Текст книги "Невеста Льва (Заложница страсти)"
Автор книги: Конни Мейсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА 8
Входя вместе с Лайоном в огромный зал, Ариана нервно оглядывалась по сторонам. Гул голосов, раздававшийся в комнате, создавал впечатление, что все обитатели замка уже собрались за столом. Пульс девушки участился, и в желудке возникло ощущение тяжести. У нее не было ни малейшего желания встречаться с Вильгельмом. Завоеватель считался самым жестоким человеком во всем христианском мире. Если слухи верны, то король не знал жалости, был скор на расправу, а его бешеный нрав заставлял людей трепетать от страха.
Когда их заметили, в зале воцарилось молчание. Присутствующие повернулись и, тихо перешептываясь, разглядывали супружескую чету с нескрываемым любопытством. Вильгельм восседал на высоком помосте и немедленно встал, чтобы поприветствовать любимца.
Ариана, чувствуя себя подобно вулкану, готовому взорваться, резко остановилась. Вильгельм превзошел все ее ожидания. Мужчина отличался могучим телосложением, имел огромную, как у быка, грудь, ноги, подобные дубам, и руки раза в три больше, чем у нее. От него исходила сила, равная мощи свирепого буйвола.
Король был темноволос, как и Лайон, а в глазах его светился недюжинный ум. Он, казалось, заглядывал прямо в душу человеку и читал ее, словно развернутый пергамент. Подстриженный по норманнской моде того времени, Вильгельм не носил бороды, как саксонские франклины. Рядом с ним хрупкая королева казалась совсем ребенком, однако ее лицо имело совсем не детское выражение. Похоже, Матильда способна править страной в отсутствие мужа, что, впрочем, она и делала последние несколько лет, находясь в Нормандии.
– Лорд Лайон, – басом заговорил Завоеватель, – мне жаль, что пришлось вызвать вас в Лондон так внезапно, но ваше присутствие необходимо на завтрашнем совете. – Его взгляд скользнул по Ариане, и у нее задрожали колени. – Я очень рад, что вы привезли с собой жену. Годы, проведенные в монастыре, пошли ей на пользу. Ариана Крэгмир – подходящая жена для Норманнского Льва. – Похлопав рыцаря по спине, он подмигнул ему. – Разве я не говорил, что настало время забрать жену из аббатства?
Лайон, похоже, удивился словам короля.
– Да, сэр, прошло много времени. И вы снова оказались правы, как всегда. – Взглянув на супругу, он продолжил: – Ариана Крэгмир доставляет мне истинную радость.
Баронесса лишилась дара речи от такого заявления мужа, но, к счастью, быстро опомнилась и поклонилась королю. Если бы тот хорошо ее знал, то понял бы, что румянец, заливший шею и щеки, не имел ничего общего со смущением, а был вызван лишь ненавистью саксонки ко всем норманнам, не исключая и ее мужа. Как смел Лайон лгать в присутствии стольких людей? Она прекрасно знала, что король заставил Льва забрать ее из монастыря. Конечно, супруг любит проводить с ней время в постели, но на этом их отношения заканчиваются. Он никогда не забудет, что она пыталась его отравить.
Вильгельм, обхватив девушку за плечи, поднял ее на помост и представил королеве. Матильда тепло поприветствовала ее, и баронесса почувствовала симпатию к этой женщине, но облегченно вздохнула, когда Ройс указал им на места за столом. Лайон уселся по правую руку от Вильгельма, а Ариана – рядом с Матильдой. На помосте восседали сыновья королевской семьи: Роберт, который вскоре должен стать правителем Нормандии, и Уильям Руфус, которому отец обещал Англию.
Стол ломился от яств: блюда с рыбой, мясом, птицей, овощами и различными сладостями выглядели очень аппетитно. Лайон и Вильгельм оживленно разговаривали за едой, как давно не видевшиеся старые друзья. Они не торопясь потягивали отличные вина и крепкие эли, подаваемые слугами-англичанами. Немногие из них понимали французский, на котором велась беседа и который стал официальным языком Англии.
Ариана изучала французский в монастыре, однако редко им пользовалась и многое успела забыть, ведь Лайон общался с ней на языке ее предков. Теперь, беседуя с Матильдой, она запиналась, тщательно подбирая слова.
– Я очень рада, что вы и лорд Лайон счастливы в супружестве, – говорила королева. – Вильгельм опасался, что Льву будет трудно жить с женой. Возможно, он еще долго не приехал бы за вами, если бы не приказ короля. На границе неспокойно, и Завоевателю нужен преданный человек. Многие саксонские бароны, чьи земли отошли короне, бежали на север, где вступили в сговор с Малькольмом. Вильгельм сомневается в надежности тех саксов, что принесли ему клятву верности. Бедный король, на его плечах лежит такое бремя!
«Бедняжка Вильгельм, и правда, – размышляла Ариана над словами Матильды. – Этот человек – тиран, поэтому чего же он ждет?» Однако вслух она сказала совсем другое:
– Вы забыли, что я саксонка, мадам? Я не хочу сердить вас, но не хочу лгать относительно преданности.
Королева, прищурившись, взглянула на собеседницу:
– Я бы не поверила вам, если бы вы не встали на защиту своих соплеменников. Однако прошу помнить, что вы жена норманнского барона и обязаны повиноваться ему и хранить верность, ибо супруга подчиняется своему повелителю почти во всем. Ариана, вы еще слишком молоды, и вам предстоит многое узнать о доверии между мужем и женой. С Вильгельмом жить очень непросто, однако нам удается с ним ладить вот уже много лет.
Баронессе не понравились нравоучения, хотя, как ей казалось, Матильда говорила искренне и желала ей добра.
– Я подумаю над вашими словами, – уклончиво ответила она.
Королева проницательно взглянула на собеседницу и осталась довольна.
– Вы любите Лайона, не так ли, дорогая? Очевидно, что и он любит вас.
Ариана нахмурилась. Почему она так решила?
– Нет, это… мы едва знаем друг друга.
Опустив голову, леди Крэгмир сделала вид, что поглощена едой, а Матильда, поняв намек, заговорила с Вильгельмом.
Баронесса смотрела на стоявшие перед ней блюда, но ей совершенно не хотелось есть. Ариана в окружении норманнов чувствовала себя как рыба на льду. Взглянув на придворных, рыцарей и знатных дам, восседающих за длинными столами, она поняла, что совершила ошибку. Ее глаза остановились на темноволосой красавице, которая смотрела на нее с ненавистью, злобой и таким нескрываемым презрением, что девушка гордо выпрямилась. Ее сердце тревожно забилось. Даже малопроницательный человек поймет, что перед ним находится враг. Именно эту женщину показало ей видение. Теперь Ариана видела ее лицо и знала ее имя.
Ужин подошел к концу, и началось веселое представление на потеху насытившимся гостям. В центре зала очистили место для жонглеров и акробатов, арфистов и менестрелей. После их выступления люди разбрелись по углам и разделились на небольшие группки, чтобы поиграть в шахматы и другие настольные игры. Ариана воспользовалась ситуацией, чтобы уйти к себе, но, оглядевшись, не увидела Лайона. Сомневаясь, что способна самостоятельно отыскать свою комнату, девушка отправилась на поиски Ройса.
Лев наблюдал за представлением, наслаждаясь пением менестрелей. Ему хотелось сесть рядом с Арианой, ведь целый вечер он не мог поговорить с ней и узнать ее мнение о Матильде и Вильгельме. Судя по непринужденной легкости, с которой беседовали королева и его жена, им удалось найти общий язык.
Его размышления прервало чье-то прикосновение, и мужчина, вздрогнув от неожиданности, резко повернулся. Перед ним стояла Забрина. Наклонившись, она горячим, обжигающим ухо шепотом просила встретиться с ней в алькове, где частенько бывали влюбленные.
Рыцарь отрицательно покачал головой, но женщина настаивала. Не желая привлекать внимание придворных, мужчина согласился. Дождавшись, когда закончилось представление и король завязал оживленную беседу с одним из придворных, он скользнул в альков.
– Черт бы тебя побрал, Забрина! Это настоящее безумие! Что ты хочешь от меня?
– Вы прекрасно знаете, чего я хочу, – промурлыкала она. – Неужели я так непонятно изъясняюсь? Вас я желаю, Лайон. – Женщина подходила все ближе и ближе, пока ее грудь не уперлась в его грудную клетку, и обвила руками шею норманна. – Я схожу с ума, милорд. Вы обещали, что ваша жена не помешает нашим отношениям.
– Ты наглая женщина, Забрина. Моя жена…
– … бесцветная серая мышь, пресная рыбина, которая понятия не имеет, как удовлетворить мужчину.
«Ариана бесцветная? Пресная?» – Лайон изумленно моргал, считая красоту жены такой же бесспорной и соблазнительной, как и красоту Забрины. Ариана – чистота и свет, солнце и луна, и звезды, она – бархат ночи, ее прелесть скрыта в ее недоступности.
Рыцарь смотрел на собеседницу, мысленно сравнивая ее с супругой и отдавая пальму первенства Ариане. Он лихорадочно пытался найти подходящий предлог, чтобы раз и навсегда порвать отношения с Забриной, но не хотел казаться слишком жестоким. Конечно, она подарила ему множество пылких ночей, страстных ласк и бесконечного удовольствия, но теперь этого ему было недостаточно. Лайон желал неизмеримо большего. Ариана…
– Забрина, все изменилось…
Однако норманн не закончил фразу, ибо женщина, наклонив его голову, запечатлела на его губах страстный поцелуй, в котором слились воедино вожделение и отчаяние. Забрина прижалась к нему всем телом, и рыцарю пришлось заключить ее в объятия, чтобы не упасть.
Направляясь в свою комнату, Ариана прошла мимо маленького зашторенного алькова, но шум голосов, раздававшихся оттуда, привлек ее внимание, хотя она попыталась не вслушиваться. Не знакомая с нравами двора и слишком целомудренная, баронесса понятия не имела, что может происходить в таком укромном уголке. Разговаривали мужчина и женщина, причем дама говорила спокойно и бесстрастно, а вот голос мужчины прерывался от страсти. Полагая, что это не ее дело, Ариана собиралась уже пройти мимо, но внезапно остановилась, узнав голос мужчины. Лайон! Глядя на плотные занавески, она хотела, чтобы они раздвинулись.
Льву наконец удалось отстранить от себя женщину, и он убрал руки бывшей любовницы, обвивавшие шею:
– Забрина, мы рискуем навлечь на себя гнев Вильгельма, встречаясь подобным образом. Ты знаешь, как он относится к неверности. Брак для него; священен.
– Тем хуже для него, – безапелляционно заявила дама. – Меня интересуют только ваши чувства, милорд. Неужели вы не сгораете от страсти, как я? Мы так давно не виделись. Поцелуй же меня еще, любовь моя.
Лайон выставил руку, пытаясь удержать рвущуюся к нему любовницу:
– Это слишком опасно, Забрина, в зале полно народу. Мы рискуем нарваться на неприятности.
– Приходите ко мне сегодня, – предложила она. Ее голос перешел на хриплый от страсти шепот. – Оставьте свою серую мышь спать в одиночестве и приходите ко мне.
– Забрина…
– Я не уйду, пока вы не дадите обещание, – со стальными нотками в голосе заявила женщина.
Желая поскорее покончить с тягостным разговором, мужчина решил, что лучше согласиться. Если их застанут в такой двусмысленной ситуации, беды не миновать. Этим он навлечет на себя гнев короля и даст почву для светских сплетен. Двор любой безумный бред, любую ложь готов подхватить и разнести по свету. Когда они с Арианой жили порознь, как два совершенно чужих человека, такой проблемы не существовало, но теперь они стали настоящими супругами и делили ложе. Вильгельм придет в бешенство, узнав, что женатый человек завел интрижку с любовницей, да еще не таясь. Придворные умирали от скуки и ждали очередного скандала.
По непонятным причинам, объяснения которым он не мог найти, Лайон не хотел возобновлять отношения с Забриной. Да, он скажет, что навестит ее сегодня ночью, но не станет этого делать, просто не придет на свидание, таким образом прозрачно намекнет, что не собирается больше встречаться с ней.
– Да, Забрина, я приду к тебе сегодня, но сейчас ты должна идти, пока не обнаружено наше отсутствие.
Женщина одарила его обворожительной улыбкой:
– Я буду ждать, милорд.
Ариана услышала достаточно. Повернувшись, она бросилась бежать по темному коридору, совершенно не имея представления, куда идет и как добраться до своей комнаты. Баронесса надеялась встретить по дороге слугу, который укажет дорогу. Услышав позади себя шум, она пошла быстрее, опасаясь, что Лайон заметил ее отсутствие и отправился на поиски.
– Ариана, подождите!
«Господи! Я не могу сейчас видеть Лайона. Только не сейчас! Когда он, довольный встречей с любовницей и удовлетворенный тем, что договорился о свидании, будет лгать мне!» Ариана представила, как муж ласкает Забрину, и к горлу подкатила тошнота.
– Ариана, остановитесь! Это я, Эдрик.
«Эдрик? Что он делает в Лондоне?» – удивилась баронесса, осмелившись бросить взгляд через плечо.
– Господи, Эдрик, я не верю, что это вы! – девушка едва не упала, вздохнув с облегчением.
– Что случилось? – встревоженно спросил Блэкхит. – Где ваш муж?
– Ничего не случилось, – солгала она. – Что вы делаете в Лондоне?
– Вильгельм приказал мне явиться на встречу в Уитенагемот. Несмотря на то, что я лишен привилегий, я все же держу в руках стратегически важные приграничные земли. Наверное, совет будет очень важным и серьезным, ибо я уже видел многих влиятельных баронов, как саксов, так и норманнов.
Баронесса наклонилась к нему и горячо зашептала:
– Нам надо поговорить, Эдрик. Лайон знает о яде. Он готовился осадить ваш замок, но его намерениям помешало приглашение короля на совет. Блэкхит покачнулся:
– Как ему удалось обо всем узнать? Почему вы не отравили его?
– Это долгая история.
Схватив девушку за руку, мужчина потянул ее за собой в ближайшую комнату и закрыл дверь. К счастью, там никого не оказалось.
– Теперь расскажите мне все по порядку. А я-то надеялся услышать, что Лев скончался по непонятным причинам.
– Я была очень сердита на Лайона и подсыпала ему яд в вино, однако в последний момент у меня не хватило духу позволить ему выпить отраву. Я попыталась выбить чашу у него из рук, но супруг уже знал, что вино отравлено, и предложил мне утолить жажду из одного с ним кубка.
– Господи…
– Я проклинала себя и хотела сама выпить яд, но Лев не позволил мне. Я… я не знаю, почему.
– Что же он сделал? Лайон мог бы убить вас – у него есть на это право – или избить вас до полусмерти, или же отправить назад в монастырь.
– Он ничего не сделал, – отозвалась баронесса. – Лев грозился избить меня, но угрозу не выполнил. Я его не понимаю. Иногда я боюсь его, а иногда… – девушка оборвала себя на полуслове, вспомнив страстные объятия, нежность, с которой норманн ласкал ее тело и говорил, какое удовольствие она ему доставляет.
Лицо собеседника окаменело:
– Кто ему сказал?
– Надия. Она увидела это в видениях и предупредила Лайона, что вино отравлено. Я, конечно, отказалась признаться, где взяла яд, но он не глуп и сразу все понял. Супруг обещал осадить ваш замок и убить вас. Я опасаюсь за вашу жизнь, поэтому вы должны немедленно покинуть Лондон.
Блэкхит внимательно вглядывался в ее лицо:
– Я не уеду без вас, Ариана. Вы подвергаете свою жизнь опасности, живя с хищником. Он может отложить наказание, но рано или поздно отомстит вам. А мне Лев ничего не осмелится сделать, опасаясь навлечь на себя гнев Вильгельма. Королю требуются верные люди, владеющие приграничными землями. Я поклялся ему в верности, и Завоеватель доверяет мне так же, как и другим саксонским баронам, которые отправили ему вооруженные отряды рыцарей. Никто, кроме вас, не знает, что я вступил в сговор с Малькольмом, желая сбросить с трона проклятого норманна. То, что я узнаю на совете, станет известно и королю Шотландии.
– Вы играете в опасные игры, милорд, – прошептала Ариана, еще больше опасаясь за его жизнь. – Подобное карается жестокой смертью.
– Зачем же мне бояться худших бед, когда мне смертью меньшая грозит? Уж лучше умереть, чем жить под игом проклятых норманнов, – горько проговорил Эдрик. – Когда я уеду из Лондона, я хочу, чтобы вы поехали со мной. Малькольм аннулирует ваше замужество на том основании, что наша помолвка действительна в Шотландии.
Ариана открыла рот, собираясь возразить, но не произнесла ни слова. Разум говорил ей одно, а сердце другое, поэтому она и промолчала. Девушка не представляла, как можно бросить Лайона и выйти замуж за Эдрика. Конечно, ей нравился Блэкхит, и она никогда его не предаст, однако любви к нему Ариана не испытывала. От мрачных мыслей появилась резкая морщинка на прекрасном лбу. Если нет любви к Блэкхиту, значит, леди Крэгмир любит… Лайона.
– Тихо, кто-то идет, – зашептал Эдрик. Баронесса облегченно вздохнула, когда услышала, как шум голосов затихает – кто-то прошел по коридору.
– Здесь небезопасно, – сказал мужчина и, осторожно открыв дверь, выглянул в коридор. – Мы скоро вновь поговорим. Я сумею передать вам записку, – с этими словами сакс вышел и скрылся в лабиринте переходов.
Ариана вернулась в зал, не в силах самостоятельно отыскать свою комнату. Увидев, что Матильда подзывает ее, она послушно подошла.
– Где вы были, Ариана? – с любопытством спросила королева. – Ваш муж сбился с ног, пытаясь вас отыскать. Ему очень вас не хватает.
Баронесса едва не рассмеялась. Что-то ей с трудом верилось, что ее супруг вообще помнит о ней, увлекшись прелестями леди Забрины.
– Я… бродила по замку, мадам, – солгала она, – и заблудилась.
Матильда рассмеялась:
– Вы скоро запомните дорогу. Вам следовало бы попросить слугу провести вас в вашу комнату.
– Вот вы где, миледи, – Ариана испуганно вздрогнула, услышав голос Лайона. Он стоял за ее спиной. – Я соскучился.
«Да уж, конечно», – злобно думала баронесса, глядя на красавца-мужа и чувствуя, что у нее перехватывает дыхание.
– Вы готовы пойти спать? Вы, должно быть, невероятно устали после такого утомительного и долгого путешествия из Крэгмира в Лондон. Я провожу вас.
Лицо мужчины казалось спокойным, голос приятным, и все же что-то в нем говорило о фальши… Или фальшь скрывалась в его глазах?
– Уже покидаете нас, лорд Лайон? – удивился Вильгельм. – Еще рано.
– Я вернусь, сэр. Уложу жену спать, а потом приду. Я обещал лорду Фитцу Осберну партию в шахматы.
Ариана поднялась и поклонилась королевской чете. Лайон взял ее под руку и вывел из зала. Ей казалось, что муж шагает быстрее обычного и сжимает руку сильнее, чем следовало. Мужчина молчал всю дорогу и, лишь войдя в комнату и закрыв дверь, заговорил.
– Эдрик при дворе, – с ходу начал он. – Вильгельм приказал ему явиться в Уитенагемот. Где вы были? Я обыскал весь замок.
Сердце Арианы гулко стучало, норовя выпрыгнуть из груди. Признаться ли ей, что она уже виделась с Эдриком и говорила с ним, или же притвориться, что ничего не знает? Решив, что в данном случае лучше солгать, баронесса ответила:
– Я бродила по замку, милорд, и лорда Эдрика не видела.
Лев внимательно смотрел на жену, понимая, что у него нет веских причин ей не доверять, а с другой стороны, ей нельзя верить.
– Не лгите мне, миледи. Я еще не забыл, что вы с Эдриком пытались отравить меня. К сожалению, я не могу отомстить Блэкхиту здесь, при дворе. Вильгельм не потерпит убийства, а именно это я и собираюсь сделать.
– Вы несправедливо меня обвиняете, милорд, – настаивала на своем девушка. – Я действовала по своей воле. И вы прекрасно знаете, что я бы не позволила вам выпить яд.
– Ничего я не знаю. Тем не менее я предупреждаю вас, миледи: держитесь подальше от Блэкхита. Я ему не верю. Помните о ваших клятвах в супружеской верности.
Ариана натянуто улыбнулась:
– Это вам следует помнить о брачных узах и клятвах, милорд. В отличие от вас, я намереваюсь хранить верность. Не по своей воле, по принуждению, но я все-таки ваша жена перед Богом и людьми.
– А вы считаете, что я не собираюсь оставаться верным?
– Разве вы на такое способны? Это не в вашем характере. Забрина – очень красивая женщина. Я редко видела таких красавиц, как она и… – в поисках подходящего слова она закусила губу, – таких страстных.
Лайон изумленно усмехнулся:
– А вы разве не такая? Меня вполне устраивает ваш темперамент. Мы действительно были любовниками, но наша связь – дело прошлого.
Девушка взглянула на мужа. Он, что же, считает ее наивным ребенком? Сегодня она слышала своими ушами, как Лайон договаривался о встрече с вдовой.
– Меня мало волнуют ваши отношения с Забриной, – пылко заявила Ариана. – Даю вам благословение провести ночь любви с ней. Именно это вы планировали?
Внезапно лицо Льва осветилось, будто он узнал нечто важное: – Вы ревнуете!
– Нет, – сердито буркнула баронесса. – Можете спокойно спать с кем хотите, только не со мной.
– Неужели я действительно могу спать с кем угодно? – мужчина рассмеялся, а Ариана начала терять терпение. – Я доволен, что вы ревнуете, потому что с этим чувством я могу справиться лучше, нежели с ненавистью. Надия не всегда бывает рядом и не в силах каждый раз предупреждать меня о нависшей надо мной опасности.
Щеки баронессы запылали. Наверное, она заслужила такое отношение к себе:
– А я уверена, что испытываю вовсе не ревность к вам, милорд. Просто я не желаю стать посмешищем для всего двора. Ваши норманнские друзья ждут не дождутся скандала, касающегося вас и Забрины.
– А что будет, если скандал все же произойдет?
Девушка пожала плечами, избегая смотреть ему в глаза. Она знала так же хорошо, как и ее муж, что вечером он встретится с прекрасной вдовой. Так зачем лгать? Неужели рыцарь не понимает, что ей все равно? Или же, наоборот, ее очень волнуют его отношения с Забриной?
– Я думаю, вас весьма интересуют мои связи с другими женщинами. Я чувствую, что вы ревнуете. С чего вам сходить с ума, если вы ненавидите меня?
– Говорю вам, я не…
Она не окончила фразы: Лайон заключил ее в объятия и, прижав к себе, закрыл ей рот поцелуем. Он страстно целовал ее, доведя до такого состояния, что ноги девушки начали подгибаться, а руки сами собой обвили его шею. В ней вспыхнуло желание, с которым очень трудно бороться. Когда рука рыцаря отыскала грудь и коснулась затвердевшего соска, Ариана с трудом сдержала стон.
– Не ревнуете, говорите? – тяжело дыша, шептал Лев, потирая нежную кожу подушечкой большого пальца. – Вам все равно, если я буду делать то же самое с другой женщиной?
– Если вам нравится, – прерывающимся голосом ответила леди Крэгмир, зная, что супруг не поверил ей.
Подняв ее, Лайон отнес жену на постель, сел и, усадив ее на колени, приник губами к ее нежной шее. Баронесса почувствовала, как его язык начал путешествовать по ее коже и добрался до маленького ушка. По телу пробежала дрожь. Ариана попыталась не реагировать на его ласки, но это ей не удалось. Ловко рыцарь расстегнул пояс, снял платье и рубашку и вновь посадил жену к себе на колени.
Глядя на ее грудь, на треугольник светлых волос, он почувствовал, как им овладевает желание. Ариана ощутила, как твердая плоть уперлась ей в живот. Она вскрикнула, напугав Лайона:
– Пожалуйста, милорд, я устала. Мы же только днем… – не окончив фразы, баронесса залилась краской. Норманн напоминал жеребца – всегда готовый, всегда желающий. Вот и сейчас он хочет овладеть ею, а потом удовлетворить Забрину.
Слова жены заставили Льва задуматься. Неужели она действительно устала? Конечно, долгое путешествие утомило ее, к тому же они уже предавались любовным ласкам сегодня. Лайон обычно сдерживал себя, но с Арианой терял контроль над своими чувствами. Его жена – только слабая женщина, и, вероятно, в ее словах есть доля истины. Сняв супругу с колен, мужчина осторожно уложил ее на постель. Но прежде чем уйти, рыцарь не сдержался и нежно поцеловал грудь девушки, причем сделал это очень старательно.
– Спите спокойно, миледи, – насмешливо пожелал ей Лайон, прекрасно зная, что возбудил ее. – Оставлю вас одну, не смею мешать.
Натянув на обнаженное тело одеяло, Ариана села на постели.
– Куда вы идете? – спросила она, хотя прекрасно знала, куда.
– Играть в шахматы, конечно. Ночь длинная, времени предостаточно, – загадочно проговорил он.
– Да, – горько отозвалась девушка, – желаю повеселиться с ней.
Мужчина нахмурился:
– Опять вы говорите загадками, миледи. С кем вы желаете мне повеселиться?
– С леди Забриной, конечно. Она, должно быть, удивляется, что могло вас так задержать. У вас свидание с ней?
Рыцарь с любопытством взглянул на супругу:
– Вас постигло видение? С чего вы взяли, что у меня с ней свидание?
Ее способность предсказывать будущее уже начинала пугать его.
– Мне вовсе не нужно прибегать к помощи сверхъестественных сил, чтобы понять, чем вы собираетесь сегодня заниматься, – в голосе баронессы звучало нескрываемое презрение.
Вместо того чтобы разозлиться, Лайон улыбнулся:
– Я думаю, вы переживаете больше, чем вам того хочется.
Все еще улыбаясь, мужчина прошел мимо нее и даже ре оглянулся. Ему хотелось остаться с женой, целовать ее прекрасное тело, нашептывать ей ласковые слова, говорить о ее соблазнительной невинности, о водовороте страсти, в который она затягивает его.
Рыцарь, пытаясь избавиться от наваждения, больно закусил губу и напомнил себе, что эта же женщина хотела отравить его, чтобы выйти замуж за другого человека.
И все же мысль о том, что Ариана ревнует его, радовала мужчину. Он надеялся, что умелое разжигание ревности превратит ненависть в противоположное чувство.
