Текст книги "Перевозчик (СИ)"

Автор книги: Константин Денисов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

8. Начали!

Мы обсуждали детали предстоящей операции не меньше часа, стараясь предусмотреть все детали. Хотя по большому счёту, ничего нового сказано не было. Так, прорабатывали разные варианты развития событий и что делать, если всё пойдёт не так.

– А с теми, кто дежурит рядом с карманом, что будем делать? – спросил Петя, вспомнив про оставленный в нашей бывшей комнате пост.

– Ликвидировать, – сказал я, – хотя, одного можно оставить и допросить. А потом Шторму его передать, чтобы и он тоже допросил. Вдруг у них есть свои, более действенные методы?

– Но тогда, если они не выйдут на связь, может подняться тревога, – сказал Петя.

– Поэтому нам надо будет сначала затаиться и дождаться момента, когда они доложат, что всё в порядке. После этого у нас будет полчаса как минимум. Да потом им нужно будет разобраться, что случилось и почему наблюдатели не выходят на связь. Думаю, времени нам должно хватить. А потом нас уже здесь не будет.

Сидя в кармане, мы, конечно, были отрезаны от мира и не знали, что там происходит. В этом был определённый риск. Но мне почему-то казалось, что ситуация не должна разрешиться сегодня. Если «чёрные» не напали сразу, значит, не хотели больших жертв среди своих или опасаются повредить груз. Значит, будут мариновать конвой некоторое время, подрывая моральный дух защитников и вселяя в них чувство безысходности.

По моему мнению, решающий день должен быть для них завтра, поэтому нам нужно было успеть всё сделать ночью.

Я очень надеялся, что не ошибаюсь, но судя по тому, что они ходили и обшаривали окрестные дома, время у нас было. Ведь если бы они хотели решить вопрос с наскока, зачем тогда создавать безопасный периметр и зачищать район? Судя по всему, осада должна была продолжаться некоторое время. Может быть, даже и не один день!

Когда мы вечером очень осторожно выглянули из кармана вдвоём с Петей, было уже почти темно. После неяркого, но постоянного освещения на нашей «базе», мы как будто окунулись головой в чернильницу, но через некоторое время глаза привыкли, и мы поняли, что ещё не окончательно стемнело. Просто в каморке, где мы находились, не было окон и даже днём было сумрачно.

Мы молча ждали, хотя ни одного звука наших ушей не достигало. Наконец, кто-то сказал что-то невнятное там, где должен был находиться наблюдательный пункт «чёрных», как мы их стали назвать последние пару часов.

Говорившему ответили также невнятно. Значит, пост был на месте. Да, с ними придётся разбираться, но зато нет никаких сюрпризов, и ситуация развивается предсказуемо. Мы продолжили ждать.

Было неизвестно, как у них обстоят дела с дисциплиной, точно ли они выходят на связь в положенное время или относятся к этому спустя рукава. Мы надеялись, что дисциплина у них нормальная, это, опять же, делало развитие ситуации прогнозируемым.

Минут через двадцать мы услышали, как они доложили, что на их посту всё без происшествий. Пришло время действовать. Было ощущение, что темнота уже достаточно сгустилась, и следующего сеанса связи можно не ждать.

Есть такой эффект, что когда долго ждёшь, немного перегораешь и трудно начать что-то делать. Перейти из режима ожидания в режим действия. Но время было ограничено, и на подобную рефлексию тратить его было нельзя. Я вылез из кармана, стараясь не шуметь. Петя же исчез внутри и через некоторое время вернулся с Алисой. Мы максимально тихо, осторожно делая каждый шаг, чтобы не производить шум, добрались до нужного места.

Не заходя в комнату, я создал шар, который должен был ударить внутри комнаты парализующими молниями. Старое, проверенное и надёжное оружие. В последний момент они, видимо, заметили отсветы в коридоре, но сделать уже ничего не успели. Шар ворвался в комнату и ударил в разные стороны разрядами. Раздалось несколько коротких вскриков, но в целом получилось всё проделать достаточно тихо. Единственное, через окно могли увидеть яркую вспышку внутри. Но поскольку это самое окно выходило на эстакаду, то «чёрных» с той стороны было немного.

К нашему удивлению, на посту находилось не двое, а пять человек. Мы пропустили момент, когда всё поменялось и действовали исходя из устаревшей информации. Это, конечно, была ошибка. Оставалось только надеяться, что общая ситуация не изменилась. А то, может быть, мы всё проворонили, и наш план уже не актуален?

Войдя внутрь, мы с Алисой короткими разрядами добили четверых, а одного, показавшегося нам старшим по званию, связали заранее приготовленными верёвками, вставив кляп и надев мешок на голову. После чего загрузили пленника в Петин карман, где его приняли Антон и Боря. Они должны были проконтролировать, чтобы он там глупостей не наделал.

Решили его не допрашивать пока, чтобы время не терять, а потом просто передать конвою, пусть сами выясняют, кто и почему на них напал… если, конечно, пленник будет в состоянии ответить на такие вопросы. Велика вероятность, что он окажется обычным наёмником, пусть и командиром небольшой группы.

Трупы мы тоже загрузили в карман, дабы выбросить в другом месте. Чтобы, если пост придут проверять, подумали, будто они куда-то отлучились, а не умерли в результате нападения. Ведь тела, это сразу повод поднимать тревогу, а просто пустой пост… тут есть варианты.

Прихватив на всякий случай их рацию, мы поднялись на крышу. Там было пусто. Как мы и думали, уже совсем стемнело, и можно было начинать.

– Петь, если мы задержимся, можешь ответить на вызов по рации. Помнишь, что они говорили? – спросил я.

– Вроде бы: «Пост одиннадцать без происшествий», – задумчиво сказал Петя.

– В общем, скажи, а сработает или нет, тут уж как повезёт. Хуже точно не будет. Главное, в диалог не вступай. Изобрази, что не слышишь ничего. При малейшей опасности прячься в карман, – сказал я.

– Ладно, всё же обсудили сто раз, – шепнула Алиса, – полетели уже!

Я обхватил её сзади, сцепив руки перед грудью, благо опыт полётов у нас уже был. Алиса в этот раз не придуривалась, а довольно легко взмыла в воздух и набрала высоту, чтобы доставить меня к эстакаде по высокой баллистической траектории. Я упёрся лбом ей в затылок и пустил поток маны, ведь она же сейчас её активно тратила.

Почувствовал прилив магической энергии, Алиса удовлетворённо хмыкнула.

Она приземлила меня недалеко от эстакады. Но и не настолько близко, чтобы нас с ней могли заметить. Оказавшись на земле, я кивнул Алисе, и она растворилась в темноте, стремительно уйдя вверх.

Только это случилось, как я расслышал совсем рядом шорох. Это заставило меня тут же лечь на землю и прислушаться. В темноте мелькнули два тёмных силуэта. Они шарахнулись в одну, потом в другую сторону и застыли в нерешительности.

– Говорю же тебе, что-то было! – шёпотом сказал один.

– Что именно ты можешь объяснить? – также тихо ответил второй.

– Да не знаю я! Какое-то движение, – сказал первый, – темно же! Но что-то было!

– Было и ушло! Пойдём дальше, а то провалим задание. Нам ещё четыре дымовых шашки вокруг эстакады заложить надо, – сказал второй, и фигуры двинулись в мою сторону.

– Как четыре? Три же вроде осталось! – сказал первый.

– Четыре! – отрезал второй.

Я полез в сумку на поясе и зачерпнул немного «волшебного порошка». Когда эти двое оказались совсем близко, вскочил и швырнул его им в лицо. Они сразу дезориентировались, совершенно не поняв, что произошло. Но орать и поднимать тревогу тоже не стали, ведь были на секретном задании, и действовать должны были тайно.

Моя клюшка для гольфа отправила их отдыхать. Возможно, даже навсегда, но проверять это я не стал, а заспешил к эстакаде.

Оказавшись внизу, приблизительно в том месте, где меня спускали днём, я внимательно прислушался и огляделся, нет ли ещё кого поблизости, и приглушённо крикнул:

– Эй, там, наверху!

Оттуда донёсся шорох, и после небольшой паузы мне ответили:

– Ты кто такой?

– Поднимите меня наверх! – сказал я, – дело есть!

– Ещё чего! – донеслось сверху, – обойдёшься!

– Передай Шторму, что Алик пришёл, – сказал я.

– Проваливай! – донеслось сверху.

– Не передашь, сам потом ему будешь объяснять, почему ваши люди погибли! – резко сказал я.

Наверху возникла небольшая заминка, потом какое-то шевеление и после этого всё стихло. Я терпеливо стоял и ждал. Через некоторое время сверху донеслось.

– Алик?

Я узнал голос Шторма.

– Да, поднимите меня, дело есть! – сказал я.

– Ты не вовремя, мы здесь как бы немного заняты, – сказал Шторм, без всяких эмоций. Радости от моего прихода он не испытывал, впрочем, как и раздражения.

– Поднимите меня! – резко сказал я, – тут полно народу лазит в темноте, хотите, чтобы меня пристрелили? Если я уйду, то обратно не вернусь и пеняйте на себя!

– Ладно, поднимите его! – после секундной паузы сказал Шторм.

Рядом упала петля из верёвки.

Надо сказать, что процедура эта была очень неприятная, когда тебя втягивают наверх верёвкой. Она сильно режет и давит на грудную клетку, но приходилось терпеть.

– Чего тебе? – с лёгким раздражением сказал Шторм. Видимо, они здесь к чему-то готовились, и я помешал.

– Поговорим один на один? – спросил я.

– Ты что, не слышишь? Мы заняты! – сказал Шторм. Видимо, я действительно был максимально не вовремя.

– Если вы планируете вылазку, то лучше отмените. Угробишь людей и ничего не добьёшься, – сказал я.

– А ты что, предлагаешь нам сложа руки сидеть? Не волнуйся, всё под контролем! – сказал Шторм, но уверенности в его словах я не почувствовал. Он пытался её демонстрировать, и в первую очередь для своих людей. Ведь если они увидят, что командир пал духом, им-то тогда что останется?

– Если бы мне не было что предложить, я бы не пришёл, – сказал я, – давай отойдём!

– Ладно, у тебя минута! – сдвинул брови Шторм и зашагал в сторону, видимо, предлагая мне следовать за ним.

Мы подошли к самому краю эстакады.

– Первое, те, кто вас обложил, хорошо подготовились. Они прекрасно знают, чем вы располагаете и какие шаги нужно предпринять, чтобы добиться своего, – сказал я.

– Это не новость, – серьёзно сказал Шторм.

– У них даже танки есть. Мы видели пару. Также они подгоняют грузовики и большой кран. Всё это пока что стоит за домами. Скорее всего, мы видели далеко не всё, но у них наверняка все ходы просчитаны, – сказал я.

– Про танки мы не знали, но это по сути ничего не меняет, – сказал Шторм, – у нас нет выбора. Мы с ребятами решили драться. Дело в том, что, даже если бы мы согласились уйти, они нас всё равно не отпустят. Я им ни на грош не верю.

– С этим я согласен, – кивнул я.

– Ты ради этого пришёл? – спросил Шторм, – рассказать про тяжёлую технику?

– Нет, – сказал я, – мы хотим предложить вам выход.

– Серьёзно? – Шторм усмехнулся, – то есть, по твоему мнению, мы не справимся, а вы справитесь? Я просил тебя о помощи, но ты сам отказался, помнишь? Что изменилось?

– Изменилось то, что, во-первых, мы увидели, что у вас нет никаких шансов, и дело здесь не только в танках как таковых. Дело вообще в том, как вас обложили. Они подошли к этому вопросу обстоятельно, чтобы не допустить даже минимальной возможности вашей победы, – сказал я, – и тянут они, скорее всего, только по одной причине, боятся повредить груз слишком грубыми действиями.

– А что, во-вторых? – спросил Шторм.

– А во-вторых, мы нашли способ вам помочь, – сказал я.

– Допустим, такой способ, действительно есть, – сказал Шторм, – я пока в это не верю, но просто предположим. И чего в таком случае это будет стоить нам?

– Ничего, – сказал я, – только нужно будет выполнить некоторые условия, но они нацелены на то, чтобы защитить нас. Ведь помогая вам, мы наживём себе могущественных врагов. Плюс к этому, засветим некоторые свои возможности, которые хотели бы держать в тайне. В общем, вам нужно будет довериться нам, а нам, вам. Без этого ничего не получится.

– Но ведь всегда есть шанс, что ты работаешь на них, и это просто какая-то многоходовка, верно? – сузив глаза, сказал Шторм.

– Да, такой шанс, с твоей точки зрения, наверняка есть. Я знаю, что это не так, но доказать не могу. Да и не хочу. Поверь, мы и так жертвуем своей безопасностью, чтобы помочь вам. Просто мы не смогли равнодушно смотреть, как вас будут истреблять. Так что и от вас доверие тоже потребуется, – сказал я.

Шторм наморщил лоб, и некоторое время стоял, сосредоточенно размышляя.

– Предположим, что я тебе поверю, – наконец медленно проговорил он, – но я пока что не вижу, как именно вы можете нам помочь?

– Для простоты понимания скажу не совсем точно… в общем, мы можем вывести вас отсюда через портал, – сказал я.

Шторм как будто завис.

– Звучит охренительно, – наконец сказал он, – но я про такое раньше даже не слышал… точнее, чтобы кто-то реально это проделывал, не слышал.

– Суть процесса немного иная, – сказал я, – и всё не так просто, есть нюансы. В общем, вы с этой эстакады просто исчезнете. Здесь будет пусто! Главное, успеть загнать всю технику, пока темно, чтобы враги не увидели, что здесь происходит.

Шторм запустил руки себе в бороду и сжал кулаки. Похоже, что он делал сейчас себе очень больно. Я ему не мешал. Ему предстояло принять очень сложное решение. Нужно было доверить жизнь сотни вверенных ему людей незнакомцам. Причём за это с него ничего не просили. А Шторм был мужик опытный и наверняка знал, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

– Там внизу лазят люди и раскладывают дымовые шашки. Я парочку отправил отдыхать, пока сюда добирался. И это только то, что я видел. Кто знает, что ещё они готовят. Мы, кстати, взяли одного языка и отдадим его тебе, если ты примешь наше предложение. Что он может рассказать, не знаю, может это рядовой боец, не обладающий информацией, но, тем не менее, какой-то свет на происходящее пролить наверняка сможет, – сказал я.

– Если я приму твоё предложение, какие будут дальнейшие шаги? – спросил Шторм.

– Я подам сигнал, и сюда прилетят двое моих людей, – сказал я, – нужно только предупредить твоих ребят, чтобы они их не подстрелили.

– А сам-то ты что не прилетел, раз у вас есть такая возможность? – спросил Шторм.

– По этой самой причине и не прилетел. Чтобы не поймать пулю, появившись сверху из темноты. Наверняка бы в нас выстрелили! – сказал я.

– Да, пристрелили бы, к гадалке не ходи! – впервые за всё время нашего разговора улыбнулся Шторм, его, видимо, чуть-чуть начало отпускать, – а дальше что?

– Дальше, мы покажем тебе портал, и как это работает. Чтобы ты точно понимал, на что подписываешься, – сказал я, – ведь пока сам не посмотришь, неизвестность может пугать.

– А это не опасно? – спросил Шторм.

– Риск есть всегда, но мы этим инструментом сами пользуемся и очень активно, – сказал я, – Шторм, ты пойми. Я боюсь не меньше, чем ты. Я же уже сказал, что мы сильно подставляемся, влезая в эту историю. А ты боишься подставы от нас, и подвести своих людей. Нужно принять решение. Мы решились несмотря на все риски. Дело за тобой. Ведь может быть такое, что не все предатели в твоём отряде вскрылись? Могут же быть законспирированные наблюдатели? И они слишком много узнают про нас. Но мы идём на эту жертву. Хотя у нас выбор есть, а вот у вас, нет!

– Много твоим людям нужно времени, чтобы добраться сюда? – спросил Шторм.

– Нет, – пожал я плечами, – может минута.

– Хорошо, – Шторм очень тяжело вздохнул, – пойду, дам отбой операции и прикажу, чтобы не стреляли по воздушным целям.

Я слышал, как он отдаёт приказы. Люди были, мягко говоря, в недоумении. Он скупо прокомментировал, что появился другой вариант действий. Насчёт того, чтобы не стреляли, он особенно настойчиво и неоднократно повторял, чтобы это довели до всех постов и никого не пропустили. Наконец, он вернулся ко мне и кивнул:

– Давай, вызывай свою кавалерию!

Я улыбнулся.

– В данном случае, это скорее авиация!

После чего я залез на одну из фур и, отстегнув с пояса припасённый специально для этой цели фонарик, три раза мигнул красным светом. Там, где должны были ждать ребята, один раз мигнул зелёный огонёк.

Это значило, что всё в порядке, и они скоро будут здесь. Я положил фонарик на крышу фуры, чтобы он светил вверх и настроил на нём тусклый красный свет. Это чтобы Алиса сверху увидела, куда приземляться.

Шторм тоже забрался на крышу и встал рядом со мной.

– Всё равно тревожно, – сказал он, вглядываясь в темноту.

– Знаю, мне тоже! – сказал я.

9. Ночь

Алиса, с Петей на загривке, опустилась совершенно бесшумно и практически вертикально. Даже я этого не ожидал и смотрел всё-таки немного вперёд, пытаясь разглядеть их в темноте. Они оба были в балаклавах, как я и просил. На мне она тоже была, но сейчас я её скрутил и надел как шапку. Меня, в общем, и так все видели, имело ли смысл прятаться?

– Балаклавы? – удивлённо поднял брови Шторм.

– Да, народу здесь много, не уверен, что всем можно доверять. Это для безопасности моих людей, чтобы потом их не опознали при случае, – сказал я.

– А ты типа примелькался уже? – ухмыльнулся Шторм.

– Типа да, – кивнул я, – думаю, нет смысла. Хотя, может быть, и раскатаю! – и я постучал пальцем по скатанной шапке.

– Можешь надеть, тебя ведь далеко не все видели. Если хочешь сохранить хотя бы частичную анонимность, – сказал Шторм, – что дальше?

– Спускаемся с фуры, находим укромное местечко, где никого нет, и мы показываем тебе, как всё это работает. А дальше, если всё в силе, то нужно максимально быстро увести всех с эстакады, пока эти не чухнулись. Вдруг почувствуют неладное? Да и на ночной штурм могут пойти. Вас же разок из миномётов обстреляли уже? – сказал я.

– Разок? – удивился Шторм, – четыре раза обстреливали! Но кладут очень аккуратно, стараются в самый краешек садить, чтобы груз сильно не повредить. У нас уже двое погибших и почти десяток ранений разной степени тяжести.

– М-да, – нахмурился я, – мы не всё время следили за вами, видимо, кое-что пропустили. Ладно, пойдёмте вниз.

Мы с кузова спустились на кабину, оттуда по лесенке на землю. Рядом как раз никого не было, и мы решили пройти в портал кармана прямо здесь. Петя положил руку Шторму на плечо, мы тоже прикоснулись к нему.

– Шагай вперёд, – сказал Петя.

Шторм шагнул и от неожиданности крякнул. После темноты на эстакаде мы все прищурились, хотя свет внутри не был ярким.

– Где мы? – спросил Шторм, оглядываясь, – далеко нас перенесло? Вернуться сможем?

В голосе его чувствовалась тревога. Бросать своих ребят он не хотел.

– Технически мы там же где и были… наверное, – сказал Петя, – по крайней мере, единственный вход остался там. Это что-то вроде подпространства… в общем, подробностей мы сами не знаем, просто пользуемся.

– И что, сюда можно загнать весь конвой? – с сомнением сказал Шторм.

– Мы такого ещё никогда не пробовали, – сказал я, – но должно получиться. По крайней мере, большой габарит сюда проходит. Даже больше фуры.

– А много здесь места? А то не видно, где всё это кончается, – сказал Шторм.

– Возможно, что нигде не кончается, для конвоя места точно хватит… если вдруг не возникнут какие-то неожиданные ограничения. Но вроде бы ничего такого быть не должно, – сказал я.

– Но возможно? – напрягся Шторм.

– Не знаю, – сказал я, – говорю же, мы такого никогда не делали. По нашему опыту должно всё пройти хорошо, но если вдруг что, ты имей в виду что это не план и не подстава… а то, с чем мы просто не сталкивались и чего предусмотреть не могли. Но это так, на всякий случай. Думаю, что всё должно получиться.

– Это трупы? – спросил Шторм, указывая на небольшой ряд из пяти тел.

– Четверо да, а пятый, это подарок для вас. Взяли языка… он же жив? – спросил я у Бори и Антона, стоящих неподалёку.

– Да, но пришлось его поплотнее связать, чтобы не рыпался. А то дёрганый больно, – сказал Антон.

Неожиданно раздался топот маленьких ног, и к нам сзади выбежал Лем. За ним бежала Рита, которая, видимо, его и упустила. И Лем, и Рита, и Антон с Борей были, как я и просил, тоже в балаклавах.

– Я же просил его не отпускать! – укоризненно сказал я Рите.

– Прости, не уследила, – виновато сказала она, подхватила Лема и унесла обратно в сторону комнаты отдыха, слегка проглядывающей через туман.

– Твой ребёнок? – спросил Шторм.

– Нет, у бандитов отбили, они его как приманку использовали для засады, – сказал я.

– Мне кажется, я начинаю понимать, чего ты опасаешься, – задумчиво проговорил начальник конвоя.

– Да, это как впустить к себе в дом сотню незнакомых и хорошо вооружённых мужиков. Есть некоторый дискомфорт, – сказал я, – мы обсуждали варианты попросить вас освободить одну из фур и туда загрузить весь личный состав, оставив только пару водителей… но отказались от этой идеи. Решили не мудрить, а просто ограничиться балаклавами, чтобы труднее нас было опознать.

– Я понял. Ты тогда тоже надень. Теперь мне ваш план понятен, как и возможность его реализации. И я вижу, что это может сработать, хотя, надо сказать, до последнего момента сомневался. Но, как говорят, утопающий хватается и за соломинку. Да и подставу я, честно говоря, не исключал до последнего, – сказал Шторм.

– Это не всё, – сказал я, – это только часть плана.

– Есть подвох? – нахмурился Шторм.

– Не подвох, а нюанс, – сказал я, – мы называем это карманом, а вход в карман не перемещается сам по себе. Его нужно… принудительно перемещать. Не буду вдаваться в технологии, но суть такая. В общем, двое останутся снаружи и должны будут уходить отсюда по воздуху. Поэтому важно, чтобы завершить погрузку ночью, чтобы уйти можно было по темноте.

– Понятно, – кивнул Шторм.

– Это одно, – сказал я, – второе, лететь далеко мы не сможем. Как только покинем опасный район, тем, кто перемещает карман, нужно будет начинать двигаться по земле. Но это мы потом обсудим. И пункт вашего назначения, и где вас выгрузить, и как перемещаться по городу… возможно, нужно будет создать небольшую боевую группу прикрытия из твоих людей. Это мы успеем сделать. Говорю это, чтобы ты просто понимал наши дальнейшие действия. Полного чуда не будет, всё равно придётся поработать.

– И этого чуда достаточно, – серьёзно сказал Шторм, – если всё выгорит, я буду ваш вечный должник. Это не эмоциональное заявление, это моё слово!

– Погоди благодарить, успеешь, – сказал я, – нужно приниматься за дело. Смотри, в тумане легко потеряться, так что пусть твои бойцы не разбредаются. Да и наши вещи и люди здесь есть. Было бы хорошо, если бы мы выстроили фуры и весь транспорт вон там, одной кучей, – я показал вперёд, где сейчас вообще ничего не было, – и оттуда никто никуда не выходил. Чтобы все находились в одной зоне.

– Это решаемо, – кивнул Шторм, – в гостях нужно вести себя культурно.

– Тогда сейчас давай для пробы загоним одну фуру, посмотрим, как это работает, и если всё нормально, нужно будет за пару часов успеть всё закончить, – сказал я.

– Думаю, быстрее управимся, – сказал Шторм.

– Всегда в процессе возникают непредвиденные сложности, – возразил я, – лучше закладывать с запасом, а управимся раньше, так отлично. Но люди, основная масса, будут заходить последними и после твоего инструктажа. Сначала здесь будут только водители. И да, здесь холодно, всего плюс пять, и эта температура постоянная. Так что пусть ребята тоже имеют это в виду.

– Принято! – улыбнулся Шторм.

Его настроение заметно улучшилось, хотя он старался и не демонстрировать свои эмоции. Совсем недавно он чувствовал, что ведёт на смерть весь свой отряд, а теперь появилась удивительная возможность выйти из этой ситуации практически без потерь.

– Трупы надо будет выгрузить, мы их прихватили, чтобы тревогу раньше времени не поднимать, – сказал я, – а пленника забирай, пусть твои люди его допросят. Есть нужные специалисты?

– Найдём! – сказал Шторм.

После чего он подошёл к ряду тел, легко подхватил живого и забросил на плечо как пушинку. Силы в начальнике конвоя было немерено.

Как оказалось, сложности действительно есть, просто Шторм о них подзабыл. Миномётным обстрелом повредило несколько фур. У трёх частично спустили колёса, две вообще были не на ходу, посекло осколками двигательный отсек, и они перестали заводиться. Ни чинить, ни выяснять, что с ними не так не стали, потому как не думали, что отсюда вообще будет возможно уехать.

Шторм собрал людей и объявил, что конвой уходит через портал. В подробности вдаваться не стал, только сказал, что нужно всё сделать тихо, не привлекая внимания тех, кто их держит в осаде.

Большинство солдат вернулись на свои посты, сейчас основная работа лежала на водителях. Первым делом загнали внутрь цистерну заправщика. Он был полностью исправен, рядом с ним мины не прилетали. Возможно, это было не случайностью, потому что подорвать на эстакаде здоровенную бочку с горючим в планы осаждающих точно не входило. Сколько фур бы тогда пострадало было не спрогнозировать.

Чтобы загнать машину внутрь кармана, не нужно было её никуда перегонять. Петя вставал рядом с передним бампером, касался его рукой, автомобиль трогался с места и сразу пересекал границу портала. Дальше нужно было только ехать прямо, и всё.

К парковке первой машины в кармане отнеслись очень ответственно, выбрали для заправщика место и заодно прикинули, как ставить фуры относительно него. Дальше дело пошло быстрее. Водитель цистерны остался внутри, и когда заезжала фура, провожал её на нужное место.

Сказать, что водители были в шоке от происходящего, это ни сказать ничего. Но они держались, ведь все понимали, что у них появился шанс выбраться из безвыходного положения. К тому же когда люди заняты делом, времени на удивление и рефлексию не остаётся. А здесь дел было полно. Даже уже оказавшись внутри, они продолжали двигать фуры, чтобы они стояли удобнее и чтобы на них потом было легко выехать. Поэтому сразу было принято решение разворачиваться.

Бензовоз и первые две фуры дали круг в тумане, чтобы встать носом к выезду, но потом было решено остальным просто сразу заезжать задом.

После нескольких исправных машин решили затащить внутрь повреждённые. Те, что были с пробитыми колёсами, заехали сами, жуя резину. Те, что не заводились, пришлось брать на буксир и тащить задом. Это заняло больше времени, ведь нужно было подогнать исправную фуру, подцепить повреждённую и втащить в карман. А ведь они были гружёные. Благо ехать в таком виде им нужно было совсем недалеко.

В итоге за два часа едва-едва только успели закончить с фурами. Но дальше дело было вообще плёвое. Четыре броневика, лёгкий колёсный транспорт и сами бойцы. Я боялся, что провозимся до утра, но мы сейчас шли в целом почти по графику.

Фуры внутри кармана поставили большим полукругом, «мордами» в центр. Площадка получилась довольно большая, там должна будет разместиться вся остальная техника и люди.

Естественно, мы шумели на всю округу. Но шумели только вынужденно. Да, периодически начинал реветь двигатель, но через некоторое время его звук резко обрывался. Сами люди никаких звуков почти не издавали. Ни криков, ни команд, ни чего бы то ни было ещё. Люди вели себя максимально тихо.

Те, кто держал блокаду, не могли не слышать звуков двигателей. Но что они могли сделать? Скорее всего, там думали, что конвой переставляет свою технику, готовясь к обороне. Ведь другие варианты и не придумаешь!

Конечно, было бы идеально провернуть всё это в полной тишине, но, к сожалению, это было невозможно. Так что рёв двигателей периодически разрывал ночную тишину.

Больше всего работать приходилось, естественно, Пете. Ведь он был как бы привратником входа в карман, и без его участия никто не мог ни войти, ни выйти. Я и Шторм, сначала принимавшие активное участие в управлении и планировании, постепенно отошли в сторону. Это было просто не нужно. Внутри, водители, чьи машины уже оказались в кармане, дальше, понимая стоящую перед ними задачу по расстановке техники, уже справлялись сами и лезть к ним, это было только мешать.

Те, кто оставался снаружи, уже тоже довольно хорошо понимали суть происходящего процесса, воочию увидев, как фуры исчезают в пустоте.

Я, Шторм и Алиса стояли рядом и наблюдали за происходящим.

– Сколько времени займёт путь до места назначения пешком? – спросил я у Шторма.

– Не знаю, – честно признался он, – если бы всё шло по плану, мы уже должны были бы быть на месте. Всё дело в том, как именно мы будем теперь добираться до пункта назначения. И есть ещё один интересный вопрос.

– Какой? – спросил я.

– Ведь если мы выскочим из этого окружения, не думаю, что они просто всплеснут руками, мол, ничего не получилось, и разойдутся по домам. Этим мы их сильно разозлим, – сказал Шторм.

– А особенно тех, кто за всем этим стоит на самом верху, – кивнул я.

– Так что, боюсь, на этом всё не закончится, – сказал Шторм, – нас потом могут пытаться перехватить и на подходе к месту назначения, если им так уж обязательно нужен наш конвой. Теперь я уже абсолютно уверен, что дело не в официальном грузе.

– А в чём? Или в ком? – спросил я.

– Думаю, в чём, – сказал Шторм, – вряд ли им нужен какой-то человек из нашего отряда. Ведь они предлагали нам уйти и оставить груз.

– Не думаю, что они отпустили бы живых свидетелей, – сказал я.

– И я не думаю. Это одна из причин, почему я отказался. Так бы, может, и отдал им груз, ради сохранения жизней. Пусть потом судят, под трибунал отдают, но ребят бы спас… если бы им верил. Но я не верю! – сказал Шторм.

– И что думаешь делать? – спросил я.

– Думаю, когда мы отсюда вырвемся, нужно будет затаиться и проверить груз. Фуру за фурой, фуру за фурой. У меня есть все накладные, будем искать, что им не соответствует. Это, правда, потребует много сил и времени… – задумался Шторм, – предоставите вы нам такую возможность?

– Да. Не волнуйся, на полпути заднюю включать не будем. К тому же у нас есть возможность ускорить процесс разгрузки и обратной погрузки фур, – сказал я.

– Как это? – удивился Шторм.

– Потом, когда до этого дело дойдёт, узнаешь, – сказал я, – починить повреждённые машины можно?

– Те, у которых колёса пробиты, сто процентов! – сказал Шторм, – там ребята уже, наверное, приступили. До этого не занимались этим, потому что думали, нет смысла, ехать-то всё равно некуда. А вот те, что не завелись, это неизвестно. Если возможно мужики починят, если нет, у вас не бросим, вытащим наружу.

– Если некуда будет деть, можете и бросить, – сказал я, – мы, возможно, найдём им применение. Но это если они на самом деле не будут нужны. Может, в фургоне сделаем отапливаемое помещение, а то сам видел какая там холодрыга. Кстати, если всё это дело затянется, твои ребята тоже мёрзнуть будут. Есть в грузе что-то тёплое? На чём можно было бы спать и чем укрываться?

– Да, этого добра навалом. Спальники, одеяла, бушлаты, этого много. Нужно будет только найти и разгрузить. Делать нечего, придётся вскрыть гуманитарный груз. Ребята уже давно без сна, нужно будет дать им отдых. Как только выберемся в безопасное место, так сразу нужно будет этим и заняться, – сказал Шторм.