниел Раковитц, который постоянно болтался возле ее дома, и он ей приглянулся. Спустя какое-то время она предложила Дэниелу съехаться. Может, у нее получится завязать со стриптизом, если ей будет с кем разделить арендную плату? Но жить с Дэниелом Раковитцем было хуже, чем работать в «Биллиз Лаундж». Он то пропадал на несколько дней, то приводил домой толпы безумных людей из парка. Она попросила его выехать. Но Дэниелу был нужен стабильный договор аренды Моники. Возможно, он давно планировал ее убить (в разгар эпидемии СПИДа муниципалитет Нью-Йорка издал закон, позволяющий сожителям без родственных связей наследовать арендный договор в случае смерти одного из них). А возможно, он рубанул ее рукояткой от метлы совершенно случайно. Так или иначе, Дэниел Раковитц оказался один на один с ее трупом на Десятой улице.
Избавляться от трупов посреди Манхэттена, должно быть, очень непросто. Еще сложнее пытаться добраться до Хэмптонс без машины или кредитки. Знакомый плотник одолжил ему пилу. Распиливание на руки-ноги-голову. Он запихал разные части тела в мусорные пакеты и вышел на улицу – вылитый Санта-Клаус. Ногу обнаружили в мусоре на автовокзале Портового управления. Большой палец Моники плавал в супе какой-то бесплатной столовой в Томпкинс-сквер-парке.
Был еще тот пилот в Коннектикуте – он убил свою жену. Арендовал дереводробилку, привязал ее к кузову своего пикапа и разъезжал по улицам Гротона во время снежного шторма, кожа и кости разлетались во все стороны. Сильвер говорит, эта история напоминает ему «Персеваля, или Повесть о Граале». То еще зрелище.
Кстати о Сильвере. Теперь он считает, что лучший способ избавиться от тела – это закатать его в цемент баскетбольной площадки. И это должно происходить в пригороде (возможно, вроде твоего). У меня есть земля в городе Турман на севере штата Нью-Йорк, в трех тысячах миль отсюда – я как раз еду туда на следующей неделе.
Дик, ты понял, что тебя зовут так же, как убитого Дикки в книгах Патриции Хайсмит о Рипли? Имя, воплощающее невинность и аморальность, и я думаю, что проблемы друга и убийцы Дика были похожи на наши.
С любовью, Крис
Дорогой Дик,
пятнадцатого декабря я выеду из Крестлайна, чтобы перевезти наш пикап со всеми пожитками и нашу карликовую жесткошерстную таксу Мими обратно в Нью-Йорк. Шесть-семь дней в дороге, три тысячи миль. Я проеду через всю Америку, думая о тебе. Музей картофеля в Айдахо, каждая достопримечательность будет приближать меня к следующей, и все они будут заряжены смыслами, потому что натолкнут меня на разные мысли о тебе. Это будет наше совместное путешествие. Я ни на секунду не останусь одна.
С любовью, Крис
Крестлайн, Калифорния
10 декабря 1994 года
Дорогой Дик,
бьюсь об заклад, если бы ты мог устроить такое с Джейн, ты бы никогда ее не бросил, правда? Ты завидуешь нашей извращенности? Ты весь из себя самодовольный и категоричный, но в глубине души, я готов поспорить, ты бы хотел быть как мы. Разве ты не мечтаешь вытворять такое с кем-нибудь?
Твой друг Сильвер
Крестлайн, Калифорния
10 декабря 1994 года
Дорогой Дик,
Сильвер и я только что решили доехать до Долины Антилоп и развесить все эти письма вокруг твоего дома и на кактусах. Я пока не знаю, будем ли мы поджидать поблизости с камерой (мачете), чтобы заснять твой приезд, но мы сообщим тебе о нашем решении.
С любовью, Крис
Крестлайн, Калифорния
10 декабря 1994 года
Дорогой Дик,
мы решили опубликовать эту переписку и задумались, а не хочешь ли ты написать вступление? Что-то вроде:
«Я нашел эту рукопись в ящике старого кухонного буфета, который раздобыл на барахолке в Долине Антилоп. Странное чтиво. Очевидно, что эти люди больны. Не думаю, что история заслуживает экранизации, ведь в ней нет ни одного располагающего к себе персонажа.
И все-таки я уверен, что эти письма будут интересны читателю как культурологическое свидетельство. Безусловно, они воплощают отчужденность постмодерных интеллектуалов в предельно болезненной форме. Мне искренне жаль эту паразитирующую опухоль, которая питается самой собой…»
Что скажешь?
С любовью, Сильвер
P. S. Ты не мог бы прислать нам свою последнюю книгу «Министерство страха»? Раз уж мы решили писать для тебя, то, наверное, нам стоит лучше изучить твой стиль.
С любовью, Крис
Крестлайн, Калифорния
10 декабря 1994 года
Дорогой Дик,
мы с Крис все утро валялись с компьютером, разговаривая о тебе. Думаешь, весь этот роман был всего лишь способом заставить нас с Крис наконец заняться сексом? Сегодня утром мы попытались, но, похоже, мы слишком глубоко увязли в наших болезненных фантазиях. Крис по-прежнему воспринимает тебя всерьез. Она думает, что я больной. Она больше никогда не прикоснется ко мне. Я не знаю, что делать. Пожалуйста, помоги –
С любовью, Сильвер
P. S. В продолжение размышлений: эти письма, кажется, формируют новый жанр, нечто среднее между культурной критикой и художественной литературой. Ты рассказывал нам, как мечтаешь привнести что-то подобное в программу по писательскому мастерству в твоем университете. Может, ты бы хотел, чтобы я зачитал отрывки из наших писем на моем мартовском семинаре по критическому анализу? Это может стать шагом в направлении интердисциплинарного перформанса, который ты поощряешь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
