Текст книги "Чужая свадьба"

Автор книги: Конни Брокуэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 3

Бывают моменты, когда на сцене все идет прекрасно и вдруг мальчик в первом ряду начинает кашлять.

Летти просто не могла поверить в свою удачу. Сначала билет, а затем эти бедные милые простаки. Когда они приняли ее за леди Агату, она с большим трудом сдержалась, чтобы не разулыбаться, как идиотка. Прекрасно, если жизнь преподносит ей цветы, – она составит для себя букет.

День-другой, так сказать, для изучения местности, затем собрать самые легкие из сокровищ леди Агаты и сказать благодарное adieu Литтл-Байдуэллу. Она уже буквально потирала руки. И, кроме всего прочего, обстановка определенно лучше, чем можно было бы ожидать.

Сэр Эллиот Марч, говоря современным языком, оказался душкой. К тому же неотразимым – благодаря своей сдержанности, элегантности и обаянию. Летти сидела напротив дам Бигглсуорт и изо всех сил старалась смотреть не на его широкие плечи, а на достопримечательности, на которые ей непрерывно указывали дамы.

Летти исправно ахала и охала, выражая свою заинтересованность, но она провела первые восемь лет своей жизни в деревенском поместье, и деревья не слишком волновали ее сердце. А темные волнистые волосы сэра Эллиота – идеально причесанные, касавшиеся его белоснежного воротничка – вызывали у нее сердечный трепет. Летти всегда была неравнодушна к брюнетам с хорошими манерами, но этот… превосходил в ее глазах эталон мужской красоты. Голубовато-зеленые глаза, темные волосы, чувственный рот и благородный римский нос.

Конечно, она не относилась к тем девушкам, которые могли опозорить себя легкомысленной интрижкой только потому, что мужчина хорош собой. И какой сюрприз ожидал всех этих толпящихся у дверей театра Джонни поклонников, с удовольствием вспомнила она. Но может быть, сэр Эллиот вовсе не собирался заводить интрижку с ней?..

Летти нахмурилась.

Это казалось маловероятным, и в то же время почему бы не рассмотреть такую возможность. Если перефразировать великого Барда, «мужчина всегда мужчина». В конце концов, сэр Эллиот Марч мог оказаться таким же, как и все. Они все хотели того, чего хотели, лишь некоторые высказывали свое желание в более изящной форме. И выглядели при этом приятнее.

Леди Агата вздохнула как раз в ту минуту, когда карета провалилась в яму на дороге.

Эглантина издала вопль, Анжела ахнула. Сэр Эллиот тотчас же остановил лошадей и с явным беспокойством обернулся:

– Простите. Никто не пострадал?

– Нет, Эллиот. Спасибо.

– Леди Агата?

– Со мной все в порядке.

Он повернулся, натянул вожжи, и карета тронулась. Хорошие манеры были так… привлекательны. А сэр Эллиот действительно был прекрасно воспитан.

«Конечно, – подумала Летти, подавляя свое восхищение, – что еще можно делать в таком месте, кроме как упражняться в сдержанно-элегантных манерах? Впрочем, возможно, сэр Эллиот начнет заикаться или замолчит, если ему придется связать несколько вежливых фраз». Карету тряхнуло, и Летти отбросило в угол. Отсюда можно было разглядеть сэра Эллиота. Последние лучи заходящего солнца отражались в его глазах, окруженных густыми шелковистыми ресницами. На фоне заката четко вырисовывалась твердая линия губ и овал лица. Но лучше всего подчеркивал благородное происхождение его нос.

Это был прекрасный, решительный нос. Прямой, воинственный нос, с изогнутыми ноздрями. Человек с таким носом мог гордо смотреть свысока… как и его предки, возможно, смотрели на ее предков.

Летти задумалась. Ей было и досадно, и смешно. Если бы у нее было не только это ужасное чувство юмора, но и здравый смысл, то она держалась бы подальше от сэра Эллиота. Судя по тому, что она видела, он был единственным, кто не выражал восторга по поводу участия леди Агаты Уайт в приготовлениях к свадьбе Анжелы Бигглсуорт и кто мог бы заметить некоторые оплошности в манерах великосветской гостьи.

Карета снова накренилась, и Фейген, недавно перекрещенный в Ягненочка, свалился на пол. Эглантина сочувственно прищелкнула языком. Фейген, не упускавший случая что-нибудь выпросить, тотчас же прыгнул даме на колени и устремил на нее умоляющий взгляд.

Эглантина как завороженная смотрела на песика. С тяжелым вздохом Фейген осторожно положил голову на ее по-девичьи плоскую грудь. У бедной старушки не было шанса устоять. Фейген довел свой взгляд до совершенства, практикуясь в театре на самых черствых сердцах. Эглантина нерешительно погладила его по голове.

Еще одно человеческое существо было сражено стрелой собачьего купидона! Новая победа ее питомца отвлекла Летти от размышлений о плане, который возник у нее, едва девушка услышала слова Эглантины «ваши вещи».

Единственной причиной неудачи могло оказаться письмо настоящей леди Агаты, сообщавшей, что у нее медовый месяц. Которое она скорее всего и напишет.

Не надо было быть гением, чтобы понять, что леди Агата – женщина с твердыми принципами, что делало ее совершенной простушкой в глазах людей, подобных Летти, ибо можно было предвидеть, как такой человек поступит. В любом случае, до прибытия письма оставалось три или четыре дня, а Летти не собиралась так долго задерживаться в этом захолустном городке. К тому же Летти была рада, что не увидит разочарования Эглантины.

Понравившаяся ей женщина явно придавала большое значение всей этой свадебной канители.

Летти решительно подавила слабые укоры собственной совести. Этим людям, без сомнения, не нужны были вещи леди Агаты. А Летти в них нуждалась. В конце концов, Бигглс-уорты не обеднеют из-за того, что приняли ее за леди Агату, а она значительно поправит свое положение.

Если бы она сумела осуществить свой план! А это было возможно при условии, что она будет соблюдать осторожность и держаться подальше от красивых джентльменов с широкими плечами, изящными руками и прекрасными глазами с насмешливыми искорками, таившимися в их глубине…

Эглантина похлопала ее по плечу, отвлекая от глупых мыслей:

– Почти приехали, леди Агата. Вот и Холлиз.

Они проехали по обсаженной тополями аллее и, обогнув заросли цветущих рододендронов, увидели дом, стоявший на вершине зеленого холма. Это было большое, приветливое и, если так можно выразиться, счастливое на вид здание.

Пристройки, планировка и галереи свидетельствовали о беспорядочных, но сделанных с любовью попытках расширить усадьбу. Часть дома покрывал плющ, стены побелели от времени. Верхушки башенок сияли медью, а множество окон ярко сверкало в лучах заходящего солнца.

– Надеюсь, здесь достаточно места, чтобы реализовать ваши планы, – с надеждой сказала Эглантина. – Мы открыли все комнаты. Даже те, что стояли запертые с прошлого века. Сожалею, что здесь такое смешение стилей. Но это всего лишь сельский дом. Очень надеюсь, что семья маркиза сочтет его достойным, – с беспокойством закончила она.

– Маркиза, – повторила Летти. Дело становилось интересным.

Эглантина с любопытством взглянула на нее.

– Что же я вас раньше не спросила! Как глупо с моей стороны! Вы, вероятно, знакомы с Шеффилдами, – оживляясь, сказала мисс Бигглсуорт.

Шеффидцы? Нет, черт возьми, маловероятно. Летти знала о них, впрочем, все о них знали.

Единственное, чего в этом семействе было больше, чем денег, так это чопорности. Снобизма там было побольше, чем крахмала в обойном клее. Слишком высокородные господа, чтобы посещать мюзик-холлы.

– Боюсь, не имела такой чести, – пробормотала Летти, в замешательстве глядя на Анжелу. Девушка очень мило покраснела, в чем не было ничего удивительного.

Кошечка поймала маркиза Коттона. А на вид такая наивная незаметная малышка.

Так, так. Кто бы мог подумать? Летти с возросшим уважением посмотрела на хорошенькую девушку.

– Уверена, дом подойдет, – кивнула она Эглантине. И подумала: «Всего лишь сельский дом?» Хотя Летти Поттс выросла в одном из самых роскошных поместий Англии, она была незаконнорожденным ребенком прислуги. Ее присутствие терпели лишь потому, что ее матери, искусной швее, не было равных в этом деле. Летти никогда не разрешали появляться в той части дома, где жило семейство Фоллонтру. И конечно, она никогда не гостила в богатом доме, подобном усадьбе Холлиз. Он был настолько велик, что мог бы состоять из целого ряда смежных домов, в которых Летти снимала комнаты.

Пока Ник Спаркл не сжег последний из них.

Сейчас он наверняка хватился ее. Ищет. Если Ник правильно определит вокзал, то несколько умело заданных вопросов приведут его к ней. И на сей раз он может перейти черту и избить кого-нибудь ради того, чтобы вернуть ее. А может быть, и она сама пострадает…

Сначала, когда ей так повезло и ее приняли за леди Агату, и затем, когда появился божественно-прекрасный сэр Эллиот, Летти настолько растерялась, что почти забыла, как попала сюда. В Литтл-Байдуэлл ее привело не тщательно продуманное мошенничество, а слепой случай и необходимость. К тому времени когда они по старинной липовой аллее подъехали к дому, настроение у Летти испортилось.

– Мы обычно пользуемся восточным входом, – объясняла Эглантина. – Он ведет в самую старую часть дома, и, честно говоря, нам нравится Большой зал. Вам это должно показаться глупым и претенциозным. Каким-то… феодальным.

– Нет, – не раздумывая ответила Летти, услышав тревогу в голосе Эглантины. – Все феодальное – последний крик моды в Лондоне.

– Крик? – изумилась Эглантина.

– Да, крик. Увлечение. Очень-очень, и все такое, – объяснила Летти.

– Правда? – широко раскрыв глаза, воскликнула Анжела.

Летти заколебалась, готовая отказаться от своих слов, но женщины с такой надеждой смотрели на нее, а эта маленькая выдумка могла скрасить их жизнь… К тому же, возможно, все феодальное было в моде в высшем обществе. Случались и более странные вещи…

– О, без сомнения.

– Просто наступает на пятки прошлогодней моде на гладиаторские мотивы, – подтвердил сэр Эллиот.

Летти взглянула на него, и их взгляды встретились. Темная бровь сэра Эллиота вопросительно изогнулась. Этот человек явно был способен произносить не только заученные фразы.

А какой голос! Черт, несправедливо, что человеку с такой внешностью дан еще и удивительный голос. Если бы звуки могли ласкать, она бы сейчас замурлыкала.

С загадочной улыбкой на губах сэр Эллиот спустился на землю и подошел к дверце кареты. Он элегантен даже в движениях, отметила Летти. Не то что какой-то разгульный лор-дик, хилый бездельник с разболтанной походкой, а мужчина с настоящей военной грацией. Должно быть, он был неотразим в военной форме.

Марч открыл дверцу и выдвинул ступеньки.

– Это правда, леди Агата? – выдохнула Эглантина, которая, как безошибочно сразу же поняла Летти, отличалась удивительной доверчивостью. – Я имею в виду гладиаторов?

Летти задумалась. Она так не считала. Скорее всего это было не так. Кроме того, как сэр Эллиот мог что-то знать о моде, сидя здесь, в глуши? Или мог?

Черт.

– А… м-м…

Эллиот помог выйти из кареты Эглантине, затем протянул руку Летти. Он посмотрел ей прямо в глаза. Его ресницы заставили бы рыдать от зависти любую девушку, а взгляд говорил о том, что он не поверил ни одному ее слову.

«Я не должна забывать, – подумала Летти, не сводя с него взгляда, – что если джентльмен живет в глуши, то это не значит, что он простоват».

Фейгену, прятавшемуся под ее юбками, надоело ждать. Завидев кролика, он выскочил из кареты и бросился за ним вдогонку.

– Леди Агата! – закричала Эглантина. – Ваша собачка!

Но Летти не могла отвести глаз от сэра Эллиота и не находила достаточно веской причины для этого. Фейген был истинным лондонцем. Кролик не представлял для него опасности,

– С собачкой, – рассеянно отозвалась она, – все будет в порядке.

Ее рука оказалась в его большой теплой ладони.

– Леди Агата?

Сердце затрепетало в ее груди, а щеки запылали… Черт! Она с ужасом поняла, что покраснела. Она уже лет сто не краснела!

Летти поднялась с сиденья и, вырвав у него свою руку, без посторонней помощи спустилась с подножки. Затем сэр Эллиот помог выйти из кареты Анжеле.

Летти внимательно посмотрела на девушку, и сэр Эллиот тотчас покинул ее мысли. На ее взгляд, Анжела Бигглс-уорт не походила на женщину, стоящую на пороге самого блестящего за последние десять лет брака, а больше напоминала девушку, обнаружившую что-то неприятное в своем паточном пудинге.

И это тоже было интересно.

– Вы ведь отобедаете с нами, Эллиот? – спросила Эг-лантина, и восхитительный джентльмен вновь полностью завладел вниманием Летти.

– Благодарю вас, мисс Бигглсуорт, но, боюсь, вынужден отказаться. Меня ждет работа.

– Ну что ж, увидимся завтра на пикнике, – заключила Эглантина. – И напомните профессору, что Грейси испекла булочки с шафраном, которые ему так нравятся. – Она на-1 клонилась к Летти:

– Профессор – это отец сэра Эллиота.

– Вы избаловали нас своим вниманием, мэм, – откликнулся Эллиот, и Летти заметила, какой любовью осветилось его лицо при упоминании отца. Она не понимала, почему это так взволновало ее. Мужчины с полученными на дуэли шрамами, мужчины с насмешливыми улыбками и мрачные красавцы, неукротимые мужчины с необузданными страстями – вот какие мужчины всегда ее интересовали.

«Такие мужчины, как Ник?» – усмехнулся внутренний голос.

Она сошла с ума, вот в чем дело. Пожар, безработица и Ник Спаркл – от всего этого бедная Летти совсем потеряла голову. Просто этот сэр Эллиот был, нет, поправила она себя, казался таким непохожим на мужчин, которых она знала. В ее теперешнем состоянии она была вполне способна воспылать страстью к огороднику.

– Надеюсь, дело не очень серьезное? – спросила Эг-лантина.

– О нет. Незначительное, но безотлагательное, так что мне надо заняться им, – сказал Эллиот. – Если вы, дамы, позволите?

– Конечно.

Снова его взгляд скользнул по лицу Летти, и она почувствовала необъяснимое желание сделать прическу и напудрить нос. Джентльмен приподнял шляпу и взобрался на козлы.

– Мисс Бигглсуорт. Леди Агата. Мисс Анжела.

– Как жаль, что сэр Эллиот должен уехать, – сказала Летти, глядя ему вслед. – Вам будет не хватать его общества.

– О да, – кивнула Эглантина. – Но так происходит всегда, когда добросовестный человек занимает столь ответственную должность.

– И что это за должность?

– Разве я не сказала? Сэр Эллиот – наш городской судья. Он занимается всеми преступлениями… – Дама умолкла. – Леди Агата! Дорогая моя, вам плохо?

Глава 4

Если вы забыли роль, бормочите что-нибудь, но не теряйте уверенности.

– Городской судья? – слабым голосом повторила Лет-ти. Черт побери, он судья и член суда этого чертова графства?

Голова у нее пошла кругом, она совсем в другом свете увидела косые взгляды сэра Эллиота и озадаченное выражение его лица, которое совсем не имело отношения к ее женскому очарованию. Но затем, когда она начала упрекать себя за обман, ее спасло чувство юмора, и она едва не рассмеялась.

– Да, до того как он несколько лет назад согласился на эту должность, сэр Эллиот был адвокатом. Литтл-Байдуэлл – центр графства и прочее, – объяснила Эглантина.

«И кто же были его клиенты, – про себя удивилась Лет-ти, беря Эглантину под руку, – местные коровы?» Она не могла поверить, что адвокат мог заработать себе на жизнь в таком крохотном городишке, но, может быть, сэру Эллиоту и не надо было зарабатывать. Он прекрасно выглядел. И его одежда явно стоила дорого.

Они поднялись по ступеням. Дверь открыла маленькая розовощекая рыжая горничная, которая, взглянув на Летти, отшатнулась и захлопнула дверь.

– Мэри, – вздохнула Эглантина и принялась колотить в дверь.

– Титулы приводят нашу Мэри в благоговейный ужас, – объяснила Анжела. – Только через целых три месяца после того, как сэра Эллиота возвели в рыцарское звание, она решилась открыть ему дверь.

Створки резко распахнулись, но за дверью не было никаких признаков Мэри. Неизвестно откуда появился Ягненочек, урожденный Фейген, и так резво потрусил мимо них в холл, словно оказался в родном доме. Летти последовала за ним, с восхищением оглядываясь по сторонам.

Замок феодалов? Определенно таинственный замок. Высоко над головой был потолок с дубовыми балками, а под ногами в последних лучах солнца, проникавших через выходящие на запад окна, переливался яркими красками огромный восточный ковер. Гобелены свешивались с перил галереи для музыкантов, и вечерний ветерок шевелил их. За пышными пальмами в кадках виднелся шлем – часть рыцарских доспехов.

– Перестань выглядывать из-за двери, Энтон, – строго сказала Эглантина, отвлекая Летти от осмотра.

– Черт побери, Эглантина, я не выглядывал. – В проеме боковой двери появился хрупкий джентльмен с белыми как снег волосами. Приподнятые вверх жесткие седые брови придавали его лицу выражение вечного изумления, а под ними, как бусинки, блестели маленькие темные глазки. На его плечи, словно взбитые яичные белки, спускались пушистые белоснежные бакенбарды.

– Ахмм! – прокашлялся он.

– Разрешите представить моего брата, леди Агата, – церемонно произнесла Эглантина. – Энтон Бигглсуорт. Энтон, леди Агата Уайт.

Энтон торопливо приблизился к Летти и, прежде чем гостья поняла его намерение, схватил ее руку и с жаром потряс:

– Приятно познакомиться с вами, леди Агата. Вы так любезны… То есть ужасно мило… э… – Он густо покраснел.

Бедный старый недотепа. Он так же, как и она, не имел представления, что делать дальше. Хотя его положение в обществе было ниже, чем у нее, то есть у леди Агаты, в то же время он пользовался ее, то есть леди Агаты, услугами, и разобраться в нюансах ситуации явно было ему не по плечу.

– Я хочу сказать, что польщен… Вы оказываете нам большую любез…

Она не могла допустить, чтобы несчастный старики дальше извивался, как червяк на сковороде.

– Что вы, мистер Бигглсуорт. Я рада, что могу предложить свои скромные услуги.

Он с облегчением заулыбался:

– Благодарю вас. Полагаю, нам следует пройти в мой кабинет и заняться вашим гонораром?

– Отец! – возмущенно воскликнула Анжела. – Не сейчас! Леди Агата проделала долгий путь из Лондона. Она, должно быть, очень устала. Ей надо осмотреть свои апартаменты и отдохнуть перед обедом.

– В самом деле, Энтон, – поддержала племянницу не менее шокированная Эглантина. – И завтра не будет поздно обсудить… э… дела.

Румянец смущения, постепенно угасавший на лице Эн-тона, вспыхнул еще ярче.

– Конечно! Мне нет прощения. Мэри! – позвал он, затем, вспомнив, что у горничной проблемы с титулованными особами, воскликнул:

– Черт бы ее побрал! Грейс!

В дверях мгновенно возникла высокая женщина средних лет, с пышной грудью и подозрительно черными волосами, вытиравшая о передник большие сильные руки.

– Это наша экономка и кухарка, Грейс Пул. Служанка учтиво присела:

– Как я рада видеть вас, леди Агата.

– Где Кэбот? – спросил Энтон. Грейс помрачнела.

– В винном погребе, наклеивает на бутылки этикетки, сэр. – Она повернулась к Летти:

– Вы, наверное, хотите узнать, как идут приготовления. Так вот, ваш человек из Лондона прибыл на прошлой неделе, мэм, и нам с помощью данных вами указаний удалось проделать неплохую работу.

Улыбка застыла на лице Летти. Значит, леди Агата прислала сюда своего человека?

Она с трудом удержалась от желания оглянуться по сторонам. Надо было выбираться отсюда, пока не появился этот тип.

– Грейс, пожалуйста, – сурово произнес Энтон. – Леди Агата устала в дороге. Будь добра, проводи гостью в ее комнаты.

– Конечно. Прошу вас, леди Агата.

– Да, благодарю вас, – пробормотала Летти. – Я действительно утомлена.

– Не сомневаюсь, – улыбаясь, заметила Эглантина. – Мы не ждем вас к ужину. Вам принесут наверх поднос, а вас мы увидим завтра утром.

Не увидят, если она к этому времени унесет отсюда ноги.

– Как только встану, – весело прощебетала Летти и обратилась к экономке:

– Мы можем идти?

Грейс шла впереди, Летти следовала за ней, бросая настороженные взгляды то вправо, то влево, ожидая, что в любую минуту может появиться человек леди Агаты и разоблачить ее.

Святые угодники, помогите.

Летти испугалась, узнав, что сэр Эллиот – судья, и этот страх все возрастал, вызывая у нее дрожь. Если повезет и ее спальня окажется на первом этаже, она, как только стемнеет, сможет выбраться через окно. Но тут, невзирая на страх, возникло дерзкое желание рискнуть. Интересно, как долго она могла бы избегать встречи с человеком леди Агаты? Она была убеждена, что ей удалось бы…

«Это, моя дорогая, – сурово сказала себе Летти, – будет твоя погибель, это заблуждение, что жизнь всего лишь благородная игра, где ты играешь против тех, кто якобы лучше тебя».

Одной из причин, почему Летти Поттс участвовала в проделках Ника, было то, что она не просто таскала перышки и соломку в свое довольно убогое гнездо, но и получала возможность утереть нос «благородному обществу». Летти никогда не сочувствовала жертвам Ника. Она видела, на что эти люди тратят свои деньги. Они не знали, на какие забавы еще их потратить. Лошади, петушиные бои, собачьи бои, опиум, женщины… Конца не было этому списку.

Нет, несколько шиллингов в фонд Летти Поттс еще никого не разорили. Но потом Ник стал жадным и жестоким, и прежнее «простофиля» в голове Летти вытеснило слово «жертва».

Нашлись бы люди, которые назвали мисс Поттс бессердечной, другие – авантюристкой, и,'возможно, и те и другие были бы правы, но у нее были убеждения. И будучи ловкой мошенницей и более чем хорошей артисткой мюзик-холла, она не была обычной преступницей. Летти никогда не смогла бы обирать тех, кто сам нуждался.

Как эти Бигглсуорты. О, материально они вполне могли позволить себе быть обманутыми Летти Поттс, но они страдали бы. Они были доверчивы. Жизнь столкнула их и Летти. В этом не было их вины. И это меняло дело.

«Или мне так показалось», – предостерегла себя Летти. Но и леди Фоллонтру могла бы показаться постороннему человеку такой же доброй и чистосердечной. Разумеется, если вам не приходилось жить в ее доме, а ваша мать не вынуждала ее позволять вам присутствовать на уроках, которые давала гувернантка дочерям Фоллонтру… Мрачные воспоминания отвлекли Летти от моральной стороны ее поступка и направили ее размышления к более насущным проблемам.

Ей не повезло. Грейс повела гостью вверх по витой лестнице и далее по длинному коридору. С надеждой побега через окно было покончено… если только рядом нет дерева.

Однажды Летти пришлось ходить по проволоке, и девушка прекрасно с этим справлялась, пока ее внешние данные не стали привлекать больше внимания, чем ее номер, и ее отчим, Альф, освободил ее от этих выступлений.

В середине коридора Грейс Пул распахнула одну из дверей. Фейген первым вбежал в комнату. Он взглянул на кровать под балдахином, накрытую безупречно белыми простынями, вскочил на нее и развалился в самой середине! Очевидно, Фейген, истинное дитя подмостков, был намерен полностью войти в роль Ягненочка, избалованной комнатной собачки.

Летти огляделась. Комната была большой и светлой, стены выкрашены в белый цвет, на мебели бледно-желтая обивка. У стены стоял массивный платяной шкаф, напротив – по обе стороны мраморного камина – пара кресел в желто-голубую полоску. Из высоких окон открывался прекрасный вид, между окнами стоял элегантный туалетный столик. И в комнате еще хватило места для дивана, причудливого столика и всего багажа.

Вдоль стены строгой линией выстроилось по крайней мере три сундука и полдюжины объемистых кожаных чемоданов. Летти стоило большого труда не смотреть на них. У нее чуть не потекли слюнки.

– Ванная за этой дверью. Полотенца висят там. – Грейс нажала кнопку на стене. Над их головами вспыхнула люстра. Летти заморгала от ослепительного света. – Мистер Бигглс-уорт весьма прогрессивный человек. Мы получаем электричество от собственного генератора вот уже десять лет, – с гордостью сообщила Грейс. – И конечно, у нас есть горячая и холодная вода. Хотя сама не понимаю, почему я говорю «конечно». Не каждый богатый дом в Литтл-Байдуэлле может похвастать этим.

Грейс любит поболтать, подумала Летти, дай ей Бог здоровья. Теперь пора узнать кое-что. Информация всегда ценна, тем более в ее теперешних обстоятельствах.

– И много богатых домов в Литтл-Байдуэлле? – сияя улыбкой, обратилась она к Грейс. Грейс кивнула:

– О, несколько. Дом профессора Марча оснащен всеми современными удобствами, и дом лорда Пола тоже. Рядом с ним великолепный дом сквайра Химплерампа, хотя там нет электричества… Я уверена, что дом маркиза освещен не лучше.

– Полагаю, вы правы, – сказала Летти, расстегивая лайковые перчатки цвета лаванды. – Вы, должно быть, очень переживаете из-за этой свадьбы.

– О, да, – выдохнула Грейс. – Просто как в сказке, не правда ли?

– В самом деле? Почему же? – осторожно спросила Летти, стараясь разговорить ее.

– Ну, – экономка уютно скрестила руки на животе, – в прошлом году мисс Анжелу приглашает одна из ее бывших школьных подружек – Анжела, знаете ли, училась в очень хорошем пансионе для благородных девиц, – провести каникулы с ней и ее семьей в Камбрии, в отеле на берегу озера. На следующее утро мисс Анжела идет на пирс ловить рыбу, и к ней подходит очень приятный молодой человек… Однако скоро выясняется, что он не знает, к какому концу крючка нацепить наживку, и мисс Анжела, добрая душа, предлагает свою помощь. Он принимает ее и представляется просто – Хью Шеффилд, безо всякого намека, что он – маркиз. Как это бывает, то, другое, и молодые люди знакомятся и влюбляются, – Грейс подняла глаза на Летти, – возникают самые чистые, невинные отношения.

Когда дело касается двух здоровых молодых людей, трудно поверить в невинность, не говоря уже о чистоте, подумала Летти, вслух заметив:

– Как романтично!

– Дальше было еще лучше, – с энтузиазмом продолжала Грейс. – Месяц проходит, и маркиз – мисс Анжела тогда еще не знала, что он маркиз, – уезжает, а мисс Анжела возвращается домой и тоскует, пока другая школьная подруга, семейство которой занимает высокое положение в обществе, не приглашает ее провести сезон в Лондоне. И мисс Эглан-тина, решив, что веселые развлечения – именно то, что поможет мисс Анжеле развеять свою хандру, отправляет ее в Лондон. И что вы думаете?

– Она снова встречается со своим очаровательным принцем? Или, лучше сказать, с великолепным маркизом, – предположила Летти.

Грейс энергично закивала:

– Да, и он сказал ей, что искал ее по всему городу и уже думал, что она настоящая Золушка и что злая мачеха держит ее в кладовке, где она чистит овощи, и что он собирался обойти все дома, но у него не было даже хрустального башмачка, чтобы найти ее. Ну, разве не прелесть? – вздохнула служанка.

– А он не мог обратиться в отель и узнать ее адрес? – осторожно спросила Летти. – В отелях всегда оставляют адрес, на случай если надо отослать забытые вещи. Маркизу это наверняка известно.

Грейс нахмурила брови.

– Я подозреваю, что он плохо соображал, будучи до безумия влюбленным, – сурово произнесла она не допускающим возражений тоном.

Ох, подумала Летти. Что она натворила! Романтики терпеть не могут, когда их бьют логикой прямо в лоб.

– Без сомнения, вы правы, – успокоила она Грейс. Глубокие морщины на лбу экономки разгладились. – Какая прелестная история! Думаю, через несколько недель после их встречи в Лондоне маркиз признался, что он наследник сказочного состояния, и попросил мисс Анжелу выйти за него замуж.

– Правильно! – с восторгом подтвердила Грейс. f – И я думаю, что сначала мисс Анжела сказала «нет», считая себя намного ниже его по положению в обществе?

– Ну, да! – Летти явно произвела на Грейс впечатление.

– Но он развеял ее страхи, в конце концов убедив девушку, что без нее никогда не будет счастлив! – с пафосом закончила Летти.

– Именно так! – удивилась Грейс. – Как вы догадались?

Три четверти оперетт, идущих в лондонских театрах, имели подобный сюжет, и Летти видела каждую из них. А в двух даже участвовала, в кордебалете.

Она улыбнулась Грейс, в душе чувствуя удовлетворение оттого, что в реальной жизни иногда действительно случаются подобные вещи. Это пробуждало в ней надежду.

Конечно, если бы какой-то тип с титулом и полными карманами золота попросил ее руки, ему не пришлось бы повторять свою просьбу. Не такая она дура.

– Я многое повидала в жизни, – загадочно ответила она и, заканчивая разговор, начала вынимать булавки из шляпы.

– Я слышала, у вас нет горничной, – сказала Грейс. – Так я пришлю вам девушку…

– Нет! – Летти сорвала с головы шляпу и бросила ее рядом с Фейгеном. (В каком из этих сундуков одежда леди Агаты?) – Я точно не знаю, где что лежит. Это одна из причин, по которой я выгнала горничную… то есть отказалась от ее услуг. Она была не способна держать вещи в порядке.

– О!..

– Думаю, на этот раз я справлюсь сама. Вы упоминали о человеке, которого я прислала? – Летти поспешила перевести разговор на более безопасную тему.

– Ресторатор? Довольно приятный, хотя и иностранец. Кажется, свое дело знает. Оставил вам кучу записей…

– Оставил? Вы хотите сказать, что его здесь нет?

– Мистер Бофор уехал в Лондон три дня назад, – озадаченно сказала Грейс. – Разве вы не знали, мэм?

От радости Летти чуть не упала на колени. Мистер Бофор оказался ресторатором!

Когда радость несколько угасла, она спросила:

– Я полагаю, он скоро вернется?

– За три дня до свадьбы, и привезет поваров, чтобы приготовить еду. «Как обычно», сказал он, – ответила Грейс.

Счастливая Летти похлопала экономку по руке. Главное, что сейчас она была в безопасности. Не было необходимости в поспешном бегстве. Она могла поужинать, выспаться на пуховой перине, а завтра спокойно покопаться в сундуках леди Агаты.

Чтобы побег прошел гладко, надо было, чтобы Бигглс-уорты думали, что леди Агата неожиданно уехала, захватив с собой некоторые свои вещи. Летти собиралась позаботиться о том, чтобы и после ее отъезда они считали ее леди Агатой. Мысль, что ее будет разыскивать сэр Эллиот, нравилась ей еще меньше, чем преследование Ника Спаркла.

– Грейс, – сказала она, – поскольку вы в усадьбе самая старшая из слуг…

– Не я, мэм. Это Кэбот.

– Кэбот?

– Дворецкий. Мисс Эглантина привезла его из Лондона в прошлом году сразу же после помолвки мисс Анжелы. Сказала, он придаст дому шик.

– О, это прекрасно.

– Так говорят, – недовольно возразила экономка. – Но я считаю, что настоящему джентльмену шик не нужен. Например, сэру Эллиоту. Он не привез бы какого-то зазнайку дворецкого, который стал бы учить его, как одеваться или какое вино пить!

Летти, которая расхаживала по комнате, прикидывая стоимость дорогих безделушек, застыла на месте, словно охотничья собака в стойке.

– Сэр Эллиот? Грейс кивнула:

– Настоящий джентльмен.

– Без сомнения.

Летти с непроницаемым лицом подошла к кровати и подобрала брошенную шляпу. Поиграла веточками сирени. Имело смысл узнать побольше о городском судье.