Текст книги "Почти Целитель (СИ)"
Автор книги: Коткин Андрей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 33 страниц)
Глава 5
Несмотря на жесткость неудобного сидения и неумолчный гул разговоров Ваня умудрился задремать. Хотя, чего там умудряться? Целый день с самого ранья на ногах, духота в вагоне, да еще Алексей погрузился в разговоры с новыми приятелями, оставив Ваню без внимания. А с другими из этой компании Иван и вовсе точек соприкосновения не отыскал. Они-то, за исключением того петербуржца, что от родни возвращался, нацелились на поступление в железнодорожное. Все фанаты паровых машин и новомодного электричества, а Ваня об электричестве только краем уха слышал. Не было просто в Сарапуле еще такого чуда. Вот и выпал он из общего разговора, а потом и вовсе прикрыл глаза, устав от мельтешения за окном.
Из дремоты его вырвал долгий гудок паровоза. Пронзительный и противный, аж в груди отозвалось. Значит, до конца пути недалече, на проходных-то станциях паровоз коротко гудел, чисто для порядку. За окнами замелькали жилые кварталы. Ваня ожидал, что дома тут окажутся еще больше, чем в Москве, но нет, обычные дома, каких и в Сарапуле много. А потом начались какие-то цеха и пакгаузы, все черное, закопченное. Вот вам и блистательная столица!
Последний гудок, скрежет и лязг тормозов, шум и свист стравливаемого пара. Прибыли!
– Ну, прощевай, что ли! – Алешка похлопал Ваню по плечу, внезапно крепко его обнял и запрыгнул в ожидавшую его не обочине пролетку к двум другим будущим абитуриентам мореходки. – Следующим летом на каникулах свидимся! – Донесся его прощальный крик из отъезжающего экипажа.
А Ваня, подавив тяжелый вздох, отправился обратно на вокзал. Там уже стоял под парами пригородный поезд, следующий как раз до Царского Села, в котором, как явствовало из старинного объявления, еще в позапрошлом году, аккуратно вырезанном Иваном из столичной газеты «Ведомости», и располагалось вожделенное для него Летное училище.
Поезд до Царского Села выглядел игрушечным. Маленький паровозик, маленькие вагончики. Зато публика в том вагоне, куда залез Ваня со своим багажом, была самая что надо! Сплошь молодежь! Единичные взрослые терялись среди молодых безусых лиц. Народ собирался кучками, громко разговаривал, веселился. Ваня совсем было устроился чуть в сторонке, рядом с двумя нестарыми еще дамами в шляпках с вуалями и платьях до пят с многочисленными кружевами и оборками, но внезапно к нему подошли двое парнишек, по виду – ровесников.
– Привет! Тоже на учебу едешь?
– Ага.
– Так пошли к нам. Вместе веселее. – И улыбались при этом так заразительно, что не только Ваня им заулыбался, но даже и те две дамы.
– Ну, пошли. – Согласился Ваня. Он же не мизантроп какой был, а вполне нормальный парень и компании любил. Только в последнее время стеснительность его одолевать стала.
– А поведай нам, отрок, – Задал ему вопрос невысокий паренек по имени Олег, один из заводил этой компании, после того, как они все представились друг другу. – Ты кем хочешь стать, когда вырастешь большим и сильным?
– Летать я хочу! – Признался Лудильщиков в своем заветном желании.
– Это как? Сам летать или с вместе командой на дирижабле?
– Хотелось бы самому, да кто ж меня в воздушные маги посвятит. Остается только дирижабль.
– Ха! Васька, тезка, подставляй лоб! – Закричал еще один парень из тех, что Ваню приглашали к ним присоединиться. – Я выиграл! Говорил же тебе, не у одного меня такая мечта!
И один из рядом сидящих покорно склонил голову, подставляя лоб под смачный щелбан.
– А мы, в основном, в техномаги собрались. – Продолжил светскую беседу заводила. – Очень перспективная область. Чую там скоро большие открытия делаться начнут.
– А в техномаги тоже в Царском Селе готовят? – Удивился Ваня. Он почему-то представлял себе Летное училище, как небольшое, изолированное от посторонних заведение с минимумом учащихся.
– Кого там только не готовят. И магов, и механиков, и летунов, как вот ты хочешь, и даже учителей и лекарей. Кузница кадров нашей державы! – Последние слова парень произнес особо значительным тоном, явно повторяя за кем-то, кого очень уважал.
Постепенно разговоры становились все более неформальными, стеснительность Ивана куда-то запропала. Он даже с энтузиазмом подпевать за всеми принялся, когда дело до песен дошло. Правда, пели не долго. Проводник пришел и запретил.
По сравнению с путешествиями на прошлых поездах поездка выдалась совсем недолгой. Соскучиться не успели, а уже конечная.
Выгрузились из вагона и столпились на перроне. Куда податься в незнакомом городе? Один Олег решительно скомандовал:
– Ну! Чего встали. Извозчики стоят обычно, как из здания вокзала выходишь – налево! Побыстрее надо, а то учеников много приехало, всех разберут!
Не выясняя источник знаний предводителя, устремились по указанному направлению. Действительно, извозчики нашлись именно там, где и было заявлено. Всей бандой едва уместились в четырех фаэтонах и одной пролетке и поехали, если выразиться образно, навстречу судьбе.
«Храм» этой самой судьбы обретался на самой окраине Царского Села. Точнее, даже чуть-чуть за ней, через узкую, метров сто, лесополосу, отделяющую огороды последних Царскосельских домов от территории целого студенческого городка из не менее чем полусотни совершенно различных форм и размеров строений. Извозчики высадили своих пассажиров перед затейливой формы коваными воротами с расположенной рядом полосатой будкой охранника, получили положенную плату и сгинули за елочной зеленью в поисках своих очередных пассажиров. Что характерно: ворота были, будка была, даже охранник в ней прилежно нес свою службу, а вот самой ограды, в которой, собственно, и должны быть устроены ворота, напрочь не наблюдалось. Не то воры унесли ночной порой, не то деньги, выделенные на строительство, внезапно закончились. Ване даже припомнилась притча на этот счет: мол, через ворота входят разумные, а прочий неразумный скот так и норовит мимо ворот прошмыгнуть. Если по логике этой притчи, так они все оказались очень даже разумными, все мимо будки охранника через ворота чинно продефилировали.
Уточнив у охранника направление их дальнейшего движения, направились по отсыпанной мелким серым гравием дорожке к указанному зданию Администрации. Там перед входом обнаружили еще с десяток таких же, как они, горемык. Внутрь никого не пускали, велели возле крыльца ждать. Ждали недолго: где-то с полчаса. За это время к их обществу присоединилось еще парочка групп подзадержавшихся соискателей. Все, что привез сегодняшний поезд. Наконец, на крыльцо вышел весьма упитанный господин.
– Здравствуйте, господа абитуриенты! – Начал он короткую речь. – Не ждали вас так рано, до начала зачисления на учебу еще три дня. Но раз уж приехали, будем вас заселять. Сразу о питании. Кормиться можете в нашей столовой, но до зачисления в ряды студентов только за свой счет. Зато за место в общежитии платить не нужно. Мест у нас до начала занятий полно. А теперь пойдемте, отведу вас к коменданту. – И они, словно цыплята вслед за наседкой, гурьбой отправились следом за господином к соседнему зданию.
В здание, где обретался комендант, их тоже всех сразу не допустили, сказали заходить группами по пять человек. Ребята сами распределялись, кто с кем знаком. Ваня близких знакомых не имел, поэтому остался с другими подобными «осколками» компаний на самый конец. Наконец, подошел и его черед. Вместе с тремя другими парнями, еще одного не оказалось, все уже до того распределились, зашел в низкую просторную комнату. Там возле стола суетился совсем не старый еще мужчина. И чего Иван себе нафантазировал, что комендант обязательно должен был мужчиной в возрасте? Хотя… понятно, отчего молодой мужчина подался на должность коменданта: левая рука его была, в отличие от правой, затянута в черную лайковую перчатку. Похоже, протез на месте левой руки.
– Кто из вас будет получать ключ от комнаты? – С ходу задал он вопрос. – Учтите, ключ один на всех. Не потеряйте, а то придется новый замок вставлять за свой счет. И еще, лучше, чтобы в вашей комнате всегда кто-то был, в прошлом году нескольких абитуриентов обокрали. Итак, кому ключ? – Ваня несмело двинулся вперед. – Держи! И распишись вот тут в журнале, что ключ тобой получен. Номер корпуса и комнаты указаны на бирке. Первая цифра – номер корпуса. – Как для совсем неразумного разъяснил комендант.
Потом они рыскали по территории городка, ища заветный номер. Нашли. Как нашли и, чуть позже, свою комнату. Что сказать? Бедно, но чисто. Видимо, уборщицы здесь получали свою зарплату не зря. Зато в комнате кроме жестких, сколоченных из досок кроватей, застеленных тощими матрасами и подушками, и таких же дощатых табуреток со столом больше ничего не было. Даже одеял! Благо на дворе пока лето.
Ваня выбрал для себя кровать, стоящую у стены в самом дальнем углу, запихал под нее свои чемодан с мешком и улегся для оценки пригодности данного лежбища. Жестковато, но после мытарств дороги и это было за счастье. Так бы и уснул, да пустой желудок громким урчанием напомнил о себе.
– Ребята! А пошли искать здешнюю столовую! – позвал он.
– А кто остается? – Резонный вопрос.
– Думаю, на первый раз можно дежурного не оставлять. Народа еще мало, да и нас же четверо. Окружающие так и подумают, что у нас тут кто-то остался. – Согласились. Пошли всей толпой.
Столовая была огромной. Ваня никогда таких еще не видел. Наверное, за раз здесь могли принимать пищу не менее трех или четырех сотен человек. А еще внутри, помимо длинного ряда обычных длинных столов, присутствовал закуток с изящными столиками на четыре персоны. Закуток этот даже уровнем пола отличался от основного зала, на ладонь выше. А еще там повсюду были расставлены кадки с небольшими деревцами и журчал искусственный водопадик. Но, странное дело, кроме трех парней, за теми столиками никого не было. Зато за большими столами царила обжираловка. Очевидно, не только Ваня нагулял голод за этот суматошный день.
Пищу надо было самому набирать на поднос, продвигаясь мимо расставленных тарелок с блюдами по длинной раздаче. А в конце пути за выбранное взималась плата. Весьма умеренная, надо сказать, особенно в сравнении с ценами, что они с Алешкой заплатили за обед в харчевне в городе Москве.
Со своим подносом Ваня направился к компании Олега, того парня, с которым познакомился в самом конце своего путешествия. Присоседился, попробовал столовские яства. Очень, надо признать, неплохо. А в компании Олега, тем временем разгорелся разговор касательно того изукрашенного закутка и трех парней там.
– Так это место для преподавателей и дворян, из тех, что к высшей аристократии относятся. – Со знанием дела разъяснил Олег суть дела одному из своих спутников, недовольных, что они тоже не заняли столы в том месте. – Нас бы туда все равно не пустили. Пусть даже все столы тут окажутся занятыми, а там будет пусто.
– А что, много тут аристократов учатся? – Поинтересовался Ваня у знающего человека.
– Да уж хватает! – С непонятной усмешкой отвечал Олег новичку. – А тебе, парень, ты же в летное поступаешь, и подавно с перебором выйдет. Там каждый второй аристократ.
– Слушай! А откуда ты все это знаешь? – Не утерпел Ваня, задал заинтересовавший еще на вокзале вопрос.
– Так я уже учился здесь в прошлом году. Только приболел. Теперь по второму разу буду проходить первый курс с самого начала.
– Ясно.
Последующие три дня до начала приема абитуриентов прошли достаточно шаблонно. Сон, завтрак и ужин в столовой, поход в Царское Село на очередную экскурсию днем, очень много было интересного, несмотря на относительно скромные размеры поселка. Еще Ваня для себя открыл Екатерининский парк с его аллеями, искусственными озерами, вековечными дубравами. Тут он буквально отдыхал душой. А по возвращении внезапно обнаруживалось заметное прибавление в рядах будущих студентов. Парни в комнате даже поспорили, будут ли абитуриенты размещаться и на крышах поезда в последний перед поступлением день, настолько заметно больше их с каждым днем прибывало. Оказалось, ничего подобного. Просто железнодорожники отправили состав побольше, с более мощным современным паровозом взамен традиционного почти игрушечного.
И вот, первый день приема! Очередь выстроилась с самого ранья. Большинство даже на завтрак не пошли. Тем обиднее для них всех было появление парней и девиц в дорогущих нарядах, что шли в зал, где начала прием комиссия, через соседнюю дверь, в обход общей очереди. Кое-кто даже права качать пробовал, но ничего кроме собственного унижения не добился. К ним вышел господин в пенсне, который разъяснил всем желающим, что прием в императорские заведения вне установившейся туда очереди – есть неотъемлемое право Рассейской аристократии. Их предки кровь проливали за державу, и негоже потомков столь славных предков пытаться ущемить в их природном праве. Еще и попросил смутьянов встать в самый конец общей очереди. В наказание, так сказать, чтобы было время подумать над своим поведением.
Ваня бороться за свои ущемленные права не лез. Понимал, чай не маленький, что справедливость в этом мире не для простых людей. Хотя, тоже, не смотря на понимание ситуации, было очень обидно.
– Слушайте, а что девки тут делают? – Внезапно громко во временно установившейся тишине спросил один из Ваниных соседей. Недоумку, со знанием дела рассказали, что кроме того училища, в который прибыл поступать конкретно он, в составе громадного сводного учебного заведения существуют еще и высшие учительские курсы и медицинская академия, куда девиц как раз таки и берут.
– Но неужели эти фифы поедут детишек где-нибудь в деревне учить или простой народ лечить? – Не унимался любопытный. Тут уже и сам Ваня не выдержал:
– Зачем им ехать в деревню? Для учителей и врачей из аристократов и в городах чистой публики хватает с запасом. Чай дворяне тоже люди и болеют не меньше остальных. – Больше вопросов по этому поводу не возникало.
Очередь Вани подошла, когда время перевалило далеко за полдень. Он открыл дверь и на внезапно негнущихся ногах прошел к длинному столу, за которым заседала приемная комиссия. Подал секретарю свой аттестат из училища.
– Итак, соискатель, какому делу вы хотели бы обучаться в стенах нашего учебного заведения? – Задал вопрос один из членов комиссии.
– Я очень хочу летать. – Пролепетал Ваня. Точнее, он очень хотел отвечать четко и ясно, и не его вина, что получился вот такой едва слышный лепет.
– Лета-ать? – Чему-то сильно удивился все тот же человек. – Тогда, Фаддей Яковлевич, это к вам. Впрочем, уточню на всякий случай: летать на дирижаблях или при помощи магии?
– Не думаю, что, не смотря на мои, в общем-то, неплохие показатели в Интеллекте и Духе, кто-нибудь озаботится проведением ритуала обретения мной воздушной магии. Так что, дирижабли. – А вот теперь, вдруг, внезапно, на Ивана снизошло прямо-таки космическое спокойствие. Эмоции, с утра его терзавшие, просто напросто перегорели.
– Ну, так-то да. – Согласился с ним тот, кого назвали Фаддеем Яковлевичем. – Ритуал этот из разряда высших и требует для своего проведения изрядного количества редчайших ингредиентов. И это не считая того, что свое время и силы на вас должны будут потратить два магистра воздуха. Очень сложно и дорого, но не невозможно. Для лучшего ученика курса у нас существует императорское вспоможение, когда этот ученик может попросить после ежегодного парада в конце учебного года императора Рассейского о милости. Павел Федорович, обычно, в таком вопросе не отказывает.
Ага! Не снизойди на Ваню это неземное спокойствие, он наверняка бы поверил и вгрызся в последующем в учебу всеми своими зубами. Проблема была в наличии на курсе аристократии. Никто не позволит простолюдину обойти их даже в учебе. Дай бог, чтобы на летуна дирижабля позволили обучиться.
– Подойдите и положите руку на этот шар! – Последовала команда от Фаддея Яковлевича.
Выполнил. Шар довольно ярко засиял светом, похожим на солнечный.
– А теперь коснитесь той пирамидки!
Выполнил и этот приказ. Пирамидка мягко засветилась красноватым светом.
– Чтож, показатели очень достойные. Я принимаю вас в свое летное училище.
И вот, Ваня вновь стоит в коридоре, до сих пор не веря тому, что он уже не абитуриент, а полноправный ученик летного училища.
– Тебя можно поздравить? – А это Олег подошел поинтересоваться.
– Поступил! Только отчего они даже не интересовались моими Характеристиками?
– Чудак человек! У них есть всего два артефакта. Шар показывает примерные параметры Ловкости, а пирамидка – Выносливости. Других подобных артефактов в Рассее нет. Говорят, англичане умудрились изготовить остальные три, но нам их ни за какие деньги не продадут. Потенциальные враги, однако. А без артефактов проверить правдиво ли соискатель ответил о своих параметрах невозможно. А, значит, не стоит и задавать подобные вопросы. Иначе все бы себе по двадцатке напридумывали.
– Я понимаю, для службы на дирижабле, это очень важные параметры, но как же они отбирают учеников для вашего училища? Для создания артефактов и объектов техномагии ведь совсем другие параметры требуются? Разве нет?
– Потому и берут всех. А в течение года отсеивают не подходящих. Кстати, у вас, несмотря ни на какие отборы, дела обстоят точно также.
Последнюю ночь Ваня и его соседи по комнате спят здесь. С утра трое из них разойдутся по своим училищам, а последний, четвертый, все же не прошел через комиссию. Очевидно, кроме шара с пирамидкой существуют и другие критерии, о которых ученикам просто никто не сообщает.
Утро. Кровати заправлены. Пожав на прощанье руки, жившие здесь несколько дней парни, расходятся. Ване еще надо к коменданту заглянуть, чтобы сдать ключ от комнаты. А еще решил и в столовую заглянуть, и черт с ней, с оплатой, зато и с пустым брюхом ходить до вечера, как вчера, не придется. Кто знает, как там при окончательном оформлении документов в Летное училище вывернется.
И правильно сделал, что перед походом в свое новое училище подзаправился! Потому что возня с разными бумажками и подписание договоров (а также получение обмундирования, постельных принадлежностей, учебников, и еще огромной кучи всякой всячины) растянулось далеко за полдень.
А потом было обживание новой комнаты, уже со всего лишь тремя кроватями, подшивание подворотничков и установка по месту выданных вместе с формой знаков различия. Ну, и знакомство с соседями, конечно. Кстати, одним из них оказался тот самый парень, с которым они еще в поезде ехали. Ну, тот самый, что щелбан проигравшему в споре отвешивал. Парня звали Василий Степанов. Ваня забыл его имя в суете, поэтому еще раз переспросил. А второго соседа звали Афиногеном Авессаломовым. И Ваня искренне побоялся спрашивать о происхождении таких неординарных имени и фамилии, слишком уж вид у соседа, когда он представлялся, был неприветливый.
Вечер после ужина. Ваня завалился на кровать, все еще с удовольствием вспоминая их появление в новенькой форме среди кучки еще не прошедших комиссию абитуриентов. Как это оказывается приятно, когда тебе так откровенно завидуют! И пусть завтра уже все изменится, и все сегодняшние абитуриенты тоже наденут форму, но это будет только завтра. Без всякой цели, все равно никаких изменений в характеристиках не произошло, Иван Лудильщиков вызвал перед своим взором панель его характеристик:
Уровень 8.
Очки опыта до следующего уровня:210812800
Класс: Целитель; Вторичный Класс: Химеролог.
Справка: Класс Химеролог позволяет приживлять органы и части тел живым существам с тем большей вероятностью успеха, чем ближе эволюционно находятся между собой донор и реципиент приживляемого органа.
Основные характеристики:
Сила 9
Ловкость 13
Выносливость 15
Интеллект 20 (21)
Дух 20 (22)
Интеллект и Дух достигли первого барьера Характеристик, присущего вашей расе.
Свободные очки Первичныххарактеристик 4
Дополнительные характеристики: Удача 9; Восприятие 5; Харизма 2; Меткость 1; Скрытность 0.
Навыки: открыть для просмотра
Мана 200200
Магические конструкты: Малое исцеление;
Приживление.
Заключен двухлетний контракт с Рассейским Летным училищем, согласно которому надлежит ежедневно сдавать на нужды училища 95 % единовременного максимального объема маны (на данный момент 190200). Срок контракта 2 года. В случае систематического нарушения условий контракта возможна санкция со стороны Системы.
Позвольте, какая сдача маны? Какие 95 %? Какие санкции?
Глава 6
Учеба началась с лекции. Точнее даже не так, лекций было очень много, целая неделя, одни лекции. И эти лекции, оказалось, будут начитываться одновременно не только для студентов их училища, но и техномагов, механиков и артефакторов. Жаль, что еще и медиков с учителями не добавили, там хоть девчонки учатся.
Аудитория для первой лекции оказалось расположена в здании администрации. Ваня хоть полюбопытствовал, как живется их руководителям. Казенно как-то. Без души. Только портрет императора Павла Федоровича в коридоре сурово взирал на проходящих мимо. А еще Ваня полюбовался в очередной раз на классовое неравенство. Аудитория оказалась разделена на две части: большая с жесткими откидными сидениями – для обычных смертных и что-то вроде ложи, устроенной на галерке – для благородных. Там и сиденья были мягкие, обшитые красным бархатом, и пространство для сидящих попросторней.
И название предмета, по которому была эта самая первая лекция оказалась под стать окружению: Основы государства Рассейского. Зато сам лектор, представившийся Равнейко Нестором Петровичем, за словом в карман не лез. В двух десятках предложений, но очень емко изложил, что у их Рассеи нет на настоящий момент другого выхода, иначе как развивать своих магов и промышленность с транспортом. Прямо не сказал, но у каждого слушателя в голове прорисовалась аналогия названий их факультетов и тех, самых приоритетных направлений развития страны. Ну, и еще по соседям – недругам прошелся, особенно выделяя при этом Англию. А еще Нестор Петрович на пальцах объяснил, как тезис прежней династии о неучастии армии в политике привел ту династию к краху. В самом деле, Николай, последний император из дома Романовых и начинал правление с армейского заговора с бунтом, и этим же закончил свое бесславное царствование. А все потому, вещал лектор, что солдаты в принципе не знали, за какие идеи их командиры направляют их на смерть. Ваня очень впечатлился.
Интересна была и следующая лекция на тему механики, и послеследующая про то, как первые артефакты изобретали. Вот только к концу дня Иван уже заволновался, а где, собственно, хоть одна лекция по его будущей профессии? А тут еще объявили, чтоб не разбегались после лекции, ждут студентов их кураторы для беседы вдумчивой, да раздачи указаний ценных, опять же договор по сдаче маны выполнять надо.
Последняя лекция закончилась, старичок профессор собрал с кафедры свои листочки и вышел из аудитории. Ваня тоже начал собираться. Немного замешкался с очисткой пера и складыванием пишущих принадлежностей в сумку. Внезапно подумалось, что напрасно он заморачивается на лекциях с пером и чернилами, вон некоторые из соседей химическим карандашом записи карябают и ничего. Здесь не училище, преподавателям все равно, чем он там за ними мудрые речи записывает.
Пока возился со сборами, оказался в хвосте ручейка студентов, спускающихся по лестнице вдоль рядов кресел на волю. Внезапно что-то подтолкнуло его сзади под колено, нога подогнулась, и он, не удержавшись на ногах, повалился на впередиидущего студента. Афиноген, а тем студентом, на которого упал Иван, оказался именно он, не разбираясь, с развороту заехал ему по скуле. В глазах звездочки, сзади смех успевших спуститься со своей галерки аристократов:
– Что-то совсем хилых пейзан набрали в этом году для учебы, господа! На ногах не держатся.
– Да, боюсь, большинство не сможет доучиться с нами даже до конца года.
– Семестра, господа!
– А я как сказал?
Фингала под глазом, конечно, не осталось, все же Ваня почти целитель, но обида никуда не делась. И ладно аристократы, Ване уже рассказали множество историй, какими говнюками они бывают, но Афиноген даже не извинился. Только пробурчал:
– А чего ты в спину толкаешься!
На выходе из аудитории их поджидал куратор.
– Барон Штиглиц Генрих Маркович. – Представился он, когда все «летуны» первого курса собрались вокруг него. – Для лиц благородного происхождения можно просто, Генрих Маркович, остальные должны обращаться ко мне Ваша милость или господин барон. Это понятно? – Дождавшись согласного гула, продолжил: – сейчас мы с вами идем в зал сбора маны. Простолюдины обязаны ежедневно сдавать ВСЮ ману, дворяне – по желанию, но напомню вам, что регулярный отток маны способствует росту скорости ее накопления. Пока все понятно? Тогда за мной!
Барон привел их в соседний корпус, завел в небольшой зал и указал на длинный, практически на всю длину зала, стол, на котором были разложены белые с кулак размером камни.
– Каждый берете в руки по камню, – скомандовал Штиглиц своим подопечным. – Теперь сосредоточьтесь и попытайтесь заполнить этот камень тем, что содержится внутри вас.
Несмотря на нечеткость объяснения, научиться перекачивать ману в камни всем удалось очень быстро. Заметить, что все получилось, как надо, удалось с легкостью: камень во время сдачи маны начинал светиться.
– Дворяне положите камни обратно на стол, остальные продолжаем! Согласно договору, вы должны сдавать всю свою ману. Не останавливаемся, я сказал! – Рявкнул он на одного из студентов, прекративших подачу маны от наступившей слабости.
Ваня еще по результатам своего незаконного целительства в родном Сарапуле, был очень хорошо знаком с тем, каким неприятным и опасным может быть магическое истощение. Помимо плохого самочувствия, истощение замедляло на время восстановление маны организмом, а при тяжелых формах вообще могло привести к тому, что мана перестанет вырабатываться. Он не стал сливаться досуха, тем более, что договором этого и не требовалось, четко отследил, когда показатель счетчика маны перед его глазами достигнет 10200 и прекратил процесс.
– Почему остановился? – Подбежал к нему сердитый куратор.
– Я все, Ваша милость. Совсем пустой.
Штиглиц сердито зыркнул и прошел дальше, к следующему студенту.
На подходе к их общежитию Ваню догнал Васька Степанов, его сосед по комнате.
– Ваня, постой! У тебя какие планы на вечер?
– Да, собственно, никаких. А что?
– Пошли с нами отмечать поступление.
– Я, в общем-то, не против, только поподробнее, пожалуйста. С кем это с вами, по сколько скидываются, во сколько и где собираются.
– С нами, это с компанией Олега Звонарева. Ты с нами в поезде ехал. Скидываемся по рублю, а идти прямо сейчас.
Ваня посмотрел в сторону проходившего мимо в этот момент Афиногена и без колебаний согласился:
– Ну, пошли тогда.
– Только зайдем на секундочку к себе, возьмем ложки и кружки.
Местом сбора оказалась комната в общежитии техномагов. Комната оказалась побольше, чем та, где в настоящий момент обитал Ваня, но и обитателей в комнате было пятеро. Они, оказывается, с самого утра не пошли на лекции, Олег разъяснил им, что в первый день ничего внятного и полезного лекторы не сообщают. Поэтому у парней было время и припасами закупиться и в комнате все подготовить к празднованию. Прежде всего, от соседей притащили еще два стола. Кровати тоже пригодились: их использовали вместо скамеек. А кто не вместится на кроватях, мог занять место на доске, перекинутой по поставленным в виде опоры табуреткам. И надо сказать, все эти приготовления были не напрасными, народу набежало множество. Причем, не только из техномагов, но и механиков и даже медиков. А от летунов оказались они с Васькой.
– Пришли? Молодцы! – Приветствовал их Олег и тут же загрузил работой: почистить уже отваренные картофель и яйца.
А потом они все расселись за столы и приступили к пиршеству. И пусть сервировка стола подкачала, а пить вино пришлось из кружек, а не хрустальных бокалов, компания подобралась что надо, а ведь это самое главное, чтобы считать застолье удавшимся. Не правда ли?
Под действием алкоголя у собравшихся развязались языки и все начали делиться впечатлениями от поступления и первого дня учебы. Не удержался и Ваня:
– Лично я всю свою жизнь мечтал потупить в Летное. Только теперь сомневаться начал, о том ли я мечтал. Лекции какие-то мутные, ни слова по делу, дворяне эти придурошные цепляются на ровном месте.
– Ну, не все из нас такие уж придурошные. – Отозвался на эти слова Олег. – Это просто тебе с училищем сильно не повезло. И у нас, и у механиков дворяне нормально себя ведут. Что так смотришь? Не знал, что я из дворян? Между прочим, с шестнадцатого века свой род исчислить могу. А фамилия Звонарев от прозвища основателя рода. Он вовремя разглядел в ночи подкравшихся к Мурому черемисов и зазвонил в набатный колокол. Так вот, это у вас дворяне такие подбираются. Престижное место. Ну, и то, что сразу по выпуску ваши ученики получают младшее офицерское звание скидывать со счетов не надо. Это же личное дворянство. А их всех воспитывали с мыслью, что дворяне – высшая каста. Так вот! И учить нас еще будут. У большинства со второго семестра серьезное обучение начинается, как основной отсев пройдет.
– Странно! А нас с первого дня уже дрюкают! – Отозвался на последние слова парень, сидящий слева от Ивана. – И лекция была только одна. По устройству позвоночника. А все остальное время учили заклинание.
– Это какое? – С внезапно проснувшимся острым интересом вопросил Ваня.
– Малое диагностическое. Сложное, ужас!
– А много их у вас в учебниках?
– Десятка три, если не больше. Но мы не с учебника учим, наставник говорит, что с учебника научиться магии нельзя. За наставником повторяем.
– А меня научить сможешь? Ну, раз сам научился уже.
– Не, не смогу. Ты структуры заклинания не увидишь. Для этого у меня отдельно, еще до училища, магическое зрение открывали. Навык такой. – И, помолчав, добавил, – вообще-то, зная хотя бы малое диагностическое, открыть это зрение и не проблема вовсе. За что только пятьдесят рублей родители отдавали.
– Ну, может, там все не так просто. – Попытался утешить расстроившегося собутыльника Иван. – Ты же еще совсем не специалист.
– Да просто там все! Пару потоков на макушке переплести и все! Да вот, хоть тебе сейчас открою.
Почему Ваня согласился на явно небезопасную процедуру? Неужели пятьдесят рублей пожалел? Он потом и сам для себя не мог на этот вопрос ответить. Ну, не спьяну же! Там и было то выпито всего ничего, по бутылке на брата.
Медик решительно согнал с кровати, на которой они сидели за столом, третьего товарища, уложил на нее Ваню, что-то намагичил вокруг его головы.
