Текст книги "Дуэль Пономаря"

Автор книги: Кирилл Воробьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Бой сзади разгорелся с новой силой. Поплутав по переулкам, Сергей Владимирович вывел машину на Ленинский проспект. Их никто не преследовал.

– Слушай, – Обратился майор к Дарофееву, – Что там случилось?

– Это люди рыбака подъехали. – Ответил вместо целителя Витя. – Они думают, что прикрывают отход Кикоза. Это же его машина…

– Игорь, а ты там как? – Спросил Изотов. Пономарь не ответил. Приключение, необходимость действовать в ускоренном ритме, истощили его силы и теперь Игорь Сергеевич блаженно спал, свесив голову на грудь.

ГЛАВА 28

1.

Прежде чем распихать уже начавшего храпеть Дарофеева, Сергей Владимирович в тонком теле слетал на квартиру и усыпил ждущую их возвращения Яичницу. Памятуя о том, что Дина жаждет встретиться с ГУЛом, по неизвестной пока что причине, было рискованно оставлять их вместе.

Игорь Сергеевич пробуждался крайне неохотно. Он бурчал, отмахивался, до тех пор, пока майор не зажал целителю нос. Лишь после этого Пономарь соблаговолил открыть глаза.

Фээсбэшник проводил его с Витей до квартиры, а сам уехал уничтожать улики, в виде машины наркомафии.

Раздевшись, и войдя в гостиную, Игорь Сергеевич увидел, что посреди комнаты, лицом к нему, стоит спасенный мальчик. Витя замер, его глазные яблоки, устремленные на вошедшего, не шевелились и Дарофееву показалось, что этот невидящий взгляд на самом деле пронизывает его насквозь.

– Дядя Игорь! – Позвал хумчанин.

– Что? – Вслух откликнулся целитель.

– Неужели… Неужели ты действительно меня не узнаешь?!

– Извини… Нет… – Пожал плечами Пономарь разглядывая незнакомое лицо подростка. Голубые, почти прозрачные глаза, светлые вихры непослушных волос, тонкие, сжатые в розоватую нитку, губы, небольшая черная родинка на лбу.

В какой-то момент Пономарю пригрезилось, что он уже видел это небольшое пигментное пятнышко. Вот его руки застегивают какой-то шлем, и прямо тут, под обрезом металла, она, родинка. Но видение мелькнуло и исчезло.

– Дядя Игорь! – В отчаяние закричал Витя. – Ты же уже почти вспомнил! Ну, напрягись! Но как Дарофеев не старался, в память лезли лишь события последних дней, да еще обрывки снов. Призрачные напоминания о прошедшей жизни.

Да! Сны! В них Игорь Сергеевич, теперь он это точно вспомнил, видел именно этого паренька!

Но насколько были призрачны сны, еще неуловимее были воспоминания о них. Целитель удрученно покачал головой и сообразил, что до сих пор стоит посереди комнаты, залитой ярким светом люстры. Обернувшись, Пономарь нашел кресло и уселся в него.

– Извини… – Повторил Дарофеев.

На губах Вити Матюшина вдруг появилась широкая улыбка.

– Дядя Сергей тебе ведь рассказывал обо мне? Так?

– Так. – Согласился Игорь Сергеевич.

– Тогда он должен был сказать кто я такой.

– Ну, да. Парапсихолог, там, еще что-то…

– Не что-то, а гений желания! – Гордым голосом сказал мальчик. Целителю до сих пор странно было наблюдать за тем, что отчетливые слова, которые произносил, казалось бы, Витя, звучат без применения губ и рта. Все это смахивало бы на работу профессионального чревовещателя, если бы у Пономаря уже не было опыта телепатического общения.

– И что? – Устало спросил Дарофеев.

– А то, что я хочу, чтобы ты меня вспомнил!

И сразу же Игорь Сергеевич понял, что мальчик начал какую-то энергетическую работу. Тело среагировало автоматически. Пономарь мгновенно оказался в силовом, непроницаемом для чуждых энергетик, коконе.

На лице Вити Матюшина появилось выражение досады.

Целитель потратил несколько секунд на уговаривание самого себя снять ненужную в данной ситуации защиту. Наконец, охранная оболочка была снята, и информационно-силовой поток, исходивший от хумчанина, словно внезапно налетевший смерч, закружил все перед глазами Дарофеева.

Он потерял счет времени. Казалось, проходят часы, или дни, мысли в голове неслись с потрясающей скоростью, но сконцентрироваться ни на одной из них, казалось, невозможно. Мысленный взор Игоря Сергеевича наполнился мешаниной образов. Улицы, лица, пейзажи, одно накладывалось на другое, и не было возможности вычленить из этого хаоса какой-нибудь цельный образ.

Закончилось все разом. Резко.

Еще с полминуты Пономарь сидел, ошарашено глядя прямо перед собой. Потом перевел взгляд на Витю.

Теперь в лице мальчика не было ничего незнакомого. Лишь появилась какая-то суровость, которой не было, когда они виделись в последний раз.

И тут целитель понял, что вспомнил. Он недоверчиво покопался в памяти. Нет, все точно!

Все образы, детали, встали на свои места. Дарофеев с потрясающей четкостью видел все, что случилось с ним за прошлый год. Пациенты, Константин, Репнев и, наконец, ставший по-настоящему родным и близким за это время, мальчик Витя Матюшин…

А сам хумчанин в это время опустошенно стоял под люстрой и чего-то ждал. Игорь Сергеевич вдруг понял, что воплощая в жизнь свое желание, подросток нечеловечески устал.

Вскочив с кресла, Дарофеев подошел к мальчику и крепко его обнял. – Спасибо… – Только и смог вымолвить целитель.

– Ты вернулся… – Прошептал Витя. – Я так рад…

Ноги его подкосились, и хумчанин моментально уснул на руках Игоря Сергеевича. Тот, конечно, мог, с помощью новоприобретенных способностей, накачать пацана энергией и силой, так, чтобы тот мог не спать еще несколько суток. Но благоразумие взяло верх. Поняв, что мальчику нужен отдых после таких тяжелых испытаний, Пономарь отнес его в спальню и, осторожно раздев, накрыл теплым одеялом.

Вернувшись в гостиную, целитель смог дать волю своей радости. Он несколько минут скакал, как безумный и, когда первый восторг несколько улегся, Дарофеев вдруг понял, что находится в каком-то новом, неизвестном ему пока состоянии.

Игорь Сергеевич, безо всяких усилий, висел под потолком. Сейчас, обретя часть памяти, это не казалось ему уже таким уж странным состоянием. Целитель знал, что за последний год ему приходилось несколько раз прибегать к такому способу передвижения. Странным было другое. Пономарь осознавал, что на этот раз его разум все еще находится в плотном теле. Однако странно изменилось восприятие всего окружающего: все предметы вокруг ему стали казаться призрачными. Они не были прозрачны, как в те моменты, когда он путешествовал вне тела, но Дарофеева не отпускало ощущение некой зыбкости, которую внезапно приобрело все окружающее.

Не в силах справиться с этим мороком, Игорь Сергеевич подлетел к ближайшему предмету, это оказалась люстра, и попытался прикоснуться к ней. Но пальцы прошли сквозь бронзовую трубочку, не встретив никакого сопротивления.

Удивляться этому факту было бессмысленно. Оставалось принимать действительность, которую невольно создал для себя целитель, такой, как он ее ощущал. Решив немного поэкспериментировать с новым режимом существования, Пономарь подплыл к потолку и засунул в него голову. Сперва не было ничего видно, лишь серая пелена, но потом, когда целитель преодолел межэтажное перекрытие, он увидел, что его голова торчит посереди ковра в верхней квартире. Тут же, с визгливым тявканьем, к нему понеслась какая-то мелкая собачонка с огромным бантом на голове. Болонка, не сводя глаз с пришельца, истошно лаяла, то наскакивая на голову, то отпрыгивая от нее. Целитель махнул рукой на бдительную псину, но, как и следовало ожидать, ладонь прошла через небольшое тельце собаки. Это, насколько мог видеть Игорь Сергеевич, вреда ей не причинило, зато нервы у болонки не выдержали и она яростно зарычала на Дарофеева.

Через мгновение Пономарь услышал шаркающие шаги и женский голос:

– Лялечка, что случилось?

Сообразив, что вид говорящей головы испугает хозяйку Лялечки больше, чем ее отсутствие, Дарофеев нырнул вниз.

2.

Вернувшись, Сергей Владимирович застал Дарофеева за престраннейшим занятием. Тот то входил, то выходил из фээсбэшной квартиры. Странность же заключалась в том, что целитель проделывал это, не отпирая металлической двери.

– А, как съездил? – Приветствовал Пономарь застывшего на лестничной площадке Изотова.

– Отогнал машину своим… – Автоматически произнес майор и, спохватившись, задал логичный вопрос:

– А как это у тебя получается?

– Знаешь, очень интересное состояние… Я сейчас как раз пытаюсь его проанализировать и, что ли, разложить на составные…

После такого заявления Сергей Владимирович посмотрел на целителя с еще большим любопытством.

– Игорь? – Подозрительно спросил майор, – это ты?

– Увы, пока что нет… – Ответствовал Пономарь. – Давай пройдем в квартиру, что на лестнице торчать?..

Игорь Сергеевич очередной раз прошел через несколько металлических листов, предоставив Изотову возиться с ключом.

Потом, на кухне, когда целитель вышел из нового состояния, которое он уже успел окрестить как “Поляризация”, Дарофеев рассказывал пьющему чай фээсбэшнику о том, что произошло за время его отсутствия.

– Понимаешь, да, я изменился. Я это чувствую, вижу, осознаю, – Целитель размахивал в воздухе единожды откушенным сухарем, а на столе перед ним приближал свою температуру к комнатной стакан с крепкой заваркой, – спасибо Вите. Ах, видел бы ты, с каким блеском он работал! Полностью выложился! Я до сих пор не понимаю, что конкретно он со мной сотворил, но результат – налицо. – Игорь Сергеевич развел руками, словно показывая, вот он я какой.

Заметив у себя в пальцах посторонний предмет, целитель с секунду рассматривал сухарь, потом, вспомнив, что надо поститься, положил его на стол и продолжил жестикулировать.

– Но директиву он дал лишь на то, чтобы я вспомнил его лично. Соответственно, всплыло и то, что нас с ним связывает. Я вспомнил Костю, тебя, Репнева, конечно, самого Витю, но… Это ведь были события всего-навсего прошлого года. Все, что раньше – в этом я такой же профан, как и прежде.

– У тебя даже слог изменился. – Заметил Сергей Владимирович.

– Да? – Удивленно прервался Пономарь. – Ну, конечно! Теперь ведь моя личность не tabula rasa, я – продолжение того “Я”, что жило весь прошлый год. Но корни-то мне все еще неизвестны!

И, кроме всего прочего, осталась еще одна немаловажная деталь. Я до сих пор не обладаю ясновидением. Помню, конечно, как я пользовался этим даром, помню Информаториум… Представляю его недоумение моим последним визитом! Но как я не стараюсь, не могу выйти на этот канал!..

– Может, это временно? – Предположил Изотов.

– Пусть так. – Кивнул целитель. – Но разберемся мы с тобой с моими текущими проблемами, мне ведь придется возвращаться на работу. С первым пациентом в моей предыдущей ипостаси все обошлось. Но это был инсайт чистейшей воды. Это могло случиться, а могло и обойти. А в работе случайностей быть не должно. Я просто обязан сознательно контролировать свое ясновидение!

– А если опять обратиться к Вите?

– Он милый мальчик. Я тебе этого еще не говорил, но, по-моему, я уже люблю его как сына… Да, он талантлив. Безмерно талантлив, но видел бы ты, как он выложился! – Я чувствую… – Вставил майор.

– Эту операцию на моей памяти он проделал на высоком эмоциональном подъеме. Не уверен, возникнет ли у него настолько сильное желание, если дело будет касаться моего остального прошлого. Ведь я начал помнить его только с того момента, когда надел на него шлем. Там, в Хумске. До этого момента – ничего. А ведь я боролся с ним. Вряд ли Витя захочет восстанавливать весь этот негатив…

– Да, ты прав…

– И, что самое неприятное, сам с собой произвести эту операцию я, похоже, не смогу. Нужно стороннее воздействие.

– Значит…

– Да. Продолжаем подготовку к посвящению.

3.

Эту ночь Пономарь спал неспокойно. Сказалось нервное напряжение предыдущего дня, да и голод давал о себе знать недвусмысленным бурчанием в животе. Игорь Сергеевич просыпался, в полудреме переворачивался на другой бок, стараясь не потревожить спящего на той же двуспальной кровати Витю.

Едва Игорь Сергеевич вновь смеживал веки, он попадал в мир странных сновидений. То он с автоматом наперевес мчался в атаку на наркотический аналог пряничного домика, весь состоящий из шприцов, ампул и прозрачных мешочков с разноцветными порошками, то рвал какую-то паутину, блуждая по подземельям, то падал вниз с высоченной башни, лихорадочно вспоминая заклинание левитации…

Впрочем, последний эпизод сном назвать было уже нельзя. Выровняв-таки свой полет, целитель обнаружил, что находится в незнакомой квартире, планировка которой подозрительно напоминает ту, в которой он заснул.

Без затруднений вылетев сквозь стену, Дарофеев увидел, что находится на уровне первого этажа дома на Университете. Поднявшись обратно на четвертый, Пономарь выяснил, что его тело спокойно лежит в кровати. Следовательно, происходящее – обычный внетелесный выход.

Возвращаться обратно Игорю Сергеевичу не хотелось. Кроме того, он знал, что такое состояние дает его физической оболочке гораздо более полноценный отдых, нежели в присутствии сознания, пусть даже и спящего.

Оставалось выяснить, куда бы прогуляться. Навещать Рыбака было бы рановато, а вот посетить еще одного знакомого…

В следующий момент тонкое тело целителя оказалось в незнакомой квартире. На огромной кровати, занимавшей большую часть немалой комнаты, посапывал Николай Андреевич Репнев. Справа и слева от него, как почетный эскорт, спали две девицы.

Решив пока не тревожить предателя, Дарофеев пролетелся по квартире. В роскошных апартаментах, кроме мафиози и его подруг, находились еще трое телохранителей. Один, пользуясь отсутствием хозяина, играл на компьютере в DOOM, двое же других расположились в гостиной и дрыхли, оглашая окрестности дуэтом тирольского храпа.

Решив немного пошалить, Игорь Сергеевич вернулся к Корню и, приняв обличие снежного человека, уселся тому прямо на грудь. Дыхание Репнева сразу сменило ритм, от давящей тяжести он стал задыхаться и вскоре открыл глаза.

Картина, которую он увидел, заставила Николая Андреевича заорать дурным голосом. На нем сидела волосатая образина и тянула к горлу лапы с огромными когтями.

На истошный вопль хозяина в спальню ввалились сразу все телохраны. Они моргали заспанными глазами и, пытаясь разглядеть что-либо в темноте, поводили туда-сюда стволами короткоствольных автоматов с глушаками.

К этому моменту Дарофеев прекратил быть видимым и поднялся к потолку комнаты. Он наблюдал за возникшей суматохой, слушал, как Николай Андреевич, не стесняясь дам, материл охранников, не объясняя при этом причины своего вопля. Вскоре все стихло. Девиц увели досыпать в другую комнату, а Репнев остался наедине с охранником, примостившемся на стуле около ложа.

Игорю Сергеевичу пришлось помочь телохранителю уснуть и после этого Пономарь приступил ко второй части страшилки. Он, проникнув руками под одеяло, что было сил, сжал лодыжки мафиози. Тот еще находился в полудреме и среагировал незамедлительно, испустив крик, полный животного ужаса.

Повторилось вваливание недоумевающих телохранителей. Они зажгли свет, наскоро осмотрели комнату, заглянули за шторы, под кровать и, убедившись, что лишних физических лиц не наличествует, пожелали хозяину спокойных сновидений и удалились к блядям.

Но в задачу Пономаря не входило дать Николаю Андреевичу спокойно уснуть. Вскоре за шторой раздалось подозрительное шуршание. Репнев резко вскочил на кровати и повернулся на звук. То, что он увидел после, могло вывести из равновесия любого.

Плотную бархатную штору вдруг пронзили четыре острых лезвия. Они, со зловещим треском, поползли вниз, разрезая ткань и вдруг, из-за нее показалась голова в шляпе. В следующее мгновение голова захохотала и появился ее обладатель в грязном красно-зеленом полосатом свитере.

Любой человек узнал бы в этом типаже легендарного Фредди Крюгера. Именно эту личину выбрал Дарофеев для следующего акта.

– Фредди пришел за тобой! – Вкрадчиво сказал Пономарь. – Прощайся с жизнью, симпатяга!

Охранник, не веря своим глазам, дал по персонажу фильма длинную очередь. Фредди Крюгер закачался, из него, в местах попадания пуль, забили фонтанчики зеленой жидкости, которые, в следующее мгновение, превратились в длинных червей. Черви эти упали на кровать и резво поползли к Репневу.

Крик мафиози на этот раз превзошел мировые достижения по громкости звука, испускаемого человеком. Николай Андреевич с немыслимой скоростью отпрянул, но зеленые червяки тоже сделали рывок и теперь обвили конечности мафиози.

Дарофеев хищно захохотал, подражая киноперсонажу.

Телохранитель, очевидно, тоже был знаком с “Кошмаром на улице Вязов”, его нервы не выдержали и он ломанулся из спальни. Но выйти телохран не успел. Дверь распахнулась ему навстречу, сшибив вопящего парня с ног, и в освещенном проеме возникли полуодетые охранники.

– Стреляйте!!! – Визжал Корень. – Стреляйте, суки!!!

Игорю Сергеевичу не хотелось, чтобы Репнева убили его же телохранители, поэтому он снова перестал быть видимым, отпустив при этом руки и ноги мафиози. Тот ничком рухнул на кровать, не переставая верещать:

– Ну, убейте его!!! Убейте!!!

– Кого? – Прозвучал вопрос.

– Не видите что ли??!! Здесь Фредди Крюгер!!

Телохранители посмотрели на своего хозяина с явным недоумением.

– Шеф, с вами все нормально? – Участливо спросил один из них. – Нет тут никого…

Приподняв голову, Николай Андреевич осмотрел комнату. Штора была цела, если не считать свежих пулевых отверстий.

Уже не доверяя телохранам, Репнев отобрал у них один автомат и положил его рядом с собой под подушку.

– Все, проваливайте!.. – Буркнул мафиози и закрыл глаза.

Пожимая плечами, охранники вышли, неся под руки сбитого дверью товарища. Когда дверь за ними хлопнула, Корень выхватил автомат и лично прошелся по спальне, заглядывая во все уголки.

Наблюдая за этим зрелищем, невидимый Дарофеев подлетел к мафиози сзади и провел рукой по шее. Реакция была молниеносной. Николай Андреевич развернулся и, не глядя, выстрелил.

Это уже начинало надоедать Пономарю и он покинул Репнева, уверенный, что теперь мафиози будет всю оставшуюся ночь вскакивать от малейшего шороха.

ГЛАВА 29

1.

В мистику и прочую чертовщину Репнев не верил. Но пережитое этой ночью несколько поколебало уверенность мафиози об отсутствии домовых и иной нечисти. Визит же постоянно убиваемого и с такой же регулярностью возрождающегося Фредди Крюгера вообще нельзя было отнести к какой-либо категории.

Бестолку проворочавшись до шести утра, Николай Андреевич встал, накинул халат и тихо вышел из спальни. В кабинете он застал охранника, лихорадочно стучавшего по клавишам компьютера, расстреливая летящие на его героя со всех сторон горящие черепа из DOOM-а. Парень сидел в наушниках и не слышал приближение хозяина.

Игрушка была безжалостно выключена без спасения, охранник выгнан, а Корень вызвал программу связи и позвонил Драйверу. Тот, как обычно, тут же появился на экране, сосредоточенный и бодрый.

– Что с вами, Николай Андреевич? – Внезапно насупился компьютерщик.

– А… – Мафиози махнул рукой, забыв, что камера показывает лишь его лицо. – Призраки… Домовые всякие…

– Да? – Лицо Драйвера оживилось. – А это не сон был?

– Какой там сон! Мои ребятки все стены изрешетили.

– Интересно… – Компьютерщик на мгновение задумался. – А не могло ли это быть проделками Пономаря?

Теперь пора погрузиться в мысли пришла и для Репнева. После небольшой паузы он несколько раз кивнул:

– Знаешь, очень даже может быть… Что у нас, кстати, по нему новенького?

– Целая куча. За вчерашний день он совершил, по крайней мере, два подвига.

– Даже так… – Хмуро проговорил Репнев, не принимая шутливого тона.

– Утром он уничтожил спецгруппу рыбаковских зомби, которые должны были, к слову сказать, охотиться на этого Дарофеева. Пятеро убиты, один пропал без вести. А вечером – разгромил секретную резервную лабораторию. Убитых – двадцать семь. Контужен – один. Кикоз. Со стороны МВД – потери шесть человек.

– А они там откуда взялись?

– Местные жители вызвали из-за стрельбы. Кстати, в этой перестрелке против Пономаря применили ручной гранатомет. Безуспешно.

– М-да… – Только и вымолвил Николай Андреевич. Потом, голова от недосыпа работала еще не в полную силу, мафиози сообразил, что Драйвер оперирует слишком уж точными данными. – Постой, а откуда у нас такая информация?

– От самого Рыбака. Когда его парни хотели скачать наши файлы, я засек их. И теперь имею доступ к личному рыбаковскому серверу.

– Ну, с зомбиками ясно. Они нападали, он защищался. А вот, растолкуй ты мне, за каким хреном ему понадобилась эта лаборатория? Она была резервная? Значит там никого не должно было быть…

Компьютерщик изобразил на лице недоумение:

– Не могу сказать. Может, в других файлах что-нибудь есть…

Драйвер отвел глаза от объектива камеры и Николай Андреевич услышал, как застучали клавиши на соседнем компьютере.

– Да. Есть. – Через минуту услышал Репнев. – Туда привезли Призрака и Виктора Матюшина. Кикоз должен был завербовать последнего…

– Ты въезжаешь, чего базаришь?! – Рявкнул Корень, автоматически съезжая к блатному жаргону. – Какой Призрак?! Какой Витя Матюшин?! Они же должны быть в Химках!!

Смутившись, компьютерщик опять застучал по кнопкам.

– Связи с химкинской резиденцией нет… – Вскоре доложил Драйвер.

У Николая Андреевича внезапно появилось желание срочно что-нибудь разбить или покорежить. С досады он стукнул кулаком по ладони. Боль несколько отрезвила мафиози и он начал приказывать:

– Первое. Группу в Химки. Пусть возьмут с собой лепил. Может остался кто живой…

Второе. Немедленно связаться с Рыбаком и потребовать ответа за его нападение на особняк и похищение двух моих людей…

Постой… Ты говорил, что вербовать должны были одного Витю? Так значит… Призрак уже под Рыбаком…

Третье. Немедленно доставить ко мне Призрака!

Четвертое. Срочно узнать где Пономарь. Не следить. Только узнать.

Последнее. Об исполнении докладывать незамедлительно. Всё!

И Николай Андреевич, не дожидаясь ответа, раздраженно отключил связь. После этого, он вылетел из кабинета словно демон мщения. Заметив в ванной красящихся блядей он, не дав им возможности завершить утренний туалет, собственноручно, пинками, вышвырнул их за дверь, бросив в вдогонку оставшиеся на вешалках шубки. Этого Корню оказалось мало и он, обрушившись на своих телохранителей, выстроил их в ряд и каждому дал несколько раз кулаком по морде.

Но даже после такой экзекуции настроение мафиози не улучшилось. Он переключился на бытовую технику. Расколошматив прикладом автомата проекционный телевизор и музыкальный центр, стоившие не один килобакс, Репнев, наконец, удовлетворил свою страсть к разрушению и отправился досыпать, приказав телохранам будить его только по звонку Драйвера или Рыбака.

2.

Поспать в то утро Корню так и не дали. Буквально через пол часа в дверь постучал телохранитель и, опасливо приоткрыв дверь, прокричал, что на проводе Драйвер. Недовольно бурча, Николай Андреевич призывно махнул рукой и парень поднес к нему черную коробочку спутникового телефона.

– Ну чего еще? – Раздраженно прокричал Репнев в микрофон.

– Взяли Призрака. – Прозвучал ответ. – Его везут на объект четырнадцать.

– Без меня не допрашивать! – Приказал Корень и с ожесточением захлопнул крышечку телефона. О сне можно было забыть до следующей ночи.

Объектом четырнадцать в организации Корня называли неприметный, на первый взгляд, заводик в районе Пироговок. Здание его, по случаю банкротства бывшего там ранее предприятия, занимало ООО, занимавшееся вполне легальным бизнесом. Но в подвале было организовано нечто типа тюрьмы, с камерами и комнатой пыток. Именно там бесследно исчезали все неугодные Репневу личности.

Через час после сообщения Драйвера к воротам заводика подкатил синий “БМВ”. Загудел электромотор, створка ворот отползла и машина Николая Андреевича въехала на территорию предприятия. Какой-то парень в зимней камуфляжке подобострастно открыл дверцу автомобиля. Репнев выбрался на морозный воздух, выдохнул клуб пара и, поежившись, заспешил к входу в здание, где располагалась его личная тюрьма.

Спустившись в подвал, Корень расстегнул шубу, здесь было жарко натоплено. В караулке, дожидаясь хозяина, резались в карты четверо боевиков. Пятым был дежурный по изолятору. Увидев Николая Андреевича, боевики выпустили карты из рук и встали.

– Как его взяли? – Сразу перешел Репнев к делу.

Рассказывал один, командир отряда, остальные изредка перебивали его, добавляя несущественные мелочи. Картина вырисовывалась такая. Этой группе было поручено проверить квартиру Михаила Руслановича. Когда они вломились туда, выяснилось, что Призрак слинял буквально несколько минут назад. На плите только что засвистел вскипевший чайник. Разделившись, боевики помчались по разным направлениям и один из них успел увидеть, как нужный им субъект садится в частника. Далее последовала короткая погоня, частника притерли к обочине. Чтобы извлечь Призрака, пришлось разбить стекло машины, и всю дорогу до объекта четырнадцать он пытался высвободиться и вытолкнуть кляп.

Вместе с пойманным предателем боевики привезли его чемодан. Репнев немедленно потребовал его. Улику извлекли из-под стола, раскрыли. Внутри оказались какие-то шмотки, а в самом низу Корень нашел желтый конверт. Разорвав его, мафиози увидел пачки стодолларовых банкнот.

– Где он?

– В аквариуме. – Ответил дежурный. Аквариумом на местном жаргоне называлась камера, которая на время нахождения в ней кого-либо, наполнялась водой так, что человек вынужден был все время плавать, чтобы иметь возможность дышать.

– Вытаскивай его и в специальную. Я буду там.

Репнев не любил пытки. Они казались ему пережитком каких-то весьма древних времен. К нынешнему моменту, считал мафиози, они полностью потеряли свою актуальность, как способ извлечения информации. Для этого к его услугам был широкий арсенал химических средств. Но пытки служили хорошим подспорьем для медленного умерщвления. А именно так и хотел Николай Андреевич расправиться с предателем. Пусть почувствует, как умирает!

Вскоре в пыточную приволокли Призрака. Он был мокрый, в одних трусах. Рот его оказался заклеен свежей полосой широкого пластыря.

– Привет, Кашеваров! – Репнев с холодным любопытством разглядывал тощее тело телепата. – Приковать его! – Это уже был приказ к парням, сопровождавшим предателя. У Николая Андреевича были в распоряжении два классных специалиста, заплечных дел мастера. Работы у них было немного, но сегодня, поскольку Корень распорядился выдернуть их из постелей, оба предвкушали немалое веселье.

Палачи споро обрядили Призрака в кандалы, прикрепленные ко вделанным в стену крюкам.

– Я думаю, для начала надо бы его согреть… – Выразил пожелание Репнев. – Вон, как дрожит.

Ухмыльнувшись, один из парней подошел к жаровне, на которой калились несколько щипцов и металлических штырей. Взяв один из прутьев, палач подошел к призраку, несколько раз провел у того перед носом разогретым до красного свечения острым концом. Через миг он провел им поперек груди Михаила Руслановича.

Запахло жженым, Призрак неистово дернулся и яростно замычал.

– Что, пацаны, а не поджарить ли нам яичницу? – Зловеще поглядывая на Призрака проговорил Репнев.

С Кашеварова стянули трусы и палач, громыхая железом, стал выбирать щипцы. Михаил Русланович отчаянно замотал головой. Палач уже готовился прижечь гениталии телепата, но вдруг Николай Андреевич приказал:

– Погоди… Кажется, наш друг желает нам что-то сообщить… Снимите пластырь.

Это немедленно оказалось исполнено и Призрак, сделав несколько глубоких вдохов, пролепетал:

– Я знаю, что тебе надо…

– И что же? – Поинтересовался Корень всем своим видом показывая, что эта беседа может скоро ему надоесть.

– Пономарь…

– Это не новость. – Отмахнулся мафиози. – Продолжайте, ребята!

Но не успел палач приблизится со своими раскаленными орудиями, как Кашеваров явственно проговорил:

– Я знаю где он.

– Стоп! – Встрепенулся Репнев. – Говори.

Палач застыл в полушаге от пытаемого. Михаил Русланович опять сделал несколько вдохов и, глядя прямо в глаза Корню, выдал:

– Когда Пономарь пришел вызволять Витю, он подумал о месте, где скрывается в настоящий момент. Я не знаю адреса, это всего лишь образ. Но образ четкий. – И что мне делать с твоим образом?

– Еще я успел понять, что это где-то очень близко от этой лаборатории…

– Дальше.

– А вот тут я хотел бы поторговаться…

– Пацаны! – Кивнул Николай Андреевич.

Призрак лихорадочно затараторил:

– Этим вы ничего не добьетесь. Вы сделаете меня калекой, только и всего. Это не поможет вам узнать адрес Пономаря. Поймите, это образ, комплекс ощущений. Его не передать словами…

– Загляни в мои мысли, козел! – Ухмыльнулся Николай Андреевич, но все же дал палачам знак пока не начинать.

– Да, вы хотите меня убить. Но чуть глубже у вас есть сомнения в целесообразности этого. Кроме меня вам никто не поможет…

– Один раз ты уже помог… – Рявкнул Корень, но он уже понял, что этот раунд остался за Призраком, неважно, блефует телепат или нет.

Кашеваров уронил голову на грудь и стал напоминать при этом распятого Христа. Николай Андреевич поморщился, отгоняя нежданную ассоциацию, потом решился:

– Привести его в порядок. Глаз не спускать. А ты, Призрак, если узнаю, что меня на голый понт взял – получишь по полной программе. А так, живи… Пока…

Репнев порывисто встал и вышел, хлопнув кованой дверью.

3.

Пробудился Игорь Сергеевич около семи утра. По дороге в ванную, целитель заглянул на кухню и обнаружил, что Изотов уже завтракает. Майор приветственно помахал рукой:

– Доброе утро. Я ухожу. Надо поговорить…

– Сейчас.

Совершив утренний туалет, Пономарь присел к Сергею Владимировичу.

– Ну, что случилось?

– Пока ничего, но может…

Фээсбэшник не спеша намазал тост сперва маслом, потом клубничным джемом, с хрустом откусил от этой конструкции. Прожевал, и лишь после этих необходимых приготовлений сказал:

– Дело в Яичнице…

– Подгорела? – Усмехнулся Дарофеев.

– Типа того. Пока ты договаривался с Рыбаком о дуэли, мне удалось кое что узнать.

– Да, – кивнул целитель, – помню, уже рассказывал. – старая Витина программа и все такое…

– Именно. – Кивнул Изотов. – Сейчас они встретятся в живую. Неизвестно, чем это чревато. Поэтому, очень прошу, контролируй абсолютно все. Не оставляй их наедине ни на секунду…

– Да, уж как-нибудь это я бы сообразил… – Ехидно промолвил Пономарь.

– Ладно, извини… Я и забыл… Ты уже другой…

– Другой. – Согласился Игорь Сергеевич. – Был бы вчерашним – убил бы этого Корня не задумываясь.

– Постой, – сообразил фээсбэшник, – так ты с ним что, встречался?

– Навестил. – Закивал Дарофеев. Он коротко описал свое ночное посещение мафиози. Всю вторую часть рассказа Изотов едва сдерживался, чтобы не прыснуть со смеха. И лишь когда целитель закончил, позволил себе негромко похохотать.

– Ну, ты хорош был! Представляю… – И добавил, уже серьезным голосом, – Да, а чего ты добивался этим экстравагантным появлением? Я почти уверен, что наш Корень не такой дурак, чтобы не догадаться о том, кто это был на самом деле.