Текст книги "Леди-колдунья"
Автор книги: Конни Мейсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 10
Вскоре после появления Лиса Алекса быстро пошла на поправку.
– Что бы вы ни сделали или ни сказали, – сообщил Адаму доктор Ламбер, – это подействовало чудесным образом.
Адам загадочно улыбнулся, но промолчал, потому что сам был поражен. Слова Лиса не только послужили толчком к выздоровлению – ее молодое тело тоже явило свою волю. Адам втайне радовался, что прибег к крайним мерам, чтобы возвратить Алексу к жизни.
У Алексы появился аппетит, а щеки ее порозовели, она стала совершать прогулки и ела вместе с Адамом в столовой. Пришло время сказать Алексе, что в скором времени он собирается уехать. Сначала им нужно было многое обсудить. В ту ночь он проводил ее в спальню, но не удалился, как это бывало во время ее болезни.
Алекса, опасаясь, что он хочет близости, стала взволнованно ходить по комнате.
– Сядьте, Алекса, прошу вас, – сказал Адам, указав на кровать.
Молодая женщина неохотно подчинилась, и Адам сел рядом с ней.
– Вам что-нибудь нужно, Адам? – спросила она, вспомнив обещание, данное Лису. Если Адам хочет поговорить с ней, она выслушает его. Она едва не рассмеялась при мысли о том, какова была бы реакция Адама, узнай он, что она согласилась выслушать его только потому, что ее просил об этом другой.
Адам как-то странно посмотрел на нее, но ничего не сказал.
– Алекса, – нерешительно начал он, – теперь вы совершенно здоровы, иначе я не стал бы даже думать о том, чтобы уехать. Но больше я не могу откладывать. Мне надо выполнить очередное поручение.
Алекса хотела заговорить, но передумала.
– У меня нет выбора, дорогая. Пока идет война, я останусь на службе. Поймите, я делаю то, что должен делать.
– Когда вы уезжаете?
– Завтра.
– Зачем вы мне об этом говорите? Раньше вы никогда не обременяли себя этим, – уколола его Алекса.
– Я заслужил этот упрек. И попытаюсь ответить честно, насколько это возможно. Я хочу, чтобы вы ждали меня.
– Мне больше некуда деваться, – напомнила она.
– Я говорю не только о вашем пребывании в моем доме. Я понял, что вы очень много для меня значите. Я восхищаюсь вашей храбростью, вашей силой духа, черт побери, даже вашим характером. – Алекса не нашлась, что сказать, так была удивлена. – В общем, дорогая, я хочу сказать, что люблю вас.
– Вот как? И вы думаете, я вам поверю?
– Надеюсь, что поверите.
– А как же Гвен?
– Я уже пытался объяснить вам. Она для меня ничего не значит. И никогда не значила.
– И все же вы собирались жениться на ней, когда я появилась в вашей жизни.
– Гвен была частью некоего плана. Я думал, что она мне нужна, – пояснил Адам.
– И вдруг оказалось, что не нужна? Забавно!
– У меня есть вы, дорогая. Когда я вернулся в Америку, я думал, что никогда больше вас не увижу. Вы должны были стать женой Чарлза, и я знал, что вы меня ненавидите за то, что я с вами сделал. Гвен была мне нужна для… по причинам, разглашать которые я не волен. Но уж конечно, не для любви.
– В ту ночь, когда я потеряла нашего ребенка, – с упреком сказала Алекса (рана была еще слишком свежа, и она не смогла справиться с дрожью в голосе), – вы собирались переспать с ней.
– Это так, не буду скрывать, хотя, видит Бог, я уже достаточно наказан за это. Но хотел я не Гвен, а вас. Я вовсе не собирался причинить вред вам или ребенку, принуждая вас к близости. Я намеревался посетить бордель. Я выпил лишнего, и когда Гвен предложила мне себя, согласился. Но я не хотел причинять вам боль, потому что люблю вас. Гвен была лишь жалкой заменой той, кого я действительно хотел. Неужели вы не понимаете, что я проклинал свою похоть снова и снова после той ночи?
Признание Адама в любви поразило Алексу, лишило дара речи. Неужели Лис не ошибся, уверяя Алексу, что Адам ее любит? Откуда он это знает? Должна ли она верить Адаму? В ее душе боролись самые противоречивые мысли.
– О чем вы думаете? – Он обнял ее и, поскольку она не сопротивлялась, нежно поцеловал в макушку. – Вы все еще ненавидите меня? Ваши чувства совсем не изменились?
– Слишком мало времени прошло. Ребенок…
– У нас будут другие дети. Много детей.
– Этот был особенным.
– Почему? – резко спросил Адам.
– К чему этот допрос? Достаточно сказать, что, несмотря на обстоятельства, при которых он был зачат, я его хотела. – Даже если это был ребенок Лиса, хотелось ей сказать, но она промолчала.
– И я хотел, любовь моя. И я хотел вас. И по-прежнему хочу, хочу отчаянно.
– Не давите на меня. Пусть все идет своим чередом. До вашего возвращения.
– Вы обещаете ждать меня?
– Да, я буду здесь, – ответила она.
– Я не могу уехать просто так, Алекса, вы мне нужны. Я буду вспоминать о ваших ласках во время долгих ночей, которые мне предстоят.
– Разве у меня есть выбор? – шаловливо спросила Алекса, внезапно осмелев. Столько времени прошло с тех пор, как она отвечала на ласки Адама. Со времени ее брачной ночи, если быть точной. Эта мысль вдруг взволновала и возбудила ее.
– Никакого, – лукаво усмехнулся Адам, затрепетав от ее явного согласия.
Во рту у него пересохло, дыхание перехватило, пока он медленно раздевал ее, целуя каждое место, которое он открывал с мучительной неторопливостью. Когда она была совершенно обнажена, он тоже разделся и осторожно уложил ее в постель. Буря его страсти подхватила ее как вихрь. Алекса была потрясена силой своего желания.
Его руки осторожно касались ее грудей, потом опустились к гладким округлым ягодицам. Ласково он приблизил к ней губы. Его язык изучал впадинку на ее стройной шее и щелку между твердыми грудями. Потом его губы скользнули ниже, по ее бедрам, плоскому животу, ниже, ниже… Она задохнулась.
Он осторожно развел руками ее бедра, и ее обдало жаром. Она задрожала. Время словно остановилось. А потом был взрыв восторга. Лишь когда она перестала дрожать и он почувствовал, как кончики ее пальцев коснулись его волос, он медленно вошел в нее. Его глаза блестели в темноте, превратившись в мерцающие туманные серые озера, в которых отражалось его желание. Поначалу они двигались медленно, потом все быстрее и быстрее, стремясь к новым и новым вершинам блаженства. Алекса закричала, и Адам отозвался тихими стонами.
Мир и покой воцарились между ними. Адам не выпускал ее из объятий.
– Так будет всегда, любовь моя, – пообещал он. И оба погрузились в глубокий сон.
Среди ночи Адам разбудил ее долгими поцелуями и осторожными прикосновениями. Пламя страсти разгорелось в них снова. Теперь, когда первоначальное нетерпение прошло, они могли не торопясь изучать друг друга, найти ритм, который нравился обоим.
– Может быть, этой ночью мы положили начало новой семье, – улыбнулся в темноте Адам. – Вы бы хотели этого, любовь моя?
– Я… я не знаю, Адам. Нет, если ребенок – это единственное, что нас связывает.
– Я люблю вас, Алекса. Я причинил вам много страданий, и все из-за неверно понятых страстей, называемых мщением. Простите меня.
По какой-то причине Алекса не могла словами выразить свои чувства. Казалось, ей доставляло удовольствие скрывать свою любовь. Но после того, что произошло между ними только что, она поняла, что росток любви к Адаму таится где-то в глубине ее сердца. Должна ли она позволить ему пустить корни и вырасти, тем самым выполнив обещание, данное Лису? Время покажет.
Алекса открыла глаза в серой предрассветной мгле. Адам уже ушел.
– Ах, Адам, – жалобно сказала она в пустоту. – Почему я не призналась тебе в любви?
С самого начала она чувствовала, что их что-то связывает, но стремление отомстить за смерть отца ослепило его.
Алекса понимала, что признание в любви дорого обошлось Адаму, что он боролся с нарастающей привязанностью к ней и ребенку, которого она потеряла. Как ни странно, она любила его еще больше за то, что он поборол свою гордость и жаждал прощения. Вернись ко мне целым и невредимым, молилась она. Вернись и позволь мне любить тебя.
Шли дни. Никто не приезжал к Алексе. После того как она вступилась за патриотов на приеме у губернатора, она жила, как в пустыне, хотя до города было рукой подать – всего час верховой езды. Она ничего не слышала, кроме пересудов прислуги. Единственным утешением было ее знакомство с Мэри Форбс – молодой женой надсмотрщика. Как-то раз она решила доехать верхом до опрятного, чистенького коттеджа, который Адам предоставил этой чете.
Робкая, не обладающая ни красотой, ни пылкостью Алексы, Мэри Форбс оказалась добродушной женщиной. Жена лорда Пенуэлла, настоящая красавица, вызвала у нее благоговейный трепет. Держа одного ребенка на руках, в то время как второй цеплялся за ее юбку, Мэри, запинаясь, пригласила гостью выпить чаю, и Алекса немедленно согласилась.
Пока Мэри готовила чай, Алекса играла с детьми – мальчиками одного и трех лет. Сначала она ощутила легкую грусть, вспомнив о своем мертвом ребенке. Она часто представляла себе, что у него было бы красивое лицо Адама и рыжевато-золотистые волосы. Алекса посещала коттедж Форбсов один-два раза в неделю и с удовольствием играла с малышами.
Чтение также стало любимым занятием Алексы. Устроившись в кресле, она поглощала книгу за книгой из хорошо подобранной библиотеки Адама. От него самого вестей не было. Она надеялась, что генерал Прево оценит усилия ее мужа.
Прошел месяц, а Адам так и не вернулся. Среди прислуги ходили слухи, из которых Алекса узнала, что Лис и еще несколько пиратов снова напали на британский флот. Отчаянные попытки схватить и повесить Лиса потерпели крах. Хитрый Лис полностью соответствовал своему имени. Иногда Алексе казалось, что какая-то часть ее умрет, если Лиса поймают и казнят. Возможно ли любить двоих?
Алекса не переставала тревожиться и молиться за Мака, ее преданного друга. Любовь Адама принесла ей счастье и физическую радость, а любовь Лиса питала ее храбрость и поднимала дух. Оба они наполняли ее жизнь смыслом.
В начале 1779 года Алекса вдруг осознала, что близится весна. Она ощущалась в запахе плодородной почвы, в набухших почках, которые буквально на глазах превращались в листву. Дни стали теплыми, веял мягкий ветерок, и солнце пригревало. Рабы усердно трудились, готовя землю под сев. Алекса истосковалась по Адаму. Никогда еще он не отсутствовал так долго, и она опасалась, не случилось ли с ним беды. Она даже подумала, не отправиться ли ей в Саванну, в штаб-квартиру генерала Прево, чтобы навести о нем справки. Но ее намерениям не суждено было осуществиться.
Как-то ночью Алекса, терзавшаяся беспокойством, задержалась внизу дольше, чем обычно, в волнении расхаживая по сумрачным комнатам. Беспокойство все росло, как вдруг она услышала, что кто-то скребется в дверь.
Она хотела позвать Джема, который спал на кухне, но тут же передумала. А вдруг кто-то привез вести от Адама? И она устремилась к двери. Или, может быть, вернулся Лис повидаться с ней? Кровь застыла у нее в жилах при виде того, что ждало ее за дверью. Распростершись на крыльце в луже крови, лежал Мак.
Опустившись на колени, она обхватила руками его голову и окликнула по имени. На голове у него была огромная рана, рубашка вся в крови. Приподняв ее, Алекса увидела рану в боку – как ей показалось, огнестрельную.
Алекса приложила ухо к груди: сердце едва слышно билось. Слава Богу, он жив! Апекса побежала за Джемом, а тот, оценив положение, пошел за помощью.
Понадобилось трое мужчин, чтобы отнести Мака в свободную спальню.
– Приведите нянюшку Лу, быстрее! – попросила Алекса Джема, как только они уложили Мака на кровать. – Скажите ей, пусть принесет что-нибудь для обработки серьезной огнестрельной раны.
Джем побежал за врачевательницей, а двое других мужчин осторожно раздели Мака под строгим наблюдением Алексы. Из раны в боку все еще сильно шла кровь, и на мгновение Алексу охватил ужас. Как можно потерять столько крови и не умереть? Вдруг Мак застонал и заметался.
– Мак! Лежите спокойно! – умоляла Алекса, обливаясь слезами.
Мак медленно открыл глаза, они показались Алексе остекленевшими.
– Алекса, – хрипло сказал он. – Простите, что я пришел сюда. Я не хотел беспокоить вас.
– Вы правильно поступили, Мак. Я вам помогу. Пожалуйста, не разговаривайте, берегите силы.
– Нет, вы должны знать, что случилось. А я в любую минуту могу умереть.
– Тс-с… потом, Мак.
– Нет, Алекса. Прошу вас, выслушайте меня. – Алекса мрачно кивнула. – Они… англичане… устроили нам засаду. Нам всегда удавалось уйти, но на этот раз не получилось. Они задались целью поймать Лиса.
– Так вы были с Лисом? А что случилось с вашим кораблем? Что с «Леди А»?
– Ваша тезка стоит в Нассау на ремонте. Она получила легкие повреждения месяц назад во время схватки. Мне так не терпелось вернуться в строй, а тут Лис предложил мне сражаться на борту «Серого призрака», когда он вошел в порт две недели назад.
Мак замолчал, чтобы отдышаться, и закашлялся.
– Хватит, Мак. Остальное подождет, – твердо проговорила Алекса.
Мак хотел возразить, но тут в комнату ворвалась нянюшка Лу с корзиной в руках. Быстро осмотрев Мака, она тут же принялась за дело. Ее спокойная деловитость немного успокоила Алексу.
– Дело плохо, мистрис, – сообщила нянюшка Лу, раскладывая инструменты и лекарства. – Очень плохо. Он помрет, если не вынуть пулю.
– А вы можете это сделать, нянюшка Лу? – тревожно спросила Алекса.
– Попробовать можно, чего там, – уверенно сказала старая рабыня, снова повернувшись к Маку. – Держите его, – коротко велела она Джему и тем двоим, что принесли Мака в дом.
Когда началось зондирование, Мак закричал, но вскоре потерял сознание.
– Вот и хорошо, – проворчала нянюшка Лу. – Не будет дергаться.
Следующие полчаса Алекса чувствовала себя так, словно жизнь уходит из нее самой, глядя, как рабыня в поисках пули тычет в разорванное тело Мака. Наконец, испустив радостный крик, нянюшка Лу вытащила пулю. Она быстро зашила рану, присыпала белым порошком и забинтовала. Потом занялась рваной раной на голове. Понадобилось сделать почти дюжину стежков, чтобы зашить ее. Мак все еще лежал без сознания.
– Он… он выживет? – со страхом спросила Алекса. – Вид у него ужасный.
– Если повезет, – пожала плечами нянюшка Лу, – если его не убьет лихорадка; либо потеря крови; либо и то, и другое.
– Что я могу сделать?
– Ничего, мистрис, проследите, чтобы ему было удобно и он пил побольше воды.
– Спасибо, нянюшка Лу, – сказала Алекса. – Не знаю, что бы я делала без вас.
– Я пойду домой, а если понадоблюсь, позовите.
Прошло два часа, прежде чем Мак открыл глаза:
– Алекса, вы все еще здесь?
– Да, Мак, я здесь.
– Я, наверное, потерял сознание. – Голос у него был слабый, но говорил он внятно.
– Неудивительно, – улыбнулась Алекса. – Слава Богу, нянюшке Лу удалось извлечь пулю и остановить кровь. Иначе вы сейчас не разговаривали бы со мной.
– Алекса, англичане не приходили меня искать?
– Нет, Мак. Никто не приходил.
– Они придут! Мне нужно уйти. Если они найдут меня здесь, вас обвинят в укрывательстве беглеца. За такое преступление полагается смертная казнь. – Он попробовал подняться, но тут же рухнул на подушки с гримасой боли на лице.
– Мак, пожалуйста, не двигайтесь. А то швы на ранах разойдутся.
– Неужели вы не понимаете, Алекса? Это серьезно. Если меня найдут…
– Никто вас не найдет, – успокоила его Алекса. – Адам – преданный тори. С какой стати они станут вас здесь искать? А теперь расскажите, при каких обстоятельствах вас ранили и как вы сюда добрались?
– Я сказал вам, что был с Лисом на борту «Серого призрака»? – Алекса кивнула. – Британцы заманили нас в ловушку в открытом море. Мы патрулировали восточное побережье, когда заметили тяжело груженное судно, которое вышло из реки Саванна. Оно показалось нам легкой добычей, и мы приготовились к атаке. – Мак замолчал и облизнул пересохшие губы.
Алекса поднесла ему стакан воды к губам, он с жадностью осушил его и продолжил:
– Мы выстрелили в этот фрегат из пушки, но ответного выстрела не последовало. И мы с Лисом поняли свою ошибку, но было слишком поздно. Из-за островка в устье реки появились шесть британских военных кораблей и направились к нам. Мы подняли паруса, но уйти не смогли.
– Как вы попали сюда?
– Мы были неподалеку от тайной пристани, которой я воспользовался, когда привез вас к Адаму, и тут получили первый удар, – медленно продолжал Мак. – Никаких шансов у нас не было. Нас быстро окружили и взяли на абордаж. Я получил пулю в бок и упал за борт.
– А Лис? Что случилось с Лисом? – спросила Алекса.
– Не знаю. Его могли взять в плен или убить. Если его схватили живым, страшно подумать, что с ним будет. Но опять-таки – он вполне мог спастись. Я не знаю более хитрого человека, чем Лис.
– Вы поплыли к берегу после того, как упали за борт?
– Должно быть. После падения в воду я мало что помню. Когда я понял, где нахожусь, я пришел сюда. Но мне нужно уйти, Алекса. Британцы, наверное, уже ищут меня. Я не хочу подвергать опасности вашу жизнь.
– Мы поговорим об этом позже, Мак. Вам нужно отдохнуть. Уже светает, я схожу вниз, велю кухарке сварить для вас бульон. А потом вернусь.
И, не слушая его возражений, Алекса вышла. Она решила поговорить с кухаркой, а потом умыться и переодеться. Она была уверена, что стоит ей уйти, как Мак уснет, и оказалась права.
Но не успела она поставить ногу на ступеньку, как раздался громкий стук в дверь.
– Откройте! Именем короля!
Алекса обомлела. Неужели британцы так быстро вышли на след Мака?
– Кто это? Что вам нужно? – отозвалась Алекса, собравшись с силами. – Я одна. Муж уехал по поручению генерала Прево, – добавила она, пытаясь произнести впечатление на солдат. Но судя по всему, это никак на них не подействовало.
– Откройте, или я высажу дверь! Мы знаем, что Лис здесь. Мы шли по его следу почти всю ночь.
Лис! Алекса громко с облегчением рассмеялась. Так он спасся! В одном она была уверена – Лиса здесь нет. Она может спокойно открыть дверь, зная, что Лиса не найдут. Стук возобновился, и она пошла открывать, чтобы дверь не сорвали с петель. Вряд ли солдаты знают, кто такой Мак.
Полдюжины вооруженных мужчин вошли в дом, и Алекса сразу узнала их командира. Это был капитан Баррингтон, друг леди Гвен и хороший знакомый Чарлза.
– Где он, леди Фоксуорт? – спросил капитан.
– Я вам уже сказала, – надменно ответила Алекса. – Лиса здесь нет. И если даже он шел в эту сторону, почему думаете, что я приютила его?
– Послушайте, миледи, – презрительно фыркнул Баррингтон. – Мы все прекрасно знаем, кому вы сочувствуете. Не так давно вы высказали свои убеждения, это слышали сотни людей.
– Вы что же, не нашли ничего лучшего, чем поверить словам беременной женщины? – спросила Алекса.
– Я не верю ни единому слову предателя. Отойдите в сторону и пропустите моих людей. Я поверю вам только после того, как тщательно обыщу дом и не найду Лиса.
– Будь Адам дома, он не допустил бы этого, – сказала Алекса.
– Лорд Пенуэлл, хотя я и не люблю его, первым выдал бы Лиса властям. Он – верноподданный, чего не скажешь о его жене.
Начались поиски. Люди Баррингтона рассыпались полому. Алекса очень боялась за Мака. Он хоть и не Лис, но пират.
Сердце у нее ушло в пятки, когда она услышала торжествующий крик сверху:
– Нашел, капитан! Он в одной из спален, тяжело ранен!
– Значит, Лиса здесь нет? – усмехнулся Баррингтон, повернувшись к Алексе. – Тогда кто же этот мужчина наверху? Ваш любовник?
– Это не Лис! – в отчаянии крикнула Алекса. – Его зовут Логан Макхью, он друг Адама!
Криво усмехнувшись, Баррингтон стал подниматься по лестнице. Подобрав юбки, Алекса поспешила за ним. Мак был почти в бессознательном состоянии и горел в лихорадке. Один из солдат сдернул с него простыню, чтобы капитан мог увидеть рану. Он уставился на окровавленные повязки на груди Мака и на голове.
– Это очень даже Лис, – злорадно сказал капитан. – Мы получим хорошую награду за нашу работу, ребята.
– Нет, нет! – убеждала его Алекса, пытаясь спасти Мака. – Почему вы мне не верите? Это Логан Макхью. С ним произошел несчастный случай.
– Очень правдоподобно, – презрительно фыркнул Баррингтон. – Если этот человек не Лис, как вы говорите, тогда где же Лис? И кто этот человек? Мы проследили за ним. Слушайте, леди Фоксуорт, если это не Лис, тогда отведите нас к Лису.
Алекса растерялась.
– Ваше лицо выдает вас полностью, – сказал капитан. – Обыскать дом, – приказал он. – А я пока прослежу, чтобы леди Фоксуорт не убежала.
– Не убежала? Ч-что вы имеете в виду?
– Вам известно наказание за укрывательство предателя, миледи. Я обязан взять вас под стражу. До суда вы будете находиться в Саванне, за решеткой.
– До суда! О Боже! – простонала она, хватаясь за стул. Колени у нее подогнулись, и она едва удержалась на ногах. «Адам, Адам, где же ты? – молча молила она. – Ты мне нужен!»
С шумом в комнату ворвались двое солдат, размахивая примечательной черной маской с изображением лисьей морды.
– Вот вам и доказательства, капитан! – заключил один из них, державший в руке проклятую улику. – Нашел ее в сундуке на чердаке.
Алекса побледнела.
– Я… я не знаю, как она туда попала! – сказала она едва слышно.
Она и в самом деле была удивлена. Баррингтон рявкнул что-то нечленораздельное, после чего приказал унести Мака.
– Нет, вы не можете вытащить его из постели, ведь он умрет! – в отчаянии крикнула Алекса.
– Значит, не придется его вешать, – пожал плечами Баррингтон. – А теперь, миледи, одевайтесь, нам предстоит долгий путь верхом.
И, схватив ее за локоть, потащил из комнаты вниз по лестнице.
– Подождите! – крикнула Алекса, остановившись при виде Джема, который ломал руки, стоя на лестничной площадке. – Разрешите мне по крайней мере оставить указания прислуге, что ей делать до возвращения мужа.
Кивнув, Баррингтон отпустил ее. Она торопливо сообщила Джему о случившемся и сказала, чтобы он велел Форбсу найти Адама и сообщить ему о том, что произошло. Баррингтон вывел Алексу за дверь, сел на коня и без всяких церемоний усадил Алексу перед собой.
– Я могу ехать на собственной лошади, – зло сказала Алекса, когда он крепко обхватил ее за талию.
– Не надейтесь, я не дам вам возможности бегства, – ответил Баррингтон, бросив на нее ледяной взгляд. – Уж я постараюсь, чтобы вы предстали перед судом и понесли наказание.
Это была самая ужасная поездка в жизни Алексы. Она не представляла себе, что могло произойти с Маком, когда его вытащили из постели и повезли в Саванну. Люди Баррингтона скакали впереди, и она не видела ни их, ни Мака. В довершение всего Баррингтон всю дорогу угрожал Алексе. Говорил, что генерал Прево в страшной ярости из-за потерь, понесенных флотом по вине Лиса, что, конечно, устроит ей показательный процесс, после чего ее вздернут на виселице. Алекса молила Бога, чтобы Адам успел спасти ее от этой страшной участи. Когда они наконец прибыли в Саванну, Алекса была в полном изнеможении. Однако, набравшись смелости, спросила:
– Куда вы меня везете?
– Подвальные этажи губернаторского особняка разделены на камеры для предателей и других преступников, – с издевкой ответил капитан. – Помещение, конечно, не соответствует тем стандартам, к которым вы привыкли, миледи, но придется смириться.
– Пожалуйста, попросите генерала послать за моим мужем. Я уверена, он разберется в этом недоразумении. Что я могу сделать или сказать, чтобы убедить вас, что Мак не Лис?
– Ничего не можете, леди Фоксуорт. Но будьте уверены, и генералу, и губернатору сообщат о вашем предательском поступке, и они решат, посылать ли за вашим мужем. А до тех пор с вами будут обращаться так, как вы того заслуживаете.
Они подъехали к какому-то дому, и Алекса узнала губернаторский особняк. Они не въехали на просторный круглый парадный двор, а обогнули дом и оказались у бокового входа. Спешившись, Баррингтон грубо снял молодую женщину с лошади, втолкнул ее в дверь и повел по длинным лестничным пролетам. Холод и сырость тут же проникли сквозь ее тонкое платье и плащ, даже сквозь подметки ботинок, и Алекса не могла унять бившую ее дрожь.
Вскоре они оказались в большой комнате, освещенной всего двумя факелами, воткнутыми в светцы в сырой стене. По обеим сторонам комнаты располагались маленькие помещения, каждое с тяжелой дубовой дверью. В двери было вырезано забранное решеткой оконце, через которое можно передавать пищу и следить за узниками. Страх охватил Алексу.
– Что случилось, миледи? – злобно ухмыльнулся капитан. – Вам здесь не нравится?
– Вы… вы ведь не собираетесь запереть меня в такой камере, не правда ли? – слабым голосом спросила она.
Баррингтон рассмеялся:
– Не бойтесь, миледи. Вы пробудете здесь столько времени, сколько потребуется, чтобы построить виселицу.
Появились два тюремщика. Оба выразили удивление при виде знатной леди, которую отдавали на их попечение.
– Смотри-ка кто тут у нас, – ухмыльнулся тюремщик постарше, с вожделением глядя на молодую женщину. – Эта будет получше, чем обычные шлюхи, которые сюда попадают. Можно нам позабавиться с ней, как с другими, капитан?
– Чур, я первый, Бейтс, – сказал тот, что помоложе, показав ряд желтых зубов. – Ты едва не доконал ту последнюю, прежде чем настала моя очередь.
– Прошу вас, не делайте этого! – взмолилась Алекса, пятясь от двух дюжих мужчин. Мысль о том, что они могут с ней сделать, потрясла ее, и она с трудом подавила рыдание. Нужно держать себя в руках, подумала она, не поддаваться страху. Пока Адам не придет, чтобы спасти ее, ей не на что и не на кого надеяться, только на себя, на свою храбрость и хитрость.
Капитан Баррингтон беспечно пожал плечами. Какое ему дело, изнасилуют ли эти два садиста предательницу или нет? Он уже собрался сообщить им об этом. Честно говоря, он был бы не прочь и сам позабавиться с ней. Она была даже красивее и стройнее, чем Гвен, которая наконец-то ему отдалась. Он улыбнулся при мысли о том, что скажет Гвен, когда он сообщит ей, что леди Фоксуорт посажена в камеру под домом ее дядюшки. Он уже был готов сообщить тюремщикам, что они могут делать с Алексой что угодно, но ее слова заставили его передумать.
– Как вы думаете, что сделает мой муж, когда узнает, что его жена была… изнасилована двумя этими негодяями? – спросила она. – Он может не соглашаться с моими поступками, но я его жена. Он граф, стало быть, я графиня, и вряд ли он поблагодарит вас за то, что вы позволили обращаться со мной столь жестоко.
Алекса ждала затаив дыхание, пока Баррингтон обдумывал с хмурым видом ее слова. Наконец он принял решение:
– Жаль, ребята, но леди Фоксуорт, пожалуй, права. Хотя ее и повесят в конце концов за ее преступление, она все же жена владетельного лорда. Тот, кто знает лорда Пенуэлла так, как я, прекрасно понимает, что он отомстит, если таким, как вы, позволить попользоваться его женой.
Тюремщики очень расстроились.
– Но это не значит, что с ней нужно обращаться лучше, чем с другими предателями.
Бейтс многозначительно ткнул в бок своего младшего товарища:
– Слышь, Граббз, все-таки можно будет малость позабавиться. – А Баррингтону он сказал: – Мы поняли, капитан. Оставьте леди нам.
Кивнув, Баррингтон толкнул Алексу к Бейтсу и не менее гнусному Граббзу. Он не был уверен, что тюремщики выполнят его приказ, но свой долг он выполнил. Что бы с ней ни случилось, это будет не его рук дело.
– Не оставляйте меня! – пронзительно закричала Алекса, задыхаясь от страха. – Я требую свидания с губернатором!
– Вы его получите в свое время, – успокоил ее Баррингтон. – Кроме того, в вашем положении вы не можете ничего требовать.
Едва Баррингтон исчез из виду, как Бейтс грубо схватил Алексу и провел своими огромными мозолистыми руками по ее телу.
– Черт побери, Граббз, – сипло простонал он, – давненько я не щупал таких славных титек.
– Давай посмотрим, – предложил Граббз, стянув с плеч Алексы плащ. После чего сунул два жирных пальца ей за лиф и потянул его вниз. Алекса закричала, потому что и платье, и сорочка разорвались, обнажив груди. И Бейтс, и Граббз уставились на эти совершенные белые холмы, увенчанные розовыми сосками. Первым прореагировал Бейтс, обхватив сосок двумя пальцами и сжав его. Молодая женщина крикнула, задрожав от боли, и из глаз ее брызнули слезы.
Чтобы не отстать, Граббз схватил вторую грудь, поднес к соску губы и впился в него. Придя в ярость, Алекса наугад ударила его, угодив ему в картофелеобразный нос. Подняв колено, она нашла его пах и ощутила немыслимое наслаждение, когда раздался громкий вопль. Ее длинные ногти вцепились в глаза стражнику, и он оставил в покое ее сосок.
– Вы слышали, что сказал капитан Баррингтон! – задыхаясь от гнева, бросила она. – Если мой муж, лорд Пенуэлл, узнает об этом, вы пожалеете, что родились на свет!
Бейтс и Граббз, получив отпор от этой хрупкой женщины, решили внять ее словам. Не хватало только, чтобы граф налетел на них, словно карающий ангел. Кроме того, были другие способы получить от высокопоставленной и могущественной леди Фоксуорт то, чего они хотят. Она еще пожалеет, что отказалась их ублажать. Ведь от тюремщиков зависит ее благополучие.
Бейтс отпер камеру и втолкнул туда Алексу. Внутри было темно, лишь тусклый свет проникал сквозь оконце. Здесь стояла деревянная койка с тонким соломенным матрасом и грязным одеялом, стул и маленький стол. В дальнем углу – вонючее ведро.
Алекса рухнула на койку и разрыдалась.
