Текст книги "Ловушка"

Автор книги: Кир Булычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Кир Булычёв
Ловушка

В 2246 году на Ганимеде строилась крупнейшая обсерватория. В июне туда должен был отправиться Сергей Климов – космический монтажник высшего класса. Командировка была недолгая, месяца на два, и потому Сергей смог выполнить давнее обещание сыну Диме: взять его с собой в космос на каникулы.

Летели они на небольшом кораблике «Пассат». Экипаж состоял из самого Сергея, который был капитаном, робота Посейдона, штурмана и матроса, ну и, конечно, Димы, исполнявшего должность кока и юнги. Два месяца на Ганимеде пролетели для Димы как один день. Но сейчас речь пойдёт о том, что случилось на обратном пути.

Проходили пояс астероидов, и хотя корабль шёл на автоматике, Сергей и Дима были на мостике. Осторожность никогда не помешает.

Робот Посейдон, старый космический волк, прослуживший двадцать лет в Дальней разведке и прижившийся в доме Климовых, проверял навигационные карты. Не доверял он компьютерам, называл их бездушными жестянками, что, в общем, странно звучит в устах потрёпанного робота ростом с два метра, у которого вместо ног – гусеницы.

Не отрываясь от карты, робот сказал Диме:

– Юнга, кофе капитану! Опять замечтался?

Дима бросился за кофе в маленький камбуз, но не успел сделать и трёх шагов, как услышал в передатчике сигнал бедствия: «SOS»… «SOS»… – Яхта «Сакура»…

Потом высокий голос произнёс:

– Неведомая сила… неведомая сила… Вынужденная посадка.

И всё смолкло.

Капитан Климов вскочил.

– Взял пеленг? – спросил он робота.

– Вы меня обижаете, – ответил тот. – Разве я первый раз в космосе?

Он протянул Сергею ленту, которую вытащил из настольного компьютера.

– Астероид 567—12? – спросил робот, знавший наизусть орбиты всех небесных тел.

– Сейчас проверим, – сказал капитан.

«Пассат» взял курс на небольшой безымянный астероид, которому когда-то разведчики присвоили номер, определили орбиту и забыли о нём. Таких крошек диаметром меньше километра в поясе астероидов немало.

Через три часа на экране появилось изображение астероида.

Он оказался неправильной формы – громадная каменная глыба, изъеденная пещерами, со странным треугольным хвостом.

– Ты продолжаешь давать сигналы? – спросил Климов у робота.

– Полагаю, что это какой-то шутник, – ответил Посейдон. – Столько туристов развелось… И чего их только пускают в космос!

– Что-то я не слыхал о таких шутниках, которые подают «SOS» в поясе астероидов, – заметил Сергей. – Слишком неуютное место. Прощупай локаторами поверхность, – сказал он.

Изображение астероида на экране стало расти, и Дима заметил на неровной поверхности небесного тела какие-то точки.

– Да здесь не один корабль! – воскликнул Посейдон. – Тут целое кладбище.

Договорить он не успел. «Пассат» вздрогнул, будто от удара.

Приборы показали резко возросший уровень гравитации – вспыхнули предупредительные огоньки на пультах. Сергей перевёл корабль на ручное управление.

– Пристегнитесь! – крикнул он своим спутникам.

Дима с трудом добрался до кресла. Хорошо ещё, что Посейдон подхватил его и помог пристегнуться. Уровень гравитации непрерывно рос.

– Что ты думаешь? – спросил капитан.

– Искусственное гравитационное поле, – ответил Посейдон, который, как и люди, не любил перегрузок, хоть и мог вынести двадцатикратные. – А генератор на астероиде.

– Такого мощного нет даже на Земле, – сказал Климов.

«Чего же они так мирно беседуют? Будто на прогулке», – подумал Дима. Ему казалось, что могучая и безжалостная рука прижимает его к креслу. А вдруг поле будет усиливаться до тех пор, пока корабль не сплющится?

– Оригинальный метод звать в гости, – как сквозь вату, услышал мальчик голос робота.

– Ну, что ж, придётся принять приглашение, – ответил его отец и резко повёл корабль вниз. Сразу полегчало.

Но только на несколько минут. Вскоре перегрузки усилились, и капитану пришлось отчаянно бороться, чтобы посадить «Пассат» на небольшую площадку между двумя разбитыми кораблями. Дима слышал, как ворчит старый робот:

– Прямо в центре Солнечной системы и нашли себе приют хулиганы. Не иначе как туристы…

Посадка была нелёгкой: «Пассат» с такой силой ударился опорами о камень, что у Димы в глазах потемнело.

– Можно прекращать шутки, – громко, сказал робот. – Мы сдаёмся.

И как будто услышав его слова, хозяева астероида резко уменьшили силу гравитации.

Астероид был пуст, мёртв и холоден. И ничем бы не отличался от других обломков таинственной планеты Фаэтон, если бы не разбитые корабли, усеявшие его поверхность. Дима насчитал больше десяти. А сколько было за близким горизонтом?

Робот подкатился к иллюминатору.

– Автоматические баржи, – сказал он. – Грузовики.

– Ты лучше погляди туда, за скалу. Узнаёшь?

– «Королевская кобра»! – воскликнул робот. – Его ищут до сих пор.

Дима знал о таинственном исчезновении туристского корабля «Королевская кобра» с пятьюдесятью путешественниками на борту. Это случилось три года назад.

– Я уверен, – сказал капитан, – что по крайней мере половина исчезновений за последние годы приходится на эту ловушку.

– Вот именно ловушку, – согласился робот. – И я думаю, что это не туристы. Это что-то посерьёзнее.

– Космические пираты? – спросил Дима. У него даже похолодело внутри. Он немало читал и смотрел фантастических фильмов о пиратах, но никогда не думал, что они могут существовать в самом деле.

– Детские сказки, – ответил Посейдон. – За двадцать лет странствий я не встретил ни одного настоящего пирата.

Но Диму он не разубедил.

Раздался громкий щелчок. Дима догадался, что отец выпустил «глаз» – над «Пассатом» взвился матовый шар-наблюдатель.

– Смотрите! – сказал Дима. – Вот кто звал нас на помощь!

Недалеко от «Пассата», отделённая от него невысокой грядой камней, лежала небольшая, ярко раскрашенная космическая яхта. На её борту были японские иероглифы и надпись на терралингве – общем языке Земли – «Сакура».

Капитан Климов поднялся с кресла.

– Слушайте меня внимательно, – сказал он. – Я иду на «Сакуру». Там мог остаться кто-нибудь живой. Следите за мной внимательно. Если со мной что-то случится, ждите помощи в открытом пространстве. А пока, штурман, выйдите на связь с Марсом и сообщите им обстановку.

– Есть, капитан! – Посейдон направился к лазерному передатчику.

– Отец, можно я с тобой? – спросил Дима.

– Останешься на корабле.

– Будешь капитаном, – добавил робот.

– А почему не Посейдон? – сказал Дима. – Он же всё умеет.

– К сожалению, я только старый робот, – ответил тот. – У меня слабо с выдумкой. Я не умею хитрить, не умею таить свои чувства, не могу даже стакана разбить по собственной воле.

Робот глубоко вздохнул. Климов сказал:

– Посейдон прав. – Если ничего экстраординарного не случится, управлять кораблём и следить за системами будет он. Но если случится что-то неожиданное… Тогда тебе придётся шевелить мозгами, мой мальчик.

– Капитан! – сказал робот. – Лазерное устройство разбито при посадке.

– Не может быть!

– Такое случается раз в сто лет. Но случилось именно с нами.

Капитан задумался.

– Ничего страшного, я сообщу обо всём на Землю.

Он дотронулся жёсткой перчаткой до плеча Димы, улыбнулся, кивнул роботу и пошёл к переходной камере. Люк за Климовым закрылся. В корабле стало тихо.

Дима с роботом видели, как капитан медленно идёт по каменистой долинке. Искусственная сила тяжести позволяла ступать уверенно. Отец перебрался через каменные зубы, невысокой гряды и исчез. Посейдон включил экран. Теперь за Климовым можно было следить с двух точек – с шара-наблюдателя и через миниатюрный телевизионный передатчик, который висел на груди у капитана.

Они увидели, что люк в «Сакуру» открыт. Капитан осторожно подошёл к нему, заглянул внутрь.

«Как жаль, что у нас нет на борту пистолета, – с тоской подумал Дима. – Мало ли что может угрожать отцу внутри этого корабля!»

На экране было видно, как отец входит в тёмный корабль. Зажигает фонарь. Проходит в маленький жилой отсек. Луч фонаря выхватывал из темноты предметы. Зрелище странное – будто кто-то хулиганил, безумствовал в этом отсеке. А потом утащил всё, что можно было утащить. Даже внутренняя обшивка оборвана, висят клочья проводов, на полу валяются обрывки перфолент, осколки чашек, почему-то один небольшой башмак. Крышка стола проломлена.

– Странно, – сказал Климов. – Перехожу в отсек управления. Вы меня видите?

– Мы вас хорошо видим, – ответил робот. – Я начинаю думать, что пираты и в самом деле не миф.

В следующем отсеке тоже «похозяйничали». Особенно досталось приборам и пульту управления. Но ни одного человека на корабле не оказалось…

– Смотри! – крикнул Дима Посейдону, взглянув на второй экран. Шар-наблюдатель передавал изображение: разбитый корабль, каменистые склоны воронки и с разных сторон, неизвестно откуда появившиеся, к кораблю медленно движутся тёмные, поблёскивающие фигуры роботов… а может, людей в скафандрах.

– Тревога, капитан! – загудел Посейдон…

Климов заметил приближающиеся существа.

– Попробую договориться с ними, – сказал он.

– Убегайте к «Пассату», потом договоритесь. У меня такое впечатление, что их цель не разговоры.

Климов хотел было послушаться мудрого совета Посейдона, но не успел. Как только капитан показался в проёме люка, странные существа бросились к нему.

– Мы пришли с миром, – сказал капитан на Интерлингве.

Нападающие или не знали этого галактического языка, или сделали вид, что он им незнаком, но сразу схватили Сергея Ивановича и потащили.

– Что же ты стоишь, Посейдон? – закричал Дима, бросаясь к шкафу со скафандрами.

– Я иду на помощь капитану, – сказал робот. – Тебе, мой друг, придётся остаться на борту. Помощи от тебя никакой, а мне придётся спасать двоих.

И хоть не очень было приятно сознаться в собственной слабости, Дима вынужден был согласиться.

Робот рванулся в переходную камеру, к люку. По люк не открылся. И Дима, который следил за экраном, понял почему. Странные угловатые существа были уже у люка «Пассата». Даже невероятная сила Посейдона оказалась бесполезной: металлическая балка, которую приволокли нападающие, как засов, перекрыла внешний люк. Дима и Посейдон оказались запертыми. Диме слышно было, как возится в переходной камере робот, вслух проклиная коварство обитателей астероида. А на экране он видел, как его отца тащили в это время к скалам, и у него вырвались слова, которые настоящие капитаны обычно не произносят.

– Папа! – закричал он. – Тебе больно? Что же нам делать?

– Держись, капитан, – ответил отец. – Ты теперь в ответе за «Пассат».

Вдруг одно из существ – а Дима был почти уверен, что это робот неизвестной конструкции, – быстро ощупало шлем космонавта и резким движением вырвало антенну.

– Клянусь пустыней Марса, что они уже встречались с людьми! – раздался знакомый голос за спиной Димы. Посейдон, который понял, что из корабля не вырваться, вернулся в командный отсек.

«Пассат» вздрогнул от тяжёлого удара: обитатели астероида старались вышибить люк корабля с помощью стального тарана.

– Как бы их отогнать?

– Не беспокойся, ничего у них не выйдет, – сказал Посейдон.

– Если бы я был капитаном, я бы быстро с ними расправился… – вздохнул Дима.

– Наше счастье, что «Пассат» не рассчитан на боевые действия. Иначе мой двенадцатилетний капитан такое бы натворил, что астероид разлетелся бы на части!

– Брось свои шутки, Посейдон!

– Я лишён чувства юмора, – сообщил робот.

Теперь они могли только наблюдать за происходящим. Дотащив капитана Климова до подножия чёрной скалы, роботы остановились, один из них надавил на круглый выступ у подножия каменной стены, и в ней показалась широкая щель.

– Видишь? – спросил Дима робота.

– Не только вижу, но и снимаю под большим увеличением, – ответил Посейдон.

Роботы с Климовым втянулись в тёмную щель. Те, что остались возле «Пассата», перестали выламывать люк, но почему-то не уходили.

Дима оставил включённой внешнюю связь. Никакой надежды на то, что отец сможет сообщить о себе, не было, но двенадцатилетний капитан всё равно надеялся на чудо…

Капитан Климов был уверен, что его захватили в плен роботы и что они выполняют приказы живых существ. Кто же приказал машинам напасть на него?

Они не очень берегли пленника. Волокли его, видимо, внутрь астероида. В кромешной тьме ничего не увидишь, а включать шлемовый фонарь Климов не решался – если это роботам не понравится, они его разобьют. Раз или два Климову удалось дотронуться до шершавой каменной стены – значит, они пробирались туннелем, вырубленным в астероиде. Но вот впереди показался жёлтый свет.

В круглое освещённое помещение Климов въехал вверх ногами, и потому первое, что увидел, были разноцветные, чередующиеся в шахматном порядке плитки пола. Затем, затаскивая пленника в боковой коридор, роботы его перевернули, и глазам капитана предстал потолок со свисавшими сверху лоскутами пластиковой обшивки. Горело несколько светильников.

Теперь Климов мог разглядеть своих похитителей. Это и в самом деле были роботы, ростом чуть повыше метра, металлические или пластиковые, явно не раз чиненные, у одного не было руки, у другого был разбит ячеистый глаз.

Процессия вошла ещё в один небольшой зал, и тут из большой ниши на Климова глянули глаза разумного существа. Он успел увидеть странно одетого карлика. На нём было нечто вроде серого мешка с разноцветными заплатами. Карлик, увидев пленника, идиотски захохотал, указывая на него длинным пальцем. И как по команде, из отверстий в стене показалось ещё несколько физиономий, которые что-то кричали и скалили зубы.

Роботы не обратили на карликов никакого внимания. Они волокли Климова дальше – по лестнице, кругами спускавшейся вниз, мимо стены с мёртвым, исцарапанным пультом, мимо низкого обширного помещения с грязными столами, мимо открытых дверей складов, заваленных ящиками и тюками, среди которых копошились карлики, в тёмное узкое отверстие, в конце которого оказалась железная дверь с засовом. Один из роботов открыл засов, остальные втолкнули Климова внутрь.

Дверь захлопнулась. Было тихо. Где-то капала вода.

Потом послышался стон.

– Здесь кто-нибудь есть? – спросил Климов на интерлингве.

Вдали что-то зашуршало, и всё снова затихло. Тогда Климов включил шлемовый фонарь. Свет его был ослепителен после полумрака коридоров и темноты тюрьмы.

Видно, когда-то раньше здесь был склад. По двум стенам тянулись полки, кое-где на них валялись разбитые сосуды, на полу, также поблёскивали осколки. Кучей громоздились в углу ящики. В помещении вроде бы никого не было.

Климов замер. Он был уверен, что он здесь не один. И оказался прав. Робкое движение он уловил за ящиками.

– Вылезай, – сказал он, почему-то убеждённый, что сейчас увидит карлика.

И тогда в ответ послышался тихий плач.

Климов заглянул за ящики. Там, стараясь вжаться в стену, сидела девочка лет двенадцати в порванном голубом комбинезоне. Её прямые чёрные волосы были спутаны, на щеке большой кровоподтёк.

Девочка подняла чёрные глаза на звук шагов Климова, но свет фонаря слепил её. Климов отвёл луч в сторону.

– Подозреваю, – сказал он по-японски (ему приходилось работать с японской экспедицией на Плутоне), – что вижу перед собой кого-то с яхты «Сакура».

И когда девочка поняла, что перед ней самый настоящий человек, она вскочила, бросилась к Климову и прижалась к его груди.

– Как хорошо, – сказала она, – что вы пришли меня спасти.

– Погоди, – ответил Климов, – к сожалению, спасти я тебя пока не могу. Я сам такой же пленник, как и ты. Мы приняли твой сигнал…

– И попали в ловушку?

– Меня схватили на твоей яхте.

– Они взломали дверь, и я ничего не смогла поделать.

– Ты была на яхте одна?

– Да, – ответила девочка.

– А где же были взрослые?

Девочка смутилась, отошла от Климова и отвернулась к стене.

– Наверное, тебе придётся сказать правду, – сказал Климов.

– Я полетела без разрешения, – ответила девочка. – Я вам всё расскажу.

Климов не стал её торопить. Он медленно пошёл вдоль стен тюрьмы, стараясь понять, нельзя ли из неё как-нибудь выбраться. Стены были металлическими, гладкими.

– Полгода назад, – сказала девочка, – мой отец, профессор Судзуки, геолог, вылетел с Марса, где мы с ним живём, в пояс астероидов. И исчез. Его искали… Ищут до сих пор. Но мне сказали, что вернее всего он уже не вернётся.

– И ты не поверила? – спросил Климов.

– Я не поверила. Мой отец жив. Я знаю. Я должна была его найти. Может, вы слышали, что были гонки Земля – Марс на космических яхтах? Японский гонщик – знакомый моего отца. Он остановился в нашем доме. И вот я взяла его электронный ключ от яхты… Я думала, что я верну яхту… А теперь и яхта погибла, и я не нашла отца. Лучше мне самой умереть.

– Это мы ещё успеем, – сказал Климов. – Не к этому надо стремиться. Я тебе должен открыть тайну. Наверху стоит мой корабль. Его команда готовит сейчас наше спасение. А твою яхту мы постараемся починить….

Климов сомневался, что Посейдону и Диме удастся их спасти. Но японка не должна была терять надежды.

– Как хорошо! – обрадовалась девочка. – Меня зовут Митико. А вас?

– Сергей Иванович.

В этот момент луч фонаря упал на гладкий, свободный от полок участок стены. И Климов замолчал. На стене были надписи. Нацарапанные чем-то острым, написанные карандашом.

Надписей было не меньше десяти. По-русски, по-французски, на интерлингве… Имена людей, которые были здесь раньше. Но из всех надписей внимание Климова привлекла одна:

«Нас осталось трое. Завтра наша очередь. Мы уже знаем, что никто не уходил живым из когтей ледяного дракона. Прощайте, друзья».

– Послушай, Посейдон, я проникну внутрь астероида и постараюсь спасти отца. А ты лети за помощью.

– Я вынужден тебе не подчиниться, – сказал робот.

– Я приказываю!

– Сильнее приказов для меня необходимость защитить человека. Прости, но я не выполню, твоего приказа.

Честно говоря, Дима обрадовался, что робот ему не подчинился. Он не очень представлял себе, как сможет один проникнуть в таинственную скалу и вызволить отца.

– Я отменяю приказ, – сказал Дима. – Мы остаёмся здесь оба. И вместе освободим отца.

Но как это сделать? Неизвестно.

Осаждавшие извлекали из ящика какие-то короткие цилиндры и прикрепляли их к люку.

– Логическая задача, – сказал Посейдон. – Как выйти из «Пассата», если выйти из «Пассата» нельзя? Ждать, пока взорвут люк, вроде бы неумно. Попадём в плен и не спасём корабль. Даже крикнуть, что сдаёмся, мы не можем – они нас не поймут. Капитан, вынужден признаться: я в растерянности.

– А ремонтный люк? – спросил Дима.

– Мне в него не пролезть, а тебе в него лезть нельзя.

– Почему?

– Потому что они тебя сразу увидят и схватят.

Корабль содрогнулся от сильного удара.

– Они пытаются нас взорвать! – крикнул Дима.

– И в конце концов это им удастся, – сказал Посейдон. – Почему ты без скафандра?

Дима бросился к шкафу за скафандром. Когда надевал шлем, раздался второй взрыв. Дима забыл включить внешнюю связь, и на какое-то мгновение, ему показалось, что он оглох. Робот, увидев растерянность капитана, нажал на кнопку внешней связи. Звуки сразу ворвались в шлем, и Дима услышал голос Посейдона.

– Жаль наш кораблик, – сказал он. – Я с ним сжился.

– Корабль мы починим, – возразил Дима. – Надо прорываться.

– Самое большее, на что можно надеяться, – сказал Посейдон, – это задержать их на минуту. Конечно, я каждого из них могу скрутить в узел, но их там по крайней мере десяток.

– А ты сдайся им в плен – и пускай тебя несут к входу в скалу. Там ты застрянешь или потеряешься.

– Как же потеряться с моими-то размерами?

– Послушай, Посейдоша, – сказал капитан Дима. – Пожалуйста, выполняй мои приказания. Я тебе приказал сдаться в плен и потом из плена освободиться. Ты мне с детства рассказывал тысячи историй про свои невероятные приключения. И я тебе верил. Если ты не сможешь провести десяток ржавых роботов, я перестану тебя уважать.

– Ты в самом деле перестанешь меня уважать?

– Совершенно серьёзно.

– Тогда придётся сдаваться. А ты как?

– Я сейчас проберусь к ремонтному люку. Когда эти бандиты ворвутся в корабль, ты их задержишь. Сможешь?

– Что за вопрос!

– Они будут заняты тобой. Посейдон, так что я успею выскочить и добежать до «Сакуры». Там спрячусь и буду ждать, пока ты не попадёшь внутрь скалы. И пойду за тобой. А теперь, пока есть время, включи запись, покажи мне, как они открывали вход.

Раздался третий взрыв. Люк ещё держался.

Посейдон включил экран. Под большим увеличением видна была рука робота с астероида, которая шарила по каменной стене. Вот она замерла у выступа. Нажала на него. И часть стены начала отодвигаться в сторону.

– Всё ясно, – сказал. Дима. – Я пошёл.

Он перебрался в жилой отсек, оттуда в склад. Отодвинул контейнер. Под ним люк, которым давно никто не пользовался. Осталось только нажать на кнопку, но Дима не спешил. Он слушал, что происходит у командного отсека.

Четвёртый взрыв пошатнул корабль. Воздух вылетел из «Пассата», как из продырявленного воздушного шарика. И сразу исчезли все звуки – они не распространяются в вакууме.

Но внешняя связь работала. И Дима услышал голос Посейдона:

– Будь готов. Встречаю гостей.

Дима осторожно отвёл в сторону ремонтный люк. Внизу, метрах в двух, чуть поблёскивали неровности скалы. Слабый свет далёкого Солнца, схожего с яркой звездой, и свет других звёзд на чёрном небе позволил разглядеть близкий горизонт, тёмные силуэты погибших кораблей и «Сакуру».

Дима ждал, готовый в любой момент прыгнуть в люк.

– Хорошо, – раздался голос Посейдона. – По-моему, они все сюда лезут. Отступаю, не прекращая сопротивления. Начинаю отсчёт: пять, четыре, три, два, один… Прыгай!

Дима скользнул вниз и неловко упал, набок. Потом сел и огляделся. У входа шевелились тёмные фигуры.

Пригибаясь, Дима побежал к «Сакуре». Главное – как можно скорей спрятаться на японской яхте.

Люк «Сакуры» казался чёрным входом в пещеру. Дима подтянулся и перевалился через край, и только из относительной безопасности этого укрытия поглядел в сторону «Пассата».

Из него выкатилось нечто, схожее с громадным пчелиным роем. Рой докатился до скалы, замер, начал раскачиваться и вдруг рассыпался – оказалось, что он состоял из обитателей астероида, вцепившихся в Посейдона.

– Дин… – послышалось в шлеме двенадцатилетнего капитана. – Я… по… да… – Потом треск.

– Посейдон! – крикнул Дима. – Я тебя плохо слышу. Потерпи ещё, дружок!

– Да… дер-р-р-р-жусь! – И как бы желая показать другу, что в нём ещё остались силы, робот разметал врагов и рванулся к входу в скалу. Но обитатели астероида снова навалились на него. А два робота остались лежать.

Наконец рой с трудом втиснулся внутрь скалы.

Дима видел, как медленно задвинулась дверь. Но он не спешил. Дверь в скалу отворилась, и оттуда вылезли четыре робота. Дима думал, что они пришли помочь своим товарищам. Но ошибся. Роботы поспешили к «Пассату» и исчезли в нём.

Дима представил, как они там сейчас грабят корабль, ломают и портят всё, что можно оторвать и сломать.

Время тянулось невероятно медленно: Несколько раз Дима пытался вызвать Посейдона, но тот не отвечал. Прошло, наверное, не меньше получаса, прежде чем грабители выползли из «Пассата», волоча за собой сетки с добром. Последний пёс главное сокровище Димы – модель загадочной Марсианской Башни, которую Дима целый месяц вечерами выпиливал из голубого кварца. Не дойдя до двери, робот уронил модель, верхушка башни отломилась, и покатилась по камням. Дима еле удержался, чтобы не броситься к похитителям и не прекратить это безобразие.

– Ну, я вам покажу! – пригрозил Дима. – Пираты окаянные!

Но, к сожалению, месть пришлось отложить…

Грабители возвращались ещё два раза. На третий раз они забрали сломанных роботов, и, наконец, всё стихло.

Дима подождал ещё минут пятнадцать на всякий случай и решительно отправился к чёрной скале. Возле неё что-то блеснуло на камнях. Конечно же, осколок голубого кварца. Дима положил наконечник шпиля в карман на поясе скафандра и, найдя выпуклость в стене, нажал на неё. Дверь медленно, словно нехотя, отошла в сторону. Там, внутри, была насторожённая темень.

Дима осторожно двинулся дальше и натолкнулся на стену. Он ощупал её – она была гладкой. Нигде никакого отверстия.

Ничего иного не оставалось, как рискнуть. Дима включил шлемный фонарь и понял, что стоит перед другой дверью – металлической заслонкой, перекрывающей туннель. Открыть дверь оказалось несложно – обнаружилась такая же выпуклость, как и снаружи. Дверь отворилась и быстро закрылась за ним. Диме почудилось, что впереди что-то мелькнуло. Он тут же выключил фонарь, и снова на него обрушились темнота и тишина. Но тишина была иной, наполненной слабыми шорохами и щелчками. И тогда Дима понял, что здесь есть воздух. Он осторожно двинулся дальше.

Вдруг тяжёлая рука опустилась на его плечо…

– Спокойно, – послышался шёпот. Правда, этот шёпот можно было услышать и за километр. Что делать – роботы не предназначены для того, чтобы шептаться.

– Посейдон, – с облегчением вздохнул Дима. – Надо предупреждать. Так и помереть со страха можно.

– Неужели мой отважный капитан подвластен страху? – спросил Посейдон. И как всегда, непонятно было, шутит ли он. – Мне удалось избавиться от бандитов…

– Как?

– Руками, – скромно ответил робот. – В туннеле их преимущество испарилось, как дым. Тут недалеко ниша. Я в неё сложил тех, кто устал со мной сражаться. Там и носильщики, которые грабили наш корабль. Там же лежит и твоя модель Марсианской Башни. Шпиль только отломан.

– Знаю, – сказал Дима. – Он у меня в кармане.

– Приятно иметь такого сообразительного капитана. Куда же теперь мы пойдём? – сказал робот.

– Искать отца.

– Правильно. Но где он? Может быть, спросить у кого-нибудь дорогу?

– Ты что?

– Это я так, по привычке, – сказал робот. – Может, найдётся проводник.

Они направились в глубь туннеля. Впереди показался жёлтый отблеск. Тут робот не удержался.

– Одну секунду, – сказал он. – Включи фонарик, будь другом. Посвети направо. Удовлетвори моё тщеславие.

– Тщеславия у роботов быть не может, – сказал Дима, но фонарь включил.

Удивительное зрелище предстало его глазам. В глубокой нише лежала груда переломанных роботов. И аккуратно сложенные вещи с «Пассата».

– Молодец, – сказал. Дима. – Только люк «Пассата» всё равно взорван, и нам его не починить…

Дима направился было дальше, но Посейдон вдруг вломился в кучу ворованного добра. Из кучи раздался пронзительный писк.

Дима вздрогнул. Неужели это кричал робот?

Но Посейдон уже появился в туннеле, крепко, но бережно держа лапищами странное лысенькое существо. Оно было смертельно перепугано, голые ручки подёргивались, глаза были полузакрыты.

– Это кто такой? – ахнул Дима.

– Надеюсь, что это и есть наш проводник, – ответил Посейдон. – Он затаился в барахле… А когда мы уже собирались уходить, я услышал дыхание.

– Ты думаешь, что это он приказывал роботам напасть на нас?

– Внешность бывает обманчива.

Что-то мелькнуло далеко впереди под жёлтым светом фонаря.

– А ну-ка, быстро, – скомандовал Посейдон, – в укрытие!

Пленник попытался пискнуть, но робот закрыл его лягушачий рот своей громадной ладонью и нырнул в нишу. За ним – Дима.

И вовремя. Через минуту по туннелю к выходу деловито прошли пять роботов. Дима подумал, что, наверное, там, в глубинах астероида, кто-то очень обеспокоился: где же барахло, награбленное на «Пассате»?

Когда роботы прошли и всё стихло, Посейдон посадил пленника на спину разломанного робота. Под холодным светом фонарей глаза карлика казались белыми кружками.

– Значит, ты здесь начальник? – спросил Посейдон карлика.

Тот ничего не ответил.

– Может, он не понимает интерлингву? – спросил Дима.

– Возможно, – согласился Посейдон. – Но неужели восемьдесят два языка, которые я выучил в свободные минуты, нам не помогут?

И Посейдон задал пленнику одинаковый вопрос на всех знакомых ему языках.

Пленник слушал молча, лишь иногда попискивал.

– Безнадёжно, – признал, наконец, своё поражение Посейдон. – Он совершенно необразован.

На этом пришлось прекратить допрос и затаиться, потому что вернулись роботы. Они медленно прошли мимо ниши, волоча остатки добычи с «Пассата».

– Надо торопиться, – сказал Дима, когда роботы скрылись. – Мы и так потеряли много времени.

– Не спорю, – согласился Посейдон. – Хотя я разочарован. Такой тупости я ещё не встречал.

– Я знаю, что надо делать, – сказал Дима. – Давай отпустим его.

– Чтобы он побежал за помощью?

– Но помощь он будет искать верней всего там, где находятся их главари. И покажет нам дорогу.

– Рискованный шаг, – сказал Посейдон. – Может, лучше его связать и оставить здесь?

– А потом мы не найдём эту пишу, и он умрёт от голода?

– Такое необразованное создание не имеет права на жизнь, – сказал робот, который очень серьёзно относился к образованию. Но, разумеется, покорился, вынес пленника в туннель и поставил на пол.

– И вообще я подозреваю, что он неразумный. Как комнатная собачка.

– А почему он одет? – спросил Дима.

Тем временем карлик, оглянувшись на своих врагов, бросился бежать по туннелю, к свету. Его серая одежонка, похожая на мешок с яркими заплатами, развевалась сзади. Из этого мешка вывалилась чашка и разбилась.

– Вот зачем он сюда забрался, – сказал Дима. – Это же была моя любимая чашка.

И он побежал вслед за карликом. Сзади топал Посейдон.

Через две минуты они выбежали в зал, вырубленный в скале. Под потолком висел тусклый, пыльный фонарь. Карлик повертел лысой головкой и нырнул направо, в узкий проход. Дима за ним. Метров через двадцать этот проход привёл их в другое помещение, которое отличалось от тех, что они видели раньше. Стены его, погнутые и потрескавшиеся, были сделаны из металла, на потолке – покоробленные листы пластика и длинные светильники поверху стен, большей частью не горевшие и разбитые. Помещение заканчивалось большим полукруглым проёмом, за которым начиналось сразу три коридора. Там, где обшивка со стен была сорвана, виднелись трубы и провода. Везде царило запустение, на полу валялись осколки стекла, какие-то тряпки, толстый слой пыли покрывал трубы.

В некоторых, трубах что-то урчало, пыхтело. Дима дотронулся до одной, но через перчатку он не смог почувствовать, тёплая ли.

Карлик вдруг завопил тонким голосом, заверещал, и неожиданно из открывшихся в стенах ниш, из коридорчиков и люков начали высовываться головы, которые при виде Посейдона и Димы подняли невероятный шум, как стая перепуганных мартышек.

В конце коридора, привлечённый шумом, возник большой блестящий робот. Он был настолько громоздок, что рядом с ним даже Посейдон казался хрупким.

Дима свернул в боковой ход. Верещание карликов продолжало преследовать его. Но он не пробежал и десяти шагов, как увидел, что путь перекрыт ещё одним большим роботом.

Может, повернуть назад?