Текст книги "Штирлиц без грима. Семнадцать мгновений вранья"
Автор книги: Клим Дегтярев
Жанры:
Публицистика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Четвертая серия
Кто же спас Краков?
Адольф Гитлер принимает в своем кабинете Бенито Муссолини. Вдруг дверь распахивается, входит Штирлиц, ни на кого не обращая внимания, подходит к сейфу, открывает его своим ключом и начинает рыться в нем, выбрасывая ненужные документы на пол.
– Кто это? – удивленно спрашивает дуче.
– Русский разведчик Исаев, – безразличным тоном отвечает фюрер. – У нас Штирлицем числится.
– Так почему же ты его не арестуешь?
– А, все равно отвертится.
Об операции по спасению Кракова написаны десятки статей и книг, сняты кинофильмы, но до сих пор многие детали этой акции остаются малоизвестными. По утверждению полковника КГБ Сергея Александровича Голова, одним из прототипов главного героя фильма «Майор Вихрь» стал Алексей Ботян, так как этот человек спас от разрушения один из красивейших городов Европы – Краков. [100]100
Истомин А. Сергей Голов: «Где начинается стрельба, там кончается разведка» // http://www.warweb.ru/golov.html
[Закрыть]
Начнем с того, что в этой миссии участвовала не одна, а две разведгруппы. Первая – чекисты, во главе с Алексеем Ботяном («Алешей»), вторая – группа армейской разведки «Голос», которой командовал капитан Евгений Березняк («капитан Михайлов»), Согласно официальной версии, ему и его подчиненным удалось добыть планы минирования города, [101]101
Сторчак Ю. Так держать, «майор Вихрь»! // Киевский телеграф. 2004. 27 февраля—4 марта.
[Закрыть]а потом разрушить кабель… Мы не будем пересказывать финальную сцену фильма.
При этом, как и группа «Алеши», «Голос» занимался совершенно другими делами. Обе группы только волей случая оказались в центре событий. Например, руководитель фронтовой разведки (после войны он ушел в отставку в звании генерал-майора) Илья Васильевич Виноградов признался спустя много лет, что «в задачу группы («Голос». – Прим. авт.)не входило спасение Кракова, а только сбор информации о противнике, – в общем-то, задача, типичная для армейской разведки, так сказать, «среднего радиуса действия». [102]102
Сергиенко А. Майор Вихрь: правда и вымысел // Советская Россия. 2004.2 сент. № 114.
[Закрыть]Да и партизаны Алексея Ботяна специализировались на диверсиях на коммуникациях противника и оказании помощи наступающим частям Красной Армии.
О том, что армейских разведчиков не предполагалось использовать для проведения в городе активных действий, свидетельствует состав группы: резидент и радистка. Был и третий человек, но он сдался немцам. О том, как планировалось использовать группу, можно увидеть на примере их коллег, которых осенью 1942 года десантировали в окрестностях оккупированного немцами Минска. Капитану Красной Армии Федоту Калинину («Сене») было приказано создать в городе резидентуру и организовать сбор разведывательных сведений. При этом от него не требовалось создавать партизанский отряд (задача, которую приходилось решать почти всем чекистским группам).
В своей работе он мог рассчитывать на свои старые связи – перед войной он учился в столице Белоруссии и прекрасно знал город и тех, кого сумеет «завербовать». С партизанами бригады которых окружали город, он установил контакт случайно. После того как с двумя радистками обосновался в Минске, отправился в лес за спрятанной рацией, ну и наткнулся на «народных мстителей». Сначала те хотели его расстрелять, а потом отвели к своему командиру. Вот так и установил связь военный разведчик с отрядами чекистов. В дальнейшем эти люди не раз выручали его. [103]103
Калинин Ф. Центр вызывает Минск. – Минск, 1973– С. 11–12, 89.
[Закрыть]
С разведгруппой «Голос» была аналогичная ситуация. Используя связи третьего члена, она должна была собирать разведывательную информацию и передавать ее в штаб наступающей Красной Армии. Центр был категорически против, чтобы она занималась еще и организацией диверсий.
На Украине до сих пор помнят про Евгения Березняка. Например, 29 апреля 2005 года Верховный Главнокомандующий Вооруженными Силами Украины Виктор Ющенко своим Указом присвоил группе ветеранов Великой Отечественной войны воинские звания:
Алексей Ботян. После окончания Второй мировой войны он успешно работал по линии «нелегальной» разведки и занимался подготовкой диверсантов КГБ
А вот описание его достижений в тылу врага:
«Разведгруппа «Голос» действовала в тылу врага 156 дней, начиная с августа 1944 года. За это время ею было передано свыше 150 радиограмм. Группе удалось детально разведать Краковский укреп-район и все укрепления, сооруженные фашистами на Висле на юг от Кракова. Группа получила план минирования города, полностью «расшифровала» действия гарнизона вражеских войск в Кракове. За четыре с половиной месяца разведчики собрали и передали данные о дислокации фашистских дивизий, армий и корпусов, воздушных эскадр, о перевозках по железной дороге и шоссе войск и техники. Важнейшей операцией группы стало раскрытие состава вооружения, а также дислокации штаба 17-й гитлеровской армии и всех ее дивизий. В боевых операциях, проведенных группой «Голос», было уничтожено свыше 100 и взято в плен 17 гитлеровских солдат и офицеров, пущено под откос несколько воинских эшелонов, подорвано 4 моста. Разведчики даже проникли во вражеский учебный центр, готовивший диверсантов для заброски в наш тыл, благодаря чему каждого лазутчика сразу же брали советские контрразведчики. Самой главной операцией группы «майора Вихря» стало раскрытие плана минирования Кракова.
Этот план невозможно было добыть даже через Абвер. Поэтому разведчикам пришлось средь бела дня на глазах немецкого гарнизона захватить за три недели до освобождения города немецкого инженер-майора Краковского укрепрайона Курта Пеккеля, имевшего отношение к минированию. Две недели он жил в землянке своих похитителей и рисовал схемы и планы. Немцы намеревались пропустить советские войска в Краков и взорвать его вместе с ними. Поэтому «Голос» спас не только этот город, но и жизни тысяч советских солдат. Пользуясь полученной от своих разведчиков информацией, передовые части советских войск ворвались в форт, в котором были центр управления и «рубильник», с помощью которого город должен был взлететь на воздух».
Отметим сразу, что все это совершили не они, а местные подпольщики. Так, 12 января 1945 года группа «Голос», насчитывающая 32 человека, располагалась на базе польского батальона Армии Крайовой, состоящего примерно из 250–270 бойцов. [105]105
Сторчак Ю. Так держать, «майор Вихрь»! // Киевский телеграф. 2004. 27 февраля—4 марта.
[Закрыть]
Сейчас официально признано, что основными источниками информации по планам минирования Кракова были уже упоминавшийся выше Курт Пеккель и руководитель «Абвергруппы 315» Курт Гартман.
А теперь поговорим о деятельности второй разведывательно-диверсионной группы. Ее успехи тоже впечатляют.
Во-первых, объем собранной в Кракове с помощью местных подпольщиков информации был столь велик, что радист передавал ее в течение двух суток. Хотя справедливости ради можно предположить, что такой продолжительный сеанс связи был обусловлен не только объемом радиограмм, но и помехами, затрудняющими работу. Ведь в том районе работало множество армейских радиостанций.
Во-вторых, гарнизон Вермахта, прикрывавший Краков с юго-востока, располагался в нескольких десятках километров от него в городе Новы-Сонч. Его командование намеревалось заминировать город и при отступлении взорвать. Велась подготовка к взрыву Куровского моста, перекинутого через реку Дунаец в семи километрах от города вниз по течению, а также Рожнавской плотины, запрудившей Дунаец еще на десять километров дальше к северу. Немцы уже завезли несколько вагонов взрывчатки в подвалы Ягеллонского замка, расположенного на северной окраине города. Старинную резиденцию польских королей, польскую святыню, нацисты превратили в огромное вместилище смерти. Здесь они складировали снаряды, а в последнее время буквально завалили замок фаустпатронами, которыми надеялись остановить колонны советской бронетехники. Взрывчатки же хватило бы не только на Новы-Сонч, но, может быть, и на два Кракова.
Тогда решили взорвать сами импровизированные «арсеналы». Во время обсуждения этой операции кто-то из членов разведгруппы высказался против этого, мотивируя это тем, что нельзя разрушать памятники архитектуры мирового значения. На что командир возразил: «А что, немцы взорвут город, а замок пощадят?» После такого аргумента боец согласился с предложенным планом.
В качестве исполнителя выбрали… офицера СС, который служил в местном гарнизоне. О том, как советские диверсанты завербовали этого человека, Алексей Ботян спустя много лет рассказал журналисту Сергею Маслову:
«А решили как-то два сотрудника гестапо расслабиться и отправились на охоту. Но на эту парочку нашлись другие охотники – мои ребята. Приводят их. Разговаривать с нами они не пожелали. Для задушевных бесед не было времени. Время-то военное было. Говорю ребятам: одного – в расход.
Только вывели его за дверь – выстрел. Второй тут же обмяк. Пошел на сотрудничество. Через этого гестаповца, у которого были свои люди в Ягеллонском замке, мы и осуществили минирование склада взрывчатки. Жаль, конечно, замок». [106]106
Маслов С. Судьба особого назначения // Трибуна. 2002. 20 дек.
[Закрыть]
Поясним, что советский разведчик Константин Пинч, бывший на связи с этим гестаповцем, организовал взрыв склада накануне взятия советскими войсками Кракова. Именно благодаря этому советские танки смогли оперативно ворваться в город.
И снова вернемся к вопросу, заданному в начале главы. Мог ли Штирлиц, приехав в Краков в командировку, установить связь с местными подпольщиками или членами одной из двух советских разведгрупп? Если бы он сделал это, то шансов вернуться в Берлин в качестве сотрудника РСХА, а не подследственного у него бы скорее всего не было. В Кракове очень активно работали гестапо и военная контрразведка. Эти организации создали сеть, насчитывающую несколько тысяч осведомителей. Добавьте к этому эффективную службу радиопеленгации, которая могла за 2–3 суток вычислить любую агентурную радиостанцию, действующую в городе. Поэтому маловероятно, чтобы Центр отправил Штирлица на верную гибель. Да и не знали в Москве о планах минирования Кракова.
Пятая серия
Атомная гастроль чекиста
На встрече в Рейкьявике президент США Рональд Рейган и Михаил Горбачев на пару минут остались вдвоем.
– Не могу я больше, Михаил Сергеич, в этой проклятой Америке!
– Потерпи, Максим Максимыч, еще хоть годик!
Если об участии Штирлица в спасении Кракова и добыче образца ракеты «Фау-2» известно достаточно много, то о втором подвиге – срыве реализации атомного проекта Третьего рейха – почти ничего. Любопытным советским зрителям и читателям пришлось довольствоваться скупым рассказом в самом произведении. Действительно, интриги германских ученых-атомщиков стали одной из причин, но не главной, срыва проекта по изготовлению атомной бомбы. К этому надо добавить активную деятельность британских спецслужб по уничтожению заводов по производству тяжелой воды и авиаудары английской авиации по соответствующим объектам на территории самой Германии. Да и сами немецкие физики «к 1945 году преодолели только половину пути», который было необходимо пройти, чтобы создать атомную бомбу. Так утверждал участник американского атомного проекта, лауреат Нобелевской премии, выходец из Германии Ханс Бете, который бежал от преследования нацистов в США. [107]107
Лота В. ГРУ и атомная бомба. – М., 2002. С. 170.
[Закрыть]
А вот роль советских спецслужб в том, что Третий рейх не успел создать «оружие возмездия», как это ни прискорбно звучит, минимальна. Источники Кремля (о них мы расскажем ниже) лишь информировали о ходе работ, но никак не могли повлиять на их проведение.
Военный атом Третьего рейха
История немецкого «уранового проекта» началась в 1938 году, когда мировую научную общественность взбудоражило известие об открытии германских физиков Отто Гана и Фрица Штрассмана. Они установили: ядро урана находится в неустойчивом состоянии и при определенных внешних условиях может делиться на две части, при этом выделяется огромное количество энергии.
Завод по производству тяжелой воды в Вейморке. Вид сверху
Вскоре, 22 апреля 1939 года, французские физики Жолио-Кюри, Халбан и Коварски опубликовали в лондонском журнале «Nature» («Природа») статью под названием «Высвобождение нейтронов в ядерном взрыве урана». Ученые предположили, что в случае появления при делении ядра урана двух и более нейтронов цепная реакция принимает характер взрыва исключительной силы. Тему продолжили массовые популярные издания, предрекавшие скорое создание мощных ядерных электростанций, а главное – ядерных бомб. Последние особо внимательно восприняли в Германии.
В апреле 1939 года в Верховное управление Вермахта (ОКВ) обратились с письмом профессор Гамбургского университета Пауль Гартек и его ассистент Вильгельм Грот. Вот выдержка из него:
«Мы взяли на себя инициативу с целью обратить Ваше внимание на самые последние события в мире ядерной физики; по нашему мнению, они, по всей вероятности, открывают возможности для изготовления взрывчатого вещества, которое по своей разрушительной силе на много порядков величины превзойдет взрывчатые вещества обычных типов».
Далее следовал краткий анализ того, что уже достигнуто в этой сфере. Затем авторы письма отметили, что в самой Германии ядерной физике уделяется ничтожное внимание, она просто игнорируется, а вот в Америке и Англии ученые имеют возможность проводить в этой области широкое исследование. Далее они написали:
С этого времени в Третьем рейхе начались практические работы по созданию нового вида оружия массового поражения.
Завод по производству тяжелой воды в Вейморке. Вид сверху
В сентябре того же года начинает действовать так называемый «Урановый ферайн» («Урановое сообщество»). Его основная задача – объединение усилий всех ученых страны, занятых в атомной сфере. Научным центром «Проекта U» («Уранового проекта») стал Физический институт Общества кайзера Вильгельма, выполнявшего в ту пору роль Национальной академии наук Это учреждение возглавил Вернер Гейзенберг. Ему были приданы лучшие силы физиков-ядерщиков Гамбургского, Лейпцигского и Гейдельбергского университетов, а также опытно-конструкторских организаций. [109]109
Васильев В., Рощупкин В. Охота за тяжелой водой // Независимое военное обозрение. 2005. 28 янв.
[Закрыть]
К началу Второй мировой войны Германия располагала почти всеми необходимыми ресурсами: опытными командами физиков (достаточно сказать, что, по оценкам британской разведки, немцы на два года опережали англичан в области ядерной физики); [110]110
Лота В. ГРУ и атомная бомба. – М., 2002. С. 160–161.
[Закрыть]стабильным и почти неограниченным финансированием; развитой промышленностью, которая могла производить необходимое оборудование; металлическим ураном (его требовалось до 10 тонн) – в 1938 году в результате захвата Чехословакии Германия стала владельцем урановых рудников Яхимовского месторождения и в 1940 году получила 1200 тонн окиси урана при захвате Бельгии.
Оставалась, однако, весьма существенная проблема: где взять около пяти тонн тяжелой воды, используемой в качестве замедлителя цепной реакции? Ее тоже решили, когда Вермахт в апреле 1940 года оккупировал Норвегию и захватил единственный в мире завод по производству тяжелой воды. Он действовал в поселке Вейморк близ города Рьюкан (в срединной части южной Норвегии, примерно в 180 км к западу от Осло), на базе мощной гидроэлектростанции, принадлежавшей норвежской фирме «Норск-гидро». В основе добычи тяжелой воды лежит разложение пресной воды электрическим током на водород и кислород. Тяжелая вода, представляющая собой окись дейтерия (D 20), не поддается разложению и остается в жидком виде. Она тяжелее обычной воды, не имеет цвета и запаха, безвредна для здоровья. Для получения одного литра тяжелой воды требуется подвергнуть электролизу 6700 литров обычной воды.
Сразу же после оккупации страны завод был занят немецким персоналом и охраной, численность которой превышала 500 человек. Начались работы по увеличению производственной мощности завода. В результате всех предпринятых мер годовое производство тяжелой воды к 1942 году выросло в десять раз – с пятисот килограммов до пяти тонн. [111]111
Пекалкевич Я. Спецоперации Второй мировой. – М., 2004. С. 7–8.
[Закрыть]
Немцы запустили свой первый экспериментальный реактор в 1940 году. Для запуска «промышленного» реактора, где можно накапливать новый элемент – плутоний-239 (сейчас его называют оружейным плутонием), и требовалась тяжелая вода, которую начали поставлять из Норвегии.
В 1942 году были подведены итоги работы по «Урановому проекту». На совещании у фюрера Вернер Гейзенберг доложил о проделанной работе. В конце своего доклада он произнес самое важное: для создания реактора с непрерывной цепной реакцией, позволяющего нарабатывать уран-239, необходимо 10 тонн металлического урана и 5 тонн тяжелой воды. В этом случае атомная бомба могла стать реальностью в срок от двух до пяти лет. [112]112
Васильев В., Рощупкин В. Охота за тяжелой водой // Независимое военное обозрение. 2005. 28 янв.
[Закрыть]
Возможно, что он назвал реальные сроки, но при этом не учел ряд факторов, которые делали невозможным создание ядерной бомбы в Третьем рейхе. Основные из них: острый дефицит названных выше компонентов (частично спровоцированный диверсиями и авианалетами противника Англии на объекты «Уранового проекта»); наличие трех научных команд, которые постоянно конфликтовали между собой и минимальное количество результатов в сфере теоретической и практической деятельности немецких ученых, – говоря другими словами, они не могли похвастаться особыми научными достижениями. Последний фактор был частичным следствием первых двух – дефицит тяжелой воды и урана привел к отказу от множества экспериментов, а без них невозможно проверить правильность теоретических расчетов.
Начнем с причин возникновения дефицита тяжелой воды. Британия, совместно с норвежскими подпольщиками, провела серию дерзких операций по разрушению завода, где ее производили, а также уничтожила судно, на котором крупная партия транспортировалась в Третий рейх. Об этих акциях мы расскажем ниже.
А еще Португалия внезапно прекратила поставки вольфрама, необходимого для производства противотанковых боеприпасов. Вместо него пришлось использовать добавки урана. А без этого снаряды не могли пробить броню советских танков «Т-34». К концу 1943 года на заводы Круппа было передано около 1200 тонн урана. [113]113
Лота В. ГРУ и атомная бомба. – М., 2002. С. 168–169.
[Закрыть]
Наличие трех научных групп, каждая из которых подчинялась своему ведомству, привело к жесткой конкуренции между ними. Доходило до абсурда. Если одной группе требовался уран или тяжелая вода для проведения экспериментов, то получить эти вещества от другой группы в нужном количестве они не могли, те просто не хотели делиться. Так что Штирлицу не нужно было ничего делать. Ученые сами мешали друг другу. А вот насчет доносов, из-за которых физик Рунге попал в тюрьму, создатели фильма «Семнадцать мгновений весны» немного преувеличили. Да, такие случаи, может, и были, но они не повлияли на ход научных работ.
Да и сам Рунге, которого в фильме сыграл актер Григорий Лямпе, – фигура вымышленная. Среди известных немецких ученых был физик и математик Карл Рунге, но он умер в 1927 году. Основные математические труды этого ученого относятся к численным методам решения дифференциальных уравнений (метод Рунге – Кутты).
Еще одна причина срыва «Уранового проекта» – реальные научные достижения немецких ученых. Вернее, их отсутствие. После окончания Второй мировой войны их допросили англичане и узнали множество поразительных вещей. В частности, выяснилось, что находившиеся на службе у Третьего рейха специалисты так никогда и не смогли создать «промышленный» ядерный реактор, а к тому же не умели рассчитывать критическую массу бомбы. Плюс ко всему, они лишь неясно подозревали, что плутоний мог быть элементом 94 в Периодической системе элементов, – факт, известный британцам уже в середине 1941 года.
Кто затормозил «Урановый проект».
Если говорить о вмешательстве внешних сил (спецслужб стран противника) в ход реализации «уранового проекта», то придется признать печальный для Советского Союза факт. Англия, а не СССР способствовала тому, что в Третьем рейхе не успели создать атомную бомбу. И основная заслуга в этом не разведчиков (что толку от их информации), а британских диверсантов и норвежских подпольщиков. Эти люди сумели сорвать поставки тяжелой воды в Германию.
Мы не будем подробно рассказывать обо всех эпизодах их героической деятельности, а остановимся лишь на конкретных результатах.
Вход в электролизный цех
Решение об уничтожении этого объекта было принято в Англии еще летом 1941 года. Премьер-министр Уинстон Черчилль приказал произвести серию бомбардировок. От этой идеи быстро отказались, т. к. авиационное командование доложило, что бомбовые удары имеющимися в его распоряжении самолетами по цели, расположенной скрыто в горах, никакого эффекта не дадут. Да и норвежское эмиграционное правительство, находившееся в Лондоне, выразило сомнение в необходимости авианалетов. Оно опасалось, что в результате может пострадать местное население.
Тогда было принято решение о проведении диверсионной операции. Было проведено несколько операций, но только одна из них – «Ганнерсайд» («Артиллерийская позиция») – закончилась успешно. С 1 марта 1943 года завод временно прекратил свою деятельность. В результате взрыва вся электролизная аппаратура была уничтожена, а на землю вылилось до пятисот килограмм тяжелой воды.
Электролизный цех после операции «Артиллерийская позиция».
Паром, на котором нацисты пытались вывезти запас тяжелой воды, был уничтожен в результате диверсии
Через шесть месяцев, когда завод вновь начал функционировать, он подвергся атаке 155 американских бомбардировщиков. В результате авианалета 16 ноября 1943 года была разрушена электростанция, снабжавшая завод энергией, частично пострадали трубопровод и цех электролиза. Эта акция стала возможной благодаря совместной деятельности британских спецслужб и норвежских подпольщиков. В Лондоне смогли заранее создать макет завода и точно определить цели для бомбовых ударов. А о том, что часть смертоносного груза упадет рядом с целью, было известно еще в 1941 году. И только приказ Уинстона Черчилля, запретившего диверсионную акцию, заставил союзников прибегнуть к помощи авиации.
После этого инцидента Германия приняла решение вывезти все запасы тяжелой воды из Норвегии. В конце января 1944 года к отправке было подготовлено 14 тонн этого вещества. В результате диверсии паром, перевозивший ценный груз, затонул. Так немцы окончательно лишились норвежских запасов тяжелой воды. [114]114
Пекалкевич Я. Спецоперации Второй мировой. – М., 2004. С. 8–18.
[Закрыть]
В этой связи возникает такой вопрос: а что мешало Германии создать подобное производство на территории Третьего рейха? Если спрятать такой завод под землей, то авиация противника не смогла бы его разрушить. Да и диверсанты не смогли бы проникнуть на территорию этого «объекта». Основная причина – энергетическая. Процесс производства тяжелой воды требует огромного количества энергии. В Норвегии много горных рек, на которых были построены гидроэлектростанции. В Германии для получения того же количества электроэнергии пришлось бы использовать возможности тепловых электростанций. А с нефтью и с углем в Третьем рейхе к 1943 году было напряженно.
Тайные информаторы Кремля
Если Штирлиц своими интригами не мог помешать реализации «Уранового проекта», то, может быть, он хотя бы информировал Москву о проводившихся работах? И здесь нас ждет разочарование. Основным источником такой информации стала советская военная разведка. Так, в 1942 году агент «Барон» (под этим именем скрывался начальник чехословацкой разведки в Лондоне Франтишек Моравец) сообщал советскому резиденту в Англии «Бриону» (генерал-майор Иван Скляров), что немцы ведут переговоры в Португалии и Испании и «пытаются закупить уран для неизвестных целей». Возможности этого информатора Кремля были уникальными. Например, когда в 1944 году во время авианалета британской авиации на Берлин в кабинете одного из высокопоставленных помощников Адольфа Гитлера упал портрет фюрера, через день об этом «инциденте» «Барон» уже знал.
Другим информатором по немецкой атомной программе был советский агент – «Отто» (физик Клаус Фукс). Работая над британским атомным проектом, он по поручению начальства вел наблюдения за деятельностью своих немецких коллег и имел доступ к материалам, добытым английской разведкой. [115]115
Лота В. ГРУ и атомная бомба. – М., 2002. С. 141–142,
[Закрыть]
Третий источник информации – Шандор Радо. Так, 10 мая 1942 года он получил радиограмму из Центра:
«По имеющимся сведениям, профессор Гейзенберг в Лейпциге работает над вопросом использования в военных целях внутриатомной энергии, выделяющейся при цепной реакции урана. Установите:
– какими методами осуществляется цепная реакция урана;
– методы разделения изотопов урана и получения большого количества протактиния;
– где сейчас работает Гейзенберг и имена физиков и химиков, работающих в лаборатории Бора в Копенгагене».
С помощью одного из своих помощников – швейцарского журналиста Пьера Ноэля («Пьера») – Шандор Радо через месяц сумел ответить на все три вопроса. В Центр ушла такая радиограмма:
«Через Пьера от одного физика Цюрихского университета удалось установить, что бомбардировка урана изотопа-235 нейтронами дает взрыв ядра этого атома, причем развиваются от 3 до 4 единиц энергии. Они попадают на новые ядра изотопа-235 и происходят новые взрывы. Эти последовательные взрывы называются цепной реакцией урана, которая в течение одной-двух секунд может дать так много энергии, которая способна разрушить целый город или область. Нам известно, что для получения практических результатов нужно только работать над изотопом урана-235».
Источником столь подробной информации стали швейцарские физики, которые поддерживали контакты со своими немецкими коллегами. Это стало возможно из-за того, что Швейцария не принимала участия во Второй мировой войне.
В начале июля 1942 года Центр получил еще одну радиограмму. В ней, в частности, было сказано:
«Лейпцигский физик Гейзенберг больше не проводит опытов с бомбардировкой атома урана, так как немцы ему не доверяют, и они отстранили его от самостоятельных исследований. Они передали их физику Тихтсу. Упорно работают над расщеплением атома урана профессор Жолио и его жена в Париже, а также профессор Гельбау в Цюрихе. По мнению последнего, маловероятно, что этот опыт в ближайшее время будет удачен…». [116]116
Лота В. ГРУ и атомная бомба. – М., 2002. С. 165–170.
[Закрыть]
Арест участников группы Шандора Радо в начале 1943 года особо не повлиял на степень критичности информирования Москвы о ситуации в германском «Урановом проекте». К тому времени темпы его реализации значительно снизились.
Тем не менее советских ученых продолжало интересовать все, чем занимались их немецкие коллеги. Так, в начале 1944 года Игорь Курчатов получил из ГРУ очередное донесение по атомной проблеме. Внимательно изучив этот документ, ученый 11 июня 1944 года написал «Заключение на разведматериалы ГРУ о работах в Германии и США по созданию атомной бомбы». В нем он, в частности, указал:
«Сообщаемые в письме сведения о ходе работ по проблеме урана представляют для нас огромный интерес, так как очень ярко характеризуют как общее направление, так и размах, который получили эти работы. Особенно важны сведения, что ураном занимаются, и в Германии, и на французской базе, в лаборатории «Ампер»».
Через месяц, 11 июля 1942 года, Игорь Курчатов в письме начальнику военной разведки попросил добыть сведения о том, «какие методы получения урана-235 нашли в Германии наибольшее развитие, ведутся ли там работы по диффузионному методу или же приняты другие методы разделения изотопов».
В конце 1944 – начале 1945 года ГРУ предоставило в распоряжение Игоря Курчатова новые данные о германском атомном проекте. На этот раз разведка добыла описание конструкции немецкой атомной бомбы, принципа инициирования цепной реакции в урановом заряде и другие важные технические подробности.
«Нелегал» ГРУ, работавший в одной из европейских стран, сообщил в Москву о том, что немцы планировали использовать для доставки атомных бомб к цели ракеты «Фау».
Оценивая материалы о немецкой атомной бомбе, добытые военной разведкой, Игорь Курчатов в марте 1945 года писал:
«Материал исключительно интересен. Он содержит описание конструкции немецкой атомной бомбы, предназначенной для транспортировки на ракетном двигателе «Фау»…
Перевод урана-235 через критическую массу, который необходим для развития цепного атомного процесса, производится в описываемой конструкции взрывом окружающей уран-235 смеси пористого тринитротолуола и жидкого кислорода. Запал урана осуществляется быстрыми нейтронами, генерируемыми при помощи высоковольтной разрядной трубки, питаемой от специального генератора.
Для защиты от тепловых нейтронов футляр с ураном окружают слоем кадмия.
Все эти детали конструкции вполне правдоподобны…».
В 1945 году советская военная разведка была единственной в мире, которая смогла добыть сведения о том, что в Третьем рейхе производились испытания крылатых ракет в качестве носителей атомной бомбы. [117]117
Лота В. ГРУ и атомная бомба. – М., 2002. С. 180–187.
[Закрыть]Хотя и она не смогла полностью ответить на все вопросы советских ученых.
«Грязная» бомба
В «Семнадцати мгновениях весны» не был затронут один важный момент. Третий рейх к началу 1945 года все же обладал «оружием возмездия». Оно было значительно слабее, чем атомная бомба, но эффект от его применения мог быть более сильным и деморализующим противника, чем обстрелы Англии ракетами «Фау-2». И здесь Штирлиц мог оказать реальную помощь Москве.
Все началось с сенсационного заявления немецкого исследователя Райнера Карлыша. В своей книге «Бомба Гитлера. Тайная история немецких ядерных испытаний», которая зимой 2005 года была издана в Германии, он утверждал, что Третьему рейху не только удалось создать ядерную бомбу, но и провести ее испытания весной 1945 года на балтийском острове Рюген. Оговоримся сразу, что речь идет о так называемой «грязной» бомбе. При ее подрыве происходит радиоактивное заражение небольшого по площади участка местности. В наши дни такая бомба считается одним из самых опасных видов оружия международных террористов.
«Они (нацисты) называли бомбу «Вундерваффе», что значит «чудо-оружие». Ее взрыв привел к тотальным разрушениям в радиусе 500 метров. Погибли многие сотни военнопленных, на которых, собственно, и испытывали бомбу», – утверждает автор книги. Исследователь ссылается на документы – некие проекты патентов бомбы, датированные аж 1941 годом, и на обнаруженный им «первый работоспособный немецкий атомный реактор в окрестностях Берлина».
Также Райнер Карлыш ссылается на российские архивы. Якобы в них он нашел доклад Главного разведуправления (ГРУ) об испытаниях «бомбы Гитлера» в марте 1945 года и ответное письмо Игоря Курчатова со словами: «У меня нет полной уверенности, что немцы действительно делали опыты с атомной бомбой». Что, в общем-то, не подтверждает, но и не опровергает факт существования нацистского ядерного оружия.
А вот профессор истории из «Юнион Колледжа» в штате Нью-Йорк Марк Уокере считает, что «у немцев никогда не было настоящей атомной бомбы, как у США или СССР, но можно не сомневаться в том, что в Германии существовала группа ученых, которая пыталась на основе ядерной реакции создать супероружие».
