Текст книги "Одержимые страстью"
Автор книги: Конни Кокс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Джейсон потянулся за смокингом, специально сшитым для вечеринки. Сегодня он не станет тратить деньги на еду, а пойдет туда, где сможет отыграться.
Глава 4
Стефани затащила доктора Уилкинса за пальму в кадке. Благодаря высокому росту и туфлям на высоком каблуке рядом с ним она выглядела довольно внушительно. Все бы ничего, но теперь его нос находился на уровне ее декольте, из которого выглядывала округлившаяся грудь.
Но Стефани не собиралась сутулиться. Наоборот, она еще больше выпрямила спину, продемонстрировав военную выправку.
– По электронной почте? Вы отправили ему письмо по электронной почте? – Она старалась говорить шепотом. Конечно, было бы лучше переговорить наедине в офисе, но она не могла ждать так долго, чтобы выразить свой гнев. – Вы не обучены учтивости? Почему вы не предупредили меня, чтобы я лично сообщила ему эту новость?
– Я пытался до вас дозвониться, но ваша секретарша сказала, что вы просили не беспокоить.
– Поэтому вы решили поспешить и разослать письма по электронной почте всем и каждому?
– Звездная пара придет на сегодняшнее мероприятие. Я подумал: будет лучше заранее сообщить всем, что мы добились прогресса.
– Лучше? Или проще для вас? – Она ткнула в него веточкой сельдерея. – Так вам полегчало? А как насчет доктора Дрейка? Вы не задумывались, что он может чувствовать?
– Дрейк? Чувствовать?! – Уилкинс посмел усмехнуться.
Стефани собрала волю в кулак, чтобы не врезать ему по физиономии и не стереть с нее мерзкую ухмылку.
– Если он так обеспокоен, мы можем ему заплатить. – Уилкинс улыбнулся. – Деньги решают большинство проблем в этом мире.
Стефани посмотрела через зал на знаменитую супермодель, которая льнула к своему мужу-продюсеру. На лицах обоих явно читалось напряжение.
– Сомневаюсь, что наша звездная пара с этим согласится, – сказала она.
Впрочем, с этим не согласится и Джейсон Дрейк…
Она глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.
С какой стати Уилкинс так порочно усмехается? И почему пялится на ее грудь, а не смотрит ей в глаза? Черт побери, он годится ей в отцы!
Она снова помахала перед его носом сельдереем:
– Не вздумайте сказать, что я возражаю против выдачи денежной компенсации моим сотрудникам! Делайте что хотите, но добейтесь, чтобы Джейсону повысили зарплату! Только так члены совета директоров госпиталя смогут успокоить свою совесть. А может быть, мне предложить ему в качестве компенсации тридцать сребреников?
В зале вдруг наступило гробовое молчание.
Стефани огляделась и заметила, что всеобщее внимание приковано к парадной лестнице, на самом верху которой появился Джейсон Дрейк.
Джейсон стоял на верхней ступеньке лестницы у входа в банкетный зал, глядя, как элегантно одетая публика прохаживается по мраморному полу зала. Зал был настолько роскошным, что Джейсону показалось, будто он находится на балу из сказки про Золушку.
Повсюду слышались приглушенные разговоры, звучала камерная музыка.
Самые богатые семейные пары города пришли сегодня, чтобы помочь семьям Монтклер и Шеффилд в сборе благотворительных средств. Среди них политики, предприниматели, врачи.
По залу лениво прохаживались мужчины в черных смокингах, как у Джейсона, и женщины в красивых вечерних платьях пастельных тонов. Он обратил внимание на глубокое декольте одной гостьи и сверкающее бриллиантовое ожерелье на ее шее.
В толпе элиты то там, то здесь попадались второразрядные знаменитости, одетые ярче, с фальшивыми драгоценностями, громко смеющиеся, чтобы привлечь внимание представителей прессы.
– Доктор Джейсон Дрейк! – проревел мажордом, прерывая всеобщий разговор.
Все повернулись к входу, приготовившись оценивать и осуждать.
Стайка юристов Шеффилдского госпиталя находилась возле ярко освещенной пальмы в кадке. Создавалось впечатление, будто они что-то вынюхивают. Служители закона уставились на доктора Дрейка и принялись шушукаться, держа в руках бокалы с выпивкой.
Джейсон тут же заметил выражение недоверия и неприветливости в их глазах.
Может быть, ему все-таки следовало остаться дома и заказать ужин из ресторана?
Ну уж нет!
Джейсон расправил плечи и вздернул подбородок, не позволяя никому усомниться в его присутствии. В его кармане лежит очень дорогой билет на гала-представление, так что пусть кто-нибудь только попробует выдворить его отсюда! Он уже заплатил за право присутствовать на мероприятии – так же, как и все остальные.
Он узнал нескольких врачей Шеффилдского госпиталя и членов совета директоров. Один из них поднял бокал в его сторону в знак приветствия.
Джейсон ответил ему легким поклоном.
Стоя на лестнице, он оглядел зал и открытый бар. Сегодня он не будет искать Стефани. Она ему не нужна. Джейсон Дрейк – великолепный врач, который знает, чего хочет от жизни.
Тем не менее ему на глаза попалось ярко-рубиновое платье, резко выделяющееся на фоне женских нарядов в пастельных тонах.
Стефани! Он узнал ее, хотя она стояла к нему спиной.
Джейсон уже представлял, как проводит пальцами по ее обнаженной спине и слышит, как Стефани постанывает. Он ощущал, как она касается губами его груди, шепчет на ухо просьбу поторопиться. От нее пахнет лугом, водопадом и неповторимым ароматом ее тела…
И Стефани подарит ему блаженство, какое он испытывает только с ней.
Прежде чем Джейсон успел себя одернуть, он обнаружил, что идет в ее сторону. Стоящий рядом с ней Уилкинс прервал беседу и скривился, увидев Джейсона.
Стефани повернулась к нему, явно растерянная. У Джейсона хватило духу одарить ее равнодушным кивком, а затем пройти в бар.
– Что будете пить, сэр? – спросил услужливый бармен. Похоже, он был единственным человеком в зале, который не удивился появлению Джейсона.
Джейсон часто подрабатывал барменом во время учебы в университете, но никогда не работал на частной вечеринке.
– Виски, – сказал он.
Джейсон редко выпивал. На самом деле он может просто держать в руке бокал с выпивкой, пока не начнется ужин.
– Неразбавленный, сэр?
– Конечно.
Подошел доктор Уильям Монтклер, и Джейсон сунул руку в карман, уже приготовившись вытащить билет и доказать свое право находиться на вечеринке.
Прежде чем Джейсон успел это сделать, Монтклер крепко взял его за плечо. Джейсон сделал шаг в сторону, высвобождая плечо и подавляя внезапную настороженность.
– Я хочу лично поблагодарить тебя, Джейсон, за то, что спасаешь всю команду. – Если Уильям Монтклер и заметил изумленное выражение лица Джейсона, то не стал заострять на этом внимание. – Мы все знаем – ты один из лучших не только в Денвере, но и во всем мире. Нам повезло, что ты работаешь в нашем госпитале. Совет директоров благодарит тебя за то, что ты согласился взять на себя ответственность за неудачное лечение. Они тоже тебе благодарны. – Он кивнул в сторону юристов, которые в настоящее время строили глазки только что пришедшей на вечеринку начинающей двадцатилетней актрисе.
– Доктор Монтклер…
– Называй меня по имени, пожалуйста. – Монтклер вручил пустой бокал бармену, чтобы тот налил ему выпивки. – Еще я хочу поблагодарить тебя как отец. Ты помог моей дочери спокойнее перенести это испытание. Можешь рассчитывать на мою признательность и уважение. Ты хороший человек, Джейсон. Только относись к ней помягче, сынок, ладно?
Джейсон не нуждался ни в чьей признательности. Он взрослый человек, успешный врач. Однако ему очень польстили слова Уильяма.
Неожиданно он почувствовал себя измученным жаждой человеком, который получил доступ к воде. Уильям назвал его сынком… И не важно, что это обращение – всего лишь речевой оборот.
– Стефани и я… Мы не…
Монтклер посмотрел куда-то мимо плеча Джейсона:
– По-моему, кое-кто хочет с тобой поговорить. Извини, я должен идти.
От напряжения волосы на затылке Джейсона приподнялись еще до того, как Стефани оказалась напротив.
Он вздохнул, как человек, слишком долго пробывший без кислорода.
– Джейсон, ты пришел.
«Она недовольна или удивлена?» – задал он себе вопрос.
– Мы можем поговорить? – Стефани коснулась его руки, желая увести из бара.
Джейсон уже хотел оказать сопротивление, найдя предлог, чтобы избежать разговоров. Ему не нужно было обсуждать, что плохого в их отношениях, но, видимо, Стефани имела иное мнение. По словам Майка, женщинам необходимо все выяснять до конца. Джейсон всегда думал: они просто хотят, чтобы за ними оставалось последнее слово. В любом случае, если Стефани так хочется поговорить, он ей уступит. Может быть, она изменила свое мнение и желает к нему вернуться? Чего только не бывает в жизни…
Он увидел беспокойство в ее взгляде.
– Пожалуйста, Джейсон!
Не в силах больше сопротивляться, он последовал за ней в отделенный занавесом альков, где после ужина должен был располагаться оркестр.
Идя за ней следом, он понимал, что оказался в выигрышном положении. Неизвестно, какое белье она надела под платье, но оно, безусловно, представляет ее фигуру в выигрышном свете. Ему захотелось расстегнуть молнию на ее платье и разглядеть нижнее белье…
Джейсон сжал кулаки, поборов желание к ней прикоснуться.
Она остановилась в центре алькова:
– Зачем ты пришел?
Ее вопрос застал его врасплох.
– Я увидел это платье в твоем кабинете и захотел взглянуть, как оно будет на тебе смотреться.
– Похоже, раньше тебе не было до этого дела.
– Я злился.
– А теперь уже не злишься?
– Как оказалось, не настолько сильно. – Поддавшись импульсу, он провел пальцами по ее руке, от плеча до локтя.
В ответ глаза Стефани широко раскрылись и потемнели.
Она сделала шаг назад и потерла руку, словно желая стереть его прикосновение:
– Ты не должен здесь находиться.
– И ты говоришь мне об этом, когда сама несколько месяцев уговаривала меня пойти с тобой на одно из подобных мероприятий?
– Но ты так и не пошел со мной! Ты явился один.
– А разве ты пришла с кем-то?
– Не твое дело!
В ответ на ее тон Джейсон улыбнулся:
– Ты тоже пришла одна. – Чтобы не прикасаться к ней снова, он взял бокал с виски обеими руками.
– Что именно тебе непонятно, Джейсон? Я имею в виду – в наших отношениях?
– Мне непонятно, почему ты забыла мне сказать, что беременна?
Слова сорвались с языка прежде, чем Джейсон успел понять смысл сказанного. Хотя он не понимал, почему так долго не замечал ее положения. Вероятно, просто не желал признаваться в очевидном…
На мгновение Стефани показалось, что все вокруг замерло. Она застыла на месте.
Но вот Стефани выпрямила спину и свирепо уставилась в плечо Джейсона:
– Почему ты решил, что я беременна?
Не сдержавшись, он фыркнул:
– Не нужно быть врачом, чтобы заметить явные признаки. – Он наклонился, внимательно ее изучая. – Твоя грудь округлилась. Она побаливает?
– Почему ты… Не твое дело!
Он едва заметно улыбнулся:
– Какой срок?
Стефани немного ссутулилась:
– Тебе известно самому. Помнишь, как ты сказал, будто «презерватив немного соскочил»? Мол, ничего страшного. Ты заявил тогда: «Все обойдется». Вот видишь, не обошлось.
– Воздержание – единственный безгреховный метод контроля рождаемости.
– Или воздержание, или своевременное хирургическое вмешательство. – Она с таким энтузиазмом изобразила пальцами ножницы, что Джейсон поморщился.
– Напомни мне, чтобы я спрятал от тебя все скальпели.
– Какое-то время можешь спать спокойно.
Он поставил бокал с виски на стул арфистки. Сейчас ему понадобится максимум остроумия, чтобы продолжать разговор со Стефани.
Она принялась вышагивать, стуча каблуками по помосту. Разрез сзади на платье представлял взору ее невероятно длинные ноги…
Джейсону очень не хотелось, но он должен был сделать ей замечание – как врач:
– Тебе придется носить обувь без каблуков. Каблуки дают слишком большую нагрузку на позвоночник, пока растет плод.
Она остановилась прямо перед ним на расстоянии нескольких дюймов:
– Это не плод, а ребенок!
– На самом деле…
– Хотя бы раз ты можешь отказаться от медицинской терминологии и быть человеком? Это мальчик или девочка. Это ребенок, а не просто скопление клеток, которые решили размножаться, когда твоя сперма попала в мою яйцеклетку. – Она осмелилась опровергать его принципы. – Ре-бе-нок. Скажи: «Ребенок».
Джейсон всегда чувствовал ситуацию.
– Ребенок, – послушно произнес он.
Она повернулась, сделала шаг в сторону, затем остановилась, поставив между ними микрофонную стойку.
Должен ли он подойти к ней? Оставаться ли ему на месте?
Откашлявшись, Джейсон предложил:
– Если хочешь заняться этим в уик-энд, я свободен.
– «Заняться этим»? У меня есть доказательство того, что «этим» мы достаточно позанимались. – Стефани указала на округлившийся живот.
Джейсон еще раз восхитился ее полноватой фигурой.
– Нет, я не это хотел сказать, хотя и не прочь. – Он покосился на нее, потом снова посерьезнел. – Я имел в виду… ребенка. Надо составить план действий. Мы могли бы поехать в мой дом в горах, откупорить бутылку… молока и посмотреть на звезды.
– Я никуда с тобой не поеду! Мы расстались, помнишь? Нет необходимости что-либо менять. – Ее лицо пошло пятнами.
– Нет, это ты со мной рассталась! Меня устраивали наши отношения.
– Мы были просто друзьями. Разве ты не этого хотел, Джейсон?
– Сейчас стало очевидно: мы не просто друзья. – Он указал на ее живот. – Нам хорошо вместе, Стефани. Мы должны все обсудить.
– Я пыталась, помнишь? – Она горько улыбнулась. – Уже слишком поздно, Джейсон.
– Это из-за того, что я не пришел на свидание?
– Ты не приходил на многие ужины и гала-представления. Ты не ходил со мной в кино, не обнимал меня, сидя на диване перед телевизором. Ты не делал еще много чего, что следовало бы делать, пока мы встречались. И единственное, чего ты никогда не пропускал, – это возможности оказаться со мной в одной кровати! – В ее взгляде читались гнев и обида. – Я не могу быть с тобой, потому что не могу на тебя рассчитывать!
– Я врач, Стефани. Ты знаешь, что это такое. Мало того, ты сама врач и выросла в семье врачей. Пациентам нужна помощь не только в будни.
– Да, я знаю правила. Пациенты всегда важнее. – В ее глазах сверкнули слезы. – Ты прав. Я жила с этим всю жизнь. Одно из моих самых ранних воспоминаний – мой первый день в школе. Мы с мамой и папой планировали вместе позавтракать, а затем поехать в школу. Мы вместе ходили по магазинам и выбирали мой первый школьный портфель, коробку для завтрака, а также ноутбук с моим любимым мультяшным персонажем на передней панели. – Она провела ладонью по раскрасневшейся щеке. – Хочешь знать, что произошло в тот день?
Джейсон мог догадаться.
Стефани лишь подтвердила его предположение:
– Сначала позвонили маме, и она ушла. Потом позвонили отцу… Они оба отправились к пациентам. Я знала, мои родители нужны тем людям больше, чем мне, и понимала, что веду себя как законченная эгоистка. – Слезы заполнили глаза Стефани, но она не плакала. Джейсон никогда не видел ее плачущей. – Потом было мое сольное выступление в балетной школе, первый спектакль, день вручения аттестатов об окончании средней школы. Даже если родители приходили, я в ужасе ждала, когда их вызовут на работу. Всегда кто-то оказывался важнее меня…
Он взял бокал и сделал большой глоток виски, так как не хотел видеть ее обвиняющий взгляд. Наконец он сказал то, что вертелось на кончике его языка:
– Но такова участь всех врачей. Мы давали клятву.
– Означает ли это, что ты не сможешь дать мне больше?
– Больше? – Джейсон почувствовал угрызения совести. Он по-прежнему не понимал, что она подразумевает под «больше». Он подошел к ней. В ответ Стефани сделала два шага назад и уперлась в виолончель. – Я знаю, как тяжело расти без отца, поэтому не обреку своего ребенка на ту же участь.
Стефани отшатнулась от него, будто он ее ударил:
– Но ты позволишь этому ребенку почувствовать свою второстепенность.
Джейсон не понимал, как реагировать. Он ощущал себя ужасно беспомощным. Обида Стефани больно ранила его душу, и он не знал, как с этим справиться. Для избавления от душевной боли не существует ни таблеток, ни процедур.
Тем не менее он не мог отвести от нее взгляда.
Стефани первой опустила глаза и уставилась куда-то вниз. На ее лице было выражение равнодушия.
– Джейсон, ты должен уйти.
Позади него послышался явно театральный шепот:
– Вы?..
Он резко повернулся и… встретился лицом к лицу с супермоделью.
Расшитое серебряными блестками платье висело на тощей фигуре. Она уже сбросила лишний вес, набранный во время беременности, и вернула себе острые скулы и впалые щеки.
Позади нее стоял ее муж. Он выглядел так, словно хотел повернуться и убежать в другую сторону, но она вцепилась в его руку ярко-красными ухоженными ногтями.
– Как вы смели появиться на благотворительном вечере, устроенном в память о моем несчастном сыне? Из-за вас умер мой ребенок!
Джейсон держался бесстрастно, наблюдая бурную реакцию женщины. Если бы он не видел ее без макияжа и в слезах в больничной палате, то с трудом бы поверил в ее горе.
Впервые за все время он был вынужден применить стандартную фразу, какую вдалбливали в них во время бесконечных образовательных семинаров в Шеффилдском госпитале:
– Я сожалею о вашей потере.
Джейсон говорил искренне, ведь эта семейная пара обречена оставаться бездетной.
– Сожалеете о моей потере? Это все, что вы можете мне сказать?
Джейсон думал, что сказал достаточно.
Она не дала ему времени, чтобы сказать очередную банальность:
– Ты убил моего ребенка!
Стефани встала между Джейсоном и женщиной.
Ладно. Прямо сейчас он может воспользоваться ее дипломатией.
– Доктор Дрейк не убивал вашего ребенка. – Она говорила жестко, почти рычала. Стефани оглядела женщину с головы до ног. – Вы безответственно вели себя во время беременности, недоедали и скрыли от нас тот факт, что раньше делали аборт. Если бы мы узнали об этом на раннем этапе, то смогли бы провести профилактические процедуры, чтобы избежать резус-конфликта. Если бы вы хорошо питались и соблюдали постельный режим, как советовала вам акушерка, у ребенка было бы больше шансов выжить. И даже в этом случае ваша беременность была бы очень рискованной. Я объяснила все это, когда впервые встретилась с вами и командой ваших юристов, помните?
Ее муж выглядел явно смущенным:
– Почему ты ни о чем мне не рассказала?
– Ты забыл, что должен был уезжать? Тебе нужно было вернуться на съемочную площадку, чтобы избежать излишних затрат из-за простоев, – с горечью бросила ему супермодель.
Джейсон свирепо уставился на ее мужа. Он не должен был так беспечно относиться к своей жене! Потеря ребенка – это не только психологическая, но и физическая травма.
Мужчина пожал плечами, отмахиваясь от ее объяснений:
– Это правда, что ты делала аборт?
Она опустила острые плечи:
– Я была молода. Это случилось давно…
Джейсон знал, что не должен вмешиваться, но все равно сказал:
– Оставь ее в покое, парень. Разве ты не видишь – она до сих пор скорбит?
Все трое уставились на Джейсона так, будто у него выросла вторая голова.
За кулисы протиснулся бармен и указал на стоящий между ними микрофон:
– Ребята, микрофон включен.
Глава 5
Стефани охватила паника. Она только что раскрыла свои секреты перед толпой гостей, которые считали ее примерной дочерью!
– Успокойся. – Джейсон обнял ее.
Ей следовало его оттолкнуть, но она едва держалась на ногах:
– Уведи меня отсюда!
– Понял. – Джейсон посмотрел на бармена:
– Здесь есть запасной выход?
Тот указал на дверь позади них:
– Отсюда вы выйдете прямо на стоянку.
Пребывая в каком-то одурманенном состоянии, Стефани едва поняла, что Джейсон подхватил ее на руки и понес к двери. Звездная пара быстро шла следом за ними.
– Я понятия не имел, что здесь будет мать Исаака. Вероятно, мне не следовало приходить.
– Должна признать: тебе не присуща чувствительность. Тем не менее нет ничего хуже, чем освещать грязные подробности личной жизни через громкоговоритель.
Стефани смутно представила, какое недоумение вызовет их побег с вечеринки. Ей следует подумать о душевных страданиях своих родителей, но сейчас она слишком устала, чтобы уделять этому внимание.
Когда Джейсон крепче прижал ее к себе и прошептал на ухо: «Все обойдется», она поняла, что всхлипывает.
Выйдя на стоянку роскошных автомобилей, Джейсон спросил:
– Где твоя машина?
– Я приехала на автомобиле, который прислала за мной мама. – Она вдруг осознала, что Джейсон держит ее на руках. – Ты можешь меня поставить.
– Не такая уж ты тяжелая. – Он подозвал работника стоянки, который только что отогнал лимузин какой-то знаменитости.
– Да, сэр? – Парень старался делать вид, что постоянно видит перед собой женщин в красных платьях, которых носят на руках мужчины в смокингах. Но его выдал надломившийся голос.
– Мне нужен водитель доктора Монтклер.
Парень переступил с ноги на ногу:
– К сожалению, его здесь нет, сэр. Он уехал по поручению, чтобы привезти ужин другим водителям.
Джейсон повернулся кругом так быстро, что у Стефани сильнее закружилась голова.
– Полагаю, тебе придется ехать со мной. – Он быстро зашагал через стоянку.
– В самом деле, Джейсон, я могу идти сама!
– Мы почти у цели. – Он обогнул блестящий черный спортивный автомобиль и остановился перед своим мотоциклом. – Устоишь на ногах?
– Да. Отпусти меня.
Он медленно опустил ее на асфальт, продолжая крепко прижимать к груди. Стефани понимала, что должна протестовать, но промолчала.
– Как считаешь, сможешь за меня держаться?
Побег с вечеринки на мотоцикле показался Стефани смешной нелепостью. Она немного истерично захихикала:
– Я замерзла.
Сняв пиджак, он помог ей сунуть руки в рукава:
– Ты перенервничала.
Расстегнув второй шлем, он протянул его Стефани.
– Я не смогу его надеть. Прическа…
– Не двигайся. – Он вынул шпильки из ее волос, а затем осторожно и ловко заплел их в косу.
– А ты специалист по плетению кос.
– Я долго практиковался.
Она заревновала:
– И часто ты заплетаешь косы женщинам?
Джейсон улыбнулся, самодовольно и понимающе.
Нет смысла рассказывать ей о том, что он каждое утро заплетал косы трем девочкам, пока жил в одной из многих приемных семей.
– Подними подбородок. – Он надел шлем ей на голову и застегнул ремешок.
Надев свой шлем, Джейсон уселся на мотоцикл. Перед тем как завести его, спросил:
– Ты сможешь сесть сама?
В ответ она подняла подол платья и села на мотоцикл.
– Держи ноги подальше от труб. – Он указал на хромированные трубы для выхлопных газов. – И держись за меня крепче.
С этими словами он выехал со стоянки на улицу.
Стефани никогда не ездила на мотоцикле. Мощная машина вибрировала под ней все сильнее, пока Джейсон прибавлял скорость. Ветер был одновременно живительным и волнующим. Огни ночных улиц словно размывались у нее перед глазами.
И самое главное, она чувствовала тепло и уверенность, пока прижималась к Джейсону…
Очень скоро он въехал в гараж у ее дома. Когда Джейсон выключил двигатель, наступила оглушительная тишина. Стефани больше не удастся отметать собственные мысли, отвлекаясь на рев мотора.
Сегодня произошло нечто ужасное. Она рассказала о своих детских разочарованиях и страхах всем гостям на благотворительной вечеринке. Ей до сих пор не удалось избавиться от преследующих ее призраков детства. До подросткового возраста Стефани снились кошмары о том, как родители спешат в госпиталь и оставляют ее одну на несколько дней подряд в большом пустом доме. За ней никто не ухаживает, о ней все забыли, сосредоточившись на своей работе…
Повзрослев, Стефани поняла: даже если ее кошмары сбудутся, она сумеет сама о себе позаботиться. Но очевидно, сердце говорило ей обратное…
Она должна взять пример с Джейсона и наплевать на то, что о ней думают остальные.
Стефани не протестовала, когда он поднялся с ней на лифте и своим ключом открыл дверь ее квартиры. Переступив порог дома, она наконец обрела дар речи:
– Сегодня был тяжелый день. – Она остановилась у двери.
– Ты просто перенервничала.
– Нет. Я уже в порядке. – Она сняла с себя его пиджак.
– Стефани, мы должны поговорить…
– Никогда не думала, что услышу эти слова из твоих уст, Джейсон Дрейк. – Она подняла руку, побуждая его помолчать. – Мне нужно от тебя только две вещи. Выспись и прими участие в сеансе психологического тренинга, чтобы я могла указать это в твоем личном деле.
Прежде чем Джейсон смог сказать хоть слово, она шагнула вперед и стала закрывать дверь. И вдруг перед ее глазами поплыли красные пятна…
– Джейсон. – Она протянула руку. – Голова кружится…
Последнее, что запомнила Стефани, – ее подхватили крепкие руки, а дальше наступила темнота…
Как только Джейсон уложил Стефани на пол, она моргнула и пришла в себя.
Ее кожа покрылась липким потом, лицо побледнело, глаза широко раскрыты. Пульс сначала был нитевидным, но позже стал отчетливее.
На миг Джейсону показалось – его сердце сейчас выскочит из груди. Ему захотелось попить воды, чтобы избавиться от металлического привкуса во рту. Однако Джейсон не решился оставить Стефани одну.
Отводя от ее лица пряди, выбившиеся из косы, Джейсон произнес:
– Ты меня слышишь?
– Слышу… – Она говорила тихо-тихо и выглядела несчастной и слабой.
Перед ним была не та Стефани, какую он привык видеть. Ему хотелось взять ее на руки, но делать этого нельзя.
– Что случилось? – неуверенно спросила она и попыталась сесть, сосредоточиться и скрыть смущение.
Он положил руку ей на плечо, заставляя оставаться на полу, затем глубоко вздохнул, чтобы избавиться от напряжения в груди.
Джейсон все-таки позволил своей страсти побороть здравый смысл. Это из-за его беспечности Стефани забеременела. Он решил сам позаботиться о предохранении и потерпел неудачу. Он виноват во всем…
Ему не нужно знать своего отца, чтобы понять: яблоко от яблони недалеко падает…
Отмахнувшись от размышлений, он сосредоточился на Стефани:
– Не двигайся! – Его рука на ее обнаженном белом плече выглядела очень темной. – Ты упала в обморок.
Стефани повернула голову:
– Ты поймал меня до того, как я упала?
Он кивнул:
– Да.
Осознает ли она, что крепко прижимает руку Джейсона к своей груди, а ладонью другой касается живота?
Джейсон видел, как напряглись тонкие жилки на шее, когда Стефани сглотнула, а потом сказала:
– Спасибо.
– Как ты себя чувствуешь?
Она посмотрела в его глаза отсутствующим взглядом:
– Головокружение отступает. Перед глазами нет красных пятен. Я уже не чувствую себя такой слабой…
– Есть иные причины потери сознания, помимо эмоционального потрясения?
– У меня был тяжелый день, – произнесла она. Слышно было, как у нее заурчало в животе. – И я… не обедала.
– Зря.
– У меня была встреча с одним непримиримым доктором. – Она одарила его улыбкой, но Джейсон все равно почувствовал себя виноватым.
И опять он постарался отмахнуться от чувства вины. В чрезвычайных ситуациях нет места для эмоций.
Высвободив руку, Джейсон взял ее за запястье, чтобы проверить пульс:
– Раньше у тебя бывали случаи резкого падения уровня сахара в крови?
– Как ты это делаешь? – Стефани попыталась высвободить руку. – Как тебе удается в считаные секунды менять цвет глаз с небесно-голубого на уныло-серый?
Такой личный и интимный вопрос поразил его до глубины души, но он сдержал эмоции:
– Спрашиваю тебя как врач: бывали ли у тебя обмороки прежде? Проблемы с кровяным давлением? Лихорадка? – Его пальцы нащупывали пульсацию ее сонной артерии. Пульс оказался устойчивым и хорошо наполненным.
– Джейсон, ты не мой врач. У меня есть свой доктор.
Ему не следовало расстраивать пациента, но он должен был спросить:
– Тогда кто я, Стефани?
Пульсация сонной артерии под его указательным пальцем стала учащенной. Стефани вглядывалась в его лицо.
– Кем ты хочешь быть, Джейсон? – осведомилась она.
– Я хочу быть твоим… любовником.
– Любовником? Ты должен кое-что уточнить. – Она выдержала его взгляд. – Ты хочешь быть мужчиной, который занимается со мной любовью или который меня любит?
Не все так просто.
Заниматься любовью? О да! Он хотел заниматься с ней любовью сутки напролет.
Когда Стефани стимулировала центр удовольствия его мозга, у Джейсона начинал вырабатываться дофамин, благодаря чему мир казался лучше и светлее. Временное наслаждение помогало ему стать энергичнее и работоспособнее.
Но любит ли он ее? Нет, он никогда не будет любить женщину, даже Стефани. Он был влюблен однажды, в юности. Любовь к женщине сделала его безрассудным и бесполезным. Он стал совершать ошибки. А доктор, который принимает неправильные решения, может погубить пациента.
Если бы его брат был жив, он засвидетельствовал бы его правоту…
Джейсон с трудом отвел глаза от Стефани.
Она выдохнула:
– Помоги мне подняться. У меня затекла спина.
Радуясь тому, что Стефани позволила ему уйти от ответа, Джейсон помог ей сесть.
Когда она попыталась встать, он жестом остановил ее:
– Давай я для начала сниму твои туфли, а то ты в них упадешь.
Придерживая ее ноги, Джейсон снял сначала одну, потом другую туфлю. Его руки задержались на лодыжках Стефани – он хотел продемонстрировать, что хочет ее. В ответ Джейсон был вознагражден ее учащенным дыханием.
– На следующие несколько месяцев тебе придется отказаться от модельной обуви. – Он провел большим пальцем по своду ее стопы.
Глаза Стефани затуманились от удовольствия, она не сдержала стон.
В ответ на ее реакцию в его жилах забурлила кровь.
Она приподнялась и ответила:
– Я буду одеваться так, как сочту нужным. Так было всегда.
Стефани высвободила ноги и стала подниматься с пола.
Джейсон помог ей встать. В итоге она прижалась к нему, и он сразу же, как только вдохнул запах ее тела, почувствовал возбуждение.
– Позволь мне расстегнуть твое платье. Я мечтал об этом весь вечер, – прошептал он ей на ухо.
Она что-то промурлыкала в ответ, и его желание усилилось. Но вот у нее снова заурчало в животе.
«Стефани должна поесть, иначе снова потеряет сознание. Следует заботиться о ребенке», – подумал Джейсон.
– Мне нужно остаться здесь на ночь и проследить за тобой. – Он отстранился от нее. – Так разумнее всего.
Стефани моргнула – место страстного и волнующего любовника занял хладнокровный и рассудительный доктор. Джейсон мог с легкостью отмахнуться от эмоций и сделать вид, будто она ничего для него не значит.
Она напряглась и шагнула в сторону. У нее еще кружилась голова, но она не стала цепляться за Джейсона, чтобы сохранить равновесие. Как она могла так беспечно перепутать секс и чувства? Джейсон никогда никого не полюбит.
– Только на сегодняшнюю ночь, – согласилась она.
Стефани приняла разумное решение – ведь она плохо себя чувствует. Хотя рядом с Джейсоном ей вряд ли удастся успокоиться. Она испытывает к нему слишком сильные чувства.
«Нужно держать себя в узде. Следует скрывать свою уязвимость и вести себя хладнокровно, как Джейсон», – решила Стефани.
Она повернулась к нему спиной:
– Расстегни платье.
Да, она явно рискует, но ей нужно было знать пределы своего самообладания. Следовало бросить вызов самой себе и доказать, что ее умение контролировать физическое влечение так же эффективно, как и у Джейсона. Необходимо доказать, что она может включать и выключать желание к нему по команде.
