Текст книги "Ставок больше нет"

Автор книги: Кирилл Казанцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

5

– И что же теперь делать? – совершенно убитым, слегка дрожащим голосом спрашивал Ман.

Лом, сидя напротив, наблюдал за процессом общения своего друга и подельника с миниатюрным аппаратом сотовой связи. Собеседника его он не знал. Но, как теперь уже понимал Лом, этот третий, неизвестный, остававшийся в роли невидимки, и был основным во всей этой истории, ведущим игроком их небольшой команды. И сейчас, наблюдая за лицом партнера по криминалу, пытался угадать, как складывается этот разговор.

А складывался он очень непросто.

Обычно невозмутимый, всегда державшийся с некоторым превосходством, Ман растерянно и истерично визжал в трубку, что его подставили, что весь, план, осуществлением которого они с Ломом занимались все это время, – лажа и туфта, что... Много чего он орал, забрызгивая слюной телефонный аппарат. Но вот только "невидимка" его доводам явно не внимал.

– Ты – идиот. – Разумеется, Лом этих слов не слышал. Только видел, как вытягивается лицо напарника. – И этот твой кореш – идиот. Вы, оба-два, – конченые идиоты. У вас на хвосте – "контора". Вам – п...ц!

– Я знаю, – перебил Ман собеседника, оглянувшись при этом на лежавшее около стола недвижимое тело. Мужчина лежал ничком, поэтому бандит имел возможность наблюдать дело рук своих – окровавленные волосы на его затылке, слипшиеся комом.

– Да?! – удивился его собеседник. – Интересно было бы знать, откуда? Кто тебе, конченому идиоту, мог такое сказать?

Путаясь и запинаясь, Ман, не обращая внимания на оскорбления – не до того сейчас, – начал объяснять, как оно все получилось.

Они с Ломом встретили Толика Дохлого во дворе. Присев на полуразрушенную выплеском чьей-то неуемной энергии лавочку под чахлыми ивами, Толик собирался заняться приведением своего организма в относительный порядок. Проще говоря, опохмелиться.

– Здорово, – нехотя буркнул Ман, но только руку протянул – сосед все же. Хотя и не самый приятный. Впрочем, вреда от тихого алкоголика Дохлого никто не видел – напившись, он не впадал в буйство, а уползал в свою захламленную и вонючую каморку, где и забывался беспокойным сном синяка до того момента, пока проспиртованный организм настойчиво не потребует своего. А потом – поиск все того же вожделенного чирика.

Чуть прикоснувшись к вялым, влажным и ощутимо дрожащим пальцам соседа, Ман хотел было пройти мимо, но только тот вдруг остановил его:

– Слышь, Саньк... А тебя там мент дожидается...

– Где?! – Мана аж подбросило на месте от неожиданности.

– В хате. – Дохлый уже маленечко "причастился", поэтому жаждал общения и отвечал охотно. – Молодой, здоровый.

– Один?!

– Один, – подтвердил Дохлый. – Но здоро-овый! "Значит, не группа захвата!" – молнией пронеслось в мозгу. Значит, есть еще шанс, что просто участковый пришел с какой-нибудь проверкой.

– В штатском. Стопудово – опер, – поспешил дополнить свои наблюдения Дохлый.

– Что, ксиву показывал? – Встреча с сотрудником уголовного розыска в планы криминального дуэта не входила.

– Нет. Да только я их носом чую! – самодовольно усмехнулся Толик.

– И где он сейчас?

– Как где?! – удивился Дохлый. – В квартире, в твоей комнате!

– А как открыл?!

– Поковырял дверь – и открыл. – Дохлый с наслаждением приложился к горлышку грязной и мятой пластиковой бутылочки. – У-ух! Ха-арошо!

Ман в это время пребывал в каком-то странном ступор-ном состоянии – слишком уж силен был полученный удар. Конечно, он изначально предполагал, что на них могут выйти. Но вроде бы все и везде делали чисто, следов не оставляли. И вот на тебе.

– Пошли! – Неожиданно инициативу взял на себя Лом.

– Куда?! – выпучил глаза Ман.

– В твою комнату, – спокойно ответил подельник.

– Но там же этот... мент...

– Он всего лишь один. Да и вообще... Может, он случайно к тебе забрел.

Они быстро прошли по коридору. По дороге Лом подхватил лежащий у стены старый заржавленный молоток. И когда за открытой дверью увидел спину и затылок склонившегося над фотографией мужчины, не задумываясь поднял свое оружие и резко опустил его вниз. Должно бы было хватить и одного удара, но только Лом для страховки нанес еще один. Когда он замахнулся в третий раз, Ман перехватил в воздухе его руку:

– Хорош! Все стены сейчас в кровь уделаешь! Он, по ходу, и так уже готов.

Действительно, мужик неподвижно, без малейших признаков жизни, лежал на полу.

– Ну-ка, и что там у нас? – Преодолевая охватившую его тошноту, Ман присел рядом с телом и быстро, сноровисто обшмонал карманы. Результат обыска его не порадовал – в нагрудном кармане рубашки оказалось служебное удостоверение офицера милиции.

– Вот такие дела, – жаловался Ман своему телефонному собеседнику.

– Да-а, – протянул тот в трубку. – Значит, говоришь, мента завалили? Опера?

– Ну да. – Ман прекрасно понимал, что они с Ломом сделали что-то не то, но вот что именно... Этого Он пока понять не мог. – Он нашуфотку в руках держал. Ну, ту, помнишь, где мы на даче?

– Фотку сожги! – потребовал собеседник Мана. – Прямо сейчас!

– Сожгу! – быстро согласился тот. – А потом?

– Потом? Потом – вешайтесь! Лучше сами.

– Почему? – окончательно потерялся Ман.

– Вы завалили опера! Ты сам представляешь, что с вами сделают при задержании за своего?!

– Что?

– Короче, мне больше не звони! Вообще, забудь мой номер телефона! У вас есть немного времени, чтобы уйти.

– Без денег?

– Это ваши проблемы! Я вас больше знать не хочу. Вы все провалили, два тупорылых коня! Все! Меня не ищи – спасибо тебе большое, братик! Мне теперь тоже бегать придется! Так что, ариведерчи!

С этими словами собеседник Мана отключил телефон. Бандит тут же попытался снова набрать тот же номер, но в ответ – лишь механический голос, сообщающий о том, что абонент недоступен.

– И что теперь делать будем? – потерянно спросил Ман у напарника.

– Надо мента на помойку отволочь, – предложил тот.

– Зачем?

– А чтобы не сразу хватились, в какой хате его мочканули. Если здесь его оставить, то он скоро вонять начнет.

– Потащили. – Все еще не оправившийся после удара Ман автоматически сунул в собственный карман найденное удостоверение.

Глава 18

1

Всю дорогу от дома Скопцова до Аниного подъезда молчали. Боря, усевшийся за руль все того же «Крузера», на котором, судя по всему, и прибыл до этого на место происшествия, подчеркнуто смотрел только на дорогу, прямо перед собой.

Сидевший рядом с ним "Непупкин" несколько раз явно порывался что-то сказать, а скорее спросить. Разворачивался лицом к сидевшему сзади Скопцову и даже рот открывал, но натыкался взглядом на безмятежную Анину улыбку и молчал. Хотя глаза его, как два мощных прожектора, излучали нетерпение.

Уже когда добрались до места – господин "Непупкин" любезно изъявил желание доставить Скопцова и его... кхм... спутницу до самого подъезда ее дома, – "народный избранник" не выдержал и, выскочив вслед за покинувшими салон попутчиками, окликнул Василия:

– Василий Арсеньевич! Извините, конечно, но можно вас? На пару слов буквально, – и ослепительно улыбнулся Анне – извините, дескать.

– Я сейчас. – Скопцов чуть коснулся пальцами локтя Ани и подошел к "политическому деятелю", который от одолевавшего его нетерпения аж подпрыгивал на месте.

– Василий Арсеньевич! – В голосе "Непупкина" проскальзывали просительные нотки. – Я, конечно, понимаю...

Еще один взгляд в сторону Анны. Довольно красноречивый.

"Интересно, а что он-то понимает, если я и сам ничего понять не могу?" – как-то лениво подумал Василий, перехватив этот взгляд, в котором легко читались и интерес, и некоторое восхищение неоспоримыми достоинствами этой женщины.

– Но все же... Как будем решать с нашимвопросом?..

Скопцов помолчал некоторое время, мысленно еще раз "прогоняя" полученные от депутата материалы.

– Знаете, – начал он. – Ваше предложение меня заинтересовало. И я бы этим занялся... Но сейчас я занят. Вот если бы попозже.

– Когда? – тут же уцепился за сказанное "Непупкин".

– Ну, примерно через неделю, – еще немного поразмыслив, сообщил Василий.

– Меня это вполне устроит! – быстро согласился "видный политик". До очередных выборов куда-нибудь оставался еще примерно год.

– Тогда будем считать, что мы договорились, – резюмировал Василий.

– Вот и прекрасно! – бодро откликнулся "Непупкин" и протянул сложенную лодочкой ладошку журналисту. Тот слегка пожал круглые мягкие пальцы. А лучезарно улыбающийся "политик" накрыл ладонь Скопцова своей второй ладошкой.

– Ну что же... – В очередной раз оглянувшись на терпеливо стоящую в стороне Анну, "Непупкин" отвесил ей весьма церемонный поклон. – До свидания!

Проводив взглядом отъезжающий внедорожник, Василий неторопливо двинулся в сторону подъездной двери, возле которой стояла Анна.

– Василий Арсеньевич. – Задумчиво глядя на приближающегося Скопцова, она произнесла эти два слова так, словно бы на вкус их пробовала. – Слушай, а кто ты такой, Василий Арсеньевич?

– Человек, – негромко буркнул Василий.

– А ведь я этого дядечку видела. – Такой ответ ее не удовлетворял, и она просто пустила его мимо ушей.

– По телевизору? – попытался перевести все в обычную шутку Скопцов.

– Мне его Мацкевич в свое время как-то показывал. Суровый такой дядечка, принципиальный. Постоянно с губернатором ссорится. Кстати, говорят, что он – наиболее вероятный кандидат на следующих выборах. Должен победить.

– Вряд ли. – Скопцов оценил то, что он уже слышал о господине "Непупкине". У него не было практически никаких сомнений в том, что кто-то из следующих клиентов принесет компромат на "видного политического деятеля" провинциального масштаба.

– Ты так думаешь? А вот я другое слышала. И, кстати, вот сейчас видела. Как он с тобой разговаривал. Подобострастно, – продолжала этот своеобразный допрос Анна. – Слушай, Скопцов, а ты случайно не бандит?

– Случайно – нет.

– Может, фээсбэшник какой-нибудь засекреченный? Вообще, чем ты занимаешься? – Они уже входили в подъезд.

– Вообще работаю.

– А где работаешь? Кем?

На эти вопросы Василий уже просто не стал отвечать. Не до того. Что-то изменилось на улице перед Аниным домом. А вот что именно – он так и не мог пока понять. И эта непонятность тревожила.

– Так где ты работаешь, Скопцов? – Свой последний вопрос Анна повторила уже тогда, когда кабина лифта плавно поплыла вверх.

– Сейчас – у тебя. Охранником, – откликнулся Василий. Неосведомленность Ани его не покоробила и не удивила – красивые женщины так же, как и гусары, газет не читают.

– Ну-ну. – Аня поняла, что ее собеседник просто избегает ответов на вопросы. Замолчала и задумалась. Но только нет-нет да и поглядывала в сторону Василия с интересом и одновременно с сомнением.

А Скопцов в это время старался вспомнить, за что же такое необычное мог его взгляд зацепиться на улице. Только уставший за последние чересчур напряженные сутки мозг категорически отказывался служить своему хозяину. Да и вообще... Василий чувствовал, что если он сейчас не поспит хотя бы пару часов, то... что-то случится. Он не знал, что именно, но в том, что это будет нечто очень нехорошее, был уверен.

Поэтому, как только они вошли в квартиру и закрыли за собой дверь, Скопцов сбросил кроссовки, прошел в комнату и, плюхнувшись в кресло, с удовольствием вытянул ноги, прикрыл глаза. И вот тут онопришло... Как бы само собой.

Василий вдруг понял, что же его так обеспокоило – отсутствие машины приставленной к Ане охраны!

Он открыл глаза и медленно начал выбираться из такого мягкого и уютного кресла. Усталое тело категорически не желало подчиняться – казалось, что даже суставы жалобно стонали. Требовали оставить их в покое.

Но Скопцов заставил себя подняться на ноги. Несомненно, что охрана исчезла не просто так – в обстановке произошли некоторые изменения. И, вполне возможно, изменения радикальные. Ну, к примеру, поймали вымогателей. Других причин Василий сейчас не видел. Да их просто и быть не могло! Но... Предположения предположениями, а ему хотелось знать это точно.

Скопцов направился было в противоположный угол комнаты, к телефонному аппарату, у которого копошилась Анна, но был вынужден остановиться на половине дороги. Потому что женщина вдруг совершила какой-то фантастический, невообразимый прыжок назад. Так обычно отпрыгивают от внезапно замеченной в траве ядовитой змеи. Хрипловатое и немного придушенное "Нет!" повисло в воздухе... А в установившейся тишине слышался воспроизводимый автоответчиком мужской голос:

– Аня! Аннушка! Помоги мне...

Дальше шли угрозы, сказанные другим голосом, с ярко выраженным кавказским акцентом. Причем на этот раз акцент этот был настоящим! Да и голос другой... В нем явно слышалось то пренебрежение, с каким обычно горцы обращаются к русским женщинам.

Аня остановившимися расширенными глазами смотрела на телефонный аппарат. Лицо ее сразу же приобрело мертвенную бледность, нижняя губа была закушена, пальцы рук прижаты к щекам. Наверное, именно так и выглядит человек, нос к носу столкнувшийся с привидением.

"А быстро она смирилась со смертью мужа, – почему-то это было первое, о чем подумал Василий. – Очень быстро..."

Впрочем, о чем это он? Тут кто угодно потеряет голову – события все больше и больше теряли связь с реальностью. Во всем происходящем не было даже следа последовательности или смысла, и оно все больше начинало походить на ночной кошмар.

2

– Ай, Салман! – В кабинет шумно ворвался один из собравшихся в зале кафе боевиков. – Иди, посмотри!

Резаный тяжело выбрался из-за стола. Он сразу почуял, что случилось что-то очень нехорошее, – уж слишком возбужденным выглядел вестник. В обычной обстановке горцы себе такого не позволяют.

"Неужели Лось и тут меня опередил?" – думал чеченский лидер, покидая кабинет.

Но в действительности все оказалось еще хуже.

Прямо напротив огромных витринных окон кафе, на противоположной стороне улицы, медленно и неуклюже разворачивался БТР. По бортам боевой машины даже издали были ясно видны цвета российского флага, ярким пятном выделяющиеся на выкрашенной в зеленое броне.

Слева и справа, достаточно далеко для того, чтобы их не достал случайным выстрелом какой-нибудь слабонервный нохчо, охватывая здание полукольцом, короткими перебежками выдвигались на свои позиции фигуры в камуфляже и "сферах", с автоматами в руках.

– Справа, на чердаке – снайпер, – тихо произнес за спиной "авторитета" многоопытный Асланбек. – Наверное, есть и другие.

Салман посмотрел в ту сторону, куда указывал Мурадов, и точно, через несколько долгих секунд ожидания увидел в темном провале слухового окна яркий отблеск стекла снайперской оптики.

"Обложили..." – с тоской подумал он. Это был конец. У Салмана не было ни малейшего сомнения в том, что подлючий гад Лось все правильно рассчитал и просто-напросто сдал его ментам, подгадав для этого нужный момент, таким образом чужими руками избавившись от конкурента.

– Салман, – один из сразу же притихших боевиков осторожно тронул лидера за рукав. – Там тебя к телефону.

В окружении своих бойцов Резаный вернулся в кабинет. Он даже не сомневался уже в том, от кого именно исходит этот звонок. Остановившись перед телефоном, не спешил брать трубку – сначала огляделся вокруг. Глаза, глаза... Темные и горящие возбуждением глаза земляков, братьев по вере... И ни в одном из этих глаз "авторитет" не увидел ни крупинки страха или сомнения.

– Да! Слушаю. – Салман включил громкую связь – в такой момент он просто не вправе скрывать что-либо от соратников.

– Это гражданин Цагоев? – раздался уверенный мужской голос.

– Чего хотел? – В настоящий момент Резаный уже не видел смысла в том, чтобы сохранять инкогнито или отказываться от собственной фамилии, прикидываясь дураком, – несомненно, Лось "слил" их полностью, с именами и фамилиями. И человек на другом конце провода знал, с кем именно он должен говорить.

– С вами говорит генерал-майор милиции Карасев, начальник УВД Красногорской области... – Повисла пауза. Говоривший давал Салману время оценить, с человеком какого уровня тот сейчас разговаривает, и ожидал ответной реакции чеченца на свои слова. И Салман отреагировал:

– Ну и что? – спросил он презрительно и лениво.

– Гражданин Цагоев, я предлагаю вам и вашим людям сложить оружие, – генерал не обратил внимания на хамскую выходку "авторитета", – и сдаться! Предупреждаю вас, что в противном случае мы будем вынуждены применить оружие и спецсредства.

Резаный еще раз заглянул в лица своих земляков. Конечно, они испытывают какой-то страх. Но не настолько, чтобы открыто в этом признаться. И если сейчас он предложит им сдачу, открыто продемонстрирует собственную слабость... Ему ничего не сделают. Но только для всех здесь присутствующих он перестанет быть лидером. Да что там лидером! Он в их глазах потеряет статус мужчины, человека, заслуживающего уважения! Мало того! Его реальный или мнимый позор падет на головы его детей и братьев, на всю его семью!

"Значит, будем умирать..." – безразлично, как о судьбе другого, незнакомого ему человека, подумал Резаный. И ответил громко и четко, изо всех своих сил стараясь, чтобы голос не подвел, не дрогнул предательски и не выдал врагу его временную слабость:

– Если тебе, генерал, нужно наше оружие, то приди сюда и сам забери его у нас.

Фраза получилась именно такой, какой он хотел, и прозвучала многозначительно, решительно. Пошли на пользу школьные уроки истории.

– Аллах акбар! – хрипло выкрикнул стоящий рядом с Резаным Асланбек, потрясая при этом в воздухе трубой неизвестно откуда у него взявшегося новенького армейского гранатомета.

Большинство из тех, кто в этот момент присутствовал в кабинете, нестройно поддержали этот клич.

"Почему я не знал про гранатомет? – отрешенно думал в этот момент чеченский лидер. – Неужели в жизни Асланбека есть что-то, что он скрывает даже от меня?"

3

Генерал обескураженно смотрел на замолчавший телефон. Он по простоте душевной считал, что стоит ему только представиться – и чеченский лидер тут же испугается высокого звания и не менее высокой должности, попытается договориться, выторговать себе более мягкие условия сдачи. Но того, что на него просто наплюют и не станут с ним разговаривать... Вот этого он никак не ожидал. И теперь стоял в растерянности.

По случаю "полевого" (ну и что с того, что не дальше северной окраины густонаселенного областного центра!) выхода и сам генерал, и толпящиеся за его спиной заместители и всевозможные прихлебатели – штабные, из оргинспекторского отдела, из кадров – были принаряжены в новенький натовский камуфляж.

"Герои, бляха!.." – чуть слышно поскрипывал вставными зубами омоновский майор, глядя из самого заднего ряда на обтянутые просторными пятнистыми куртками жирные спины.

– Психолога! – послышался "из толпы" чей-то громкий шепот.

Инициативу тут же подхватили. По рядам замов и всевозможных помов генерала тут же разноголосо прошелестело: "Психолога! Психолога!"

Откуда-то из-за спины майора шагнула женщина. Тоже в камуфляже, только попроще, чем у "отцов-командиров". Впрочем, женщине форменная одежка была к лицу.

Толпа "ближних" тут же расступилась, образовав живой коридор. Камуфлированная дама спокойно прошла по нему, как модель по подиуму, и остановилась перед генералом. Ловко вскинула ладошку к козырьку кокетливо сдвинутой чуть набок форменной пятнистой кепочки:

– Товарищ генерал-майор, капитан юстиции Звона-рева!

– Ладно, капитан! – небрежно отмахнулся Карасев. – Отставить! Сейчас не то время, чтобы строевой заниматься! Вы лучше другим займитесь...

Указывая на телефонный аппарат, продолжил:

– Вот ваше... кхм... оружие. Попробуйте договориться с этими абреками...

Он говорил что-то еще, доводил до сведения специалиста свое высокое начальственное мнение, но только майор этого уже не слушал – он надевал "сферу", которую до этого держал в руках.

Действительно, нет предела начальственному самодовольству! С одной стороны, все вроде бы правильно, так, как предписывается разработанными давным-давно планами и наставлениями – блокировали здание, в котором находятся террористы, предложили почетную капитуляцию, пригласили специалиста-психолога из ГУИН для ведения переговоров...

"Идиоты!" – ругался про себя омоновец, затягивая ремешок под подбородком. Только что генерал и его свита окончательно все испортили.

Если переговоры с генералом в какой-то степени льстят самолюбию горцев, неравнодушных к должностям и званиям, то переговоры с психологом... это оскорбительно.

И вовсе не потому, что эта женщина плохой специалист. Как раз наоборот – спец она высококлассный. И опыта в освобождении заложников, захваченных зэками во время бунтов в колониях, ей не занимать... Но она – женщина! Жен-щи-на!.. И этим все сказано!

Если взбесившиеся зэки пользуются любой возможностью, чтобы хотя бы просто "потрещать" с настоящей, живой бабой, одной из той прекрасной половины человечества, общения с которой они были уже некоторое время лишены, то чеченцам с ней говорить совершенно не о чем. Для них женщина не может выступать в роли полноправного и полноценного собеседника. Тем более если она еще и не чеченка...

– Я к ребятам пошел. – Майор сказал это очень негромко. Но его услышали.

– Да-да, конечно, идите! – согласился генерал и опять вернулся к разговору с психологом.

Майор легко выпрыгнул из штабного автобуса.

"Надо проследить, чтобы все ребята во время штурма были в масках", – на ходу думал командир отряда. То, что мстительность чеченцев далеко не миф, он опять же знал не понаслышке. И потом, во время атаки может произойти всякое. Начнутся жалобы, посещения адвокатов, следствие, то-се. И в один прекрасный момент, когда желание наказать "душителей демократии" достигнет апогея, он построит отряд для проведения опознания. В полной экипировке – в "брониках", в касках, с оружием и... в масках. В черных трикотажных масках-шапочках. То есть именно в том виде, в каком его бойцы и были на очередной операции. И от чистого сердца предложит заявителям-жалобщикам: "Пожалуйста, опознайте среди присутствующих того самого человека, который позволил себе неправомерные действия в отношении вас". Командир уже не раз такое делал. И всегда с удовольствием наблюдал обескураженное и растерянное выражение на лицах очередных "правдоискателей"...