Текст книги "Агентство острый нюх"

Автор книги: Kирa Стрельникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

      Рожнов, проходя мимо меня, бросил лишь один внимательный взгляд, прочесть выражение которого я не смогла, подобрал лежавшую на асфальте одежду и так же молча, не говоря ни слова, вернулся в дом. Спустя недолгое время Рэм снова вышел, уже одетый, и направился ко мне. Открыл калитку, впуская на территорию дома.

      – Посидишь внутри? Там теплее, я пока машину пригоню, – негромко произнёс он, как ни в чём не бывало, будто и не дефилировал тут практически в чём мать родила перед моим потрясённым взглядом.   Ведьму запер, она вряд ли попытается сбежать, – Рэм поморщился.   Похоже, слегка с психикой проблемы.

      Я кивнула и поднялась по ступенькам, зашла в коридор, пахнущий мокрым деревом, старой обувью и затхлостью, чихнула, фыркнув, и села на коврике, не желая заходить дальше. Не нравился мне этот дом, слишком в нём уныло и тоскливо.

      – Я скоро, – шеф неожиданно улыбнулся, присел и почесал меня между ушами.   Ты красавица, – вполголоса обронил он и выпрямился, поспешно покинув дом.

      Это он о моей нынешней внешности или вообще? И с чего такие заявления?! Я вообще перестала понимать происходящее, мысли дали сбой, и оставалось только ждать, когда у меня появится возможность задавать вопросы. А их у меня накопилось много за последние пару десятков минут. Покрутившись, я улеглась на куцый коврик   на голый пол не особо хотелось, во мне проснулась брезгливость. Вздохнув, я прислушалась, не буянит ли ведьма, но мать Вали, прошлой девушки Николая, молчала, только время от времени моё чуткое ухо улавливало тихие всхлипы. Они нервировали, раздражали, и из моего горла невольно вырвалось тихое рычание. Услышав с улицы звук мотора, я радостно встрепенулась и подошла к двери, жаждая наконец вернуться в человеческое тело. Рысь была непривычной для меня, беспокоила другими реакциями, другим мироощущением, да даже внешностью, в конце концов. Я так привыкла к своей белой шёрстке и маленьким размерам песца, что всё время ловила себя на желании повилять хвостиком, которого у рыси почти не было.

      От следующей мысли меня бросило в холод: а смогу ли вернуться к прежнему облику, или теперь всегда в рысь оборачиваться буду?! Ой, нет, а как же я тогда буду чужую магию вынюхивать? Этот вид хорош разве что для защиты, вон, какие когти, да и зубы в пасти острые. Запахи чувствовала, но вот магию   едва-едва, песец её ощущал всё же в разы лучше. Мои сумбурные размышления прервала открывшаяся дверь.

      – Пойдём, – Рэм шагнул за порог и легко подхватил мою немалую опешившую тушку на руки, как обычную кошку.   Переоденешься, я пока выведу нашу горе-преступницу.

      Вообще, у меня сложилось ощущение, что когда я в звериной ипостаси, Рэм позволяет себе больше, чем по отношению ко мне-девушке  И об этом спрошу, обязательно. Не люблю, когда в жизни происходит что-то, чего я не понимаю, особенно на фоне других проблем. Но вырываться из его рук не стала   странно, в этом виде во мне оказалось гораздо больше звериных инстинктов, и я с удовольствием улеглась на плече Рэма, положив голову на лапы и прижмурившись. Когда же его ладонь провела по спине, почесав мне бок, совершенно неожиданно для меня самой из горла вырвалось музыкальное мурлыканье, и голова потянулась к щеке Рэма, потереться об него. И пахнет он вкусно, ландышами, снегом и почему-то ещё мой рысий нос ощущал бодрящий, терпкий запах, но не туалетной воды   оборотни, как я говорила, не любили посторонних ароматов. Кажется, это пах сам Рожнов

      От неожиданности я шарахнулась от собственных неправильных мыслей, коротко зашипела и выпустила когти, на мгновение позабыв, что под курткой и свитером   живое тело, которому может быть больно, и что вообще некультурно портить одежду собственному начальнику. Тут же сильные пальцы прижали за шею, потом почесали за ухом, а негромкий голос Рэма успокаивающе произнёс:

      – Тихо, тихо, всё хорошо, не волнуйся. Обратно перекидываться так же, как с песцом, просто отпускаешь зверя и всё, поняла?   он уже остановился около машины и открыл дверь.

      Я кивнула, спрыгнув на переднее сиденье и стараясь не смотреть на него. Срочно требуется восстановить душевное равновесие, срочно! Рэм наконец оставил меня одну, отправившись обратно в дом, и я, немного волнуясь, попыталась вернуть себе человеческий облик   а ну, как не получится?! Нервничала зря, всё прошло, как обычно, даже боли не было, как я втайне опасалась. Помнила же, как скрючило, когда из песца вдруг рысью стала. Или это от непонятного воздействия, от которого меня спас кулон, столь удачно подаренный Рэмом? Или точнее, данный на время задания. Вряд ли такой ценный артефакт мне отдадут на постоянное ношение, да и не нужен он мне. Наверное. Снова мелькнула мысль о неизвестной магии, на которую среагировал кулон, пока я одевалась. Кто это был и что ему от меня надо? Чьё лицо мелькнуло в памяти? И почему при этом воспоминании по спине бежит холодок?

      Натянув свитер и застегнув ботинки, я посмотрела на дом   оттуда уже выходил Рэм и впереди него наша обвиняемая. Сухонькая невысокая женщина, одетая во всё чёрное, сбившийся платок, из-под которого торчали седые пряди волос. Лицо избороздили морщины, но я была уверена, что это не от возраста, а от горя. В потухших глазах едва теплились огоньки бессильной злости, в углах губ залегла скорбная складка. Ох, господи  Несмотря на то, что совершила она серьёзный проступок, чуть не свела в могилу ни в чём не повинную молодую девушку всего лишь из мести, как я поняла, ведьму было откровенно жалко. Не могла я злиться на неё, видя неприкрытое горе, только вот, из-за неё стала несчастной ещё одна мать, и едва не умерла Катя. Осуждала, да, однако понимала, что убеждать в том, что она поступила нехорошо, бесполезно. Татьяна Петровна своей вины не признает ни за что. Скорее всего, Валя   её единственная дочь, и подозреваю, ведьма как-то узнала, что Коля за спиной Вали начал встречаться с Катей. Я вздохнула и покачала головой: иногда моя работа начинает угнетать из-за того количества людского горя и нелепых поступков, с которыми я сталкиваюсь в расследованиях.

      Всё-таки, Рэм соблюл формальности: руки Татьяны Петровны были за спиной, связаны вроде как обычной верёвкой и небрежным узлом. Но держали крепче стальных, я знала, что это не просто верёвка. Заговорённая специальным образом, она применялась против ведьм, блокируя их дар и не давая действовать руками, и снять её мог только тот, кто надевал. Ну и правильно, кто знает, чего можно ожидать от отчаявшейся женщины. Ей ещё по закону отвечать за тёмный запрещённый ритуал, и вряд ли она отделается внушением и строгим выговором. Плюс ещё смерть Николая, ведь как мы выяснили, она тоже не просто так случилась. Мда уж, наворотила дел эта с виду скромная пожилая женщина. Рожнов молча усадил безучастную Татьяну Петровну на заднее сиденье, сам сел за руль, и мы выехали. Всю дорогу в салоне царила такая напряжённая тишина, что казалось, ещё немного, и в воздухе появятся искры. При арестованной ведьме разговаривать с Рэмом о том, что случилось со мной и о моём прошлом, естественно, желания не было, и чтобы отвлечься, я решила позвонить Женьке, узнать, как у него дела.

      Однако, когда набрала знакомый номер, мне сообщили вежливым голосом, что абонент временно не «алло». Вот так. Наверное, занят поисками этой Ани, хотя время уже к обеду близится. Почему-то стало грустно   Лис крайне редко отключал телефон, только если что-то на самом деле важное. А тут ещё, получается, со вчерашнего вечера мы не разговаривали, и я чувствовала себя неуютно, подспудное ощущение вины грызло изнутри, не давая спокойно заниматься делами. И Рэм  Перед глазами мелькнула картинка шефа в одеяле, потом   красавца-барса. Я осторожно покосилась на профиль Рожнова, смотревшего на дорогу, взгляд задержался на татуировке. Воспоминания о том, как сильные пальцы, сейчас спокойно лежавшие на руле, касались моего меха, вызвали странное тепло в груди, которое стремительно расползалось по телу, проникая до самых кончиков пальцев. Я поспешно отвела взгляд, совсем некстати вспомнив ещё и о предсказаниях Рады. Вот не люблю, когда за меня всё решают и когда так настойчиво подталкивают к каким-то действиям, не люблю! Нахмурившись, скрестила руки на груди и поджала губы. Сначала Рэм мне всё расскажет, а потом уже буду решать, что к чему и как. Неизвестно ещё, что именно нас связывало в том прошлом, которое я благополучно забыла.

      Мы уже въехали в город, когда Рэм негромко попросил:

      – Позвони в офис, скажи, мы скоро будем.

      Я поспешно кивнула, с досадой подумав, что могла и сама сообразить, и набрала наш номер. Ответила Василиса.

      – Ну как вы там? Нашли?   нетерпеливо спросила ведьма.

      – Да, минут через двадцать будем, – заверила я её.   Как там остальные?

      – Ждём, не переживай, – успокоила Василиса.

      – Ну отлично, – я поколебалась мгновение, а потом всё же уточнила.   Женька не вернулся ещё?

      – Нет, а что, ты не звонила ему?   с лёгким удивлением поинтересовалась Васька.

      – Да я просто, – отмахнулась, не желая при Рэме озвучивать свои личные сложности и то, что Лис отключил телефон.   Ладно, давай, – быстренько закруглила я разговор и отключилась.

      И хотя на начальника не смотрела, его мимолётный взгляд ощутила   как будто прохладный ветерок прошёлся по щеке, я не удержалась и передёрнула плечами. Вот готова спорить на что угодно, не будь с нами в машине ведьмы, Рэм бы спросил про Женьку. Или не спросил. Не знаю  Скорей бы уж доехать, что ли, и сдать ведьму. Нам повезло добраться без пробок до офиса, и вскоре мы уже поднимались по ступенькам   Татьяна Петровна, крепко державший её за локоть Рэм и следом я, задумчивая и рассеянная. Пальцы неосознанно теребили кулон, мысли крутились вокруг моего неожиданного превращения и странного зова, и отвлечься не получилось никак. Всё сводилось к тому, что ждёт меня и Рэма серьёзный разговор, без него вряд ли смогу дальше жить спокойно той же размеренной жизнью, что до появления барса в нашей конторе. Кажется, Рада была права, что моя жизнь резко изменится, пора смириться с этим фактом.

      Я переступила порог нашего офиса, по-прежнему пребывая в размышлениях, расстегнула куртку, и чуть не подскочила от неожиданности, когда её аккуратно с меня сняли. Аромат Рэма стал настолько привычным, что я даже не обратила внимание на то, что шеф ещё оставался в коридоре, тогда как молчаливую ведьму увёл кто-то из наших. В полумраке коридора я не видела лица Рожнова, только его мерцавшие глаза и контур широких плеч, и стало немного не по себе от его близости. Я заволновалась, незаметно сглотнув, но не в силах отвести взгляд.

      – Нам бы поговорить, Алён, – негромко и серьёзно произнёс он, тоже глядя на меня.

      – Д-да, – пробормотала я, почему-то чувствуя, что начинаю дрожать, только не от холода.

      – Когда тебе удобно?   спросил Рэм, а я поймала себя на том, что прислушиваюсь к его дыханию.

      Размеренному и ровному, тогда как моё норовило сбиться и стать рваным, выдав меня с головой.

      – Не знаю, давай сначала с ведьмой и Катей разберёмся, – быстро ответила я, всё же отвернувшись и раздумывая, как бы так проскользнуть мимо Рэма.

      – Хорошо, – согласился шеф и наконец посторонился.

      Вздох облегчения удалось сдержать   не сомневаюсь, барс с его тонким слухом различил бы его. Мне же отчаянно не хотелось, чтобы Рожнов заметил, что я нервничаю в его присутствии. Я поторопилась зайти в гостиную, где уже сидела бледная Катя, сжав руки коленями, незнакомый полицейский с усталым лицом, и невозмутимый некромант. Ведьма стояла у стены, сгорбившись и опустив голову, рядом   молчаливая Василиса с сурово сдвинутыми бровями. Рэм, выйдя из-за моей спины, разом подобрался, мягкость и расслабленность ушли из его облика, лицо стало непроницаемым.

      – Татьяна Петровна, прошу в мой кабинет, – отрывисто произнёс Рожнов, направляясь к двери.   И вас тоже, простите, не знаю, как зовут, – обратился он на ходу к представителю власти.

      – Минаев Константин, – представился мужчина, поднявшись с дивана и скользнув равнодушным взглядом по ведьме.

      Троица скрылась в кабинете, и я затолкала неуёмное любопытство поглубже   о результатах разговора Рэм наверняка сообщит, а подробности  Они не нужны. И так хватает переживаний. Обхватив себя руками, я отошла к окну и села на подушки, глядя на улицу. Хотелось есть, но пока терпимо   сначала дождусь окончания этого дела. Тишина в комнате стала такой густой и плотной, что её можно было резать на куски, как свежий хлеб. И оттого голос Кати прозвучал резко и неприятно, хотя говорила она тихо.

      – Она согласится отменить ритуал?

      – Ну конечно, дорогая моя, – поспешила уверить её Василиса, но мне почему-то казалось, ведьма на самом деле просто утешает девушку.

      По закону, у Татьяны Петровны имелось два выхода: отменить своё злодейство, и тогда ей сохранят жизнь, только дар заблокируют навсегда без права возвращения и запретят практику даже по зельеварениям и микстурам от кашля. Она будет носить постоянно маячок и проходить ежемесячные проверки. И второй вариант   если ведьма откажется отменять. В этом случае её казнят за применение тёмного запрещённого обряда, и Катя всё равно избавится от смертельной удавки. Что-то мне подсказывало, что Татьяна Петровна вряд ли согласится на добровольное сотрудничество с органами правопорядка, и если честно, мне такой поворот не нравился. Ведьма не хотела жить, она хотела отомстить, и кто знает, на что она способна на пороге смерти  Проверять не хотелось. Я надеялась, что Рэму удастся достучаться до женщины, ведь причина мести не стоила ни её жизни, ни жизни Николая, ни тем более жизни Кати.

      Я тихонько вздохнула. Оставалось только ждать.

      Кабинет Рэма Рожнова.

      Рэм смотрел на безучастно сидевшую перед ним женщину и понимал, что в ней слишком много горя. И, к сожалению, злобы. Барс соединил кончики пальцев и заговорил.

      – Татьяна Петровна, расскажите, как всё было, – негромко попросил он.

      Ведьма подняла на него потухший взгляд и криво улыбнулась.

      – Всё рассказать, говоришь? А какое тебе дело до моей жизни, барс?   голос её звучал немного хрипло и так же равнодушно.

      – Зачем вы это сделали?   Рэм не терял терпения, понимая, что простого разговора не получится.

      Константин пока молча сидел на диване, не вмешиваясь в диалог, и только рассеянно поглядывал на ведьму. Она же поджала губы, опустила глаза на руки, и Рэм уже подумал, что не получит ответ на свой вопрос, когда Татьяна Петровна всё-таки отозвалась. Видимо, ей хотелось хоть кому-то рассказать, поделиться своим горем. Пожаловаться на жизнь, как про себя хмыкнул Рэм.

      – Он Валечку обманывал, – глухо произнесла ведьма, и снова в её голосе проскользнула неприкрытая злоба.   Зачем?! Что она ему сделала? Она умирала и хотела быть счастливой всего лишь!

      – Значит, вы знали, что парень вашей дочери встречается с другой?   уточнил Рэм ровно, не испытывая ни капли сочувствия.

      Может, разве что совсем чуть-чуть. Смертельные болезни существовали до сих пор, с ними не могли справиться даже целители, никуда от этого не деться. И чья вина, что молодой парень не настолько любил свою девушку, чтобы оставаться ей верным до конца?

      – Я видела, как они целовались в кафе недалеко от больницы, – зло ответила Татьяна Петровна, её глаза сверкнули.   Почти под боком у Валеньки! Да как у них вообще совести хватило

      – Насколько я знаю, Валя ничего не знала до самого конца, и они оба её навещали регулярно, – так же ровно сказал Рэм.   Вы не имели никакого права кого-то наказывать, Татьяна Петровна, и тем более таким жестоким способом. Вы намеренно подстроили Николаю аварию со смертельным исходом, применили запрещённый ритуал, и всё только потому, что посчитали, будто ухажёр вашей дочери чем-то её обидел. Валентина ничего не знала, а вы решили, будто имеете право казнить и миловать, – Рэм нахмурился.   Как вы достали обручальные кольца? Про кровь догадываюсь, – Рожнов чуть заметно поморщился.

      – У Кольки они с собой были, когда он в аварию попал, – пробормотала Татьяна Петровна, уставившись в одну точку невидящим взглядом.   Я забрала и ритуал потом сделала. От этой его  девицы волос взяла, на его одежде был, – добавила она с запинкой.

      – Вы знаете, что вам за него грозит?   барс внимательно посмотрел на ведьму.

      – Знаю, – на её губах мелькнула невесёлая улыбка, – потом она вскинула голову и их взгляды встретились.   Я не отменю ритуал, – тихо, но твёрдо добавила Татьяна Петровна.

      Рэм помолчал, разглядывая её.

      – Вы знаете, что вас ждёт за отказ сотрудничать со следствием?   негромко уточнил он, почему-то не ожидая другого ответа.

      Дочь, скорее всего, единственная, и Татьяна Петровна до сих пор не может смириться с суровой реальностью, и наверное даже чувствует себя виноватой, что не сумела спасти Валентину. Отсюда и такое болезненное отношение к якобы несправедливости, совершённой по мнению ведьмы к её дочери бывшим парнем.

      – Мне незачем жить, барс, – безжизненным голосом ответила Татьяна Петровна.   У меня никого не осталось. А с заблокированным даром я не смогу заниматься любимым делом, я ничего больше не умею делать.

      Рэм покачал головой.

      – Если надеетесь, что за время следствия ваш ритуал сработает до конца, то зря, Татьяна Петровна, – жёстко заявил Рожнов.   У нас есть способы уберечь Катерину, и она выживет, это я вам обещаю. А вы, раз не хотите, ваше право, – он перевёл взгляд на следователя.   Константин, я больше не имею вопросов к гражданке Скоминой, можете забирать.

      Тот встал и подошёл к ведьме.

      – Пройдёмте, – скупо обронил он и ухватил её за плечо.

      Рэм проводил взглядом пару и откинулся на спинку кресла. Учитывая признание Татьяны Петровны и применение запрещённого ритуала, вряд ли следствие продлится дольше нескольких дней, ну и, отказ ведьмы сотрудничать тоже сыграет свою роль. Самое позднее, в конце недели Катерина освободится от смертельной привязки, и душа Николая найдёт наконец покой. Рожнов пошевелил мышкой, открыл нужную папку на рабочем столе и файл, где вёлся учёт делам агентства   традиция, доставшаяся от предшественника. Сменил статус расследования на «закрыто», потом посмотрел на дверь кабинета, за которой его ждала Алёна с намерением поговорить, и на губах барса появилась улыбка. Снова мелькнуло воспоминание о роскошной снежной рыси, от которой его зверь пришёл в совершеннейший восторг, и Рэм вздохнул, прикрыв глаза. Вопросы, что спровоцировало пробуждение второй ипостаси и почему Алёна оказалась так удивлена этим фактом, на что отозвался кулон на её шее, что за магия была направлена на девушку, что аж он уловил энергетику и перекинулся прежде, чем успел понять, что же происходит, отошли на второй план.

      Девочка в самом деле выросла и стала не только красивой женщиной, но и звери у неё чудесные. «Вляпался», – мелькнула у Рожнова мысль, но почему-то она его не расстроила. Поднявшись, он вышел из кабинета в гостиную и посмотрел на сидевшую на подоконнике Алёну. Очень хотелось сразу предложить посидеть где-нибудь и поговорить, но сначала дело. Рэм перевёл взгляд на Катерину.

      – Зайдите, Катя, – попросил он.

      Девушка вздрогнула, в её глазах мелькнула тревога, но она молча кивнула и поднялась, проследовав за ним в кабинет. Алёна, кстати, так и не повернулась, продолжая смотреть в окно.

      ИСТОРИЯ ВТОРАЯ. АМУЛЕТ БЕССМЕРТИЯ.

      В груди пульсирует ежом колючим боль,

      Утраты острота притуплена сознанием...

      И вновь вернулось прежней жизни знание,

      Но я уже не плачу о былом...

      Глава 1.

      Утро этого же дня, квартира Светланы, знакомой Жени и матери Ани.

      Подъезжая к дому, где жили друзья его семьи, Женька почти успокоился, уверившись, что решение встать с утра пораньше и поехать на параллельное дело   верное. Надо отвлечься, иначе мысли о растерянности на лице Алёнки после его предложения не дадут спокойно с ней общаться. В груди ещё щемило обидой, Лис думал, она согласится сразу: ведь они уже полгода вместе, если бы Алёна не захотела, то не согласилась на эти отношения. Так, ладно, потом всё, сейчас дела. Может, это просто от неожиданности, ведь они никогда не обсуждали их совместное будущее, и к вечеру Алёнка возьмёт его кольцо.

      Женька поднялся к квартире тёти Светы   их семьи дружили чуть ли не с самого рождения Лиса, и он даже считал их уже кем-то вроде дальних родственников, – и позвонил. Дверь открылась почти сразу.

      – Ой, Женечка, ты как-то рано, – всплеснула руками хозяйка, но на её лице отразилось облегчение.

      – Чем раньше начну, тем быстрее Аньку найдём, – ответил он, переступая порог.

      Светлана вздохнула, кивнула, соглашаясь, и провела гостя в гостиную. Там на столе уже лежала карта Питера и окрестностей, как и просил вчера Лис   для поиска по крови. Ну и, фотография Анны, конечно. Женя присел в свободное кресло, достал тонкую серебряную иглу и молча посмотрел на тётю Свету, та протянула ему руку и остриё укололо подушечку. Женщина даже не дёрнулась. Женька выдавил красную каплю, растёр пальцами и поднёс их ко рту, лизнул. Длинно выдохнул и прикрыл глаза, его ладони вытянулись над картой, а Светлана с надеждой и нетерпением уставилась на него, ожидая результата сканирования. Лис чуть нахмурился, его ладони почти касались карты, постепенно двигаясь к югу от города.

      – Тут нет  Тут тоже  – бормотал он едва слышно, сосредоточившись на внутренних ощущениях, позволявших ему почувствовать след.

      При приближении к нужному месту ладоням должно стать тепло, а для более детального определения   приложить пальцы к бумаге, и когда их начнёт покалывать, надо ехать в ту сторону. На месте уже кровная привязка будет работать чётче, и выйти на след не составит труда. Карта отозвалась, когда его ладони приблизились к Красному Селу, и пальцами Женька быстро нащупал, где же именно обреталась бедовая Анька, которой он уши надерёт за причинённое беспокойство матери. Когда найдёт, конечно.

      – Здесь, – уверенно объявил он, ткнув пальцем в место на карте.   Я поехал.

      Светлана облегчённо вздохнула и прижала руки к груди.

      – Можно с тобой?   она с надеждой посмотрела на Женю.

      – Я привезу её, тёть Света, – заверил он и встал.   А ехать не надо, посидите тут, мы же не знаем, как там что. Мне так спокойнее будет.

      – Хорошо, Женечка, как скажешь, – согласилась женщина, не настаивая, хотя наверняка ей очень хотелось.

      – Я позвоню, – успокоил он её и поспешил в коридор.

      Бросив взгляд на часы, отметил, что дело движется к полудню   пока доехал сюда, пока искал, время пролетело незаметно. Порыв позвонить Алёне Лис жёстко задавил: если бы захотела, она бы сама позвонила. И, подумав, он совсем выключил телефон, чтобы не отвлекаться от поисков. Как Аня будет сидеть в машине, так и включит обратно. Пока же лишние эмоции только помешают. Но совсем отвлечься от размышлений о своей личной жизни у Женьки не получилось. Пока ехал по КАД, мысли сами свернули на Алёну, её отношение к нему и  Рэма Рожнова, их нового шефа. Лис нахмурился и неосознанно сжал руль, в груди словно зашевелился большой и колючий ёж. Соколинский ревновал.

      Да, ни сам начальник, ни тем более Алёна поводов не давали, но звериное чутьё выло сиреной, и Женька волей-неволей отмечал все те мелочи, которые вроде бы ничего не значили, однако заставляли нервничать. Да и слова Рады не добавляли спокойствия, реакция Алёны на предложение подтверждала его худшие подозрения. Женька безумно боялся потерять свою белую лисичку, и поэтому постоянно опасался сделать или сказать что-нибудь, что может её задеть или обидеть. Ещё свежи были воспоминания о том, как она долго не принимала его ухаживания всерьёз, и тем удивительнее было, что Алёнка теперь с ним, рядом, живёт в его квартире и спит в его постели. Нежная, мягкая, улыбчивая. Но  временами такая далёкая, особенно когда она сидела на кухне, на любимом месте, и отрешённо смотрела в окно. Лис в такие моменты, когда заставал её там, готов был отдать что угодно за возможность заглянуть к ней в голову. И ещё, прошлое Алёны. Она сказала, что не помнит его с момента, как появилась здесь, в Питере, да и про своё появление тоже особо не распространялась. А Женька знал, что песцы живут в Мурманске. Больше всего он боялся, что в один прекрасный день на пороге их квартиры появится кто-то из родичей Алёны и скажет, что ей пора возвращаться в родной город. И вот, накаркал  Только не ещё одного песца, а барса.

      Соколинский понимал, что вздумай Рожнов в самом деле проявить интерес к Алёне, то ничего с этим поделать не сможет. От Рэма исходила такая мощная волна силы и уверенности в себе, что сразу становилось ясно: он точно не из рядовых оборотней. Женька нервно вздохнул и взъерошил одной рукой рыжие пряди, скользнув взглядом по указателю   скоро должен быть нужный ему съезд. А потом невесело усмехнулся. Проблема заключалась ещё и в том, что против Рэма, как начальника, он не имел ничего плохого, шеф не казался самодуром и солдафоном, а очень даже органично влился в их маленький сплочённый коллектив. И что делать, если вдруг между ним и Алёной проскочит искра, Женя совершенно не понимал. Впору побиться головой об стенку, ситуация виделась безвыходной.

      – Ладно, будем решать проблемы по ходу дела, – пробормотал Лис, сворачивая на съезд.

      Стоило снова сосредоточиться на ощущениях, уже где-то здесь кровь должна отозваться. Женька глубоко вздохнул и отодвинул лишние мысли и эмоции, прислушиваясь к себе и ведя машину по трассе. Потянулись дома Красного села, но пока Соколинский ничего не чувствовал и потихоньку ехал дальше, не разгоняясь   в любой момент мог появиться след и возможно, пришлось бы сворачивать с трассы. Когда Женька уже проехал почти весь город насквозь, внутри дёрнуло и настойчиво позвало вправо, и на ближайшем повороте Лис свернул, чувствуя, как быстрее побежала по венам кровь   проснулся азарт охоты. Ну и, желание надавать кому-то подзатыльников, конечно. След становился чётче, обычные пятиэтажки вокруг сменились частным сектором, дачами, просто домами, и Женька в предвкушении усмехнулся: наверняка слиняла к какой-нибудь подружке на дачу. Вот засранка мелкая, а! То, что Анне уже стукнуло двадцать и она заканчивала учиться, для Лиса особого значения не имело, дочь знакомых всё равно оставалась для него кем-то вроде младшей сестрёнки, иногда создающей проблемы.

      Ещё несколько поворотов по невидимому следу, и ощущения стали нестерпимо чёткими, упираясь в ворота добротной двухэтажной каменной дачи. Аня точно находилась там, без сомнения. Женька припарковался, вышел и окинул преграду прищуренным взглядом. Звонить в калитку и тем самым потерять эффект неожиданности он не желал   мало ли, что ещё Анька выкинет, Лис ведь не знал, по какой причине она вообще сбежала и хочет ли возвращаться. Впрочем, хочет или нет, а придётся. Он вернулся в машину, прикрыл дверь, не закрывая её до конца, и разделся, аккуратно сложив одежду в пакет. Потом глубоко вздохнул и отпустил звериную сущность, перекинувшись в здорового, рыжего лиса с чёрными кисточками на ушах и кончиком хвоста. В отличие от обычных, этот был раза в полтора крупнее, с ярко-зелёными глазами и внушительными клыками, видневшимися из-под верхней губы. Да и когти на лапах тоже вызывали уважение. Лис аккуратно подхватил зубами пакет с одеждой, выскочил из машины и, навалившись на дверь всем весом, закрыл её. Именно на такие случаи, сигнализация в ней включалась автоматически. После чего, зверь потрусил к забору.

      Возможно, взрослый мужчина, перелезающий через ограду, привлёк бы слишком много ненужного внимания, увидь его случайный прохожий, именно поэтому Женька решил штурмовать дачу во второй ипостаси. Ну и, лису проще запрыгнуть на каменный двухметровый столб, чем карабкаться в человеческом виде. На счастье Соколинского, случайных свидетелей пока тоже не наблюдалось, дорога оставалась пустой, и этим стоило воспользоваться. Здоровый лис подошёл к забору, крепко сжимая в зубах пакет, присел, напружинившись, и легко оттолкнувшись задними лапами, взмыл на опору для забора. Едва удержавшись на не слишком широком верху, он спрыгнул во двор дачи, встряхнулся и потрусил к двухэтажному дому с верандой. В окнах горел свет, ниточка уводила именно туда, точнее   на второй этаж. Глухо рыкнув, зверь забрался на веранду, положил пакет в уголочке, и через несколько мгновений на его месте уже стоял человек. Хорошо, из соседних домов веранда не просматривалась, и Женька быстро оделся, передёргивая плечами от слишком свежего, промозглого осеннего воздуха, пробиравшего до костей. Одёрнув куртку, он прищурился, выдохнул и подошёл к двери, громко постучав.

      Всё, теперь без Аньки Соколинский отсюда не уйдёт. Под кожей аж зудело от близости объекта кровного поиска, и неприятные ощущения исчезнут не раньше, чем они с непутёвой девчонкой встретятся. Через некоторое время напряжённого ожидания   Женька уже решил, что придётся открывать замок своими силами, – за дверью всё-таки раздались шаги. Не Аня, понял он. Скорее всего, хозяйка дачи.

      – Кто там?   осторожно спросил приглушённый женский голос.   Как вы попали во двор?..

      – Я за Анной пришёл, – твёрдо ответил Женя недовольным тоном.   Открывайте, девушка, я тороплюсь. Как попал, не имеет значения.

      Ещё несколько мгновений по ту сторону царила тишина, и Соколинский в нетерпении уже набрал воздуха, чтобы пригрозить вскрытием замка, но к его облегчению послышался скрежет ключа и дверь распахнулась. На него уставились настороженные серые глаза незнакомой девушки, внимательно его оглядевшие. Женька чуть не хмыкнул: наверняка Аня оставила ценные указания, кого впускать, а кого нет. Лис начал подозревать, что девчонка предполагала, кого пошлют её искать   конечно, ведь первый, к кому бежала Светлана, если с дочерью что-то случалось, это Соколинский.

      – Можно?   с нажимом произнёс Евгений, поставив носок ботинка в приоткрытую щель, на порог.

      – Д-да, – пробормотала хозяйка, решившись, и распахнула дверь пошире.   Проходите. А вы вообще про какую Анну говорите?   словно спохватившись, попыталась она неумело сделать вид, будто не понимает, о чём речь.