Текст книги "Мисс «Грация» к беде"

Автор книги: Кларисса Рис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава 4

Перед глазами плясали цветные пятна, а в воздухе пахло праздничными сладостями. Кажется, это был новый год, если судить по наряженным елкам и разноцветным гирляндам, которые украшали бальный зал. Девушка, которой я теперь являлась, стояла под руку с отцом в стройном ряду таких же дебютанток. Я слышала о похожей старинной традиции, но не думала, что в реальности может такое происходить. Только мое мнение тут никого не волновало. Счастливая до безобразия девица жалась к отцу и о чем-то щебетала, не замечая совершенно ничего вокруг. А вот я все прекрасно видела: и ревностные взгляды, и зависть, и даже отвращение на лицах некоторых людей.

Кто же ты такая? В чем проблема этого общества? Почему девицы так сходят с ума и едва ли не волками воют от обычного, на первый взгляд, платья. Да, пусть и не самого шикарного, но этому телу оно особо не шло. Слишком большое и чересчур розовое. Оно портило все ощущение от белоснежной кожи и черных, словно крыло ворона, волос. Платье на самом деле уродовало свою хозяйку, превращая ее в глупое существо, не смыслящее ничего в этой жизни. А вот самой девице, кажется, было совершенно наплевать на недобрые взгляды.

А, нет, это я неправильно рассудила о ее мыслительных способностях. Оказывается, она просто тупа как пробка. Ничего не замечая вокруг, она улыбалась и здоровалась со всеми этими змеюками, словно так и надо. Честное слово, нет в мире более коварного существа, чем женщина. Эти прекрасно и нож в спину воткнут, и стекла в туфли насыплют. С таких девиц станется и чего похуже выкинуть. Зачем она с ними общается, непонятно. Я бы плюнула на все приличия и послала их куда подальше. В детском доме мне четко объяснили – выживает сильнейший!

Эта же была совсем невинна и ничего подобного не замечала, зато со стороны все прекрасно различала я. Слышала, как смеялись все эти юные кандидатки куда-то там. Так что я просто приготовилась дальше внимать всему происходящему. Тем более, где-то вдалеке заиграла торжественная музыка. Курятник мгновенно стих, и по нему прошлись слабые волнения. Интересно, что же они задумали? Но если это воспоминания, значит, все события вечера уже произошли, а я каким-то образом попала в долгосрочный отдел чужого головного мозга.

Мягко погладив дочь по руке, мужчина одобрительно ей улыбнулся и повел в веренице страждущих внимания дам. Меня же в этот момент царапнуло одно нехорошее предчувствие. Девушка, точнее, тело, которое теперь было у меня, не изменилось в эмоциях. Словно она не умела злиться, не понимала, что сейчас над ней глумятся, да и вообще, обстановка вокруг нее не самая благоприятная. Неужели у нее заболевание? Быть не может! Впрочем, от такого никто не застрахован, так что нужно будет первым делом разобраться в этом вопросе. Мне на самом деле стало ее жалко. Генетику я изучала только побочно, но уже могла навскидку диагностировать десятка два проблем.

Я двинулась за ними следом, пытаясь не отставать и смотреть, куда наступаю, хотя это вряд ли было уместно в данной ситуации. Зал приближался, и я с удивлением распахнула рот. Столько прессы я не видела даже во время пресс-конференций глав лабораторий или на еще каких съездах. Черт! Да тут яблоку негде было упасть. Бедная девочка, как она все это переживет? И о чем только думал ее отец, таща ребенка в тот рассадник идиотизма? Фальшивые улыбки, смех и куча льстивых фраз. Я погляжу, мое тело весьма популярно. На камеру с несчастной не прочь пообщаться все, кому не лень. Используют в своих корыстных целях. Козлы!

Скрипнув зубами от досады и толики злости, я продолжала наблюдать за тем, как это шоу человеческой жестокости разворачивается на полную катушку. О, если бы могла, то уже давно бы вмешалась. После представления всех девиц их отцы покинули пределы досягаемости, тогда и начался настоящий кошмар. Я думала, только в детском доме может быть туго, но, как оказалось, высшее общество ничем не лучше. Есть нечто пострашнее участи беспризорной сироты. Несчастную то и дело тыкали, щипали, наступали на платье или подставляли подножки. И пока все эти курицы сверкали на камеру улыбками, ей приходилось кривиться и спотыкаться. Вот ведь мегеры!

Чем дольше тянулся вечер, тем сильнее мне хотелось придушить каждую из этих мелких идиоток. Если человек отличается от вас, это не повод так над ним издеваться. Вас бы поселить туда, где я жила, посмотрела бы, как долго вы продержались бы. Хотя нет, эти возглавили бы глумления и продолжили изводить всех окружающих. Одну я даже мысленно приказала себе запомнить. Золотоглазая блондинка делала все возможное, чтобы на мое тело никто внимания не обращал. Бедная девочка, которой и так пришлось терпеть издевательства, теперь даже потанцевать ни с кем из присутствующих не могла. Эта курица отбивала и перехватывала всех, кто подходил ближе десяти шагов. Встречу в реальности – волосы повыдергиваю!

Чем дольше я за всем происходящим наблюдала, тем сильнее ярость вспыхивала в груди. Почему они такие злые? Им же совершенно нечего делить. Тут каждой внимания хватит с лихвой. Нет, все равно они продолжают терроризировать несчастную, неспособную дать отпор девушку. Честно, на месте ее отца, я бы уже давно забрала дочь и послала всех лесом. Это просто необъяснимо, такая жестокость к человеку, который ничего плохого им не сделал. Ну не поверю я, что у всего увиденного не было какой-то подоплеки. Остается только понять, зачем это наблюдаю я?

Все это шоу абсурда медленно подходило к своему завершению. А после пафосной речи какого-то мужика в белой хламиде и с золотым венцом на голове, отец все же подхватил свое чадо под локоть и потащил прочь из зала. Когда они уже спускались по ступеням к карете, я заметила на прекрасном белом личике с огромными голубыми глазами тонкие дорожки слез. Кажется, даже она понимала, что все это не просто так. Значит, диагноз более мягкий, чем я думала. Болезнь не затронула все отделы головного мозга.

Подняв взгляд обратно на лестницу, я заметила неясный мужской силуэт, маячивший в тени. Сама хозяйка воспоминаний его не запомнила, но человеческий мозг устроен таким образом, что отмечал все. Итак, не в нем ли заключается причина страданий этой несчастной дамы в беде? Мог бы и заступиться, раз теперь стоит и пялится издалека. Ладно, не мои проблемы, все это вообще не может быть реальным. И стоило мне подумать о таком, как все завертелось перед глазами, затухая и пропадая.

Глава 5

Как я оказалась на полу, не поняла. Но, слава богу, хотя бы находилась с противоположной стороны кровати и на осколки не свалилась. Зато теперь понимала, кем являлась я до того, как занять это тело собственным разумом. Только непонятно было другое, почему мой наркоз принимал все более плачевные масштабы. Хотя уже даже в эту версию верилось с огромным трудом. Пришлось смиренно вздыхать и смотреть потухшим взглядом на блистеры из-под таблеток. Что же ты наделала, глупышка? Из-за чего решила применить такие радикальные методы? Ведь сделать идиотский шаг всегда проще, чем разгрести его последствия.

Вспомнив о том, что я хотела проверить ее телефон, залезла обратно на постель и начала осматривать хитроумную пластинку. Прикоснувшись пальцами к экрану, получила мгновенный отклик и, что самое невероятное, начала понимать те непонятные закорючки, которые удивили меня на голограмме. Кажется, мне не только память несчастной подкинули, но и сделали апгрейд всей лингвистической системы. Это, конечно, хорошо, но очень подозрительно. Мне все больше кажется, что я просто сошла с ума, а все вокруг – результат шизофрении прогрессирующей.

Но как бы я себя в этом ни убеждала, выходило не очень похоже. Слишком реальным казался мир вокруг меня. И объяснить, как мозг под анестетиками смог додуматься до такого, я была не в состоянии. Пришлось смириться и принять рабочую версию о том, что меня каким-то образом закинуло в тело мертвой девицы. Я даже уже не была уверена, что небоскребы за окном принадлежат моему собственному миру. Если принимать во внимание технологический прогресс, не свойственный ни одной земной стране, да и воспоминания подкинули тем для размышлений.

Экран распознал лицо и засветился, демонстрируя мне все секреты своей хозяйки. Кажется, это не просто телефон, а целый портативный ноутбук размером с мою ладошку. Разнообразные программы и игры, все это мне было неинтересно, а вот значок с сообщением очень даже заинтриговал. Читать чужую переписку не очень хорошо, но внутренний компас подсказывал, что это может стать ответом на мои невысказанные вопросы. Примирившись с собственной совестью, я тапнула на нужную иконку, вызывая мессенджер на рабочий стол.

«Камаллия

Вы слышали, говорят, наша заикашка призналась в любви Филу?

Марнай

Девочки, не смешите меня, она же уродина)))

Лайла

У нее хватило смелости подойти к первому красавчику академии? Девочки, держите меня, я сейчас в обморок упаду!!!!

Камаллия

Агусики, я сперва посмеялась. А потом мой сказал, что Фил едва смог глаза от этой замухрышки отвести. Я два года за ним бегаю! А чего добилась? Только Марко и смогла подцепить. Эта палка бесчувственная, она же кроме своей алхимии ничего знать не хочет. А тут… ААААААААА!!!!!!

Марнай

Детка, не психуй, ты лучше этой полоумной

Силеста

Конечно, конфетка, она с тобой и рядом не стоит

Лайла

Детка, ты ревнуешь его к этой? Брось…

Ланика

С ней если и будет кто встречаться, только из-за ее папаши

Никалет

Верно, кому она сдалась, дура кривомордая

Ланика

Не смей себя с ней сравнивать, она ничего не стоит!

Флоренсия

Если уж ты не можешь заполучить Фила, то и ей не светит

Силеста

Даже если она сдохнет, никому никакого дела до этой уродки не будет

Патрейла

Правильно, ее место с мамашей рядом, на кладбище

Камаллия

Спасибо, девочки, вы так меня поддерживаете

Лайла

Давайте в начале года ее в навозе искупаем. Тогда посмотрим, как она подойдет к твоему Филу!

Марнай

Правильно, только ты достойна стать следующей женой епископа военного дела

Марнай

А если не поймет, то можно с лестницы столкнуть. Убиться не убьется, а в больничку загремит надолго

Камаллия

Девочки, пожалейте идиотку, ее и так боженька наш всемогущий наказал за грешки ее матери, а мы напомним об этом. Посмотрим, как ей понравится стоять голой перед всей академией. Я скину вам потом задания. А сейчас мне пора. Милый пригласил к Филу за город, это мой шанс его заполучить!!!!!! Пожелайте мне удачки)))) Ведь я единственная, кого он должен назвать своей «Грацией». Всем чмоки-поки)»

Кажется, я медленно начинаю понимать, что произошло на самом деле. Эти идиотки решили отомстить моему телу за такую ерунду! Я знала, что в высшем обществе свои законы, но не думала, что они так незначительно отличаются от того, через что мне пришлось пройти, будучи воспитанницей детского дома и круглой сиротой. Я даже не знала, кто мои настоящие родители. По словам воспитателей, меня нашла полиция в мусорном контейнере, когда мне было чуть больше нескольких часов отроду. Мне повезло, а вот, кажется, этой девушке – не очень.

Родиться в богатой семье и пройти через те же самые упреки… Наверное, я бы не выдержала еще раньше. Она же продержалась… Долго… Перспектива стоять голой перед всей академией никого в мире не воодушевила бы. А ее, несчастную и забитую, просто сломала на части. Как я ненавижу таких змеюк, которые язвят и плюются ядом. Они не могут пойти в лобовую. Этот дом принадлежит богатой семье, а должность отца и карьера матери делали меня, ее, нас, неважно, недосягаемыми. Головы можно было смело лишиться, открыто выступив против дочки епископа и уважаемой ученой.

Вздохнув поглубже, я отложила местный аналог телефона и прикрыла глаза. Я даже представить не могла, что окажусь в такой антинаучной ситуации, только выхода из нее я не видела, как бы хорошо ни искала. Если я права, то мое настоящее тело либо уже мертво, либо в коме на аппаратах поддержания жизнедеятельности. Стоит принимать в расчет именно первый вариант, так будет проще анализировать все и не думать о возвращении. С этой минуты я не кто иная, как немножко блаженная дочь семьи Ватикас, а значит, мне нужно разузнать все! И даже больше…

Сейчас единственное, что я могла сделать, это добиться того, чтобы меня никуда не отправляли из поместья. Отыграть роль совершенно незнакомого мне человека – задача просто невыполнимая. А тут еще надо помнить о том, что девочка страдала каким-то психологическим отклонением. Что усложняет мне жизнь в разы. Судьба меня к такому не готовила! Актриса из меня получится паршивая. Я даже не знаю, как родным этой несчастной в глаза смотреть, что уж говорить про внешний мир. И что со всем этим прикажете мне делать? Кажется, я тоже начинаю медленно сходить с ума!

Глава 6

От отчаяния хотелось биться головой о стену. Апатия и безразличие легли на плечи тяжелым грузом. Я бы в жизни не поверила, что можно так отвратительно себя чувствовать, не совершив при этом ничего плохого. Совесть начала медленно грызть меня изнутри. Вот почему мне не повезло родиться без этой детали? Я не могла просто стать равнодушной и черствой? Нет же, я в каждой проблеме старалась помочь и выложиться на все сто. За это теперь и приходится расплачиваться столь необычным образом.

Вздохнув с досадой, я откинулась обратно на подушку. Невероятно! Это просто не укладывалось у меня в голове. Самое страшное, я понятия не имела, чем конкретно это может мне грозить. Даже мыслей в голове толковых не было. Меня словно в вакуум упаковали и заперли там. Провинившаяся перед кем-то девица, которая теперь должна прожить жизнь, о которой всегда мечтала, но в которой ничего не смыслит. Сирота без семьи и денег вряд ли сможет сойти за наследницу миллиардов, еще и происходящую из высшего общества.

Но не успела я додумать собственную мысль до логического завершения, как двери спальни распахнулись. Передо мной предстал тот самый мужчина из воспоминаний. Опа! А такое раннее явление отца я не предвидела. И как мне поступить в этой ситуации? Сказать, головой ударилась и теперь понятия не имею, что происходит? Или лучше сразу во всем сознаться? Судя по ошарашенному виду последнего, кажется, он уже и сам догадался, что неведомым образом труп его горячо любимой дочери неожиданно решил воскреснуть. Ну все, мне кранты!

– Святые заступники, – приложив руки ко рту, он выдохнул. – Господи, как это могло произойти? Алексис, ты меня понимаешь?

– Простите, сэр, – я медленно отползла на противоположную сторону кровати. – Понимать я вас понимаю, но вот имя другое. Кажется, это тело вашей дочери. Мне знакомо ваше замешательство. У меня, признаться, тоже легкий шок. Никогда бы не подумала, что сказки могут оказаться былью.

– Как тебя зовут? – убивать он меня не собирался, и на том спасибо.

– Настя, – запнулась я на мгновение, – Анастасия, если быть точнее.

– Анастасия, какое непривычное имя. Видимо, ты не из этих мест, – протянул мужчина.

– Я думаю, сюда меня занесло из другого мира, – осмелев, я нашла в простынях планшет. – Каким образом он сюда попал вместе со мной, не знаю, но в момент удара о стену я прижимала его к груди. Это устройство – единственное, что связывает меня и мое прошлое.

– Ты была ученой? – несколько минут поглазев на планшет, собеседник его вернул.

– Да, – согласно кивнула я. – Химия и биология – две отрасли, в которых я специализировалась. На работе мне приходилось создавать вирусы и антивирусы.

– Это может спасти тебе жизнь, – задумчиво протянул собеседник. – Назад вернуть я тебя не смогу, но вот твои мозги могут нас выручить. Моя дочь была одной из лучших студенток академии. Нам повезло, что в ее тело попал кто-то с умной головой.

– Простите, но разве ваша дочь не была больна? – удивленно посмотрела я на него. – В тех обрывках воспоминаний, что мне достались, она вела себя очень странно. Словно ее мозговая деятельность была ограничена. Простите мне мою бестактность в этом вопросе.

– Нет, ты не права, – мужчина опустился в одно из кресел. – Можешь не бояться, я тебя не убью. Ты, точнее, тело моей дочери, это все, что у меня осталось. Жену убили, да и как видишь, Алексис тоже довели. Сейчас я даже готов мириться с тем, что ее душа была заменена на другую. Лучше так, чем остаться совсем одному. Так вот, вернемся к тем странностям, о которых ты говоришь. Если не знать, то со стороны поведение Алексис действительно напоминает некое отклонение или заболевание. На самом деле, ее мать была знаменитым генетиком. Она разработала не один десяток жизненно важных препаратов, которые помогли бороться даже с неизлечимыми болезнями. До того, как умереть, она решилась на главный эксперимент своей жизни. С разрешения верховного владыки, нашего архиепископа, Гвенсалид изменила что-то там в геноме нашей дочери. Я, увы, не силен в этом, если захочешь сможешь почитать обо всем ходе этого изыскания в дневнике своей матери, я же могу только рассказать основу.

– Хорошо, мне и этого пока хватит для понимания, – стало немного легче на душе.

– Моя дорогая Гвенс сотворила настоящее чудо. По меркам нашего мира это было невероятно. Она создала совершенного человека. Безгрешного, кроткого и посвятившего себя богу. Но, как ты и сказала, со стороны это выглядело так, словно у Алексис не все в порядке с головой. Если бы эксперименты продолжались и таких детей становилось бы все больше, то моя дочь не чувствовала бы себя так одиноко. Но нет, церковь посчитала, что еще слишком рано прибегать к подобным методам, и решила остановиться на вакцине полного послушания. Она не заменяла и не блокировала такие важные чувства и эмоции: гнев, раздражение, зависть, корысть. Все это остается, у Алексис же мать все это убрала на генетическом уровне. Ты пока не чувствуешь изменений, но постепенно старая личность моей дочери вернется. Это мутации, созданные искусственно, и даже другой душе нельзя изменить этого. Так что нет, моя дочь обладала гениальным мозгом, опять же моей любимой за это спасибо, просто была совершенно другой. Вот и все.

– Это же ужасно! – воскликнула я. – Лишить человека права выражать свои чувства и относиться к окружающим так, как она сама того хочет. Теперь понятно, почему она не смогла дать им отпор и покончила жизнь самоубийством. Алексис просто не умела злиться и кричать. Уверена, парочка оплеух – и эти курицы сбежали бы, трусливо поджав хвост. Не представляю, как мать могла добровольно так издеваться над своим ребенком.

– На все воля господа, – пожал плечами мужчина. – Привыкай, через три дня ты отправишься в академию. К тому моменту все лишние чувства должны тебя покинуть. Ты станешь идеальной заменой моей дочери.

Развернувшись на каблуках, мужчина покинул спальню, я же с приоткрытым ртом уставилась в пространство. Никогда бы не подумала, что встречу такую дикость. Люди, не имеющие неправильных эмоций. Все психологи мира уверяют в один голос, что сбросить негатив полезно для здоровья. Алексис же, напротив, на все гадости отвечала только правильно: с улыбкой и пожеланием счастья. Черт! Да она действительно продержалась очень долго…

Глава 7

Покосившись на дверь столовой, я с сожалением засунула в рот ложку с мороженым. Господин Бандариан с интересом наблюдал за мной и отмечал странные и нетипичные реакции своей воскресшей дочери. Когда я даже на третьи сутки не начала напоминать любящую весь мир и все на свете отмороженную селедку, мужчина на глазах расцвел. Неужели он тоже считал, что эксперимент его жены не стоил счастья дочери? Кажется, не все потеряно в этом семействе. По крайней мере, я так считаю.

– Ты уверен, что мне нужно возвращаться в академию? – в очередной раз заныла я.

– Прости, – улыбнулся мужчина во главе стола. – Эта тема не обсуждается. Если ты не получишь приличного образования, я не смогу пропихнуть тебя в совет епископальных жриц. Тогда участь моей любимой дочурки будет очень незавидной. Ты же умная девочка, почитала об устройстве нового дома?

– Да, и мне оно не очень понравилось, – звонко фыркнула я. – Ученые редко верят в бога, в основном отрицая существование того, что нельзя объяснить в материальной плоскости.

– Вот только тебе придется в него поверить, – усмехнулся собеседник. – Ты попала в чужой мир и совершенно не готова с ним сродниться. Пока этого не произойдет, ты в опасности. И не считай меня надоедливым. Просто ты ставишь под угрозу сам факт существования моей дочери.

– Я понимаю, – уверенно кивнула я ему. – Но все же трудно поверить в то, чего никогда не видела. А все божественные чудеса в моем мире на поверку оказывались обычным шарлатанством. Ни больше и ни меньше прочего, вводя людей в заблуждение и заставляя их творить невесть что в угоду религиозному помешательству.

– Тут не могу с тобой поспорить, – нахмурился собеседник, – но прими мои слова как истину. Всем в нашем мире управляет церковь, и спорить с ней небезопасно. А я не хочу второй раз мысленно готовиться к твоим похоронам. Так что сделай так, чтобы у епископов или, упаси тебя всевышний, архиепископа, появились к тебе вопросы. Поняла?

– Ладно, так уж и быть, с таким я как-нибудь смирюсь, – качнула я ложкой в воздухе. – Но разве друзья Алексис смогут так же легко принять перемены в поведении своей знакомой? Никогда не думала, что столь радикальные изменения в личности можно скрыть от по-настоящему близкого человека.

– У нее их нет, – тяжело вздохнул Бандариан, – сама видела воспоминания.

– Понятно, – принимать такую правду будет нелегко. – Простите, сэр.

– Зови меня папа или отец, – махнул головой мужчина. – Странно слышать от дочери такое обращение. Боюсь, простые прохожие или нечаянные свидетели не поймут.

– Как скажешь, папа, – такое непривычное и холодное слово далось мне с большим трудом. – Просто мне до сих пор все вокруг кажется каким-то диким. Не представляю, как вы миритесь с текущим положением дел. Не моя, конечно, забота, но все это странно и как-то очень неправильно. Еще раз прошу прощения. Надеюсь, не задену ваших чувств.

– Тебе осталось просто смириться и привыкнуть, – покатав бокал в пальцах, рассмеялся собеседник. – С этого момента мы семья. И это уже ничго во всем мире не изменит. Как бы ты ни брыкалась, отныне и впредь ты моя единственная дочь Алексис Ватикас.

– Вот с этим тяжелее всего приходится, – честно призналась я. – Всю свою жизнь я не знала, что такое семья и дом. У меня никого не было. Единственная воспитательница в детском доме, которая ко мне хорошо относилась, и та уволилась, когда мне было пять лет. Всю свою сознательную жизнь я была одинокой. Мне часто говорят, будто не верят, что я самостоятельно всего добилась. Обзывают проституткой и приживалкой, а от этого только обиднее. Наверное, по этой причине, став в одночасье знатной дамой, мне тяжело принять, что теперь я на самом деле при помощи денег могу решить практически любую проблему.

– Твои родители, – замялся на секунду мужчина, – что с ними произошло?

– Не знаю, – равнодушно пожала я плечами, за столько лет эти вопросы уже не трогали сердце, – я никогда их не видела. Меня выбросили на улицу сразу после рождения. Всю свою жизнь я провела в приюте. Я даже не знаю, где могла бы искать биологических отца и мать. Можно считать, вы мой первый и единственный родитель, господин епископ.

– Перестань обращаться ко мне на вы, – нахмурился отец Алексис. – Теперь ты моя дочь, а значит, я сделаю все, чтобы защитить тебя и не допустить вреда. Поверь мне, я исполню все, о чем бы ты не попросила. Только прошу, не думай обо мне плохо.

– Мне, наверное, не стоит больше вспоминать о прошлом, – я отложила ложечку, которую бессознательно крутила в руках. – Все это теперь должно быть моим настоящим. Тяжело так сразу воспринять необъяснимое, но я постараюсь не опозорить новое имя и фамилию. Стану идеальной Алексис Ватикас. Поэтому, прошу, не беспокойтесь за меня, отец.

– Я и не стану, – рассмеялся мой собеседник. – Ты умная девочка и уже много достигла. Вообще, я удивлен, что ты смогла найти в себе силы и смиренно принять этот выпад судьбы. Так что кушай. Через час карета отправляется в академию, конечно, если ты хочешь успеть к торжественной части сегодняшнего вечера.

– А, знаете, папенька, – лукаво улыбнулась я, – главные герои всегда опаздывают!

– Наверное, ты права, – расхохотался епископ. – Не переживай, я приеду к тебе на первые выходные после дня посвящения для первокурсников. Надеюсь, за это время ты ничего не успеешь натворить. Помни о том, что ты играешь роль совершенно другой девочки. Хотя я не буду возражать, если ты аккуратно поставишь на место зазнавшихся девиц. Но так, чтобы это никоим образом не связали с тобой.

– Я постараюсь отомстить им красиво, – улыбнувшись, я поднялась из-за стола. – Спасибо вам, папенька.

Поколебавшись несколько мгновений, я осторожно подошла к мужчине и чмокнула его в гладковыбритую щеку. Пусть он мне и не настоящий отец, но сейчас это самый близкий и родной человек. Кажется, мне еще придется смириться с новым положением дел. Так что лучше поскорее отправиться в академию, где будет меньше напоминаний о том, что я теперь Алексис Ватикас. Ибо от тоскливых взглядов, направленных на меня, мне уже хотелось повеситься! А сейчас надо взять себя в руки и повыше вскинуть голову, дабы не расстраивать отца. Вперед, девчонка!