Текст книги "Сотник 2 (СИ)"
Автор книги: Константин Калбазов (Калбанов)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– Вот же… А урезонить их никак?– С надеждой поинтересовался Иван.
– Так, чтобы это не стало явью, не получится,– покачав головой, разочаровала его Ирина.
– Ясно. Ну тогда давай считать. Речь Посполитая и Австрия с турком замирились. Персы воевать не собираются. Франция так и вовсе оказывает помощь. Теперь русское царство, одно против Турции. И случись война со шведами, Пскову и Новгороду придется отбиваться самим. Допустим, если шведы оккупируют Новгородские земли, это будет на руку Николаю. Как показывает практика, шведы подвержены бесчинствам на захваченных территориях. А значит, уже через год новгородцы не просто будут встречать Николая как освободителя, но еще и поддержат вооруженными восстаниями.
– Не скрою, такой вариант рассматривался. Хотя, пока еще ничто не указывает на то, что шведы станут воевать с Новгородом и Псковом.
– Но согласись, княгиня, весьма заманчиво прибрать к рукам младших братьев, пока старший возится где-то там на юге.
– Новгородские земли чуть не вдвое больше Русского царства,– покачав головой, уточнила Ирина.
– И что с того? По моему всем прекрасно ясно, у кого сила, и кто на Руси старший. Ну да не суть. Если по отношении Новгорода такая политика себя оправдывает, то Псков подобного не заслуживает. Помочь псковичам вы не сможете. А значит, им придется самим озаботиться своей безопасностью. Я хочу поставить под ружье полк. Полк нового строя. На манер Измайловской сотни.
– Помню, как ты говорил, что один такой полк в состоянии остановить целую армию,– задумчиво произнесла Ирина.
– И это вовсе не фигура речи. Твоя сотня это отлично доказала,– подтвердил Иван.– Но согласись, будет выглядеть довольно странным, если государев преступник будет закупать оружие в Москве. К тому же, у такого полка есть Ахиллесова пята. Он весьма чувствителен к военным поставкам. А это значит, что одних денег мне будет маловато. Производство мне попросту необходимо. Терять два года, на создание станков, и подготовку мастеров, я просто не могу. Опасность исходящая от Швеции вполне реальна.
– Она реальна уже не первый год. И было дело, Шведы получили от новгородцев и псковичей по сопатке.
– Только в то время со шведами воевала целая коалиция государств, и Москва активно помогала Новгороду и Пскову. Народ это помнит, и за то благодарен. Но сейчас ситуация изменится. Если Николай попробует воевать на два фронта, то проиграет обе войны.
– Хм. Звучит весьма убедительно,– задумчиво помяв подбородок, произнесла княгиня.– Значит, ты хочешь, чтобы никто не заметил, куда именно направляется некий водный караван?
– Именно.
– А глава рода Ерохиных хотя бы понимает, что на том их торговля с Москвой закончится. Мы ведь не сможем простить купцу подобную вольность. Разве только после присоединения всех земель.
– Авдей Гордеевич уж как-нибудь выдержит этот удар.
– А ты ему поможешь,– не вопрос, утверждение.
– Ну так, долг платежом красен. И потом, Ирина Васильевна, какая разница, где будет тот завод, коль скоро, Москва все одно планирует прирезать псковские земли? Если же, его нахождение в тех краях будет способствовать этому, то к чему этому мешать.
– Тем более, что его возникновение только вопрос времени.
– Именно.
– Что же. Полк штуцерников, это грозная сила. Мне только непонятно, отчего ты решил нести столь значительные затраты на его экипировку и содержание. Вроде бы никогда не отличался транжирством.
– А я и сейчас не собираюсь выбрасывать деньги на ветер. Снаряжение сотни в азовский поход я почитай полностью взвалил на свои плечи. И все ради того, чтобы отличиться, и получить дворянство. Я своего добился, вместе с опалой. Сейчас же я желаю достичь высот, где буду чувствовать себя достаточно безопасно, даже находясь далеко от Кремлевского дворца с государевой опекой и твоим покровительством. В конце концов, это только серебро. Но за него положение и спокойствие не купить. Зато вполне реально заслужить.
– Что же. Звучит довольно убедительно. Действуй Ваня. Мы тебя благополучно проспим.
– Благодарю, княгиня.
– Да. Чуть не забыла. Помню, что тебя отличают своеволие и своенравие. А потому говорю особо, к Софье не суйся. Не гляди на меня так. В твоем положении, это уже будет слишком. В конце-концов есть пределы любой слепоте.
– Я все понял, Ирина Васильевна.
– Вот и ладушки. Что станешь делать теперь?
– Ну, пока мастерские грузят на ладьи, пробегусь в Карповку. Повидаюсь с отцом. Он ведь еще не в курсе, что мастерские уходят в Псковские земли.
– Поди обрадуется,– с хитрым прищуром, предположила Ирина.
– И не говори, княгиня. Кабы мне еще голову не оторвал. Он у меня на расправу скорый.
– Ничего, ты тоже не промах,– отмахнулась де Вержи…
В путь выдвинулись этой же ночью. Конечно далеко уйти не вышло. Только и того, что на несколько верст отдалились от Москвы, и встали на ночевку. Так оно куда надежней будет. Не то, мало ли какой еще бдительны товарищ попадется. Иди потом, вертись как угорь на сковороде.
Хорошо хоть гостинцами Иван озаботился загодя. Еще в Пскове. Брату, вон готовальню привез, и про остальных не забыл. И про Мироновых помнил. Просто отдарился на утро. Уж больно зол был с вечера. Правда, повинился, шаркнул ножкой, шмыгнул носом, да потупил взор. Мол, простите дурака неразумного. Па-аду-умаешь кабальные. Да они никогда таковыми и не воспринимались. Члены семьи, и не иначе. Ну, а раз уж родственники, то… Родню вообще, сплошь и рядом прощать принято.
Кстати, Емеля с Борисом предложили было воспользоваться катамараном. Не наигрались еще. Сколько дней в походе, а им так и не надоело. Хотя-а… Нет, точно лучше уж на лодке, чем в седле. Вот только, речной путь выходил длиннее вдвое, если не больше. Уж больно реки и речушки петли закладывали замысловатые.
Вот если на каноэ, то дело другое. Эту лодочку и подхватить можно, чтобы через очередную петлю перенести. Что значительно сокращает время. Но и тут все не слава богу. Для этого нужно досконально знать маршрут. Словом, все было за пеший маршрут, верхом на лошадках, и отбивая задницы.
Впрочем, адаптировались довольно быстро. И темп сумели взять весьма резвый. Не сказать, что дорога далась им легко. Но к исходу третьих суток, перед ними предстала Карповка, во всей красе. И посмотреть тут было на что.
Аккуратное, новенькое село, выстроенное, что говорится по генеральному плану. Однотипные дома, ровные улицы и переулки, просторная церковь, с площадью. Это Архип Алексеевич при обустройстве поселения, последовал совету сына. Получилось и красиво, и просторно и пригоже. Правда, усадьбы уже начали приобретать свою индивидуальность благодаря изменениям вносимым хозяевами.
В стороне, день и ночь дымили заводы, печи которых не затухали не на мгновение. А то как же! Процесс этот непрерывный. На одном заводе варят железо и сталью на другом развито чугунное литье. Было предусмотрено еще одно место, под механическую и оружейную мастерские, или все же заводы. Но, не срослось. Не желал больше Иван устраивать тут производство, и все тут.
– То есть как это в Псков!?– Вздыбился Архип, когда они наконец остались одни, за запотевшим кувшином пива.
Мать испугалась, и тут же заглянула в рабочий кабинет отца. А то как же. Ор ведь на весь дом стоит. А матушка помнит, как оно однажды, меж отцом и сыном-то вышло. И то, что батюшка зыркнул на нее испепеляющим взглядом, ее ничуть не смутило.
– Иди матушка. Иди. Если что, я в окошко сигану. Чай тут не высоко,– успокоил мать Иван, намекая на то, что теперь драться с отцом не станет.
– Сиганет он. Не успеешь, сопля маринованная,– единым махом осушив кружку пива, и грохнув посудой о стол, припечатал Архип.
– Ну как, студеное пиво помогло? Остыл?
– Ванька…
– Бать, ну что ты опять заводишься? Тебе мало того, что перепадает с варки железа и стали, да чугунного литья? Эвон, сам сказал, государь сотню пушек заказал, и это только начало. Корабли, крепости. Да ты только на пушках озолотишься. А ведь и иного литья хватает. За металлом и вовсе в очереди стоят, на всех не хватает. К чему тебе такая головная боль, как мастерская?
– А тебе?
– Так ведь, та мастерская от первого и до последнего винтика, моих рук творение. Это одно. Иное то, что она мне нужна именно во Пскове. Есть у меня планы. Не обессудь, но я о них пока помолчу. Но дело того стоит, поверь.
– И как же ты людей с места стронул?
– Им пришлось нелегко, после того как ты их успокоил. Но ничего, проглотили. И поверь, я в лепешку расшибусь, но люди у меня там будут жить лучше чем у тебя в Карповке.
– Ну, эт ты шали-ишь,– погрозил сыну пальцем Архип.– Лучше чем у меня, работный люд нигде не живет. Мало того, что сытно. Так к нам уж и мелкие купцы заворачивают со своим товаром. И лавка уж своя имеется. И иные, приезжая на закуп везут товар и свой. Потому как с достатком у меня народ, и может себе позволить всякое разное. А еще, отбою нет от желающих поселиться и пойти работать на заводы.
– А я тебе что говорил?– Делая характерный, обличительный жест, произнес Иван.
– Это кто еще, и кому говорил. Говорилка,– передразнил его Архип.– ладно, сказывай, чего удумал?
– Железоделательный завод ставить буду. Своей там только болотная руда, но уже в этом году пойдет шведская. А она добрая. Куда лучше твоей. Ну и механический с оружейным заводы запущу. Есть мысли.
– Хм. А стоит ли, на привозной руде-то?
– Стоит батя. Пусть та руда и дороже твоей обходится в разы, но ты знаешь, что стоит.
– Я о том, что без своей руды все дело можно под корень загубить.
– За то не переживай. Я под твои объемы рядиться не собираюсь. А под мои и болотной за глаза хватит. Металлом только на первых порах брать буду. Потом только за счет изделий, и никак иначе. Но помощь твоя мне потребна.
– И в чем?
– Хочу, чтобы ты поехал со мной, и сам все там наладил. У тебя уж опыт имеется. И людей на первое время с собой прихвати, за плату добрую. Ну и деньги потребны.
– О как! А твое-то серебро где?– Удивился отец.
– Батя, будем рядиться? Иль вспомним откуда взялось твое серебро?
– Ты не закипай, молодь,– одернул сына отец.– Лучше скажи, куда мог такую прорву серебра задевать? У тебя же его больше десяти тысяч было. Мы с гораздо меньшим смогли поднять Карповку.
– Согласен. Только тут ты два года поднимался, и только в этот год в полную силу заработаешь. Мне же раскачиваться некогда. Сожрут, оглянуться не успею. А это дорогого стоит. Опять же, руда от шведов да от псковичей пойдет уже в этом году, и только за нее выложить нужно будет изрядно. А выделка металла, с первой прибылью, хорошо как к весне случатся.
– Н-да-а. Удумал же,– помяв подбородок, задумчиво произнес Архип.– Хм. И главное, все одно к одному.
– Ты о чем, батя?
– Да, тут вишь какое дело. Есть в Туле один оружейник, Антуфьев Никита Демидович. Вот сватает нашу Глашку за своего старшенького, Акинфия. А за ней нужно приданое дать. Да не абы какое. Никита с челобитной к царю обращался, чтобы тот позволил ему построить завод на Урале.
– И?
Иван даже напрягся. Вот помнилось ему, что знаменитый род Демидовых, поначалу вроде как и не Демидовыми были. А еще, то что старшего сына родоначальника и добившегося наиболее значимых результатов, звали Акинфием. Неужели это они и есть? Если да, то-о…
– Так я и хочу, под это дело подвести и приданое, и своим серебром вложиться,– начал пояснять отец.– По твоим словам, края те богатые. Каждая вложенная копейка, червонцем обернется. Тут ведь только пальчик всунуть, а там, где первый завод, там и второй. Государь заводчикам благоволит. Эвон, ты вроде и в бегах, а на твою землю никто руку не бросает.
– Ну, по мне-то как раз все ясно. Следствие не окончено, суда не было, а потому и вина моя пока не доказана. А коль скоро так, то и имущество мое отбирать государь пока не может. Если конечно пожелает придерживаться буквы закона. А как решит проявить волю самодержца, так тут уж не видать мне моих земель.
– Вот еще и это, Ваня. Никита чего за гоношился-то. Указ Николай издал. Мол заводчики, какие свою пользу и состоятельность доказали, могут выкупать землю в собственность, и владеть ею пока заводы работают. Мне такое дозволение дадено.
– И ты хочешь выкупить мои земли?
– Пока та землица за тобой, так все нормально. А как государь повелит отобрать, так ить ктож знает, кого там посадят. А это кус серьезный.
– Я тебя понял батя. Значит, тебе средства потребны и на приданое, и на покупку земли у казны, а тут еще и я под бочок закатился.
– И на то, чтобы Никите ссудить под его завод на Урале,– напомнил отец.
– Хм. Ну дело-то хорошее. Я так понимаю, что заем сделаешь по родственному, под дою малую?
– Нуда. Всего-то под двадцатую часть.
– Не жадничай батя. Коли по родственному, то делай под сотую. Но на все заводы, что будут поставлены Никитой и Акинфием.
– Не продешевим? Они ить и по миру могут пойти.
– Даже не сомневайся, батя.
– Ладно. Быть по сему. Вот только серебра-то ем потребно много. Ему ить еще и крепостных выкупать. Это мне хорошо, вольные потянулись на отхожие промыслы, да и остались. А ктож к нему в ту глухомань-то подастся?
– И сколько при таком раскладе ты можешь выделить мне?
– Двадцать тысяч. Это все, что могу. Все расширения, что на этот год были запланированы, псу под хвост. И покупка земли, в то же место. К концу осени еще накопится, но никак не раньше.
– Двадцать тысяч, значит. Хм. Ну что же, конечно это чуть меньше, чем я рассчитывал, но ничего. Если впритык, то уж как-нибудь разрулим. А за землю не переживай. До моего клина никто не подберется. Коль скоро Николай не тронул раньше, не тронет и теперь. Ну и другие потом выкупишь. Никуда та земля от тебя не денется. Да даже если у меня и отберут ту землицу, все одно ты будешь первым, кому предложат.
– Оно конечно неплохо, коли так-то. Но ить выкупать от тебя, и из казны, это две большие разницы.
– Это да. Так-то, бесплатно отойдет, а эдак, придется казну посеребрить. Но ты на этот счет не переживай. Не будет тут урона,– произнес Иван.
Причем он был настолько убедителен, что отец сразу же ему поверил. Вот не было причин ему не верить. А все началось с той клятой сосульки. Как приголубила сына так того словно подменили И ведь ни разу еще не ошибся.
– Ну что, батя, готовься в путь дорожку.
– А как же Глашка?– Растерялся от такого напора отец.
– Ну не беда, оженят без тебя. Благослови и в путь.
– В путь? Ага. Вот так значит все просто?
– А чего усложнять,– пожав плечами, произнес Иван.
– Ты когда женишься, бестолочь,– вдруг ни с того ни с сего выдал Архип.
– Батя, опять?– Закатив взор, едва не простонал Карпов.
– Я те дам опять. Раньше Ирина мешала, а теперь-то что!?– Отпуская подзатыльник, едва не выкрикнул отец.
Больно же! Йолки! Иван подхватился, и с самым решительным образом, рванул к распахнутому окну. Что-то батю в этот раз, развезло по особенному. И ведь, теперь-то он его не воспринимает как постороннего. Близка ему стала вся семья, и ничего-то с этим не поделать. А раз так, то самая лучшая оборона это не мордобой, а бегство.
– Куда, песий сын!? А ну стоять! Пива налей.
– Драться не станешь?– С надеждой, поинтересовался Иван.
– Не стану.
– Ладно.
Иван отошел от окна, и подойдя к столу взялся за кувшин. Когда наполнил кружку, отец уже отсек путь к окну, и деловито снимал пояс.
– Батя, ты обещал, что не станешь драться,– выставив перед собой руку, напомнил Иван.
– Так и не стану. Дерутся дланью, а как ремнем, вожжами али хворостиной, так это и не драка, а воспитание. Куда? А ну стой!
Ага. Щаз. Окно это конечно хорошо. Но Архипу не раздвоиться, а в комнате есть еще и дверь. Р-раз, и Иван уж выскочил в коридор. Столкнулся с испуганной и удивленной матерью. Отставил в сторону маленькую женщину. И стремглав бросился из дома. Погостил, йолки! Да он лучше не сеновале переночует. А там глядишь, очередной батин заскок и пройдет.
ГЛАВА 4
– Корчмарь! Вина и еды! Пся крев.
Шляхтич ввалившийся в корчму, был явно не в духе. А потому попавшемуся ему на пути пьянчужке досталось от всей широкой русинской души. От тычка кулаком мужик с грохотом отлетел в угол обеденного зала. Хм. Даже если русинский шляхтич едва мог связать пару слов на родном языке*, кровь она не водица. А уж норов, так и подавно.
*В конце восемнадцатого, и в девятнадцатом веке российское дворянство в совершенстве владело французским, говоря же на русском безбожно картавило. Самый яркий пример В.И. Ленин. Точно такая же ситуация была и в Белоруссии 16-17 веков. Шляхтичи в совершенстве владели польским и латинским, говоря на родном с сильным акцентом, а то и вовсе едва могли связать пару фраз. Русинский-белорусский, как и русский в России, считался языком холопов.
Явно кипя от злости, шляхтич осмотрел всех присутствующих. При этом он старался заглянуть каждому из них в глаза, явно желая спустить пар. Для этого ему нужна была хотя бы маломальская зацепка. Но все посетители дружно сделали вид, что ничего не происходит, и в корчму вошел вполне достойный господин, имеющий все основания требовать к себе особого отношения.
– Пся крев,– на этот раз, недовольно буркнул себе под нос шляхтич.
Еще раз окинул помещение, но теперь уже ни в кого не всматриваясь. Что-то для себя решил, и двинулся прямиком к большому столу, у распахнутого окна. Четверо его спутников, вооруженных до зубов, двинулись следом за своим лидером.
Лето выдалось жарким, а потому стол оказался занятым. Купец, по облику и одеянию, сразу видно, что не из голытьбы. Чего никак не сказать о шляхтиче. Но торговец предпочел подняться, и отвесив почтительный поклон, переместиться за другой стол. Тут же появилась подавальщица, и переставила посуду вслед за согнанным со своего места посетителем.
А к шляхтичу и его спутникам тут же поспешил сам хозяин корчмы. Таких клиентов лучше ублажать. Даже если эта сволочь решит не платить. Тут ведь какое дело. Коли не заплатит, то оно конечно убыток. А коли учинит какой погром, так к убытку за угощение, добавится битая мебель и посуда. Да самому корчмарю достаться может. А еще, остальные посетители разбегутся, не уплатив по счету.
– Чего изволит пан?– Услужливо поинтересовался корчмарь.
– Пан уже все сказал. Вина и еды. Да поживее,– зло и в то же время, пренебрежительно бросил шляхтич.
– Кашу, щи или…
– Мяса! Пся крев! Много мяса! Пшел вон,– отвесив корчмарю пинка, завершил заказ посетитель.
– Базыль, остынь. Этот-то тут при чем,– усаживаясь напротив лидера пятерки, произнес его товарищ, щуплого сложения и невысокого росточка.
– Крыштав, ты мне не указывай, что делать,– набычился шляхтич, отличавшийся куда как большей статью и крепким сложением.
– Остынь говорю,– ничуть не смутившись, и ничуть не выказывая беспокойства, произнес щуплый.– Хватит с нас твоих глупостей. До сих пор не мог понять, как мог дать себя уговорить на эту авантюру,– а вот это уже устало, и с нескрываемой досадой.
– Можно подумать, тебя на это дело силком тянули,– недовольно буркнул здоровяк Базыль, и тяжко вздохнул.
Остальные компаньоны наблюдали за этой ленивой пикировкой с совершенным равнодушием. Уже привыкли к тому, что эти двое вечно оспаривали друг у друга пальму первенства. У них это вообще с детства ведется.
Порой верх, а значит и высокий авторитет брал Базыль. Иногда, лидером среди соседских малолетних шляхтичей становился Крыштав. И если первый благодаря своей харизме, и самоуверенности, то второй добивался этого исключительно умом. Что же до владения оружием, то тут они шли ноздря в ноздрю, не уступая друг другу ни в чем. Впрочем, благодаря именно этому-то соперничеству, они и умудрились занять несомненное лидерство среди соседской ребятни, которая теперь уже подросла и…
Н-да. В немало числе легла в сырую землю. Впрочем, пока только в сочную июньскую траву. И похоронят ли их останки по православному и католическому обряду, неизвестно. В лучшем случае могут сбросить в общую яму. В худшем, сбросят в реку или оставят на потраву падальщикам. Хм. Проще конечно последнее. Все же, травить реку мертвечиной, неразумно. А трупов на берегу Великой предостаточно.
– Твоя правда, Базыль. В набег мен никто силком не тянул. Эту глупость я совершил сам. Поддавшись твоим уговорам. Как и остальные наши друзья детства. Не подскажешь, где сейчас Георгий?
– Крыштав…
– Я хочу только одного. Признай что прав был я, а не ты.
– Тебе от того будет легче?
– Помирать, чувствуя, что ты был прав, всегда легче.
– Типун тебе на язык,– не выдержал один из спутников.
– Ты чего, Адрыян? Думаешь беду накличу?– Ухмыльнулся Крыштав.– Успокойся. Мы уже это сделали, когда пошли на поводу у нашей жадности. Ведь знали же, что все кто отправлялся поживиться за счет Карпова неизменно находили свой конец. Но не-эт, мы же самые самые. И каков результат? Чего молчишь?
– Крыштав, не трави душу. Дай перевести дух и поесть,– отмахнулся Адрыян.
Н-да. Случилось это прошлой зимой. В их краях появился ротмистр Войнилович. Он собирал людей для одного дельца, на псковской стороне. Пограничные набеги, обычное в общем-то дело. Ну кого этим удивишь? Отмечаются в этом деле обе стороны. Иное дело, что в этот раз отряд набирался куда как серьезный. По всему выходило, что больше трех сотен. Две полные хоругви*!
*Хоругвь – рота.
Оно бы наплевать и забыть. Большинство польстившихся нуждались в средствах, а плата за участие в деле была более чем щедрой. Крыштов же вполне умело вел свое хозяйство, и средств на то чтобы воспитывать двух сыновей, у него было вполне достаточно. И жена красавица, могла блеснуть не то что на светских приемах их повята*, но и вполне достойно выглядеть в столичном обществе.
*Повят – уезд.
Вот только не судьба. Как только узнал, что соседи словно с цепи сорвались, засобирались в поход, так бросился их убеждать в глупости подобного предприятия. Да, Замятлино было на слуху. Да. За какие-то три года, тамошний пан Карпов серьезно поднялся. И товары его мастерских разлетаются как горячие пирожки. Одни только легкие коляски и кареты на мягком ходу чего стоят. А оружие, от его оружейников. Да за всем, что выходит из под рук замятлинских мастеров очередь чуть не до самой Варшавы и Москвы.
Три года. Всего лишь, три года, и на месте деревеньки из пары дворов, вырос самый настоящий пригород. Причем, по численности он был уже самым крупным. Нет, с Псковом ему не соперничать. Как ни крути, но там проживает порядка двадцати тысяч человек. Но лиха беда начало. Если пойдет так и дальше… Нет. Сомнительно. У Пскова слишком выгодное местоположение.
Н-да. В соседском огороде, яблоки всегда слаще, трава на его лугу зеленее, а поля у него урожайней, а скотина тучнее. Ну вот как такое стерпеть! Хм. И уж тем более, когда платят серебром вперед, и вся добыча, что будет взята в Замлятино, отойдет наемникам. А там есть чем поживиться. Даже если слухи о серебре на миллионы, преувеличены, есть там мастерские и склады, забитые дорогим товаром.
Но… Нет, Крыштав не подался уговорам Базыля. Еще чего! Просто не смог отказаться. Замлятино успело уже пережить несколько набегов. И каждый раз Карпов огрызался настолько серьезно, что ни один из замахнувшихся на его удел в живых не остался. За ним уже закрепилась такая слава, что после похода в их повяте шляхтичи разделятся на тех, кто участвовал в этом деле, и кого там близко не было.
Ну не мог Крыштав позволить себе, остаться в стороне. Самолюбие заело. Потому как если бы он не сел в седло, то мог на век распроститься со своим лидерством среди соседей. Нет, он старался убедить друзей детства в том, что лучше бы им не лезть в это. Что данное предприятие может отрыгнуться им настолько сильно, что они костей не соберут. Вот только, он не преуспел.
Все уже делили добычу, и прикидывали как распорядятся свалившимся на них богатством. Хм. Ну и пристраивали вполне реальное серебро. Причем не в польской монете. Шутка сказать, но рядовые бойцы получили по пятьдесят талеров, командиры по сотне. Кому-то этот Карпов серьезно так встал поперек горла.
Ну и еще один довод, на который повелся Крыштав. Более трех сотен проверенных в боях шляхтичей. Это не баран чихнул. Это настолько серьезная сила, что могла угрожать и пригороду. Плевать, что там населения куда больше. Было доподлинно известно, что Замятлино имеет только ров и вал. Ни о каких стенах там и говорить не приходилось. Словом, все было за то, что у псковичан нет шансов устоять перед такой силой…
Их встретили когда они только-только закончили переправу через Великую, в десятке верст выше по течению от Замятлино. Отправившиеся на разведку разъезды успели прислать гонцов с вестью, что никого не обнаружили. А потому появление вооруженной дружины было самой настоящей неожиданностью.
К тому же, насколько было известно у Карпова было не более сотни дружинников. А тут уж, каким бы ты удалым и славным воякой ни был бы, трехкратный перевес, он и есть трехкратный. Конечно у сборного отряда не было ни одной пушки. Но и в карповской дружине их вроде всего-то парочка. А это, так. Не серьезно. На деле же…
Сначала, лагерь на берегу реки накрыла артиллерия. Причем все говорило о том, что обстрел ведется из нескольких десятков орудий. И судя по разрывам гранат, весьма внушительного калибра. Грохот, огонь, дым, свистящая смерть, крики и стенания людей, ржанье лошадей.
Затем в наступление пошла пехота. Не менее, а возможно и более трех сотен. При этом они открыли огонь с такой дальней дистанции, что нечего было и мечтать достать их из мушкетов. Чего не сказать о псковичах. Это было невероятно, но среди шляхтичей появилось множество убитых и раненых. А вокруг помимо осколков гранат, свирепыми шмелями жужжали пули.
На берегу Великой развернулось самое настоящее избиение. Ни о каком бое не могло быть и речи. Нет, нашлись горячие головы бросившиеся в кавалерийскую атаку. Вот только никто из них так и не сумел добраться до наступающих. Кто-то попытался сбить строй, и встретить противника плотными шеренгами и дружными залпами. Но их быстро выкашивала коса смерти, прицельного огня.
Третьи, сообразив всю тщетность сопротивления, поспешили переправиться на левый берег, и уходить домой. Вот только и это сделать было не так чтобы и просто. Бросившихся вплавь шляхтичей на том берегу уже встречали частыми и точными выстрелами. Вырваться удалось только единицам. И в их числе были Крыштав с товарищами…
– Послушай меня, друг Адрыян, и вы слушайте,– обратился он ко всем, при этом многозначительно взглянув на Базыля.– Домой нам никак нельзя. Навлечем беду на родных. О Карпове ходят страшные слухи, и я вам о том говорил. Тогда вы от меня отмахнулись. Сегодня уже знаете, что я был прав. Так что, поверьте, в покое нас не оставят. Нужно уходить как можно дальше. Подадим домой весть о том, что живы, и все. Думаю на несколько лет нам придется превратиться в скитальцев.
– Да ты думаешь, что говоришь?– Вскинулся Базыль.
– Остынь,– уже в который раз, одернул его Крыштав.– Однажды ты меня уже не послушал, и увлек за собой наших друзей. Да, я тоже отправился с вами. Но только чтобы вы не сочли меня трусом и недостойным вашей дружбы,– обведя взглядом остальных, продолжил он.– И как мне кажется, теперь имею право на куда большее внимание. Итак, кто со мной?
Оно конечно, шли бы эти сволочи лесом! Но, каково оно быть одиноким скитальцем. А они уже изгои. Или трупы. Тут каждый должен сделать свой выбор. И коли отправляться в неизвестность, то лучше бы иметь рядом крепкое и надежное плечо.
Трое спутников, с легкостью согласились сопровождать Крыштова. Кровь шляхетская она конечно спесива, но это вовсе не значит, что в их головах нет разума, а одно только больное самомнение. Судьба их отряда, доказала правоту друга детства, а значит и все остальное может оказаться правдой. Ходили слухи, что дружинники Карпова доставали обидчиков даже на порогах собственных домов. И хорошо как убьют только их, а ну как близким достанется.
Ага. Ну, насчет разума вывод несколько поспешный. Спесь и самоуверенность все же сделали свое дело. Подавальщица как раз поднесла поднос с большим блюдом мяса, парой кувшинов вина, и кружками. Базыль налил себе вина. Сделал изрядны глоток. Потом подхватил шмат горячего мяса, и с жадностью надкусил его. Пару раз шевельнул челюстями, проглотил и в упор посмотрел на Крыштова.
– Значит посчитать захотелось? Ну-ну. А что други, вы теперь после каждого неудачного похода станете прятаться как крысы? Ну не повезло нам. С кем не бывает? Военное счастье переменчиво. Сегодня ты на коне, завтра кропишь своей кровью землицу. Ждать иного? Тогда незачем и в седло садиться, и с детства приучать свою руку к клинку. Для тихого житья достаточно только одной науки – как половчее прятаться за подолом у своей бабы.
Закончил Базыль, под одобрительный ропот товарищей. А и верно. Чего это их дружок тут панихиду развел. У всех случаются неудачи. Военное ремесло оно такое. Поэтому, позиции Базыли стали резко укрепляться. Ничего. Избиение трех сотен шляхтичей псковичам никто не спустит. Вот бросят клич, и благородные рыцари еще наведут порядок у зарвавшегося соседа.
– Ты за словесами-то следи,– набычился Крыштов.– Никто не может уличить меня в трусости. А ты, так и подавно. И не смерти я боюсь, а того, что не смогу уберечь от лиха свою семью. Много слухов ходит о Карпове и его дружине, но все сводятся в двух вещах. Он всегда и все знает наперед. И это мы видели по той засаде, что он устроил. Его дружинники умеют биться, как никто другой. То, мы так же зрели. Есть еще и третье. Все до единого, кто отправлялся на Замятлино, нашли свою смерть. Хотите и это проверить на своих шкурах?
– А мы проверим. Так я говорю други?
– Так.
– Верно.
– Поглядим еще чья возьмет,– поддержали Базыля трое товарищей, чуть не в один голос.
Крыштав обвел взглядом присутствующих за столом. Они уже все решили, и переубедить их у него не получится. Ведь по сути, что он предлагает воинам, потерпевшим сокрушительное поражение. Спрятаться в самую дальнюю нору, и дышать через раз, чтобы ничем себя не выдать. Базыль же, пусть и явился в некотором роде, причиной их несчастий, все же предлагает реванш. И именно этого сейчас жаждет растоптанная гордость.
Ну а раз изменить уже ничего не получится. Оно конечно хотелось бы иметь рядом верных товарищей. Но раз так, то не след терять время. Вот только нужно подкрепиться. Поэтому он набросился на мясо, запив его всего лишь половиной кружки вина. После чего, рассчитался с корчмарем, и вышел на улицу. Надо бы еще и к станционному смотрителю заскочить. Весточку жене отправить.
Базыль же с товарищами предпочли задержаться. Приговорили еще кувшин вина. И уничтожили второе большое блюдо с отварной говядиной. Потом поднялись, и честь по чести расплатившись вышли во двор. Дух перевели. Пора и честь знать. Пыжиться, то пыжатся, не без того, но и понимание имеют, что чем дальше от границы, тем безопаснее.
