Текст книги "Нульт: 01: Тень Победы"

Автор книги: Константин Аникин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

  Пипетка бросил на Зиро озабоченный взгляд

  Как бы было здорово избавиться от всех неприятных воспоминаний! Но работы по разработке таблетки от неприятных воспоминаний, насколько знал Зиро, буксовали. Пока выбор был небольшой: либо помнить все – либо ничего не помнить. Так что приходилось как-то с этим жить. Зиро смотрел на свое искаженное отражение в рефлекторе Светоч. Он смотрел в глаза прошлому.

  Светоч делали в Ордена Ленина, Научно-Производственном Объединении Красный Лазер. Подпольно, в свободное от основной работы время. В Красном Лазере занимались серьезными вещами – проектировали и производили тяжелые промышленные и военные лазерные установки. Первый Светоч разработал для своего сына один из ведущих специалистов объединения. Подарок на день рождения, с игрушками в то время было туго. И покатилось. Где один – там и другой – скоро фонарики были у большинства детей города. Каждый вечер детские лазеры раскрашивали ночь. Развлекались они таким образом до тех пор, пока кто-то попал своим лучом в один из американских спутников-шпионов. Спутник принял блик на своих линзах за старт ядерных ракет, о чем и доложил куда следует. Американский офицер, в тот момент сидевший 'на кнопке', вытащил из кобуры пистолет, взвел курок, стиснул зубы, но не нажал. Инцидент получил огласку и в Кремле решили, что в Воркуйске-8 заигрались лазерами. Игры кончились – все фонари изъяли и уничтожили. Зиро до сих пор помнил вкус своих слез, когда он отдал любимую игрушку человеку в форме. КГБ устроило чистку в Красном Лазере, тому Кулибину впаяли срок, на скорую руку сшив дело из 'разглашения', 'нарушение режима', и 'халатности', Он быстро умер в лагере – не выдержал, там не все выдерживали. Светочей хвалились после его смерти. Выяснилось, что в приступе служебного идиотизма их уничтожили все до единого, включая чертежи. Тот изобретатель унес свою тайну в могилу – никто потом так и не смог повторить такую мощь в таком объеме. Так секрет производства 'фонаря лазерного Светоч-1' был утерян.

  Светочи сгинули все, кроме, как оказалось, одного. Отец Зиро как-то обмолвился, что у него на работе завалялся всеми забытый экземпляр. Он случайно его обнаружил, но не заявил. И Зиро (который тогда был никакой не Зиро, тогда его звали, как звали многих советских мальчиков), вцепился в него, как пиявка. В конце концов, страсти по Светочам утихли, а Зиро настолько хорошо себя вел, что не узнавал себя в зеркале. Он приносил из школы пятерки, помогал матери по хозяйству, был вежлив и причесан, короче говоря, отказывал себе во многом. В конце концов, отец дрогнул. 'Ладно' – сказал он, когда Зиро продемонстрировал четвертной табель всего с двумя четверками, – 'зайди ко мне завтра на работу'.

  Даже спустя столько времени, Зиро помнил тот день до мельчайших подробностей. После школы, он пришел к отцовскому институту, попросил скучающего солдатика на проходной, вызвать отца. Солдатик что-то сказал по вертушке, вышел папа, ступая, как всегда, широко и уверенно. В руках его была брезентовая сумка. Он подмигнул сыну и сказал, – 'Паек маме отнеси. Я сегодня задержусь '. Спросил что-то дежурное про школу, потрепал по голове и пошел обратно.

  Зиро летел, как на крыльях. Сердце норовило выскочить из груди. Ура! Пацаны сдохнут от зависти. Как же, теперь Светоч есть только у него. Один-единственный, последний-распоследний. Скорей бы вечер! Он уже успел забыть, каково это, держать космос в своих руках. Ха-ха, да он теперь абсолютный властелин неба! Зиро успел отбежать довольно далеко, когда за спиной грохнуло и он, действительно, полетел. Взрывная волна подняла его в воздух и с размаху впечатала в какой-то старый сарай, так, что он протаранил лбом деревянную стену. (До сих пор голова иногда побаливала.) Он потерял сознание. Очнулся он ночью, в госпитале, и первое, что увидел, белое, как мел, лицо матери. Зиро передернуло. Оно до сих пор стоит перед глазами. Самое страшное, что он видел в жизни.

  Тогда мало кто в Воркуйске-8 жил долго. Смерть постоянно висела над городом, как отравленное радиацией пылевое облако, все они жили с предчувствием близкой гибели. Говорили, они ковали лазерный щит Родины. А может, конструировали спутники. Или логику для ракет. Кто знает? Отец никогда не рассказывал о своей работе. В Воркуйске-8 никто никогда не говорил о своей работе. Можно было говорить о чем угодно, только не об этом. За теми, кто много говорил, ночью приезжали суровые люди в черных автомобилях. Известно было только то, что там никто не выжил. Включая того солдатика на проходной. Взрыв разрушил здание до основания.

  Что его убило? Что они испытывали в тот день? Разве это важно теперь? Кто теперь сможет сказать, что важно, а что нет? – думал разом повзрослевший Зиро на похоронах отца. В тот день даже лягушки заткнулись. Взвод солдат выстрелил в небо. Как будто оно было в чем-то виновато.

  Хоронили они какой-то опечатанный свинцовый контейнер.

  – Эй! Ты где?! – Друг-Пипетка тряс Зиро за плечо.

  – А?

  – Я говорю, в 'Кластер' поедем?

   – Ага. Поехали. Отожжем слегка.

  – Во! – Довольно кивнул Пип. – Это я понимаю. А то насупился, понимаешь, как выпь. Лягушки дохнут.

  Зиро стало легче. Зачем мне эти мрачные мысли, думал он. Какой от них толк? Жизнь продолжается. И не самая хреновая жизнь. Болотная хмарь расселась – они въезжали в город. Промчались мимо поста, охранявшего дорогу на антенный остров; патрульный лениво махнул им жезлом, мол, давайте, проезжайте, не останавливайтесь. Пип вырулил на трехуровневую развязку и развернулся в сторону промышленного сектора города. Над ними, с характерным свистом, пролетел скоростной монорельс на магнитной подушке. Пип гнал по сверкающим неоном улицам ночного города, на которых в честь наступавших выходных было полно народа. Эх, пап, если бы ты видел, во что превратился в наш городок, подумал Зиро. Ты бы очень удивился.

002: Битый Кластер

  – Слыхал, Припоя стерли? – Cпросил Корень.

  Зиро сидел у стойки бара и смотрел, как Корень ловко жонглирует шейкером. Корень выглядел как животное, рожденное убивать – центнер мускулов в агрессивных татуировках, черная кожа, бритый череп и рыжая бородища, в ушах с полкило железа. Но внешнее впечатление часто обманчиво – на самом деле Корень был добродушный увалень, обожающий потрепаться. Вся эта его внешняя агрессивность наследие прошлого – в молодости Корень был байкером, гонял с Болотными Гадюками, но потом серьезно расшибся и завязал. Теперь он мешал коктейли в Битом Кластере и, попутно, распускал слухи, которые притягивал к себе, как статика пыль.

  – С резервной копией? – Отозвался Зиро.

  – Без.

  Зиро знал Припоя. Он был один из тех, кто перепаял ему американский военный интерфейс. Хороший специалист по железу, о таких говорили – родился с паяльником в руках. Плотненький такой, позитивный. Припоем его прозвали потому, что он постоянно что-то напевал. Зиро на секундочку приложил очки к глазам и быстро проверил официальные ресурсы. Да, ты смотри, действительно стерт. На главной странице сайта Инфокома висела ссылка на приговор о принудительном переводе Припоя в Нижний Регистр. Припою инкриминировали информационное браконьерство, а также попытку передачи образцов плёнки третьей стороне. Браконьерство это фигня, но за плёночку могли серьезно спросить. Так что Припой еще легко отделался. Если, конечно, все это правда – трудно было представить безобидного Припоя в чем-то противозаконном.

   – И что Припой?

   – Что, что… Расстроен, конечно. Нажрался в тину, залез на стойку и орал: за всеми вами придет Дэдлайн!

  Зиро хмыкнул.

  – Дэдлайн? Страсти какие.

  – Столик своротил, – продолжал Корень. – Посуды наколотил, зараза, проклял всех по разу. Потом его увели.

  Зиро пожал плечами. Зачем так нервничать?

  Особой драмы в деле Припоя Зиро не видел. Нижний Регистр Припоя был не строгий. Вот строгий, это да, серьезно, тогда запрещалось выходить в Сеть и хранить информацию. А так Припой всего лишь потерял все привилегии Верхнего Регистра в виде жирного сетевого канала, вычислительных госмощностей и счетов в датабанках. Но, меж тем, в Нижнем были свои плюсы – налоги, например, были значительно ниже. И вообще, меньше всякого геморроя – Пип, вон, добровольно перевелся в Нижний. Конечно, не будучи в Верхнем трудно сделать нормальные деньги на инфе – но мало ли существует способов делать деньги? В Верхнем Регистре было примерно столько же лузеров, сколько в Нижнем успешных перцев. Так что зря Припой нагнетал.

  – Вообще, что парни говорят… – Корень понизил голос и слегка наклонился к Зиро. Мол, только тебе, по старой дружбе. Насколько Зиро знал, Корень дружил со всем Воркуйском. – Дело не Припое. Дело в Железном Феликсе.

  Зиро знал и Железного Феликса. Этого старого хрыча все знали. Бывший полковник КГБ, в советское время пас тут яйцеголовых, а после научной революции быстро сориентировался и занялся бизнесом – теперь он был одним из самых крупных торговцев компьютерным железом в Воркуйске, и был чудовищно богат. Припой работал на него.

  – Железный Феликс пытается идти в ногу со временем. Расширять бизнес. Открыл несколько медиаферм, рендерит теперь всякий левый пиар на заказ. Переманил к себе кучу народу и….

  – Я в курсе, – прервал его Зиро. – При чем тут Припой?

  – Ну, говорят, Феликс пытался перехватить у Инфокома кремлевский заказ на победный пиар. По случаю Дня Победы.

  – Не хило. Вот так, сразу на госзаказ замахнулся?

  – Ну. Прикинь?

  – Москва на пиар не скупится – продолжал Корень. – По слухам, цена вопроса… Корень нарисовал в воздухе длинную вереницу нулей.

  – Нормально.

  – Вот! Железный Феликс как пронюхал про это, совсем покой потерял. Стал что-то мутить, цены сбивать. Говорят, сулил колоссальные откаты. Но хрен там, конечно, ничего он не получил. Но в Игле это ему припомнили. Троих парней Феликса стерли. Включая Припоя.

  Зиро покачал головой. Жадность Железного Феликса не знала границ. Вошла в поговорки.

  Корень сформулировал вывод:

   – Так что Припою ни за что отлетело.

  И мораль:

  – Вот так хорошие парни страдают из-за всяких пидорасов.

  – Ужасно, – сказал Зиро. – Однако никто Припоя не заставлял работать на этого пидораса.

  – Твоя правда, – согласился Корень и отработанным движением запустил готовый коктейль по стойке. Стакан подхватил какой-то (судя по баджику на лацкане пиджака) инфокомовский клерк. Вид у него был такой усталый, будто он трое суток к ряду разгружал вагоны с песком. Перед ним уже стояла целая батарея пустых стаканов, а над головой висела световая иконка 'не беспокоить'. Видимо, он намеривался молча утопить производственный стресс в спирте.

  Нервная у них там работенка, подумал Зиро. Стирать всех без разбора.

  Битый Кластер был популярным заведением среди компьютерного андеграунда города. Раньше на этом месте, в промсекторе, была свалка электронного мусора. Потом его смешали с бетоном и построили ночной клуб. Осколки примитивных компьютеров и старинных носителей данных проглядывали в стенах, словно древние ракушки в известняке. Пип где-то договаривался с продюсерами клуба, по поводу завтрашнего выступления своей группы – сейчас в 'Кластере' проходил традиционный фестиваль альтернативной музыки. Зиро поднес к губам стакан, ну тут резкий, шипящий звук, как будто лягушку лазером прижгли, больно ударил по ушам. Зиро дернулся, и чуть не расплескал свой коктейль. На сцене клуба копошилось болотники, четыре штуки, все в серо-зеленых брезентовых костюмах химзащиты. Болотники настраивали инструменты. Зиро скосил глаза на лежащую рядом афишку и выругался про себя.

  Этот день фестиваля был посвящен болотной музыке. Сегодня давали концерт все лидеры этого, ненавистного Зиро, музыкального направления: и Сфагнум, и Ска-тина и даже 3-тон. Болотники черпали вдохновение в воркуйском болоте, они делали музыку из болотных звуков. Но болото, как его не миксуй, как ни пережевывай цифровыми фильтрами, все равно остается болотом. Осточертевшим болотом. Эта музыка оказывал на Зиро какое-то чисто физиологическое действие – мозги словно превращались в тину, глаза слезились, – хотелось заползти в какой-нибудь темный угол и там нажраться до бесчувствия. По залу расползалась клюква, так себя называли себя фэны болотников. Унылые типы в серо-зеленом. Зеленые волосы, болотный макияж, на шее гроздья ярко-красных бус.

  Солист Ска-тины ударил по струнам и застонал первую песню. Надо было уносить ноги. Зиро кинул несколько купюр на стойку, кивнул на прощание Корню, пробрался сквозь вяло слемящуюся толпу клюквы, старясь никого не касаться. Вышел в холл и направился к лестнице ведущей на второй этаж клуба.

  В медиапанелях, которыми был отделан холл, Зиро отражался своей Тенью. Аи бежала за ним, перепрыгивая с экрана на экран. Она была в своем дефолтовом кавайном режиме, этакая малолетняя оторва из аниме для девочек среднего школьного возраста. Беленькое платьице на бретельках, гольфики, косички. На втором этаже клуба почти не слышно болотной оргии. Здесь люди расслаблялись. Обстановочка в стиле кибергламур, все такое блестящее и изящно скругленное, полумрак и кожаные диваны. Ди-джей за вертушками крутил легкие джазообразные миксы. Одна из стен представляла собой полукруглый экран, туда зеркалилась виртуальная проекция Битого Кластера, там тусовались Тени посетителей. Аи сейчас же окружили другие Тени, она начала болтать с ними, обмениваясь зашаренной информацией. Зиро подозрительно осмотрел ее компанию. Иногда такого от них подхватит, хрен сотрешь потом.

  В дальнем углу зала сидели тайнохранители – трое солидных мужчин, в дорогих костюмах и молча курили индийский гашиш через кальян. Тайнохранители хорошо выглядели – хранить тайны это был хороший бизнес. Все как в банке, узнал какую-нибудь тайну, несешь ее в тайнохранилище, помещаешь на депозит. Дальше, тайнохранители, за процент, конечно, находили клиентов, заинтересованных в сохранении тайны, и предлагали им оплатить услуги по хранению тайны. По гибким тарифным планам. В противном случае, тайна переставала быть таковой. Многие граждане Верхнего Регистра жили с этой легальной и более того, официально поддерживаемой властями, формы шантажа. Зиро вложил в этих чуваков уже штук сорок тайн (в основном, компромат сексуального свойства и финансовые махинации), и они приносили неплохие деньги. Зиро поприветствовал тайнохранителей. Тайнохранители синхронно кивнули в ответ. Они мало говорили, давно замечено, чем больше человек хранит тайн, тем меньше он разговаривает. Наиболее успешные из них изъяснялись исключительно жестами.

  Зиро сел за свободный столик, заказал выпить. Он цедил коктейль через соломинку и наблюдал за Аи. Она осторожно подошла к чей-то Тени, на вид, какой-то страшный демон с рогами и крыльями. Видимо, эта Тень принадлежала какому-то фанату сетевых ролевых игр.

  – Здравствуйте, страшная системная утилита. – Поклонилась Аи демону. – Не желаете обменяться данными?

  У Зиро была очень вежливая Тень.

  – Аааа, Зиро! – Зиро услышал знакомый голос.

  Зиро мысленно вздохнул и медленно повернул голову. Так и есть.

  – Привет, Алан.

  – Здравствуй, дорогой! Как я рад тебя видеть! Я присяду? – Алан говорил неторопливо, слегка растягивая гласные. По национальности он был эстонец, его родителей, ученых из Тартуского университета, сослали в В8 за выдающиеся успехи в области теоретической физики. Алан сочетал в себе все признаки вырождения, свойственные своему вымирающему этносу – высокий, ширококостный, с прямыми соломенными волосами. Водянистые, близко посаженные глаза, на широком крестьянском лице, с обожанием смотрели на Зиро. Алан, видимо, понимал, что он бы гораздо органичнее смотрелся с мотыгой на каком-нибудь хуторе посреди болот, поэтому, с некоторым успехом, компенсировал свою нескладную внешность гламурными шмотками и разнообразными косметическими процедурами.

  -Присядь, конечно, – сказал Зиро с доброжелательностью вокзального объявления.

  Алан изящно примостился напротив и вытянул длинные ноги. Он явно намеревался продемонстрировать Зиро свои новые туфли. Зиро решил Алану в этом не отказывать. Туфли, и правда, были ничего себе – нежная телячья кожа без единого шва, как будто обволакивала ступню. Наверняка сшиты на заказ, в какой-нибудь итальянской сапожной мастерской с многовековой историей. Шелковые носочки Алана были тоже ничего, как ничего был и винтажный костюмчик, этакое современное прочтение офицерских мундиров наполеоновской армии. На шею Алан небрежно повязал миленький полосатый шарфик.

  Алан отхлебнул из стакана и потер виски ухоженными пальцами.

  – Чертовы лягушки! У меня от их воплей мигрень начинается. – Алан жалобно посмотрел на Зиро. Он хотел, чтобы его пожалели.

   – Да уж – сказал Зиро. – Орут, проклятые.

  Повисла пауза. В разговорах с Аланом Зиро предпочитал отдавать инициативу Алану. Алан был голубой и давно сох по Зиро. Вот уже несколько лет, несмотря на абсолютную безнадежность этой затеи, он не уставал подбивать к нему клинья. И Зиро не собирался ему в этом помогать.

  – Тебе заказать чего-нибудь? Я тут как раз сделку провернул… – наконец сказал Алан, робко улыбаясь.

  Алан, в принципе, был такой же инфодилер-датамайнер, как и Зиро, только копал он в сторону порно. Он работал на Попозуду, воркуйского порнокороля, и специализировался на наиболее доходном сегменте порнорынка. На детской порнографии.

  – Нет, Алан, спасибо.

  Алан горестно вздохнул и уставился в дно стакана. Закусив губу, он о чем-то размышлял. Зиро представлял, как в голове Алана ворочаются неповоротливые грамматические конструкции из 14 падежей, умляутов и артиклей.

  – Видишь того мужчину? – Наконец сказал Алан и указал взглядом на одного из посетителей.

  Зиро и так обратил внимание на этого перца. Он был явно не местный. Европеец средних лет. Ухоженный. Высокий лоб, залысина на макушке, очки в золотой оправе. Что-то в нем было такое сладковатое, приторное. Иностранец пил кофе, и, приподняв брови, пялился на стену с Тенями – по нему было видно, что все это ему в новинку. Чужаки изредка попадались в Воркуйске-8 – получить визу в В8 было сложно, но можно. Воркуйские визы выдавал особый человек, раз в неделю появляющийся в здании МИДа РФ. Он не имел своего кабинета, и весь день свободно перемещался по зданию. Никаких документов для получения визы не требовалось – достаточно было найти этого человека. Человек каждый раз был новый.

  – Ученый, биолог. С именем. Из Брюсселя, – продолжал Алан. Он немного погонял лед в стакане с виски, и, понизив голос, произнес:

  – Это мой старый клиент. Не последний человек во Всемирной Лиге Педофилов. Большой любитель славянских девочек. Сейчас стало трудно посылать эту инфу по Сети – спецслужбы фильтруют трафик. Поэтому, за новой партией приехал лично.

  На лице Зиро не дрогнул ни один мускул, но он оценил поступок Алана. Да, этот чухонец умел ухаживать. Алан тактично отвернулся.

  Зиро посмотрел на иностранца сквозь очки. Сфотографировал его и прогнал фото через инфокомовские базы данных, доступные всем гражданам Верхнего Регистра. Если какая-то страна ведет компьютерные базы данных по своим гражданам, можете не сомневаться, все они есть в В8. Схема отработана. Через минуту, Зиро знал об этом извращенце все: имя, возраст, адрес, место работы, годовой доход, номер машины, кредитную историю, перенесенные заболевания, имя жены, двоих детей и т. д. Теперь, чтобы поставить его на деньги, Зиро надо было всего лишь подсесть к столику тайнохранителей. Алан просто подкинул ему денег, сдав своего клиента. Возникла щекотливая ситуация – с одной стороны Зиро был благодарен Алану, с другой стороны – это ничего между ними не меняло. Зиро принялся ломать голову как бы так поблагодарить Алана, чтобы при этом не сильно его обнадежить, но тут, на его счастье, и к неудовольствию Алана, из клубного сумрака возник Пипетка.

  Пип стоял у входа, и вертел головой, высматривая кого-то, но, взглянув на Зиро и Алана, все понял и пришел на помощь другу.

  – Привет, Алан. – Бодро сказал Пип и плюхнулся на свободное место.

  – Здравствуй, – холодно отозвался Алан. Пипетку он недолюбливал.

  – Ну, как бизнес?

  – Заебись, – сказал Алан, понизив градус дружелюбия до предельно низких величин.

  – Да? А мне Корень говорил, что у Попозуды какие нездоровые терки с комитетчиками по поводу налогов. Типа, ваши реальный трафик занижают. По 30 зеттабайт левака ежемесячно прокачивают.

  – Ай, – сморщился Алан. – Слушай ты больше Корня. Нормально все. Просто под шефа конкуренты копают. Купили кое-кого в Игле, те и начали докапываться…

  Пип начал развивать эту тему, делая вид, что проблемы воркуйского порнобизнеса волнуют его так же, как свои собственные. Алан мрачнел на глазах, чувствуя, что его шансы тают с каждой секундой, но врожденная вежливость не позволяла ему просто так бросить разговор. Зиро слушал их вполуха, искоса рассматривая Алана. Не в первый раз он подивился, как родителям Алана, вдали от родины, удалось вырастить из него такого стопроцентного эстонца. Неожиданно он вспомнил, что недавно видел Алана по телеку, в новостях местного Восьмого канала – он участвовал в акции протеста на площади Революции. Пикет устроил общественный комитет против Дня Победы, который молниеносно организовал Казимир Крамольник. Зиро тогда не удивился – как и все истинные эстонцы, русских Алан ненавидел гораздо больше, чем немцев и считал Гитлера освободителем от советской оккупации. Он неоднократно толкал эту теорию по пьяной лавочке.

  Ничего я тебе, не должен, сладкий мой, – так Зиро разрешил все свои внутренние сомнения. Он махнул рукой официантке.

  – Ну что мы все о делах да о делах. – Сказал он, когда девочка поставила перед ним стопочку с текилой. – Давайте выпьем, парни. Праздник все-таки на носу.

  Зиро встал и поднял стопку.

   – За нашу Победу! – громко (так, что пол зала обернулось) провозгласил он. Выпил, крякнул и хлопнул о стол перевернутой стопкой.

   Как и рассчитывал Зиро, Алан моментально завелся.

  – Курат! Ты еще! Ну, Зиро, ты же адекватный человек, тебя все за это уважают! Какой, к черту, День Победы? Победы над чем? Над здравым смыслом? Да эта треклятая победа стоила свободы половине Европы!

  – Это ты свою Эстонию имеешь в виду? – уточнил Пип.

  – И Эстонию тоже!

  – Тоже мне Европа, – ухмыльнулся Пипетка. – Видал я твою Эстонию со спутников. Такое же болото как у нас, только поменьше.

  Алан покраснел, как рак в кипятке, и с такой ненавистью взглянул на Пипетку, что Зиро испугался, что он сейчас броситься на него и начнет душить шарфом. Как и всякий эстонец на чужбине, Алан представлял себе Эстонию сказочной страной с молочными реками и кисельными берегами. Алан открыл, было, рот, чтобы послать Пипа куда подальше, но тут внезапно осознал, что опять отвергнут. Как всегда Алан очень обиделся. Он пробурчал что-то по-эстонски, достал из кармана слегка дрожащими руками пачку тонких сигарет, отвернулся в пол оборота и закурил.

  – Ну ладно, – поднялся Пип. – Поворковал бы еще с вами, голубки, да мне еще надо звукорежиссера найти. Завтра мы здесь играем. Приходи. – Сказал он Зиро.

  – И ты Алан тоже приходи. Будет клёво.

  Алан ничего не сказал. Он переживал драму. Опять.

   'Спасибо' – cказал Зиро своему другу взглядом.

   'Без проблем' – подмигнул Пипетка и отвалил.

  Если бы кому здесь и дал… – подумал Зиро, глядя ему в след.

  Алан выглядел подавленно. Как всегда, Зиро стало жалко Алана, и как всегда, он подавил в себе эту жалость. Зиро тоже закурил и они с Аланом молча смотрели в экран с Тенями.

  К Аи подошел Хэмпрфи Богарт. Оцифрованная копия великого актера. Кому-то импонировало иметь на посылках икону нуара.

  – Что такая девушка как ты, делает в таком месте как это? – поинтересовался Хэмпфри, меланхолично пожевывая дымящуюся сигарету без фильтра.

  – Да… – вышел из ступора Алан. – Казимир интересовался тобой.

  – Дорогая… – Хэмпфри взял Аи за руку. – Ты так мила, что хочется запустить из тебя пару приложений! Хочешь, я покажу тебе мое программное ядро?

  Похоже, Аи пытались взломать. Ну-ну.

   – По поводу? – Спросил Зиро.

  – Казимир спрашивал у меня, правда ли, что у тебя самая крутая Тень в городе.

  – И что ты ответил? – Поинтересовался Зиро.

  Алан неодобрительно разглядывал Аи. 'Что он в ней нашел?' читалось на его лице.

  – Я сказал, что это правда. Все так считают. Дорогой, ты же… – Алан все же решил не сдаваться, – самый лучший!

   На некоторое время весь Битый Кластер замер, наблюдая, как Аи с воплями: 'В доступе отказано!' лупит Хэмпфри Богарта мордой о стойку. От Хэмпфри во все стороны отлетали черно-белые пиксели.

  Какого черта Казимир Крамольник интересуется Аи? – подумал Зиро.

  – А у нее есть яойный скин? – Опять закинул удочку Алан.

  – Нет. – Отрезал Зиро и попросил счет.