Текст книги "Орион 2409 (Кома - 3)"

Автор книги: Кира Эллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Кендра как вихрь ворвалась в кабинет к Гедеону. – Что это все значит, я могу спросить? – Не можешь, – апатично отозвался тот, вставляя в бездушно-серые глаза голубые линзы, – и вообще, если ты думаешь, что имеешь на меня какие-то права, то глубоко ошибаешься. – Да как ты смеешь?! – та аж поперхнулась, – да я полжизни на тебя угробила. Кто всегда все для тебя делал? – Гробила ты по собственной воле, я тебе, между прочим, никогда ничего не обещал в личном плане. Так что расслабься. В конце концов, я имею полное право на личную жизнь и советоваться по этому поводу с какой-то секретаршей, пусть даже она на меня проработала пару веков, не собираюсь. Я же не обещал на тебе жениться. Кроме того, мне нужна совсем другая женщина... Помоложе, поярче, которая не будет слепо мне потакать, а может спорить и запустить сковородкой в голову, он улыбнулся блаженной улыбкой, – обожаю стерв. А ты, милочка, не из их числа. Так что делай свою работу и пригляди себе какого-нибудь мальчонку из младшего персонала. На меня даже не рассчитывай, – он развел руками и рассмеялся, можешь считать меня идиотом, но я влюблен. И если попробуешь встать у меня на пути или, не дай бог, будешь строить пакости Кей, – улыбка слезла с лица, словно шкурка с банана, – убью. Тут Кендра не выдержала и заплакала. – Ты не можешь так со мной поступись, – всхлипнула она. – Ну почему же? Я все могу. А теперь будь добра, сгинь с глаз моих. Еще не хватало мне тут бабских рыданий. – Гедеон нахмурился, – вот тут вся разница между тобой и ней. Она бы никогда не стала унижаться. Плюнула и ушла бы. А ты тут слезы льешь. Смотреть противно, – и рявкнул, – Пошла вон! Размазывая слезы по щекам, Кендра вышла и, не обращая внимания на повышенный интерес слоноподобной секретарши, заперлась в туалете. Ополоснув лицо ледяной водой, она уставилась на свое распухшее лицо в зеркало. – Этого я ему не прощу никогда, – процедила она сквозь зубы, – столько лет гнула спину на этого урода, марала руки во всех его делах, а что теперь? Ладно, – она сощурила глаза, отчего они совсем превратились в щелки, – поглядим, чем все это закончится.

Когда Кендра вернулась в приемную Кей, та уже давно восседала в своем кабинете, с невинным видом полируя ноготки. Настроение у нее было отличное. Еще бы. Установить клавиатурный шпион – дело нехитрое, зато какое полезное... Даже если предположить, что не каждый день Кендра лазит в секретные материалы, навряд ли понадобится больше недели, чтобы узнать требуемое. А уж потерпеть какую-то неделю нетрудно, если действительно есть чего ждать.

Старик Сандер играл с друзьями в дурака. Точнее, пытался это сделать, потому что обстановка в доме престарелых царила чудовищная. В главном холле, где он и два его дружка-старичка устроились за маленьким столиком, почти на полную мощь орало голографическое вещание. Всего полчаса назад был оглашен указ Сверкающего, а вся общественность уже встала на дыбы. Точнее, цветная его часть. По улицам городов бегали корреспонденты, спрашивая почти у каждого мнение по данному вопросу. В центральном парке и у Главного здания суда уже выстроились демонстрации с флагами и транспарантами, общая мысль которых сводилась к следующему – серых давить, Сверкающего свергнуть. Монохромное населения ликовало, но предпочитало это делать дома или в каком-нибудь укромном месте, потому что в первые минуты после объявления, когда прошел шок и все поняли что указ не шутка, кое-кого из обрадовавшихся серых уже успели забить камнями. В общем, они предпочитали не высовываться. – Вот уж никогда бы не подумал, что наш белобрысый такое сделает, – заявил его сосед по комнате Маркус, иссохшийся старикан в кресле-каталке, накрытой полосатым пледом, и вечно мучающийся от изжоги – Все равно своих грехов не искупит, сволочь, – пробормотал Сандер, – играй давай, нечего в экран пялиться! – Но ведь это историческое событие! Когда еще такое увидишь, – и Маркус предпринял отчаянную попытку смотреть одним глазом в карты, а другим на экран. Впрочем, это было совсем не трудно, при его-то косоглазии.. Говоря откровенно он практически никогда не мог смотреть в одну точку двумя глазами, что очень помогало играть в карты – удобно, знаете ли, подглядывать у соседа. – Плевать мне на исторические события, – нахмурился старик, – этот мерзавец убил мою дочь и внуков. – Слушай, – встрял в разговор тучный мужичок с красными глазами, – а ведь ты теперь снова богач, а? Если действительно респрессированным будут возвращать собственность, тебе уже не придется хлебать тут жидкий супчик. – Да я скорее удавлюсь, чем буду его подачки жрать. – Эй, – Маркус пнул его острым, иссохшимся локтем в бок, – кажется, по твою душу пришли. Сандер поднял глаза и посмотрел в конец коридора, где находился столик дежурной сестры. Там стояли два цветных гражданина в форме, от которой у старика мороз пошел по коже. Слишком хорошо он успел рассмотреть эту форму когда-то на допросах. Ищейки заявились, подумал он, машинально комкая карты в руке. Неужели это никогда не кончится? Мальчики в форме в сопровождении сестры вошли в холл и подошли в столику. – Сандер Б.? – осведомился один из них строго официальным тоном. Старик только безнадежно кивнул. – Вас приказано доставить на остров к Сверкающему, – сказал второй. – Не поеду, – почему тонким голосом взвыл старик и кинул потерявшие форму карты в гостей, – не поеду к этому убийце! – Нам очень жаль, но вас приказано доставить немедленно. С этими словами на глазах у обомлевших картежников старика взяли под руки и вынесли вон, несмотря на то, что тот беспомощно сучил тощими ногами и продолжал что-то выкрикивать. – Вот тебе и указ, – хмыкнул толстяк, – по телевидению одно говорят, а нашего друга все равно загребли. Вот и верь после этого прессе. Маркус только вздохнул и, пронеся благодаря косым глазам стакан мимо рта, пролил вишневый сок на светлый ковер, где он сразу же принял символично-кровавый вид. Ажиотажа в холле заметно поубавилось.

Нацепив самую обаятельную улыбку из всех возможных, Кей ковырялась в тарелке с чем-то непонятным. Гедеон, как истинный джентельмен отвез ее в какое-то заведение, которое, по-видимому, решило побить все рекорды по экзотичности. Все блюда он, разумеется, заказал сам, не дав Кей возможности даже пискнуть. Поэтому в данный момент она пыталась не выдать тихой паники по поводу того, что перед ней лежало. Носящее многообещающее название "радужный салат" блюдо являло собой некую цветную массу, которая, и это было видно даже невооруженным глазом, постоянно пребывала в движении. Красиво разложенные по краям листики салата непрерывно колыхались, а сам салат, казалось, вот-вот выпустит ноги и сбежит обратно туда, откуда его выловили. Тошнотворная картина, особенно при виде Гедеона, уплетающего ее за обе щеки. Она незаметно огляделась. Куда бы сплавить эту гадость? В конце концов, ни в коем случае сейчас нельзя показать, что что-то не так, играть так до конца. По счастью, Сверкающий заказал столик в самом интимном углу зала, возле буйных тропических зарослей и маленького бассейна с явно недоедающими рыбками. Хотя... если говорить о возможности выкинуть эту якобы съедобную дрянь, то местоположение, конечно, неплохое, а вот если Гедеон пойдет в атаку, то Кей не позавидуешь. Она зацепила чуть дрожащей рукой массу вилкой и по-партизански глянула через плечо, прицеливаясь в бассейн. На пути торчали два-три листа папортника, а в основном мишень была свободна. Вот только на листья попадать нельзя, а то хитрость станет очевидной. Улучив момент, когда Гедеон снова склонился над своим "салатом", она запулила через плечо в бассейн, и масса, как разноцветный плевок, шлепнулась в подсвеченную воду на радость голодающим. Сделав вид, что проверяет прическу в зеркале над бассейном, проверила, попала ли гуманитарная помощь в цель. – Нравится? – блеснул он глазами. – Немного необычно, но безумно вкусно, – улыбнулась Кей, – что это, кстати? – Планктон. Правда, забавно? – Еще бы! – Дальше просто некуда, подумала она, снова улыбаясь. Ну до чего же он скользкий, совсем как эта слякоть в тарелке. – А здесь все блюда такие необычные? – читай отвратные. – Да, они как раз на них специализируются. Боже, мелькнуло у нее в голове, если это закуска, то какого монстра подадут на горячее? От таких мыслей желудок конвульсивно дернулся и сжался, делая вид что его вообще там нет и никогда не было. – А ты часто здесь бываешь? -спросила она для поддержки разговора, одновременно пытаясь улучить момент для отправки следующей порции. – Почти каждый день, просто эта еда очень похожа на ту, которую я ел дома. Интересно, где он воспитывался, если привык есть подобное? Плавал с детства по океану на плотике и ел сырой планктон вместо мороженого? – Не могу сказать, что я к такому привыкла, – попыталась она все же как-то выправить ситуацию, – может все-таки попробуем съесть что-нибудь более традиционное? – Так все-таки тебе не нравится? – Для меня это несколько, – она запнулась, – непривычно... Не уверена, что стоит есть незнакомые блюда сразу в больших количествах. – Согласен, – рассмеялся Гедеон, но несколько напряженно, – тогда я доедаю, и мы идем есть... пицца устроит? – Конечно, спасибо. – Да я все понимаю. Просто... мне очень хотелось тебя удивить... – Тебе это удалось на славу. Пока Гедеон расплачивался, Кей совершенно уже не таясь вывалила свою тарелку рыбкам. – Кушайте, зайчики, – хихикнула она. Когда они выходили из ресторана, он словно так и надо, обнял ее за плечи. Кей пришлось сдержать себя, чтобы не шарахнуться в сторону. – Нам надо о многом поговорить, шепнул Гедеон ей на ухо, – я так скучал без наших бесед наедине, столько надо тебе рассказать... Хрен с два у нас были беседы, хмыкнула она про себя. Если голова у нее отказала, то механическая память осталась в целости. Она могла не помнить вид своего кабинета, но она точно помнила, каково кресло и стол на ощупь, ее, извините, задница точно помнила, где на кресле уютная вмятина, а нога узнавала древнюю щербинку в паркете. Она могла не помнить расположения кабинетов на этаже, но тем не менее на чистом автомате поворачивала в нужную сторону. Эти ощущения единственное, чему она сейчас доверяла на сто процентов и готова была поклясться, что рука Гедеона на ее плече не лежала никогда, а значит, и никаких встреч не было тоже. Он врет. Но с какой целью?

Когда Кей вернулась уже под вечер в свой кабинет, ее прямо на пороге встретила Кендра. – Может, дашь пройти? – спросила Кей, поняв, что мимо вставшей секретарши никак не пробраться. – Понравился обед? – не сдвинулась с места. – Не слишком, если тебе это интересно. И что вообще тебе от меня надо? – Поговорить и без свидетелей. – Пошли в кабинет, что кричать на весь коридор? Она закинула куртку на стул и осведомилась: – Пить будешь? Мне Гедеон разрешил пива протащить. – Буду, – Кендра села в кресло и как-то скорбилась. – Держи, – Кей поставила перед ней высокий стакан, – и что ты хотела сказать? – Ты знаешь, что он в тебя влюбился? – Кто? – большие глаза. – Гедеон. – Тебя это волнует? – Кей усмехнулась. – Волнует. А тебя? – Мне все равно, – пожала она плечами. – Послушай, – Кендра как-то слишком осторожно поставила стакан на стол, – Я знаю, что тебя волнует другой человек. Вот только ты никак не доберешься до сути. Знаю, что ты меня с самого начала ненавидишь, но хочу предложить тебе сделку. – И какую же? – Гедеон нужен мне, и видеть с тобой я его не хочу, и ни с кем другим тоже. Так вот, ты даешь ему отворот поворот, а я тебе сообщаю все, что ты хочешь знать. Хочешь доступ – будет тебе доступ. Кей наморщила нос. – По мне, так все замечательно. Я и согласилась на его удочку только чтобы раскопать хоть что-нибудь... – Я так и поняла, – усмехнулась Кендра, – ты на редкость настырная. – Это да... Вот только если я отошью начальника, не будет ли мне хуже? – Я не прошу отшивать его сразу. Только держи его на расстоянии. – Я в любом случае не собиралась ничего ему позволять. Если тебе нравится этот слизняк, я на него не претендую. Я хочу вернуть то, что принадлежит мне... Только точно не помню что. – Это будет трудно, – хмыкнула Кендра, – но с твоим характером можно попробовать. Значит, мир? – Ладно, мир, – Кей удивленно усмехнулась. А кто бы мог подумать, что этот мир возможен еще вчера? – И раз уж у нас мир, может ответишь на пару вопросов? – Слишком долго, – пожала Кендра плечами, – ты все увидишь сама. Она вышла и вернулась с тонкой папкой. – Вот, любуйся. Первый же лист, упакованный в прозрачный файл, гласил: "Совершенно секретно указ о конфиденциальности информации". В паре параграфов значилось следующее при принятии Гедеоном должности вся информация о прежнем Сверкающем засекречивается, все явные признаки его пребывания должны быть сокрыты или уничтожены. Все бумаги за его подписью заменены на новые. Его имя находится под запретом, недопустимо его произносить или даже намекать. Лица, находящиеся в прямом контакте с Главой департамента Времени (брови Кей поползли вверх), обязаны хранить молчание в соответствии с данной старому Сверкающему клятвой. Список этих лиц прилагался. Ну, первые строки ее ничем не удивили – Шейн, Джо, Янек, Моника и остальные были в этом списке. А вот в самом конце стоял...Индре! А он здесь с какого бока? Документ составлялся более года тому назад, значит, Индре действительно многое знал с самого начала. И контактировал с Терминалом, хотя и отрицал это. Вот значит, как... Он тоже спелся с этими... она подыскивала слово. Предателями. Да, именно. Иначе и назвать их нельзя, именно предателями. И хотя Шейна и остальных она могла хоть как-то оправдать, ведь они в конце концов под каблуком у Гедеона, то Индре... он-то не находится под постоянной слежкой и контролем. Мог же он хоть намекнуть? Даже если он ее любит (хотя в последнее время на это не похоже), мог же он понять, что для нее это важно? Мог переступить свой эгоизм или как? Она кинула лист на стол, словно он кусался. В этом жесте и даже в выражении лица сквозило предельное отвращение. Медленно подняла глаза на Кендру. – Я хочу видеть все, – тон не допускал никаких возражений. – 10041973, – ответила секретарша, – кажется, кто-то тебе уже сообщил заветные циферки? Это код, с которым можешь залезть в любое место, куда раньше не пускали. Только постарайся копаться вечерком, не дай бог кто увидит и донесет. – Я могу пройти куда угодно? В архив, например? – Куда пожелаешь, – кивнула Кендра. – Как же я сама не поняла, что это код... Я думала, что это дата. – Это и есть дата, просто ее поставили вместо кода. Так что приятных поисков, она сузила и без того щелкоподобные глаза, – только не забудь, я тебе ничего не давала. Все, что мы тут решили, строго между нами. Я не хочу, чтобы Гедеон об этом знал. Если узнает, мне он этого не простит. Не простит ни в личном плане, ни тем более в работе. Он сделал все, чтобы навсегда похоронить бывшего Сверкающего. Если станет известно, что я ... дала тебе шанс вернуть его главного противника, мне не жить, да и вам обоим тоже. – Я не такая дура, чтобы кричать на всю деревню, – хихикнула Кей, – я тихонечко. Когда за Кендрой закрылась дверь, она подлетела к окну и прижалась горящей щекой к холодному стеклу. Наконец-то... Еще пара часов, пока этот слизень не выползет из своего кабинета, еще часок, пока в коридорах все успокоится и последние служащие расползутся по своим норкам – и можно будет наконец узнать все, что так давно точило ее изнутри, не давало спать и постоянно ускользало. У нее в руках самое главное – ключ ко всем дверям. Почему -то стало... страшно. Раньше казалось, что самое главное – узнать правду, докопаться любой ценой, привлекала даже не правда и справедливость ( ведь она и не помнила, каково жить с этой правдой, поэтому и не слишком страдала), ее прежде всего привлекал сам процесс поиска, копания и слежки. Это было как раз то, что она так любила. Делала еще с детства тайны на пустом месте, а тут такое... И теперь, когда тайна закончилась, и в ее руках был код, стало как-то пусто и страшно. Интересное закончилось, а то, что ее ждало, могло быть хорошим, а могло и принести боль.. Она же не помнила, что потеряла.... Уже ближе к вечеру, когда она уже вовсю боролась со своими сомнениями – идти или не идти, пронзительно и противно заверещал мобильный телефон. – Да? – Привет, – это был Индре, – может, ты сегодня вернешься пораньше? У моей мамы день рождения, если ты, конечно помнишь... Боже, как я могла забыть, пронеслось в ее голове. Даже подарка нету, и вообще.... – Подарок я купил за тебя, правда, хотел, чтобы ты пришла на праздник... – голос был мягкий и какой-то несчастный. Что это? Попытка к примирению или просто нежелание глупо выглядеть перед родственниками? И, хотя вечер не сулил ничего приятного, ей хотелось думать, что он все-таки хочет мириться... – Конечно, я возвращаюсь... Дай мне буквально полчаса, хорошо? – она попыталась смягчить свой голос насколько возможно, – пока. Итак, ее главная проблема решена – на сегодня. Тайна продолжается до завтра, но рано или поздно придется посмотреть ей в глаза. А вот сегодняшний вечер... Она поморщилась. Кей вообще не выносила большого скопления народа, пять человек, даже близких, через час начинали ее бесить. А перспектива провести вечер в бесчисленном сообществе старушек и старичков, большей частью незнакомых, но все равно необычайно общительных, повергала ее в ужас. Опять придется бесчисленное число раз говорить одно и то же, отвечать на ритуальные вопросы и сдерживать бесконечное количество пожеланий наконец-то узаконить отношения с Индре. К концу таких вечеров ей хотелось сбросить на пол большую супницу или размазать по стенке торт... Но, как всегда, придется терпеть и улыбаться. Она вздохнула, заперла все бумаги в стол и вышла из кабинета. *** Янек проскользнул в кабинет и бесшумно прикрыл за собой дверь. – Привет, – сказал он, наклоняясь и целуя Сатану в щеку. – Привет, – Кирай что-то задумчиво высчитывал на бумажке. – Что считаешь? – Янек слегка укусил его за ухо. – Да так, разные мелочи для департамента и общую статистику надо сделать. – А больше некому этим заняться? – удивился Ян. – Легче сделать самому, чем потом выискивать ошибки. Идиотизма и так хватает. Вот скажи, например, кто в прошлом месяце заказал по загробному телевидению в программе "Скелетный ряд" две чугунные сковороды диаметром по полтора метра? Янек хихикнул. – Это мазохист Забияко проявил инициативу. Ему показалось, что у нас тут недостаточно жарко. – А расплачиваться нам, конечно, – фыркнул Кирай, – надо прекратить эти глупости с загробными магазинами или по крайней мере создать какую-то систему платежей, а то мы так скоро разоримся. А кто покупал две пары наручников и плетку? Янек покраснел. – Ну я... – Безобразник, – прошептал Кире и тоже покраснел. – Я хотел тебе сюрприз устроить, а ты все испортил! – Все равно устроишь, я тебя знаю. – Тебе еще долго тут считать? – А что? – Как что, – надулся Янек, – я требую внимания. – Пристального? – спросил Кире, продолжая складывать цифры. – Да, и немедленно! – издал Ян душераздирающий вопль и выхватил у него бумаги из-под носа. – Дурак, отдай, мне завтра это Высшему сдавать! – Не дам! – Янек капризно топнул ногой. Кире откинулся в кресле и вздохнул. – Твоя взяла, не буду больше ничего делать. Иди на ручки, ходячее несчастье. Ян с довольным видом моментально уселся к нему на колени и стал болтать ножкой. – Ну, признавайся, что натворил? – сощурил Кирай зеленый глаз. – Совсем ничего, – глазками хлоп, – ну, разве что хороший катаклизм. – Это как? Янек наклонился и прошептал ему на ухо. – Ты с ума сошел! – взвыл Сатана, – ты хоть понимаешь, что теперь начнется? – Я понимаю главное, – упрямо заявил тот, – что если кто и может вернуть Иде, то только она. И она имеет право знать, что за свинство тут развел Гедеоша, и что он хочет натворить. Кире закатил глаза. – Это же катастрофа. Он нас всех с землей сравняет. Янек обиделся. – Я думал, ты хочешь вернуть брата домой. – Хочу! – Ну так это единственный способ. Расслабься, – он потерся щечкой об его щеку, она девчонка сильная, вот увидишь, справится. – Что справится, не сомневаюсь, а вот что она не разнесет все по дороге, тут я уже не уверен. – Да ладно, – махнул Янек рукой, – заново построим, лишь бы хозяин вернулся.

– Какая же ты красавица, – шепелявила старушенция, повиснув на руке Кей, – ну прямо как я в молодости. И когда у нашей красавицы будет парочка симпатишных толстых карапузов? Нехорошо заставлять бабушек ждать, нам и так, знаешь ли, не слишком много осталось, – она противно захихикала. Можешь отправиться в мир иной прямо сейчас, не возражаю, буркнула про себя Кей, изо всех сил улыбаясь. – Рановато нам еще детьми обзаводиться, бабушка, – ну куда этот негодник Индре смылся? Бросил тут на растерзание. – Рано? – прошамкала бабуля, – сколько тебе уже годиков-то? – Двадцать три, – вздохнула Кей. – А я, между прочим, первенького своего аж в восемнадцать родила. Или в семнадцать? – она сморщила и без того скукоженное личико, – да неважно. Все вы молодые, норовите погулять подольше. Нечего увиливать, пожениться вам надо и дело с концом! Ну опять пошла старая пластинка играть по новой, закатила она глаза. И когда все это наконец закончится? Может, действительно выйти замуж, чтобы отстали нафик? Хотя чего скрывать, их отношения и сейчас оставляют желать лучшего, а что будет потом? Странно, думала она, время от времени поддакивая назойливой старухе, иногда такое чувство, что он ее больше не любит, а отпускать не хочет. Почему? Да и сама она... она не стала относиться к Индре хуже, нет, просто любовь к нему осталась той, детской и наивной, взрослой жизни она не выдерживает. В таких случаях лучше всего оставаться друзьями и изредка вспоминать о ней. Но уйти она почему-то не может. А впрочем, почему бы и нет? Кстати, где он? Вывернув шею, она стала глазами искать Индре. Минуту спустя он был обнаружен в обществе какой-то девушки. Она ее знала, и видела не раз – работает с ним, кажется, из бухгалтерии. Ничего так себе, симпатичная. И вроде Индрек себя рядом с ней замечательно чувствует. Еще секунда и ее пронзила догадка, такая простая и очевидная, что странно, как она раньше не догадалась. – Извините, – оборвала она бабулю на полуслове и пошла к ним, – Индре, можно тебя на пару слов? – Конечно, – он кинул на девушку извиняющийся взгляд, взял Кей под руку и повел к выходу в сад, – что такое? – Что у тебя с ней? – ей самой было странно, как спокойно она об этом спросила. Ревности ни на грош. Но Индре это явно не понял. – Ничего абсолютно, – заверил он, улыбаясь. – Врешь, – все так же спокойно ответила Кей, – Послушай, что я тебе хочу сказать. Я тебя держать и ревновать не собираюсь, иди куда хочешь и с кем хочешь, только объясни мне, почему ты не даешь мне уйти и продолжаешь играть в семью, хотя мы друг друга не любим. Точнее, любим, но не так, как положено супругам? – Ты с дуба упала? – вытаращил он глаза. – Нет, но я тебя не отпущу, пока не скажешь правду. – Какую правду? Да что ты плетешь? – Почему ты не хотел, чтобы я возвращалась на работу? – Ну, – он как-то сразу занервничал, – я всегда думал, что женщина не должна работать, тем более, что я вполне могу нас обеспечить. – Я сейчас наплюю на тот факт, что моего мнения ты не спросил, потому знаю точно – это не причина. Я тебя спрашиваю в лоб и хочу услышать ответ – что и кому ты обещал, почему ты живешь со мной, хотя меня не любишь и почему твоя подпись стоит под указом о неразглашении конфиденциальной информации о Терминале? Индре предпринял попытку бегства, но она еще сильнее вцепилась в рукав. – Ты обманывал меня все это время! – Нет, – он дернулся, – я просто не мог тебе сказать. – Потому что поклялся молчать? – Да, – выглядел он неважно. – Что еще ты пообещал? – Кей, – начал было он, – я не могу... – Что ты обещал? – голос резал похуже бритвы. – Я обещал, – вздохнул Индре, – что после твоего возвращения в тело я буду о тебе заботиться, женюсь на тебе и вообще устрою тебе счастливую семейную жизнь. Буду тебя беречь как брильянт, сдувать с тебя пыль и... – И? – Помогу тебе забыть, а точнее, не вспомнить. – Кого? – этот допрос ее уже тяготил, все приходится вытягивать по крупицам, прямо Гестапо какое-то. Индре молчал, глядя куда-то поверх сарая. – Ладно, я сама узнаю, недолго осталось. – Ты его все равно не вернешь, – тихо сказал он. – Хочешь поспорить? – взвилась она, – я, правда, не помню кого я должна вернуть, но если надо, из-под земли достану. – Он гораздо дальше. – Слушай, дорогой, возвращайся к своей бухгалтерше и начинай наконец жить. Обо мне больше не беспокойся. Я сама разберусь, понятно? Твоя совесть чиста, расслабься. Он засмеялся. – Я должен был знать, что ты все равно вспомнишь. Таким он ей нравился гораздо больше. Когда не врал и не строил из себя приторно-заботливого мужа. – Так помоги мне. – Как? – Просто расскажи, что знаешь. – Долго. Она усмехнулась. – Я не спешу. – Ладно, – пожал он плечами, – только пойдем куда-нибудь в более приватное место. Надеюсь, кара небесная на меня не падет за это.

Расставались они, когда время уже подползало к трем ночи. – Ты уверена, что не хочешь возвращаться? – Послушай, – Кей обняла его за плечи, – мы же уже все выяснили, и я не вижу причин продолжать жить у тебя. На днях заберу свои вещи или ты мне их завезешь, и все. Ты пойдешь своим путем, я своим, но надеюсь, друзьями мы останемся? – Шутишь? – усмехнулся он, – да если бы не ты, меня вообще бы сейчас здесь не было. Конечно, останемся. – В том-то все и дело, – сказала она, – ты с самого начала перепутал любовь и благодарностью, что никогда нельзя делать. Я перепутала детскую влюбленность с взрослой, а он... – Он просто тебя любил. Черт, – Индре взъерошил волосы, – если бы с самого начала я разобрался в себе, он остался бы. Сначала я его боялся. Потом ненавидел, затем стал бороться за тебя из чистого принципа. А зачем? И получается, он, получив твою записку, решает, что он вообще тебя недостоин, уходит и оставляет тебя мне. – Портя жизнь всем троим. – Между прочим, ты тоже хороша. Знала же, что не такой он и сильный. Ты тоже его бросила, а он ударился в крайность. – Откуда мне было знать? – Да уж, красавец непредсказуем. Думаешь, его можно вернуть? – Надо у Кире спросить. Если кто и знает, то только он. Ладно, – она стянула с плеч и отдала ему его пиджак, – спасибо что проводил. – Вещи тогда я привезу завтра? – Вообще-то когда будет время. Кое-что у меня тут есть, так что не к спеху. – Хорошо, – он мялся и не знал, что еще сказать. – Иди уже, церемонии закончились. – Пока. Махнув рукой, она закрыла калитку и вошла в дом. Ну и все. Враки закончились, она снова вернулась домой. Что теперь?

Спать не хотелось, так что не долго думая, она вышла в терминал, воспользовавшись новым паролем. Быть застуканной среди ночи ей совсем не улыбалось. Как ни странно, в кабинете горел свет, а из-за двери слышались невнятные звуки. Чем это Кендра там занимается в такое время, да еще с подобным звуковым сопровождением? Не сексом, надеюсь? Вышеуказанная особа сидела за своим столом в приемной, окруженная горой сопливых бумажных салфеток и монотонно, безнадежно подвывала, периодически громко сморкаясь. – Ты чего? – спросила Кей, выступая из темноты коридора. Прежней неприязни к ней она уже не испытывала. – Ниче, – Кендра сделала попытку прикрыться платком, но Кей живо схватила ее за руку и повернула лицо в свету. Разумеется, зрелище было малоприятно, впрочем, как и любая физиономия после продолжительных рыданий – красная, опухшая, узкие глазки окончательно заплыли, чему немало способствовал красивый, сияющий почти всей цветовой палитрой фингал.

Секретарша истошно всхлипнула и снова засморкалась. Без лишних слов Кей выудила из холодильника, стоявшего тут же, в приемной, ведерко со льдом, пихнула несколько кубиков в пластиковый пакет и протянула страдалице. – На, приложи. – Поздно уже, – захныкала она, – теперь месяц с фингалом ходить буду. – И кто тебя так любит? – В том-то и дело, что не любит. Поймав вопросительный взгляд, пояснила: – Гедеон. Отправилась я к нему сегодня, как дура, типа признаваться и все такое, а он вот что..., – и, скривив губы, завыла снова. – Чего это он разошелся? – Да сволочь он, – она перестала плакать и со злостью поддала ногой мусорную корзину, – сколько я на него спину гнула, все надеялась, что когда-нибудь он мою преданность заметит и оценит. Ни фига! Не нужна стала, надоела, так он уже кулаками машет. – Да, – протянула Кей, – если мужик начинает бить, пора смываться подальше. Ты, надеюсь, не собираешься его прощать и на этот раз? – Нет, не собираюсь, – буркнула она, – вот только полный бойкот мне объявить не удастся. Все равно же он здесь начальник. – А ты его действительно так любишь? Неужели вокруг парней мало? – Уже не люблю. А парней меньше, чем ты думаешь, – она снова захлюпала носом, Джо женился, Шейн все носится со своей полоумной, про этих двух зайчиков даже говорить не стоит, – она фыркнула, – где здесь мужики-то? – Ну, есть и остальные, надо только глазки разуть. – Вот эти? – Кендра приподняла пальцами заплывшие веки и вытаращилась, – вот так? Очень много у меня времени, пока я колбасой ношусь по его делам! Кроме того, – протянула она, – у меня необычные требования к кандидатам. – Да? – Кей присела на край стола и откупорила бутылку пива, – А начхать на него, – сказала она, перехватив недоуменный взгляд секретарши, – Держи, протянула ей тоже, – так какие у тебя требования? – Я злодеев люблю, – потупив опухшие глазки, призналась наконец та, – ну не нравятся мне сопливые романтики, мне нужны коварные, демонические красавцы... – С отвратным характером, – добавила Кей, хихикая. – Не обязательно... Бывает так, что злодеи в глубине души добрые и пушистые... У Кей в голове вдруг забрезжила идея. Потрясающая, гениальная, новаторская идея. Правда, ради этого придется сунуться в такое место, куда ни один сотрудник не пойдет добровольно даже за полный цикл реинкарнаций в качестве миллиардера плюс развязка всех кармических узлов, но идея– сама идея была офигительна. – Ты чего? – пропищала Кендра, глядя как расцветает лицо Кей. – Меня посетила великолепная мысль, – ответила она, – думаю, есть кое-кто, способный помочь нам обоим. Мне – потому что он единственный из вышки не давал клятвы молчать, – перед глазами возник недавно виденный список имен, следовательно, может подтереть все белые пятна в моей памяти. Тебе – потому что он – самый злодейский злодей на Терминале. Ты можешь перейти работать к нему, если он согласится – значит, моментально избавишься от Гедеона, потому что на Департамент Зла его власть не распространяется. Ну и, – она хихикнула, – если вы там друг другу понравитесь, еще лучше... Хотя, – тут она запнулась, вспомнив все те байки, что ходили по офисам относительно данной кадидатуры. – Что? – полюбопытствовала Кендра, вытирая последнюю подсыхающую слезу. – Ничего, ничего, – отмахнулась Кей, решив что не стоит пугать девочку раньше времени. – А это, – она пододвинулась поближе, – как он выглядит? – Кхе, – поперхнулась та пивом, – Ну... полагаю что очень... очень, – как бы это сформулировать? – зловещий... – Класс! – Кендра аж взвизгнула, – и когда ты к нему пойдешь? – Прямо сейчас, – а чего тянуть? В конце концов, дело того стоит, а если сидеть и дрожать, так вообще никогда не соберешься, – ты лед-то поменяй и все равно держи... Может, хоть чуть-чуть спадет это фиолетовое безобразие. – Ладно, – кивнула секретарша, – потом расскажешь, как все прошло? – Конечно, – пожала Кей плечами и вышла из кабинета.