Текст книги "Жемчужина гарема"
Автор книги: Конни Мейсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Конни Мейсон
Жемчужина гарема
1
В тот миг, когда в переполненном зале встретились их глаза, Криста поняла, что отныне ее жизнь круто изменится. Взгляд смуглого незнакомца казался томным, даже ленивым, но в то же время он был таким пристальным, что ее сердце на мгновение остановилось, затем неистово забилось. Никогда прежде она не встречала мужчины, подобного ему.
Он двигался с чувственной грацией дикой кошки, его высокую, гибкую, узкобедрую фигуру окружал ореол мужественности, силы, властности, при взгляде на него невольно возникали мысли о долгих жарких ночах под шелковым пологом шатра, раскинутого среди озаренных луной барханов, – бессонных ночах, исполненных томительного сладострастия. Почти непристойно длинные для мужчины ресницы – прямые, угольно-черные, затеняющие изумрудные глаза, – густые волосы цвета мореного дуба, выступающие скулы – лицо, красота которого заставила бы устыдиться римскую статую. Линия чувственного, резко очерченного рта говорила о своеволии и жестокости, а глубокая ямка на подбородке добавляла его облику еще больше привлекательности.
Это было совершенно чужое лицо, и в то же время при взгляде на него в душе Кристы что-то отозвалось, шевельнулось какое-то странное чувство, сродни чувству узнавания. Сшитый у дорогого портного фрак обтягивал мускулистый торс, а царственная осанка сразу же привлекала внимание к этой необычной для лондонских гостиных фигуре.
Таким впервые предстал перед Кристой лорд Марк Кэррингтон, известный также как принц Ахмед, наследник трона Костантины (Константина – область в северо-восточном Алжире), которой в настоящее время правил его отец, бей Халид ибн-Селим.
Еще минуту назад Марк Кэррингтон, внук и наследник герцога Мальборо, со скукой обозревал бальный зал, но, когда их с Кристой взгляды встретились, в его изумрудных глазах вспыхнул интерес. За четыре года, проведенные в Англии (с целью завершить образование и поближе узнать своего знатного предка), Марку бессчетное число раз приходилось встречать подобные взгляды, и они давно не вызывали в нем никакого отклика. И хотя женская красота не оставляла его равнодушным, а экзотическая мужественность молодого принца имела огромный успех у дам, все его общение с прекрасным полом ограничивалось краткими минутами страсти, ибо берберские законы запрещают правителям страны брать в жены иностранок. Вдобавок, ему не раз приходило в голову, что настойчивые матери красавиц, старательно подсовывавшие ему своих дочерей, вряд ли были бы рады видеть их в стенах сераля, бесправными рабынями своего господина. Хотя подобное положение вещей, очевидно, не мешало счастью его матери-англичанки и царственного отца, Марк был совершенно уверен, что, если бы у матери был выбор, она предпочла бы быть законной женой бея Селима, а не его наложницей.
Марк снова окинул взглядом Кристу, гадая, кто она такая и почему он раньше с ней никогда не встречался. Под тонкими, выгнутыми дугой бровями сияли как драгоценные камни слегка удлиненные к вискам ярко-голубые глаза. Маленький прямой нос, полные, совершенной формы губы и неожиданно твердый подбородок, который лишь подчеркивал ее тонкие черты. Блестящие волосы редкого оттенка – золото с серебром – были искусно собраны на затылке и не скрывали идеальной формы головы, только два длинных локона спускались по обеим сторонам лица, нежно касаясь гладкой сливочно-белой кожи щек.
– Кто это? – отрывисто спросил Марк, обращаясь к двум стоявшим рядом с ним мужчинам. Ему ответил Питер Трентон, англичанин. Когда-то они ходили в одну школу, еще в детстве стали закадычным друзьями, и с той поры эта дружба не угасала.
Второй мужчина, свирепый на вид гигант, чья темная кожа изобличала чужеземца, был телохранителем, приставленным беем к своему наследнику. Омар не отходил от Марка ни на шаг. Выбор бея Селима пал на Омара не только потому, что тот обладал нечеловеческой силой, – он был вождем воинственных туарегов, кочевников пустыни, другом бея и к тому же славился умом и хитростью.
– Полагаю, ты имеешь в виду ту прелестную блондинку в синем платье, – ответил Питер с некоторой долей удивления. Все четыре последних года он был постоянным спутником Марка и ни разу не замечал, чтобы принц выказывал такой интерес к женщине, как бы хороша собой она ни была.
– Почему я раньше с ней не встречался? – спросил Марк, не в силах оторвать глаз от красавицы, которая, вдруг осознав, насколько грубым нарушением приличий с ее стороны было так пристально разглядывать незнакомца, теперь в смущении поспешила прочь. Движения ее были полны грации.
– Ее давно не было в Англии, – понизив голос, проговорил Питер. – Наверное, приехала навестить тетку. Ее отец, сэр Весли Хортон, занимает высокий пост в нашем консульстве в Тунисе. – Следующая фраза Питера подтвердила, что он, как всегда, в курсе всех последних лондонских сплетен. – Мисс Криста Хортон всего два месяца в Лондоне и скоро должна вернуться в Тунис.
– Криста, – прошептал Марк, словно пробуя имя на вкус. – Мисс Криста Хортон. Я хочу с ней познакомиться, – произнес он тоном человека, рожденного повелевать.
Питер взглянул на него с любопытством. Неужели это тот же самый мужчина, который накануне без тени сожаления дал отставку рыжеволосой красавице, бывшей его любовницей последние полгода? Ее предшественницей была блондинка, а еще раньше брюнетка, и еще, и еще… Многие женщины пытались завоевать сердце великолепного Марка Кэррингтона, и ни одной не удалось этого сделать. Они просто служили для удовлетворения плотской потребности, которую, находись он на родине, точно так же удовлетворял бы сонм жаждущих внимания их господина наложниц. Неужели эта девчонка с серебристыми волосами заарканила его с помощью одного-единственного взгляда? Ничего подобного Питер не видел за все время своего знакомства с Марком.
– Сегодня она твоя соседка по столу за обедом, – сказал Питер. – У меня возникло подозрение, что на тебя произвела впечатление ее внешность, не знаю, правда, насколько сильное. Я слышал, что она приехала в Лондон, чтобы заказать свадебный туалет. По возвращении в Тунис она выходит замуж.
Марк мрачно нахмурился, его брови сошлись над переносицей и образовали сплошную, пересекавшую широкий лоб линию.
– Замуж? – переспросил он. – За кого?
Питер пожал плечами.
– Не знаю толком, старина. Кто-то из мелких правительственных чиновников.
– Во всяком случае, пока она не замужем, – процедил Марк сквозь зубы. Он жадно искал среди танцующих стройную фигурку Кристы, испытывая безотчетную ревность к мужчине, чья рука теперь лежала на ее талии.
Криста кое-как умудрялась поддерживать беседу со своим кавалером, хлипким юношей, который ловил каждое ее слово, но все ее мысли были с мужчиной, неожиданно завладевшим ее чувствами. Танцуя, она все время поворачивала голову так, чтобы видеть его чеканный профиль. Взгляд этого человека пробудил в ее душе странные, неведомые прежде чувства, которых она никогда не испытывала в присутствии своего жениха. Теперь она знала, что он не только английский аристократ, но и берберский принц – ей сообщили об этом дамы, которые все как одна были без ума от наследника трона далекой африканской страны.
Для Кристы – ей недавно минул двадцать один год – двадцативосьмилетний принц воплощал все, что она мечтала видеть в мужчине, хотя и подозревала, что хочет невозможного. Многие считали, что она уже рискует попасть в разряд старых дев, и Криста наконец уступила желанию родителей устроить ее судьбу, приняв предложение Брайана Кента, молодого дипломата, которому прочили блестящую карьеру. Стремительному продвижению Брайана немало способствовал сэр Весли Хортон, который вскоре должен был сделаться его тестем.
Обладавшая острым и независимым – даже излишне независимым для молодой девушки, по мнению друзей и родни – умом, Криста отдавала себе отчет в том, что Брайан не испытывает к ней страстной любви. Но он был красив, честолюбив и без сомнения желал ее. А самой Кристе Брайан очень нравился, нравился больше всех остальных ее поклонников. «Мы с Брайаном прекрасно уживемся друг с другом, – бесстрастно думала Криста, – а это уже неплохо». Возможно, она просто не способна любить, может быть, ей не суждено испытать большую страсть. Пылкая любовь встречалась ей только в романах, которые она столь усердно поглощала. Разумеется, родители Кристы никогда не стали бы принуждать свою старшую дочь к замужеству, но она сама в конце концов решила, что брак может сделать ее жизнь более насыщенной. Так она стала невестой Брайана Кента.
И вот сегодня она встретила человека, который пленил ее с первого взгляда – одним магнетизмом своей личности, и теперь Криста не знала ни минуты покоя.
«Мне нужно освежиться!» – подумала Криста, с трудом выполняя сложные па танца. Ей казалось, что прохладный ночной воздух может успокоить ее взбудораженный ум, и, не дожидаясь последних тактов, она вежливо извинилась перед партнером и ускользнула через ведущую в сад дверь, прежде чем кто-либо из молодых людей, оспаривавших друг у друга право хотя бы несколько минут подержать ее в объятиях, успел пригласить ее на следующий танец.
Марк следил за тем, как она пробирается сквозь толпу и исчезает в залитом лунным светом саду. Его губы изогнулись в хищной усмешке, и он решительно двинулся к той же двери. Омар неотступно следовал за ним по пятам.
Ночь была прохладной и ясной, полная луна сияла в темном небе среди мириадов звезд, воздух благоухал цветочными ароматами. Марк без труда обнаружил Кристу по отблеску голубого шелка ее платья, который, подобно путеводной звезде, повлек его за собой к лабиринту дорожек, окаймленных высокой живой изгородью из подстриженного тиса. Гуляющие в саду пары редко осмеливались заходить в лабиринт в темноте, боясь заблудиться. Но Марк не раз гостил у Трентонов и лабиринт знал как свои пять пальцев. Он шепнул что-то Омару, тот кивнул и встал, загородив вход в лабиринт своим телом. Марк поспешил вслед за Кристой, уверенный в том, что теперь ему не грозит ничье вмешательство.
Оставшись наконец наедине со своими смятенными мыслями, Криста сама не заметила, как забрела в лабиринт. Она никогда прежде не бывала у Трентонов, поэтому слегка удивилась, что не видит ни одной пары на такой романтичной, залитой лунным светом дорожке. Но эта мысль лишь мелькнула в сознании – ее тут же вытеснил образ высокого смуглого мужчины, который, не произнеся ни слова, сумел поразить ее воображение.
Она с тревогой и надеждой спрашивала себя, представится ли он ей сегодня. Если Криста правильно истолковала взгляд его зеленых глаз, она произвела на него не меньшее впечатление, чем он на нее. Или он принадлежит к тому типу мужчин, которые считают своим долгом покорить любую красивую женщину, попавшуюся им на пути? Или красавец принц одержим пороком и берет всех женщин без разбору, а потом отшвыривает прочь, когда наступает пресыщение? Именно на это намекали услышанные ею обрывки разговоров дам, которые полушепотом обменивались сплетнями о наследнике Мальборо. Но что такое герцогство по сравнению с троном, который ему предстояло унаследовать? Ровным счетом ничего. И если верить слухам, принц скоро возвращается к себе на родину.
Криста закрыла глаза, вдыхая свежий аромат хвои. «Скоро, – подумала она, – все это останется позади». Странно, что они оба отправляются в одну и ту же часть света. Она вызвала в памяти Тунис: бархатные ночи, морские бризы, напоенные экзотическими ароматами, народ, который она полюбила всей душой. Вдруг ей захотелось вернуться туда как можно скорее. Там ее терпеливо ждал Брайан, она соскучилась по родителям, младшим братьям и сестрам и… «Интересно, есть ли братья или сестры у Марка Кэррингтона», – неожиданно подумала она.
Наверное, множество, потому что бей, без сомнения, следует обычаям страны и держит гарем, полный красавиц, кроме четырех жен, положенных ему по закону.
Есть ли гарем у принца? Ведь он приехал в Англию уже взрослым мужчиной, и наверняка на родине у него остался и гарем, и две-три жены в придачу. Эта мысль почему-то испортила ей настроение.
Доносившиеся из дома звуки музыки напомнили Кристе, что ей пора возвращаться, потому что тетя Мэри уже наверняка заметила ее отсутствие и послала кого-нибудь на поиски своей племянницы. Поспешно поднявшись со скамьи, Криста расправила оборки платья, цвет которого подчеркивал небесную синеву ее глаз, и взглянула направо. Ведь, кажется, он пришла оттуда? Она сделала несколько шагов в этом направлении, потом остановилась, озадаченная. Прямо перед ней была сплошная стена кустарника. Нахмурившись, она повернулась в другую сторону и стала гадать, куда ведет тропинка. К выходу? И вдруг Криста поняла – она попала в лабиринт! Как выбраться отсюда? Без посторонней помощи это вряд ли получится, а кричать и звать на помощь ей совсем не хотелось.
Внезапно из темноты возникла высокая гибкая фигура. Человек неслышно ступал на цыпочках, словно хищник, который подкрадывается к добыче. Он был строен, но не худ, мускулист, но не настолько, чтобы под обтягивающей тело дорогой материей просматривались бугры мышц. Его тело было стройным, крепким и совершенным – безупречный механизм, отлаженный в долгих путешествиях верхом по пустыне. В осанке угадывался великолепный наездник, о том же говорили сильные бедра и икры. Он остановился перед Кристой, и все ее чувства всколыхнулись от его близости.
– Добрый вечер, – произнес он глубоким звучным голосом, с приятным акцентом. – Могу я вам чем-нибудь помочь?
– Я… я случайно заблудилась в лабиринте, принц Ахмед, – смущенно пробормотала Криста, но титул словно сам собой слетел с ее языка. – И теперь не представляю себе, где выход.
– Вам известно мое имя? – с явным удовольствием отметил Марк.
– Разумеется. Вряд ли здесь найдется человек, кому ваше имя и титулы не известны. В конце концов, бал дают в вашу честь.
Марк отвесил элегантный поклон.
– А вас, прекрасная леди, зовут Криста Хортон. Я поражен вашей изысканной красотой и весь вечер не мог оторвать от вас глаз. И, если я не ошибаюсь, мои призывы не остались без ответа.
Бледные щеки Кристы залил румянец. К подобной прямоте она не привыкла. Неужели она вела себя настолько неосторожно?
– Как вы смеете говорить со мной в таком фамильярном тоне, милорд? – возмущенно проговорила она.
Он был слишком привлекателен, слишком самоуверен, и Криста решила собрать всю силу духа, чтобы противостоять его очарованию. Печать высокомерия, гордости и сластолюбия, лежавшая на бронзовом лице, примитивная и хищная мужественность привлекали к нему женщин, как ночную бабочку влечет пламя свечи. Трудно было устоять против его чар. «Несомненно, все слухи, которые ходят о нем, – чистая правда», – в смятении подумала Криста. Но она не собиралась становиться его очередной жертвой.
Он окинул взглядом всю фигуру Кристы с головы до ног, и на его губах появилась усмешка, свидетельствовавшая о том, что увиденное его удовлетворяет.
– Стало быть, за этот тон вы решили разжаловать меня из принцев в герцоги, – насмешливо заметил он.
– Нет, просто я не совсем понимаю, как к вам обращаться, – возразила Криста. – Кто вы? Английский лорд или берберский принц?
Марк рассмеялся. Характер Кристы восхищал его не меньше, чем ее внешность.
– Чтобы разрешить ваши сомнения, моя английская роза, скажу, что обращаться ко мне можно и так и эдак. После смерти отца моей матери я унаследую поместья и титул герцога Мальборо, потому что других наследников мужского пола у него нет, а после кончины своего отца стану правителем Константины.
– Ваша мать – англичанка, – задумчиво произнесла Криста, впервые обратившись к этой мысли.
– Да, и в том нет ничего удивительного. Много лет назад корабль, на котором она совершала путешествие, был захвачен корсарами у берегов Сицилии, и в конце концов ее продали в гарем моего отца, – объяснил Марк, недоумевая, почему он решил посвятить в семейную историю женщину, с которой говорит первый раз в жизни.
– Значит, ваша мать – невольница?
– Конечно, вас это обстоятельство должно шокировать, – рассмеялся Марк, – но все не так просто. По правде говоря, довольно трудно сказать, кто в данном случае раб, а кто хозяин. Мой отец горячо полюбил мою мать, а она ответила ему таким же страстным чувством. И хотя по законам нашей страны она не могла стать его женой, он возвысил ее над всеми остальными своими женщинами и доказал свою любовь, назначив меня, а не моего старшего брата Абдуллу, сына одной из своих жен, наследником трона. Я думаю, моя мать счастлива. Она несколько раз приезжала в Англию навестить отца, и всегда с радостью возвращалась к своему… господину.
– Должно быть, любовь вашей матушки действительно очень сильна, раз она предпочла неволю, хотя в Англии могла бы быть свободной, – заметила Криста.
– Я думаю, что вам нелегко это понять, но моя мать давно не считает себя невольницей. Перед Аллахом она жена Халида ибн-Селима.
Вдруг Кристе пришла в голову новая мысль.
– Скажите принц, а у вас… у вас в гареме много красивых женщин? – вырвался у нее необдуманный вопрос.
– Боже мой, никогда бы не подумал, что вы способны на такую прямолинейность, мисс Хортон, – усмехнулся он. – Неужели вас это волнует?
– Вовсе нет, – стала поспешно оправдываться Криста. – Мне просто интересно.
– Как бы там ни было, мисс Хортон, придется признаться – у меня нет гарема. Пока нет, – невозмутимо добавил он. – Я ведь уезжал из Константины на несколько лет, и с моей стороны было бы жестокостью заводить гарем, когда я не мог… позаботиться о его обитательницах. Для этого будет достаточно времени после возвращения. И знаете… прошу меня простить, но я невольно представляю себе вас в качестве своего первого приобретения. – Хотя он говорил легким шутливым тоном, по спине Кристы пробежал холодок дурного предчувствия.
– Но зато я не могу представить себя в качестве чьей-либо собственности, – с негодованием заявила она. – Сэр, я еще раз прошу вас проводить меня к выходу, если вы, конечно, знаете дорогу.
– Что ж, с удовольствием выполню вашу просьбу. – Он галантно поклонился, а в зеленых глазах появился коварный блеск. – Но с двумя условиями.
Криста вздернула подбородок и молча ждала продолжения.
– Первое условие: я очень хотел бы, чтобы вы называли меня Марком. Это имя, данное мне матерью, и в Англии я пользуюсь им. – Криста неуверенно кивнула, решив, что особого вреда в том не будет, ведь вряд ли она еще когда-нибудь встретится с этим самонадеянным красавцем. – А второе условие, – продолжал Марк, таинственно понизив голос, – ваш поцелуй в награду за труды. – Тут он шагнул к ней, и Криста невольно отпрянула.
– Сэр, ваша просьба чудовищна, – еле смогла вымолвить она. – Обращаться к незнакомому человеку по имени само по себе достаточно неприлично, но позволить ему… – Слова замерли у нее на устах, потому что Марк, не обращая внимания на протесты, обнял ее и прижал к себе.
У Кристы перехватило дыхание от гнева, но по всему ее телу пробежала чувственная дрожь. А его тело мгновенно ответило на ее близость, и, ощутив этот ответ, Криста вспыхнула до корней волос. Но с губ ее снова не сорвалось ни звука, потому что он алчущим ртом вдохнул готовое прозвучать слово вместе с ее дыханием.
Этот поцелуй не шел ни в какое сравнение с тем, что ей когда-либо доводилось испытывать, и, конечно, не имел ничего общего с невинными поцелуями Брайана. В объятиях Марка ее сознание исчезло, унесенное бурным потоком чувственности, она инстинктивно прижималась к нему, и ее тело словно пыталось влиться в его мускулистое тело – так расплавленный металл принимает форму изложницы. Она чувствовала, как его губы завладели ее губами, а язык касается ее языка, и все в ней содрогалось, будто он касался обнаженных нервов.
В краткий миг просветления у нее мелькнула мысль, что этот человек несет в себе страшную опасность, потому что ему одному дана власть вызывать в ней такую бурю чувств, только его руки обладают магическим свойством лишать ее воли и рассудка.
Потом Марк провел кончиками пальцев по ее груди, и наслаждение от этого прикосновения было настолько сильным и утонченным, что ей показалось, она сейчас потеряет сознание. Еще ни одному мужчине она не позволяла столь интимных ласк. Вдруг его губы оторвались от ее губ и последовали за пальцами, скользя по белой коже в глубоком вырезе платья. Только тогда Криста очнулась и разразилась потоком фраз, исполненных праведного гнева, одновременно пытаясь вырваться из его объятий.
– Сэр, вы негодяй и распутник, – задыхаясь от ярости, говорила она. – Я не разрешала вам прикасаться к себе.
Он удивленно поднял черные брови.
– Не разрешали? Возможно, я неправильно вас понял. Так, может быть, чтобы исправить ошибку, теперь я поцелую вас с вашего согласия?
– Боже мой, это просто неслыханно! – воскликнула Криста. – Сэр, за кого вы меня принимаете?
– Я принимаю вас за ту, кем вы на самом деле являетесь. За красивую и страстную женщину, которой пора очнуться от сна и дать волю своим желаниям. Если вы сомневаетесь в моих словах, вспомните, как вы ответили на мой поцелуй. Интересно, осведомлен ли ваш жених о том, что вы на редкость страстная натура? Или вы уже представили ему все доказательства?
Прежде чем до нее в полной мере дошел дерзкий смысл его слов, рука ее взметнулась, и на щеке Марка проступила багровая полоса, отчетливо видная в свете луны. Но он остался неподвижен, лишь в глазах его сверкнул опасный огонек.
– О, я вижу, у английской розы острые шипы, – только и сказал он, потом, помолчав, уверен но произнес: – Криста, я знаю: наступит день, когда вы станете моей. Вы будете принадлежать мне телом и душой. Верите ли вы в кисмет? (Кисмет – судьба, рок (тюрк.).) Я верю. Наше соединение неизбежно, я понял это в тот миг, когда заглянул в ваши глаза. Нити наших судеб переплетены. Вы рождены для меня.
– Вы безумец! – в гневе отвечала Криста. – Я скоро выхожу замуж, а вы возвращаетесь в свою страну. Неужели вы смеете думать, что я создана для того, чтобы занять место в вашем гареме среди дюжины несчастных рабынь? – Голубые глаза Кристы сверкали. Этот человек заставил ее почувствовать и пережить то, о чем она до сей поры только мечтала, и ей предстоит бороться не только с его зло вещим обаянием, но и с собственной слабостью. – Нет, Марк, – пылко продолжала она, – мы больше никогда не увидим друг друга.
– Как вы ошибаетесь, Криста, – сказал Марк, с явным наслаждением произнеся ее имя, и загадочно улыбнулся. – Мы будем вместе – и гораздо раньше, чем вы можете себе представить. – Его глубокий голос звучал торжественно, словно он произносил клятву.
Криста тщетно пыталась найти достойный ответ – она была слишком взволнована. Впрочем, и сама необходимость в ответе отпала, потому что Марк вежливо предложил ей руку, на которую она после некоторого колебания оперлась, и уверенно повел ее к выходу из лабиринта. Там стояла на страже огромная неподвижная живая статуя – Омар, готовый отдать жизнь за своего господина.
Ступая рядом с Марком, Криста все еще кипела гневом. Этот человек просто чудовище. У него есть все – богатство, блестящее будущее, красота. Он может выбирать любую из женщин. Так зачем он играет с ней, Кристой, в какую-то странную игру? Кисмет? Как бы не так! Это будет их первая и последняя встреча.
Когда они дошли до того места, где стоял Омар, Криста отпустила руку Марка, собираясь наконец дать ему достойную отповедь. Однако, повернувшись, чтобы объясниться с ним, стоя лицом к лицу, она увидела, что он уже исчез – так же бесшумно, как и появился. Но его слова еще звучали у нее в ушах.
Ей пришлось призвать на помощь фантазию, чтобы придумать удовлетворительное объяснение своему долгому отсутствию. В конце концов она призналась тетке, что заблудилась в лабиринте, ни словом, правда, не упомянув Марка Кэррингтона. Эту компрометирующую деталь она благоразумно оставила при себе. Но если Криста думала, что больше не увидит своего храброго спасителя, то она ошибалась. Спустя всего лишь четверть часа он как ни в чем не бывало пригласил ее на танец, не обращая внимания на нескольких осаждавших ее кавалеров.
– А вы, наверное, думали, что уже избавились от меня? – с улыбкой спросил Марк, и Криста не вольно отметила про себя, как украшает его лицо ямочка на подбородке.
Дав себе слово не поддаваться его обаянию, Криста сухо ответила:
– Да, я на это надеялась.
– Если бы я хоть на секунду мог поверить, что это правда, я был бы уязвлен до глубины души, – вкрадчивым тоном искусителя прошептал он ей на ухо. – Могу поклясться, вам не под силу справиться с нашим взаимным влечением. Ваши глаза взывали ко мне, и я ответил на призыв. Теперь вы принадлежите мне.
Криста снова вскипела.
– Сэр, я не подавала вам никаких знаков, и в моем поведении не было и намека на какие-либо обещания, – возразила она. – Ваша самонадеянность не имеет границ.
– Об этом мы сможем поговорить чуть позже, – без тени смущения объявил Марк. – Вы – моя дама за обедом.
– Ваша дама? Неужели этого нельзя изменить? – На самом деле Криста испытывала приятное возбуждение при мысли о том, что ей придется провести с ним рядом несколько часов.
– Боюсь, что нет. Так распорядились Трентоны, и надо заметить, я сам не смог бы придумать ничего лучше. Они решили…
Но Криста никогда не узнала, что думали Трентоны, потому что Марк умолк, заметив Омара, стоявшего у выхода из бального зала и подававшего ему какие-то знаки.
Умело маневрируя между танцующими парами, Марк подвел Кристу к своему телохранителю устрашающего вида. Обычно каменное лицо Омара казалось взволнованным.
Все еще сжимая тонкое запястье Кристы, Марк спросил:
– В чем дело, Омар?
Омар, мрачно насупившись, подал ему сложенный лист бумаги. Едва Марк прочел первые строки, лицо его заметно побледнело. Криста поняла, что письмо содержало дурные известия, потому что он в бешенстве скомкал листок, дочитав его до конца.
– Марк, что случилось? – с невольным участием спросила она.
Марк смотрел на нее невидящим взором, словно не замечая ее присутствия. Кристу потрясло выражение животной ярости, исказившее черты его красивого лица, и она вдруг поняла, как страшно было бы оказаться на месте того, на кого эта ярость была направлена.
– Марк, – повторила она, слегка потянув его за руку, чтобы привлечь к себе внимание.
Словно выйдя из транса, Марк устремил на нее взгляд, и выражение его лица смягчилось.
– Извините, Криста, но, похоже, я не смогу наслаждаться вашим обществом за столом. Я должен немедленно ехать.
– Ехать? – в смятении повторила Криста. – Вы должны вернуться в Мальборо?
– Я должен вернуться в Константину, – ответил Марк, – ибо только что получил известие, на рушившее все мои планы. Мне нужно как можно скорее оказаться на родине. Но не печальтесь, моя сладкоголосая сирена, в скором будущем нас ждет новая встреча. Так говорят звезды. Это кисмет…
Он поспешно удалился, а его последние слова еще долго звучали у нее в ушах.
