Текст книги "Войны и миры: Отряд «Омега»"

Автор книги: Кирилл Якимец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

Шабель ткнул кнопку на радиопульте. Небольшой экранчик осветился схемой дачи.

– Вот, – показал карлик, – из соображений безопасности приемный порт у них здесь, а хранилище на другом конце. Ваша задача – чтобы зеленомордые повели вас сразу в хранилище или куда угодно, подальше от корабля. Понятно?

Богатыри кивнули.

– На часы поглядели, ну-ка… Хорошо. С момента отлета пройдет ровно три тысячи секунд. И где бы вы там ни были внутри, сразу начинайте всех месить. Просто всех подряд. Тогда останетесь живы. Ясно?

Богатыри снова кивнули.

– Тогда по местам. И пусть Олень вас не боднет в задницу!

Братья развернулись по-военному и бегом покинули рубку. За ними потянулись остальные пираты.

Ольга смотрела на карлика с восхищением. Ей уже было почти жалко осуществлять задуманный план. Но… Она – византийская принцесса. Она не может кого-то жалеть. Кого-то любить. Она может только выполнять государственную задачу, которую возложила на себя сама.

А карлик был рад-радехонек. Он припрыгивал на месте, деловито нажимая какие-то кнопки на пульте и мурлыкая под нос заунывную мелодию. Потом вдруг вскочил ногами на кресло около пульта и повернулся к принцессе. Теперь их лица были на одном уровне, и карлик смог заглянуть своими зеленовато-карими глазами в светло-серые глаза принцессы.

– Вот так. С паршивого джихада – хоть несколько кило кубиков. Я, милая, сначала и впрямь подумал: продам бедуинов, куплю здесь этих рыбьих трубок. Но потом понял, что местные треухи из охраны – они такие ушлые, они трубок не продадут. Посему придется нам войти в историю и взять, наконец, железку этого кальмара.

– Кальмара?

– Да, принцесса, Восьмирукий очень похож на кальмара. Только размеры у него знаешь, какие? Хо-хо… Примерно с кизяковскую тюрягу. И ничем его не проймешь. Но он сейчас спит, это главное.

Шабель оглядел в последний раз пульт, проверил показания всех приборов.

– Ладно. Пора и нам на свое место. Наше место на катере «Бешеная собака». Хороший катер, я на нем в своем мире Зобегру бомбил, главный город Крезидхи.

– У вас тоже есть Крезидха? И там живут треухи?

– Да, кстати, интересная штука. Во всех мирах, говорят, есть треухи, и планета их называется Крезидха, и главный город – Зобегра. И всего два языка: Ради и Пхау. Но… Я немножко наврал. После моего рейда в нашем мире никакой Зобегры не осталось. И никаких треухов. Я за это и получил, собственно, адмирала. Пошли на катер.

На серой металлической поверхности дачи вздулся ярко-красный волдырь. Волдырь все рос, светясь изнутри, но никак не мог прорваться. С крейсера по волдырю последовал мощный ракетный залп.

И когда сила внешнего удара соединилась с силой взрыва внутри, волдырь, наконец, прорвался, освободив облако огня.

Шабель с Ольгой и взводом пиратов сидели в тесном катере. Слишком яркое изображение на экране резало глаза.

– Рванула наша «красочка», – удовлетворенно пробормотал карлик и склонился к микрофону:

– «Морж» и «Медведь», вперед!

Два первых катера сорвались к крепежей и устремились к отверстию, возникшему на бронированном теле дачи Восьмирукого. Шабель внимательно следил, как катера входят в атмосферу.

– «Буран», «Касатка», вперед!

Еще два катера пошли к даче. Первые катера уже скрылись в отверстии, когда охрана, наконец, пришла в себя. Из замаскированных на поверхности орудий к катерам устремились снаряды. С крейсера полетели ракеты – по орудиям и по снарядам охраны. Но «Буран» все равно был сбит. Он разлетелся бесформенными осколками, абсолютно черными на фоне ослепительного взрыва. Зато почти все орудия охраны были обнаружены и уничтожены.

– Теперь мы с «Волком», а как будем в атмосфере, идут «Снежный барс» и «Щука». Замыкающий – «Хорек», оставляешь бомбу в самом центре, и догоняй нас. Смерть зеленым рожам!

Шабель рванул штурвал, и «Бешеная собака» понеслась к быстро увеличивающейся рваной дыре, черневшей на безграничном поле из гладкого металла.

В «Волка» попал снаряд – катер исчез с бокового экрана, на его месте кувыркались обломки. Зато «Собака» прошла ровно и опустилась среди других катеров.

Один катер горел, кажется – «Морж». Кругом беспорядочно громоздились оплавленные конструкции, кое-где валялись трупы – несколько пиратов и множество треухов в оранжевых тюрбанах.

Прежде, чем дать команду на выход, Шабель быстро глянул на план дачи и сделал залп по ближайшей стене. В стене образовалась дыра шагов пять шириной, из которой повалили, мелькая тюрбанами, треухи-охранники. Шабель за несколько секунд расстрелял их из пулемета, потом на всякий случай пустил в дыру несколько мощных огненных струй. И только после этого надавил клавиш, открывающий внешний люк.

– Игорь и Тимур – впереди, дальше я с Ольгой, остальные в обычном порядке колонной по два, замыкающий – Эйно. Марш!

За дырой во все стороны тянулся бесконечный низкий зал, даже не зал, а просто пространство, почти лишенное третьего – вертикального – измерения. Стальной потолок поддерживали многочисленные пузатые колонны, изукрашенные пятнами ржавчины. Иногда из-за колонн появлялись охранники, но Игорь и Тимур убивали их моментально, короткими очередями, не давая сделать ни выстрела. Шабель поглядывал иногда на распечатку плана и считал про себя колонны. Вдруг он крикнул:

– Стоп!

Все резко остановились, только Игорь, заметивший очередного охранника, случайно сделал вперед несколько шагов. Голубая искра прошила все его худое тело с ног до головы, в стерильном воздухе запахло паленым – и через минуту от Игоря остался только обугленный скрюченный труп.

– Говорю стоп – значит стоп! – сердито буркнул Шабель, – Вейне, замени Игоря. Сомкнуть ряд! Так…

Шабель снова сверился с планом дачи, потом молча уставился на одну из колонн. Снял с плеча гранатомет, прицелился в колонну и выстрелил. Колонну разнесло мелкими осколками. Внутри она оказалась полая.

– Тимур и Вейне меня прикрывают, если вдруг появятся зеленые. Остальные тоже глядите в оба, особенно – за мной. Я двигаюсь туда, потом по команде вы все, шаг в шаг. Кто оступится – сгорит. Я пошел.

И карлик направился к разрушенной колонне длинными прыжками. Несколько раз он останавливался, сверялся со своим планом, делал шажок в сторону или назад, снова прыгал. Наконец, он оказался у цели. Махнул рукой.

Сначала по следу Шабеля пошли Вейне с Тимуром, за ними – Ольга. Внутри колонны оказалась лесенка, на которой одновременно в ширину могли уместиться два человека. Тимур и Вейне, быстро перебирая руками, начали спускаться. Ольга и Шабель последовали за ними через несколько секунд. Остальных ждать пришлось недолго. Один раз послышался крик и снова запахло паленым.

Тимур и Вейне первыми спрыгнули на пол внизу и сразу открыли стрельбу, встав спина к спине.

– Готова, принцесса? – спросил Шабель, не останавливаясь.

– Да, – коротко ответила Ольга.

– Прыгаешь по левую руку от Тимура, стреляешь длинными очередями в перпендикулярном направлении. По моей команде идешь вперед. Марш!

И они прыгнули.

Внизу все пестрело зеленым и оранжевым. Среди зеленых лиц и оранжевых тюрбанов охранников мелькали белые меховые шапки пиратов. Первые два взвода, попавшие на этот уровень через другие ходы, бились отчаянно, но охранников было слишком много. Ольга еще в прыжке уложила несколько треухов. Вейне был мертв, Тимур стрелял не переставая.

– Движемся! – крикнул Шабель.

Здесь тоже всюду были широкие колонны. Ольга ринулась к ближайшей и спряталась за ней от огня охранников. За ее спиной с лестницы сыпались все новые и новые пираты.

– Движемся. Шире круг!

Пираты прибывали и бежали каждый в свою сторону, образуя круг. Круг становился все шире. Когда замыкающий Эйно мягко спрыгнул с лестницы, Шабель закричал:

– Стоп! Круг есть! Мочи охрану!

Ольга думала, что томительная перестрелка затянется надолго, но ошиблась. Охранники, видимо, все еще не пришли в себя от внезапного нападения. Они суетились между границами смертоносных кругов и падали, скошенные длинными очередями.

Выстрелы стихли. Некоторое время Шабель ждал, потом решил, что пора.

– От колонны к колонне, идем к дальней стене. Сперва взвод «Медведь». Прикроете мою «Собаку», если что. Мы, значит, за вами. Вторым рядом у колонн – «Касатка» и «Щука». «Снежный барс» – третий ряд. Первые пошли, марш!

Маневр закончился без неожиданностей. Шабель посмотрел на часы, вытащил из-за пояса минирацию.

– Крейсер, говорит дедушка. Симмель, Хамун. «Хорька» видели? Сбит?!

Шабель торопливо тыкал в кнопки рации.

– «Хорек», кто-нибудь… Эрво, почему говорят, что ты сбит? Так… Так.

Шабель замолчал. Лицо его на мгновение осунулось, даже черная борода слегка обвисла. Но тут же снова встала торчком, как обычно.

– Эрво, а ты жив? Ты на крыше? Ты на месте. А бомба? А… ты ее взорвешь? Я знаю, ты ненавидишь кальмара. Взрывай сейчас. Время. И пусть Олень тебя прокатит. Знаю, знаю, как ты относишься к шаманам. Можешь там, в небесных снегах, развести костер и поджарить Небесного Оленя. Здесь никто не пожалеет. Все жалеют тебя… Время. Привет предкам.

Шабель выключил рацию.

– Он взорвет бомбу сам? – спросила Ольга.

– Да. Эрво попал сюда со мной, но поначалу сказал, что хочет жить мирно. Поселился на Колаксае, с той стороны, стал мардом. Жена была красивая, дети. А потом Восьмирукий решил поохотиться, выполз на ту сторону. Такое с ним редко бывает. Но Эрво не повезло. Жену и дочь просто придавило домом, а сына Восьмирукий сожрал. В назидание. Сын по нему стал стрелять… Лет двенадцать было парнишке, я его драться учил.

– А где был Эрво?

– В Хоре, на рынке. Батрака хотел купить. Сразу двоих купил, братьев Чен, Симмеля и Хамуна. А потом… Он меня спросил: будем кальмара брать? Я сказал – будем когда-нибудь. Вот… Да. Пора бы и бомбе…

Сильно дрогнул пол под ногами. В ушах загудело – очень низко, почти не слышно. Лампочки под потолком начали тускнеть и вдруг погасли совсем.

– Есть! – крикнул Щабель, – у нас семьдесят пять секунд. Первый ряд, пять шагов от стены. Гранатометы! По стене – пли!

Темноту осветили взрывы.

Шабель зажег фонарик, взмахнул над головой.

– За мной, в колонну по пять, сквозь пролом, бегом марш! И осторожно, там будут ступеньки.

За разрушенной стеной десяток шагов тянулась гладкая скользкая поверхность, а потом действительно начались ступеньки, уводящие все ниже и ниже. Пираты еще бежали, когда свет снова зажегся. Последние несколько человек не успели проскочить – Ольга услыхала короткий крик и оглянулась. Двое горящих пиратов скатились по ступеням под ноги товарищей, еще кто-то, кажется, горел за краем лестницы.

Но основная часть отряда проскочила.

Лестница вывела к узкоколейке. Вдоль длинного перрона вытянулись вагонетки. С потолка неподвижно свисали на троссах крюки погрузчиков. Охраны не было.

– «Медведь» и «Собака» – первая вагонетка, «Касатка» и «Барс» – вторая, «Щука» – третья. Остальные вагонетки отцепить и сжечь.

Когда приказ был выполнен, Шабель передвинул тяжелый рычаг, и маленький поезд, гремя колесами, рванулся вперед. Мощный прожектор высвечивал путь – рельсы все время заворачивали направо по пологой дуге. Мелькнул пустой перрон. Снова темнота. Опять перрон, на котором бессмысленно толпились охранники. Пираты, не останавливаясь, дали по ним залп из гранатометов. На следующем перроне снова никого не было. Шабель дернул рычаг, вагонетки встали.

– «Касатка» и «Барс», занять позицию на перроне, «Щука» остается в вагонетках. «Собака» и «Медведь» в колонну по четыре за мной.

Шабель прыгнул на перрон и побежал к широкой арке в стене. Ольга бежала рядом, а сзади длинной колонной – два взвода пиратов. За аркой находилась небольшая комната, совершенно пустая. Только в углу стоял простой пульт. Шабель подскочил к пульту, подождал, пока его люди не набьются в комнату…

– Отойти от стен!

И нажал кнопку на пульте. Пол дрогнул, стены понеслись вверх. Ольга поняла, что платформа – это открытый подъемник. Шабель сосредоточенно считал этажи.

– Приготовиться! – он нажал другую кнопку на пульте.

Во все четыре стороны от подъемника тянулись коридоры с одинаковыми бурыми дверьми вдоль стен. Шабель глянул на план, потом на коридоры. Снова на план. Выбрал нужный коридор. Отряд медленно двигался мимо бурых дверей в полной тишине.

– Странно, что нет никого, – буркнул Шабель, – мы почти у цели.

И как бы в ответ на эти слова изо всех дверей выскочили треухи. Треухи были вооружены только ножами, но и пираты не могли стрелять в тесном коридоре, чтобы не попасть друг в друга. Началась свалка.

Ольга поняла, что настал ее момент. Шабель разбежался, оттолкнувшись от стены, взвился почти под потолок и оказался на плечах у высокого охранника, отдававшего команды. Карлик зажал голову охранника между своих кривых ножек – позвонки треуха хрустнули, и он вместе с Шабелем повалился на ближайшую дверь. Дверь распахнулась, Шабель вкатился в комнату, Ольга прыгнула следом. Вдоль стен комнаты стояли нары охранников. Трое треухов ринулись навстречу. В одного Ольга метнула кинжал, второго застрелила. Третьим занялся Шабель. Ольга оглянулась. В коридоре кипела драка, но через дверь пока никто не лез. Шабель, вместо того, чтобы сразу убить противника, решил, видимо, поразмяться: свалил треуха на пол подсечкой и принялся его душить. Ольга подошла сзади, вытащила кинжал из ножен за спиной и вогнала по самую рукоятку карлику в затылок. Одновременно третий кинжал она всадила в глаз треуху. Потом положила мертвую руку треуха на рукоятку, торчащую у Шабеля из затылка. Оглядела картину. Все, можно показывать.

Выскочив в коридор, Ольга закричала, перекрывая шум боя:

– Они убили адмирала! Смерть зеленым мордам! Смерть!

Через несколько секунд в живых не осталось ни одного треуха. Численность пиратов сократилась вдвое.

– Где адмирал? Где…

Все хотели посмотреть на своего мертвого командира. Ольга подробно объяснила пиратам, как Шабель решил позабавиться в рукопашную, как она убила треуха, хоть было поздно. Смерть командира, как и предполагала Ольга, обескуражила пиратов. Поэтому, когда она начала отдавать приказы, они приняли это без возражений.

А Ольга помнила все подробности операции – все, что рассказал ей Шабель. И знала, какие команды следует отдать.

– «Медведь», десять человек, к подъемнику. Если дернется – третья снизу кнопка возвращает его на этаж. Следить за остальными коридорами. Остальные из «Медведя» стерегут другой выход. «Собака» в колонну по два за мной.

Ольга отсчитала четвертую дверь по правой стороне от подъемника, распахнула ее ударом ноги и побежала вперед. За дверью начиналась металлическая лестница. Через три пролета лестница окончилась еще одной дверью – тяжелой, стальной. Дверь была заперта.

– Взвод, стоять на ступенях, дверь на прицел. Всех, кто покажется, уничтожить. Гранатомет, по двери – огонь!

Дверь от взрыва почти не пострадала, только на месте замка образовалось отверстие. Щабель бы послал двоих передних открыть дверь, но Ольга не могла себе такого позволить. Она сама подошла к двери и толкнула ее ногой.

Вот она, цель! Дверь была черным ходом в то самое Хранилище, в сокровищницу Восьмирукого! Основной ход в хранилище виднелся вдалеке, у противоположной стены. Он был буквально до потолка завален трупами охранников. А рядом неподвижно лежали три огромных тела в белых шапках – братья Мун, как им и посоветовал Шабель, перебили всех вокруг. Но это не помогло им выжить.

Прежде, чем переступить порог, Ольга нащупала в стене возле двери кнопочный пульт. Вспомнила комбинацию, о которой говорил Шабель. Набрала ее. И сделала первый шаг.

Ничего не произошло – покойный адмирал хорошо подготовился к делу.

– Взвод, за мной. Будьте начеку… А вообще, ищите самое ценное и тащите к двери. Только за побрякушками рыбьи трубки не забудьте. Это главное.

Хранилище представляло собой огромный круглый зал, почему-то абсолютно пустой в центре. Вдоль стен тянулись стеллажи, в основном тоже пустые. Но не совсем. Пираты обнаружили три здоровенных ящика, доверху наполненных платиновыми кубиками. Несколько миллионов кубиков! Это, в принципе, уже окупало всю экспедицию. Рядом стоял один такой же ящик с золотыми слитками. Дальше шли ящики с оружием – на это не стоило и смотреть: чем сейчас таскать, легче после купить. Кроме маленького деревянного ящичка, набитого короткими черными трубками. Обычная трубка с блестящим рычажком на конце. Ольга взяла одну, направила вверх и пальцем надавила на рычажок. Горячий голубой луч – идеально прямой – уперся в потолок. Рыбьи трубки!

Две трубки Ольга сунула себе за пояс, остальными вооружились пираты. Трубок оказалось не так много, на всех не хватило. Но пираты остались довольны.

А Ольга была удивлена. После оружия начались высокие прозрачные сосуды. Из одного на нее глядел мертвыми глазами голый мужчина. Заспиртованный, судя по всему. В соседнем таком же сосуде была заспиртована женщина. Потом еще пара – мужчина и женщина треухи. Такая же пара сатиров. Четвертая пара Ольгу напугала. По идее, это тоже должны быть разумные существа. Таких она никогда не видела… Или – видела?

Рыбы, похожи на акул. На спинах – высокие плавники. Но вместо передних боковых плавников – руки! И еще четыре ноги, по форме почти человечьи, если не замечать, что на каждой по семь пальцев. Как и на руках.

Но больше, чем руки и ноги, поражали лица. Во-первых, тем, что это были именно лица – хоть и рыбьи. Разве у рыб бывают лица? И как можно догадаться, что это лица, а не рыла? Наверное, по безграничной ярости, застывшей в мертвых глазах. Знакомая ярость, очень знакомая. Но Ольга никак не могла вспомнить, где она видела уже эту ярость. И эти глаза.

А потом пошли ящики с кассетами. Ольга поняла, что не сможет заставить пиратов тащить наверх эти ящики, поэтому вытянула наугад пару кассет и сунула себе в карман.

И еще Ольга поняла, что находится вовсе не в сокровищнице. И не в кладовой. А в чем-то типа музея. Интересно, зачем этот Восьмирукий…

Ее размышления прервала сильная дрожь. Дрожал пол, дрожали стены. Пираты побросали ящики и схватились за автоматы. Внезапно мертвые тела у основного входа зашевелились, кто-то проталкивал трупы внутрь, пытаясь проникнуть в зал. Вот показалась длинная лохматая морда, а рядом – еще одна голова. Сначала Ольга не поверила своим глазам, но принимать решение надо было быстро, и она громко крикнула:

– Отставить огонь!

Все верно. К Ольге широкими шагами бежал Василий.

Она проглотила комок в горле. Она не могла больше ничего сказать. Василий подбежал к ней вплотную, но не остановился, увлек за собой. Лицо его было бледным – ни радости, ни удивления. Только страх.

– Ты… Жив! Ты… – наконец, прошептала Ольга.

– Да! Бежим! Скорее!

– А в чем дело?!

– Восьмирукий. Проснулся.

Их нагнал запыхавшийся Пурдзан.

– Ханум! Всем конец! Гирей-ага разбудил Восьмирукого!

Глава 7

Что-то двигалось в темноте со всех сторон. Лучи фонариков выхватывали только стены, иногда – узкие ответвления. Но что-то определенно двигалось совсем рядом, умело избегая света.

Отряд уже несколько часов спускался по лестнице. Василий не мог забыть слов охранника. Что же бывает хуже смерти? Бесчестье? Но местные жители, кажется, не слишком озабочены вопросами чести. Наверное, они имели в виду какую-то особенную, мучительную смерть. А может, смерть от рук (или зубов) каких-то страшных тварей. Кто же здесь водится? Одичавшие белые слоники? Едва ли…

Еще Василий маялся от мысли, что Ольга осталась в плену у коварного карлика. Все повторится, думал Василий, Шабель попытается сделать из Ольги боевую подругу, глупая девчонка вломит ему хорошенько – и погибнет. Второго чудесного спасения уже не будет, ни там, на пиратском корабле, ни здесь, в недрах Колаксая.

Лестница широкой спиралью вела вниз. На боковые проходы решили не обращать внимания – чтобы не заблудиться.

Внезапно все остановились. Василий налетел на шедшего последним бедуина.

– Эй, что там?

– Лестница кончилась, – крикнул в ответ Пурдзан.

Расталкивая бедуинов, Василий заспешил вперед. Кончилась не только лестница. Кончился вообще всякий путь. Лестница обрывалась в темную пустоту, и лучи фонариков растворялись в этой пустоте, не находя, во что бы упереться.

Три девушки стояли у самого края, с любопытством заглядывая вниз.

– Увидели чего-нибудь? – грустно спросил Василий.

– Резеда увидела, – ответила Гюльчачай, – а мы с Татьяной что-то никак…

– Назад топать придется, – вздохнул Пурдзан, – в поворотах плутать. Или совсем вернемся? Прорвемся как-нибудь?

– Ага, – скривился Мин-хан, – обвязаться гранатами – и под танк, как манчжурский партизан. Хочешь?

– Гранаты кончились.

Издалека донеслись крики, несколько выстрелов. Снова крики. Неужели охрана, все-таки, увязалась следом? Нет, Василий чувствовал, что это вовсе не охрана.

Испуганные бедуины кричали одно и то же слово. И стреляли – теперь, практически, все. Что же они кричат?

– Крысы!!!

Крысы? Подумаешь…

И тут Василий увидел крысу. В свете фонариков крыса казалась желтоватой, но Василий понял, что на самом деле она белая. И огромная, величиной чуть больше лошади. Изо рта у крысы торчала чья-то нога. Василий выстрелил несколько раз прямо в круглые красные глаза. Мертвая туша крысы скатилась к нему по ступеням – Василий чуть не свалился в пропасть, в последний момент удержался, схватившись за крысиную шерсть. А девушки не удержались – с пронзительным криком полетели вниз. Или не полетели?

Возможно, в этом виновата была аккустика подземелья, но Василию показалось, что крик девушек удаляется слишком медленно. На всякий случай Василий направил вниз луч фонарика…

Так и есть. Девушки не падали, а плавно опускались все ниже и ниже. Значит, это не простая пропасть. В конце концов, весь Колаксай – не простая планета. Но раздумывать об этом некогда. Еще одна крысиная морда показалась из темноты.

– Прыгать! Всем прыгать! Пур, Хаф, за мной! – заорал Василий и, послав последний выстрел в оскаленную крысиную пасть, оттолкнулся ногами от края пропасти.

О движении свидетельствовал только легкий ветерок, дувший снизу. Впрочем, Василий уже не мог точно сказать, где находится верх, а где – низ. Пурдзан и Хафизулла летели рядом, туша Мин-хана парила над головой. Несколько бедуинов тоже успели спастись. Остальных пожрали крысы. Что ж, охранник был почти прав. Но возможно, впереди ждет что-то еще более гадкое. Гигантские тараканы? Кишечные палочки величиной с кобру?

Пурдзан нелепо кувыркался в воздухе. Хафизулла летел, сгруппировавшись, готовый приземлиться в любой момент. И тут Василий понял, что видит их без помощи фонарика. Свет! Кругом разливался тусклый свет. И света становилось все больше.

Светили факелы. Факелы были воткнуты в стены… Нет, кто-то держал факелы в руках. У стен, цепляясь за канаты, висели в воздухе какие-то существа. Вытянутые тела, шесть конечностей. Все-таки, тараканы. Или… Рыбы! Рыбы с яростными лицами. С четырьмя ногами, похожими на человечьи, с руками и с телами, как у акул. Рыб было очень много, далеко не все они держали факелы. У остальных в руках были короткие трубки, наверное, оружие. И это оружие было направлено на людей.

Один из бедуинов со страху открыл огонь. Отдачей бедуина понесло в сторону, но луч, выпущенный из трубки, догнал его. Мертвое тело, кружась, скрылось во мраке. Сверху донесся голос Мин-хана:

– Не стрелять!

– Не стрелять! – одновременно с ним крикнул Василий.

Парение замедлилось и через некоторое время прекратилось совсем. Мин-хан оказался рядом с Василием.

– Не стоит стрелять, – сказал он тихо, – хотя, боюсь, это не поможет. Мы у золотых рыбок.

– Ты знал, что они здесь живут?

– Они много где живут. Здесь, оказывается, тоже. Нет, не знал. Знал бы – сдался бы охране. Сразу.

Василий огляделся. С одной стороны тянулась бесконечная стена, вдоль которой были укреплены канаты. На равном расстоянии друг от друга в стене чернели круглые отверстия – ходы.

Зато с другой стороны…

В воздухе висел стеклянный шар, наполненный водой. В воде плавали зеленоватые редкие водоросли. А среди водорослей…

Улитки! Золотые улитки мерцали, как маленькие звездочки. Василий насчитал пятнадцать золотых улиток.

Но как их взять?

От стены отделилась рыба в высокой шапке, похожей на воронку. Шапка держалась, прикрепленная зажимом к головному плавнику. Поскольку Василий и Мин-хан запретили бедуинам стрелять, рыба, видимо, признала в них командиров.

В одной руке у рыбы был конец длинного каната, тянувшегося к стене, в другой она держала трубку. Рыба подлетела вплотную к Василию, он даже почувствовал резкий неприятный запах. Запах тухлой рыбы. Акулий рот приоткрылся, и рыба произнесла на ломаной латыни:

– Вы покупать золотых коней.

– Да, – сразу ответил Василий, тоже на латыни.

– Ваш человек стрелять, – сказала рыба.

– Он потерял разум, – ответил Василий.

Возможно, это объяснение удовлетворило рыбу. А возможно, нет. Василий не мог ничего понять по выражению рыбьего лица. Лицо выражало только ярость. Но, скорее всего, так казалось только с человеческой точки зрения.

Акулий рот снова приоткрылся – Васили старался не зажмуриться от мерзкого запаха.

– Выросло пятнадцать кони. Ваши люди всего тринадцать. Кто ваши люди нам?

– Что он хочет? – не понял Василий. Мин-хан пожал плечами:

– Ты говоришь на его языке?

– Это латынь.

– И что он сказал?

– Продает улиток. Но что ему нужно?

Рыба повторила:

– Кто ваши люди нам?

– Давайте договоримся, – наугад ответил Василий. От невесомости мутило в голове, хотелось стошнить. Василий с ужасом представил, как это будет выглядеть при отсутствии гравитации.

– Договоримся, – ответила рыба, – сейчас ваши люди нам десять за пятнадцать кони, потом ваши люди нам пятьдесят за десять кони.

Наверное, стоит поторговаться…

– Потом тридцать, – сказал Василий.

– Потом сорок.

– Хорошо. Потом сорок.

– Кто ваши люди нам? – повторила рыба свой странный вопрос и сразу пояснила:

– Три люди взять кони, остальные люди остаться. Кто?

Теперь все стало понятно. Но не до конца.

– Зачем остаться?

Рыба несколько раз молча открыла и закрыла рот. Василий с замершим сердцем ждал ее реакции. Но реакция оказалась мирной:

– Смотреть Карсабала. Я показать Карсабала. Карсабала прекрасный. Карсабала сделать – мы все умереть.

Рыба, открепив зажим, сняла с головы шапку-воронку, поднесла ее ко рту и дунула в узкий конец. От высокого протяжного звука у Василия заложило уши. Звук еще гудел в его голове, а из большого отверстия в стене начало выдвигаться на свет какое-то длинное сооружение, похожее на горизонтально растущее стройное дерево, типа кипариса, с ветвями, вытянутыми вдоль ствола и хитро переплетенными друг с другом. На ветвях раскачивались многочисленные плоды… Да, никаких сомнений. «Плодами» оказались обезглавленные тела – люди, сатиры, треухи. Более половины тел было в серых туниках блидов.

Раздался и тут же заглох женский крик. Остальные молчали.

– Карсабала прекрасный, – еще раз сказала рыба.

– Прекрасный, – повторил за рыбой Василий. Его чуть трясло, но голова работала четко. Тот бедуин, который выстрелил и быстро полетел в сторону – из-за отдачи… Василий прикинул: все зависли почти на одном уровне. Если стрелять вверх… А где в невесомости верх? Если стрелять туда, откуда прилетели, то можно продолжить полет. Только где мы окажемся?

– Что там? – спросил Василий рыбу, ткнув пальцем в темноту у себя под ногами.

– Верх, – ответила рыба и снова дунула в свою воронку. Жуткое сооружение.

– Карсабала – начало медленно скрываться в стене.

– А что там? – Василий ткнул пальцем в другую сторону.

– Там верх, – повторила рыба.

Повидимому, они находились в центре Колаксая. Стоит рискнуть.

– Те трое возьмут коней, – Василий показал на девушек, висевших, взявшись за руки, – мы останемся.

Акулий рот открылся и закрылся два раза. Потом рыба сказала:

– Да. Они уйти на кони?

– Нет, они уйдут, как пришли. Я должен им помочь.

Снова задвигалась грозная акулья челюсть. Рыба размышляла. Наконец, челюсть двинулась в последний раз.

– Да, помочь. Скажи им, сейчас десять, потом сорок.

– Скажу.

Рыба укрепила воронку на голове и сделала какой-то знак руками. Со стороны стены раздались легкие хлопки, и в пространстве зазмеились канаты. Подтянутый канатами, аквариум подплыл к девушкам.

Еще один конец каната подлетел прямо к Василию. Перебирая по канату руками, Василий добрался до аквариума. Рыба тоже подлетела к аквариуму и одним ударом кулака разбила его. Вода собралась в колышущиеся шары, улитки светились, паря среди этих шаров. Золотой свет, преломляясь в воде, кидал блики на испуганные лица.

– Это брать? – спросила Резеда.

Василий кивнул.

Резеда стянула через голову блузку и связала улиток в узелок.

– А теперь?

– Пистолеты у вас есть?

– Автоматы, – ответила Гюльчачай, – мы сняли с охраны.

– Тогда палите строго вверх, короткими очередями. Туда, откуда мы прилетели. И летите.

– Куда?

– Свиные уши! Не знаю! В другую сторону!

– Мы же заденем вас…

– Постарайтесь не задеть. Прикрепила узелок? Береги. Авось увидимся.

Василий отодвинулся от девушек по канату и скомандовал:

– Пли!

Звуки выстрелов вскоре перестали быть слышны. Еще некоторое время вдали мелькали огоньки, но вот и они исчезли. Василий повернулся к рыбе и спросил по-турецки:

– Вы понимаете турецкий язык?

Рыба не ответила.

– Греческий язык понимаете? – спросил Василий по-гречески.

– Плохо греческий, – ответила рыба, – хорошо язык Блидинг.

И добавила на латыни:

– Скажите людям приказ как всегда.

«Сейчас скажу,» – подумал Василий и крикнул по-русски:

– Мин-хан, делаем ноги!

Потом по-турецки:

– Я убью акулу, потом палим вверх – и за девками. Кто выживет – тот долетит. Итак…

Пуля попала рыбе прямо в покатый лоб. В невесомости поплыли шарики крови. Василия сильно отбросило, следующими выстрелами он скорректировал траекторию. Пурдзан, Мин-хан и Хафизулла летели рядом. Некоторых бедуинов закрутило – кто-то врезался в стену, многих сразу спалили рыбы своими лучами. Яркий голубой луч мелькнул у самого лица.

Рыбы, быстро перебирая руками и ногами по канатам, ползли по стене и стреляли, стреляли…

«Все-таки, они похожи на тараканов,» – страх полностью исчез, сменившись отвращением. Вот, наверное, что имели в виду охранники: пусть тебя лучше треухи казнят на простой электродыбе, чем эти тараканы наколют на свой железный фикус. «Карсабала… Шайтанье дерьмо!» Еще один луч прорезал темноту совсем рядом. Между выстрелами Василий слышал, как сдавленно чертыхается Хафизулла – наверное, его обожгли.

Темноту? Да, свет факелов остался далеко внизу… Василий понял, что уже чувствует, где верх, а где – низ. Значит, появилась гравитация. Гравитация была слабая, но стрелять приходилось все более длинными очередями, чтобы удерживать скорость. Василий уже два раза менял магазин. А вдруг патроны кончатся – и начнется падение обратно, к Карсабале?