Текст книги "Законопослушный гражданин (СИ)"

Автор книги: Кира Измайлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Реджи, это слишком… – собеседник помотал головой. В его шевелюре уже светились седые пряди. – Ты стал совсем не похож на себя.

– Это нормально, – кивнул тот. – Я ведь уже не я. Я Фрэнсис Астор. Если бы я был похож на себя прежнего, меня бы уже вычислили. Вам ведь это ни к чему, не так ли?

– Разумеется… – Собеседник поежился. – И всё же… Знаешь, Марта вышла замуж. Просила сообщить тебе, если выдастся возможность.

– Очень рад за нее, надеюсь, она будет счастлива в браке, – ровным тоном ответил Фрэнк. – Странно, что она так долго тянула. А я уже давно женат, вы, должно быть, в курсе…

Он не любил жену. Более того, он даже не был толком с нею знаком до свадьбы. Их представили друг другу на приёме – да, девушка из хорошей семьи вроде его собственной, приятная, неглупая… таких было немало. А вот разрешение (оно же приказ) жениться на ней стало для Фрэнка неожиданностью. Но стоило вспомнить, что здесь такое в порядке вещей, и удивление прошло.

Эвра, урожденная Даймон, стала хорошей женой. Очень хорошей – она была воспитана правильно, она никогда не лезла в мужнины дела, имела изящные манеры, блистала на приемах, вела дом (то есть управляла прислугой) и с явным удовольствием воспитывала детей. Троих – это по местным меркам было рекордом. Сыновья уже вошли в тот возраст, когда могли помогать Фрэнку в работе, он натаскивал их сызмала, а дочь была еще совсем ребенком.

Сама же Эвра стала ему верным другом, и пусть не было всепоглощающей страсти, они всё же прожили вместе много лет, ни разу даже не поссорившись толком. Он не любил Эвру, когда женился. Теперь – пожалуй, любил. Ровной, спокойной, уверенной любовью немолодого уже человека, и знал, что она отвечает ему тем же. А еще Фрэнк мог по личному опыту утверждать: даже если пары здесь подбирают только по генетической совместимости, ему очень повезло в том, что у них с Эврой и характеры совпали идеально.

И вот что еще было важно: у него никогда не было настоящей семьи. Фрэнк рано лишился матери, вырос в интернате, а в семье Асторов всегда чувствовал себя чужаком, укравшим счастье, по праву принадлежащее другому, пусть даже окружающие не чувствовали подмены. Наверно, благодаря этому он так и ценил свою собственную семью…

***

Фрэнк встряхнулся, возвращаясь к реальности.

– Господин Данн, – голос Дерека изменился, в нем появились невыносимо фальшивые нотки, долженствующие обозначать подобострастие. Фрэнка снова передернуло: не нужно так разговаривать с хозяевами приёма. Они отлично чувствуют фальшь, во всяком случае, на подобном уровне. – Рад видеть вас!

– Взаимно, господин Шейн, – к ним развернулся молодой оникс.

Фрэнк с ним раньше не сталкивался, но это не означало, будто оникс – новичок, к элите вообще нельзя подходить с такими критериями.

– Господин Данн, – заулыбался Дерек, – Разрешите представить моего партнера… Фрэнсис Астор.

Фрэнк сдержанно поклонился. Выпрямился, взглянул в лицо ониксу, невольно залюбовался: тот оказался замечательно красив – белокожий, с прямыми черными, как смоль, волосами и светлыми, льдисто-голубыми глазами. Впрочем, элитники все хороши, только блонди и сильверы слишком уж похожи на андроидов, а вот ониксы все же больше напоминают людей.

– Это господин Ингвар Данн, – произнес Дерек. – Итак…

Фрэнк слушал вполуха. И так ясно, о чем будет говорить партнер: одни и те же обтекаемые формулировки, годящиеся для любой ситуации, всё равно ни о чем серьезном на подобном приеме речь вести нельзя. А вот наблюдать за ним было очень интересно…

У Шейна на лице было написано: мол, видишь, Фрэнк, какой мальчишка достался нам с тобой в партнеры, да мы ж такое устроим, он нам не помеха! Но Шейн родился и вырос не на Амои, он никак не мог взять в толк, что внешность элиты – никак не показатель ни возраста, ни опыта. Фрэнк действительно не сталкивался прежде с именно Данном, но ему доводилось иметь дело с другими ониксами, и он более-менее представлял, чего можно от них ожидать.

«Дерек – идиот, – мрачно подумал Фрэнк. – Что прикажете с ним делать? Словами не переубедить, он просто не слышит, а если слышит, то не понимает, не хочет понять!»

Однако Шейна описали ему как отличного бизнесмена, а значит, Фрэнку предстояло исправлять его ошибки, извиняться за него и по возможности не подпускать к элитникам.

Оникс, насколько мог понять Фрэнк, тоже слушал Шейна вполуха, видимо, его занимали какие-то более важные мысли.

– Господин Данн, – журчал Шейн, – мы рассчитываем на вашу поддержку и…

Оникс изобразил улыбку – получилось почти по-человечески, чуть наклонил голову, на его лицо упала тень…

***

– Господин Данн! – подобрался кто-то сзади.

Оказалось, бизнесмен из внешников, Шейн, с ним Ингвар как-то имел дело.

Шейн не был уроженцем Амои, что позволило легко заключить с ним такую сделку, на которую бы никогда не пошел ни один более-менее вменяемый местный. Теперь, значит, у него появился партнер с довольно известной фамилией. Данну доводилось общаться еще с его отцом, с самим Фрэнсисом он еще не сталкивался, но знал, что тот не уступает предшественнику.

Астор был худощав, высок (немногим ниже самого Ингвара) и казался немолодым благодаря обильной седине. На самом деле ему не было и пятидесяти, и с какой целью он играл роль умудренного возрастом старца, Ингвар не понимал, но догадывался, что внешникам такая наружность внушает большее доверие, чем, к примеру, его собственная.

Ингвар усмехнулся про себя: Шейн тоже пал жертвой первого впечатления, приняв оникса за несмышленого юнца. Астора так не проведешь.

Он отвел взгляд от Шейна, внимательнее присмотрелся к Астору и понял, что встреча приобретает щекотливый оттенок. Этот высокий седой человек оказался именно тем, чью машину Ингвар едва не протаранил на перекрестке. Именно тем, кто зачем-то заглянул в салон и задал дурацкий вопрос…

Астор его не узнал. Пока не узнал, и следовало разойтись с ним как можно скорее, чтобы у него и тени мысли не возникло, будто именно Ингвара он видел тогда ночью! Но не выходило: Шейн вцепился, как клещами, и не отставал…

***

Фрэнк слушал излияния Шейна, вежливо улыбался и не чаял выбраться отсюда как можно скорее. Сколько проблем от навязанного партнера!.. Ну, сейчас хоть ничего особенно важного не обсуждалось, Шейн молол языком, как привык у себя на родине, оникс спокойно внимал (если бы торопился куда-то, не стал бы церемониться), а Фрэнку нечем было заняться. Разве только кивать в такт словам Дерека да поглядывать на оникса. Астор, конечно, встречал их на подобных приемах, но не общался тесно и предпочел бы сохранить это обыкновение и впредь: было в них что-то такое… Он не мог подобрать определения, но мало приятного было в том, чтобы находиться рядом с ониксом.

Видимо, Данну тоже не слишком интересно было слушать Шейна, он кивал, улыбался, но мысли его были где-то далеко. А потом он чуть повернулся, наклонил голову, и Фрэнк понял, что… в общем, что у него проблемы.

Потому что именно так, вполоборота, в полутени он узнал в Ингваре Данне того водителя, который тормозил в припаркованные машины, чтобы не протаранить его, Фрэнка Астора, аэромобиль… Того самого, переломанного, с залитым кровью лицом.

И если это был не двойник, то выходило… А что, собственно, выходило? Авария случилась позавчера, за это время нереально поставить на ноги после подобной аварии! Или… всё-таки возможно? Это же элита, они всяко прочнее людей, и тем не менее…

Он осторожно попытался поймать взгляд оникса и сразу понял, что тот тоже его узнал. Глупо было бы надеяться на обратное. Даже если оникс не разглядел его лица, будто ему не сообщили, кто стал свидетелем аварии!

«Дальше-то что? – подумал Фрэнк. – Да ничего… Остается только делать вид, будто я ничего не видел. А если видел, то не запомнил, я был в шоке. У нас тут не каждый день такие зрелища встречаются, да не на экране, а вживую. Но почему он так на меня смотрит? Никогда не поймешь, что у них на уме!»

И вдруг что-то изменилось. Фрэнк не сразу уловил, что именно (позор на его седины!), но разговор вдруг оживился. Очевидно, толчком к этому была какая-то реплика Шейна, что-то мелькнуло в его речи, и оникс заинтересовался. Знать бы еще, какое именно слово или фраза стали ключевыми и почему.

«Впрочем, – подумал он, – раз все равно придется иметь дело с Данном, я так или иначе выясню это. А Дерека к нему просто не подпущу!»

Должно быть, это достаточно явственно было написано на его лице, поскольку оникс взглянул на Фрэнка с откровенным сочувствием, так не характерным для представителей элиты, и аккуратно закруглил разговор.

– Полагаю, – сказал он в завершение беседы, терпеливо выслушав гостя, рассыпающегося в комплиментах самому Данну, хозяевам приёма и самой Амои, – мы обсудим ваше предложение, господин Шейн, непосредственно с господином Астором.

– Но…

– Если господин Астор полностью информирован о ваших интересах, мне удобнее вести дело с ним, а ваши личные договоренности – не моя забота, – перебил оникс.

– В самом деле, Дерек, – негромко произнес Фрэнк. – Так будет намного проще. И давай обсудим это в другом месте, не станем отнимать время у господина Данна. Мы и так уже злоупотребляем его вниманием.

Шейн кивнул, поняв, видимо, по его тону, что немного переборщил. Оникс же неожиданно сказал:

– Не вижу смысла тянуть. Вся будущая неделя у меня расписана поминутно. Если вы действительно заинтересованы в так завлекательно описанной сделке, господин Астор, то, думаю, не откажетесь составить мне компанию и прогуляться немного?

– Разумеется, господин Данн, – ответил он прежде, чем успел подумать.

– Наедине, – добавил оникс.

От таких предложений не отказываются. И Фрэнк понимал, зачем это Данну: неизвестно, почему он оказался на том перекрестке, что именно с ним случилось, но он хочет быть уверен – случайный свидетель будет помалкивать. Заставить его замолчать можно, но Астор – не какой-нибудь мелкий клерк, любое происшествие с ним не пройдет незамеченным. Слухи живучи, даже на Амои нельзя избавиться от них, а представители элиты очень не любят, когда что-либо бросает тень на их безупречную репутацию.

Очень хорошо: Данн сам предложил разговор тет-а-тет. В противном случае Фрэнку самому пришлось бы напрашиваться на встречу, и неизвестно, когда бы она состоялась (если бы вообще состоялась), где именно, и не успел бы Шейн к тому моменту наворотить дел. А так, возможно, удастся свести будущие последствия его бурной деятельности к минимуму. Очевидно, сам оникс видит, что Шейн мало что смыслит в здешних реалиях, и нужно уверить его в этом. А заодно…

– Почту за честь, – коротко сказал Фрэнк.

4.

Сад на крыше особняка в Партее – не редкость. Мало ли, кому из важных гостей вдруг понадобится переговорить в неформальной обстановке? В растительном лабиринте много укромных уголков. Кажется, что подслушать здесь разговор несложно даже без применения техники – достаточно подкрасться поближе и встать за ближайшим кустом… Наверное, так и обстояло дело в незапамятные времена, в докосмическую эпоху, но теперь, когда в простейший наручный комм встроены датчики обнаружения тепла и движения и уйма прочего, желающий узнать чужие секреты должен экипироваться настолько тщательно, что выдаст себя одним только снаряжением. Да и хозяева сада заботятся о комфорте гостей: посторонние сигналы здесь прекрасно глушатся.

Фрэнк знал об этом от отца. Равно как и у Найджела, у него был любимый уголок в этом саду (и во многих других тоже), туда он и направился было, но оникс указал в другую сторону.

Возражать не имело смысла, и Фрэнк молча последовал за Данном, приглядываясь к его движениям. Казалось, оникс двигается немного скованно, совсем как жертвы катастроф после реабилитации. Но времени-то прошло всего ничего! Вряд ли даже у оникса за двое суток срастутся все переломы и заживут превращенные в месиво внутренности!

«Может, в машине все-таки был не он? – закралась мысль в голову Фрэнка. – Но кто тогда? Двойник? Хотя бы андроид с идентичной внешностью… Но зачем? Хотя догадываюсь…»

Догадка эта ему совсем не нравилась. Выходило, что самый обычный ночной загул может выйти Фрэнку боком… Надо же было оказаться не в то время не в том месте!

– Господин Астор, – произнес наконец оникс, остановившись и развернувшись к нему. – Полагаю, причина моего к вам интереса очевидна.

– Неужели вас в самом деле привлекло предложение моего партнера, господин Данн?

– Совершенно верно.

– В таком случае, господин Данн, что именно вы желали обсудить в приватном порядке? Боюсь, я еще не посвящен в детали, а потому не могу в полной мере представлять интересы Шейна.

– Вы можете представлять собственные интересы, – оникс повернулся к нему, голубые глаза ярко сверкнули в свете декоративных фонарей.

– Вынужден признаться, что не понимаю вас, господин Данн, – смиренно произнес Фрэнк.

– Прекрасно понимаете, господин Астор.

Воцарилось молчание, только ветер шумел в листве экзотических растений.

«Чего он от меня ждет? – спросил себя Фрэнк и сам же себе ответил: – Признания, очевидно. Сам не спросит, велика честь… Если промолчу, решит, что я чересчур скрытен, недостаточно благонадежен, а потому иметь со мной дело нужно с осторожностью. Но, быть может, он оценит мою откровенность?»

– Господин Данн, – негромко начал он, – вероятно, я имел неосторожность оказаться случайным свидетелем ситуации, в которой…

Палец оникса мазнул по его губам, и Фрэнк невольно отшатнулся.

– Не так громко. И у кустов есть уши, а у стен – глаза.

С этими словами Данн шагнул ближе и – тут Фрэнк окончательно перестал что-либо понимать – положил руку ему на плечо.

– Вы всё видели, – сказал оникс самым обыденным тоном. – От начала и до конца. Я приказал не допрашивать вас, однако сам поинтересуюсь: не заметили ли вы чего-либо странного на том перекрестке?

– Ничего, если не считать вашего вынужденного приземления, – честно ответил Фрэнк.

Странное дело – у него отлегло от сердца. За все эти годы он так и не сумел полюбить игры в «ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь». Ему намного проще и приятнее было задать вопрос в лоб и получить прямой ответ. На счастье Фрэнка, оникс определенно придерживался такой же тактики.

– А зачем вы подошли к моей машине?

– Сам не знаю, господин. Думал… Нет, неправда. Ни о чем я не думал, – сознался Фрэнк. – Это вышло само по себе.

– В самом деле? И у вас не было при себе никакой техники?

– Была, разумеется, если считать комм и пистолет, но у меня есть разрешение…

– Я не это имею в виду, – голубые глаза потемнели. – Впрочем, достойные доверия полицейские подтверждают, что вы и впрямь дали волю природному любопытству, не более того. Кстати, вам понравилось зрелище?

Фрэнк сглотнул.

– Я поражен тем, насколько быстро вы восстановились, – сказал он. Раз уж оникс начал беседу без обиняков…

– В экстренных случаях его производят как можно скорее, – ответил Данн и чуть сильнее сжал пальцы. Это пожатие ощущалось так, что Фрэнк отстраненно подумал – ониксу ничего не стоит раздробить ему кости и оторвать руку. – Не делайте вид, будто ничего не понимаете, господин Астор…

– О чем вы?

Фрэнк мало чего боялся, но сейчас ему стало жутко. Он умел оценивать намерения собеседника по движениям, мимике, голосу, но с ониксом это не работало. Нельзя было предсказать, что тот предпримет в ближайший момент, и вот это-то и пугало…

***

Астор – проверенная семья. Асторы не гнушались нелегальных сделок: какие-то были феноменально удачны, какие-то не стоили внимания, но ни одна из них не шла в ущерб Амои. А что до прибыли… Благо гражданина есть благо Амои, разве нет?

Но что-то, кажется, пошло не так. Складывалось впечатление, будто партнера Астору навязали, и он изо всех сил старался скрыть это.

Провокация? Нет, слишком грубо даже для федералов… Неужели всё всерьез? Если так, Ингвар мог только посочувствовать исполнителям…

Но был ли Астор в деле прежде? Не он ли стоял за покушением?

Вряд ли, сказал себе Ингвар. Скорее всего, это то, что именуется стечением обстоятельств. С другой стороны, такое редко происходит два раза подряд, а это повод заподозрить, что одно из таких стечений вовсе не случайно.

Ингвар не гадал, он знал наверняка. Почти наверняка.

Он не любил тянуть время, а потому сказал:

– Господин Астор, буду краток: если вы хотите получить подобный контракт для вашего партнера, вам придется ответить на несколько вопросов так честно, как если бы вы находились под воздействием сыворотки правды.

– Сыворотку давно не используют, – пробормотал тот, – есть более надежные методы получения признаний.

– Вот видите, вы хорошо осведомлены, – кивнул Ингвар. – Итак?

– Разумеется, я согласен, господин Данн, – ответил Астор, и ониксу показалось, будто по лицу его скользнула тень облегчения. – Что вы желаете узнать?

– Для начала расскажите мне, кто таков Дерек Шейн, и почему именно его вы выбрали партнером?

Астор помолчал, потом сказал:

– О его личности я знаю не так уж много, познакомились мы недавно. О деловых качествах Шейна я наслышан, но, полагаю, у вас имеется досье на него, и вряд ли я сообщу нечто, чего не имеется в ваших данных.

– Согласно моим сведениям, Шейн – не самый надежный партнер. Он замешан в ряде противозаконных сделок, и, хотя доказать ничего не удалось, репутация у него… своеобразная. Всё верно?

– Да, господин Данн. Про таких, как Шейн, внешники говорят – у него рыльце в пушку. Но улик, – Астор едва заметно улыбнулся, – он не оставляет. Слухи же, как выражаются не только внешники, но и наши граждане, к делу не пришьешь.

– И тем не менее, вы сочли возможным работать с этим человеком? – Ингвар почувствовал, что идет по верному пути. – Ваша собственная репутация вас не заботит?

– Отчего же, господин Данн, – серьезно ответил бизнесмен, – весьма заботит. И именно поэтому я приложу все возможные усилия к тому, чтобы Шейн как можно меньше действовал единолично. Сделка намечается достаточно выгодная для обеих сторон, и мне не хотелось бы, чтобы Шейн испортил ее каким-либо неуместным поступком.

– Правильно ли я понимаю, господин Астор, что это не вы выбрали партнера, а он обратился к вам?

– Да.

– А в курсе ли вы, что Шейн никогда прежде не интересовался биотехнологиями?

– Сказать по правде, я не обратил на это внимания, – нахмурился Астор. – Впрочем, какое это имеет значение? Полагаю, господин Данн, вы лучше моего знаете о том, что в Федерации даже устаревшие технологии производства Амои ценятся на вес… нет, не платины даже, а калифорния.

– И вы небезуспешно перепродаете эти технологии, – заметил Ингвар. След стал совсем горячим. – И не всегда легально.

Астор снова сделал паузу.

– Видимо, отпираться нет смысла, – сказал он наконец. – И мой отец, и я занимались этим на протяжении многих лет, не вызывая интереса властей. Однако я не льщу себя надеждой, будто наша деятельность могла остаться незамеченной, из чего проистекает логичный вывод: либо ее масштабы настолько ничтожны, что не заслуживают внимания, либо она негласно одобрена… Возможно, вами, господин Данн.

– А вы догадливы, господин Астор, – невольно улыбнулся Ингвар и убрал со лба мешающую прядь. – И догадка ваша верна: попробуй вы продать что-то, запрещенное к распространению вне Амои, вам дали бы понять, что такая сделка нежелательна. Думаю, вы достаточно сообразительны, чтобы не пытаться идти против системы.

– Не вижу смысла, – пожал тот плечами. – Вне системы я никто, а бизнес мой – ничто. Следовательно, я должен играть по правилам, и пока я делаю это достаточно эффективно, мелкое шулерство может сойти мне с рук, чем я и пользуюсь к всеобщей выгоде. Такое признание достаточно откровенно, господин Данн?

– Более чем, господин Астор, – Ингвар посмотрел ему в глаза. – Но это лежит на поверхности. Ваши коллеги действуют именно так. Кто-то более удачлив, кто-то менее, но принцип один для всех: на черном рынке можно хорошо заработать, если не переступать черту.

– Должен ли я понимать ваши слова так, что сделка с Шейном равноценна попытке пересечь эту черту? – после паузы спросил Астор.

– Сама по себе – нет, – ответил Ингвар. – Но дальнейшее ваше вовлечение в работу с этим человеком может стать для вас смертным приговором. Я не шучу, господин Астор.

– А разве вы умеете шутить? – неподдельно удивился человек, и оникс невольно улыбнулся.

***

Разговор приобретал всё более неприятный оттенок. Кажется, Фрэнк поторопился с заявлением о том, что оникс не любит ходить вокруг да около: он так и сыпал намеками, но до сути пока не добрался. Ясно было одно: Шейн чем-то заинтересовал Данна, причем в худшем смысле этого слова. Вероятно, дело было в какой-то реплике недоделанного партнера, именно той, которую Фрэнк прослушал…

– Господин Данн, – сказал он, понимая, что они могут ходить по кругу часами, – прошу вас, скажите прямо: чем именно плох Шейн как мой партнер? Пока еще не заключены никакие соглашения, я легко могу отказаться от его предложения.

При этих словах у Фрэнка мелькнула мысль: если оникс действительно заявит, что сделке не бывать, он сможет с чистой совестью послать Шейна и начальство куда подальше. И залечь на дно, сообщив, что его в чем-то подозревают. И лежать так до самой своей смерти (умирать в ближайшие лет пятьдесят Фрэнк не собирался, но тем не менее).

– Вы были со мной достаточно откровенны, господин Астор, – медленно проговорил оникс, не отрывая взгляда от лица Фрэнка. – Поэтому я отвечу вам тем же.

– Благодарю, господин Данн, но…

– Никаких «но», – поднял тот руку и улыбнулся. Лучше бы по-прежнему изображал статую – глаз улыбка не затронула, и выглядело это не слишком приятно. – Видите ли, в чем дело… Биотехнологиями приторговываете не вы один, господин Астор, и это в порядке вещей. Наших внешних партнеров зачастую интересует не только и не столько то, что мы импортируем по официальным каналам, не так ли?

Фрэнк кивнул.

– А нас, – оникс выделил второе слово голосом, – крайне занимает, почему их интересуют конкретные разработки. Вы бизнесмен и наверняка понимаете, что…

– По спросу на те или иные вещи можно вычислить, где и когда их намерены применять, – не удержался Фрэнк.

– Совершенно верно. Если совсем уж примитивно: когда нужны технологии ускоренной регенерации тканей, бионические протезы, импланты самого разного характера, в том числе не мирного назначения, значит, где-то затевается или уже идет война. Может быть, локальная, на первый взгляд вовсе не затрагивающая интересы Амои, но… – он посерьезнел, – мы не имеем права упускать из поля зрения ни единой мелочи.

– Я понимаю, господин Данн, – негромко сказал Фрэнк, невольно передернув плечами.

Делалось зябко, стоило лишь представить, как все эти сведения о каких-то местных конфликтах, боестолкновениях на окраинах обитаемых миров стекаются по тысячам каналов к таким вот ониксам, а затем поступают дальше – к самому…

Он взглянул вправо, туда, где сияли хорошо различимые издалека башни Эос. Где-то там упрятан Юпитер, и его непостижимый машинный разум непрерывно обрабатывает потоки информации, строит прогнозы и корректирует планы. И даже какая-то дурацкая сделка с этим Шейном, будь он неладен, тоже может внести изменения в глобальную картину!

– Хорошо, что понимаете, господин Астор, – так же тихо произнес оникс. Рука его упала, скользнув по плечу Фрэнка, и, право слово, избавившись от этой тяжести, он вздохнул свободнее. – А раз так, то вы должны осознавать, что вся эта мышиная возня на окраинах Галактики – прекрасный испытательный полигон для наших разработок.

– Вот как?

– А что вас удивляет? Импланты и многое другое проходит испытание на прочность в полевых условиях. Мало создать отменную технологию, нужно еще заставить ее работать не только в стерильной лаборатории, но и в любой канаве. За это – именно за это! – внешники готовы платить. А мы, – на этот раз оникс усмехнулся вполне по-человечески, – продаем только то, за чье качество готовы поручиться. Никаких сырых релизов, если можно так выразиться, никаких разработок сомнительной совместимости, с непредсказуемыми последствиями для пользователя сейчас или в обозримом будущем… Амои – это гарантия качества. А качество стоит огромных денег.

– То есть выходит, что продавая неопробованные технологии по сходной цене, мы… – Фрэнк невольно запнулся на этом «мы», но все же продолжил: – Мы заодно приобретаем подопытных крыс? Причем они еще и платят за то, чтобы над ними ставили опыты?

– Совершенно верно. Полагаете, они этого не осознают? Не конечные пользователи, конечно же, а заказчики?

– Думаю, прекрасно осознают, – вздохнул Фрэнк. Ни с того ни с сего захотелось курить, но Фрэнсис Астор не носил с собой сигарет, он лишь изредка позволял себе хорошую сигару. – Значит, все сделки на черном рынке не просто отслеживаются, но и… гхм… срежиссированы?

– А вы полагали, может быть иначе? Каким образом, позвольте узнать, ваши поставщики получили бы доступ к информации и тем более образцам продукции? Вы же не думаете, что такие вещи можно вынести из лаборатории под полой и продать в темном переулке?

– Признаюсь, господин Данн, – честно сказал Фрэнк, – я никогда не задумывался над этим всерьез. Каналы поставки и посредники достались мне от отца, а он был не слишком разговорчив даже в части того, что касалось нашей работы.

– Должно быть, он считал, что вы и так знаете, как всё это работает, а потому не собирался объяснять очевидное, – ответил оникс. – Но вы почему-то не знаете. Как странно, надо же!

Фрэнк счел за лучшее промолчать.

– Это отлаженная схема, – продолжил Данн, – она работает много лет, меняются лишь действующие лица. Однако время от времени появляются потенциальные покупатели, желающие…

– Странного? – не удержался Фрэнк.

– Можно и так выразиться, – согласился оникс. Глаза его потемнели, а может, просто так упала тень. – И с каждым из таких случаев необходимо тщательно разбираться. К примеру, не так давно снова появились желающие приобрести нашу старую разработку из числа тех, которые экспорту не подлежат ни при каких условиях.

– Перенос сознания? – он снова не смог промолчать.

– Верно. А откуда вы об этом знаете?

– Шейн упоминал, что за это заплатили бы бешеные деньги, но я пресек его фантазии, – обтекаемо ответил Фрэнк.

– Пресекли, вот как… – протянул оникс. – А я вот продал кое-что.

– Вы?!

И тут, наконец, до Фрэнка дошло. Мозаика сложилась.

– Так вы… изображали дилера на черном рынке? – спросил он.

– Именно. Сейчас, – оникс выразительно помолчал, – там нет единого хозяина, и это на руку как потенциальным покупателям, так и нам. Сложно уследить за всей этой массой сделок, новые лица появляются что ни день и исчезают назавтра…

– Значит, эта авария была вовсе не аварией, а покушением, – утвердительно произнес Фрэнк. – Вы узнали слишком много, господин Данн?

– Совершенно верно. Я распутал клубок и вычислил заказчика, – не без самодовольства ответил тот. – Он хорошо замаскировался. Столько подставных лиц в цепочке… я не встречал подобного уже лет сорок, не меньше. В последнее время внешники работают проще и грубее… Признаюсь, я получил большое удовольствие от этого задания, но вот завершение дела меня не порадовало.

– Неужели? – пробормотал Фрэнк, вспомнив развороченную грудь Данна. – Но почему вас пытались убить?

– Господин Астор, вы же не вчера на свет появились, неужели не сообразите?

– Гм… Они получили желаемое и обрубили концы?

– Да. Возможно, обошлось бы без таких приключений, но в последнюю нашу встречу я узнал нечто поразительно интересное. И, видимо, выдал себя, – самокритично ответил оникс. – Они знали, что у меня нет при себе никакой техники: проверяли на входе. Значит, самое ценное хранилось вот здесь…

Он постучал себя согнутым пальцем по лбу.

– Вот откуда ваш вопрос про технику, – пробормотал Фрэнк. – Вы думали, я один из них? По дороге вы вполне могли надиктовать информацию… так ведь и переслали бы, долго ли! Не понимаю…

– Даже если бы я успел что-то надиктовать и передать, никто не уловил бы всех связей. Вернее, коллеги поняли бы, но время было бы упущено… С этой точки зрения мои бывшие партнеры поступили правильно: нет меня – нет проблемы. Но они не знали, что я не человек, – сказал оникс, – а убить такого как я непросто. Эта забавная архаика – испорченный аэромобиль, надо же! – сработала бы с вами, к примеру. Да и со мной, пожалуй, если бы я врезался в столб и проломил себе череп. Если бы пострадал мозг, мы бы с вами сейчас не разговаривали, а тело… ерунда, право слово!

– А… – Фрэнк хотел что-то сказать, но осекся.

Вот в чем дело… Вот откуда слухи о бессмертии элиты: были ведь покушения и на консула, и на других – теракты, взрывы, стрельба, – но они снова появлялись на публике, как ни в чем не бывало… Выходит, чтобы убить кого-то из них, стрелять нужно только в голову.

И странная скованность движений оникса получила объяснение: он ведь в самом деле после реабилитации. Сам Фрэнк первые часы после пересадки сознания тоже с трудом справлялся с новым телом…

Ну а дальше все просто: руководство Фрэнка (то есть Реджи) старалось не складывать все яйца в один контейнер. Поставщик-Данн отработал свое и должен был исчезнуть, а поставку новой технологии решили попытаться продавить через Фрэнка. Левая рука в лучших традициях не знала, что делает правая, и Шейн никак не мог опознать Данна. Тот же сразу насторожился, услышав что-то памятное, видимо, по последней беседе с партнерами.

– Вижу, у вас сложилась достаточно ясная картина происходящего, – сказал оникс, оценив выражение его лица.

– Думаю, да. Полагаю, мне следует принести Шейну свои извинения и отказаться от работы с ним.

– Нет, зачем же? – удивился Данн.

– А не вы ли сказали, цитирую: «дальнейшее ваше вовлечение в работу с этим человеком может стать для вас смертным приговором»?

– У вас прекрасная память, господин Астор, но не следует понимать всё слишком буквально, – улыбнулся оникс. – Конечно же, с Шейном стоит заключить сделку.

– Но только под вашим чутким руководством?

– Именно так. У вас есть какие-то возражения?

– Нет, – ответил Фрэнк, потому что другого ответа не предполагалось. Он вообще считал, что легко отделался. – В таком случае, господин Данн, жду ваших инструкций.

– Я их обеспечу, – кивнул оникс, помолчал, перебирая длинные узкие листья на ветке какого-то растения. – Господин Астор, раз уж мы с вами так мило прогуливаемся и беседуем, может, позволите личный вопрос?

– Конечно.

– Каково это – жить в чужом теле?

Фрэнк оцепенел. Это было омерзительное чувство – ноги сделались ватными, сердце провалилось, перехватило дыхание… Он все же нашел в себе силы ответить:

– Полагаю, вам виднее, господин Данн.