Текст книги "Книга пяти колец (СИ)"

Автор книги: Константин Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Как и Кровавый вихрь помнит всех, кто пытался ему навредить. Простите, юный господин, я был не в себе, когда позволил такие слова. – он склонился в глубоком поклоне, а через секунду распрямился ожидая моего ответа.

– Уважаемый лекарь понял, что я проснулся раньше, чем положено? – глаза в глаза, голову чуть ниже, это добавит агрессии, ведь именно ее от меня сейчас ожидают.

– Да, юный мастер – старик кивнул. – Я приму на себя весь гнев вашей семьи. Пусть гнев вашего почтенного дедушки не коснется Ганда, он тут не причем.

– Было и было, но помните, кто дал вам шанс, – что я несу? Мне как воздух нужна информация. Нужно знать, что тут происходит. Такое ощущение, что я попал в самый разгар борьбы за власть на острове. Осталось понять, выбрал я правильную сторону или нет. Хотя какая разница, выбора у меня нет. Кровь отвечает за кровь.

– Спасибо, юный господин, – лекарь снова поклонился мне. – Если позволите, совет старика: берегите спину даже в эту ночь. Жужень не прощает обид, а верных ему и желающих выслужиться перед золотой ветвью клана хватает и среди бойцов, отобранных Гандом. Без вашего свидетельства вся ситуация будет лишь небольшой семейной размолвкой. Боюсь, что даже гнев губернатора и вашего дедушки может оказаться недостаточной защитой.

– Примите мою благодарность за столь ценный и своевременный совет, – охренеть! Да что тут за вертеп? Я как-то резко пожалел, что не надел доспех, как мне советовали.

Глава девятая. Ночной бой

По моим ощущениям было около четырех утра, когда мы подошли к городу, собачье время, самое холодное и мерзкое. Ворота уже были открыты – разведчики ели свой рис явно не зря. Начальник стражи поприветствовал сотника и сбивчиво начал доклад:

– Господин, в городе бои. Множество мародеров, не скрываясь, грабят, не веря в то, что Громовая жемчужина выстоит. Красные шарфы отступили от внутренних стен портового квартала и разрушили за собой проходы, выиграв вам время. Как говорят, мастер Киу ранен, но продолжает командовать. Господин Бэй повел ополченцев на помощь красным шарфам, но столкнулся с кровавыми колдунами и бездушными. Ему приходится прорываться с боем через каждую улицу.

– Еще и колдуны-махо подняли голову. Значит, мы не зря тут, – он сплюнул себе под ноги, развернулся к своим бойцам и скомандовал:

– Идем на соединение с ополчением, а потом утопим пауков в море. Да смоет наших врагов волна!

Словно единый живой организм, солдаты двигались вперед, разбившись на три отряда. Сотник явно не собирался ни с кем церемониться и зачищал все на своем пути. Небольшая банда мародеров попыталась защитить награбленное, но один взмах меча и арбалетные болты смели оборванцев, которых тут же добила пехота. Несколько мгновений на перезарядку, и мы двинулись дальше. Никакого риска, никаких лишних движений. Я, как и остальные некомбатанты, двигался в центре строя, Ганд не хотел лишний раз рисковать.

Мы успели пройти почти весь торговый квартал, не встречая сопротивления, когда услышали звуки отдаленного боя. Сотник проревел приказ, и мы как один перешли на легкий бег, не разрывая строя.

Звуки сражения были все ближе, в лунном свете все чаще сверкали ярко-красные вспышки.

– Колдуны махо! – в голосе лекаря звучала неприкрытая ненависть. – Сколько же у них с собой кровавых рабов, если они так разбрасываются заклинаниями!

– Солдаты! – рев сотника перекрывал отдаленные звуки сражения. – Не щадить никого! Арбалетчики, выбейте колдунов!

На небольшой площади шел отчаянный бой. Толпа каких то оборванцев, вооруженных чем попало – от кухонных ножей до палок и камней – пыталась уничтожить ополченцев, не считаясь с потерями. Обороняющихся было куда меньше, но они сражались в плотном строю, собирая кровавую жатву с нищих, лезущих на них словно зомби. На другой стороне несколько человек светились кровавым светом и творили какую-то лютую дичь. Оборванцы стояли возле них на коленях, раскачиваясь, словно в такт какой-то музыке, которую мы не слышим, колдуны проходили мимо них и делали надрезы на плечах. С каждой каплей пролитой крови свет вокруг них становился все более багровым. Чем больше крови лилось, тем яростнее толпа бросалась на ополченцев.

– Залп! – три сотни арбалетных болтов взметнулись, как туча. Беловолосый колдун, стоящий ближе всех к нам, вместо очередного разреза на плече резанул оборванца по горлу кривым клинком. Фонтан крови забрызгал окружающих, но те все так же продолжали качаться на месте. Я уже ожидал, что стрелы выкосят всех, но с диким воплем колдун взмахнул руками и кровавые брызги превратились в тонкую пленку магического щита, об который бессильно бились арбалетные болты.

– Вперед! – со взмахом меча скомандовал командир и сам рванулся в бой.

Солдаты, не разрывая строй, ускорили шаг. Удар, и первые бродяги начали корчиться, нанизанные на копья. Самое страшное, что те совершенно игнорировали Скатов, стараясь всеми силами добраться до ополченцев.

– Да смоет наших врагов волна! – с этим кличем Ганд врубился в центр толпы, круша врагов. Глядя на него, я понял, какой же я слабак, каждый его удар отрубал руки, прорубал тела, словно те были из соломы, а не из плоти и крови.

Он рвался вперед – к кровавым колдунам, а нам оставалось лишь быть безмолвными статистами, наблюдая, как сражается настоящий мастер. Не увидев своими глазами, никогда бы не поверил. Каждое движение несло с собой смерть, каждый шаг вел его к цели.

Беловолосый, обернувшись, что-то крикнул собратьям, а сам сотворил нечто невообразимое. Кровь вокруг него поднялась в воздух, игнорируя гравитацию. Сотник, похоже, что-то знал, поэтому несся к колдунам, как выпущенная из лука стрела, сметая все на своем пути. Колдун издал вопль, и безумцы пытались любой ценой остановить сотника.

Беловолосый творил какой-то танец, состоящий из ломаных движений, казалось, в его теле нет костей, а кровь вокруг него начала пульсировать в такт его действиям. Остальные колдуны одновременно перерезали глотки нескольким бедолагам и бросились бежать в разные стороны. Кровь, льющаяся из тел, стекала под ноги беловолосому и медленно поднималась по его телу, покрывая его, словно вторая кожа.

Все выглядело как какая-то фантасмагория, мой разум отказывался воспринимать то количество смертей вокруг. Сотник в прыжке рванул вперед, пытаясь достать колдуна своим клинком, светящимся ярко-синим цветом, и он почти успел. Шаг с линии атаки, и колдун единым движением вырвал позвоночник из сидящего перед ним человека. Кровавый доспех закрывал все его тело за исключением головы, а позвонки, которые вообще не должны были выйти из спины, превратились в подобие костяного меча, с которого медленно капала кровь, горящая чадящим дымом. Что за дерьмо тут происходит?

Солдаты и ополченцы стремительным наскоком добили оборванцев, а над площадью раздался громкий лающий смех. Смеялся колдун, с легкостью отбивающийся от Ската и одновременно убивающий все еще сидящих вокруг него людей. Лужа крови под его ногами занялась черным пламенем, а трупы убитых начали медленно подниматься. Куда я попал?

«Скоро придет время, и демоны Дзигоку выйдут наружу, но нет большей мерзости, чем могут сотворить люди, добровольно вставшие на путь служения Владыкам Зла.» Голос в голове заставил меня отвлечься на несколько мгновений от происходящего, а там уже творилось черт-те что.

Мертвецы бросались на ближайших людей, стараясь сожрать любого, кто попадет в их зубастые пасти. Десятники орали благим матом, пытаясь навести хоть какой-то порядок, сотник сошелся в смертельной схватке с колдуном, которого он уже успел пару раз достать.

Если каждый мастер колец силы может так, то я хочу стать таким же! Все выглядело как боевая хореография в китайских фильмах. Тут были и прыжки на несколько метров, и удары, срубающие колонны, и гребаная магия. Я смотрел и пытался понять: как? Как они это делают?

Шестое чувство заставило меня уйти кувырком в сторону, а на том месте, где я стоял, уже находилась человекоподобная тварь на четырех костях.

– Ррраарх, – из раскрытой пасти, полной внушительных зубов, в лицо ударил зловонный запах, а уши заложило от рева этой твари.

Шаг вперед, и шипы на перчатке влетают в зубы урода, кроша их прямо на лету. А краем глаза я увидел, что я не один стал жертвой нападения. Этих уродов была целая стая.

Больше всего это было похоже на освежеванного орангутанга, которого несколько месяцев кормили стероидами, а потом скрестили с дикобразом. Костяные шипы на каждом суставе, покрытые сочащимся то ли гноем, то ли ихором, не внушали доверия. Судя по натянутым под кожей мышцам, эта тварь была очень сильна. И скорость у нее была просто на высоте. Мне приходилось уходить от ударов когтей, как оказалось, уродец мог вставать и на задние лапы. В голове царил настоящий хаос, но чем дальше я двигался, тем больше мой разум успокаивался.

Смерть – часть жизни, а жизнь – часть смерти. Рано или поздно я сдохну, но сделаю это как подобает настоящему воину – в бою. Я всегда стремился к вершинам, хотел стать лучшим, сильнейшим. Я был неоспоримым чемпионом там, а здесь? Я почувствовал себя снова малолетним слабаком, утирающим кровь из носа. Никогда! Я никогда не сдамся!

Ярость заполнила все мое естество. Я стану мастером колец силы, я снова стану чемпионом и сломаю любого, кто встанет на моем пути. Тварь больше не казалась страшной, она была лишь препятствием, которое надо убрать с дороги. Серия ударов руками заставила ее отступить, а кости урода ломались так же легко, как и у людей. Со сломанными ногами уродец мог только ползать, пытаясь добраться до такой сладкой плоти. Я чувствовал его голод, его жажду вонзить свои зубы в мою плоть, и мне нравилась его жажда. Кровь, наполненная адреналином, заставляла меня двигаться еще быстрее, нанося удар за ударом. Уйдя от удара когтей, я играючи закончил эту схватку. Мой сапог раздробил ему затылок, прекращая мучения этого урода. И лишь когда тварь затихла, я обратил внимание на то, как на меня смотрят окружающие. Старик лекарь с усмешкой вытер тонкий изящный клинок расписным платком и с улыбкой произнес:

– Простите меня, мастер Ян, теперь я верю в то, что вы могли справиться с охотничьей стаей, – слова лекаря прошли мимо меня, а я почувствовал легкий холодок на зарастающих ранах. «Голодные духи всегда с тобой, корми их, и они отплатят тебе добром». В моей голове пульсировали слова призрачной старухи, именно такой холод я чувствовал от ее прикосновений.

– Солдаты! – голос сотника был усталым, а сам он шел по площади, заваленной трупами, кривясь от раны в боку, отрубленная голова колдуна лежала в луже уже не горящей крови. – Осмотреть раненых! Десять минут на передышку и в бой.

В одном из домов быстро организовали лазарет, где старик лекарь ругался, сквозь зубы заматывая командира Скатов.

– Ганд, как ты позволил ему достать себя? Это всего лишь жалкий кровавый колдун.

– Дядя, это не просто колдун. Он нес на себе знак демонов. Я с такими еще не сталкивался, они похожи на Упивающихся кровью, но техника боя совершенно другая, да и крови тут пользуйся – не хочу, – сотник морщился от каждого слова, судя по тому, как ему досталось, эти колдуны махо те еще противники.

– Ты понимаешь, что губернатор спросит с нас, как мы прошляпили колдунов на нашей земле? Инквизиция на земле клана – задача клана.

– Я простой солдат и не лезу в дела старейшин и главы клана, моя задача – выбить пауков из города. Не верю, что колдуны просто воспользовались моментом. Призыв одержимых с повторным поднятием мертвецов не делают на коленки. Это явно спланированная акция, а значит, полетят головы. Демоны, дядя полегче! – поморщился сотник, когда старик затянул последнюю повязку. – Я оставлю тебе полусотни бойцов, устрой здесь лазарет, оборону усилим ополченцами, а нам пора в портовый квартал. Мастер Ян, прошу вас остаться под защитой клана Ската, – он неглубоко поклонился мне, показывая свое уважение.

– Сотник, я иду с вами и это не обсуждается, – я должен увидеть своими глазами, что тут творится, а потом у меня будет много вопросов к деду. Теперь это мой мир и я не сдамся без боя!

Железный запах крови, смешанный с нечистотами и почему-то гнилью, стоял в воздухе. Солдаты, оставленные на охрану лазарета, собирали трупы в кучи, а десятники уже заново формировали боевые отряды. Ополченцы, сбившиеся в кучу, стояли в стороне, но стоило нам выйти, как от них отделился невысокий бритоголовый мужик, с ног до головы покрытый кровью, за его поясом висело два тяжелых мясницких ножа. Подойдя к сотнику, он ему поклонился со словами:

– Командующий, дозволь мне с братьями присоединиться к вам. Эти твари сожгли наш дом, – он стоял, согнувшись в поклоне.

– Вы будете только мешать, мы отомстим за ваше имущество. За компенсацией обратитесь к губернатору и представителю клана Скатов, – Ганд задержался буквально на секунду.

– Ни губернатор, ни Скаты не вернут мне сестру и мать. Командующий, я аколит кольца Земли, а братья адепты. Не милости прошу, мести и крови прошу, – голос мужчины звенел от ярости, а поза говорила, что он напряжен до предела.

– Как твое имя? – сотник задумался, прежде чем задать вопрос.

– Шен, командующий.

– Мне и моим людям ты только помешаешь, аколит Шен, – было слышно, как окровавленный мужчина скрипнул зубами. – Но за моей спиной внук Кровавого вихря, если он возьмет вас в свой отряд, то я не буду возражать.

– Господин Ву! – Шен склонился еще ниже. – Молю.

– Бери братьев и за нами. Не отставать! – поддавшись внутреннему порыву, я решил дать ему шанс.

– Вы не пожалеете! – он бегом мчался к группе ополченцев, а мы уже шли вперед.

Мастер Ян, теперь вы взяли ответственность за этих людей и их жизни будут на вашей совести, – и, словно совершенно забыв про меня, он начал отдавать приказы один за другим.

Городские бои для меня смазались в сплошную череду мелких схваток, в которых мы практически не участвовали. Стоило мародерам увидеть развернутые знамена Скатов, и они тут же пытались сбежать. Идиотов сражаться с профессиональными солдатами не было. Сотник не церемонился, освобождая столицу острова, беглецы падали от арбалетных болтов в спину, их топтали копытами лошадей, насаживали на пики. За эту ночь я словно очерствел – меня не трогали чужие крики, стоны умирающих. Зато я ощущал всем своим естеством течение энергии умирающих, казалось, протяни руку и ты ее коснешься, все это меня сводило с ума. Шепотки на грани сознания рассказывали о могуществе крови, зачем ломать себя в изнурительных тренировках, зачем чувствовать боль от ударов противника, когда есть махо – могущество чужой крови. Перед глазами возникли картины, как я в кровавых доспехах веду за собой армию кровавых рабов, готовых выполнить любое мое желание… Усилием воли я отогнал от себя видение, как беловолосый колдун превращает чужой позвоночник в меч и взмахом руки поднимает армию мертвецов в бой. «Дзигоку будет испытывать тебя, раз за разом посылая испытание твоего духа, и лишь воля сможет тебя удержать от пути Развращающей тьмы». Как же я тебя ненавижу, голос в голове! Можешь хоть немного объяснить, почему я? Но как всегда эта сволочь лишь продолжала молчать.

Буквально за час Скаты освободили от мародеров и бандитов большую часть города. Шен с двумя братьями стали моими тенями, постоянно находясь рядом. Братья были похожи как близнецы, невысокие, крепкие и молчаливые. Дважды нам приходилось вступать в бой, и каждый раз я видел, насколько опаснее человек, постигший мастерство колец силы в сравнении с обычным смертным. Шен спокойно принимал удары, блокируя их предплечьем. Его кожа выглядела как серый камень и по прочности, похоже, мало чем ему уступала. Жестокость, с которой он сражался, поражала даже меня, привыкшего к бескомпромиссным схваткам на бразильских аренах. Никакой пощады, никакой жалости.

Мы шли к портовому кварталу, почти не встречая сопротивления, но все чаще натыкались на следы схваток. Трупы убитых оружием соседствовали с разорванными когтями, а люди валялись вперемешку с гоблинами и прочими нечестивыми тварями.

– Господин, – Шен стоял напряженный и прямой, будто проглотил лом.

– Что такое? – его напряжение передалось мне, и плевать, что мы находились в арьергарде на уже зачищенной территории, слишком хорошо я видел, как все меняется в считанные секунды.

Я чую скверну, – он принюхался, словно зверь, – что-то идет сюда, и это что-то смертельно опасно!

– Сотник! – крикнул я Ганду, лучше прослыть трусом, чем стать мертвецом. Моя интуиция начала просто кричать об опасности, а тут еще Шен со своими ощущениями. – Шен чувствует опасность от твари скверны!

– Стоять! – он осмотрелся вокруг и коротко выругался. – Доложить обстановку!

– Ганд! Аколит прав! Я тоже чувствую их! – командир авангарда прочистил нос и начал шумно втягивать воздух, словно пес, а потом громко выругался. – Они там! – он начал показывать, но мы уже увидели все сами.

– Держать строй! – десятники, дублируя командиров, отдавали команды. Сотник присел на одно колено, словно на него упала плита, а потом резко выпрямился. В ушах зазвучал шум волн, бьющихся о скалы.

– Да смоет наших врагов волна! – едва слышно произнес Ганд, и клич клана Скатов отразился от стен домов, когда ему ответили бойцы клана.

На нас шли стройные ряды одетых в доспехи бойцов, двигающихся механически, словно роботы в полном молчании, над которыми реяли развернутые знамена с изображением Паука. Бойня началась.

Глава десятая. Смерть легче перышка…

– Бездушные… – Шен сплюнул себе под ноги и вытащил мясницкие ножи из-за пояса. – Рубите им головы или ломайте хребты, они не чувствуют боли. Можно, конечно, изрубить в куски, но это куда дольше. Мастер Ян, прошу прощения за сомнения в вашем мастерстве, – аколит поклонился мне, словно извиняясь за свои слова. – Но воевать с бездушными только в перчатках без единого кольца силы – это верная смерть.

– Согласен с братом, – в разговор включился один из братьев, – думаю, этим будет сподручнее, – он протянул мне короткую тяжелую саблю с легкой улыбкой.

Коротко поклонившись бойцу, я крепко сжал клинок и несколько раз взмахнул им. Тяжелый толстый клинок расширялся к концу и ощутимо оттягивал руку на взмахе, создавалось ощущение, что этим оружием надо рубить с плеча. Глядя на мои потуги, он покачал головой.

– Мастер, позвольте, я покажу вам несколько базовых ударов. Бездушные сражаются прямо и безыскусно, поэтому с ними важнее не фехтовать, а сломать их как можно быстрее. Держите руку вот так.

Он показал хват, начинающийся с мизинца, в котором указательный палец служил лишь для направления удара, а потом сделал пару связок простейших ударов, которые я на удивление легко повторил. Лишь это помогло сдерживать подступающий страх, я привык биться один на один, а тут армия на армию, начинаю понимать новобранцев, которых отправили прямо в мясорубку боев.

– Готовьсь! – раздались голоса командиров стрелков. – Цельсь! Огонь!

Сотни стрел летели над будущим полем боя. А бездушные продолжали свое движение, не обращая внимания на стрелы. Да что это за твари, если им стрелы нипочем? То один, то другой боец падал, но его место занимал другой, и они все той же безмолвной толпой шли на нас.

– Залп! Залп! – десятники отдавали команду за командой, а потом началась свалка.

Первые ряды бездушных были уже в ста шагах от Скатов, когда прозвучала громогласная команда «Морская волна!».

Шаг, и ряды Скатов расступились, а в промежутки бойцы задних линий разбегались и метали тяжелые дротики, тут же выстраиваясь в стальную шеренгу. Первая линия метает дротики и останавливается, их минует вторая линия, метает и останавливается, их минует третья, метает и останавливается… И так до последнего солдата. Бойцы скатов идеально исполнили маневр, так что последний дротик бросался в миг, когда первый еще летит, и, прежде чем противник успеет собраться и восстановить свой идеальный строй, бойцы завершили построение и с разбегу врезались в бездушных.

Словно настоящая морская волна, тяжелые дротики сбили темп пауков, разбив их казавшийся до этого несокрушимым строй. А потом Скаты доказали всем, что они отличные бойцы. Разрывы строя расширялись все сильнее, когда тяжелые щиты сбивали с ног врага, а на первые ряды давили задние, и все это под звуки морских раковин, заменяющих Скатам горны.

Пики задних рядов били поверх бойцов, и звон металла соседствовал с криками раненых и умирающих. Словно роботы, бойцы Пауков пытались добраться до врага, но солдаты туго знали свое дело. Прямые мечи защитников столкнулись с катаноподобными клинками бездушных, смерть собирала жатву с обеих сторон. Лязг стали едва не заглушил нарастающий рокот барабанов.

– Вот дерьмо! – Шен пытался прочистить свой нос и ножами указывал в сторону портового квартала, из которого появились новые знамена пауков. Вот только отряд, идущий под грохот барабанов, ужасал.

В чернильно-черных самурайских доспехах шли Пауки, а рядом с ними возвышались трехметровые гиганты, вооруженные двуручными дубинами, толпа гоблинов, издав жуткий гвалт, рванула вперед, размахивая ножами и копьями. Эти безумцы хотели крови и мяса людей.

– Да смоет наших врагов волна! – рев сотника подхватило множество глоток, Скаты медленно, но верно сминали бездушных, и главную роль во всем этом играли сам Ганд и его командиры – мощь бойцов, владеющих кольцами силы, просто поражала, но даже они уставали, а вот бездушные нет.

Барабаны усилили свой ритм, и вслед за гоблинами рванули в бой огры. Скаты смотрелись на их фоне карликами, которых просто сметут одним ударом. В голове билась лишь одна мысль: «Я должен стать мастером колец силы и, самое главное, выжить сегодня». Крепко сжав тяжелый клинок, я ухмыльнулся и приготовился встретить врага. Смерть легче перышка, честь тяжелее скалы – присказка деда сама собой возникла в голове. Моя честь – доказать прежде всего себе, что я настоящий боец, и лишь потом выжить.

– Уууууууууу, – сбоку раздались звуки горнов, а следом раздались приказы уже таким привычным и родным голосом – голосом Ву Бэйя. – Быстрее, беременные улитки! Скинем Пауков в море!

– Шаг, сукины дети! Шаг! Коли! – солдаты Скатов, словно единый организм, сминали бездушных, заставляя их отступать. – Шаг! Руби! – десятники надрывались, перекрикивая звуки схватки, а во фланг ударили бойцы деда.

Назвать их ополчением у меня никак не получалось. Разница между Шеном с братьями и бойцами, которых вел дед, была колоссальна. Первые ряды были одеты в тяжелые доспехи и вооружены кто чем, но все оружие явно было боевым и привычным владельцу. Богатые горожане из тех кто не чурался воинской стези. Это за ними шли бойцы, уже вооруженные кто чем, некоторые без малейшего доспеха, но все как один полные решимости спасти свой город. Фигура деда угадывалась по тяжеленной гуаньдао, заляпанной кровью, а рядом с ним шел уже знакомый гигант, вооруженный двуручным клевцом – Шао.

Когда дед с бойцами атаковал, я с ужасом увидел то, почему моего деда зовут Кровавый вихрь. Не останавливая своего разбега, он бежал по воздуху, как по ступенькам! Прыжок, и его алебарда наносит круговой удар, разрубающий все на своем пути. Кровь из ран залила его с ног до головы, а он, хохоча словно демон, играючи уходил от всех атак, постоянно неся смерть. Бездушные, так долго сопротивлявшиеся Скатам, падали под его ударами один за другим. Настоящая машина смерти.

Шао, словно кегли, сбил с ног бойцов, мешающих ему присоединиться к моему деду. Тяжеленный клевец летал в его руках, как игрушка. Ему было все равно, есть на его враге доспех или нет. Каждый шаг нес за собой смерть или увечье. А следом шли ополченцы, убивая любого врага, до которого они могли дотянуться.

Орда гоблинов, несущаяся во весь опор, увидев новых участников резни, резко застопорилась, и задние ряды давили на передние, гиганты-огры, взявшие разбег, ни на секунду не собирались останавливаться, топтали не успевших убраться с пути гоблинов и тут же врезались в остатки бездушных, пытаясь добраться до Скатов и ополчения.

– Кровавый вихрь, – с благоговением произнес Шен. – Ваш дедушка – один из могущественных практиков колец силы на острове, если бы не уничтоженное ядро, он бы уже мог стать не только архатом, как губернатор Хван, но и пробужденным.

Вопросов к деду становилось все больше и больше, например, как он с уничтоженным ядром может творить всю эту дичь. Он шел сквозь врагов, как горячий нож сквозь масло, и с каждым его шагом вокруг него закручивался все более сильный смерч. Кровь, попадая в него, закручивалась потоками воздуха, и скоро его окружала кровавая взвесь.

Удар алебарды, и новая порция крови вливается в окружающий его вихрь. С каждой новой порцией крови вихрь менялся все сильнее и взвесь превращалась в крупные сгустки крови, которые пробивали тела врагов, словно бумагу. Шаг вперед, и огр, пытавшийся убить деда, падает, разрубленный пополам, а из его тела кровь бьет фонтаном, усиливая кровавый вихрь, кружащийся вокруг деда.

Буквально через несколько секунд сгустки крови преобразовались в кровавые стрелы, и теперь каждый выпад гуаньдао сопровождался залпами кровавых стрел, пробивающих доспехи, как будто это бумага, вытекающая из тел кровь становилась частью все больше и больше разрастающегося вихря.

В моей голове сама собой появилась картина боя Ганда с беловолосым колдуном, слишком уж техника деда была похожа на кровавое колдовство – махо.

– Да смоет наших врагов волна! – все чаще и чаще раздавался боевой клич Скатов, а ему вторил клич ополченцев деда. – Громовая жемчужина! За империю!

Огры замедлили стремительное наступление, но это была лишь агония. Пауки откатывались назад, а мы теснили их шаг за шагом, освобождая город. Я почти не участвовал в этой бойне, чему был, откровенно говоря, рад. Смерти, витающие вокруг, ощущались мной как нечто совершенно осязаемое, и это пугало меня куда больше, чем необходимость вступить в бой.

Бой продолжался, а над городом медленно всходило солнце, освещая все вокруг. Отряды клана Паука отступали все дальше, пока не наступил переломный момент.

Дед, возглавлявший атаку, неожиданно остановился и упал на колени – из его рта потекла кровь. Гигант Шао и его бойцы тут же выстроились впереди, закрывая своими телами Бэйя.

И почти сразу же земля вздыбилась между линиями бойцов, разделяя Пауков и Скатов. А следом раздался мелодичный женский голос, перекрывший шум.

– Как мило, что вы дали мне поспать, прежде чем прийти сюда и умереть, – раздался мелодичный женский голос и колонны пауков расступились, когда из-за их спин вышли три фигуры.

Маленькая хрупкая девушка шла посредине, а вокруг нее крутились десятки камней, создавая защитный барьер. Кажется, я впервые увидел настоящего мага – шугендзя. От нее ощущался мощнейший поток силы, казалось, сама земля пытается ластиться к ней, как верная собачонка.

Закованный с ног до головы в тяжелые черные доспехи самурай был вооружен тяжелым пехотным мечом, такие, кажется, называются нодати. За его плечом развивался флаг с изображением паука и стилизованный же паук закрывал маску на его шлеме. Судя по его виду, именно он командовал всей это ордой, слишком уж азиатские генералы любят выделяться.

Третьим был невысокий человек в простых серых одеждах монаха, единственное, что его выделяло, – мягкие движения профессионального бойца и абсолютное отсутствие волос на голове. У него были выбриты не только голова и щеки, но и брови с ресницами.

– Мы вернулись домой, псы императора, – из под маски раздался глухой голос самурая, не знаю, как они это делают, но даже в арьергарде мы слышали его идеально. – Громовая жемчужина – лишь начало. Сдайтесь, и мы вас пощадим, – интересно, о какой пощаде он говорит, если мы в большинстве?

– Склони колени и прими правосудие империи, – вперед строя вышел Ганд, а деда в это время несли к нам в арьергард.

– Правосудие империи? – самурай расхохотался. – Правосудие предателей? Чем ты собираешься выиграть бой, Скат? Этой горсткой бойцов, потративших свои силы? С тобой нет ни одного шугендзя, – в голосе была слышна усмешка. – Говорят, пираты слишком расшалились в этом году. Во имя Паука, начинай! Мы выпьем вашу кровь! – последние слова он проревел так, что его слышно было на другом конце города. Его клич тут же подхватили остальные пауки, ринувшиеся в атаку, а по мановению руки девчонки в нас полетели шрапнелью булыжники мостовой. Камни ломали руки, пробивали головы, сбивали с ног, а бойцы пауков шли в бой, крича свой жуткий клич.

Новый взмах, и следующая партия камней летит в нас, да что ж ты за артиллерийская установка? С резким свистом над бойцами пролетела светящаяся стрела. Черный самурай сделал шаг, закрывая собой метающую камни девчонку, но длинная стрела оказалась зажатой в кулаке лысого мужчины, который, казалось, просто протянул руку и стрела сама попала туда. Его движения были настолько естественны и легки, что внутри меня разгоралась безумная зависть. Я тоже хочу так! Даже в своей лучшей форме я был куда слабее этого монаха.

За моей спиной раздался очередной свист. Резко обернувшись, я увидел юную девушку в легком желтом платье, вооруженную гигантским асимметричным луком. На ее поясе покачивался тяжелый колчан, наполненный стрелами. Легко натянув свой лук до самого уха, она отправила, почти не глядя, следующую стрелу. Словно в замедленной съемке, я видел, как спущенная стрела начала крутиться, накручивая на себя потоки энергии воздуха, чем больше их становилось, тем пронзительнее был свист. Миг, и один из Пауков, отличающийся дорогими доспехами, остановился: из его глазницы торчала стрела, пробив шлем насквозь.

Повторяя трюк деда, девушка бежала по воздуху, беспрерывно стреляя. Каждое ее движение выдавало в ней опытного бойца. Большая часть стрел выкашивала бойцов врага одного за другим, но, самое главное, она не давала колдовать магу Пауков. Глыбы, крутящиеся вокруг девчонки, только успевали закрывать ее от стрел.

– Госпожа Цурючи! – с благоговением произнес Шен, когда его тяжелые ножи срубили очередного гоблина, решившего, что раз мы находимся за спинами бойцов, то мы легкая добыча. Он похоже искренне восхищался высокоранговыми практиками колец силы. Сами не понимая, как, мы оказались в центре бушующей схватки. Благо, что нашими врагами были не нечувствующие боли бездушные, а мелкие тщедушные гоблины, пытающиеся добраться до раненых бойцов. Шипованные перчатки вновь показали себя во всей красе, ломая кости и разрывая плоть. Тяжелая сабля в моих руках была больше похоже на дубину. Каждый мною убитый что-то менял в этом мире. Я ощущал легкий холод по всему телу, а на краю сознания слышались благодарственные шепотки, сводящие меня с ума.