Текст книги "Пленница Быстрого Ветра"
Автор книги: Конни Мейсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
ГЛАВА 6
По гневно нахмуренному лицу Быстрого Ветра Ханна поняла, что Пятнистая Лань рассердила его. Но она ни о чем не успела расспросить Быстрого Ветра, потому что пришел Койот и отослал Пятнистую Лань движением руки. Ханна притаилась рядом с костром, жалея, что ничего не понимает.
– Я был на Совете, – рассказывал Койот. – Они собираются рассмотреть обвинения брата Пятнистой Лани. Сломанный Нос боится, ты предашь нас, потому что у тебя в жилах течет белая кровь, но я-то знаю, Быстрый Ветер, сердцем ты истинный чейен.
– Благодарю тебя, Койот. Когда собирается Совет снова?
– Они соберутся завтра, когда солнце займет наивысшую точку в своем движении по небу. Сначала вожди выслушают Сломанного Носа, потом вызовут тебя, чтобы ты мог отклонить обвинения. Я думаю, Сломанный Нос хочет твою рабыню, – доверительно сообщил Койот, украдкой глянув на Ханну. – Он всем рассказывает, как возмущена его семья тем, что ты отказался взять в жены Пятнистую Лань.
– Я не собираюсь брать себе жену.
– Ты поступил бы мудро, передумав, – посоветовал Койот. – Сломанный Нос готов принять твою пленницу в качестве выкупа за невесту.
– Ни у кого нет повода сомневаться в моей преданности, – повторил Быстрый Ветер, искоса бросив взгляд на Ханну. – Я не отдам свою рабыню. Совет может задавать любые вопросы, мне нечего скрывать. Я, сын Белого Пера, почитаемого вождя южный чейенов, никогда не давал повода для сомнений.
– Согласен, брат мой, и члены Совета, если обладают достаточной мудростью, с этим согласятся тоже. Мы с Быстроногим Оленем будем на твоей стороне.
– Благодарю, друг.
Ханна смотрела Койоту вслед. Ей очень хотелось знать, о чем сейчас он беседовал с ее хозяином. Казалось, разговор был крайне серьезным. Она вздрогнула, когда Быстрый Ветер сказал:
– Зайди в вигвам, я хочу поговорить с тобой наедине.
Ханна скользнула под полог, раздумывая, что же он собирается ей сказать. Быстрый Ветер опустил полог и обратил на свою пленницу такой сосредоточенный и пристальный взгляд, что девушка едва не вскрикнула, словно серебристый огонь его глаз опалил ее.
– Сломанный Нос хочет заполучить тебя. Он предложил мне в жену свою сестру и готов принять тебя как выкуп за невесту, так как у меня мало лошадей.
Ханна помертвела. Она скорее умрет, чем позволит Сломанному Носу дотронуться до себя!
– И ты согласился? – Ханна дрожала, ее побелевшие губы едва шевелились, с трудом выговаривая слова. – Пятнистая Лань очень красива, – девушка со всхлипом глотнула воздух и задержала дыхание, ожидая, что ответит индеец.
«Но не так красива, как ты», – подумал Быстрый Ветер.
– Мне не нужна жена, – сказал он хрипло, – и я не собираюсь продавать тебя Сломанному Носу.
Ханна облегченно вздохнула. Что с ней было бы, согласись он на предложение? Колени у нее начали подгибаться. Быстрый Ветер протянул руку, чтобы она могла опереться. Его глаза расширились, когда от прикосновения дрожь прошла по руке. Заметила ли Воробышек эту дрожь?
– Я не хочу быть проданной Сломанному Носу, – прошептала Ханна. – Если уж должен быть у меня хозяин, то я предпочла бы, чтоб моим хозяином был ты.
Ханна ума не могла приложить, что на нее нашло. Почему она говорит подобную чушь? Никакого хозяина иметь она не хотела, тем более индейца! Но Быстрый Ветер вызывал у нее такие противоречивые чувства, что Ханна переставала понимать себя, когда дело касалось этого человека.
Конечно, она побаивалась его, однако же, до сих пор он не причинил ей зла, а иногда даже обращался с ней гораздо добрее и уважительнее, чем мистер Харли. Временами Ханна готова была поклясться, в нем нет ничего от индейца. Но когда его тело оказывалось покрытым разноцветными полосами, а волосы ниспадали на широкие плечи и в руках красовался томагавк, он выглядел таким же дикарем, как и его соплеменники.
Быстрый Ветер прищурился:
– Уловки шлюхи! Твои лживые слова не трогают меня.
Опять он о том же! Ханна вспылила:
– Я не шлюха!
– Возможно, мне стоит это проверить, – он заключил ее в объятия и прижал к себе.
Губы Воробышка были яркими и сочными, он обвел языком контуры полного рта. Девушка была так сладостна, что юноша воспылал еще больше.
В денверском борделе он видел, как белые мужчины прижимали свои рты к телам тех женщин, которые отдавались им за деньги. Ему показалось, женщинам это нравилось. Он коснулся своим языком губ Ханны. Чейены не прижимают к женщинам рты, как бледнолицые. Они проводят языком по лицам возлюбленных, иногда их телам, соприкасаются щеками и трутся носами. Но накрывая губы Ханны своим ртом, Быстрый Ветер решил, что обычай белых довольно приятен. Потрясенная впечатлением, которое произвел на нее поцелуй, Ханна растаяла от блаженства, прижавшись к твердой груди индейца. Это был первый поцелуй и в ее жизни, от удивления она приоткрыла губы. Девушка не представляла себе, сколь сладостная истома разливается от поцелуя по всему телу.
Быстрый Ветер позволил своему языку скользнуть в сладкий рот Ханны. Как упоительна эта женщина! Он прижимал ее к себе все крепче и крепче и вскоре почувствовал, что в его грудь упираются острые кончики двух очаровательных полушарий. Из горла индейца вырвался мучительный стон. Большие руки охватили ягодицы девушки. Ставший упругим член коснулся нежного живота.
Ханна почувствовала, что индеец прижимается к ее лону, и внезапно пришла в себя. Как могла она с такой страстью ответить на поцелуй дикаря? Впервые у нее возникло влечение к мужчине. Но ведь прежде она всегда не доверяла мужчинам и боялась их! Что же такого особенного в Быстром Ветре? Как ему удалось заставить ее проникнуться той истомой, которую она ощутила при поцелуе? Девушка постаралась отстраниться от соблазна, затаившегося в сильных руках.
– Нет!
Индеец не отпускал пленницу, зачарованный безудержным биением ее сердца.
– Ты моя рабыня и сделаешь все, что я тебе прикажу, – он упал на колени, увлекая за собой Ханну. – Сними одежду!
Быстрый Ветер не понимал, что с ним происходит, но ему казалось, что если сейчас он не овладеет Воробышком, то умрет. Наверное, бушует проклятая белая кровь, с отвращением подумал он.
Взгляд Ханны метнулся к выходу из вигвама, она прикинула расстояние.
– Убежать ты не сможешь, даже не думай, – его пальцы завладели шнурками, удерживавшими индейское платье на плечах.
Быстрый Ветер так безумно желал рабыню, что непременно сорвал бы одежду с ее тела, если бы у входа не застучали кости бизона. Раздосадованно он взглянул на закрытый полог, испытывая большое искушение не ответить на стук.
– Это я, Быстроногий Олень. Мне надо поговорить с тобой, – раздалось у входа.
Быстрый Ветер пробормотал ругательство, поднялся, поправил набедренную повязку и откинул полог. Не приглашая Быстроногого Оленя войти, он сам вышел к нему из вигвама.
Ханна перевела дух. Не приди гость, Быстрый Ветер наверняка овладел бы ею. Все еще дрожа, Ханна спрашивала себя, долго ли продлится передышка. Когда гость уйдет, что станет делать Быстрый Ветер? Она дотронулась до пылающих щек. Неудивительно, что они горят, как пламя. Случись все это с ней дома, в Ирландии, она тотчас же кинулась бы в церковь, чтобы исповедаться священнику в своих грехах, ведь она чувствовала страсть и влечение к дикарю-язычнику! На краткое мгновение Ханна захотела оказаться под его большим золотистым телом, она сгорала от желания ощутить прикосновение его рук к своей обнаженной плоти и познать ту запретную тайну, которая сделает ее женщиной.
Когда Быстрый Ветер вернулся в вигвам и мрачно на нее глянул, мысли Ханны смешались.
– Я иду в Хижину Очищения. Сегодня вечером Совет решит, кто будет твоим хозяином, – сурово сказал он, желание все еще мучило его, он испытывал почти невыносимую боль. – Быстроногий Олень проводит меня.
– А к-как же я? – Ханна боялась, что Сломанный Нос вновь попытается овладеть ею, когда Быстрый Ветер уйдет. – Я останусь одна?
– За тобой присмотрит Женщина-Что-Ходит-Вперевалку. Не беспокойся насчет Сломанного Носа. Ему тоже предстоит день молитв и поста.
Напряжение, сковавшее Ханну, ослабло, но лицо по-прежнему осталось бледным.
– А что, если Совет вынесет решение не в твою пользу?
– Этому не бывать! – произнес он с такой убежденностью, что Ханна успокоилась, но не совсем:
– А если все-таки?..
Индеец взглянул на нее с непроницаемым выражением лица.
– Тогда ты будешь принадлежать Сломанному Носу.
Быстрый Ветер не сказал, что и в этом случае он не оставит ее Сломанному Носу. Ему пришлось бы что-нибудь придумать, чтобы, покидая деревню, взять белую
– О, Боже!
Несколько минут спустя пришла пожилая женщина, показывавшая Ханне, как печь лепешки. Свой матрас она держала под мышкой. Женщина обменялась несколькими словами с Быстрым Ветром, положила свой матрас в уголок и, выйдя из вигвама, занялась костром.
– Я буду неподалеку, – сказал Быстрый Ветер. – Не пытайся бежать.
Он поднял полог и вышел.
Совет собрался на следующий день ровно в полдень. Ханна томилась в ожидании. Приставленная к ней старуха стояла рядом. Ханна не сводила глаз со Сломанного Носа, обращавшегося к сидевшим кругом мужчинам, которым надлежало решить, как поступить с Быстрым Ветром. Девушке показалось, что Сломанный Нос говорит очень красноречиво, жестами подчеркивая каждое слово. От решения Совета зависело так много, что Ханна не могла думать ни о чем другом, кроме как о судьбе, предстоящей ей в случае, если Быстрого Ветра изгонят из племени.
Казалось, прошло много часов, прежде чем, наконец, Быстрому Ветру было предоставлено слово. Ханна подумала, что выглядит он уверенным и убежденным в своей правоте, обращаясь с речью к собравшимся. Она находилась слишком далеко, чтобы слышать голоса, а по невозмутимым лицам индейцев ничего нельзя было понять.
Быстрый Ветер надеялся на поддержку своих друзей, Быстроногого Оленя и Койота. Он знал, Сломанный Нос представил дело довольно убедительно, но все же ни у кого не было веских причин оспаривать его преданность индейскому народу.
Железный Кулак первым задал вопрос:
– Сломанный Нос выдвинул против тебя серьезные обвинения, мой брат чейен. Хорошо известно, что ты белый, и Сломанный Нос опасается, как бы ты не предал наш народ, стремясь услужить бледнолицым.
– Ты знаешь меня, Железный Кулак. Мы сражались бок о бок в битвах. Разве я давал когда-либо повод усомниться в своей преданности? У меня сердце чейена. Мой отец – Белое Перо. Именно я придумал, как победить нашего общего врага Ворона, и я убивал солдат, которые хотят захватить наши земли.
– Все верно, Быстрый Ветер прав, – согласился Койот, важно кивая. – Я без колебаний доверил бы Быстрому Ветру свою жизнь. На его груди след Танца Солнца, а на теле шрамы, полученные в сражениях с бледнолицыми. Какие еще доказательства нам нужны?
Члены Совета согласно кивали, но Железный Кулак, друг Сломанного Носа, задал еще один вопрос:
– Сломанный Нос предложил тебе взять в жены одну из наших женщин, чтобы доказать свою преданность. Ты отказался. Почему?
Снова члены Совета одобрительно кивнули: хороший вопрос.
– Я не могу дать выкуп за невесту.
– Сломанный Нос утверждает, что его сестра мечтает соединиться с тобой, и Сломанный Нос готов принять белую рабыню вместо выкупа.
Быстрый Ветер бросил испепеляющий взгляд на Сломанного Носа:
– Он говорит так из ревности. Рабыня моя, и я могу распоряжаться ею, как мне заблагорассудится. Таков закон нашего народа.
– Я согласен с Быстрым Ветром, – воскликнул Быстроногий Олень. – Он пленил женщину, и ему решать, продавать ее или нет.
– Я великодушно предложил ему пять своих лошадей за рабыню, – вмешался Сломанный Нос. – Это больше, чем она заслуживает. Потом я предложил ему сестру в жены. Он отказался, тем самым оскорбив мою семью.
Быстрый Ветер усмехнулся:
– Я призван на Совет, чтобы отстаивать свое право жениться, когда захочу и на ком захочу?
Железный Кулак погрузился в раздумье. Произнесенная им вскоре речь отразила истинную причину раздора:
– Мне кажется, все дело в рабыне, и самое простое решение – убить ее. Я видел женщину, она не показалась мне сильной, от нее будет мало прока, как от рабыни.
Многие вожди согласились с Железным Кулаком. Смерть пленницы представлялась им малозначительным событием, однако, крайне необходимым для примирения двоих самых отважных воинов племени.
Услышав слова Железного Кулака, Быстрый Ветер пошатнулся, как будто его ударили в живот. Он скроется с Воробышком, но никому не позволит ни мучить ее, ни убивать!
Сломанный Нос довольно ухмыльнулся. Раз уж ему не достанется эта женщина, то пускай она не достанется и Быстрому Ветру!
– Мудрое решение, Железный Кулак, – согласился он.
– Но это еще не решение Совета! – возразил Койот. – Мы выкурим трубку и все обдумаем.
Вдруг Быстрый Ветер вскочил на ноги, на его лице застыло выражение непреклонности. Он по очереди посмотрел на каждого из вождей.
– Я беру рабыню себе в жены. Она станет моей женой, и никто не посмеет оспаривать мои права на нее. Уже не раз индейские воины брали себе в жены пленниц. Она родит мне сильных сыновей и дочерей и, как моя подруга, войдет в племя и станет одной из женщин нашего народа.
Быстрый Ветер слышал свой голос и едва верил, что он на самом деле произносит эти слова. Меньше всего хотел он в ближайшее время обзаводиться женой, тем более такой хрупкой, что, казалось, порыв ветра может унести ее прочь. Вряд ли хватит у Воробышка сил справляться со всей той трудной работой, которую приходится выполнять женщинам племени. И родит ли она ему крепких и здоровых детей? В прошлом, представляя себе свою будущую жену, Быстрый Ветер ни за что на свете предположить не мог, что она окажется с нежной белой кожей и волосами, своим цветом бросающим вызов солнцу.
– Ты хочешь взять пленницу в жены? – переспросил Железный Кулак.
Быстрый Ветер кивнул.
– Что ж, подобное случалось и прежде, но я хочу посоветовать тебе не делать этого.
– Если Быстрый Ветер, отказавшись от моей сестры, соединится с белой рабыней, это станет для меня еще одним оскорблением, – возопил Сломанный Нос, вскакивая и бросая испепеляющие взгляды на соперника.
– Воробышек будет моей женой, – продолжал настаивать Быстрый Ветер. – Я предпочел бы получить одобрение Совета, но и отказ не остановит меня. Я покину племя. В Черных Холмах и Плохих Землях немало племен, которым нужны сильные воины для сражений с бледнолицыми.
Железный Кулак принялся совещаться с другими вождями, в то время как Быстрый Ветер и Сломанный Нос обменивались ненавидящими взглядами, ожидая решение Совета. Быстрый Ветер прислушался и улыбнулся, он понял, вожди на его стороне.
– Совет разрешает Быстрому Ветру остаться в племени. Все мы в битвах видели не однажды доказательства его храбрости. Сам Красное Облако настолько доверяет ему, что после нападения на Сэнд-Крик послал Быстрого Ветра в Денвер под видом белого человека собрать нужные сведения. У нас нет причин сомневаться в его верности нашему народу и изгонять из племени. Взять же в жены Быстрый Ветер волен, кого хочет. Белая рабыня принадлежит ему. Сломанный Нос поступил честно, предложив выкупить у Быстрого Ветра рабыню, но за Быстрым Ветром остается право выбора, и он решил оставить пленницу себе. Быстрый Ветер может взять себе Пятнистую Лань второй женой, чтобы не нанести оскорбление семье Сломанного Носа.
– Я подумаю, – сказал Быстрый Ветер.
На самом деле у него не было намерения брать себе вторую жену. И первую он не хотел тоже. Просто так вышло. И если уж ему повезло, следует поскорее соединиться с Воробышком, пока вожди не передумали.
Железный Кулак развеял его опасения:
– Сегодня вечером племя отпразднует ваше соединение. Все приглашаются на пир, и раз у твоей жены нет родственников среди нашего народа, Женщина-Что-Ходит-Вперевалку поможет ей приготовиться к торжеству.
Движением руки Железный Кулак распустил Совет, и вожди разошлись, беседуя о предстоящем празднике. Некоторые из воинов собрались отправиться на охоту, и Быстрый Ветер выразил желание пойти вместе с ними, но прежде ему нужно было поговорить с Ханной. Он подозревал, она будет возражать против решения Совета. Сломанный Нос в бешенстве удалился.
К тому времени как вожди разошлись, Ханну била нервная дрожь. По непроницаемому лицу Быстрого Ветра ни о чем нельзя было догадаться. Он повернулся и посмотрел на нее, вид у него был довольно мрачный. Когда он направился к ней, Женщина-Что-Ходит-Вперевалку внезапно испарилась, оставив девушку наедине с ее хозяином. Она, видимо, знала, что предстоит ей услышать, а, судя по суровому виду индейца, известия не были приятными. «Неужели Быстрого Ветра изгнали из племени?» – испуганно думала Ханна. Она убежит или даже умрет, но не позволит Сломанному Носу прикоснуться к ней!
Приблизившись к Ханне, молодой индеец взял ее за руку и потянул за собой в вигвам.
– Что случилось? Какое решение принял Совет? Я не пойду к Сломанному Носу!
– Никто и не посылает тебя к Сломанному Носу. Совет решил дело в мою пользу.
У Ханны задрожали колени. Она пережила такой страх…
– Почему же ты сердит, если Совет принял решение в твою пользу?
– Вожди хотели убить тебя.
У Ханны перехватило дыхание, глаза округлились.
– Убить меня?
Она стала молиться, чтобы ей не пришлось умереть от руки Быстрого Ветра.
– Не знаю, может, ты и предпочтешь смерть… – загадочно проговорил он. – Сегодня вечером мы должны соединиться.
Ханна удивленно глянула на него. Правильно ли она понимает?
– Что это значит?
– Сегодня вечером ты станешь моей женой, и после того как мы соединимся, никто из племени не осмелится обидеть тебя.
– Стану твоей женой? Как же так? Я не собираюсь выходить замуж за язычника! И кроме того, у вас нет священника, который мог бы совершить обряд бракосочетания.
Быстрый Ветер возмущенно фыркнул:
– Священник не потребуется. По обычаю племени невеста становится женой, как только входит в вигвам своего мужа.
Он не добавил, что и развод по обычаю племени сиу совершается столь же легко: женщине достаточно покинуть жилище мужа.
– Я не могу согласиться, – упрямилась Ханна, – это будет не по закону.
– Ты предпочитаешь смерть? Или же тебе больше по душе Сломанный Нос? – с неприязнью в голосе уточнил Быстрый Ветер. – Я вовсе не собирался брать тебя в жены, но ничего другого мне не оставалось. Я должен был выбирать: взять тебя в жены или увидеть мертвой.
Ханна подумала, что для нее оба исхода дела одинаково неприемлемы, но, очевидно, Быстрый Ветер не был намерен выслушивать ее возражения. Он прошел к задней стенке вигвама, взял лук и колчан со стрелами и скрылся за пологом.
Ханна поспешила за ним следом:
– Куда ты идешь?
– На охоту. Женщина-Что-Ходит-Вперевалку принесет тебе праздничную одежду и поможет поставить свадебный вигвам.
– С-свадебный в-вигвам?
– По обычаю невеста ставит вигвам вдали от деревни, чтобы побыть с мужем наедине. Соединившиеся остаются в свадебном вигваме семь солнц, на твоем языке это значит – неделю.
– Неделю? – недоверчиво воскликнула Ханна. – Что же можно делать целую неделю, оставшись наедине?
Губы Быстрого Ветра насмешливо изогнулись.
– Для шлюхи ты невероятно глупа. Надеюсь, ты вспомнишь, как ублажала своих белых любовников. Мне интересно будет узнать, есть ли разница в постели между белыми женщинами и индианками.
У Ханны даже рот приоткрылся от изумления, так потрясли ее слова Быстрого Ветра. Как будто громом поразила Ханну мысль, что сегодня вечером ей придется лечь в постель с этим красивым дикарем. Его руки завладеют ее телом, он станет прикасаться к ней губами и ворвется в лоно. Тогда он узнает правду и никогда больше не назовет шлюхой! Стоило ей подумать об этом, как холодок пробежал по спине. Потеряв дар речи, она смотрела, как Быстрый Ветер идет к своим друзьям, которые, уже оседлав лошадей, поджидали его.
Как только Быстрый Ветер исчез из вида, сразу же пришла старуха. Она хихикала и многозначительно вращала глазами, ведя Ханну через лес в уединенное местечко неподалеку от реки, где две женщины пытались справиться со свадебным вигвамом. Они окружили Ханну, показывая ей, как устанавливать шесты и натягивать шкуры. За удивительно короткое время свадебный вигвам оказался готов. Женщины ушли и скоро вернулись с ворохом мягких шкур и мехов для постели. Схватив Ханну за руку, Женщина-Что-Ходит-Вперевалку вместе с остальными двумя индианками повела ее на реку, где с нее женщины сняли поношенное платье Пятнистой Лани и окунули в воду. Потом они буквально набросились на девушку с мыльными листьями в руках и скребли ей тело и мыли голову до тех пор, пока кожа и волосы не стали ослепительно чистыми. Завернув Ханну в мягкое одеяло, они повели ее обратно в вигвам Быстрого Ветра.
Несколько часов женщины провели, расчесывая волосы Ханны и наряжая девушку в индейское платье из чисто-белой мягкой замши, богато расшитое бусинами и обильно украшенное бахрамой. Увидев платье, Ханна восторженно вскрикнула, чем доставила немалое удовольствие престарелой индеанке. Послеполуденное время тянулось медленно. Ханна слышала, как вернулись охотники, но так как никто из женщин не понимал по-английски, она не могла расспросить их о предстоящей церемонии. С наступлением сумерек начали бить барабаны, и Ханна испугалась, как никогда в своей жизни. Женщины удалились, осталась только Женщина-Что-Ходит-Вперевалку. Она хлопотала вокруг Ханны, словно наседка. Вдруг полог вигвама откинулся, и появилась Пятнистая Лань. Красавица с ненавистью посмотрела Ханне в лицо.
– Это я должна была соединиться сегодня с Быстрым Ветром, а не ты!
– Ты говоришь по-английски? – вырвалось у Ханны, она была поражена.
– А ты считаешь нас невежественными дикарями? Я научилась языку белых у торговцев и охотников, часто заезжающих к нам в деревню. Ты не достойна Быстрого Ветра. Совет должен был потребовать, чтобы он соединился с женщиной из нашего народа. И почему только тебя не отдали Сломанному Носу? Ты рабыня! Мой брат обращался бы с тобой так, как ты того заслуживаешь, он не нянчился бы, как Быстрый Ветер.
– Не по своей воле я соединяюсь с Быстрым Ветром, – попыталась защититься Ханна. – Я не просила его ни брать меня в плен, ни тем более в жены.
Глаза Пятнистой Лани вспыхнули внезапной злобой. Не говоря ни слова, она потянулась за ножом у пояса и направилась к Ханне. Женщина-Что-Ходит-Вперевал-ку увидела, как обернулось дело, и бросилась на защиту Воробышка. Преградив путь Пятнистой Лани, старая индианка принялась бранить ее и вытолкала из вигвама.
– Спасибо, – дрожащим голосом прошептала Ханна.
Старуха ободряюще потрепала ее по плечу, затем взяла за руку и вывела из вигвама. Вечер благоухал ароматами весны. Воздух был теплым и влажным. Посреди деревни пылал большой костер, гул барабанов и слова незнакомого языка обволакивали Ханну, убаюкивая и делая все вокруг похожим на сон. Этого не может быть, с отчаянием подумала Ханна, все это происходит не наяву.
Дикий ритм барабанов стал еще более быстрым, и Ханна разглядела индейцев, танцевавших вокруг костра под звуки языческой музыки. Танцевали мужчины, к ним присоединилось лишь несколько самых отчаянных женщин. Ханна заметила, что некоторые из индейцев, сидящих вокруг костра, потягивают какой-то алкогольный напиток, прикладываясь к бутылкам, доставленным бессовестными торговцами. Ханна едва переставляла ноги. Она давно повернулась бы и убежала обратно в вигвам, если бы индианка не тащила ее за собой с силой, удивительной для преклонного возраста.
Девушка не представляла себе, что ее ожидает. Блуждающими глазами рассматривала она людей. И вдруг увидела Быстрого Ветра. Он стоял, возвышаясь над толпой, будучи на голову выше других воинов. Одет он был в мягкую кожаную одежду желтоватого цвета. Рубаха и штаны, искусно украшенные перьями и бусинами, были обшиты бахромой, свисавшей с рукавов и по боковым швам узких кожаных штанов. Мокасины, тоже украшенные бусинами, были зашнурованы до колен. Он был великолепен. Черные волосы свободно ниспадали на плечи, повязка с белым пером довершала наряд.
Быстрый Ветер почувствовал присутствие Ханны, прежде чем увидел ее, отведя взгляд от танцующих, он посмотрел на невесту, приближавшуюся к нему в сопровождении старой индеанки. Одета невеста в белое, цвет чистоты и невинности, с иронией подумал он. Глядя на нее, трудно поверить, что она шлюха. Наверное, разум покинул его, раз он соединяет свою жизнь с женщиной легкого поведения.
За короткое время плена Ханна поправилась, и хотя пышной женщиной не стала, костлявой теперь назвать ее тоже было нельзя. От блестящих кудрей до кончиков маленьких ножек, белая женщина показалась Быстрому Ветру совершенством. Он смотрел, как она приближается, и его охватывало такое томление, какого ему не доводилось испытывать никогда в жизни. Никогда Быстрый Ветер не чувствовал такого безумного зова плоти, никогда так не стремился, с почти болезненным желанием, проникнуть в женское лоно. В лоно именно этой женщины. Его женщины. Воробышка.
Впервые, сколько он помнил себя, не проклинал он белую кровь, текущую в его жилах, потому что такая же кровь текла в жилах Ханны Маклин.
Она стояла, отыскивая его в толпе испуганными зелеными глазами. Он взял ее за руку, провел в круг индейцев на определенное церемонией место и усадил с собой рядом. Почти сразу же ей в руки дали чашу, но есть девушка не могла. Быстрому Ветру тоже было не до еды, он едва притронулся к пище.
– Ты очень красива, – прошептал Быстрый Ветер Ханне на ухо. – Я не хотел брать жену, но сейчас вижу, что жаловаться мне не на что, разве что только на то, что не получу в жены добродетельную женщину. Чейенские мужчины ценят в женщине целомудрие, а девушки-чейенки ревностно хранят свою невинность. Это их дар мужу, который они приносят в день свадьбы. Но я постараюсь не думать о тех многочисленных мужчинах, которые лежали с тобой в постели.
Ханна опустила ресницы, но ничего не сказала. К чему слова? Если действительно их ждет брачная ночь, то Быстрый Ветер скоро сам убедится, что она столь же добродетельна, как самая чистая чейенская девушка, и, уж конечно, гораздо более добродетельна, чем некоторые женщины племени сиу, особенно такие, как Пятнистая Лань.
Танец продолжался и становился все более неистовым по мере того, как сгущалась тьма. Быстрый Ветер проявлял нетерпение, и некоторые из его друзей заметили это. Они начали посмеиваться над ним, отпуская скабрезные замечания, слыша которые кое-кто из женщин хихикал и зажимал уши. Вдруг Быстрый Ветер поднялся и потянул за собой Ханну.
– Что? – страх пронзил девушку, наступил момент, которого она так опасалась весь вечер.
– Пора!
– А свадьба? То есть… церемония? Ты раздумал жениться на мне?
– Как только мы войдем в свадебный вигвам, будет считаться, что мы женаты, – пояснил Быстрый Ветер. – Вот и вся церемония. По обычаю племени, стоит молодым людям объявить о своих намерениях, как они сразу же считаются помолвленными. Пошли.
Он взял ее за руку и повел от праздничного костра. Ноги у Ханны заплетались, она возмущенно качала головой:
– Это… это безнравственно! Грешно! В обществе белых все происходит не так.
– Забудь про общество белых. Теперь ты жена индейца. В этой деревне индейские законы. Поверь мне, Воробышек, мы женаты, и когда твой мягкий белый живот пополнеет, потому что в нем будет мой ребенок, у тебя не останется места для сомнений.
– О, Боже мой!
Колени у Ханны подогнулись, и она упала бы, не подхвати ее Быстрый Ветер. Увидев в лунном свете неясные очертания свадебного вигвама, она только тихо повторила:
– О, Боже мой!
