Текст книги "Моно логи. Том 6"

Автор книги: Кирилл Кудряшов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Но это все преамбула. Думаете, сейчас пойдет амбула? Нет, ничего подобного. Преамбула еще не окончена.

Вы заметили, что помимо жопы в тексте упоминалось окно? Заметили? Или моя пятая точка полностью переключила ваше внимание на себя? Давайте я вам немного про окно расскажу, потому что окна в двух историях, о которых пойдут речь, имеют очень важное значение.

Итак, окно первое, у нас дома. Когда мы купили нашу первую квартиру, зимовать нам пришлось, затыкая огромные щели в раме всем, чем нашлось. Ватой, тряпками, носками… Вы вот конопатили раму старыми носками? Очень надеюсь, что вам этого и не придется делать.

Перезимовали мы, значит, ту первую страшную зиму, немного подкопили денег, и решили поставить нормальное окно. Пластиковое. Ну и решили для красоты и простоты выбрать окно всего с двумя створками. Чтобы одна – открывалась, а вторая, огромная – нет. А окно у нас здоровенное, во всю стену! Метра три! И из них два с половиной метра – просто стекло. Большое! Большущее!

Четвертый этаж. И соседняя девятиэтажка – прям напротив. В общем, как-то вечером, возвращаясь домой, я посмотрел на наше окно, и осознал, что смотрится оно как огромный телевизор с шоу "За стеклом". И сдуру сказал об этом Свете.

Как она запереживала! Как заволновалась! Ах, боже мой, а я тут по дому хожу иногда в неглиже! Ах, ужас, соседи видели мою голую жопу! Ах, как же жить дальше? Может быть шторы повесить?

А я ненавижу шторы также, как Света – мухоловок. Теневые – это я понимаю. Плотные, тяжелые, чтобы ни лучика света в дом не проникало, если я захочу днем вздремнуть, или кино посмотреть без солнца, бьющего в глаза и светящего на экран. А тюль – фу-фу-фу! От света не защищают, в окно смотреть мешают, пыль собирают. "Ни за что!" – был мой вердикт. Тем более, что денег на шторы у нас не было.

И Света успокоилась на какое-то время. До тех пор, пока…

Да, дальше речь должна пройти как раз про жопу, но я оттяну кульминацию и расскажу о другом окне. Об окне в туалете.

В нашем офисном здании, бывшим когда-то заводоуправлением, а потом сданном бесчисленным арендаторам, есть убогий и страшный туалет. Туалет с огромным окном возле самой кабинки, в которой так хочется уединения и покоя. Если у нас дома – шоу "За стеклом", то здесь, видимо, планировалось шоу "В кабинке", или "Все, что естественно то не безобразно!" Ну а поскольку второй этаж, и с земли все прекрасно видно, то чтобы не нарушать уединения сидельцев, на уровне пояса стоящего мужчины на окна были наклеены матовые полоски. Чтоб с земли никакие извращенцы не подглядывали…

Вот только не учли проектировщики матовых полос того факт, что в Сибирь иногда приходит лето. Жаркое лето! Чтобы не умереть от духоты, и чтоб не задохнуться от суровых ароматов, летом окна в сортире распахнуты настежь.

И вот стою я, значит, в туалете, у открытого окна, делаю свои дела, и от скуки смотрю в окно, выходящее на территорию завода. И вижу, как по этой самой территории идет женщина бальзаковского возраста. Идет, смотрит на меня, и улыбается. Мечтательно так улыбается… Как будто никто не звал ее на кофе уже пару лет как, а тут вдруг позвали…

Ну а я что? Я – человек простой. Если женщина мне улыбается, я улыбаюсь ей в ответ. Ну а поскольку я еще и человек общительный, то…

Но и здесь пусть повисит немного интриги, а мы пока вернемся к жопе в окне.

Так вот. Окно во всю стену, поздний вечер, темень снаружи, яркий свет в квартире. Я – за компом, Света готовится к завтрашнему походу на какой-то праздник на работе. То в одном платье ко мне выбежит, то в другом…

– Я тебе в каком платье нравлюсь больше? – спрашивает.

– Больше ты мне нравишься вообще без платья! – честно отвечаю я.

И в этот момент начинается боевик, потому что на стене вдруг появляется красная точка лазерного прицела. В боевиках герои в этот момент пригибаются, а стекла тут же разлетаются в мелкое крошево от автоматной очереди… Но я логически рассудил, что раз я не политик и не крупный бизнесмен, и да и в интимной связи с женами вышеупомянутых людей не состою, то это скорее всего не лазерный прицел, а всего лишь лазерная указка. Так что падать на пол и паниковать я не стал. Вместо этого я показал Свете на красное пятнышко и глубокомысленно изрек:

– ГЫ!

– Ааааааа! – взвыла Света, – я же говорила, что надо купить шторы! Нас же видно отовсюду!

– И что? – спросил я.

– Как что? Кто-то видел мою голую жопу!

Пятнышко плясало на стене. Дразнилось и металось, демонстрируя нашу полную уязвимость для снайпера.

– Голую жопу, говоришь… – задумчиво произнес я, после чего встал, повернулся задом к окну и продемонстрировал в окно ту часть тела, о которой речь шла минуту назад.

Красное пятнышко моментально исчезло, и больше не появлялось никогда.

Так я нашел еще одно применение жопе. Как отпугиватель снайперов она бы вряд ли сработала, а вот против подростков с лазерной указкой, как выяснилось, жопа работает отменно.

Таков финал этой домашней истории. А каков финал второй, офисной? – спросите вы. Рассказываю…

Поскольку я человек общительный, и всегда рад новым знакомствам, то увидев улыбающуюся женщину, внимательно разглядывающую меня в открытое окно, я не только улыбнулся ей, но и помахал рукой. А поскольку моя рука была занята тем, что я удерживал в ней некую часть тела, коей, по мнению большинства женщин, мужчины думают, то помахал я не только рукой, но и тем, что я в руке держал.

Знаете, у меня довольно плохое зрение, но то, как покраснела дама, я увидел даже из окна туалета второго этажа.

Мораль? Мораль в том, что нефиг подглядывать в окна! Нет там ничего интересного! Ну, кроме меня…

6. Контрабанда

Моя мама – весьма советская женщина. Прямая, как танковая пушка, и такая же громкая, если ее что-то не устраивает. Привыкнув работать замом главного врача на заводе, где ее боялись все, включая директора, мама перенесла эту манеру общения и на все свое окружение.

Ну а как директору не бояться врача? Разозлишь ее, придешь потом за таблеткой от головной боли, а тебе клизму вкатят. И не поспоришь ведь… А то врачи – они такие, могут заявить, что ты и вазелина к клизме не заслужил. А если совсем сильно разозлить – могут случайно вколотить хлористый кальций подкожно, а не внутривенно. Совершенно случайно! Кто знает, что такое хлористый кальций – меня поймут.

Из всей родни маме осмеливался перечить только я. Да и то далеко не сразу научился этому навыку. Даже сейчас смотрю, например, на их отношения с сестрой, и поражаюсь.

– Надя! Садись сюда! – командует мама.

– Села. А зачем?

– Стричь тебя буду…

– Так я же вроде неделю назад стриглась!

– Мне не нравится, как тебя постригли! Щас я…

– Таня, но ты же ни разу не парикмахер…

– Да там все просто…

И так во всем. Мамина уверенность в том, что она все знает лучше всех, и в том, что ее приказы должны выполняться беспрекословно, непоколебима.

Давным-давно, когда мама еще не ушла на пенсию, мы отправили к ней на завод подругу, кое-что забрать. Как выглядит моя мама Наташка, естественно, понятия не имела. Поэтому объяснили мы ей так:

– Особые приметы: трость и напор.

– С тростью все ясно, а напор я как опознаю?

– Опознаешь!

18-00, конец рабочего дня на заводе. Наташа смиренно стоит на проходной завода. Ждет. Высматривает женщину с тростью и с напором… Вот одна идет. Трость – наличествует, но как же выглядит напор?

В это время женщину тормозят на проходной.

– Стойте. Ваш пропуск?

Все люди проходят через вертушки, смиренно демонстрируя пропуска в развернутом виде. И только один человек ПРОСТО ИДЕТ, игнорируя требования безопасности.

– Какой пропуск? Ты что, не видишь? Я ИДУ!

Наташа больше не колебалась.

– Татьяна Васильевна?

– Да.

Да, такой напор сложно не опознать.

Но это все – предыстория. История – она о другом. Собралась как-то моя мама на отдых в Сочи. Пакует чемодан, спрашивает меня, как более часто летающего, что с собой можно брать, а что – нет.

– А покушать чего-нибудь можно с собой взять?

– Мам, ты не "Победой" летишь. Там будут кормить!

– А если мне не понравится?

– Полетишь голодной.

– А ребенку соки с собой взять?

С мамой летел ее внучатый племянник четырех или пяти лет.

– На борту не только кормят, но и поят. Соки будут.

– Но там же не детские! Я с собой баночку детского возьму…

– Мама! Никаких жидкостей на борту означает дословно НИКАКИХ жидкостей на борту, понимаешь?

– А спирт?

– Какой спирт?

– Я же спирт с собой беру. Ну там укусы мазать, или раны обработать… Медицинский.

– В багаж!

– А если разобьют?

– Не бери спирт!

– Но как же я в Сочах без спирта?

– Да мне пофигу, как ты без спирта в Сочах! Нельзя на борт жидкость! Требования безопасности. Тем более – спирт. Опасную горючую жидкость, понимаешь?

– Эх…

И ведь вроде все поняла… Вроде все хорошо, но…

Досмотр в аэропорту на входе в стерильную зону.

– Выложите, пожалуйста, все металлические предметы из карманов. Сумку – на ленту транспортера! Да пусть лежит, не волнуйтесь!

– Что значит "Пусть лежит"? Там же спирт! Вдруг прольется?

– Что??? В стороночку отойдите, пожалуйста, для досмотра!

Изъяли спирт, в общем… Не прокатила контрабанда!

7. «Да» или «нет»?

Я не понимаю людей, которые не могут просто ответить «да», или «нет».

Я хочу сжигать их в печах! Я хочу отправлять их на рудники! Я хочу вырезать им ложкой внутренности!

Почему нельзя просто и однозначно ответить на поставленный вопрос? Я понимаю, что бесполезно спрашивать у чиновника: "Вы уже перестали брать взятки?" "Да" или "нет" он точно не ответит. Но когда вопрос поставлен четко и не предполагает разных толкований…

Вот представьте: пришли вы в магазин, и спрашиваете:

– У вас хлеб есть?

Казалось бы, чего проще? "Да, есть" или "Нет, не завезли". Но вам отвечают: "Да, но только от Искитимской птицефбрики".

И вы зависаете.

Хлеб есть, но… Зачем продавщица сделала акцент на его производителе? Этот хлеб какой-то особенный? Он невкусный? Черствый? Слишком дорогой? В чем подвох?

– Так хлеб есть, да? – спрашиваете вы.

– Я ж вам говорю, – с раздражением объясняет продавец, – есть, но только от Искитимской птицефабрики.

– А он какой-то особенный?

– Нет, хлеб как хлеб.

– А сколько стоит?

– Как обычный хлеб.

– И не черствый?

– Нет, нормальный хлеб.

А вы все еще стоите и думаете: "Но зачем же тогда она начала с упоминания его производителя???"

У меня на прошлой работе был такой диспетчер на складе.

– Пал Анатолич, мне бы сегодня груз увезти на Галущака… Получится?

– Вот смотри, у меня две машины. Одна сейчас поехала на Твардовского, а вторая с утра отправилась на Искитимскую птицефабрику. Первая потом едет в Бердск, а после этого – в шестую психиатрическую за хлебом. А вторая – после Искитима заедет за целебной грязью в Мацесту…

И тишина. Я жду продолжения, я жду ответа на свой вопрос, потому что мне сугубо пофигу, какой хлеб повезли в Мацесту и какой псих из Искитима поехал в шестую психиатрическую. Мне нужно два пачки пластин отвезти на Галущака, и я просто хочу узнать, получится ли сегодня это сделать… Но я не получаю ответа на свой вопрос!

– Пал Анатолич, так все-таки, отвезем сегодня груз на Галущака?

– Ты меня чем слушал? Одна машина поехала на Твардовского…

– Да мне до лампочки, куда она поехала! Вы мне можете ответить, получится мой груз сегодня отвезти?

– Так я ж тебе объясняю! Одна поехала на Твардовского, а вторая – за хлебом в Искитим на птицефабрику!

– Да горите вы конем! – реву я в трубку, и провожу отгрузочные документы, приторочив к ним записку "ДОСТАВИТЬ ОБЯЗАТЕЛЬНО СЕГОДНЯ!"

И вот сегодня, уже на совсем другой работе, абсолютно реальный диалог с транспортной компанией:

– Здравствуйте! Мы хотим завтра вам груз привезти для Северобайкальска. Привозить на Владировскую, 22а?

– Ну, если проводники есть – привозите.

Какие, нахрен, проводники? Медные? Алюминтиевые? Проводники между мирами? Или нужно, чтобы вместе с грузом приехали шерпы, которые обычно туристов на Эверест водят? Или нужен проводник со специализацией по полякам? Так с Сусаниными нынче напряженка.

Ни в одной транспортной проводники не нужны, а в этой – потребовались. Чувак, ты о чем вообще? Какие проводники, в рот тебе ноги?

– Так завтра можно подвозить груз?

– Не, в четверг привозите. Тогда как обычно, на Владимировскую!

Мудень ты полинезийский, ты сразу не мог сказать: "Привозите в четверг"? Зачем так сложно-то все?

Поэтому я всегда стараюсь отвечать просто, доступно и доходчиво. "Да" или "нет".

Потому что имел я в плодоножку все эти Искитимские птицефабрики с их проводниками! Проще будьте, а?

8. Автобусная зарисовка

Я видел много автобусных ссор, а в некоторых даже и участвовал. В конце 90-х я видел двух бабушек, мерившихся в автобусе годом рождения, чтобы выяснить, кто из них старше, а значит у кого больше прав занять освободившееся место!

Но такого… Такого я еще не видел.

Утро. Автобус, считающийся по нашим меркам полупустым. То есть сидячих мест нет, но стоячих – вагон и маленькая тележка. Я притулился в любимом уголку, стою, читаю книгу и никого не трогаю. Рядом со мной сидят женщина лет 45-50. Уютная, приятная на вид. Внезапно в наш тихий уголок вторгается другая дама, на вид чуть постарше, 50-55 лет, с нецензурным выражением лица.

Вам доводилось встречать людей, которые вас ненавидят просто за то, что вы живы? Она выглядела именно так. По ее лицу было понятно, что ей не нравится автобус, дороги, президент, страна, тарифы ЖКХ, и отражение в зеркале.

Она вошла и встала возле сиденья, занятого вышеописанной дамой.

Сидевшая симпатичная женщина покосилась на нее, подумала секунду, и встала, кивком указав на освободившееся место.

– Садитесь.

Вот что бы вы ответили? "Спасибо, я постою"? "Спасибо, присяду, пожалуй"? Казалось бы, всего два варианта ответа. Вы или соглашаетесь, или вежливо отказываетесь. Но грымзообразная подумала, и изрекла:

– Я что, так старо выгляжу?

Первая искренне пыталась сгладить острые углы.

– Нет, но… Просто подумала, что вам тяжело стоять. Садитесь, пожалуйста.

– Я еще могу постоять!

– Да мне не сложно. Садитесь.

– Я еще раз спрошу: я старо выгляжу?

Вообще-то, если честно, выглядела она действительно старо. Я подозреваю даже, что когда ей было 18, она УЖЕ выглядела старо, и УЖЕ всех ненавидела.

– Ну вы явно постарше меня! – недовольно буркнула обиженная в лучших чувствах дама, и, так и не дождавшись, чтобы ее собеседница расположилась на сиденье, решила сесть обратно сама.

И опять же, на этом история могла бы и завершиться, но нет…

– Надо же! – продолжала бухтеть стоящая, потихоньку заводясь и закипая, – Такой комплимент с утра.

Не дождавшись реакции, она продолжила:

– Так оскорбить человека…

– Да я вам просто сесть предложила! Что вы в самом деле-то!

– Такой "комплимент" мне сделали! – продолжала грымзообразная, уже не слыша ничего, кроме своего внутреннего голоса, шептавшего ей: "Ты должна ворчать! Бухтеть! Возмущаться! Настало время срача!".

– Я просто подумала, что вам тяжело стоять. Уймитесь!

– Между прочим, это вы старая!

– Спасибо! Вы мне тоже комплимент отвесили от всей души!

– С утра все настроение мне испортила! – продолжала ворчать вторая.

И тут уж не выдержал я, и от души расхохотался.

– Зато мне вы настроение на весь день подняли!

– Вот и смейтесь, пока можете! А я до поликлиники как-нибудь доеду стоя.

Я не стал говорить, что я сам еду в поликлинику, на рентген, с подозрениями на артроз. Хотя мне вообще-то не стыдно говорить, что я же стар… Я – супер стар! Хотя место мне пока никто не уступает. А жаль, я бы сел.

9. Как сыр в масле

Парадоксально, но факт. За 10 дней самостоятельного путешествия по Турции мы нигде не начудили, ни во что не влипли и совсем не отожгли.

И это не зная даже английского, не говоря уж о турецком. То ли мы – такие матерые путешественники, что в новой для себя стране чувствуем себя, как рыба в воде, то ли везучие мы…

Была лишь одна забавная история, которой я и хочу поделиться.

Первый день в Стамбуле. Добрались до съемной квартиры, заселились, пошли искать, чего бы покушать. Заглянули в ближайший к дому супермаркет и пошли по полкам, собирая свой будущий ужин.

Молоко. С грехом пополам куплено. Чуть козье не купили. Кстати, козы в Турции какие-то совсем уж мерзкие. У нас-то магазинное козье молоко очень далеко от настоящего, а в Стамбуле вообще, по-моему козлов доят…

Яйца. Выбрали те, на которых написано по-испански. Почему вообще в Турции на яйцах написано по-испански? Леший его знает. Но "huevos" звучит очень красиво для русского слуха.

Сосиски. Чай. Жвачка. О! Сыры!

В России с сырами, как вы и сами знаете, в принципе туго. Поэтому оказавшись в Стамбуле я первым делом стал выискивать на прилавке французские сыры с плесенью. Увы, похоже турки сыры с плесенью не любят… С зеленью, с орехами, все что душе угодно – есть, а вот с плесенью – нет.

О! А что это за интересные комки, размером с мой кулак, плавают в рассоле? Какой-то рассольный сыр наподобие нашей брынзы? Попробуем.

– Гив ми плиз ван вот эта хрень! Ес, ес, вот эта штука, да. Вот этот вот чиз! Блин, ну серьезно, что я непонятного сказал? Чиз! Вис чиз! Света, как по-аглицки будет "рассол"? Что, ты тоже с британцами не похмелялась? Да-да, вот эту вот штуку, одну! Ес! Бир! (Это уже по-турецки, один значит). Сенкью! Тесеккур эдерим!

Приходим домой, довольные, предвкушая знакомство с турецким рассольным сыром… Достаем его из пакета, отрезаем кусок…

– Дорогой, мне кажется, нам стоит сходить за еще одним рассольным сыром.

– А что, этот весь испортился?

– Нет. Этот – весь сливочное масло.

Ну что ж, зато мы все четыре дня в Стамбуле на нем готовили!

10. Счастливый ребенок

Наверное, есть на свете мужики, которые с первых секунд жизни ребенка становятся настоящими отцами. Отцами С Большой Буквы. В чьих руках дети ребенки замолкают, на чьих руках укладываются спать, с чьих сисек кормятся молоком и т. д.

Я, увы, к их числу не принадлежу. Не смотря на то, что наш сын был желанным и долгожданным, его появление на свет стало для меня шоком. Отчетливо помню момент, когда я приехал забирать жену и малыша в роддом… Зеленоватая после пяти дней в этом аду с кричащими детьми супруга вручила мне закрытый вуалью кулек, в котором что-то слегка шевелилось, и двинулась к машине. Я шел за ней следом, стараясь не дышать на кулек, и неся его на вытянутых руках, словно противопехотную мину.

Дома кулек развернули....

Первой моей мыслью было:

– Господи, какой он страшный!

Секундой позже я осознал, что эту мысль я озвучил вслух. Понял я это по прилетевшему подзатыльнику и словам жены:

– Да, мне в роддоме сразу сказали, что на папу похож.

Лежащее на пеленальном столике (который когда-то был моей массажной кушеткой) существо зашевелилось, потянулось, заверещало, как новорожденный ксеноморф, и вперило на меня взгляд своих подслеповатых глаз, состоящих из огромного черного зрачка и небольшого количества воды…

– Света, – осторожно позвал я жену, – Оно на меня смотрит…

Второй подзатыльник не заставил себя ждать.

В общем, как вы поняли, Светины надежды на то, что я окажусь нежным отцом из рекламы "Памперс", не оправдались. Я старался, честно. Я с удовольствием гулял с малышом, потому что он мирно посапывал в коляске, а я читал "Сильмарилльон" и, уехав с коляской на задворки пединститута, не спеша потягивал там пиво, качая коляску. Я прививал ребенку хороший музыкальный вкус, поэтому засыпал он у нас под голос Линдемана, игнорируя светины колыбельные, и пританцовывать под русский рок начал раньше, чем ходить.

Но быть нежным и внимательным отцом, который будет просыпаться ночью раньше мамы и укладывать ребенка спать одним точным ударом… То есть, простите, одним поглаживанием по голове… Нет, таким я быть не мог.

– Кирилл, а ты ребенка кормил?

– Ну… Почти. Он ваты нажрался.

– Кирилл, а ты ему попу специальной мазью помазал?

– О! Помыть задницу! Вот что я забыл…

– Кирилл, а где ребенок?

– Под стол залез и застрял…

– Так вытащи его!

– Может не надо? Он вроде пока не орет… Так тихо, спокойно…

Хотелось бы добавить, что не смотря на мое хроническое раздолбайство, ни в одной реально опасной ситуации Стас за свою жизнь не побывал. Он у меня всего раз выпал из коляски (да и то я поймал его в полете), всего раз наелся ваты, и всего раз я нечаянно поставил ему синяк во всю ногу.

Но, не смотря на то, что с моей точки зрения отцом я был вполне приличным, Света очень боялась надолго оставлять ребенка со мной.

Может быть, сказывался тот факт, что когда она сделала это впервые, решив поехать в кино, по возвращению дома ее ждала следующая картина:

На столе в переноске спал ребенок. Рядом, за столом, сидел я, и как раз когда открылась входная дверь, я опрокинул в себя еще одну рюмку рома. А откуда-то из-под стола доносился женский голос, напевавший колыбельную, благодаря которой мелкий-то так сладко и спал. При ближайшем рассмотрении Света выяснила, что пение раздается не из-под стола. Просто приехавшая помочь мне с ребенком подруга накидалась рома уже достаточно, и прилегла отдохнуть на двух стульях, не переставая петь.

Собственно, сейчас, когда Стасу уже без малого 4 года, изменилось немного. Только то, что он теперь не лежит на столе в переноске, а активно участвует в беседе и играет (а иногда и заигрывает) с гостями. Или сам ходит со мной в гости.

– Кирилл, я еду домой. Вы где? Гуляете?

– Ну… Почти. Мы к Газизу уехали. На площадке нам было скучно.

– Ребенку уже спать пора!

– Да, уже закругляемся, уже собираемся домой.

(на заднем фоне раздается голос мелкого: "Не спать! Не спать! Косить! Косить!")

– Ты его хоть кормил?

– Да, он две воблы с удовольствием сожрал…

– Ты нормальный вообще? У тебя ребенок за день только воблу ел?

– Ну чего ты кричишь? Еще два пирожных…

– Господи…

– Ну чего ты ругаешься? Ребенок выглядит довольным!

Собственно, я это рассказываю к тому, чтобы вы поняли: первые года полтора жизни малыша, Света откровенно боялась оставить его со мной. Понятия не имею, почему. Все разы, когда это случалось, ребенок оставался сухим, чистым, сытым и довольным.

Главной проблемой лично для меня была его излишняя привязанность к маме. Стас был категорически маменькиным сыночком, и разлуку с мамой переживал очень тяжело. Например, однажды Света оставила его со мной на 15 минут, чтобы сбегать в магазин. Все 15 минут ребенок орал, уткнувшись мне в плечо. Орал так, как будто мама ушла навсегда, да еще и уходя сожгла все его игрушки.

Со временем все это прошло, конечно. Но тогда, в первые полтора – два года, было непросто.

Но, собственно, к сути!

Однажды Света решила-таки устроить себе выходной, и отправилась куда-то с самого утра. Разбудила меня часов так в семь, дала последние указания, напомнила телефоны "скорой", полиции и зачем-то службы газа (при том, что у нас печка электрическая), обещала звонить каждые 22,5 минуты и умчалась по своим делам.

А я остался. Сонный, недовольный, слегка озадаченный. Потому что впервые я оставался действительно ОДИН с ребенком на полдня. Никто из друзей ко мне сегодня в гости приехать не собирался. А гости – это хорошо. Гости отвлекают внимание ребенка, и он перестает выносить тебе мозг.

Стас с младых ногтей был жаворонком. Возможно, этим и обуславливаются мои постоянные подначивания жены на тему: "А давай его продадим? Все хоть какая-то выгода?" Потому что я – сова! Классическая сова, у которой пик работоспособности приходится на 22 часа, а пик желания спать – на 8 утра! Но нет, это маленькое чудовище всю свою жизнь просыпается в 7 максимум – в 8.

Проснулся в семь он и в тот день.

Я осторожно заглянул в детскую, привлеченный легким шуршанием и побрякиванием погремушек. Ребенок сидел в своей кроватке и сосредоточенно что-то делал. Что делал я, еще не успевший с утра надеть очки, не разглядел.

Также осторожно я закрыл дверь и поплелся в зал, одеваться и искать очки. Ребенок занят? – Вот и хорошо. Став родителем начинаешь ценить даже пять минут тишины и покоя. Особенно когда впереди у тебя – полдня с этим шумным и подвижным созданием. Занят чем-то в кроватке – вот и пусть занимается. Главное, что спросонок не принялся звать маму, как он часто делает.

Нацепив на нос очки, а на попу – трусы, я сел было за компьютер, но потом вспомнил… Вспомнил бродящую по сети фотографию с разрисованной фломастерами комнатой и подписью: "Так выглядят пять минут тишины!"

Встал.

Снова сел.

Страх боролся во мне с логикой. Оба приводили довольно весомые аргументы.

– Что тебе стоит, сходи и посмотри, что он там делает?

– А если он меня увидит и прилипнет ко мне? А я еще даже утренний променад до уборной не совершил!

– Да, такая опасность есть. А что, если он там сейчас, в своей кроватке, ДЕЛАЕТ ЧТО-ТО СТРАШНОЕ, способное уничтожить всю квартиру?

– Да что такого он может там делать?

– ЧТО УГОДНО! ЭТО ЖЕ РЕБЕНОК!

Страх победил. Последний аргумент был несокрушимым, поэтому я встал, пошел, и снова аккуратно заглянул в детскую… И чуть не ввалился туда, потому что страх был прав. Ребенок, сидя в своей кроватке, действительно готовился уничтожить всю квартиру, а заодно и мою жизнь.

Увидев меня, малыш радостно заагукал, заулыбался, и потянул ко мне ручки через решетку кровати. Коричневые такие ручки. Часть коричневого, облепившего этим самые ручки, осталось на этой самой решетке.

У меня медленно отпала челюсть…

Не став заморачиваться вопросом, почему папа так удивлен и испуган, мой кроха засунул правую руку глубоко в подгузник, вытащил оттуда еще один кусочек коричневой субстанции, и принялся деловито размазывать его по перилам кроватки.

У меня подкосились ноги.

Однажды на улице я столкнулся нос к носу с неадекватной собакой, у которой из пасти свисали густые нити слюны. Тогда у меня тоже подкосились ноги… Ощущения были сходными.

Устав от праведных трудов, малыш вздохнул, и провел ладошкой по лбу, видимо смахивая трудовой пот. Точнее – заменяя его на что-то другое. Трудовые отходы… Хорошо звучит, почти как "нетрудовые доходы".

– Стас… – обреченно прошептал я.

Ребенок задумчиво почесал нос. Я закрыл глаза с мыслью, что не буду открывать их уже никогда. Мне вдруг страшно захотелось позвонить Свете, в "скорую", в полицию и в службу газа. Хотя логичнее всего в этой ситуации было бы звонить пожарным, у них хотя бы есть брандспойты и вода. Много воды. Как раз столько воды, чтобы превратить этого фекалоида с Голгофы обратно в моего сына.

Когда я все-таки заставил себя открыть глаза, мелкий улыбался, и тянул ко мне ручки. Никогда еще чье-то желание заключить меня в объятия не вызывало у меня такого яркого отторжения вкупе с истерическим смехом.

Я опущу подробности доставки хихикающего ребенка в ванную на вытянутых руках.

Опущу рассказ об изгнании фекалоида с помощью душа. Не стану рассказывать и о том, как я отмывал кроватку, периодически оттаскивая ребенка в соседнюю комнату, чтобы у меня было время на отмывание, пока он ковыляет из спальни в детскую.

Расскажу лишь о диалоге на работе с коллегой, которой я пересказывал всю эту историю на следующий день.

– Счастливым будет твой Стас, – глубокомысленно изрекла Аня.

– Почему?

– Да примета такая есть… Кто в детстве говна нажрался, тот во взрослой жизни счастливым будет!

11. Сифилитический морж

Приболел я тут давеча. Не сильно, но обидно. Прямо перед отпуском, прямо перед отлетом в теплые края. Ну, друзья и попросили меня поделиться секретом быстрой победы над простудой… Рассказать о способах лечения, коими я пользуюсь.

Рассказываю: ингаляции луком и чесноком, полоскание горла всем, что имеет дезинфицирующие средства (да, водкой тоже можно), и прогревание ног в горячей воде. Простуда отступает за пару дней, и ликвидируется без остатка за четыре.

Но правильное лечение – это скучно.

Давайте я вам лучше о неправильном расскажу… Однажды я так полечился, что на всю жизнь заработал фобию.

Но обо все по порядку… Шел мерзкий ноябрь. Если взглянуть на небо, то казалось, что наступила зима. Если взглянуть под ноги, то казалось, что наступил в говно. Мой годовалый сын свалился с бронхитом. Свалился серьезно, и уехал вместе с женой в больницу. Дома мы остались вдвоем: я, и осенняя депрессия.

Единственным светлым лучом во всей этой ноябрьской серости, был надвигающийся поэтический вечер одного литературного объединения, где должна была выступать и моя близкая подруга.

Вечер намечался в воскресенье.

Конечно же в пятницу я подцепил сифилис…

Ах да, тут я должен объясниться. Есть у меня привычка, любую болезнь неопределенного анамнеза называть сифилисом. То есть если у меня сопли ручьем – это сифилис. Если горло болит – это сифилис. Если температура под 40 – это острый сифилис. А вот если врач заглянул в горло и сказал: "Ангина" – это уже ангина.

На работе уже привыкли.

– Лена, можно мне отгул на денек?

– Сифилис? Или ты вчера бухал как не в себя?

– Сифилис…

– Лечись!

Друзья уже привыкли:

– Катя, жуй чеснок и надень маску! Нафиг мне твой сифилис?

Даже клиенты уже привыкли:

– О! Кирилл! А чего на прошлой неделе вас не было?

– Да, фигня, сифилис подцепил…

– Гхм… Предохраняться надо было! В смысле, осень, время сейчас такое, без чеснока за щекой лучше из дома не выходить.

Даже жена привыкла.

– Ты сегодня что-то не важно выглядишь.

– Да сифилис у меня, походу. Женя заразила!

– А я тебе говорила, не надо было с ней в сауну идти!

Врачи только пугаются. Когда меня привезли на "скорой" с подозрением на пиелонефрит, который при детальном рассмотрении оказался воспалением мозга, едва стоявший на ногах я пытался объяснить врачу течение болезни, приведшей меня к нему в отделение:

– Сначала это был просто сифилис…

– Кто диагностировал?

– Да никто не диагностировал. Просто горло болело, и…

– Горло болело – это понятно. Но давайте вернемся к сифилису…

– Ну так а я вам про что… А, простите…

Ну и сильно пугаются новые люди, пришедшие в мою жизнь.

– … Да мелкий дома сидит, в садик пока не ходит. Сифилис у него!

– О господи! Бедный ребенок! Как это вообще возможно в два года?

– Да я тебя умоляю! Они там в садике заразой меняются на раз-два. Такое ощущение, что они прям торги устраивают! "У меня апатичная диарея! Меняю на сифилис! Могу в нагрузку добавить желудочный грипп!"

Потом привыкают, правда.

– Кирилл, ты знаешь, я обнаружила, что твоя привычка называть любую заразную болезнь сифилисом… ЗАРАЗНА!

В общем, в пятницу я подцепил сифилис. Плохело мне прям на глазах. В субботу, кое-как проведав жену и сына в больнице, я приехал домой и понял, что болен достаточно серьезно. Температура медленно ползла к 38, нос не дышал, в горле поселился ежик, тот самый, из песни нянюшки Ягг, и общее самочувствие ползло к нулю.

А в воскресенье – поэтический вечер, которым я намеревался развеять тоску. Да и подругу поддержать хотелось… Ну а на десерт, в понедельник – на работу. А на работу надо. Потому что ипотека. А бронхит ребенка и так проделал неплохую брешь в нашем шатком семейном бюджете. Надо работать. Надо продавать. Надо перевыполнять план, чтобы выжить!