Текст книги "Жена на продажу, таверна на сдачу (СИ)"

Автор книги: Константин Фрес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

– Да что я у тебя отняла, а! – зашипела я ей в ответ. – Можно подумать, мне тут красную дорожку расстелили! Да и фора у тебя была! Первая здесь очутилась! Кто же тебе виноват, что ты за семь лет не можешь сделать больше, чем я за семь дней!

Тут она вообще взбесилась.

Вцепилась в край стола так, что пальцы побелели.

– Феланора моего сманила, курица! – зло выдохнула она.

Я только руками всплеснула.

– Так это ты?! – воскликнула я. – Ты его кинула! Я-то тут причем?! Ты сама виновата!

– Если б не ты, – рычала она, – он бы помыкался и снова мой был! Еще б обрадовался, что я к нему вернулась! А тут я вдруг слышу, что эльф мой отирается вокруг чужой таверны! Девку какую-то сторожит и защищает! У меня прям кольнуло! Но я убеждала себя, что это не можешь быть ты! И вот, что я вижу! Снова ты, подруга, дорогу мне переходишь!

Я поднялась, свысока, холодно, осмотрела Катарину с головы до ног.

Она выглядела не очень.

Мордашка свежая и красивая, огненные волосы – а одежонка старая, грязная, будто шла Катарина пешком по распутице, и издалека. Плащ мятый, весь в пятнах, будто она в нем и спала где придется.

«К кому ж ты ушла от Феланора? – недобро подумала я. – Тот человек, наверное, не стал терпеть твои выкрутасы долго».

Я же наоборот, была на высоте.

Свежая, умытая. Золотые косы аккуратным венком лежа на голове. Платье, что дал мне Карл, чистое и нарядное. Белоснежный передник.

– Вот что, подруга, – зло произнесла Катарина, поднимаясь. – Тебе б лучше самой Феланора мне отдать, пока не влипла по самые уши. Потом влюбишься, труднее оторваться будет.

– Он что, теленок на веревке, чтоб его отдавать? – огрызнулась я.

– Ой, не надо мне тут высоких слов о великой любви! – поморщилась Катарина, тоже поднимаясь. – Я тебя предупредила, в общем. Выводы делай сама.

– Да зачем он тебе? Поиграть? Поиздеваться?! Ты же не любишь его!

– Это мое дело! – огрызнулась она. – Люблю не люблю… в Белый Город хочу.

– Зачем!?

– Ты дура, что ли? В Белом Городе платят золотом. Там жить по-королевски можно. Там лучшие платья, лучшая еда, лучшее питье. Лучшие дома. И… – тут она осеклась, замолкла, тряхнув рыжими кудрями. – Словом, Феланор – это как конкурс. Получишь его – получишь все, и мечты осуществятся.

– Какая же ты расчетливая дура… ничего тебя не изменило! Все норовишь кого-то использовать, что-то заграбастать! Нет, не пойдет к тебе Феланор. Ты гнилая насквозь! А со мной он хоть улыбаться стал!

– И не обольщайся даже. Феланор меня любит. И всегда любить будет. Ради меня он Белый Город бросил. В лесу согласился жить. А ради тебя что?

– Сама знаешь что. Спасал и защищал меня!

– Ой, да брось. Феланор иначе не может. Рыцарь, благородный спасатель. Ты у него так, побаловаться. Наследничек эльфийский больно строптив, капризен. Ну, хочется ему с людьми позабавиться, женщин человеческих потискать. Нет меня – на тебя переключился. Приду я – он тебя позабудет и за мной побежит вприпрыжку. Так что сама его прогони. Так хоть брошенкой не будешь.

Она снова неприятно, криво усмехнулась. А я вспыхнула до корней волос.

– А ну, вон пошла! – прорычала я.

– Я-то уйду, подруга, – ответила Катарина. – Только помни: будешь упрямиться – не поздоровится тебе. Машин тут нет, к сожалению. Но я найду, на чем тебя переехать.

***

Праздник удался на славу.

Таких славных, румяных гусей с хрустящей кожицей еще было поискать во всем городе!

Да с яблоками, да с кашей и с черносливом!

Они истекали желтоватым жиром. Запах сводил с ума, а на разломе мясо дымилось и было видно, какое оно сочное.

Держу пари, в таверне Якобса никогда так вкусно не кормили. Он получил половину самого толстого гуся и принялся его уплетать так, что за ушами трещало.

И волшебный шкафчик получил свою долю, румяную жирную ножку с порцией каши, грибов и чернослива.

Феланор вернулся, как и обещал, чуть позже обеда. К тому времени у нас уже вся таверна ходуном ходила то танцев и песен. Вино лилось рекой, а к нам с Карлом в кубышку – деньги.

Вот только у меня на душе кошки скребли.

Я щедро накладывала угощения гостям, наливала пива и вина, а мысли мои все время возвращались к Феланору и красавице Катарине.

Вон он, этот бесхитростный тип. Сидит, уши развесил, выбирает черносливины и грибы из каши. И вид у него невинный такой! Словно он тут и не причем! Хотя самую крутую кашу заварил тут именно он!

Дубровский, ну и осел же ты!

Как можно было так вляпаться с этой Катариной?! Она ж так просто от нас не отстанет!

Как можно было полюбить эту авантюристку? На ней же клейма ставить негде! Посмотришь – и видишь, что за ее плечами сотни обтяпанных делишек! Как можно быть таким доверчивым?!

Но ее огонь, о котором говорил Феланор, однако, был виден и мне.

В этом Катарине не откажешь.

Она была отчаянной и решительной. И смелой; эта бы не испугалась старого Якобса…

Думаю, она б его ножом пырнула при малейшей возможности. Хоть бы ей и грозила за это петля на площади под бой барабанов.

Она б его точно пришибла в первую же ночь!

Как, впрочем, и Карла. Будь он свидетелем, она б его не пощадила. Уж я-то точно знаю!

Она отняла мою жизнь там, в другом мире, и не испытывает по этому поводу ни малейшего раскаяния.

А теперь, стало быть, явилась сюда и хочет отнять у меня Феланора.

Я на миг задумалась.

Что было у нас с Феланором кроме этой прекрасной ночи?

По сути, ничего.

Случайное знакомство. Встретились два одиночества, два осколка судеб. Ощутили весеннюю, острую влюбленность. Попытались притереться…

Вероятно, первое влечение было сильно. Поэтому получилось так, что мы оказались в одной кровати.

Но дальше? Что будет дальше?

Отступиться от Феланора? Позволить Катарине его вернуть?

Помог мне с ответом на этот мучающий вопрос, как ни странно, Карл.

– Адель, – произнес он, утирая лоснящуюся от гусиного жира физиономию. – Нам надо купить повозку с лошадкой. А то что толку в этих деньгах, которые мы зарабатываем? Они лежат мертвым грузом. Тратимся мы только на дрова, а все прочее дает нам шкафчик. Не пора ли и их в дело пустить?

– Лошадку? Повозку? – удивилась я. – Зачем?

– Ну-у-у, – протянул Карл. – Ты же не всегда будешь со мной. Однажды, вероятно, ты захочешь уйти. Господин эльф запросто может захотеть тебя позвать к себе. А я останусь без волшебного шкафа. И что я тогда стану делать? Где я возьму муку и крупу? На чем привезу картофеля?

От его простых и бесхитростных вопросов у меня сердце сжалось.

Карл был готов к тому, что я унесу с собой Дар его матери, и не испытывал по этому поводу ни досады, ни злости.

Чистое дитя! Он уже простил мне то, что я, возможно, оставлю его без средств к существованию!

– Ах, так быть не должно! – всплеснула я руками. – Разве я имею право тебя бросать?! Как же ты будешь без Дара-то?

Карл философски пожал плечами.

– Но все люди как-то живут, – ответил он. – Проживу и я. Что уж теперь. Поэтому и говорю, что мне нужна повозка, лошадка, чтоб ездить на базар и на ярмарку за припасами. Мне надо научиться вести дела. И, вероятно, поросят бы неплохо завести. Чтоб было свое мясо. Ну, и приодеться. Смотри, Адель, на тебе все то же платье, в каком ты пришла к нам. А ведь ты заслужила уже куда более роскошный наряд!

– На кухне не до роскоши, – ответила я, смутясь.

А сама подумала – ведь верно! Пора бы начать новую жизнь. Теперь деньги, что мы с Карлом зарабатываем, нам принадлежат. И мы вольны их тратить на себя. Почему бы мне не привести себя в порядок?

Можно купить и новое платье, и, вероятно, красивый гребешок для волос. И туфли с пряжками, и духи в лавке, и помаду!

Феланор видел меня замученную и уставшую. А если посмотрит на нарядную и веселую?

«Нет уж, я так просто от него не отступлюсь! – решила я, тайком рассматривая себя в карманное зеркальце. – Я не стану вешаться ему на шею. Я же не Катарина какая! Пусть выбирает сам. Но ему будет над чем задуматься в своем выборе!»

Глава 11. Приятные встречи

На базар мы отправились втроем, я, Феланор и Карл, оставив наших помощниц управляться по хозяйству.

Карл был абсолютно прав: ему срочно надо было научиться вести дела.

И готовить научиться, и выбирать лучшие продукты, чтобы в его таверну люди шли с охотой.

Как знать, как сложится жизнь дальше. Не испарится ли у меня Дар вообще?

Да и не смогу я сидеть всю жизнь у Карла на шее, даже если он великодушно разрешит мне это сделать.

Я же свободная женщина. И мне следовало бы подумать о своем доме и о своей жизни.

А Карл… вот все деньги, что я заработаю, все, до копейки, потрачу на его обучение!

И таверну обновим, починим скрипучую лестницу и залатаем крышу. И мебель с постелью купим в комнаты для постояльцев!

А может, и еще таверну откроем, поновее. Главное, чтоб шкафчик поставлял еду бесперебойно!

И Карла я научу готовить. Всему, что сама умею, обучу!

В моем мире у меня ведь тоже был Дар. Талант к готовке. Почему бы не обменять его на Дар Карла? Как знать, может, парнишка сумеет устроиться личным поваром к вельможе?

В общем, планов было море. И выполнить их хотелось как можно скорее!

Базар в нашем городке бывал по воскресеньям.

И, признаться, это был прекрасный базар. Там можно было купить все!

Я совсем не понимала, отчего Якобс платил кому-то и ездил за тридевять земель за той же мукой. У местного мельника вполне можно было купить все то же самое, да еще и не переплачивать на проезд на чужой повозке.

Ответ у меня на эти странности был один: Якобс просто подворовывал. С его-то умением ходить Тайными Тропами и его жадностью!

В своем городе воровать он боялся. Наверняка его поймали тотчас же. Увидели б, как он трется вокруг товаров, заметили бы пропажу и тотчас сообразили бы, кто приделывает мешкам ноги.

А в чужом городе, да на огромной ярмарке, шансов быть пойманным в разы меньше.

Впрочем, это всего лишь мои догадки.

…На базаре мы разделились.

Феланор и Карл пошли выбирать лошадку, а я не без удовольствия пошла по лавкам, где продавали отрезы ткани на платья, белье, душистое мыло и прочие женские радости.

Денег я с собой взяла предостаточно, чтобы купить все, что мне вздумается.

Поэтому настроение у меня было преотличное.

Думаю, муж нечасто баловал Адель новыми нарядами. Да и на рубашке было немало штопок.

Поэтому у меня просто глаза разбежались, когда я увидела, сколько всего можно купить в лавке!

– А ленты есть? – пролепетала я. Хозяйка лавки все выкладывала передо мной ткани, отмеряла кружева, и я купить хотела абсолютно все!

– Конечно, есть, – радостно щебетала она. – И ленты, и чулки! И тонкое полотно для рубашек!

Я даже покраснела от стыда. Потому что моих-то чулках была штопка на штопке. А большой палец все равно вылез в дырку.

Как хорошо, что этого никто не видит.

Я набрала всячины полную корзину.

С удовольствием надела тут же новые чулки, и новый чепчик. И фартук повязала новый, красивый, украшенный кружевом по подолу.

Теперь мне предстояло зайти к швее, снять мерки, и к башмачнику тоже. А то старая обувь раскисла и превратилась непонятно во что!

Я уж было собралась пойти по своим делам дальше, но в дверях, выйдя на улицу, нос к носу столкнулась с муженьком!

Ох, не нравятся мне эти как будто бы нечаянные встречи!

Сдается мне, он за мной следил! Выжидал, когда я одна останусь! Иначе чего б он делал в лавке с дамскими товарами? Покупал себе панталоны с рюшами?

– Да что же это! – невольно ругнулась я, невольно отступая. – Шагу ступить невозможно, чтоб не вляпаться в какое-то дерьмо!

Муж был все таким же гладким и гадким.

Холеный щеголь, разжиревший за чужой счет.

По местным меркам он был вполне привлекательным мужчиной. Но меня тошнило от его угодливой улыбочки и прищуренных хитро глазок!

– Какая ты стала дерзкая, Адель! – усмехнулся муженек, рассматривая меня с головы до ног. – И нарядная какая! Загляденье!

Как будто тут и поджидал меня всю неделю, окопавшись в кустах!

И следом за ним, как черти из табакерки, выскочили его мать с отцом! И тотчас набросились на меня!

– Да тут у вас целая засада! —потрясенная, прошептала я.

– А ты молодец, девка! – без обиняков сообщил мне старый хрыч. О схватке с Якобсом напоминал лиловый фингал у него под глазом. И старик, пытающийся важничать, с тростью в руке и с синяком, выглядел комично. – Махом избавилась от старого скряги! Здорово его отделала! И поделом ему! Так ему! Отомстила за нас! Будет знать, как руки распускать!

– Говорят, – проскрипела старуха, желчно улыбаясь, – палач с него шкуру-то спустил! Недолго проживет, старый жадина! А если и проживет, то в сумасшедшем доме. Как будто ю, разум из него выколотили как есть. Так ему и надо!

Какие добрые, отзывчивые люди! Ну, надо же! А ничего, что одна жалоба на них и их попытку ограбить таверну, и палач выколотит пыль уже из их спин?!

– Так ему и надо! – подхватил старик. – Ну, какая твоя часть? Большая?!

– Часть? – ошалев от такого напора, произнесла я. – Часть чего?

Старуха строго поджала губы.

– Ты дурой-то не прикидывайся! – строго прикрикнула она на меня. – Часть таверны, разумеется! Вот ушлая какая! Чисто овечка невинная! Но с нами этот фокус не пройдет! Такая проныра наверняка умудрилась и себе кусок оторвать! Раз от хозяина избавилась, значит, сама теперь всему хозяйка? Деньги не считаны. Мальчишка не в счет. Все знают, он дурачок. Значит, не спросит.

– Ты должна отдать часть доходов нам! – выпалил старик без обиняков.

Вот нравится мне его прямота!

Снова старая песня о главном…

– Да ничего я не оторвала! – разозлилась я. – Таверна Карлу принадлежит, и он никакой не дурачок! Считать и писать научен, чего не скажешь о вас! А если б и было так, то вам-то с какой радости я должна?! Идите-ка прочь, пока я на помощь не позвала! – и я во все горло заорала: – Помогите! Грабят!

Муженек лишь покачал головой, трагично прикрыв глазки.

– Вот же безмозглые, – ругнулся он, а потом прикрикнул их, и они шуганулись, как курята. Заметались по тротуару.

Вся чинность и строгость с них вмиг слезла, они удрали так быстро, как только несли их старые ноги.

Несолидно как-то.

– Не обращай внимание на стариков, – галантно продолжил муженек, порываясь взять меня под ручку. Но я ему не позволила себя коснуться. – Они как дети. Совсем из ума выжили. Болтают сами не знают что.

– Все они знают! – разозлилась я. – Они просто твои планы озвучивают, потому что мозгов нет их скрывать! Не смей трогать меня руками!

Муженек тяжко вздохнул и оставил попытки приобнять меня.

Благостная улыбочка сползла с его лица, он глянул на меня по-деловому.

– Ну, хорошо, хорошо, – покладисто согласился он. – Ты права.

– Так вот зарубите всем семейством на своих жадных носах, лезущих не в свое дело: ничего мне там не принадлежит! И оставьте меня в покое!

Муженек покачал головой.

– Я-то полагал, ты одумаешься, – произнес он. – Ну, хорошо, не захотела немножко помошенничать. Я понимаю, не всякая решится. Но теперь-то ты свободна. Теперь тебе ничто не мешает вернуться ко мне. Я правда приму тебя. И обещаю не продавать. И даже с собой в Белый Город возьму. Таверна – место доходное. Набьем карманы и рванем в Белый Город, как и хотели. Ты и я. Здесь не жизнь, здесь глухое место. Денег больших не заработаешь. А там дворцы и золото. Неужто не хочешь такой жизни?

– Чего? – изумленно произнесла я. – У вас тугодумие семейное, что ли? Я же сказала однажды – нет! Я ни за что не вернусь к тебе! Ни женой, ни подругой, ни служанкой! И даже призраком – нет!

– Адель! – выдохнул вдруг он таким несчастным голосом, что у меня мурашки побежали. – Ты не понимаешь! Ведь не просто так тебя продал. Я хотел, чтоб ты была в безопасности.

– Ты содержать меня не хотел, – грубо напомнила я.

– Да, моя вина, – легко согласился он. – Я малодушно убоялся трудностей. Я подумал – не справлюсь. Но только потеряв тебя, я понял, какую ошибку совершил!

– Чего, – тупо произнесла я, изумленная чуть не до смерти.

– Я люблю тебя, Адель, – глубоким голосом рокового соблазнителя произнес муженёк. Так, как говорят принцы в сказках и герои в дамских романах. – Только в разлуке с тобой я понял, как мне не хватает тебя, твоей заботы…

«Бесплатной рабочей силы!» – мрачно подумала я.

–… твоих золотых рук! – продолжал мой коварный соблазнитель.

«Чтоб портки твои стирать, ага!» – язвительно подумала я.

– Я и подумать не мог, что ты такая… такая… что целую таверну можешь в одиночку поднять! Если бы я раньше знал…

«Продал бы подороже?!»

– Если ты сомневаешься в истинности моих чувств, – благородным голосом продолжил муженек. И я аж поперхнулась! Что значит – если?! – То мы могли бы начать все сначала. Будто не были знакомы. Все забыть, оставить в памяти только хорошее. Помнишь нашу первую весну? Мы познакомились на празднике. Катались на карусели, и я купил тебе леденец…

– О да, – злорадно ответила я. – В те времена ты был головокружительно щедр! Целый леденец!

Муж оживился.

– Ну вот, ты помнишь! – ликуя, произнес он. – А хочешь еще?!

– Леденец! – ахнула я притворно, прижимая ладони к щекам. Он радостно затряс головой, и я не сдержалась – пихнула его плечом и рванула прочь. – Нет! Сам соси!

– Но скоро праздник, – крикнул он мне вслед, не поспевая за моим быстрым шагом.

– Вот и найдешь себе другую дурочку! – огрызнулась я.

Хотя, думаю, после его карточных долгов, после постыдной продажи жены на базаре желающих разделить с ним жизнь поубавилось.

И он это прекрасно знал.

– Но мне не нужны другие! – прокричал он. – Да и ты… не найдешь такого, как я! Того, кто любил бы тебя! Так же крепко!

– Это уж точно! – насмешливо фыркнула я.

– У тебя что, кто-то есть? Этот эльф?! – допытывался муженек, сикотя следом за мной. – Да брось! Он даже не мужчина! Так, видимость одна! Лук, уши и охотничья куртка! Я прибью его одним щелчком!

– Иди, тренируйся, – рыкнула я. – А то в таверне не очень получилось убить.

– Я просто ему поддался! Чтобы у тебя неприятностей не было!

– Я почему-то так и подумала, стирая лужу за тобой на полу!

– Адель! Да все это не важно!..

– Для меня – критически важно, чтоб мужчина не ссался! – грубо огрызнулась я, не сбавляя шага.

– Не важно для тех, кто хочет начать все заново! Кто дорожит своим отношениями и браком!

– Кто тебе сказал, что я хочу что-то начать заново и чем-то, связанным с тобой, дорожу?!

– О, ты можешь сердиться сколько угодно, моя маленькая ворчунья, – натянуто засмеялся муженек. – Но я-то тебя знаю! Так и прежде у нас бывало: ты поворчишь, поплачешь, а потом простишь…

– Не в этой жизни, – огрызнулась я. – Никогда больше!

И я со всех ног кинулась через дорогу, к другим лакам, подальше от этого мерзкого слизняка.

А он, запыхавшийся, остался стоять по другую сторону улицы.

– Приходи… я буду ждать тебя! – крикнул этот осел на весь город.

У меня сердце кровью облилось.

Только б Феланор не услышал этого ишачиного рева! Что он подумает, если увидит нас рядом?! А если услышит пылкие слова этого недоумка!?

Я оглянулась по сторонам, но Феланора не увидела. Но если не видит он, это не значит, что не видит никто…

***

Разумеется, я не зря опасалась, что эту безобразную сцену кто-то увидит.

Не знаю, как бывший муженек, но Катарина-то точно следила, если не за мной, то за Феланором.

Она стала свидетелем безобразной сцены у дверей лавки, и увиденное ей очень понравилось. Она не могла не понять, что я не хочу разговаривать с этим мерзким слизняком. Но сам факт того, что у меня муж есть, и он постоянно отирается рядом, Катарину порадовал.

Когда маячит другой мужчина рядом, так легко возбудить ревность, не так ли?

С Феланором Катарина устроила встречу тоже якобы случайно. С самым отсутствующим видом она вышла ему навстречу, делая вид, что не замечает эльфа.

И притворно отпрыгнула, ойкнув, и тут же потупила взгляд, будто устыдилась этой встречи.

– Ты!..

В голосе Феланора сквозило изумление, словно он увидел призрака.

– Ты… – эхом отозвалась Катарина, глядя на Феланора так кротко, как не смотрела никогда.

Эльф мгновенно взял себя в руки.

Но и секундное замешательство его понравилось Катарине.

На лице ее было прекрасное и спокойное выражение. Словно рассвет тихим утром.

А в душе она ухмылялась.

Да что там – хохотала словно дьявол, потешаясь и над Феланором, и надо мной.

«Я же говорила, – с торжеством думала она, – что он мой! Тобой, дурочка, он мог увлечься. Но любит он только меня!»

– Что ты делаешь тут? – спросил Феланор, пожалуй, чересчур резко.

– Мой принц считает этот город своим и не желает в нем видеть некоторых людей? – смиренно спросила Катарина, опуская взгляд.

Феланор вспыхнул румянцем за самых бровей.

Уж не знаю, что за огни он искал в людях, но его собственный темперамент ничем не уступал человеческому! Заводился Феланор за считанные секунды.

– Нет, этот город мне не принадлежит, – сухо ответил он. – И здесь может жить всякий, не спрашивая разрешения у меня. Да и я не принц, а простой охотник. Забудь о том, что я был принцем. К прошлому возврата больше нет. Я просто поинтересовался, что ты здесь делаешь.

Катарина пожала плечами.

–Я здесь живу, – легко ответила она. – Пытаюсь устроить свою судьбу.

– Разве ты не устроила ее тогда, – напомнил Феланор, – когда покинула меня?

Он ожидал увидеть на ее красивом лице тень смущения и стыда. Но не на ту напал!

Катарина была прекрасной актрисой.

Она не покраснела при упоминании ее предательства. Не стушевалась. Не отвела взгляд.

– Я думала, ты обрадуешься подаренной свободе, – весело сказала она.

– Обрадуюсь! – горько ответил эльф. – Мужчины разве радуются, потеряв любимую женщину?..

– Любимую? – деланно изумилась Катарина. – А мне показалось, ты страдал со мной. Мне ведь было уже не шестнадцать. А ты был отдален от дома… Я думала, ты тоскуешь по Белому Городу. Думала, ты уйдешь, освободившись.

Феланор криво усмехнулся.

– Еще скажи, – произнес он с грубым смехом, – что ты сделала то ради меня!

– Только ради тебя, – не отводя взгляда, ответила эта змея честным и твердым голосом. – Я не могла видеть, как ты страдаешь. Я весте с тобой страдала. И видела этот выход единственно возможным и верным.

– От тебя пахнет другими мужчинами, – отметил Феланор. – У тебя в волосах запутался запах чужого табака и жилья. Тело хранит воспоминание о чужом тепле, о чужих ласках. Ты недолго страдала, и нашла утешение в чужих объятьях.

– Мой принц ревнив? – по губам Катарины скользнула тонкая улыбка. – Не стоит, право, не стоит! Жизнь ведь продолжалась и шла своим чередом, не так ли? Мой принц тоже поскучал, поскучал, да и нашел себе новую игрушку.

– Не смей называть меня принцем. А Адель не игрушка, – ответил Феланор. – В отличие от тебя, я никогда не играл чужими судьбами и жизнями.

– Охотник научился разить прямо в сердце своими беспощадными словами, – рассмеялась Катарина. Несмотря на то, что Феланор отталкивал ее каждым своим словом, она не смущалась ни на миг. Словно его слова ничего не значили для него. – О, Адель! Какое интересное имя. Это та служанка из таверны? Не маловато ли для… простого охотника? Вы все же эльф. Высокородный. А она… что она? Принеси, подай. Вечно пропахшая дымом и жиром.

– Не важно, – ответил Феланор. Он уже пожалел, что завел разговор обо мне.

Но Катарина вцепилась в мое имя мертвой хваткой.

– Раньше мой принц не был замечен в ухаживаниях за чужими женщинами.

– Прости, что?..

– Адель ведь замужем, разве нет? – удивилась Катарина.

– Нет. Муж дал ей развод. Продал ее на базаре.

– Странно, – лицо Катарины приняло озадаченный вид. – А мне показалось, что они в добрых отношениях.

– Показалось? – Феланор приподнял удивленно бровь.

– Я повстречала ее сегодня у модных лавок, – ответила Катарина. – И она шла рука об руку с мужем. По крайней мере, она так его называла – любимым муженьком. С ним еще были его родители. Они мило с ней раскланялись и даже побеседовали о чем-то. С виду, дружное семейство. Странно даже, что ты говоришь о разводе и продаже. Может, это какая-то хитрость?

Эльф смотрел в честные глаза Катарины и понимал, что это ложь.

Или какая-то странная полуправда, вывернутая наизнанку.

Но женщина не смущалась от его прямого взгляда, глаз не отводила.

И сомнение острым жалом кольнуло его сердце.

А Катарина не отпускала его. Вцепилась, как хищница.

– Не поможете ли донести бедной девушке ее ношу, мой принц? – со странной смесью дерзости и смирения спросила она. – Корзинка плечо оттянула. Сейчас мне приходится много работать, помочь-то некому.

– Работать? – жестко уточнил Феланор. – Ты же жила с принцем. Неужто он был так жаден, что совсем ничего не осталось от него?

– Деньги для меня ничто, – ответила Катарина просто. – Я ведь не за них работаю. А чтоб было, чем руки занять.

Катарина вдруг взглянула на Феланора взглядом, полным боли, и тихо закончила:

– Я скучаю по тебе, Феланор.

Но эльф словно не услышал последнего ее признания.

– Вот и займи свои руки, – ответил он просто. – Зачем же ты помощи просишь, если труд тебе помогает отвлечься? А коли уж так тяжело, и деньги водятся, то найми возницу. Он тебе все донесет, куда требуется.

– Ты стал жесток, Феланор, – с упреком заметила Катарина.

– Я всегда занимался своим дело, Катарина, – сухо ответил Феланор. – Я охотник, а не носильщик. И не мальчик на побегушках.

– Охотник, – эхом повторила она. – Когда был принцем, помнится, ты не чурался помощи женщине.

– Я и теперь не чураюсь, – согласился эльф. – Но у мен ест кому помогать. Собственно, за этим я здесь. Прощай.

И он, вежливо поклонившись, развернулся и чуть не бегом покинул разгневанную Катарину.

Он вернулся к Карлу, которого оставил рядом с купленной повозкой и лошадью.

– Снова эта рыжая! – неодобрительно произнес Карл.

Несмотря на то, что он был чрезвычайно рад покупке, Карл все же приметил женщину, с которой беседовал эльф. И, разумеется, признал ее.

– Снова? – с удивлением переспросил Феланор.

– Ну да, – сердито подтвердил Карл. – В таверне она была вчера с утра. Ничего не просила ей подать, с Аделью хотела встретиться. И как будто бы, они поссорились.

– Ах, вон оно что, – протянул эльф многозначительно.

– Как будто бы, что-то требовала она от Адели…

– … и я даже знаю, что!

– Ну, а та ее выставила. Рыжая покрутилась немного рядом, потом хозяина таверны спросила. Сказала – на работу хочет наняться.

– А ты что?

– А я ответил, что мне помощники не нужны. Мол, набрал уже. Она скривилась, зыркнула недобро, но ушла.

Эльф одобрительно хлопнул Карла по плечу.

– Все правильно сделал, – сказал он.

– Нет, нам бы в таверне не помешали еще руки, – заволновался Карл. – Но эта рыжа… смотрит недобро, как сама беда. Опасностью от нее веет. И волосы словно пожар. Такое лихо в дом пускать? Побоялся я.

Эльф уже не слушал доводы Карла. Хохотал во всю глотку.

– Да ты, парень, умнее мен будешь, – отсмеявшись, произнес Феланор. – Точно сказал: лихо, беда. Не всякий огонь греет. Некоторый только жжет и ранит…

Он замолк, помрачнел. Кинул взгляд на то место, где расстался с Катариной. Но ее, разумеется, там уже не было.

– Не дадут они нам спокойной жизни, – заметил Феланор.

– Кто? – удивился Карл.

– Люди, – лаконично ответил Феланор. – Те, что хотят золота. Им ведь ничего больше не надо. Только денег.

– Что ж делать? – испуганно спросил Карл, вытаращив глаза.

– Придумаю что-нибудь, – кратко ответил эльф. Было видно, что он решился на что-то. – Поговорю с Аделью. Думаю, я сумею ее защитить.