Текст книги "Трудная жизнь Виолетты [СИ]"

Автор книги: Кира Лайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Лайт Кира
Трудная жизнь Виолетты

Виолетта Барская жила обычной жизнью: любимый муж, двое маленьких детей. Не было никаких приключений, а только любовь и гармония в семье. Один день изменил всю ее жизнь: авария, смерь мужа и маленьких детей. Она осталась чудом жива, потому, что она не человек – она дампир да еще и королевской крови. Теперь ее мир полон вампиров и конечно же любви. ОКОНЧЕНО

   Пролог: За 2 года до событий

  Летним вечером на небе ярко светили звезды. На высоте восемнадцати этажного здания у самой кромки крыши стоит симпатичная девушка и смотрит вниз на редких прохожих, похожих на маленькие точечки. Из голубых глаз по щекам текут слезы, а в голове звучит только один вопрос "Почему они, почему не я".

  – Почему умерла не я, – спрашивала она ответ у ярких звезд, у синего неба над головой, но так и не получила ответа на свой вопрос.

  Метрах в десяти от девушки притаился и наблюдает за ней высокий красивый парень. Ему всегда было наблюдать за самоубийцами. На этот раз он собирался помочь ей не совершить ошибку, потому что знает ее еще с тринадцати лет. Он начал приближаться к ней тихими шагами хищника, и только поэтому она еще не заметила его присутствия.

  Девушка стояла тихо, не издавая ни звука, и лишь только подрагивающие хрупкие плечики говорили о беззвучном рыдании. Когда она оказалась у самого края крыши, он решил раскрыть свое присутствие.

  – Не делай этого, – сказал парень своим бархатным голосом.

  – Я хочу умереть, оставь меня и уходи! Я хочу к своей семье,– глотая слезы говорила она.

  – Ты должна жить, настаивал он на своем,– жизнь прекрасна, Есть много вещей, ради которых стоит жить.

  – Нет, меня уже ничто не остановит,– прошептала девушка и сделала шаг вперед.

  Парень подлетел к ней с невероятной скоростью и вовремя схватил девушку за руку. Они вместе упали на холодную крышу, с головы парня слетел капюшон, и она увидела перед собой его красивые, словно летнее чистое небо голубые глаза.

  – Зачем ты это сделал? – шепотом спросила она, глядя ему в глаза

  – Я хочу, чтобы ты жила.

  – У меня никого больше не осталось в этом мире, я одна, меня здесь ничего больше не держит.

  – Теперь у тебя есть я , ты должна жить, – после этих слов он посмотрел ей прямо в глаза и прошептал лишь одно слово "СПИ"

   Наше время.

   Глава 1. Отличное утро.

  Проворный лучик света так и норовил попасть мне в глаза через щель между портьерами. Так не хочется открывать глаза, но уже пора вставать. Рядом со мной мирно спит мой любимый муж Максим. Я посмотрела на его умиротворенное спящее лицо, на разметавшиеся по подушке русые волосы. Моему мужу 26 лет, у него высокий рост – 185 сантиметров. И он обладатель самых красивых зеленых глаз. Максим работает менеджером рекламной компании "Media Group" главным редактором.  Работа у него конечно интересная но сегодня у него начался долгожданный отпуск.

  Так не хочется его будить, а если я этого не сделаю, наши малыши сами разбудят своими детскими криками. Я разбудила Максима легким поцелуем, он открыл глаза и улыбнувшись сказал:

  – Доброе утро любимая

  – Доброе, только тихо, пускай они думают, что мы еще спим,– предупредила я Макса

  – Что опять засаду готовят,– спросил он шепотом, а я ему также шепотом сказала:

  – Ну да как всегда.

  Дети всегда так делают: тихонько выходят из своей комнаты, также тихо открывают дверь в нашу комнату и начинают громко кричать.

  Как я и говорила, в коридоре послышалось тихое открывание двери, какая-то возня, открылась дверь в нашу спальню и с громкими криками в комнату ворвались маленькие шалунишки:

  – Мама, папа подееем, – закричала Софья, следующим опомнился сынка Димулька и пролепетал что-то не понятное: – Мамика, папика базя ягузва.

  Мы улыбнулись нашим детям и пригласили прилечь рядом. Софья старший ребенок в нашей семье – ей 3 года и 7 месяцев. Она у нас самая главная по пакостям. Всегда что-нибудь придумает: то соль с сахаром местом поменяет, то по одному тапочку нам оставит, и еще куча всяких детских шалостей.

  Димочка наш младший ребенок ему всего – 2 года. Он всегда все повторяет за сестрой, иногда даже больше шалит, чем Софья: вынимает чистую одежду и перемешивает ее с грязной, высыпает стиральный порошок, разбрасывает продукты из холодильника – за ним уследить еще труднее, чем за Софьей. Оба малыша очень похожи на папу, я их очень сильно люблю.

  – Ну раз все проснулись, давайте решать куда поедем отдыхать? Три радостных голоса одновременно прокричали: "К бабе, к деду в деревню!"

  – Милый что ты на это скажешь?

  – Я только "за".

  – Дети с криками "УРА" побежали собирать свои вещи и игрушки в дорогу.

  Я повернулась к Максиму и сказала:

  – Отлично тогда в душ и собираться.

  – Любимая пойдем вместе в душ? – спросил Максим и лукаво улыбнулся

  – Нет, ты же знаешь, что я тебя до сих пор стесняюсь хоть вместе мы уже и 5 лет, сказала я. И было из-за чего: у меня голубые глаза и светлые волосы чуть ниже плеч, рост 175 сантиметров, я плотного телосложения, у меня 48 размер одежды, на модель не похожа вовсе. Не понимаю, как мой муж полюбил меня такую. Но на мою отговорку он улыбнулся еще более обворожительной улыбкой и сказал:

  – Милая, любимая, единственная моя, ты же знаешь, что я люблю тебя такой, какая ты есть. И ты же знаешь, что я не "собака" и на "кости" меня совсем не тянет. И сейчас я тебе это докажу.– После своих слов он подошел ко мне вплотную и неожиданно он взял меня на руки и отнес в душ. Там мы пробыли 30 минут и он мне показал, что очень меня любит: целовал мои губы, руки, волосы, исследовал каждую клеточку моего тела. Мы занимались любовью в ванной уже не раз, но сегодня все происходило странно, как будто в последний раз.

  В итоге мы вышли из ванной счастливые и удовлетворенные друг другом.

  Мы всей дружной семьей сели завтракать. Малыши начали кидать еду друг в друга, я на них ругалась, а Максим просто наблюдал за этой "войнушкой" с улыбкой. После завтрака мы начали собирать оставшиеся вещи. Мы вроде едем в деревню всего на недельку, а вещей так много, что кажется мы уезжаем на месяц не меньше.

  Когда все вещи были собраны и упакованы в машину мы выехали из дома. У нас был семейный автомобиль Hunday Solaris, который вмещал все. Ехать нужно было четыре часа, потому, что жили очень далеко от нас. Первый час мы веселились все вместе: малыши подпевали песням, которые мы всегда слушаем в дороге, сильно коверкая слова, отчего мы все начинали смеяться. Через полчаса малыши начали зевать, потому что подходило время дневного сна. Еще через полчаса дети уснули на задних сидениях в своих автокреслах.

  Макс поставил диск с современными песнями, который назывался "Музыка в дорогу 50/50". Максим знает что я очень обожаю группу Akcent и их новую песню My passion. Мы с мужем хорошо знали слова этой песни и пели дуэтом, слава Богу никому из нас медведь на ухо не наступил. Я всю дорогу смотрела в окно, на проплывающие мимо пейзажи. Но чем дальше мы ехали, тем однообразней он становился, тогда я переключала свой взгляд на Макса. У него было такое сосредоточенное лицо, что я тихонько прыснула со смеху, только тогда он бросал мимолетные ласковые взгляды на меня.

  Спустя три часа сорок минут мы въехали в нашу любимую деревню. Когда мы подъезжали к дому родителей Максима дети уже не спали и юлили в автокреслах. Им натерпелось поскорее вырваться на волю чтобы бегать и прыгать. Бабушка и Дедушка встречали своих внуков и нас как всегда у ворот с приветливыми улыбками на лицах.

   Глава 2. Любимая деревня.

  Весь день до самого вечера мы разговаривали с родителями Максима. Обсуждали работу Максима, всех друзей и что у них новенького: кто женился, у кого кто родился и все в этом роде.

  С утра до обеда я помогала матери Максима, а с обеда до вечера мы отдыхали на речке, смотрели телевизор а каждый вечер, когда я укладывала детей спать, мы с Максимом гуляли по деревне. Он рассказывал забавные истории из детства, связанные с той или иной местностью. Подолгу проводили время на мосту, под которым бурлила не глубокая речка. А иногда мы просто брали с собой плед, расстилали в каком-нибудь красивом месте и смотрели на звезды.

  Дни пролетали незаметно. Изо дня в день я помогала матери Максима а он помогал отцу в тяжелых делах, как они говорили, что женщинам такими делами заниматься не стоит. Дети постоянно не вылезали с улицы: бегали, кричали, катались на качелях, плавали в бассейне и занимались всякими разными интересными занятиями.

   Уже через день нам надо было уезжать. А так не хотелось возвращаться в шумный и пыльный город. Дети не захотели оставаться в деревне без нас, и поэтому было принято решение ехать всем вместе. Как мы с Максимом не пытались уговорить их остаться, они настояли на своем: Софья качала головой и кричала "нет, не останусь", а Димка просто напросто не отходил от меня не на шаг. На моей душе что то было не спокойно, а мое сердце чувствовало, что-то должно случиться.

   Царев Кирилл (7 дней назад).

  Я сидел у окна своего съемного домика и наблюдал за сборами семьи Виолетты. Они как обычно в каждый отпуск Максима Барского ездили отдыхать к его родителям в деревню. Интересно, что в этой деревне такого, что они постоянно отдыхают только там.

  Я уже решил что отправлюсь вслед за ними, потому, что на Виолетту уже началась охота, точнее на ее семью. А сама Виолетта очень нужна её отцу, ведь она его дочь – дампир королевской крови. Он хочет убрать её семью, чтобы она согласилась стать вампиром и помогать ему в грязных делах. У нее огромный дар – четыре стихии, а у ее отца всего лишь две, и то они очень ослабли за последние 300 лет. Но я прослежу, чтобы с ее семьей и с ней ничего не случилось.

  Вы немного удивитесь за чем я за ней наблюдаю, тогда я расскажу свою историю знакомства с Виолеттой. Ей было 13 лет, когда я ее впервые увидел . Она шла после вечернего сеанса кино домой одна. Я сразу же почувствовал запах королевской крови, хоть и дампира. Поэтому я решил узнать где она живет, и не зря. У ее подъезда столпилась кучка обкуренных парней. Они не давали ей пройти. А когда она в очередной раз в грубой форме попросила пропустить ее, я услышал щелчок выскакивающего лезвия и направляющего с ним к ней придурка. Я среагировал моментально и разбросал их в разные стороны, применяя вампирскую скорость, слава богу она ничего не заметила, потихоньку встала и вошла в подъезд хлопнув дверью.

  Через час после этого я позвонил отцу и рассказал обо всем что случилось.

  Мой отец Царев Владислав Васильевич старейшина клана Вентру, приказал следить за каждым ее шагом. И вот я стал наблюдателем: видел как она выросла, вышла замуж, родила детей. Следя за ней столько времени я и не заметил как сам в нее влюбился. Но что-то я отошел от темы. Семья Виолетты почти все загрузила нужное в дорогу и уже собиралась выезжать. От моих не веселых мыслях меня отвлек мой близкий друг Алекс:

  – Эй брат, ну вот опять мечтаешь Ромео ебаый, – ехидно высказал свое мнение мой друг Алекс или Воронов Александр Альбертович (кому как угодно).

  – Засунь себе в жопу свое мнение, без тебя разберусь, следи вон лучше за своей невестой, а то передумает выходить за тебя замуж – огрызнулся я.

  – Ладно старик не кипятись надо ехать, а то мало ли что может случиться по дороге

  – Ты едешь со мной, – удивился я

  – Конечно, как можно пропустить такой ржачь как влюбленный вампир будет следить за своей принцессой и ее мужем, – хохотнул Алекс.

  Я ничего не ответил на его последнюю реплику, а просто покачал головой. Алекс не понимает, как трудно видеть, что твоя любимая ходит с другим, целует и обнимает его, а не меня. Ведь у них с Энжи все в полном порядке, будет свадьба через три года. Как я ему завидую.

  Мы вышли из дома сели в мою машину Мазду RX8 и поехали за объектом наблюдения, держась на небольшом расстоянии, чтобы нас не заметили.

   Настоящее время.

  Ну вот и настал день отъезда: все вещи собраны, но на этот раз их стало больше, в основном из-за подарков, которые надарили родители детям и нам. Последняя сумка и все мы готовы. Я повернулась лицом ко всем и громко спросила:

  – Все готовы к отъезду:

  – ДА, да, да, – заголосили малыши

  – Милый ты ничего не забыл?

  – Вроде все взял

  – Ну тогда "водитель заводи!",– игриво-приказным тоном сказала я

  – Есть мэм! – в тон мне ответил Максимка.

  Я рассадила детей по автокреслам, пристегнула их, затем села я и следом Максим. Он завел мотор, надавил на газ и мы поехали обратно, в душный элитный поселок, где мы живем последние пять лет.

  Мы ехали уже примерно часа три, а до поселка оставалось примерно 50 минут. Всю дорогу мне казалось, что кто-то следит за нами. Я решила рассказать мужу о своих подозрениях:

  – Дорогой, мне кажется, что за нами следят от самого начала деревни.

  – Сейчас проверим, – сказал он и сильнее вдавил педаль газа в пол. Машина некоторое время не отставала, но через 5 минут исчезла из поля нашего зрения.

  Впереди нас ехала огромная фура, скорее всего груженая товаром, поскольку ехали мы в гору очень медленно. Максим посмотрел в зеркало заднего вида и начал говорить

  – Ну, вроде все, кажется отор ...,– не успел договорить Макс, потому, что прямо на нас мчалась с огромной скоростью та самая фура. Максим пытался уйти от столкновения, но не успел вырулить, как фура со всей силы подмяло под себя передний бампер и влетела нам в лобовое стекло. Больше я ничего не видела, а только слышала скрежет металла и предсмертный крик наших детей, а я потеряла сознание и провалилась в темноту.

   За минуту до столкновения (Кир).

  – Ну он оторвался от нас, и что дальше, как за ними следить будем, – хохотнул Алекс

  – Просто надо было.... Погоди. Черт, что там происходит, – я с ужасом наблюдал, как все машины что-то объезжали, некоторые останавливались посмотреть.

  – Похоже авария, надо посмотреть что там, – сказал Алекс, но я его уже не слушал, у меня было плохое предчувствие, и я побежал со всей скоростью к месту аварии.

  Когда я добежал до места аварии, то испытал шок: огромная фура протаранила и подмяла под себя передний бампер. Муж Виолетты лежал лицом на руле, а из его виска шла кровь – он был мертв, малыши сидели обнявшись в автокреслах как живые, но они тоже были мертвы – вероятно не выдержали такого ужаса детские хрупкие сердечки. А вот Виолетта была еле жива и без сознания: все лицо было изрезано осколками стекла, из ушей, носа и горла сочилась кровь. У нее было примерно один час до смерти, поэтому я осторожно вынул ее из салона покореженного автомобиля, взял на руки и бегом понес ее к своей машине. Без лишних вопросов Алекс сел на водительское место, а я расположился на заднем сиденье, все так же крепко прижимая к себе Виолетту. Алекс с силой вдавливал педаль газа в пол.

  До больницы мы доехали за 15 минут, за все время ни я ни Алекс не сказали ни единого слова. Мы знали кто приложил ко всему этому ужасу усилия. В больнице я оплатил самую дорогую палату, нанял для нее самых лучших и дорогих врачей. И распорядился, чтобы к ней никого не пускали.

  Когда я отдал все приказы, мы с Алексом сели в машину и поехали в клановый замок. Там уже обо всем узнали, и отец ждал нас в своем кабинете.

  – Отец, – я встал на одно колено, приветствуя его

  – Старейшина, – Алекс сделал тоже самое.

  – Мне уже обо всем доложили. Да клан Равнос превзошел сам себя: это же надо убить всю семью ради своей цели, а ее вообще на грани жизни и смерти оставил. Нужно поставить охрану у палаты Виолетты, он не должен ее заполучить, иначе всему вампирскому и людскому миру станет плохо. Виолетта его дочь, дампир королевской крови, да еще и стихийница это большая редкость.

  – Но отец зачем она ему, хоть и его дочь, и что это значит – стихийница, – спросил я

  – Потому что она обладает даром четырех стихий: огня, воды, земли и воздуха. Если сделать ее вампиром, то привычному миру придет конец. Ее отец так же обладает стихиями, но у него их всего две и они слабы.

  – Это я знаю. И что нам теперь делать отец?

  – Ты должен будешь влюбить ее в себя и жениться на ней, чтобы она стала частью нашего клана. Только так мы сможем не допустить развала привычного мира.

  – Как скажешь отец, – ответил я с каменной маской на лице, а внутри все ликовало – она будет моей.

   Глава 3. Не очень легкое пробуждение.

  Я открыла глаза и снова их закрыла, потому что очертания предметов были размытыми, а в глазах мелькали разноцветные круги. Я не могла даже пошевелиться, все тело ныло и каждое движение причиняло адскую боль. Что произошло помню смутно: мы ехали из деревни на машине, был какое-то преследование, огромная фура а дальше .... Дальше провал в памяти.

  Слева слышалось пищание каких-то приборов, наверное я в больнице, подкинуло мое второе я умную идейку. Кое как собравшись я еще раз открыла глаз и попыталась сфокусировать зрение, через три минуты получилось и я осмотрелась: вся комната была стирильно-белой, большая куча аппаратов жизнеобеспечения, в моих руках иголки: ну я прям как ежик в тумане: ежик, потому что вся истыкана иголками, а в тумане, потому что чувствую себя действительно как в тумане.

  Через некоторое время я уловила 2 незнакомых мужских голоса, которые говорили обо мне:

  – Она пришла в себя, – сообщил кому-то скорее всего врач, уж больно тон был официальный.

  -Как ее состояние, как она себя чувствует, – спросил молодой, смутно знакомый голос, где-то я его уже слышала, а вот где вспомнить не могу.

  – Она пролежала в коме 3 месяца, сейчас ее состояние стабилизируется, – сообщил врач.

  – А я могу ее сейчас увидеть?– уж как-то обеспокоенно спросил молодой человек

  – Нет, пока не стоит, дайте ей 2 – 4 дня, чтобы хоть немного прийти в себя, это ведь такое потрясение потерять всю семью, – сказал врач шопотом, а я не могла никак понять информацию, которую только что услышала.

  – Я понял, спасибо доктор зайду через 4 дня и не говорите ей пока ничего

  – Хорошо, как скажете до свидания

  Молодой человек и доктор вышли, а до меня с трудом доходил смысл слов сказанных доктором. А потом до меня дошло, что у меня нет больше семьи, и я собрав все силы прокричала:

  – Нет, не может быть, это не правда! Они живы. – Буквально после 10 секунд моего вопля сбежалось множество медсестер и тот самый врач, который разговаривал с парнем буквально несколько минут назад: они держали меня, пытаясь что-то вколоть, скорее всего успокоительное и у них это получилось. Я начала успокаиваться, а мои глаза стали закрываться, и я стала засыпать под чей-то приятный мужской голос, который мне что-то шептал, но я не могла понять ничего из того, что он мне говорил.

   Царев Кирилл одной минутой ранее.

  Я хотел увидеть ее, но доктор запретил, и я послушал его. Не знаю почуму, но послушал, а оказывается зря. Но не успел я далеко отойти, как услышал душераздирающий крик "нееет". Это кричала Виолетта. И я поспешил на этот крик. Когда я вошел в палату передо мной была жуткая картина: Виолетта вся белая как мел мечется по постели, не давая вколоть успокоительное, и при этом она сильно кричала "неееет" и "они живы". Наконец-то кто-то из медсестер сумел сделать успокоительный укол. Я жестом попросил всех выйти и когда врачи все вышли, а я остался и присел рядом с ней на краешек кровати, и тихо шептал ей на ушко: "Я тебя не отпущу Ви, ты моя, и ты будешь жить. Я все сделаю для этого любимая". И она медленно начала засыпать и поэтому не понимала что я ей говорю, а буквально через несколько минут уснула. Потом я поправил подушку, сбившееся одеяло и вышел из палаты.

   Глава 4. Вот и неприятности.

  Прошел уже 1 месяц, как я вышла из комы. На душе пусто, в голове гуляет ветер, а сердца больше нет – оно теперь разбилось на кусочки и покоиться рядом с моими родными. Я уже хорошо перемещаюсь по палате. Через 2 дня меня выписывают. За все время, что я находилась в больнице ко мне приезжали всего один раз родители Максима. Они обвиняли меня в смерти своего сына и внуков, бросили мне в лицо все мои вещи, которые они собрали в деревне и я больше их никогда не видела.

  Чаще всего ко мне заглядывала подруга Анжелика. Она пыталась меня развеселить, говорила, чтобы я не вешала нос, что все будет хорошо и надо жить дальше. Умом я понимала, что она права, а осколки сердца усиленно сопротивлялись. Я ее слушала, иногда кивала, когда она задавала какой либо вопрос. Через три дня Энжи снова приходила ко мне и рассказывала, что нашла себе парня: красивый, богатый, ласковый и так далее. Потом вспоминала про мое горе и просила прощения за то, то она такая дура. Я же отвечала ей что все хорошо, чтобы она не переживала. Но эти слова были фальшивыми, мне было очень плохо, и слушать как у кого-то все хорошо я не могла, хотя и не подавала вида.

  Сейчас я чаще всего стою у большого во весь рост зеркала и рассматриваю себя. В нем отражалась худенькая блондинка с худыми ногами, узкими плечами, впалым животом и на сильно исхудавшем лице большие грустные глаза. Мои волосы сильно выросли за это время, и теперь немного доходят до талии. От прежней веселой и всегда позитивной пышечки Виолы не осталось больше ничего.

  За рассматриванием своего нового тела я и не заметила, что мое уединение нарушено. Кто-то негромко стучал в дверь палаты.

  – Войдите, – шепотом сказала я, но, похоже меня услышали

  – Можно, – спросил молодой парень, входящий ко мне в палату. Его бархатный голос был мне очень знаком, а когда я повернулась и увидела лицо то вспомнила его – он привез меня сюда.

  – Да, а вы кто, может, представитесь,– спросила я отворачиваясь от собеседника обратно к зеркалу.

  – Конечно я представлюсь. Меня зовут Царев Кирилл. Я вас привез в эту больницу и оплатил полностью ваше лечение.

  Меня пробрала дикая злость на этого парня и высказала ему все что я почувствовала, когда он мне сообщил, что это он не дал мне умереть вместе с моей семьей, и я ему это высказала:

  – Знаете Кирилл я не просила меня спасать, оплачивать лечение и все остальное. Надо было дать мне умереть, сейчас я бы не страдала, а была бы вместе со своей семьей. Убирайтесь отсюда! Ненавижу вас!

  – Да, вы не просили меня спасать, так захотел я, потому что...

  Я не дала ему договорить и грубо прервала его оправдания: – Да кто вы такой: господь бог, ангел хранитель, божья добродетель, чтобы решать все за меня! Ответьте мне!!!

  – Хорошо я отвечу вам Виолетта Викторовна кто я,– спустя пару минут ответил он, – я вампир.

  – Вы сказали вампир, я не ослышалась, – с сомнением спросила я, может у меня слуховые галлюцинации?

  – Да, все верно

  Я стояла и смотрела на него, а потом как заржала, в прямом смысле это был истерический хохот, что он бедненький аж подпрыгнул, отсмеявшись я задала ему еще один вопрос:

  – А чем вы мне это докажете, а? – и залилась в новом приступе смеха и рухнула на кровать зажав живот руками. Но когда он вплотную приблизил свое лицо к моему, мне уже было не до смеха, потому, что из-под его верхней губы начали потихоньку вылазить клыки!

  – Ладно доказали, а теперь клыкозавр проваливай отсюда пока я тебе клыки не повыдирала, чтобы я тебя больше не видела никогда в своей жизни.

  – Хорошо я сейчас уйду, но придут другие и так любезничать как я с вами не будут. Кстати вы тоже не совсем человек, – договорить я ему не дала, а всего лишь сказала:

  – Проваливай упырь!– и он ушел, громко хлопнув дверью.

   ***

  Ну вот угроза клыкастика сбылась. Через 4 часа после ухода Кирилла явился мужчина, нет скорее всего вампир. На вид ему было лет 35, хотя кто его знает сколько ему там лет, симпатичный такой, хотя они все такие. Но что-то в его чертах было мне знакомо.  Он заговорил первый:

  – Здравствуй Виолетта я ...,– он что-то еще хотел сказать, но я его перебила

  – Здрасте, а вы кто такой? Что вампир это я уже поняла,– с издевкой спросила я

  Он весь побагровел от моей наглости "так-так они еще и краснеть от злости умеют. Интересненько", но все таки ответил на мой вопрос со злостью в голосе:

  – Я старейший вампир деточка, мне более 1000 лет и я старейшина клана Равнос, – он сказал это с такой гордостью, что я прыснула от смеха. А потом он сказал мне такое, что смеяться совсем расхотелось, – я твой отец, а ты моя дочь: дампир королевской крови. – Так, где там моя челюсть, ах вот же она, надо срочно поднять а то раздавят.

  – Вы серьезно, я не ослышалась?– с некоторой опаской в голосе спросила я.

  – Нет, не ослышалась, меня зовут Императорский Виктор Аскольдович, а ты наследная принцесса моего трона, – все, я в ауте вызывайте санитаров с усмирительными рубашками, мне пора в комнату с мягкими желтыми стенами.

  -Я хочу забрать тебя в свой клан и представить как свою родную дочь. А затем превратить в вампира.

  -А это ... как его, ну мое согласие вообще не требуется?

  – Нет, абсолютно не требуется.

  Вот это да, совсем охренел клыкастый папашка. Не появлялся 23 года, знать обо мне ничего не хотел, а тут на тебе: забрать и превратить! Нет, меня это совершенно не устраивает. Я в большом, нет в ужасном ахуе.

  – А знаешь что папаша, вали отсюда нахуй, чтобы я твоей клыкастой рожи не видела. Не хочу я никакой трон и ты мне подавно не нужен,– я буквально выплюнула эти слова ему в лицо. А он спокойненько так повернулся к выходу из палаты, но в дверном проеме остановился и бросил мне через плечо:

  – Мы еще с тобой встретимся, запомни мои слова

  – Надеюсь не в этой жизни упырь

  Он ушел и не сказал больше ни одного слова, только посмотрел на меня так, что у меня душа в пятки ушла.

  Я сидела на полу и долго не могла собрать мысли в одну кучу. Нет так не годиться, надо разложить по полочкам полученную информацию:

  Во-первых: мой отец вампир

  Во-вторых: моя мать человек, нет я вспомнила слова своей бабушки, что моя мама была ведьма, как я могла забыть про это.

  В-третьих: я не человек, а дампир, да еще и королевской крови. Мда ситуация.

  За своими размышлениями я и не заметила, как в мою палату кто-то вошел.

  Оглядевшись по сторонам, я заметила вчерашнего вампира, как его там зовут... а "клыкозаврик" Кирюха, мать его за ногу.

  – Че приперся упыреныш? Какого хрена тебе от меня нужно? Я же сказала, чтобы больше никогда тебя не видела, – проговорила я, поднимаясь с пола.

  -Пришел увидеть тебя, а что запрещаешь? -в его голосе проскальзывало недоумение

  – Да, ненавижу клыкастых упырей. Почему ты ко мне приходишь, тебе-то от меня чего надо?

  – Нет мне ничего не надо, я просто следил за тобой с 13 лет. Я тогда тебе помог у подъезда, помнишь?

  – Ладно, ты следил за мной, но зачем?– решила я пропустить мимо ушей второй вопрос.

  Минуту я стояла и сверлила его своим взглядом, полным ненависти, а потом он мне сказал такое, что я чуть не упала в обморок.

  – Потому, что я тебя люблю

  – Чего?– я, правда, не поняла смысл сказанных слов.

  – Это правда, с первого взгляда как тебя увидел

  – А разве вампиры умеют любить?

  – Да мы умеем любить, и если это произойдет, то это навечно,– с грустью в голосе сказал он.

  Я на это ему ничего не ответила. Он все понял без слов.

  – Знаешь, мне кажется, что здесь что-то еще, ты мне не договариваешь, – с подозрением спросила я

  – Да ты права. Я следил за тобой еще и из-за твоего отца и если ты меня не хочешь видеть, так тому и быть,– сказал он и вылетел из моей палаты на вампирской скорости.

  Оставшийся день до выписки я находилась в состоянии непонятного страха, которое называется одиночество.

   Глава 5. Одиночество, сука.

  Шесть месяцев, прошло уже шесть месяцев как не стало моей семьи.

  Я полностью порвала с прежней жизнью: продала наш дом вместе с мебелью, свои драгоценности, оставив на память только один семейный снимок. Купила себе квартиру на другом конце города, подальше от тех мест, которые мне напоминали о былом счастье. Каждый новый день был как предыдущий. Ничего не менялось. Даже самый яркий солнечный день казался мне серым и унылым.

  Каждый день я прихожу на кладбище к моим любимым и самым близким людям. Сижу у ух могилы с утра до глубокого вечера и омываю ее слезами. Так продолжалось 1,5 года изо дня в день, из недели в неделю, из месяца в месяц. Иногда моя подруга Энжи скрашивала мое одиночество своей болтовней о парнях, шмотках, машинах. Я ее слушала, кивала головой, где это было необходимо, но мои мысли были далеко от реальности. Последние три дня она всячески уговаривала меня пройтись по магазинам, вместе погулять в парке, а когда я отказывалась, Энжи начинала говорить, что надо жить дальше и не раскисать, не губить свою молодость, оплакивая тех, кого уже никогда не вернешь. Умом я это понимала, но сердце никак не хотело с этим мириться. Я уже ни о чем не могла думать. Все чаще мою голову посещала мысль о самоубийстве.

  И в один из серых дней я решила, что больше не буду оплакивать их, а просто умру. Около 11 часов ночи я решила, что пора мне воссоединиться со своей семьей на том свете. Я оделась в серую футболку, черные джинсы и черные кеды. Закрыла дверь на замок и вышла на улицу. С каждой минутой я все больше была уверена, что так будет лучше. Это единственное, что казалось мне правильным.

  Долго искать здание не пришлось. Вот оно в поле моего зрения: 18 этажное здание, облупившаяся краска от времени. На чердак я поднялась беспрепятственно, замка, слава богу, не было. Дальше через чердак я попала на крышу. Я встала в нескольких шагах от края. Внизу проходили редкие прохожие, у каждого свои заботы, своя семья, свои дела и никому нет никакого дела до девушки, стоящей на краю крыши.

  – Почему умерла не я, а они. Нет, это не справедливо, я тоже умру: жите меня, – чуть слышно прошептала я закрыла глаза и хотела сделать шаг в пропасть, как вдруг у меня в голове прозвучали слова Кирилла 'не делай этого'. Когда я открыла глаза, то оказалась далеко от края крыши в объятиях Кирилла и закричала:

  – Я хочу умереть, оставь меня! Я хочу к своей семье! – словно в бреду повторяла я одни и те же слова.

  – Я же уже говорил, что ты должна жить, я не дам тебе совершить эту ошибку

  – Отстань, отвали клыкозавр, не лезь в мою жизнь! – я ничего не хотела слушать, смысл жизни пропал, тогда зачем она нужна.

  – Ты теперь моя, и твоя жизнь теперь моя, я никому тебя не отдам,– а потом посмотрел мне прямо в глаза и сказал: 'спи'

  – Но почему?– он ничего мне не ответил, только указательным пальцем поднял мой подбородок так, что бы я смотрела ему прямо в глаза, но я их закрыла.

  – Посмотри мне в глаза, пожалуйста, – не знаю зачем, но все-таки я посмотрела ему в глаза. Его взгляд как будто завораживал и затягивал в самую темную бездну, и я позволила себе в нее провалиться.