Текст книги "Наваждение (СИ)"
Автор книги: Клара Флэйм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 12. Стас
Просыпаюсь первый. Ася всё ещё обнимает меня одной рукой, носом уткнувшись в мой бок. Милая маленькая девочка. Где-то в груди растекается тепло при взгляде на неё. И это меня отрезвляет. Вчера я был не в себе. Не стоило так близко подпускать её. Ради её же блага. Не сейчас.
Хочется прижать девушку к себе покрепче и не отпускать, но я подавляю этот порыв. Осторожно снимаю её руку с моего живота и поднимаюсь.
Больно. Но эта боль привычна. Мне даже не составляет труда игнорировать её и не издавать ни звука. Пусть малышка ещё поспит, ночь для неё была тяжёлая.
Перед глазами возникает картинка, как Ася застыла на пороге кухни при виде моей физиономии, и её большие глаза стали ещё больше от испытываемого шока. Я чувствовал, как она вся сжалась, но смело не подала вида. Да. Она очень смелая. И сильная. Казалось, что она вот-вот расплачется, но ни одна слезинка так и не выскользнула из этих её огромных серых озёр. А её руки! Волнение захлёстывало её, это было видно по тому, как она кусала свои чувственные губы. Но руки были такими твёрдыми, такими уверенными, они точно знали, что делали. Я в ней нисколько не ошибся. Но сам наделал глупостей.
Во-первых, нельзя было допускать, чтобы Муха видел её здесь. Он не тупой и сделал правильные выводы. Все, блять, до единого правильные.
Во-вторых, я сам себе зарекался не впутывать в свои дела близких людей. И облажался. Мне столько времени удавалось быть одиночкой. Я столько сил вложил в то, чтобы оградить от моих дел единственного до настоящего времени важного человека. Чтобы меня невозможно было связать ни с кем в этом мире. Чтобы я был свободен и отвечал только за свою жизнь. Но тут появилась Ася. И все мои принципы полетели к черту.
Смотрю на неё. Этот ангелок даже не представляет, какое влияние оказывает на меня.
Когда она исчезла после боя неделю назад, я сначала обрадовался. Но уже на следующий день мне жутко её не хватало. Я скучал. Я не видел её всего несколько часов, но сходил с ума. Меня ломало, как наркомана в завязке. И я всё время вспоминал глаза девушки в тот момент, когда увидел её у ринга. В них был неподдельный страх, даже ужас. И эти чувства внушил ей я. Моя ярость, агрессия. В тот момент я и сам испугался, но решил, что так даже лучше. Что теперь она знает кто я на самом деле. И возможно так ей будет проще держаться от меня подальше. Ведь я чувствовал, что нравлюсь ей. Этого невозможно было не прочитать в её глазах. Но в тот вечер в них отразились совсем другие чувства. Она убежала. И спряталась.
Первые пару дней я держался. Уговаривал себя, что так будет правильно. Что незачем менять уже устоявшиеся за много лет привычки из-за временного помутнения рассудка. Но потом сломался. Я стал искать Асю. Я следил за её мамой, надеясь, что увижу их вместе и потом прослежу за самой девушкой, узнаю, где она скрывалась от меня. Мне нужно было увидеть это маленькое светлое пятнышко в моей жизни.
Пятнышко! Улыбаюсь. Да, тогда я именно так назвал её в своих мыслях: светлое пятнышко, которое притягивало меня к себе, как огонь мотылька.
В итоге я узнал, что её мама медицинская сестра, а также в какой больнице она работает. Асю я так и не увидел. Логично было предположить, что эти дни она жила с отцом или у подруги. Как выйти на отца мне не представлялось, но с подругой мне помог Фил. Собственно в тот злополучный вечер именно Фил пригласил свою новую знакомую на бой. Кто ж знал, что она притащит с собой подружку, да ещё ею окажется Ася. Где жила эта Катя, с которой я, кстати, её тоже видел пару раз, Фил не знал, но рассказал, где они учатся. Так я узнал, что Ася будущий врач.
Я следил за принцессой, как грёбаный псих, но не мог унять в себе желание видеть её. Каждый день я ошивался возле института и наблюдал. Я видел её такую счастливую в компании своих друзей. Они шутили, смеялись, разговаривали. Вместе учились, гуляли, устраивали посиделки в кафе. У них было столько общего! И, казалось, она даже не вспоминала меня, не думала обо мне. Её жизнь была наполнена смыслом, любовью, светом и без меня. А моя нет. Без неё в ней не было ничего хорошего. Я понял, что только эта девушка способна рассеять темноту окутавшую меня. Я злился на себя за то, что пустил её себе под кожу. Но ещё больше меня злило то, что она сейчас не со мной, хотя я сам и оттолкнул её. Разве не этого я хотел? Чтобы она жила своей жизнью, подальше от меня? Почему же мне тогда хотелось рвать на куски всех, кто провожает взглядом её идеальную фигурку? Почему так отчаянно хотелось быть рядом? Защищать её, оберегать. И любить. Мне хотелось её любить!
И тогда я осознал, что больше не желаю бессмысленно существовать и решил измениться. Я решил порвать со всем окружавшим меня дерьмом, чтобы быть с ней. Чтобы она была со мной. Я подумал, что если начну проигрывать бои, то Тарантино сам исключит меня из своей схемы. Зачем ему тот, кто не приносил пользы? Участвовать в его настоящем грязном бизнесе я отказывался. Сознательно избегал всех разговоров о реальных делах, хотя прекрасно знал, чем живёт мой босс. Меня интересовал только ринг. Мне нравилось драться, так я не только получал удовольствие, но ещё и неплохо зарабатывал на ставках. Но, оказалось, мой план был в корне не верным. Я ошибся.
На столике громко вибрирует мой телефон, и принцесса ворочается в постели. Морщась от резкой боли, я в один прыжок добираюсь до него, хватаю и, увидев на дисплее номер телефона босса, спешу скрыться на кухне. Делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться и отвечаю:
– Да.
Тарантино не спешит говорить, выдерживая свою фирменную угнетающую паузу.
– Мне бы очень хотелось услышать твои оправдания, друг мой, – этот его вкрадчивый тихий голос пробивает мурашки на моей коже.
– А какие могут быть оправдания? Я просто проиграл. Такое случается даже со мной.
– Хм. Неужели.
– Послушай, Тарантино, я…
– Нет. Это ты послушай. Я хочу знать, что происходит с моим лучшим бойцом, – он впервые повышает голос на меня. Это хреново. – Жду тебя и твои объяснения у себя в кабинете. И поторопись, если не хочешь, чтобы за тебя отвечали твои друзья.
– Буду через час.
Я отключаюсь от разговора первый, чтобы последнее слово осталось за мной. Опрометчиво. Но пусть знает, что я не из пугливых, ведь именно это ему всегда нравилось во мне. Я оборачиваюсь и вздрагиваю от неожиданности. В дверях стоит Ася и внимательно смотрит на меня.
– Я всё слышала.
– Ну, тогда ты понимаешь, что тебе пора, – снова грублю, но оправдываю себя тем, что это ради неё.
Ася поджимает губы. Открывает стоящую на столе аптечку и роется в ней. Достаёт картонную коробочку. Выкладывает на стол блистер с таблетками, а картон разрывает. Потом берёт карандаш, на котором ещё виднеется моя засохшая кровь и что-то пишет на образовавшемся клочке. Я слежу за её движениями.
– Не больше трёх в день. – Ася кивает на таблетки. – Если будут вопросы или когда ты перестанешь быть таким придурком, позвони мне. – Она пододвигает ко мне бумажку, на которой я вижу десять цифр. Берёт в руки аптечку и двигается к выходу.
Что она делает? Она никогда не сдаётся, да? До чего упёртая девчонка! Я чуть не посылаю её открытым текстом, а она всё равно не отворачивается от меня. Да как такое возможно вообще? Уже не впервые становится стыдно за своё поведение.
– Ася…
– Нет, Стас, – девушка останавливается и разворачивается ко мне. Её глаза просто пылают. – Разберись сам с собой для начала. Пойми, чего ты хочешь. Мой номер у тебя есть.
Ася снова смотрит на меня и быстро выходит из квартиры, гордо подняв при этом голову.
Я знаю, чего хочу. Тебя.
Тарантино сидит в своём кабинете. Его брови удивлённо ползут вверх, когда он видит, в каком виде я предстаю перед ним. Кивком головы указывает на стул напротив его стола, а сам откидывается в кресле. Я уверенно сажусь, не выказывая ни доли страха. Босс молча, разглядывает меня. С виду он порядочный и мягкий человек, с простыми неприметными чертами лица. Встретив на улице такого, вы ни за что не подумаете, насколько он жесток и безжалостен на самом деле. Хотя именно за такой внешностью, как правило, и скрываются самые настоящие маньяки.
– Я хочу завязать, – озвучиваю я свои мысли. Не собираюсь ходить вокруг да около. – Я устал. Мне надоело.
– Хм. Устал от денег?
– Не в них смысл…
– А в чём? Ну-ка расскажи мне. – Босс подаётся вперёд, складывая ладони в замок и кладёт их на стол. Буравит меня блёклыми глазами.
– Я не на исповедь пришёл. Я пришёл сказать, что ухожу.
– Вчера мы просрали кучу денег. Ты просрал. И ты должен отработать долг.
– Забирай квартиру и машину. Я больше не выйду на ринг.
Тарантино задумывается. Я не свожу с него взгляда, пытаясь отгадать его мысли. Что ему известно? Мог ли Муха донести до него свои умозаключения? Насколько глубоко в заднице я нахожусь?
– Даю тебе неделю, восстановиться, – босс кивает на моё лицо, – и подумать. А когда ты решишь что или кто тебе важнее, – он многозначительно смотрит мне в глаза, и моё сердце падает в пятки. Он всё знает. – Ты будешь делать то, что тебе говорят.
– Боюсь, моё решение тебе не понравится, – говорю я и быстро выхожу, снова оставляя последнее слово за собой.
«Чёрт! Чёрт! Он точно знает!», – мысли гремят в моей голове пока я бегу по лестнице вниз. Нужно взять себя в руки, если за мной кто-то наблюдает, нельзя показать свою слабину. Я выскакиваю из здания и запрыгиваю в машину. Гоню так быстро, как позволяют дорожные пробки. Заруливаю на платную стоянку, где всегда оставляю своих железных коней, и со всей силы бью по рулю, выплёскивая на него всю ярость.
– Думай, мать твою, – ору сам себе. Мне нужен новый план. Новое решение. И пока я его не нашёл, лучше, если я буду как можно дальше от моей принцессы. Мне нужно хорошо подумать и для этого есть только одно место.
Я беру в руки телефон, и в голове всплывают цифры, которые Ася нацарапала на картонке. Картонку я, естественно, уничтожил, а вот номер намертво въелся в мою память. Я вообще не храню важные номера в адресной книге. В ней только Тарантино, Фил и Муха, никаких имён, только цифры. Всё остальное набираю по памяти и всегда очищаю журнал звонков и сообщений. Такова моя защита. Никаких связей.
Я мог бы сообщить Асе, чтобы она была осторожной, но не хочу её пугать. Да, и сейчас она вряд ли будет со мной разговаривать, слишком уж поганое утро я ей устроил.
Я набираю номер Фила, и когда тот сразу отвечает, без лишних вступлений говорю:
– Мне надо уехать на несколько дней. Ты можешь…, – мой голос вдруг срывается.
– Я присмотрю за ней, – быстро реагирует мой друг.
– Не за ней. Присмотри за Мухой, – в трубке висит молчание. Но я знаю, что Фил прекрасно меня понимает. Он первый из нас заметил странное поведение нашего подельника. – И Фил, будь осторожен.
– Буду, – отвечает он. Я удовлетворённо киваю и отключаюсь.
Глава 13. Ася
Стас пропал. С того злополучного утра, когда он говорил по телефону, а потом так поспешно выпроводил меня, прошло больше недели. Он не появлялся, не звонил. Я хватала трубку на каждый незнакомый номер, в надежде, что это Стас. Но это всегда были лишь опросы, или реклама. Все эти дни я дико переживала за него, ведь догадывалась, с кем именно он разговаривал.
Я ходила к его двери каждый день. Звонила, стучала, ждала ответа. Но внутри всегда было тихо. Я каждый вечер прогуливалась во дворе, иногда засиживаясь на скамейке до самой темноты и всё ради того, чтобы увидеть Стаса. Узнать, что с ним всё в порядке. Что он жив и здоров. Но он словно сквозь землю провалился.
Паника овладевала мной. Я не знала, что мне делать. Я не могла ни с кем поделиться той информацией, которой обладала. Ведь я понятия не имела, как это может отразиться на Стасе и его друзьях. Пару раз я была в шаге от того, чтобы всё рассказать отцу, спросить его совета. Одна часть меня порывалась заявить в полицию о пропаже человека, но другая уверяла, что с ним всё хорошо. Что скоро он появится и всё объяснит. Да, и как заявишь, если я не знала ни его фамилии, ни возраста? Я ничего о нём не знала!
Конечно, от моих близких не укрылась моя нервозность, но на все их вопросы я отвечала, что просто устала. Как вовремя сейчас шла сессия, и я могла спокойно списать своё состояние на подготовку к экзаменам. Если честно, сама удивлялась, как мне хватало выдержки не завалить ни одного предмета.
Катя постоянно бросала на меня странные взгляды, но спрашивать ни о чём не решалась. Она единственный человек, кто знал о Стасе то же, что и я. И всё понимала, наверное. Её общение с Игорем сошло на «нет», хотя я видела по её потухшим глазам, что ей его очень не хватает. Этот парень конкретно зацепил мою подружку.
Завтра последний экзамен. И я буду свободна до сентября. Точнее два месяца я буду работать у мамы в больнице, но это мне в кайф. Я обожаю дело, которое выбрала для себя.
Отодвигаю тревожные мысли о Стасе и стараюсь сосредоточиться на конспектах. Сегодня нужно максимально подготовиться, хотя я и так уверена, что справлюсь. Учёба даётся мне довольно легко. Спасибо маминым генам и немалой практике.
Вечером мы с ребятами собираемся встретиться в кафе и немного разгрузить голову. Совсем чуть-чуть. Просто поболтать, сбросить напряжение перед испытанием и подбодрить друг друга. Взглянув на часы, понимаю, что у меня есть несколько часов в запасе и решаю ещё раз просмотреть свои записи, хотя слова и так намертво отпечатались в моей голове.
– Ася, кажется это к тебе, – из прихожей слышится голос мамы, а затем характерный щелчок входной двери.
Я выскакиваю из комнаты, ожидая увидеть в прихожей Катю, и застываю на месте, удивлённо открыв рот. В дверях стоит Стас, собственной персоной. Выглядит он вполне себе прилично. Синяков почти не видно, да и ссадины затянулись, будто и не было того кровавого месива вместо лица.
– Привет, – смущённо бормочет он, поглядывая на маму.
Мама ловит мой взгляд и моментально, не сказав ни слова, уходит на кухню заниматься своими делами.
Я медленно, словно боясь спугнуть гостя, подхожу к нему и утыкаюсь лбом в его грудь.
– Господи, ты жив, – тихо выдыхаю я, освобождаясь от тяжелого камня на душе. – Я чуть с ума не сошла. Уже собиралась идти в полицию.
– Я в порядке, – шепчет он и робко прижимает меня к себе.
И я слышу, как часто бьётся его сердце.
– Хочешь прогуляться со мной?
– Что? Ты серьёзно?
Стас неуверенно пожимает плечами. Он смотрит на меня своими тёплыми карими глазами. Сейчас в нём нет никакой жесткости, холода и мрака. Он просто соседский парень, а я просто соседская девчонка.
– Хочу, – снова шепчу я, завороженная его перевоплощением.
– Тогда жду тебя внизу.
Он тут же исчезает за дверью. А я быстро собираюсь на прогулку.
– Кто этот парень? – спрашивает мама, наблюдая, как я натягиваю джинсовые шорты и меняю домашнюю футболку на более приличную.
Я заметила, что Стас одет просто и решаю не заморачиваться по поводу одежды.
– Его зовут Стас. Он живёт в нашем доме, и мы познакомились пару месяцев назад.
– Ммм. Чем он занимается?
– Он спортсмен, – говорю я полуправду. – Бокс, или борьба какая-то. Мам, я не слишком разбираюсь.
Я собираю свои длинные волосы в конский хвост и стягиваю их простой чёрной резинкой. Закидываю в сумочку телефон, ключи и перемещаюсь в прихожую. Мама следует за мной по пятам.
– Надо же, как ты оживилась, – улыбается она. – Ещё час назад сидела угрюмая. У тебя ведь завтра экзамен, не забыла? – заметно волнуется.
– Конечно, нет. Что за вопрос? Я недолго. – Обуваюсь в летние слипоны, поспешно целую маму в щёк и добавляю: – Кстати, телефон заряжен на сто процентов. Я на связи.
Пока спускаюсь вниз, очень волнуюсь. Осознание того, что Стас ведёт себя иначе, выбивает меня из колеи. У меня даже ладошки потеют, и я поспешно тру их о джинсовую ткань. Чёрт, ну нельзя же так нервничать из-за какого-то парня! Ладно, не какого-то! Но всё-таки надо успокоиться. Это ведь не свидание. Мы просто прогуляемся, он просто хочет объясниться, а при маме этого ну никак не сделать.
Стас поджидает меня на улице, сложа руки перед собой и оперевшись спиной о потрясающего вида чёрный автомобиль. Завидев меня, он улыбается и идёт навстречу, внимательно оглядываясь по сторонам. Меня это на секунду смущает, но странная мысль в голове не задерживается, когда он тянет меня за руку к пассажирскому сиденью.
– Это твоя тачка? – присвистываю я, разглядывая спортивный контур и мощную решетку автомобиля. – Это же Audi RS7 Sportback, – не скрывая потрясения, произношу я.
– Разбираешься в машинах? – прищуривается он.
– Немного, – я посылаю ему загадочную улыбку, и ныряю в потрясающий чёрный кожаный салон. Мечта, а не машина.
Когда Стас заводит машину, у меня даже ладони слегка чешутся от желания прикоснуться к рулевому колесу этого урчащего монстра. Мы срываемся с места и за несколько секунд набираем нехилую скорость, несмотря на то, что всё ещё находимся на дворовой парковке. Ярый ловко выворачивает руль, мы выкатываемся на дорогу и встраиваемся в небольшой поток машин.
Я наблюдаю, как парень уверенно и легко управляет своим суперкаром. Мы словно плывём под рокочущий стук сердца этого стального коня, рассекая носом битумную гладь шоссе, перестраиваясь и обгоняя соседние авто.
– Всё нормально? – спрашиваю я, замечая, как Стас постоянно бросает настороженные взгляды в зеркало заднего вида.
Он кивает, но у меня всё-таки бегут мурашки по коже. Такое чувство, будто он что-то недоговаривает. Я даже оглядываюсь назад, но ничего подозрительного не замечаю.
В салоне висит неловкое молчание. Стас периодически поглядывает на меня, а я на него и никто не решается заговорить первым. За дни его отсутствия у меня накопилось множество вопросов, но зная его нелюбовь к ним, я помалкиваю, давая шанс начать ему.
– Парк аттракционов? Ты серьёзно? – удивляюсь я, когда мы заезжаем на парковку около входа в Центральный парк отдыха и развлечений.
– Почему бы и нет, – подмигивает он и манит меня из машины.
Я в полном недоумении. Сейчас Стас являет собой полную противоположность того парня, которого я знала ещё совсем недавно. Где он провел эти двенадцать дней? Надеюсь не в психушке, где ему промыли мозг сеансами электрошока.
Для буднего дня в парке довольно многолюдно, но ничего удивительного ведь сейчас июнь. Начались каникулы в школе, отпуска у работающих людей, да и в такую хорошую летнюю погоду грех не погулять декретным мамочкам со своими карапузами. Так что на центральной аллее царит шум и гам. Дети визжат, бегая по пешеходному фонтану и уворачиваясь от неожиданно выскакивающих из-под земли струй воды. Родители смеются над ними, некоторые бегают вместе со своими детьми и визжат не меньше. Тут же жужжат аккумуляторные мини-джипы с восседающими на них мини-бруталами.
Эту суету разбавляют яркими красками палатки с гелиевыми шарами разных форм и цветов, тянущимися к ярко-синему небу. Вокруг пахнет сладкой варёной кукурузой, каштанами, жареным мясом. В аппаратах издавая приятный треск и аромат, лопается поп корн. В барабанах крутится ярко-розовая сахарная вата. Я на миг замираю от увиденной картины. Здесь бурлит жизнь, искрится радость, царит атмосфера праздника и счастья, и я подхватываю её. Улыбка сама собой расползается по лицу.
Кидаю взгляд на Стаса, он сосредоточенно сканирует толпу, слегка ошарашенный её количеством. Он явно не похож на завсегдатая таких мест. Беру его за руку и тяну за собой.
– Так где ты пропадал? – начинаю я, пока мы бредём по более тихой аллее, уводящей нас в сторону от основного источника шума.
– Мне надо было восстановиться…и подумать, – отвечает он очередной загадкой, рождающей сразу несколько вопросов в моей голове.
Осторожно, Ася. Не дави.
– Подумал?
– Да.
– Поделишься?
Стас задумчиво смотрит на меня. Я вдруг ощущаю, как он переплетает свои пальцы с моими, но через секунду разрывает наш контакт.
– Возможно. – Он отворачивается, но я замечаю, как он морщит лоб. – Когда-нибудь.
Ясно. Он всё ещё не доверяет мне. Что ж, я снова отступлю.
– Помнишь, что я тебе сказала? – Парень непонимающе щурится. И тогда я произношу: – Я всегда буду в твоём углу ринга, если ты позволишь.
Стас останавливается. Смотрит на меня, но ничего не говорит. Да, ему и не надо. Я и так вижу, как он снова борется сам с собой. Решаю прекратить его мучения.
– Послушай, я не давлю на тебя. Это твоя жизнь, твои дела. Ты не обязан отчитываться, тем более предо мной. Просто я пытаюсь понять, почему ты такой, – я стараюсь подобрать правильные слова. – Такой отстранённый. Ты как будто запрещаешь себе чувствовать.
Я подхожу к нему ближе. Разглядываю его, вижу, как морщинки на его лбу разглаживаются, а выражение глаз становится мягким. Словно он испытывает в этот момент облегчение от того, что его тайна раскрыта. Неужели я угадала?
– Почему? – задаю я ему новый вопрос, в очередной раз, подталкивая к тому, чтобы открыться.
– Трудно потерять то, чего не имеешь. Так ведь?
Стас вглядывается в мои глаза. Что он хочет найти в них? Ответ на свой вопрос? Или нечто большее? Подсказку?
– Думаю труднее отказываться от того, что ты мог бы иметь.
Ему нравится мой ответ. В карих глазах всполохом мелькает маленькая искорка, а на губах появляется намёк на улыбку.
– Если сеанс психоанализа закончен, может, продолжим прогулку? Хочу тебе кое-что показать.
Стас идёт спиной вперёд с улыбкой на лице, и я не могу сдержать ответную улыбку. Лишь качаю головой и следую за ним.
– Ты шутишь? Это, мать его, «Чёртово колесо»! – я не сдерживаюсь в эмоциях, стоя рядом со старым аттракционом и задрав голову вверх. Вижу, как на самой верхней точке кабинки слегка покачиваются от ветра, и мороз бежит по коже. – Ни за что! Даже не думай! Я не полезу туда. Этой конструкции больше лет, чем нам обоим вместе.
– Да, ты трусиха? – подначивает меня Стас.
– Я не трусиха. Просто пожить ещё хочется.
На самом деле я жутко боюсь высоты. Это, пожалуй, мой единственный сильный, не поддающийся укрощению страх. Я даже дома никогда не смотрю в окно. А тут «чёртово» колесо обозрения.
Но парень не отступает. Он твёрдо намерен затащить меня в этот вращающийся ад. Стас протягивает руку и машет пальцами, подзывая к себе.
– Ну, давай, же. – Я отрицательно качаю головой. – Возможно, у тебя будет шанс ещё о чём-нибудь спросить меня, – Стас загадочно подмигивает. – Решайся, принцесса.
Соблазн велик. Мне нравится такой Стас, как сегодня. И, конечно, мне хочется узнать о нём побольше, пока он позволяет это сделать. И я решаюсь. Незаметно для него набираю полную грудь воздуха и медленно выпускаю его. А потом быстро, не давая себе времени передумать, хватаюсь за его протянутую ладонь.
Не успеваю оглянуться, как уже оказываюсь внутри старой металлической, абсолютно открытой кабинки, которая медленно поднимается вверх. Быстро сажусь на сиденье, напротив Стаса и впиваюсь руками в руль, позабыв, что его лучше не трогать. Как результат, моё сиденье тут же поворачивается под мой испуганный визг. Я зажмуриваюсь и пытаюсь успокоить дикий пульс своего сердца, от которого я на какое-то время глохну. Резкое покачивание кабинки заставляет меня приоткрыть глаза, и я вижу, как Стас пересаживается ближе ко мне. Одной рукой он приобнимает меня, а свободной отцепляет мои ладошки от руля и сжимает их в свой большой кулак.
Я снова закрываю глаза и утыкаюсь ему в плечо. Чувствую аромат его кожи и тепло его пальцев на моих руках. Он так нежно держит меня, успокаивает молча. К страху подмешивается волнение другого рода. Я облизываю высохшие губы, но они тут же снова высыхают. Надо взять себя в руки. Пару минут я только и делаю, что пытаюсь игнорировать порывы ветра, развевающие мои волосы и раскачивающие нашу ненадёжную кабинку. Сердце стучит в висках, кровь шумит в ушах, а во рту становится так сухо, что облизывать губы уже не получается.
– Если ты откроешь глаза, то увидишь, как это прекрасно, – в голосе Стаса отчётливо слышатся нотки восхищения.
Я хочу увидеть, почувствовать то, что так восхищает его. Хочу посмотреть на этот мир через его призму восприятия. Сейчас он позволяет мне сделать это. Именно поэтому и я послушно, не колеблясь, открываюсь. И первое, что попадает в поле моего зрения – его глаза, следящие за мной. Они светятся. Нет, блестят. Мерцают. В них отражаются солнечные лучи, они придают его взгляду золотистый отлив. Его тёмные кудряшки танцуют на ветру забавный танец. Это зрелище гипнотизирует меня куда больше, чем открывшийся вид. Я просто не могу оторваться от созерцания того умиротворения, что появляется на лице моего спутника.
– Посмотри, Ася, – шепчет он. Стас устремляет свой взгляд в небо, а потом оглядывает весь горизонт, что открывается нам буквально на несколько секунд. Вдруг Стас отпускает меня и поднимает вверх руки. Раскидывает их, будто хочет взлететь. У меня перехватывает дыхание. Он счастлив!
– Ты чувствуешь себя свободным, – я не спрашиваю, а констатирую факт.
– Да.
– Как птица?
– Как птица.
– Как та, что у тебя на груди?
Стас возвращает руки туда, где они были, но его взгляд всё ещё блуждает по кромке неба над зелёными верхушками деревьев. Мы уже спускаемся, и вид становится всё менее захватывающим. Чем ближе мы к земле, тем угрюмее становится настроение Стаса. Как будто только высота пробуждает его к жизни.
– Это ястреб, – говорит Стас. – Ты знаешь, что это птицы-охотники? И, они создают одну пару на всю жизнь, или остаются одиночками? – его взгляд становится мрачным, тяжёлым. – Так вот, принцесса, я – одиночка.
Я опускаю глаза, не выдерживая эту тяжесть. Я прекрасно осознаю, что он имеет в виду. Только вот я не верю ему. Снова.
Парень спрыгивает на землю из кабинки и помогает выбраться мне. Мы, молча, идём по аллее в обратную сторону. Мне не хочется заканчивать нашу прогулку на такой ноте. Хочется вернуться к началу и всё переиграть. Я бы держала свои вопросы при себе и не лезла к нему в душу. Я же обещала самой себе, что дам ему столько времени, сколько ему потребуется, чтобы понять и принять себя.
Стас косится на меня, его тоже раздражает эта тишина, повисшая между нами. Он держит руки в карманах джинсов, но от меня не ускользает то, как он нервно сжимает пальцы в кулаки. Как закусывает губу и хмурится всё больше.
Где-то рядом раздаётся громкий хлопок, и парень моментально выпрямляет ссутулившуюся спину и начинает зорко оглядывать окрестности. Я тут же вспоминаю его слова о птице. Он и сам сейчас выглядит, как охотник. Его глаза быстро бегают от дерева к дереву, от фигуры к фигуре, прогуливающихся людей по этой же дорожке. Ещё хлопок, и он хватает меня за руку, притягивая к себе, и прячет за спиной.
– Ты чего?
Он не отвечает. Испуганно оглядывается по сторонам. Я впервые вижу страх в его глазах и поведении. Я тоже начинаю озираться, но ничего не замечаю.
– Стас? Ты меня пугаешь.
– Всё нормально, – он нервно облизывает губы и слегка встряхивает головой, прогоняя вспыхнувшие эмоции. – Просто показалось.
Я смотрю на него с недоверием. Что с ним сегодня происходит? Снова хлопок и парень уже спокойно и медленно переводит взгляд в ту сторону, откуда он слышится.
– Это тир, – уточняю я. Думаю, я правильно истолковала его странную реакцию. – Он там. – Машу рукой, повторяя направление его взгляда. – Пойдём, постреляем? – предлагаю ему и встречаю скептическое выражение лица Стаса. – Да, ладно тебе, не будь неженкой! – смеюсь я, чтобы разрядить странно накалившуюся обстановку. – Можешь посмотреть, как я стреляю. Я не обижусь! – снова смеюсь, вспомнив подобный разговор в ночь нашего знакомства.
– Очень хочется посмотреть, как ты мне продуешь! Пойдём, – в глазах Стаса вспыхивает огонёк азарта и задора.
Мы подходим к открытой, слегка потрёпанной, деревянной палатке. На стойке лежат пневматические винтовки, или, как их называют в народе «воздушки». Метрах в пяти от огневого рубежа висят мишени разного типа. Здесь есть и простые бумажные в виде концентрических кругов, и механические, и движущиеся. Тир старый, но именно в таком когда-то я выбила свои первые десятки.
Стас удивлённо поднимает бровь, когда видит, как я уверенно беру винтовку и пять свинцовых шариков. Заряжаю её первым.
– Ладно. Дамы вперёд, – произносит Стас, повторяя мои действия.
Я испытываю некоторое волнение, так как давно не брала в руки оружие. Стрелять учил меня отец. Я даже бывала в полицейском тире. Но это было уже очень давно.
Совмещаю прицел с центром мишени и на выдохе нажимаю спусковой крючок. Резкий хлопок и на мишени появляется отверстие. Девять очков.
– Ого, – присвистывает Стас, и работник тира вторит ему.
Я перезаряжаю воздушку, быстро целюсь и снова стреляю. Десятка. Внутренне, улыбаюсь сама себе. В итоге набираю сорок девять очков из пятидесяти. С довольным видом поворачиваюсь к парню и вижу на его лице недоумение.
– Твоя очередь, – слышу в своём голосе нотки гордости, даже надменности.
Стас выбивает только сорок семь из пятидесяти.
– Ещё, – недовольно рычит он и берёт ещё десять шариков. Пять подаёт мне.
В этот раз стреляет первый и улучшает свой результат до сорока девяти очков. Улыбнувшись, молча, кивает мне.
Я занимаю место у рубежа и делаю свои выстрелы, и снова побеждаю, выбив в этот раз все пятьдесят. Стас чертыхается.
Прошу у работника ещё пять шариков и по очереди сбиваю несколько жестяных зверьков. Слышу щелчок тумблера, и по верхней кромке стрельбища начинает двигаться лента с прицепленными к ней маленькими металлическими уточками. Я думала это лишь украшение, но оказывается, этот советский архаизм ещё работает. Мужчина, пододвигает ко мне коробочку с шариками и подмигивает. Я без слов понимаю его намёк. Без особого труда сбиваю и эти мишени. Удовлетворённо кладу винтовку на стол. Ликую, но стараюсь не показывать вида. Потому что Стас просто в ступоре. Он переводит взгляд от одной сбитой мишени к другой. Рот приоткрыт, глаза слегка выпучены, а брови подняты. Я бы сказала, он немного удивлён.
– Сдаюсь, – произносит парень и поднимает ладони вверх.
– Вы заслужили приз. Выбирайте, – говорит улыбающийся хозяин тира и хлопает несколько раз в ладоши.
Я оглядываю стенд с мягкими игрушками. Мой взгляд цепляется за самую большую. Пушистый нежно-розовый фламинго, с нелепым клочком пуха на голове и глупым выражением глаз.
– Можно эту? – указываю на понравившуюся игрушку и закусываю губу, чтобы удержать рвущуюся наружу улыбку.
Забираю из рук мужчины выбранный приз и разворачиваюсь к Стасу. Медленно подхожу к нему, а потом быстро накидываю ему на шею игрушку и завязываю её длинные тонкие лапы.
– Что…Что ты делаешь? – Стас недоумённо разглядывает свисающие с его шеи лапки фламинго и вдруг смеётся.
