Текст книги "Все монархи мира: Греция. Рим. Византия"

Автор книги: Константин Рыжов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 67 (всего у книги 69 страниц)

ЭВРИПОНТИДЫ

Царский род, правивший в Лаконике в XI-III вв. до Р.Х.

Основан Проклом, сыном Аристодема.

ЭВФАЙ

Легендарный царь Мегсснии из рода Эпитидов, правивший в 763-733 гг. до Р.Х. Сын Антиоха.

Эвфай стал царем Мессении в то время, когда вражда между мессенянами и лакедемонянами достигла предела и вот-вот должна была начаться Первая Мессенская война. Впрочем, она началась все равно неожиданно. Лакедемоняне послали вестника, чтобы объявить мессенянам войну, но, приготовившись к войне тайно и насколько возможно незаметно, они дали клятву, что ни длительность войны, ни ее бедствия не заставят их отказаться от предприятия прежде, чем они не овладеют Мессенией силой оружия. Принеся такую клятву, лакедемоняне ночью напали на Амфею, назначив начальником своего войска Алкамена, сына Те-лекла. Так как ворота были открыты и никакой стражи не было, лакедемоняне легко захватили этот важный город и перебили всех его жителей (в 743 г. до Р.Х.).

Когда мессеняне узнали о событиях в Амфее, они стали стекаться из своих городов в Стеник-лар. Собравшемуся народу Эвфай объявил о начале войны и советовал не падать духом после взятия Амфеи, не думать, будто этим решен весь исход войны, и не бояться великой силы лакедемонян, превосходящей их собственную.

Распустив собрание, Эвфай стал держать всех мессенян под оружием, побуждая незнающих военное дело учиться ему, а тех, кто знал его, еще с большим, чем прежде, старанием им заниматься. В течение четырех лет война сводилась к опустошительным набегам.

В 739 г. до Р.Х. Эвфай объявил поход и приказал следовать за войском также и рабам с кольями и всем еобходимым для постройки укреплений. Лакедемоняне, узнав об этом, сами двинулись в поход. Оба войска сошлись в местности, которую пересекал глубокий овраг. Эвфай к тому же приказал обнести лагерь кольями, так что лакедемоняне не решились на битву и отстугшли. На следующий год они вновь пошли на мессенян под руководством царей Феопомпа и По-лидора. На этот раз оба войска горели желанием сразиться, но на стороне лакедемонян было численное преимущество, а также превосходство в военных навыках и опыте. Не обращая на это внимания, Эвфай, едва началось сражение, с отборным отрядом устремился в атаку со всей силой отчаянной храбрости и благодаря редкой доблести обратил лакедемонян в бегство. Тем временем другое крыло мессенян было разбито, и сражение окончилось так же безрезультатно, как и первое, хотя было гораздо более кровопролитным.

После этой битвы положение мессенян становилось все хуже и хуже. Они были разорены набегами, и, кроме того, на них обрушилась болезнь. Обсудив положение, они решили покинуть поселения внутри страны и переселиться на вершину Итомы. Защищенное самой природой место они укрепили еще искусственно, сделав совершенно неприступным.

В 733 г. до Р.Х. лакедемоняне подступили к Итоме. Мессеняне, как и в прошлый раз, атаковали их с необыкновенным пылом и жаром. Эвфай, бросившись на окружение Феопомпа, получил много смертельных ран. Через несколько дней он умер, успев узнать, что это сражение также не принесло победы ни одной из сторон.

Поскольку сыновей Эвфай не оставил, мессеняне избрали царем его родича Аристодема (Павсаний: 4; 5-10).

ЭМИЛИАН, Марк Эмилий

Римский император в 253 г. Род. в 206 г. Умер 253 г.

Эмилиан был по происхождению мавр, очень воинственный, но не безрассудный. Он провозгласил себя Августом и выступил против императора Галла и его сына. Однако те были убиты их солдатами еще прежде его появления. Сам он правил четыре месяца и был убит в Умбрии неподалеку от Спо-летия (Виктор: «О жизни и нравах римских императоров»; 31).

ЭПИТ

Мифический царь Мессении из рода Гераклидов, правивший во второй пол. XI в. до Р.Х. Родоначальник Эпити дов. Сын Крггфонта.

Отец Эпита был убит заговорщиками вместе со всей семьей. Один только Эпит остался в живых из всего дома, так как он, будучи еще ребенком, воспитывался у деда Кипсела в Аркадии. Когда он возмужал, аркадяне помогли ему вернуться в Мессению. В этом возвращении ему помогли также остальные цари дорийцев. Эпит отомстил прежде всего убийцам своего отца, а затем соучастникам этого убийства. Привлекая на свою сторону знатнейших из мессеиян обходительностью, а тех, которые были из народа, подарками, он заслужил такое уважение, что потомки его стали называться Эпитидами, а не Гераклидами-

ЭПИТИДЫ

Легендарный царский род, правивший в Мессенни в XI-VIII вв. до Р.Х.

Основан Эпитом, сыном Кресфонта.

ЭХЕСТРАТ

Легендарный царь Лаконики из рода Агидов, правивший в X в. до Р.Х. Сын Агиса I.

В царствование Эхестрата лакедемоняне заставили выселиться всех взрослых, способных носить оружие, жителей Кинурии за то, что те делали набеги на Арголиду (Павсаний: 3; 2; 2).

ЮЛИИ-КЛАВДИИ

Императорский род, правивший в Риме в 49 г. до Р.Х. – 68 г.

Основан Цезарем.

ЮЛИАН, Флавий Клавдий

Римский император в 360-363 гг. Род. в 332 г. Умер 26 июня 363 г.

Юлиан был сыном Юлия Констанция, одного из сводных братьев Константина I. Императору Констанцию II он приходился двоюродным братом. Мать его умерла вскоре после его рождения, а затем в 337 г. был убит и его отец (Марцеллин: 25; 3). Юлиана избавил от смерти его юный возраст. Ему и его брату Галлу было дано повеление жить в Макелле в Каппадокии, неподалеку от города Кесарии. Здесь находились великолепный царский дворец, бани, сады и источники. Пленникам установлено было царское содержание. По указанию императора Констанция, их обучали наукам и гимнастике. Мальчики также присоединены были к клиру и читали народу церковные книги (Созомен: 5; 2). На Галла, впрочем, образованность не произвела никакого влияния: он вырос свирепым, необузданным и за свою жестокость в конце концов поплатился жизнью. Юлиан, напротив, много и усердно занимался сначала в Каппадокии, а потом в Константинополе. В науках он был весьма искусен, греческий язык знал намного лучше латинского. Был он, кроме того, искусен в красноречии, обладал прекрасной памятью и в некоторых вещах разбирался лучше философов (Евтропий: 10; 16) Воинскими упражнениями он тоже занимался с большим усердием, был очень подвижен и обладал большой физической силой, хотя и был невысок ростом {Виктор: «О жизни и нравах римских императоров»; 43). Пишут, что он имел обыкновение в платье частного человека прогуливаться по столице и заводить разговоры со встречными– Вследствие этого популярность его стала возрастать (Созомен: 5; 2). В народе распространилась молва, что Юлиан мог бы хорошо управлять делами Римской империи. Сделавшись слишком гласного, эта молва стала наконец беспокоить Констанция. Поэтому император вновь выслал Юлиана из столицы в Никомедию (Сократ: 3; 1). Здесь встретил он философа Максима Эфесского, который, преподавая учения философов, поселил в нем ненависть к христианской религии. Когда же его заподозрили в этом, Юлиан в страхе сбрил себе волосы и притворился, что ведет жизнь монаха. Тогда же он увлекся наукой предсказания и ревностно стал изучать ее (Созомен: 5; 2).

В 354 г. Галл был казнен по приказу Констанция. Юлиан едва не разделил судьбу брата: семь месяцев он провел в крепости под Ме-диоланом В ожидании приговора, но за него заступилась императрица Евсевия. Юлиан получил свободу и позволение отправиться в Афины для завершения образования. Уже в следующем году Констанций вызвал Юлиана к себе, пожаловал титул Цезаря, выдал за него свою сестру Елену и поручил управление галльскими и германскими провинциями, которые в это время опустошали полчища германцев (Марцеллин: 15; 2, 8). Таким образом, император, как будто, оказывал своему двоюродному брату величайшее доверие. Однако повсюду ходила молва, что Юлиан был избран в Цезари вовсе не для того, чтобы облегчить трудное положение Галлии, но сделано это было с целью вернее погубить его самого в жестокой войне. Думали, что при своей полной неопытности в военном деле он не вынесет самого звука оружия (Марцеллин: 16; 11). Но недоброжелатели Цезаря просчитались: жажда славы Юлиана была безмерна, и он с большим рвением взялся за исполнение возложенных на него обязанностей (Виктор: «О жизни и нравах римских императоров»; 43).

Он немедленно отправился в Галлию и провел зиму в Виенне, напряженно готовясь к войне. Жизнь он вел самую умеренную: довольствовался простой и случайной пищей рядового солдата, спал на войлоке и бараньем тулупе, ночи проводил в государственных делах и за философскими занятиями, а дни всецело отдавал военным заботам. Летом 356 г. он двинулся в Германию. Часть алеманов он устрашил и прогнал одним своим появлением, других разбил в сражении при Бротомаге. Варвары были ошеломлены, но не собирались слагать оружие. Когда Юлиан отступил с частью сил на зимовку в Се-ноны, ему пришлось выдержать от них месячную осаду. Весной 357 г. он опять выступил против врагов, вышел к берегам Рейна и восстановил здесь Три Таберны – старое римское укрепление, недавно взятое и разрушенное алеманами. Вскоре он узнал, что семь алеман-ских царей собрали свои силы близ города Аргентората, и поспешил навстречу врагу. Когда две армии сошлись друг с другом, Юлиан построил свои легионы, расположив всю конницу на правом фланге. Германцы настолько были уверены в своем превосходстве, что первыми атаковали римский строй. Римская конница не выдержала и подалась назад, но легионеры, плотно сомкнув щиты, сдержали удар. Началась упорная битва. Долгое время неясно было, на чью сторону склоняется успех. Однако, в конце концов, превосходство римского оружия дало себя знать. В попытке прорвать римский строй множество варваров было перебито, остальные стали отступать и наконец обратились в бегство. Юлиан преследовал их до самого Рейна (Марцеллин: 16; 2-5, 11-12).

Враг бежал из римских провинций, но император решил не давать ему покоя даже в собственных его пределах. Он перевел войско через Рейн и внезапно напал на алеманские селения. Римляне захватывали в плен людей, а все остальное предавали огню и уничтожению. Видя это страшное опустошение, цари алеманов отправили к Юлиану посольства с мирными предложениями. Он согласился дать им десятимесячное перемирие и возвратился на зимние квартиры в Галлию. В 358 г. Юлиан выступил против салийских франков, которые обосновались на римской территории вблизи Токсиандрии. Обрушившись на них, он принудил их просить мира и принял в римское подданство. Затем он так же стремительно напал на хамавов, многих перебил, а остальных изгнал из пределов империи. Вскоре хамавы прислали послов, обещали покориться Риму и получили позволение вернуться в свои разоренные селения.

Очистив Галлию, Юлиан вновь обратился к алеманам – он во второй раз переправился через Рейн и двинулся в глубь Германии. Рассвирепевшие солдаты предавали поля огню, угоняли скот, а людей убивали без пощады. Видя это страшное разорение, цари алеманов один за другим стали просить мира. Они обязались выдать пленных и снабдить Юлиана всем необходимым для строительства крепостей (Марцеллин: 17; 1, 8, 10). В 359 г. были восстановлены семь старых римских пограничных городов, разрушенных германцами. Затем Юлиан в третий раз переправился через Рейн против тех царей, которые еще медлили с покорностью. После того как их поля и жилища были сожжены и многие из их племени взяты в плен и перебиты, эти цари прислали послов и смиренно просили пощады. Юлиан заключил с ними мир (Марцеллин: 18; 1-2).

Закончив в четыре года тяжелую войну, он вновь укрепил западные границы империи и добился таких успехов, каких от него никто не ожидал. Встревоженный ростом его популярности, Констанций решил отобрать у Юлиана самые боеспособные части под предлогом начала войны с персами. Но когда в 360 г. германские отряды узнали, что их перебрасывают на восток, они взялись за оружие и взбунтовались. Со страшным шумом солдаты окружили дворец Юлиана в Паризии и провозгласили его Августом. Юлиан упорно сопротивлялся настояниям всей толпы: он то выказывал негодование, то простирал руки, моля и заклиная, чтобы они не совершали недостойного дела, но наконец должен был уступить. Его поставили на щит и, за неимением диадемы, возложили на голову цепь, которую сорвал с себя один из знаменосцев. Извещая о своем избрании, Юлиан отправил Констанцию два письма: в одном, официальном, не было ничего вызывающего или оскорбительного. Но другое, личное, содержало в себе порицания и едкие нападки.

До конца года он в четвертый раз переправился через Рейн и совершил дерзкое нападение на ат-туарийских франков, которые совершали набеги на окраины Галлии. Франки не ждали от римлян такой стремительности, и поэтому победа досталась Юлиану без труда; множество народа было перебито или взято в плен. Уцелевшие просили мира, и император предоставил им мир на таких условиях, какие счел подходящими (Марцеллин: 20; 4, 8, 10). Желая расположить к себе всех без исключения, он притворялся, что привержен к христианскому культу, от которого втайне давно отошел. Он отдавался – о чем знали немногие посвященные в его секреты – авгуриям и соблюдал все то, что всегда чтили поклоняющиеся богам. А чтобы сохранить это пока в тайне, он в праздник Рождества посетил в Виенне церковь и вышел из нее лишь по окончании службы.

С наступлением весны 361 г. Юлиан повел свою армию из Галлии к берегам Дуная. По пути он узнал о смерти Констанция, быстро проехал через Фракию и вступил в Константинополь (Марцеллин: 21; 2, 8, 12). Утвердившись в столице, он изгнал и казнил некоторых приближенных Констанция и сильно сократил придворный штат, уволив многих слуг, поваров и брадобреев, получавших при прежнем императоре огромные деньги за свое ремесло. Мера эта была необходима и своевременна, но современники жаловались, что император одним эдиктом превратил Константинопольский дворец в пустыню. Даже в столице Юлиан сохранил тот аскетический образ жизни, к какому привык в походах. Трапеза его была настолько проста, что состояла из одних овощей. Всю жизнь он не знал ни одной женщины, кроме своей жены. Все его время было посвящено неутомимой деятельности. Днем он был занят решением государственных вопросов, давал аудиенции, диктовал письма; вечером удалялся в библиотеку и обращался к трудам другого рода. За время своего короткого правления он успел написать несколько объемистых сочинений, кроме того, после него остались некоторые из его речей и тщательно обработанное сочинение против христианской религии. За всеми этими занятиями он забывал о благопристойности своего вида. Юлиан сам признавался в одном из писем, что ногти на его руках часто не стрижены, а пальцы в чернилах. В бороде его, которую он по примеру всех философов нежно лелеял, гнездилось множество насекомых. В обращении он был очень прост и старался подражать добродетелям первых принцепсов. Хотя он и носил диадему, однако отказался от титула господина. Вновь избранных консулов он приветствовал стоя, а потом проводил пешком. Он часто посещал заседания константинопольского сената и выступал здесь с речами. Все эти забытые проявления республиканских традиций вызывали неизменное удивление современников (Гиббон: 22).

Точно так же заботился Юлиан о возрождении древней религии. Он издал указы, разрешавшие открывать храмы, приносить жертвы и восстанавливать культы старых богов. Чтобы придать большую силу своим распоряжениям, он созвал во дворец пребывавших в раздоре между собой христианских епископов вместе с народом, раздираемым ересями, и дружественно увещевал их, чтобы они предали забвению свои распри и каждый, беспрепятственно и не навлекая на себя опасности, отправлял свою религию. Он выставлял этот пункт в расчете, что, когда свобода увеличит раздоры и несогласия, можно будет не опасаться единодушного настроения черни. Он знал по опыту, что дикие звери не проявляют такой ярости к людям, как большинство христиан в своих раз-номыслиях. Вместе с тем он запретил учительскую деятельность риторам и грамматикам христианского вероисповедания.

Из Константинополя Юлиан переехал в Антиохию и здесь стал готовиться к походу против персов. Много времени отдавал он и служению богам. Языческие религиозные церемонии были восстановлены с невиданным раньше размахом: в иной день закалывалось по сто быков и без счета приносился в жертву разнообразный скот и белые птицы. Выставляя напоказ свое усердие, император сам подносил вместо жрецов священную утварь и совершал моления, окруженный толпой женщин. Гонений против христиан он не начинал, но, когда вдруг сгорел храм Аполлона Дафнейского, Юлиан заподозрил христиан в поджоге и закрыл самую большую церковь в Антиохии (Марцеллин: 22; 3-5,9-10, 12-14).

В 363 г. во главе большой армии Юлиан выступил из Сирии в Месопотамию и переправился через Евфрат (Марцеллин: 23; 2). Двигаясь вдоль реки, римляне вступили в Ассирию и заняли здесь одну за другой несколько крепостей. Некоторые из них были покинуты жителями, другие сдались после правильной осады. Особенно упорно защищался гарнизон Майозамаль-хи. Преодолев все препятствия, Юлиан подошел к персидской столице Ктесифону и разбил у его стен большое войско. Однако осмотрев укрепления города, он отказался от мысли о его осаде и после разорения и опустошения страны повел армию к Кордуэну (Марцеллин: 24; 1-2, 4, б, 8). В Ма-ранге римляне разбили еще одну армию, пытавшуюся заслонить им дорогу. Однако после этого их стал донимать голод в опустошенной стране. Юлиан велел раздать солдатам все запасы, заготовленные для царского стола. Стараясь разделить с ними все трудности, он часто без всякой необходимости подвергал себя опасности. Узнав однажды, что персы напали на один из римских отрядов и теснят его, он, не одев панциря, с одним только щитом поспешил на помощь. В разгоревшемся сражении кто-то из персов метнул в императора копье, которое пробило ребра и застряло в нижней части печени. Умирающего Юлиана перенесли в палатку, и здесь он скончался короткое время спустя. Марцеллин пишет, что до самого конца он сохранял исключительную твердость и вел беседу с философами Максимом и Приском о высоких свойствах человеческого духа (Марцеллин: 25; 1-3).

ЮСТИН I

Византийский император в 518– 527 гг. Род. ок. 450 г. Умер 1 авг. 527 г.

Юстин был по происхождению иллирийский крестьянин. При императоре Льве он, чтобы избавиться от нужды, вместе с двумя братьями пешком добрался до Константинополя и поступил на военную службу. Прокопий пишет, что у братьев по прибытии в город не было ничего, кроме козьих тулупов да прихваченных из дома сухарей, но здесь им сразу повезло: поскольку они отличались прекрасным телосложением, их отобрали в придворную стражу. Впоследствии, при Анастасии, Юстин участвовал в Исаврийской войне. Затем он постепенно достиг большой силы и был поставлен во главе придворной стражи (Прокопий: «Тайная история»; 6). Императорскую власть Юстин получил сверх всякого ожидания, потому что много было людей знатных и богатых, которые состояли в родстве с умершим Анастасием и имели больше прав присвоить себе столь великую власть. Человеком весьма сильным был тогда надзиратель императорских опочивален Аман-тий. Как скопец, он сам по закону не мог владычествовать, однако хотел положить венец самодержавной власти на Феокрита, преданного ему человека. С этой целью он призвал Юстина, дал ему большое количество денег и приказал раздать их людям, которые особенно были годны к подобному делу и могли облечь Феокрита в порфиру. Но Юстин, потому ли, что этими деньгами подкупил народ, или потому, что снискал ими расположение к себе так называемых постельничих, – об этом рассказывают по-разному, – сам себе приобрел царскую власть и вслед за тем лишил жизни как Амантия, так и Феокрита с некоторыми другими людьми.

Юстин вызвал к себе в Константинополь жившего во Фракии Виталиана, некогда покушавшегося лишить Анастасия верховной власти, потому что опасался его силы и его воинственности, о которых повсюду неслась молва. Чтобы внушить ему доверие, Юстин объявил его начальником над частью войска и затем произвел в консулы. В сане консула Виталиан явился во дворец и у дворцовой двери был коварно умерщвлен (Еваг-рий: 4; 1, 3). В отличие от предшествующих императоров, Зинона и Анастасия, Юстин исповедовал строгое православие. Он приказал сместить около полусотни сирийских епископов-монофизитов и воздвиг гонения на приверженцев всех еретических направлений (Дашков: «Юстин Первый»). Антиохийскому предстоятелю Северу Юстин даже хотел схватить и отрезать язык за хулы на Халкидонский собор (Евагрий: 4; 4).

По свидетельству Прокопия, Юстин был чужд всякой учености и даже не знал алфавита, чего раньше у римлян никогда не бывало. И в то время, когда в обычае было, чтобы император прикладывал собственную руку к грамотам, содержащим его указы, он не был способен ни издавать указы, ни быть сопричастным тому, что совершается. Некто Прокл, которому выпало быть при нем в должности квестора, вершил все сам по собственному усмотрению. Но чтобы иметь свидетельство собственноручной подписи императора, те, на кого это дело было возложено, придумали следующее. Прорезав на небольшой гладкой дощечке контур четырех букв, означающих на латинском языке «прочитано», и обмакнув перо в окрашенные чернила, какими обычно пишут императоры, они вручали его Юстину. Затем, положив упомянутую дощечку на документ и взяв руку императора, они обводили пером контур этих четырех букв так, чтобы оно прошло по всем прорезям в дереве.

Юстин жил с женщиной по имени Луппикина. Рабыня и варварка, она была в прошлом куплена им и являлась его наложницей. И вот, вместе с Юстином, на склоне лет, она достигла императорской власти. Эта женщина не отличалась никакими достоинствами, она так и осталась несведущей в государственных делах. Во дворце она появилась не под собственным именем (слишком уж оно было смешное), но стала именоваться Евфимией. Сам Юстин не сумел сделать подданным ни худого, ни хорошего, ибо был он на редкость слаб умом и поистине подобен вьючному ослу, способному лишь следовать за тем, кто тянет его за узду, да то и дело трясти ушами. Он отличался простотой, не умел складно говорить и вообще был очень мужиковат. В глубокой старости, ослабев умом, он стал посмешищем для подданных, и все относились к нему с полнейшим пренебрежением, поскольку он не понимал, что происходит. Племянник же его, Юстиниан, будучи еще молодым, стал заправлять всеми государственными делами и явился для римлян источником многих несчастий (Прокопий: «Тайная история»; 6, 8, 9).