Текст книги "Сказки. От двух до пяти. Живой как жизнь"

Автор книги: Корней Чуковский

Путаница

 
Замяукали котята:
«Надоело нам мяукать!
Мы хотим, как поросята,
Хрюкать!»
 
 
А за ними и утята:
«Не желаем больше крякать!
Мы хотим, как лягушата,
Квакать!»
 
 
Свинки замяукали:
Мяу, мяу!
 
 
Кошечки захрюкали:
Хрю, хрю, хрю!
 
 
Уточки заквакали:
Ква, ква, ква!
 
 
Курочки закрякали:
Кря, кря, кря!
 
 
Воробышек прискакал
И коровой замычал:
Му-у-у!
 
 
Прибежал медведь
И давай реветь:
Ку-ка-ре-ку!
 
 
Только заинька
Был паинька:
Не мяукал
И не хрюкал
Под капустою лежал,
По-заячьи лопотал
И зверюшек неразумных
Уговаривал:
 
 
«Кому велено чирикать —
Не мурлыкайте!
Кому велено мурлыкать —
Не чирикайте!
Не бывать вороне коровою,
Не летать лягушатам под облаком!»
 
 
Но весёлые зверята
Поросята, медвежата
Пуще прежнего шалят,
Зайца слушать не хотят.
Рыбы по полю гуляют,
Жабы по небу летают,
 
 
Мыши кошку изловили,
В мышеловку посадили.
 
 
А лисички
Взяли спички,
К морю синему пошли,
Море синее зажгли.
 
 
Море пламенем горит,
Выбежал из моря кит:
«Эй, пожарные, бегите!
Помогите, помогите!»
 
 
Долго, долго крокодил
Море синее тушил
Пирогами, и блинами,
И сушёными грибами.
 
 
Прибегали два курчонка,
Поливали из бочонка.
 
 
Приплывали два ерша,
Поливали из ковша.
 
 
Прибегали лягушата,
Поливали из ушата.
 
 
Тушат, тушат – не потушат,
Заливают – не зальют.
 
 
Тут бабочка прилетала,
Крылышками помахала,
Стало море потухать
И потухло.
 
 
Вот обрадовались звери!
Засмеялись и запели,
Ушками захлопали,
Ножками затопали.
 
 
Гуси начали опять
По-гусиному кричать:
Га-га-га!
 
 
Кошки замурлыкали:
Мур-мур-мур!
 
 
Птицы зачирикали:
Чик-чирик!
 
 
Лошади заржали:
И-и-и!
 
 
Мухи зажужжали:
Ж-ж-ж!
 
 
Лягушата квакают:
Ква-ква-ква!
 
 
А утята крякают:
Кря-кря-кря!
 
 
Поросята хрюкают:
Хрю-хрю-хрю!
 
 
Мурочку баюкают
Милую мою:
Баюшки-баю!
Баюшки-баю!
 

Крокодил

Часть первая

1

 
Жил да был Крокодил.
Он по улицам ходил,
Папиросы курил.
По-турецки говорил,
Крокодил, Крокодил Крокодилович!
 

2

 
А за ним-то народ
И поёт и орёт:
– Вот урод так урод!
Что за нос, что за рот!
И откуда такое чудовище?
 

3

 
Гимназисты за ним,
Трубочисты за ним,
И толкают его.
Обижают его;
И какой-то малыш
Показал ему шиш,
И какой-то барбос
Укусил его в нос.
Нехороший барбос, невоспитанный.
 

4

 
Оглянулся Крокодил
И барбоса проглотил.
Проглотил его вместе с ошейником.
 

5

 
Рассердился народ,
И зовёт, и орёт:
– Эй, держите его,
Да вяжите его,
Да ведите скорее в полицию!
 

6

 
Он вбегает в трамвай,
Все кричат:– Ай-ай-ай! —
И бегом,
Кувырком,
По домам,
По углам:
– Помогите! Спасите! Помилуйте!
 

7

 
Подбежал городовой:
– Что за шум? Что за вой?
Как ты смеешь тут ходить,
По-турецки говорить?
Крокодилам тут гулять воспрещается.
 

8

 
Усмехнулся Крокодил
И беднягу проглотил,
Проглотил с сапогами и шашкою.
 

9

 
Все от страха дрожат.
Все от страха визжат.
Лишь один Гражданин
Не визжал,
Не дрожал
Это доблестный Ваня Васильчиков.
 

10

 
Он боец,
Молодец,
Он герой
Удалой:
Он без няни гуляет по улицам.
 

11

 
Он сказал: – Ты злодей.
Пожираешь людей,
Так за это мой меч —
Твою голову с плеч! —
И взмахнул своей саблей игрушечной.
 

12

 
И сказал Крокодил:
– Ты меня победил!
Не губи меня, Ваня Васильчиков!
Пожалей ты моих крокодильчиков!
Крокодильчики в Ниле плескаются,
Со слезами меня дожидаются,
Отпусти меня к деточкам, Ванечка,
Я за то подарю тебе пряничка.
 

13

 
Отвечал ему Ваня Васильчиков:
– Хоть и жаль мне твоих крокодильчиков,
Но тебя, кровожадную гадину,
Я сейчас изрублю, как говядину.
Мне, обжора, жалеть тебя нечего:
Много мяса ты съел человечьего.
 

14

 
И сказал крокодил:
– Всё, что я проглотил,
Я обратно отдам тебе с радостью!
 

15

 
И вот живой
Городовой
Явился вмиг перед толпой:
Утроба Крокодила
Ему не повредила.
 

16

 
И Дружок
В один прыжок
Из пасти Крокодила
Скок!
Ну от радости плясать,
Щеки Ванины лизать.
 

17

 
Трубы затрубили,
Пушки запалили!
Очень рад Петроград —
Все ликуют и танцуют,
Ваню милого целуют,
И из каждого двора
Слышно громкое «ура».
Вся столица украсилась флагами.
 

18

 
Спаситель Петрограда
От яростного гада,
Да здравствует Ваня Васильчиков!
 

19

 
И дать ему в награду
Сто фунтов винограду,
Сто фунтов мармеладу,
Сто фунтов шоколаду
И тысячу порций мороженого!
 

20

 
А яростного гада
Долой из Петрограда:
Пусть едет к своим крокодильчикам!
 

21

 
Он вскочил в аэроплан,
Полетел, как ураган,
И ни разу назад не оглядывался,
И домчался стрелой
До сторонки родной,
На которой написано: «Африка».
 

22

 
Прыгнул в Нил
Крокодил,
Прямо в ил
Угодил,
Где жила его жена
Крокодилица,
Его детушек кормилица-поилица.
 

Часть вторая

1

 
Говорит ему печальная жена:
– Я с детишками намучилась одна:
То Кокошенька Лелёшеньку разит,
То Лелёшенька Кокошеньку тузит.
А Тотошенька сегодня нашалил:
Выпил целую бутылочку чернил.
На колени я поставила его
И без сладкого оставила его.
У Кокошеньки всю ночь был сильный жар:
Проглотил он по ошибке самовар, —
Да, спасибо, наш аптекарь Бегемот
Положил ему лягушку на живот. —
Опечалился несчастный Крокодил
И слезу себе на брюхо уронил:
– Как же мы без самовара будем жить?
Как же чай без самовара будем пить?
 

2

 
Но тут распахнулися двери,
В дверях показалися звери:
Гиены, удавы, слоны,
И страусы, и кабаны,
И Слониха —
Щеголиха,
Стопудовая купчиха,
И Жираф
Важный граф,
Вышиною с телеграф, —
Всё приятели-друзья,
Всё родня и кумовья.
Ну соседа обнимать,
Ну соседа целовать:
– Подавай-ка нам подарочки заморские!
 

3

 
Отвечает Крокодил:
– Никого я не забыл,
И для каждого из вас
Я подарочки припас!
Льву —
Халву,
Мартышке —
Коврижки,
Орлу —
Пастилу,
Бегемотику —
Книжки,
Буйволу – удочку,
Страусу – дудочку,
Слонихе – конфет,
А слону – пистолет…
 

4

 
Только Тотошеньке,
Только Кокошеньке
Не подарил Крокодил
Ничегошеньки.
 
 
Плачут Тотоша с Кокошей:
– Папочка, ты нехороший:
Даже для глупой Овцы
Есть у тебя леденцы.
Мы же тебе не чужие,
Мы твои дети родные,
Так отчего, отчего
Ты нам не привёз ничего?
 

5

 
Улыбнулся, засмеялся Крокодил:
– Нет, проказники, я вас не позабыл:
Вот вам ёлочка душистая, зелёная,
Из далёкой из России привезённая,
Вся чудесными увешана игрушками,
Золочёными орешками, хлопушками.
То-то свечки мы на ёлочке зажжём.
То-то песенки мы елочке споём:
«Человечьим ты служила малышам.
Послужи теперь и нам, и нам, и нам!»
 

6

 
Как услышали про ёлочку слоны,
Ягуары, павианы, кабаны,
Тотчас за руки
На радостях взялись
И вкруг ёлочки
Вприсядку понеслись.
Не беда, что, расплясавшись,
Бегемот
Повалил на Крокодилицу комод,
И с разбегу круторогий Носорог
Рогом, рогом зацепился за порог.
Ах, как весело, как весело
Шакал
На гитаре плясовую заиграл!
Даже бабочки упёрлися в бока,
С комарами заплясали трепака.
Пляшут чижики и зайчики в лесах,
Пляшут раки, пляшут окуни в морях,
Пляшут в поле червячки и паучки,
Пляшут божии коровки и жучки.
 

7

 
Вдруг забили барабаны,
Прибежали обезьяны:
– Трам-там-там! Трам-там-там!
Едет к нам Гиппопотам.
– К нам —
Гиппопотам?!
 
 
– Сам —
Гиппопотам?!
– Там —
Гиппопотам?![1]1
  Некоторые думают, будто Гиппопотам и Бегемот – одно и то же. Это неверно. Бегемот – аптекарь, а Гиппопотам – царь.


[Закрыть]
 
 
Ах, какое поднялось рычанье,
Верещанье, и блеянье, и мычанье:
– Шутка ли, ведь сам Гиппопотам
Жаловать сюда изволит к нам!
 
 
Крокодилица скорее убежала
И Кокошу и Тотошу причесала.
А взволнованный, дрожащий Крокодил
От волнения салфетку проглотил.
 

8

 
А Жираф,
Хоть и граф,
Взгромоздился на шкаф.
И оттуда
На верблюда
Вся посыпалась посуда!
А змеи
Лакеи
Надели ливреи,
Шуршат по аллее,
Спешат поскорее
Встречать молодого царя!
 

8

 
И Крокодил на пороге
Целует у гостя ноги:
– Скажи, повелитель, какая звезда
Тебе указала дорогу сюда?
 
 
И говорит ему царь:
– Мне вчера донесли обезьяны.
Что ты ездил в далёкие страны,
Где растут на деревьях игрушки
И сыплются с неба ватрушки,
Вот и пришёл я сюда о чудесных игрушках послушать
И небесных ватрушек покушать.
 
 
И говорит Крокодил:
– Пожалуйте, ваше величество!
Кокоша, поставь самовар!
Тотоша, зажги электричество!
 

9

 
И говорит Гиппопотам:
– О Крокодил, поведай нам,
Что видел ты в чужом краю,
А я покуда подремлю.
 
 
И встал печальный Крокодил
И медленно заговорил:
 
 
– Узнайте, милые друзья,
Потрясена душа моя,
Я столько горя видел там,
Что даже ты, Гиппопотам,
И то завыл бы, как щенок,
Когда б его увидеть мог.
Там наши братья, как в аду
В Зоологическом саду.
 
 
О, этот сад, ужасный сад!
Его забыть я был бы рад.
Там под бичами сторожей
Немало мучится зверей,
Они стенают, и зовут,
И цепи тяжкие грызут,
Но им не вырваться сюда
Из тесных клеток никогда.
 
 
Там слон – забава для детей,
Игрушка глупых малышей.
Там человечья мелюзга
Оленю теребит рога
И буйволу щекочет нос,
Как будто буйвол – это пёс.
Вы помните, меж нами жил
Один весёлый крокодил…
Он мой племянник. Я его
Любил, как сына своего.
Он был проказник, и плясун,
И озорник, и хохотун,
А ныне там передо мной,
Измученный, полуживой,
В лохани грязной он лежал
И, умирая, мне сказал:
«Не проклинаю палачей,
Ни их цепей, ни их бичей,
Но вам, предатели друзья,
Проклятье посылаю я.
Вы так могучи, так сильны,
Удавы, буйволы, слоны,
Мы каждый день и каждый час
Из наших тюрем звали вас
И ждали, верили, что вот
Освобождение придёт,
Что вы нахлынете сюда,
Чтобы разрушить навсегда
Людские, злые города,
Где ваши братья и сыны
В неволе жить обречены!»
Сказал и умер.
Я стоял
И клятвы страшные давал
Злодеям людям отомстить
И всех зверей освободить.
Вставай же, сонное зверьё!
Покинь же логово своё!
Вонзи в жестокого врага
Клыки, и когти, и рога!
 
 
Там есть один среди людей
Сильнее всех богатырей!
Он страшно грозен, страшно лют,
Его Васильчиков зовут.
И я за голову его
Не пожалел бы ничего!
 

10

 
Ощетинились зверюги и, оскалившись, кричат:
– Так веди нас за собою на проклятый Зоосад,
Где в неволе наши братья за решётками сидят!
Мы решётки поломаем, мы оковы разобьём,
И несчастных наших братьев из неволи мы спасём.
А злодеев забодаем, искусаем, загрызём!
 
 
Через болота и пески
Идут звериные полки,
Их воевода впереди,
Скрестивши руки на груди.
Они идут на Петроград,
Они сожрать его хотят,
И всех людей,
И всех детей
Они без жалости съедят.
О бедный, бедный Петроград!
 

Часть третья

1

 
Милая девочка Лялечка!
С куклой гуляла она
И на Таврической улице
Вдруг увидала Слона.
 
 
Боже, какое страшилище!
Ляля бежит и кричит.
Глядь, перед ней из-под мостика
Высунул голову Кит.
 
 
Лялечка плачет и пятится,
Лялечка маму зовёт…
А в подворотне на лавочке
Страшный сидит Бегемот.
 
 
Змеи, шакалы и буйволы
Всюду шипят и рычат.
Бедная, бедная Лялечка!
Беги без оглядки назад!
 
 
Лялечка лезет на дерево,
Куклу прижала к груди.
Бедная, бедная Лялечка!
Что это там впереди?
 
 
Гадкое чучело-чудище
Скалит клыкастую пасть,
Тянется, тянется к Лялечке,
Лялечку хочет украсть.
 
 
Лялечка прыгнула с дерева,
Чудище прыгнуло к ней.
Сцапало бедную Лялечку
И убежало скорей.
 
 
А на Таврической улице
Мамочка Лялечку ждёт:
– Где моя милая Лялечка?
Что же она не идёт?
 

2

 
Дикая Горилла
Лялю утащила
И по тротуару
Побежала вскачь.
 
 
Выше, выше, выше,
Вот она на крыше.
На седьмом этаже
Прыгает, как мяч.
 
 
На трубу вспорхнула,
Сажи зачерпнула,
Вымазала Лялю,
Села на карниз.
 
 
Села, задремала,
Лялю покачала
И с ужасным криком
Кинулася вниз.
 

3

 
Закрывайте окна, закрывайте двери,
Полезайте поскорее под кровать,
Потому что злые, яростные звери
Вас хотят на части, на части разорвать!
 
 
Кто, дрожа от страха, спрятался в чулане,
Кто в собачьей будке, кто на чердаке…
Папа схоронился в старом чемодане,
Дядя под диваном, тётя в сундуке.
 

4

 
Где найдётся такой
Богатырь удалой,
Что побьёт крокодилово полчище?
 
 
Кто из лютых когтей
Разъярённых зверей
Нашу бедную Лялечку вызволит?
 
 
Где же вы, удальцы,
Молодцы-храбрецы?
Что же вы, словно трусы, попрятались?
 
 
Выходите скорей,
Прогоните зверей,
Защитите несчастную Лялечку!
 
 
Все сидят, и молчат,
И, как зайцы, дрожат,
И на улицу носа не высунут!
 
 
Лишь один гражданин
Не бежит, не дрожит
Это доблестный Ваня Васильчиков.
 
 
Он ни львов, ни слонов,
Ни лихих кабанов
Не боится, конечно, ни капельки!
 

5

 
Они рычат, они визжат,
Они сгубить его хотят,
Но Ваня смело к ним идёт
И пистолетик достаёт.
 
 
Пиф-паф! – и яростный Шакал
Быстрее лани ускакал.
 
 
Пиф-паф! – и Буйвол наутёк.
За ним в испуге Носорог.
 
 
Пиф-паф! – и сам Гиппопотам
Бежит за ними по пятам.
 
 
И скоро дикая орда
Вдали исчезла без следа.
 
 
И счастлив Ваня, что пред ним
Враги рассеялись как дым.
 
 
Он победитель! Он герой!
Он снова спас свой край родной.
 
 
И вновь из каждого двора
К нему доносится «ура».
 
 
И вновь весёлый Петроград
Ему подносит шоколад.
 
 
Но где же Ляля? Ляли нет!
От девочки пропал и след!
 
 
Что, если жадный Крокодил
Её схватил и проглотил?
 

6

 
Кинулся Ваня за злыми зверями:
– Звери, отдайте мне Лялю назад!
Бешено звери сверкают глазами,
Лялю отдать не хотят.
 
 
– Как же ты смеешь, – вскричала Тигрица,
К нам приходить за сестрою твоей,
Если моя дорогая сестрица
В клетке томится у вас, у людей!
 
 
Нет, ты разбей эти гадкие клетки,
Где на потеху двуногих ребят
Наши родные мохнатые детки,
Словно в тюрьме, за решёткой сидят!
 
 
В каждом зверинце железные двери
Ты распахни для пленённых зверей,
Чтобы оттуда несчастные звери
Выйти на волю могли поскорей!
 
 
Если любимые наши ребята
К нам возвратятся в родную семью,
Если из плена вернутся тигрята,
Львята с лисятами и медвежата
Мы отдадим тебе Лялю твою.
 

7

 
Но тут из каждого двора
Сбежалась к Ване детвора:
 
 
– Веди нас, Ваня, на врага.
Нам не страшны его рога!
 
 
И грянул бой! Война! Война!
И вот уж Ляля спасена.
 

8

 
И вскричал Ванюша:
– Радуйтеся, звери!
Вашему народу
Я даю свободу.
Свободу я даю!
 
 
Я клетки поломаю,
Я цепи разбросаю.
Железные решётки
Навеки разобью!
 
 
Живите в Петрограде,
В уюте и прохладе.
Но только, Бога ради,
Не ешьте никого:
 
 
Ни пташки, ни котёнка,
Ни малого ребёнка,
Ни Лялечкиной мамы,
Ни папы моего!
 
 
Да будет пища ваша
Лишь чай, да простокваша,
Да гречневая каша
И больше ничего.
 
 
(Тут голос раздался Кокоши:
– А можно мне кушать калоши?
Но Ваня ответил:– Ни-ни,
Боже тебя сохрани.)
 
 
– Ходите по бульварам,
По лавкам и базарам,
Гуляйте где хотите,
Никто вам не мешай!
 
 
Живите вместе с нами,
И будемте друзьями:
Довольно мы сражались
И крови пролили!
 
 
Мы ружья поломаем,
Мы пули закопаем,
А вы себе спилите
Копыта и рога!
 
 
Быки и носороги,
Слоны и осьминоги,
Обнимемте друг друга,
Пойдёмте танцевать!
 

9

 
И наступила тогда благодать:
Некого больше лягать и бодать.
 
 
Смело навстречу иди Носорогу —
Он и букашке уступит дорогу.
 
 
Вежлив и кроток теперь Носорог:
Где его прежний пугающий рог?
 
 
Вон по бульвару гуляет Тигрица —
Ляля ни капли её не боится:
 
 
Что же бояться, когда у зверей
Нету теперь ни рогов, ни когтей!
 
 
Ваня верхом на Пантеру садится
И, торжествуя, по улице мчится.
 
 
Или возьмёт оседлает Орла
И в поднебесье летит, как стрела.
 
 
Звери Ванюшу так ласково любят,
Звери балуют его и голубят.
 
 
Волки Ванюше пекут пироги,
Кролики чистят ему сапоги.
 
 
По вечерам быстроглазая Серна
Ване и Ляле читает Жюль Верна,
 
 
А по ночам молодой Бегемот
Им колыбельные песни поёт.
 
 
Вон вкруг Медведя столпилися детки —
Каждому Мишка даёт по конфетке.
 
 
Вон, погляди, по Неве по реке
Волк и Ягнёнок плывут в челноке.
 
 
Счастливы люди, и звери, и гады,
Рады верблюды, и буйволы рады.
 
 
Нынче с визитом ко мне приходил —
Кто бы вы думали? – сам Крокодил.
 
 
Я усадил старика на диванчик,
Дал ему сладкого чаю стаканчик.
 
 
Вдруг неожиданно Ваня вбежал
И, как родного, его целовал.
 
 
Вот и каникулы! Славная ёлка
Будет сегодня у серого Волка.
 
 
Много там будет весёлых гостей.
Едемте, дети, туда поскорей!
 

От двух до пяти

Последние издания этой книги я посвящал своей единственной правнучке Маше. Но маша уже давно не единственная. Добрая моя судьба то и дело обогощает меня новыми и новыми правнуками. Теперь у меня, кроме Маши, есть и Юра, и Боба, и Коля, и Андрюша, и Марина, и Митя. Каждому из них и всем вместе я посвящаю эту правдивую книгу, а также их внукам и правнукам, которые будут жить и работать в завтрашнем двадцать первом столетии.

Глава первая
ДЕТСКИЙ ЯЗЫК

…Но всех чудес прекрасных на земле

Чудесней слово первое ребенка.

Петр Семынин

Когда Ляле было два с половиной года, какой-то незнакомый спросил ее в шутку:

– Ты хотела бы быть моей дочкой?

Она ответила ему величаво:

– Я мамина и больше никовойная.

Однажды мы гуляли с ней по взморью, и она впервые в жизни увидела вдали пароход.

– Мама, мама, паровоз купается! – пылко закричала она.

Милая детская речь! Никогда не устану ей радоваться. С большим удовольствием подслушал я такой диалог:

– Мне сам папа сказал…

– Мне сама мама сказала…

– Но ведь папа самее мамы… Папа гораздо самее.

Было приятно узнавать от детей, что у лысого голова босиком, что от мятных лепешек во рту сквознячок, что женщина-дворник – дворняжка.

И весело мне было услышать, как трехлетняя спящая девочка внезапно пробормотала во сне:

– Мама, закрой мою заднюю ногу!

И очень забавляли меня такие, например, детские речения и возгласы, подслушанные в разное время:

– Папа, смотри, как твои брюки нахмурились!

– Бабушка! Ты моя лучшая любовница!

– Ой, мама, какие у тебя толстопузые ноги!

– Наша бабуля зарезала зимою гусей, чтоб они не простудились.

– Мама, как мне жалко лошадок, что они не могут в носу ковырять.

– Бабушка, ты умрешь?

– Умру.

– Тебя в яму закопают?

– Закопают.

– Глубоко?

– Глубоко.

– Вот когда я буду твою швейную машину вертеть!

Жорж разрезал лопаткой дождевого червя пополам.

– Зачем ты это сделал?

– Червячку было скучно. Теперь их два. Им стало веселее.

Старуха рассказала четырехлетнему внуку о страданиях Иисуса Христа: прибили боженьку гвоздями к кресту, а боженька, несмотря на гвозди, воскрес и вознесся.

– Надо было винтиками! – посочувствовал внук.

Дедушка признался, что не умеет пеленать новорожденных.

– А как же ты пеленал бабушку, когда она была маленькая?

Девочке четырех с половиною лет прочли «Сказку о рыбаке и рыбке».

– Вот глупый старик, – возмутилась она, – просил у рыбки то новый дом, то новое корыто. Попросил бы сразу новую старуху.

– Как ты смеешь драться?

– Ах, мамочка, что же мне делать, если драка так и лезет из меня!

– Няня, что это за рай за такой?

– А это где яблоки, груши, апельсины, черешни…

– Понимаю: рай – это компот.

– Тетя, вы за тысячу рублей съели бы дохлую кошку?

Басом:

– Баба мылом морду моет!

– У бабы не морда, у бабы лицо.

Пошла поглядела опять.

– Нет, все-таки немножечко морда.

– Мама, я такая распутница!

И показала веревочку, которую удалось ей распутать.

– Жил-был пастух, его звали Макар. И была у него дочь Макарона.

– Ой, мама, какая прелестная гадость!

– Ну, Нюра, довольно, не плачь!

– Я плачу не тебе, а тете Симе.

– Вы и шишку польете?

– Да.

– Чтобы выросли шишенята?

Окончание «ята» мы, взрослые, присваиваем только живым существам: ягнята, поросята и проч. Но так как для детей и неживое живо, они пользуются этим окончанием чаще, чем мы, и от них всегда можно слышать:

– Папа, смотри, какие вагонята хорошенькие!

Сережа двух с половиною лет впервые увидел костер, прыщущий яркими искрами, захлопал в ладоши и крикнул:

– Огонь и огонята! Огонь и огонята!

Увидел картину с изображением мадонны:

– Мадонна с мадонёнком.

– Ой, дедуля, киска чихнула!

– Почему же ты, Леночка, не сказала кошке: на здоровье?

– А кто мне скажет спасибо?

Философия искусства:

– Я так много пою, что комната делается большая, красивая…

– В Анапе жарко, как сесть на примус.

– Ты же видишь: я вся босая!

– Я встану так рано, что еще поздно будет.

– Не туши огонь, а то спать не видать!

Мурка:

– Послушай, папа, фантазительный рассказ: жила-была лошадь, ее звали лягавая… Но потом ее переназвали, потому что она никого не лягала…

Рисует цветы, а вокруг три десятка точек.

– Что это? Мухи?

– Нет, запах от цветов.

– Обо что ты оцарапался?

– Об кошку.

Ночью будит усталую мать:

– Мама, мама, если добрый лев встретит знакомую жирафу, он ее съест или нет?

– Какой ты страшный спун! Чтобы сейчас было встато!

Лялечку побрызгали духами:

 
Я вся такая пахлая,
Я вся такая духлая.
 

И вертится у зеркала.

– Я, мамочка, красавлюсь!

– Когда же вы со мной поиграете? Папа с работы – и сейчас же за книгу. А мама – барыня какая! – сразу стирать начала.

Все семейство поджидало почтальона. И вот он появился у самой калитки. Варя, двух с половиной лет, первая заметила его.

– Почтаник, почтаник идет! – радостно возвестила она.

Хвастают, сидя рядом на стульчиках:

– Моя бабушка ругается все: черт, черт, черт, черт.

– А моя бабушка все ругается: гошподи, гошподи, гошподи, гошподи!

Юра с гордостью думал, что у него самая толстая няня. Вдруг на прогулке в парке он встретил еще более толстую.

– Эта тетя заднее тебя, – укоризненно сказал он своей няне.

Замечательное детское слово услышал я когда-то на даче под Питером в один пасмурный майский день. Я зажег для детей костер. Издали солидно подползла двухлетняя соседская девочка:

– Это всехный огонь?

– Всехный, всехный! Подходи, не бойся!

Слово показалось мне таким выразительным, что в первую минуту я, помнится, был готов пожалеть, почему оно не сделалось «всехным», не вошло во «всехный» обиход и не вытеснило нашего «взрослого» слова «всеобщий».

Я как вижу уличный плакат:

ВСЕХНАЯ РАБОТА НА ВСЕХНОЙ ЗЕМЛЕ

ВО ИМЯ ВСЕХНОГО СЧАСТЬЯ!

Так же велика выразительность детского слова сердитки. Трехлетняя Таня, увидев морщинки на лбу у отца, указала на них пальцем и сказала:

– Я не хочу, чтобы у тебя были сердитки!

И что может быть экспрессивнее отличного детского слова смеяние, означающего многократный и длительный смех.

– Мне аж кисло во рту стало от баловства, от смеяния.

Трехлетняя Ната:

– Спой мне, мама, баюльную песню!

«Баюльная песня» (от глагола «баюкать») – превосходное, звучное слово, более понятное детям, чем «колыбельная песня», так как в современном быту колыбели давно уже сделались редкостью.

Повторяю: вначале эти речения детей казались мне просто забавными, но мало-помалу для меня, благодаря им, уяснились многие высокие качества детского разума.