Текст книги "Этап"

Автор книги: Константин Бояндин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– А кино они показывают?

– Конечно. Часто их ставлю, настроение поднять. Поставить? Не бойся, сейчас просто диски. И не царапаются, и не ломаются. Поставить?

– Поставь, какой захочешь, – согласился Николаев.

* * *

– Всего-то двадцать тысяч, – гордо заявил Жора, вытирая лоб платком. Платок вполне мог сойти за знамя, по размеру. – Считай, задаром. Ну, здесь всё. Вторую машинку оформлю по доверенности, нужен твой паспорт. Паспорт есть? Или сделать?

– Есть, – Николаева немного покоробило "сделать". – Держи.

– Отлично, – Жора пролистал страницы. То, что имя другое, похоже, его не удивило. – Что-то не так? А, понял. Нет, старик, у меня всё в рамках закона. Просто людей нужных находить умею, и на жалость надавить. Или ещё куда. Слезой или деньгами, как проще.

Николаев только головой покачал.

– Ладно, – Жора хлопнул его по плечу. – Вот тебе первое задание: Федю нужно в аэропорт отвезти. Адрес знаешь?

– Оба знаю, – согласился Николаев. – Спасибо!

– Не за что, – Жора сиял. Видел, что Николаев доволен – такое не скрыть, машина мечты.

* * *

– Компьютеры? – озадаченно повторил Фёдор, когда они входили в здание аэровокзала. – Слушайте, да не было…

Он замер. Прямо перед ними была вывеска, "Компьютерный салон". И там было то, о чём Николаев рассказывал утром Дарье.

– Как же я мог упустить? – растерянно осведомился Фёдор. – С ума сойти. Совсем заработался? В моё время всё было другим. Конечно, мы слышали про персональные компьютеры и Интернет, но, знаете, это всё сказкой казалось. Потому что никогда такого не было.

– А там, в Америке? Там что, их тоже нет?

– Нет, – Фёдор покачал головой, посмотрел на часы. – Знаете, это очень странно. То есть, вам покажется странным, наверное. В каждой стране своя эпоха. В Штатах сейчас конец пятидесятых двадцатого века. Причём не везде, иногда ещё раньше. В Канаде уже семидесятые. В Великобритании я заставал конец девятнадцатого века.

– А у нас?

– У нас разброс между шестидесятыми и девяностыми годами. У меня есть гипотеза, отчего – от состава команды. Чем больше людей из будущего, тем чаще мы сдвигаемся к тому будущему. Значит, персональные компьютеры, – он подошёл к витрине. – Гениально, Сергей. Конечно, пусть Даша займётся. И она, и кто ещё сможет. Я уже староват, – он виновато развёл руками. – То есть освою, конечно, но лучше, чтобы молодёжь вначале занялась, у них быстрее выйдет.

– То есть что, в Америке очень старые команды?

– Да, там шесть команд сейчас, человек по девять-одиннадцать в каждой. И это всё люди из сороковых и пятидесятых. Вот так вот застряли.

– И как вы с ними общаетесь?

– У нас есть средства связи, во многих крупных городах. Доски объявлений, газеты, в той брошюре есть длинный список. Мы всюду рассылаем сообщения, когда заканчивается перенос. Ведь просто поехать и встретиться не получится, я потом расскажу подробнее, почему. Чтобы встретиться, нужно приехать туда, где находится другая команда, и там пережить конец света. Такое вот неудобство. Но можно устроить телефонный разговор, или обмен фототелеграммами, – он протёр очки, ещё раз посмотрел на витрины компьютерного салона. – Сергей, это вырожденная реальность. Она собрана из ветхих кусочков, она замерла. Все вроде бы живут, но нет развития, и полно таких вот анахронизмов. Это у нас пятый год уже мобильная связь, и это огромное удобство. А там даже телефоны не везде есть. И это никого не удивляет, поверьте. Я приехал как-то раз в Великобританию, ездил на кэбах, видел королеву Викторию. Даже фото её сделал. А если будут персональные компьютеры, и всё остальное… это будет огромный прорыв. Да. Ну, мне пора.

Николаев замялся. Вроде ожидал, что Фёдор даст команду, или как тут всё делается?

– Понимаю, – Фёдор улыбнулся. – Я не руковожу здесь всем, Сергей. У нас нет главных. Я, как сказал бы Михаил Петрович, по мозговой части. Просто все делают всё, что могут, а Георгий Платонович координирует. Вот и всё. Если есть мысль, делайте просто – воплощайте. Даша права, мы к ней до сих пор относимся, как к ребёнку. Вот и ей дело найдётся.

14.

Николаев знатно поездил в тот день. Вопреки опасениям, Жора, который обычно сидел на пассажирском месте, не досаждал. Он знал много баек из жизни. По его словам, поработал в «Скорой помощи», и уж там такого навидался… Чем Жора занимался до «прибытия», он не уточнял. Назвал только год: тысяча девятьсот девяносто седьмой.

Может, дамам с ним было трудно, а вот Николаева присутствие Жоры не тяготило. Наоборот, поднимало настроение. Домой, в десятом уже часу, он вернулся в самом отличном расположении духа.

И новый сюрприз: вроде всего лишь позвонил и посоветовал Дарье пойти и выбрать компьютер, а когда зашёл в квартиру, там был, не иначе, учебный класс по компьютерам. И сами компьютеры – два, портативные, один совсем мелкий, спокойно влезет даже в ридикюль Надежды Петровны. И книги. И много чего ещё. И восторженная Дарья.

– У меня получается! – выпалила она вместо приветствия, когда выбежала навстречу Николаеву. – Ой, простите, дядя Серёжа! Всё в порядке? Здорово! Идёмте! – дождалась, пока он снимет верхнюю одежду и умоется. – Смотрите!

Да, действительно. На экране компьютера был текст – Дарья что-то писала.

– Вот сюда умею записывать, – показала она крохотную вещицу, похожую на брелок для ключей. – Туда столько входит, поверить не могу!

Мария сидела, улыбаясь, на диване и смотрела на восхищённую Дарью.

– Потом меня научит, – сообщила она. – У неё так ловко всё получилось. Почитала пару книг, потом села, и уже через три часа начала там тексты набирать. Ещё бы распечатывать на бумаге уметь, но это потом уже.

– Я за неделю всё сюда перенесу! – пообещала Дарья. – Может, даже раньше! И надо всем-всем такие карточки отдать, у кого переносится.

– Отдадим, – пообещала Мария, подошла к Дарье, и положила ладони ей на плечи. – Хватит на сегодня.

– Я не устала!

– Пожалуйста, – попросила Мария. – Прервись. Ты ведь рано встаёшь, потом и продолжишь. Давай лучше кино посмотрим, все вместе, да?

Дарья не сразу ответила и посмотрела на Марию, поначалу, сердито. Но тут же улыбнулась и кивнула.

– Вот и умничка, – Мария поцеловала её в макушку. – Выключи его пока, а потом пойдёшь, и будешь учить меня, как чай готовить. Чтобы не ворчала, что у меня помои получаются.

– Я не говорила "помои"! – возмутилась Дарья. – Я говорила, что как будто веник заварили!

– Ты ещё и веники пробовала? – и Мария обхватила Дарью, не позволяя той отойти, хохоча. Дарья недолго злилась, и вот уже они обе смеются, сидя, обнявшись, на полу.

– Серёжа, не пугайся, – Мария отпустила Дашу и вытерла глаза. – Придётся привыкать, мы вот такие бешеные. Даша, ну я же права, да? Перерывы надо делать!

– Права, – Дарья поднялась на ноги и поправила платье. – Ты зануда! Как тётя Надя! Всё, идём на кухню.

– Чёрт, – Николаев добыл телефон. – Так Фоминым и не позвонил. Сейчас позвоню, они поздно ложатся.

– А мы пока чай приготовим, – и Мария убежала вслед за Дарьей.

* * *

– Завтра договорились встретиться, – пояснил Николаев, появляясь на кухне. – И…

– Не отвлекай. – попросила Мария.

Она священнодействовала. Прямо как Даша. Николаев успел заметить, что за недолгое время пребывания Дарьи в доме на кухне появился фильтр для воды, и большой кувшин, в котором она отстаивалась. Сам он кипятил воду в электрическом чайнике, так быстрее – Дарья кипятит только на плите, на огне, дожидаясь определённого момента кипения.

Мария делала в точности так же. И всё – с серьёзным видом, хотя сама постоянно подшучивала над "китайскими церемониями" Дарьи. Дождалась, пока вода начнёт закипать, сняла чайник с огня. Подождала минуту другую, затем налила воду в заварочный чайник тонкой струйкой – с высоты, чуть не на полметра подняла. Слила, к большому удивлению Николаева всё, что заварилось, в раковину и снова залила, тем же методом. Махнула ему рукой – молчи и не мешай. Ещё через пару минут осторожно вылила всё, что настоялось, в другой чайник (его Николаев вообще сначала не заметил), и уже оттуда разлила всем по чашкам.

– Интересный запах, – признал Николаев. – И вкус тоже.

– Это улун, – пояснила Дарья. – Мы с тётей Надей много всего перепробовали. Хорошо получилось!

– Всё правильно сделала? – поинтересовалась Мария.

– Всё, – согласилась Дарья. – Ну что, ведь другой вкус?

– Другой, – согласилась Мария. – Когда ты только успела всё это выучить?

– Книги читаю, – Дарья сохраняла серьёзность, хотя по глазам было видно, хочет рассмеяться. – И однажды мы жили рядом с рестораном. Там был чайный мастер. Он разрешал мне смотреть, и на вопросы отвечал. Иногда хорошо казаться маленькой девочкой, – она рассмеялась. – Всё, можно снова заваривать. И не думай! Всю воду вылей, залей сырую и снова кипяти.

– Вот зануда, – проворчала Мария, но всё выполнила, как сказано. Ещё минут пять – и готова вторая порция.

– Всё ещё вкусно, – удивился Николаев, – но вкус другой. И сколько так раз подряд можно заваривать?

– Я пять раз иногда завариваю. Да вы сами поймёте, по вкусу. Маша, или заваривай, как нужно, или пей его потом сама. А я нам с дядей Серёжей тогда сама заварю.

– Ладно, ладно, больно умная, – Мария вернулась за стол. – Жизнь удалась, – она закрыла глаза. Дарья фыркнула. – А что, нет? Вот я сейчас счастлива. Скажи ещё, что ты нет.

Они переглянулись, и посмотрели на Николаева.

– Жизнь удалась, – согласился он и отпил ещё чая. Искренне сказал. В тот момент чувствовал: за столом собралась семья. Самая настоящая.

* * *

– Даша, – позвала тётя Надя, и Дарья остановилась. Вот замечталась! Не заметила, что рядом с подъездом стоят! – Мы сейчас с дядей Сашей в кино. Хочешь с нами?

– Хочу, – немедленно отозвалась Дарья. Всё равно Мария прогнала её в очередной раз от компьютера, почему бы не устроить небольшой отдых? За ночь она набила в компьютере почти половину тетради, так работа спорилась. Может, и всю тетрадь бы набила, если бы не Мария.

Сейчас только заметила, что оба, и Курчатова, и Смолин, при полном параде. Тётя Надя в чёрном платье, в лёгком шарфике и шляпке, с зонтиком и ридикюлем – а дядя Саша в светло-сером костюме – и тоже с зонтиком и в берете. Загляденье!

– Я сейчас! – крикнула она уже на бегу. – Я быстро!

Тётя Надя проводила её взглядом и покачала головой, а Смолин всего лишь улыбнулся.

– Всё-таки она взрослая, – заметил он. – Специально старается казаться ребёнком, для тебя. Идём туда, в тень. Такси подождёт.

* * *

– На сегодня всё, – Жора вновь вытер пот со лба своим знаменем. Откуда у него столько таких платков? Всегда безупречно чистые. И сам всегда одет чисто и аккуратно. Вот остальные двое – охламоны, иной раз так нарядятся, что слов приличных нет.

– Можно в гараж? – Николаев похлопал по дверце "фермера".

– Можно. Только давай за Петровичем заедем. Ему в другой конец города, а метро он не любит. Ну и нас подбросишь.

– Это можно, – согласился Николаев, посмотрел на часы – без десяти два. А казалось, только что прибыл в гараж. Хорошо, когда есть занятие.

* * *

Дарье показалось, что она заснула. Странно, такое кино захватывающее – и заснула? Она уселась, протирая глаза, и увидела, что кино нет, на экране дрожащее белое пятно. Оглянулась – кинопроектор работает, но почему нет кино?

И чуть не вскрикнула. Все зрители лежали на сиденьях. Кто как – видимо, всё случилось внезапно. Справа от Дарьи лежала тётя Надя, ещё дальше – дядя Саша.

– Тётя Надя, – прошептала Дарья и потянула ту за руку. Затем потрясла за плечо. Испугалась, тётя Надя никак не реагировала; собиралась уже потрясти за оба плеча, что есть сил, но тут она проснулась.

– Что? – она уселась. – Я уснула? Какой… – и она осеклась. Достала указку – всегда её носит, сделала себе петли внутри, в каждом пальто и плаще теперь делает. Кончик указки едва заметно светился. – Саша, – она потрясла Смолина и тот проснулся, почти сразу. – Саша, надо уходить, – и вынула указку.

Дарью бросило в жар. И, на секунду, стало очень-очень страшно. Когда? Почему?! Ведь рано ещё! И не было предвестий!

– Они умерли, – прошептала Дарья, указывая на остальных зрителей.

– Нет, – Смолин присмотрелся. – Спят. Но я бы их не будил, на всякий случай, – и он, осторожно встав с кресла, добыл из-под костюма разводной ключ. Тот тоже слабо светился. – Тихо, – он указал направление – всего двое людей в креслах на пути к проходу. – Постарайтесь их не задеть.

– Даша, сообщи остальным, – шепнула тётя Надя, держа указку наготове и обводя ей вокруг себя. Пока чисто, ничего подозрительного. – Только тихо.

Дарья достала мобильник и торопливо набрала короткое сообщение. И ещё одно.

– У нас гости, – спокойно сообщила тётя Надя – кончик указки начинал светиться зелёным, когда она указывала в сторону выходов в фойе. – Пока тихо, но в фойе идти нельзя. Идём к запасному выходу.

Втроём, медленно и осторожно, они отходили к запасному выходу. Дядя Саша спокойно подкрутил что-то на своём ключе, и тот стал светиться белым. Другой рукой достал из кармана пиджака небольшой точильный брусок.

– Выход заперт, – сообщил дядя Саша, – осторожно подёргав ручку. – Придётся пошуметь.

– К нам идут, – сообщила тётя Надя и постучала кончиком указки по зонтику. Указка сменила цвет: светилась синим, стала светиться красным. Курчатова медленно подняла руку с указкой и принялась рисовать в воздухе спираль. Спираль оставалась, медленно двигалась прочь от людей. И ещё одну спираль, и ещё. – Давай, ломай.

– Даша, тебе плохо? – встревожился Смолин, заметив, что Дарья прижала руки к животу и, шевеля беззвучно губами, опускается на пол.

– Не отвлекай её, – посоветовала Курчатова, продолжая рисовать спирали. – Они сейчас войдут. Давай, ломай дверь.

Дарья встала, неожиданно – и в руках её оказалась игрушка, её Винни-Пух.

Смолин провёл рукояткой разводного ключа по цепи, что опутывала ручки дверей – и цепь рассыпалась на звенья, звенья в полёте ещё проржавели и стали трухой. Ещё одно прикосновение, и та же метаморфоза происходит с замком.

Удары по дверям. Тем, что ведут в фойе.

Смолин распахнул двери ногой, держа ключ и точило наготове – и увидел их первым.

Он провёл ключом по точильному бруску, и с конца бруска сорвалась лента пламени – те, что были за дверью, вспыхнули, словно бенгальские огни, и почти сразу осыпались пеплом… Дарья подёргала игрушку за правое ухо, и пуговичные глаза Винни-Пуха засветились красным.

– Назад! – Курчатова потянула Смолина за руку. – Прикрывай её!

Дарья подняла игрушку над головой – так, вероятно, Персей поднял отрубленную голову Горгоны, чтобы поразить морское чудище. Раздался низкий гул, словно жужжало множество сердитых пчёл, и красный, неровный свет лёг на всё вокруг. Дальние двери в фойе распахнулись – Дарья повернула игрушку в их сторону, и те, кто вбегали, один за одним падали на пол, по пути рассыпаясь в пыль. Курчатова рисовала в воздухе красные спирали, они медленно плыли от людей во все стороны, а Смолин держал ключ наготове.

* * *

– У нас прорыв, – объявил Жора. – Даша, тётя Надя и дядя Саша в «Галактике», это на Маркса. Их осаждают, едем туда! Маша, – крикнул он в трубку. – У нас…

– Я уже знаю, – ответила она. – Я рядом, буду у кинотеатра через пять минут.

– Серёжа, гони! – потребовал Жора. – Но так, чтобы осторожно! А вы держитесь!

Парни – Валерий и Степан – явно нервничали, а Петрович, напротив, был самим спокойствием.

– Что это там? – Валерий привстал, и чуть не выпал из кузова. – Гроза?

– Нет, – Жора вгляделся в указанном направлении. – Это не гроза. Это она. Дядя Гоша?

– Я в пути, буду минут через пятнадцать, – отозвался Георгий Платонович. – Держитесь!

* * *

В кинозал уже не вбегали, только стреляли – но пули, или что это было, вязли в воздухе, пролетая мимо красных спиралей, и осыпались тончайшей пылью.

– Нам туда, – дядя Саша указал на запасной выход. – Сломать ещё одну дверь, и всё. Надя, ставь мины, уходим! Даша, готова? Пошли!

* * *

– Дальше не проехать, – указал Николаев. На улице было полно остановившихся машин, многие столкнулись друг с другом – но, по счастью, ни одна не загорелась. И крови вроде не видно. Вокруг, вповалку, лежали люди – повсюду.

– Похоже, спят, – заметил Жора. – Парни, оружие к бою! Быстро не бежать, Петрович за нами не успеет! Нам вон туда, к выходу на Маркса!

Они двинулись, настолько быстро, насколько позволяли ноги Петровича. Старик спокойно играл на аккордеоне, Николаев держал в руке бластер, Валерий – по зажигалке в каждой руке, а Степан – авторучку.

* * *

Эти уже бежали в сторону запасного выхода, спускались к оказавшейся зубастой добыче. Теперь их удалось рассмотреть: как люди, руки, ноги и голова, но все словно оделись в пластиковые, сверкающие латы, голова походила на огурец с зеркалом впереди. Смолин выпустил в коридор ленту огня, а затем, после того, как Дашин Винни-Пух «посмотрел» туда и очистил коридор, в проход вышла Курчатова. С зонтиком наготове. И, едва только с той стороны вбежали новые нападающие, неторопливо раскрыла зонтик, направив его наконечник вверх по проходу.

Дарья видела это и раньше – пространство словно смялось, по нему пробежала волна – в ту сторону, в которую указывал наконечник зонтика, по стенам зазмеились трещины, а всех, кто уже вбегал, стреляя на ходу, в коридор, отшвырнуло – кого в окно, кого о стену. Те, кто ударился о стену, уже не поднимались.

– Нет, – Смолин уже обрабатывал следующую дверь, ведущую наружу. – Здание рухнет, больше так не делай. Ставь мины! Даша, держи кинозал!

Курчатова кивнула и, поправив очки, принялась чертить в воздухе буквы "Z". Они тут же отлетали от людей и медленно плыли вверх по коридору. Время от времени она продолжала рисовать спирали, а Дарья, "обмахивала" выход в фойе кинозала и потолок Винни-Пухом, стараясь, чтобы он не глядел на людей.

* * *

Марию заметили издалека – по разрядам молний. Все остальные уже собрались возле бокового выхода, заняли позиции у парапета. Не было ни криков, ни сирен – ничего. Они пока не видели врага, только слышали приближающиеся выстрелы, грохот и треск.

– Они бегут за мной, – крикнула Мария, на бегу отмахиваясь диском от кого-то позади. – Их много!

– Саша, вы там? – осведомился Петрович, подойдя поближе к двери. Та гудела и трещала.

– Да, сейчас выйдем, – послышался крик. – Осторожнее, в кинотеатре их полно.

– Жора, Стёпа, прикрывайте правый фланг, – распорядился Петрович. – Валера и Сергей, вы – левый. Наши сейчас выйдут.

– Офигеть, – произнесла Мария, посмотрев наверх, держа в руках по диску. – Вы это видите? Вон там, справа вверху?

Они увидели. Не сразу поверили в то, что увидели. Держась на высоте метров двести, в их сторону плыло нечто прямоугольной формы – появилось на расстоянии около километра, опустившись из облаков. Там время от времени загорались огоньки, быстро опускавшиеся вниз.

– Десантный корабль, – произнесла Мария сквозь зубы. – Кто, кроме меня, до него достанет?

– Я достану, – Николаев шагнул вперёд.

– Давай! Остальные, держите оборону, к нам подходят!

Она посмотрела на диски и медленно прижала их плоскостями. Диски засветились ярче и… словно слиплись.

– Маша, нет! – крикнул Жора, держа в руке рогатку. – Ты говорила, это очень опасно!

– Говорила, – согласилась Мария, доставая третий диск. – Отвернись и не смотри. Начали!

Валера щёлкнул кремнями обеих зажигалок и подул, по очереди, на каждый из огоньков. От зажигалок протянулись длинные, извивающиеся рукава пламени, они росли и росли, протягиваясь вперёд и вверх. Степан держал свою ручку, пером вверх, и осматривал окрестности.

Мария подняла руки, направив диски в сторону приближающегося корабля, и принялась медленно вращать ими в воздухе так, чтобы рёбра указывали в сторону цели.

* * *

– Наши там! – указал Смолин. – Всё, сейчас открою! Даша, Надя, держите выход!

Дверь раскрылась почти бесшумно. И первое, что они увидели – искрящееся синим тёмное облако, точнее – вихрь, он рос и рос, исходя из диска в руке Марии, а из второго диска лилась, разрастаясь и извиваясь, огненная лента.

– Я вам устрою десант, сволочи, – Мария говорила сквозь зубы, но вряд ли её кто-нибудь слышал – к кинотеатру со стороны реки бежали эти, с зеркальным забралом, шум стрельбы нарастал.

Николаев успел понять, что левое положение режима стрельбы – одиночные, среднее – очередь, она длилась, пока не отпускал крючок, а что делает правое положение, понять пока не успел: бластер выплёвывал, метров на десять, светящееся облако, которое медленно рассеивалось. Он выстрелил короткими очередями по тому, что, вероятно, было двигателями корабля – но толку не было, и принялся взамен стрелять по опускающимся огонькам. Вот по ним толк был, сразу гасли. Боковым зрением он видел, как Валерий, жестами дирижёра, обмахивает огненными рукавами всё пространство слева и спереди от них – рукава росли и росли, уже сейчас они были метров пятьдесят длиной. Занимались деревья, с треском сгорали кусты. Только бы по людям не попал, успел подумать Николаев. Степан, держа авторучку в вытянутой руке, делал ею странные жесты, словно рисовал в воздухе крестики. Вроде бы это ни к чему не приводило.

Жора держал в ладони горсть камушков и стрелял ими из рогатки. Что там случалось с камушками, непонятно, но из рогатки вылетали стремительные, ярко светящиеся оранжевым шарики. Они взрывались, ударяясь о препятствия. Страха не было, была только злость и жар во всём теле.

Двери распахнулись, и Смолин, оценив ситуацию, принялся выпускать "огненных змей" направо – из-за угла здания выбегали всё новые противники, и конца им пока не было.

– Даша, – тётя Надя поправила очки. – Возьми. Справишься? – и передала Дарье указку. Та кивнула, и принялась чертить "мины" и спирали, продолжая "осматривать" Винни-Пухом всё, что впереди. Судя по глухим взрывам там, куда уплывали мины, цели для них находились.

Искрящийся синим вихрь, росший из диска в руке Марии, дотянулся до корабля.

– Получай, – крикнула она, и резко повернула диски в обеих руках.

Вихрь поглотил корабль – вырос рывком и проглотил его. И тут же съёжился, отполз назад. Корабль, казалось, не заметил – по-прежнему плыл, сбрасывая огоньки. Но вот по его поверхности зазмеилась паутина синих линий, они росли, наливались светом, горели всё ярче.

– Он же на город рухнет! – крикнул Николаев, стреляя по тем, кто пытался подойти к кинотеатру со стороны Маркса. У бластера оказался неплохой оптический прицел – выводил картинку прямо на казённик, или как называется эта часть у бластеров. Как на экран. Вообще оружие оказалось на редкость удобным.

– Не успеет, – Курчатова, поправив очки, подошла к Марии и подняла зонтик.

Все уже знали, что такое зонтик – кто был рядом, пригнулся или присел.

Пространство вновь смялось, стремительная волна-складка понеслась в сторону корабля. Тот вспыхнул весь, разваливаясь на куски, и – по ним ударило, как теннисной ракеткой по мячу, горящие обломки корабля отшвырнуло вверх и вдаль, в сторону реки. Тётя Надя закрыла зонтик и вновь энергично открыла, отправляя самое крупное ещё дальше, размалывая в пыль.

– Они пропадают, – заметил Жора. – Чёрт, камни кончаются. Смотрите, они просто исчезают!

Так и оказалось – пришельцы, или кто они такие были, просто исчезали. Протаивали, пропадали. Кто стоя, кто на бегу.

– Нужно зачистить здание, – крикнула Мария, оглянувшись, осторожно обмахивая пространство вокруг то искрящимся смерчем, то огненной лентой. Всё, по чему проходил вихрь, растворялось, словно сахар в кипятке – включая пришельцев. – Дядя Миша!

– Уже иду, – старик поднялся, не переставая играть. – Даша, если можно…

– Да, дядя Миша! – девочка встретилась взглядом с Курчатовой и та кивнула. – Жора, идём с нами!

Они скрылись в здании.

– Кто-нибудь, вызовите дядю Гошу, – потребовала Мария. Исчезать они исчезали, но кто-то ещё стрелял, расслабляться некогда. Валерий продолжал рисовать в воздухе затейливые огненные фигуры, а Смолин запускал своих огненных змей.

– Я уже здесь, – послышалось совсем рядом. – Если Валера меня пропустит…

Валерий отвёл в сторону оба рукава, и из-за угла здания показался спокойный, улыбающийся дядя Гоша. С трубкой в зубах, выпуская в воздух клубы дыма.

– Всё, – он заглянул в хрустальный шар. – Никого больше нет. Думаю, сейчас будет отбой.

Он случился неожиданно. Разом исчезли и огненные рукава, протягивающиеся из зажигалок Валерия, и всё, чем отмахивалась Мария. А диски "разлепились" в её руке.

Топот. Из кинотеатра выбежала Дарья, с игрушкой в руках. Глаза Винни-Пуха не светились.

– Дядя Серёжа! – позвала она. – Идите сюда! Пожалуйста!

Мария медленно убрала диски в футляр и вытерла лоб, проводив Николаева взглядом.

– Чёрт, как выпить хочется, – произнесла она. – Сил нет. Что это было? Репетиция? Мы отбились, или нет?

– Отбились, – дядя Гоша подошёл к ней, обнял за плечи. – Как ты корабль взорвала, остальные отступили. Извините, что вовремя не приехал. Кругом была эта нечисть, пришлось повозиться.

Николаев прошёл внутри кинозала. Уснувшие зрители, проспавшие несостоявшийся конец света, один за одним просыпались. Дарья поманила его к левой лестнице. Там, на одиннадцатом ряду, спали в соседних креслах Елена и Дарья Фомины.

– Как ты их узнала? – Николаеву на секунду стало нехорошо – показалось, что они обе мертвы; но нет, уже видел, что дышат.

– Это они, да? Я не узнавала, – пояснила Дарья, обнимая Винни-Пуха. – Их не было. Были пустые кресла. А как только всё кончилось, они появились. Взяли и появились.