Текст книги "Бронеходчики. Гренада моя"

Автор книги: Константин Калбазов (Калбанов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Часть 1. Июнь 1935 года

Глава 1
Девочка с характером

– Мама! Мамочка! Мамуля!

Девчушка утерла слезы, размазав гарь и пыль по зареванному чумазому лицу. На вид не больше тринадцати, хотя на самом деле уже исполнилось пятнадцать. Росточка невеликого, худенькая с грудью едва начавшей приобретать рельефность. Хотя ее одноклассницы по гимназии, в большинстве своем уже выделялись статями. Даже оставшееся меньшинство уже будоражило воображение мальчиков привлекательными холмиками, проступающими на форме. И без того чумазое личико язык не поворачивался назвать привлекательным. Худое, с острым подбородком, большим тонкогубым ртом, сейчас искривленным рыданием. Голосок вроде и тонкий, но в то же время с легкой хрипотцой. Словом, на любителя особа, что тут еще сказать.

– Дочка, иди ко мне, – позвал ее сильный, мужской голос, явственно проталкивающийся сквозь твердый ком в горле.

Ее здесь не должно было быть. Он строго настрого приказал жене сидеть в блиндаже и оказывать помощь раненым. Но она не усидела. Услышав призыв раненного, подхватила санитарную сумку и побежала по траншее в поисках страдальца. Ирина, как и подавляющее большинство жен офицеров, окончила курсы санинструкторов. Мало того, не боялась крови.

Раненые пограничники на границе Дальнего востока вовсе не редкость. Провокации со стороны японцев, настроенных против России китайцев и хунхузов. Частые перестрелки с нарушителями и контрабандистами. Словом, кровь пограничников лилась не так чтобы и редко. Дробышев же служил в этих краях уже восемнадцать лет. И большую часть времени на заставе.

– Господин подполковник, простите меня, Бога ради. Девочка, прости, – раненый пограничник рванул на себе бинты, с явным намерением сорвать их.

– Отставить, рядовой! – Рявкнул Дробышев, прижимая к своей груди дочку и разом проглотив ком в горле. – Она умерла, чтобы ты жил. И попробуй только не выживи.

Ирина успела его перевязать и вколоть морфин, который уже начал действовать. Ничем иным его более или менее приемлемое состояние не объяснить. Он должен был сильно кричать от нестерпимой боли, чтобы Ирина услышала его из блиндажа и поспешила на помощь. Когда же начал нарастать свист падающей мины она накрыла раненого своим телом. Пятидесяти миллиметровая оперенная смерть ударила в стенку окопа, в непосредственной близости от нее, буквально нашпиговав тело стальными осколками.

– Старшина.

– Я, господин подполковник, – тут же отозвался дюжий старшина заставы.

– Раненого в блиндаж. Тело супруги моей… – Голос вновь дрогнул. – Приберите его.

– Я сам все сделаю, – виноватым голосом отозвался ординарец.

Матвеев призвался в пограничные войска двенадцать лет назад. И все эти годы служил бок о бок с Дробышевым, будучи его неизменным ординарцем. Их уже и сослуживцами-то назвать было сложно. Поликарп без преувеличения был членом семьи. Хотя, положа руку на сердце, тридцатидвухлетнему мужику давно уже следовало обзавестись своей. Но вот, прикипел, и никуда.

– За Алиной присмотри, – отрицательно покачав головой, приказал убитый горем муж и отец. – Старшина.

– Все сделаю, господин подполковник, – тут же отозвался сверхсрочнослужащий.

Иным звания младшего комсостава у пограничников не получить. Это в армии есть сержантские школы, где обучаются проходящие службу по призыву. У стерегущих рубежи империи все иначе. Абы кому людей и охрану границы не доверят. Тут ведь порой приходится принимать решения, последствия от которых потом будет расхлебывать целая куча народу, до самого Петрограда.

– Благодарю, братец.

Кивнув старшине, подполковник решительно отвернулся и зашагал в сторону штабного блиндажа. У него сейчас хватает забот. Пусть и не он командует заставой, но самоустраниться взвалив все на капитана Иноземцева, не может. И дернул его черт приехать на проверку вместе с женой и дочерью.

Ничто не предвещало беды. Подполковник Дробышев, как заместитель начальника пограничного управления выехал с инспекцией на одну из застав, где начальником был, капитан Иноземцев. Тот в свое время, едва окончив училище служил под командованием Дробышева. Молодой подпоручик многому научился у своего старшего наставника. А когда через пару лет женился, то уже его супруга прошла школу офицерской жены у Ирины Викторовны. Вот так и вышло, что они сдружились.

Конечно на границе случалось разное. И вооруженные провокации в том числе. Япония чувствовала поддержку со стороны той же Германии, а потому не особо боялась задирать русских. Если те и начнут воевать, то при этом смогут воспользоваться только обычным вооружением. Ни одна из ее установок Теслы не извергнет чистую, незамутненную и всесокрушающую первозданную энергию. За этим строго следят страны «Большой пятерки», являющиеся постоянными членами совета безопасности Лиги наций, созданной после Великой войны.

Но с другой стороны, столкновения случались не постоянно. Между провокациями обычно проходит минимум месяц. В районе же заставы Иноземцева очередной конфликт, с перестрелкой японского и российского пограничных нарядов, случился буквально неделю назад.

Опять же, даже война это не только смерть, но и жизнь. Просто нужно понять ее правила. Можно не принимать, но придерживаться их. У них тут не война, но и далеко не мир. Ну вот такая жизнь у тех, кто стоит на страже рубежей Родины.

И тех, кто обитает в подобной среде не испугать свистящими пулями или недалекими разрывами. Причем это относится далеко не только к взрослым, но и к детям. Пусть Алина еще ни разу не стреляла по противнику, насмотреться успела на многое. Далеко не все офицеры, не то что рядовые российской армии, могут похвастать таким опытом как у нее.

Вот только в этот раз случилось так, что японцы вновь устроили военную провокацию. И кто знает, очень может быть, что она перерастет в большой конфликт. Всерьез навредить России они не смогут. Да и не осмелятся. Потому как если дело действительно дойдет до серьезного… Но зато могут постоянно доставлять неудобства, теребить, дергать, своего соседа, оказывающего военную помощь как Китаю, так и Монголии.

Последнюю Российская империя так и вовсе прикрывает даже своими войсками. Содержит на ее территории армейский корпус. Весьма серьезно, учитывая то обстоятельство, что численность боевых частей за исключением пограничных и иррегулярных[3]3
  Имеются ввиду казаки.


[Закрыть] войск составляет всего лишь пятьсот тысяч человек. Никакого сравнения с прежней полуторамиллионной армией его императорского величества Николая Второго. У сегодняшнего государя аппетиты куда скромнее.

– Алина Владимировна, вы уж простите. Вот, возьмите, это матушки вашей.

Девочка подняла глаза на вошедшего в блиндаж давешнего старшину, который протягивал ей небольшой вороненный пистолет, в кобуре желтой кожи. «Вальтер», относительно недавно появился на гражданском рынке и уже успел завоевать любовь слабого пола, серьезно потеснив при этом «Браунинг», бесспорного прежнего лидера. Немец выпускался под три типа боеприпасов и вот этот как раз под патрон Браунинга калибра шесть целых тридцать пять сотых миллиметра. Отличный образец оружия для самообороны.

Она приняла кобуру, как-то отрешенно поблагодарила и вновь уставилась в одной ей ведомую точку. А скорее, неведомую даже ей. Поэтому Алина и не заметила обеспокоенного взгляда Поликарпа, словно наседка что-то неразборчиво пробурчавшего себе под нос.

Старший сержант положил себе на колени ППД. Отсоединил диск. Осмотрел. Слегка оттянул затвор, убеждаясь в отсутствии патрона в стволе. Абсолютно бессмысленное действие, учитывая спусковой механизм оружия. Его конструкция предусматривает одновременные досыл патрона в ствол и накол капсюля.

Пистолет пулемет Дегтярева еще не поступил на вооружение в войска. В настоящий момент он только проходил испытания. Ну, а где еще обкатывать новое оружие, как не в бою. И кто сегодня чаше других оказывается под огнем, как не пограничники. Вот и прислали полсотни автоматов, как их стали называть пограничники, в их управление, в районе озера Хасан. И как заверял отец, для боя на близких дистанциях оружие получилось просто великолепным.

ППД был спроектирован под маузеровский пистолетный патрон, лицензию на производство которого выкупило военное министерство. Наган как личное оружие офицерского става не удовлетворяло потребности военных. Поэтому было принято решение о разработке нового пистолета, под этот патрон. И сравнительно недавно на вооружение армии стали поступать новые «Тульские Токаревы». Несколько изменившийся патрон стал именоваться по названию новинки, ТТ или в просторечьи тэтэшным. Ну и ППД проектировался соответственно под него же.

Наконец закончив возиться с автоматом, Матвеев пристроил его между ног и тяжко вздохнул. Винит себя. А за что? Ведь все время прикрывал подполковника, зная точно, что жена и дочь его командира находятся в блиндаже. Но…

Можно найти тысячу оправданий и даже знать совершенно точно, что ты тут ни при чем. Вот только человек сам себе самый строгий судья. И для вынесения приговора достаточно осознания того, что в твоих силах было предотвратить несчастье. Но в нужное время, тебя попросту не оказалось в нужном месте. И вопрос почему, останется с тобой если не на всю жизнь, то надолго.

Вскоре вновь началась артподготовка. Пушки японцы не подвезли. Зато атакующий заставу батальон пехоты поддерживают две минометные батареи. Всего лишь восемь стволов, калибром восемьдесят и пятьдесят миллиметров. Но зато они способны развить поистине ураганный огонь, буквально завалив позиции пограничников минами.

Очередной крупный гостинец ударил неподалеку от блиндажа. По толстым плахам забарабанили комья земли. Глухо и тупо ударили два или три осколка, впившиеся в доски, но так и не сумевшие преодолеть это препятствие. Вторая мина рванула над самим перекрытием. Но она не могла причинить вред, находящимся внутри. Тут не управится и прямое попадание стапятидесятимиллиметрового снаряда. Разве только со свода посыпался мелкий мусор, да слегка затрепетал язычок пламени летучей мыши.

В следующее мгновение дверь распахнулась и во внутрь вошел подполковник Дробышев. Осмотрел раненых, женщин, детей. Ободряюще кивнул Измайловой, жене начальника заставы. Бросил взгляд на ординарца. Потом перехватив поудобней свой ППД, подошел к дочери.

– Как ты, дочка? – Заботливо поинтересовался он.

– Все хорошо, папа, – тихо выдохнула она.

– Ты только не раскисай, Алиночка. Сейчас никак нельзя.

– Я понимаю, – все так же тихо ответила она.

Хм. Или и впрямь понимает. Или вот-вот впадет в ступор. Слез нет. Вид потерянный. И это не страх. Это горе утраты. Девочка уже давно и хорошо сознавала, что такое смерть. Она видела ее в разных ипостасях. В том числе и в результате артиллерийского обстрела. Однажды на ее глазах солдату оторвало голову. Вот только ей впервые довелось потерять родного человека. А это совсем другое.

И самое паршивое, он понятия не имеет как поступить. Бросил взгляд на Любовь Аркадьевну. Иноземцева только подала знак взглядом, чтобы он оставил девочку. Ей сейчас нужно побыть одной. Может и права. Да только он не раз слышал, что в такой ситуации не мешает поплакать. Слезы они вымывают боль и дарят облегчение. Алина же держала все в себе, перемалывая свою боль на сухую. Н-да. Ну да женщине оно виднее.

Еще раз окинул взглядом большой блиндаж. Довольно просторное помещение, ставилось загодя, по всем канонам фортификации. Так что взвод расположится без проблем. Тут сейчас где-то столько и есть. Женщины, дети, раненые. Н-да. Если так и дальше пойдет, то непонятно кто вообще будет драться. И ведь все легкораненые остались в строю.

Подполковник прислушался к вдруг наступившей тишине. Кто-то из детей громко чихнул. И звук этот показался настолько инородным в данной обстановке, что Алина невольно вздрогнула. Встретилась взглядом с отцом. Тот ей ободряюще подмигнул.

– Все нормально. Сейчас японцы опять пойдут в атаку и мы их опять умоем. Помощь уже близко. Мы поддерживаем связь световым кодом. Нужно только немного потерпеть, – ободряюще произнес Владимир Олегович.

Потом кивнул ординарцу, указывая на дочь и вышел на улицу. Окончание минометного обстрела означало только одно, противник приблизился достаточно близко и минометчики опасаются накрыть своих.

Вскоре снаружи послышалась винтовочная трескотня и басовитый говор парочки «Дегтяревых», выпускающих злые короткие очереди. А вот залился беспрерывной такающей скороговоркой «Максим». На заставе их было два, но один накрыли миной еще в самом начале.

Уже через несколько минут дверь отворилась и в блиндаж протиснулись двое пограничников с носилками. Иноземцева тут же преобразилась, деловито распорядившись, чтобы раненого уложили на стол. Все. Теперь он ее забота. Как уже говорилось, все женщины на заставах имели за плечами курсы санинструкторов. И к несчастью обладали практическим опытом. Причем выходящим далеко за грань обязанностей младшего медперсонала.

– Господин старший сержант, господин подполковник приказал вам выдвигаться с нами на правый фланг, в помощь подпоручику Некрасову, – обратился к Матвееву один из пограничников.

При этих словах одна из молодых женщин, судорожно прижала к себе запеленатого младенца. Н-да. Война это не только смерть, это такая жизнь. А ведь от заставы уже ничего не осталось. Все строения сгорели дотла. Теперь пока их не восстановят, женщин отправят в отрядное общежитие. Но это ерунда. Главное, что ее муж все еще сражается, а значит жив.

Матвеев глянул на Алину, ободряюще улыбнулся. Мол будь хорошей девочкой. Еще и пальчиком пригрозил, мол отсюда ни ногой. После чего скользнул на выход.

Девочка невольно бросила взгляд на тетю Любу. Та на короткое мгновение оставила раненого, извлекла из кобуры свой браунинг, убедилась что он в порядке. А затем вновь склонилась над страдальцем. Более зрелая ее товарка, жена заместителя начальника заставы, так же проверила свой «Баярд».

Алина откинулась на бревенчатую стену, осмысливая происходящее. Горе, горем, но она всегда отличалась сообразительностью. А еще, смерть для нее ни некая диковинка или невидаль. Она рядом с самого ее детства. Потому как папеньку только пару лет как перевели в управление во Владивостоке.

Она просидела так, еще с минуту. Накал перестрелки снаружи все нарастал. Наконец дверь в очередной раз распахнулась, и вновь появились пограничники с носилками. На этот раз другие. Измайлова задействовала их, чтобы переложить на нары уже перевязанного, а его место занял следующий.

Похоже положение у них если не безнадежное, то уж точно тяжелое. И коли так, то не следует просто сидеть и ждать, что принесет следующая минута. Нужно быть готовым к самому худшему. То есть к тому, что противник озлобленный потерями и упорным сопротивлением русских, ворвется в окопы. И тогда живые будут завидовать мертвым. Избитая фраза, но по отношении к японцам подходит как нельзя лучше.

Алина пристроила на поясе кобуру с «Вальтером» матери. Извлекла пистолет. И отщелкнув предохранитель слегка потянула затвор. Порядок. Мама не изменяла своей привычке и всегда держала патрон в стволе. Привычка человека ежедневно ступающего по краю. Извлекла магазин. Полный. Значит, восемь в магазине и один в стволе.

Потянулась к своему карабину. Работая затвором проверила его работоспособность. Все десять блестящих латунью патронов выпали на расстеленный платок. Заглянула в ствол, убеждаясь в отсутствии инородных предметов. Отщелкнула магазин и снарядив его, вернула на место.

Дети, от двух лет до двенадцати забившаяся в самый дальний угол с завистью наблюдали за ее манипуляциями. Вон какова гостья, у нее даже настоящее оружие есть. И пистолет от мамы достался, который отец не стал забирать. Вся местная детвора в той или иной мере умела пользоваться оружием. Как и ценить его.

Вообще-то они не все время жили на заставе. Просто в пансионах сейчас летние каникулы, вот и приехали семьи погостить у мужей. И тут такое. А их в блиндаж! Вот уж они бы сейчас показали этим клятым самураям! Только, поди выстрели из той полноразмерной винтовки. Другое дело вот этот карабин Алины.

Тульские оружейники решили создать легкий, оборотистый и точный карабин для гражданского рынка. И у них получился красавец ТОЗ-34, под патрон ТТ. Достаточно мощный боеприпас и в то же время, стрельба отличается комфортом, отдача практически не ощущается даже при хрупком телосложении Алины, вес которой не дотягивает и до сорока килограмм.

Ложе с полупистолетной рукояткой и углублением под большой палец. Затвор конечно болтовой, но с гнутой рукояткой, расположенной настолько удобно, что после перезарядки рука естественным образом ложилась на ложе, а палец оказывался на спусковом крючке.

Прицельная планка размечена только на триста метров. Что для гражданского оружия вполне объяснимо. Но на заданную дальность карабин выказывает поразительную точность. Оружейники не просто с особым тщанием выделывали стволы этих карабинов, но еще и использовали новый шаг нарезов ствола. Благодаря этому на придельной прицельной дальности пули укладывались в круг диаметром пятнадцать сантиметров. Просто невероятная точность для такого патрона.

Это подарок отца. Он частенько брал ее с собой на охоту. Изначально Владимир Олегович купил ей малокалиберный карабин, того же Тульского завода. Они выпускали две модификации, однозарядные и магазинные. Вот как раз пятизарядный он ей и приобрел. Но в прошлом, тридцать четвертом году, появилось новое изделие российских оружейников. И девочка тут же загорелась заполучить его.

Дочку Дробышев любил, а потому ему ничего не оставалось, кроме как уступить. Нет, если бы мама воспротивилась бы этому… Но она только в обычной своей шутливой манере покачала головой. Опять же, общество уже отнесло этот карабин к разряду «дамских». Правда, это вовсе не делало его менее смертоносным. Но факт, остается фактом. Несмотря на популярность, в отличии от того же пистолета «Маузера», всерьез его не воспринимали. Что было довольно странно.

Убедившись в исправности карабина, Алина подошла к оставленному у стены ранцу Матвеева и без стеснения разложив его на лавке, откинула клапан. Она точно знала, что у Поликарпа всегда есть запас патронов. Жизнь его к этому приучила. Вот и они. Взяв одну пачку она тут же ее вскрыла и снарядила два запасных магазина, хранившиеся в кармашках на прикладе. Оставшиеся, прямо в коробке убрала в карман врезанный в столь модную в этом сезоне юбку-брюки.

Вообще-то, когда отправлялись в эту поездку у нее было три десятка патронов. Просто, они успели здесь поохотиться. Она, между прочим, двумя выстрелами добыла двух же гусей, с дистанции в две сотни метров. Еще восемнадцать патронов расстреляла по банкам с Лешкой. Это сын начальника заставы, ему исполнилось двенадцать. Вон он, смотрит на нее с нескрываемыми восхищением и завистью.

– Алина ты куда? – Окликнула ее Измайлова, когда девочка уже взялась за дверную ручку.

– Туда, – кивнув в сторону двери, просто ответила девчушка.

Свист пуль, разрывы мин и снарядов, это ей знакомо. Не сказать, что не пугает, но с этим она сталкивалась и не раз. А вот сидеть в полной неизвестности было попросту невыносимо. Но главное ее вдруг начала жечь сама мысль о том, что там, снаружи находятся те кто убил ее маму. Они могут убить и ее отца. Они могут добраться до нее. А она сидит и просто ждет, что будет дальше.

Анастасия Игоревна, может сколько угодно думать о том, что с ее мужем все в порядке. Но коль скоро отец приказал Матвееву отправляться на правый фланг, где командовал ее супруг, подпоручик Некрасов, то с ним однозначно что-то случилось. Если же учитывать еще и то, что Дробышев вообще отдает команды, вместо начальника заставы… Выдержке тети Любы можно только позавидовать.

Возможно они только ранены и их определили в другой блиндаж, где разместились семьи сержантского состава. Ну и развернули дополнительный лазарет. А не понесли сюда, чтобы не травмировать жен. Возможно. И лучше бы это было так. Потому что в противном случае…

– А ну немедленно вернись, – потребовала Измайлова.

– Извини, тетя Люба.

Выпалив это, Алина толкнула дверь и выскочила наружу. Девочка явственно услышала, что Любовь Аркадьевна попыталась ее преследовать. Вот только догнать легконогую и юркую егозу, да еще и не пренебрегающую своим физическим развитием, занятие не из простых. А тут еще и очередные пограничники с носилками.

Не имея возможности с ними разминуться ввиду узости хода сообщения и их неповоротливости, она подпрыгнула вверх и влево. Оттолкнулась правой ногой от стенки траншеи, забранной в плетень. Потом левой от противоположной, и стрелой выметнулась за бруствер. Ее преследовательница отстала окончательно и бесповоротно. На подобный финт, Измайловой ни за что не сподобиться. А вот Ким, кореец садовник в их доме, был бы доволен своей ученицей. Кхм. Конечно, если бы одобрил ее безрассудную выходку.

Едва оказавшись снаружи она тут же побежала на правый фланг, серьезно срезая путь. Направься она по траншеям и пришлось бы петлять по ходам сообщения и изломам окопов. Да еще потолкаться с ведущими бой пограничниками и переступать через тела павших. А их не могло не быть.

Где сейчас находится отец она не знала. Вовсе не обязательно на правом фланге. Чтобы направить туда Матвеева, Дробышев может быть где угодно. Но зато уж его-то ординарец точно будет именно там, куда его отправил командир. А еще. Он ни за что не отправит ее обратно. Попросту побоится, что с ней что-нибудь случится. Ну и все время следить за ней не сможет, как и лично отвести в безопасный блиндаж. Как раз то, что нужно.

Вдобавок ко всем переживаниям и метаниям она, как и любой подросток, у которого имеется шило в дном месте, давно мечтала принять участие в настоящем бою. Встать грудью на защиту России и показать этим коротышкам, ага кто бы говорил, каково оно, задевать русских.

Конечно была проигранная война, практически уничтоженный флот, потерянный Порт-Артур. Но все это было давно. С той, прежней армией и в прежней России. Сегодняшняя же им не по зубам.

Даже не имея установок Теслы, империи удалось выстоять в гражданской войне. А потом еще и выпроводить восвояси интервентов союзничков и японцев в том числе. Случились некие территориальные потери. Не без того. Но это ерунда в сравнении с тем, что империя должна была развалиться на отдельные куски и зоны влияния стран победителей в Великой войне. Хм. И даже побежденных, так как части Украины и Белоруссии предстояло отойти под протекторат Германии. Да и возродившаяся Польша претендовала на свой кусок.

Без каких-либо трудностей Алина добежала до излома склона, за которым открывался вид в направлении противника. И тут же услышала посвист сразу нескольких пуль. Сомнительно, чтобы так быстро рассмотрели ее невысокую и щуплую фигурку. К тому же еще и в темном брючном костюме. Скорее это результат интенсивного обстрела позиций пограничников. Пригнувшись еще ниже, она стремглав бросилась к ближайшему брустверу.

– От тыж, йожики курносые! – Воскликнул от неожиданности пограничник, резко задирая вверх ствол своей винтовки. – Откуда вы здесь, барышня?

А и то. Ведет он себе бой, стреляет в наседающих японцев, а тут кто-то скатывается в окоп со спины. Вот и решил, что обошли их. А на поверку видит эдакую городскую пигалицу.

– Оттуда, – деловито кивнув, за пределы окопа и отряхиваясь, коротко ответила девчушка.

– А чего это вы тут? – Озадаченно поинтересовался парень, судя по всему первого года службы.

– Душно в блиндаже сидеть, – бросила Алина, смещаясь правее.

Она как раз рассмотрела, там бесхозную стрелковую ячейку. Как видно это была позиция лежавшего в проходе убитого пограничника. Давешний рядовой хотел было что-то предпринять. Но потом просто махнул рукой, на это безобразие. Некогда. Японцы в этот раз подобрались уже совсем близко. И обороняющимся сейчас важна каждая винтовка. Разумеется он имел ввиду не Алину, а себя. Ну кто станет рассматривать всерьез этого ребенка.

Первая трудность не заставила себя долго ждать. Подкачал рост. Это не выпрыгнуть из окопа отталкиваясь от его стенок. Для стрельбы нужна устойчивая позиция, а она на полторы головы ниже самого низкорослого из пограничников. Девочка замерла в растерянности Потом спохватилась и отставив в сторону карабин выбежала в траншею.

Ага не ошиблась. Вон она запасная ячейка отрытая в противоположную от противника сторону. Это на случай обхода с тыла. Но сейчас она используется как пункт боепитания. Там находятся ящики с патронами и гранатами. Как раз то, что нужно. Алина без раздумий бросилась к намеченной цели.

Пустой ящик нашелся сразу же. Их тут хватало. А вот притащить его на позицию оказалось не так чтобы и просто. Нет, вес его ей был вполне по силам. А вот габариты для ее комплекции очень даже громоздкими. Ну да, управилась, занесла в ячейку и бросила под ноги. Н-да. Маловато будет. Пришлось ставить его на боковую стенку. Вот теперь порядок.

Не сказать, что позиция получилась устойчивой. Но по крайней мере, она могла наблюдать противника и стрелять по нему. Главное не забывать об имеющейся проблеме. Остальное дело ловкости и координации движений. И того и другого у нее с избытком.

Приклад уперся в плечо. Большой палец перевел флажок предохранителя в боевое положение. Указательный лег на спусковой крючок. Взгляд выхватил первого японского солдата. Тот скорее шел, чем бежал, вверх по склону сопки. Метров сто пятьдесят, не больше. Бежит прямо на нее. Никакое упреждение не требуется. Выставила прицел. Посадила мушку точно ему на грудь. Выстрел!

Никаких картинных взмахов руками, как это бывает в кино. Низкорослый солдат в форме цвета хаки просто споткнулся и сунулся головой в траву. Разве только остался лежать недвижимым. А еще… Она ничего не почувствовала. Ни страха, ни угрызения совести, ни удовлетворения от справедливой расплаты одного из убийц ее матери. Ощущения как на стрельбище, когда стреляешь по мишеням или банкам. Даже на охоте все происходит иначе, от осознания того, что ты добыл дичь, которую теперь нужно подобрать. А тут вообще ничего. Попала и попала.

В бруствер рядом с ней ударила пуля, взбив фонтанчик земли и сыпанув ей в глаза. Хорошо хоть она успела зажмуриться, и обошлось без неприятных ощущений и слез. Хм. И никакого страха. Только и того, что недовольно стряхнула мусор из коротко стриженных волос.

Как ни странно, она сразу же выделила того, кто в нее стрелял. Не больше сотни метров. Видна только голова в кепке с желтой звездой, винтовка с примкнутым тесаком, правая рука, передергивающая затвор и часть плеча. Возраст не определить, только светлое пятно лица и осознание того, что он торопится сделать следующий выстрел, прикрывая своих товарищей набегающих сзади.

Страха как такового нет. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, что свистящие вокруг пули смертельно опасны. Но, молодым присуща уверенность в том, что беда может случиться с кем угодно, но только не с ними. Вот и она никак не могла соотнести реальную опасность и себя. Достаточно просто придерживаться определенных правил и ничего дурного не случится. Она же эти правила знала давно и хорошо.

На этот раз пуля с коротким свистом пролетела над головой. Очень может быть, что и совсем близко. Но Алина не обращала на это внимание. Рука уже привычно дернула затвор, загоняя в ствол новый патрон. Пальцы ухватили хомутик прицела и перевели его на дно деление назад. Планка имеет насечки на каждые пятьдесят метров. Патрон не настолько мощный как винтовочный, а потому карабин нуждается в более частой коррекции.

Солдат уже целился для очередного выстрела, когда она посадила на мушку светлое пятно его желтой звездочки. На зрение она никогда не жаловалась. Как впрочем и на глазомер. Выстрел! Приклад легонько толкнул ее в плечо. Противник так и не успев произвести следующий выстрел уронил голову на свою «Арисаку». Вот ни дать, ни взять, солдат решил вздремнуть.

И снова никаких чувств. Просто удовлетворение от попадания в цель. А еще осознание того, что у нее есть еще семьдесят восемь патронов. И на пункте боепитания она видела ящик с патронами к ТТ. Правда не вскрытый. Она трезво оценивала свои физические данные и сознавала, что совладать с толстым металлом цинка ей никакой консервный нож не поможет.

С другой стороны, для болтового карабина имеющееся количество боеприпасов не так чтобы и мало. Опять же, она не палит бездумно в белый свет как в копейку, а действует спокойно, хладнокровно и расчетливо. И пусть на следующего японца ей пришлось израсходовать два патрона, все одно это очень хороший результат.

Накаркала. Самураи приметили меткого стрелка. Бог весть, как и почему, но ее выделили и начали обстреливать сразу их нескольких винтовок. Страха она не испытала. И все так же не веря в то, что с ней может случиться несчастье, просто поступила как было написано в тактическом наставлении. Укрылась и поспешила сменить позицию.

Ну, поспешила, это не про нее. Она видела пустую ячейку через одну от занимаемой ею. Но вот так просто ею воспользоваться не получится. Пришлось прихватить из пункта боепитания еще один пустой ящик. На гранаты лежащие в открытой таре она даже не посмотрела. Не ей играть с этими тяжелыми игрушками. Она сможет забросить этот гостинец разве только себе под ноги. Образно конечно. Но и не так чтобы сильно преувеличено.

А вот и нужная ячейка. Н-да. Ну и как теперь быть. Ее прежний обитатель находился здесь же. Полулежал в уголке с кровавой отметиной точно во лбу. Девочка попыталась его хотя бы немного сдвинуть, только чтобы хватило места установить боком ящик. Бесполезно. Погибший и без того был крупным парнем, а тут еще и мертвые отчего-то становятся особенно тяжелыми.

– Алина, ты что тут делаешь!? – Послышался удивленный и в то же время строгий голос Матвеева.

Ага. А она о чем. Не иначе как за патронами спешит. Впрочем, мог и обходить позиции. Ведь его же поставили командовать этим участком.

– Позицию меняю, дядя Поликарп. Лучше помоги его отодвинуть. Мне ящик нужно пристроить.

– Что значит меняю позицию, в перехлест твою в колено, барышня!

– Так с барышнями не разговаривают, – устало вздохнув, попеняла девчушка.

– Да я…

– Помоги, дядя Поликарп. Потом будешь ругаться, – оборвала его пигалица.

– Да ты… – Старший сержант даже задохнулся от возмущения.

Потом пробурчал что-то себе под нос. Явно не для девичьих ушей. Первое удивление уже прошло, а потому ветеран уже взял себя в руки и не распалялся на всю ивановскую. Ухватив труп за ворот гимнастерки одним движением сдвинул его в сторону. Потом столь же стремительно пристроил на место ящик. Уловив, что она начала переворачивать его на бок, помог. А потом с безнадежной тоской посмотрел на дочь своего командира.