Текст книги "Сладкое вино желания"

Автор книги: Кимберли Лэнг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

– Ты так сильно меня ненавидишь? – прошептала она.

Медленно окинув ее взглядом, он ответил:

– Это просто бизнес. Можешь идти, Брен, но подумай над тем, что я сказал. Завтра мы продолжим наш разговор.

Ее колени дрожали, но она постаралась выйти из кухни с гордо поднятой головой. Оказавшись в своей спальне, она закрыла дверь и прижалась к ней спиной, пока ноги окончательно не подвели ее.

Она никогда не видела Джека таким. Даже после их последней ссоры, когда она собирала вещи, а Джек вызывал машину, чтобы ее отвезли сюда. Когда на Джека оказывали давление, он становился хмурым и молчаливым, но не жестоким и расчетливым. И поскольку Джек никогда не разбрасывался пустыми угрозами… Черт побери. Она обманывала себя, думая, что они смогут забыть прошлые обиды и построить деловые отношения. Она даже представить себе не могла, что он до сих пор ее ненавидит и лучше разрушит все, что создал Макс, чем будет работать с ней.

Бренна устремила взор к потолку:

– Почему ты так со мной поступил, Макс?

Затем она подошла к кровати и в изнеможении плюхнулась на нее.

С каких это пор?Намек Джека больно ее задел, напомнив ей о мечтах амбициозной восемнадцатилетней девчонки, влюбленной в него. Черт побери, она почти забыла об этом. Почему он не забыл? Застонав, она накрыла голову подушкой. Тогда она думала, что Макс и ее мать будут всегда управлять «Аманте Верано», а она будет делиться своими знаниями с внешним миром, посещать винные заводы Франции и Италии и привозить домой новые идеи. Джеку понравился ее план, и он ее поддержал.

Но в большом внешнем мире ей не нашлось места, и она вернулась домой. Затем умерла ее мать.

Похоже, ее место здесь, в «Аманте Верано». Она приняла это и с головой ушла в работу на винном заводе Макса, сделав ее смыслом своей жизни.

Она не может позволить Джеку все разрушить, как бы сильно он ни ненавидел «Аманте Верано». И ее.

Во второй раз за этот день Джек позволил Бренне уйти. Когда это он утратил свою хваленую способность действовать хитро и осторожно? С чего он взял, что эти переговоры нужно вести так же, как все остальные? Хорошо продуманная тактика, здравый смысл и деловое чутье всегда ему помогали. За исключением тех случаев, когда речь шла о Бренне. Брен всегда знала, как вывести его из себя. Ему было неприятно это признавать, поскольку в других ситуациях он никогда не позволял себе терять терпение.

Но в их с Бренной отношениях не было ничего постоянного и предсказуемого. Они развивались бурно и стремительно, но как только страсти улеглись, начали рушиться с пугающей быстротой. Все смелые мечты и планы рассыпались при столкновении с суровой реальностью, и одной любви оказалось недостаточно. Они делали друг друга несчастными.

Но только не в постели. При мысли об этом Джека бросило в жар. Заниматься любовью с Бренной было все равно что жечь костер рядом с пороховым складом. Горячо, опасно, разрушительно. Но тогда они были слишком молоды и глупы, чтобы понимать, что одного секса, как бы хорош он ни был, недостаточно для сохранения отношений.

Сегодняшний вечер подтвердил, что его тело за прошедшие годы не забыло Бренну. Ее прелести были скрыты под хлопчатобумажной пижамой, но оно все равно отреагировало на ее близость пробудившимся огнем желания.

Но как только Бренна с ним заговорила, он вернулся к реальности. Его руки все еще хотели к ней прикоснуться, но здравый смысл напомнил ему, почему он здесь оказался.

Вне зависимости от их прошлых обид, он не хотел рушить планы Бренны, связанные с этим местом. Но в то же время он не хотел быть их частью. Макс нашел тех, кто продолжит его дело, но его, Джека, это не интересует. Несмотря на все ее разговоры о партнерстве, Бренна тоже не хочет иметь с ним дело.

Ему нужно выпить. До сих пор он ничего не заметил, кроме вина, которое никогда не любил. Вино на полках, вино в шкафчиках, вино в холодильнике. В этом доме есть хотя бы пиво, черт побери?

Тогда он вспомнил, что Макс всегда держал в своем письменном столе бутылку скотча. Его отец предпочитал вино, но иногда любил пропустить стаканчик более крепкого напитка.

Чтобы оказаться в кабинете, ему пришлось пройти мимо спальни Бренны. Под дверью горела полоска света, но в комнате было тихо.

Для владельца небольшого винного завода кабинет был огромным. Главным предметом интерьера был письменный стол Макса. Под углом к нему располагался стол поменьше. Скорее всего, при жизни Макса за ним работала Бренна. Когда Джек начинал изучать семейный бизнес, его стол тоже стоял под углом к отцовскому. Вот только тогда окна кабинета выходили на мост Золотые Ворота, а не на виноградники.

Во втором ящике слева Джек нашел бутылку скотча. Взяв с полки стакан, он налил себе немного и, опустившись в кресло Макса, задумчиво посмотрел на стол Бренны. Изначально этот стол предназначался для Джека. Отсюда он должен был помогать отцу управлять «Аманте Верано». То, что он этого не хотел, для Макса не имело значения.

Когда потрясение после побега Джека и Бренны прошло, Макс даже обрадовался этому союзу. Развод послужил Джеку хорошим поводом для того, чтобы держаться подальше от «Аманте Верано». Первый бизнес Макса отнимал у его сына много времени и сил, особенно с тех пор как Макс полностью передал «Гарретт Пропертиз» в руки Джека и сосредоточился на винном заводе. Встречаться лишний раз с бывшей женой Джеку тоже не хотелось.

Но его тело, похоже, не было с этим согласно. При мысли о Бренне оно напряглось. Как такое возможно? Ведь с тех пор прошло уже десять лет. Определенно ему следовало забыть ее за эти годы.

Джек несколько минут молча потягивал скотч, сидя в отцовском кресле. Услышав какие-то шорохи справа от себя, он поднял глаза и увидел Бренну, проскользнувшую босиком в кабинет.

– Я думал, тебе завтра рано вставать.

Вздрогнув, Бренна резко повернулась на звук его голоса.

– Черт побери, Джек, ты напугал меня до полусмерти. Что ты здесь делаешь? – возмутилась она.

Он пожал плечами:

– Я мог бы спросить тебя о том же.

– Это мойкабинет. – Бренна дерзко вскинула подбородок.

Не в силах удержаться от соблазна поддеть ее, он поднял стакан как для тоста:

– Сейчас он наполовину мой.

Покачав головой, Бренна села за боковой стол и включила компьютер:

– Если ты не возражаешь, я бы хотела немного поработать.

Она хочет, чтобы он отступил? Не дождется!

– Работай сколько хочешь. Ты не будешь мне мешать.

Бренна вцепилась в подлокотники своего кресла, и даже в полутьме он увидел, как побелели костяшки ее пальцев. Если он прислушается, то, возможно, услышит, как она скрежещет зубами.

Бренна вздохнула, после чего ее пальцы быстро забегали по клавиатуре, нарушая тишину щелкающими звуками.

– Новый отель в Монтеррее продает наше вино быстрее, чем я успеваю его туда поставлять, – сказала она. – Идея Макса продавать наши вина в твоих отелях была просто замечательной.

– Да.

Она отбросила волосы назад, и они упали на спинку кресла медно-рыжим покрывалом.

– Это означает, что ты, возможно, начнешь получать свою долю прибыли скорее, чем ты думаешь.

Неужели она таким образом пытается убедить его в том, что владеть половиной винного завода выгодно?

– Мне не нужны деньги.

Бренна пожала плечами:

– Хорошо. В таком случае я куплю новые чаны.

«Разве с этой женщиной можно нормально разговаривать?»

– Ты только что купила новые чаны.

Бренна резко повернулась в своем кресле:

– Как ты узнал, черт побери?

Ему не следовало ее провоцировать, но он не мог удержаться:

– Видел счет-фактуру. Ты купила итальянские чаны. Очень дорогие.

Выпрямив спину, Бренна начала деловым тоном:

– Я постепенно заменяю старые чаны новыми. Лучшие резервуары изготавливают в Италии. Поскольку хорошее оборудование – залог хорошего качества продукции, я не зря потратила деньги. – Она глубоко вдохнула. – Почему ты копался в моих документах? Я думала, что производство вина тебя не интересует.

– Не интересует. Но поскольку я владею половиной «Аманте Верано»… – ему нравилось, как сужались ее глаза всякий раз, когда он ей об этом напоминал, – я должен убедиться, что бизнес ведется должным образом. Ты сама сказала, что это у меня в крови.

– Ты ничего не знаешь об этом бизнесе, поэтому тебе лучше оставаться пассивным партнером.

– Я не умею быть пассивным. До тех пор пока я не продам свою половину…

Джек замолчал, позволив ей самой мысленно закончить фразу.

Для этого Бренне понадобилась всего секунда. Когда она поняла его намек, от ее деланого спокойствия не осталось и следа.

– Ты действительно намерен оспаривать каждое мое решение?

– Конечно.

Глаза Бренны неистово сверкнули. Хорошо, что взглядом нельзя убить.

– Но ты прекрасно знаешь, что есть простой способ от меня избавиться. Поставь свою подпись, Брен, и я с радостью отсюда уберусь.

Закатив глаза, Бренна снова повернулась лицом к компьютеру. Она немного попечатала, затем остановилась и прижалась головой к спинке кресла.

– Сначала ты грозился разорить мой завод, теперь грозишься свести меня с ума. Подумать только, Макс часто говорил мне, что ты принес бы большую пользу этому месту.

– Есть простой выход из этой сложной ситуации, ты же знаешь.

– Это совсем не просто. – Бренна слегка повернулась в кресле. Ее горло дернулось, и она провела ладонями по лицу.

– Все намного проще, чем ты думаешь, Брен. Я тебе здесь не нужен, и ты прекрасно это понимаешь. Подпиши бумаги, и я уеду.

– Я уже сказала «нет». Предложи какую-нибудь другую идею.

Эта женщина упряма, как стадо ослов!

– У меня нет других идей.

– Хочешь сказать, что у великого Джека Гарретта нет плана Б?

Он повращал стакан в руке:

– Мне не нужен план Б.

Бренна снова посмотрела на него.

– Макс хотел, чтобы наш винный завод остался небольшим семейным бизнесом, – произнесла она более мягким тоном. – Он не хотел вмешивать сюда посторонних.

– А кто, по-твоему, ты?

Бренна дернулась, словно о т удара, и он пожалел о своих резких словах.

– Это несправедливо, Джек. Мы семья, и это семейный бизнес.

– Бренна…

Она подняла руку:

– Подожди. – Сделав глубокий вдох, она посмотрела на него: – Я больше не хочу бороться. Особенно с тобой.

– Тогда не борись со мной. Ни один из нас не хочет находиться в этой ситуации.

Она открыла рот, затем снова закрыла и закусила нижнюю губу.

– Ты, конечно, прав, – задумчиво произнесла она. – Я не хочу, чтобы ты здесь был, но… – Она глубоко вдохнула и, встретившись с ним взглядом, прошептала: – Ты мне нужен.

Эти простые три слова так потрясли его, что он чуть не уронил стакан. Часть его понимала, что она говорит о винном заводе, а не о себе лично, но реакция его тела сказала ему, что те шесть месяцев, которые они провели вместе, не были забыты. Он поерзал в кресле. Бренна, к счастью, ничего не заметила.

– Макс очень хорошо разбирался в бизнесе. Уверена, ты это знаешь. Я могла бы пойти учиться, но мое отсутствие плохо сказалось бы на «Аманте Верано». Я понимаю, почему Макс придумал это партнерство. Он всегда говорил, что женщины Уолш делают отличное вино, но им нужны мужчины Гарретт, чтобы выгодно его продавать. – Она соединила пальцы в замок. – Мне понадобилось время, чтобы понять, что он имел в виду. Имя Гарретт открывает множество дверей.

– Тебе следовало бы знать это из собственного опыта. Ты сама какое-то время была Гарретт.

Бренна слегка побледнела:

– Не надо об этом, Джек. Я имею в виду, что, пока в «Аманте Верано» есть Гарретт, я могу спокойно заниматься бизнесом. Например, брать кредиты в банке. Небольшой винный завод для любого банка настоящий кошмар, если, конечно, один из владельцев этого завода не носит фамилию Гарретт. Мне просто нужна поддержка, которую сможет обеспечить твое имя. Всего на несколько лет. Это все, чего я прошу.

– Ты многого хочешь.

– Почему ты так говоришь? Тебе ведь не придется ничего делать.

Он просто посмотрел на нее.

Бренна кивнула:

– Разве что иметь дело со мной. Тебе меньше всего этого хочется. Ведь ты меня ненавидишь.

Джек никогда не слышал, чтобы Бренна говорила таким невыразительным, безжизненным тоном. Он предпочел бы увидеть ее в гневе.

– Я не испытываю к тебе ненависти, Брен, но не собираюсь быть твоим партнером.

Она дерзко вскинула подбородок:

– Боишься дважды наступить на одни и те же грабли?

– Я не боюсь, Брен. – Ему надоел этот бесконечный разговор, и он поднялся. – Решай, что будешь делать. Я оставлю бумаги на кухне.

Лицо Бренны вытянулось, затем она повернулась и продолжила печатать. Направляясь к двери, Джек услышал, как она что-то пробурчала себе под нос.

Он сомневался, что это был комплимент.

Глава 3

– Клянусь тебе, Ди, это просто возмутительно. Мне хотелось закричать или сделать что-нибудь ужасное, – сказала Бренна, срезав одним мощным щелчком спелую гроздь винограда.

– Ты сейчас представляешь себе шею Джека, не так ли? – поддразнила ее Дайана, работающая неподалеку.

Хло мирно спала в переноске у нее на груди. От утреннего солнца ее личико защищала широкополая шляпа матери с логотипом «Аманте Верано».

– Это помогает снять напряжение. – Отрезав еще две грозди, она положила их в ведро, стоящее у ее ног. – И так безопаснее для Джека.

– Что ты собираешься делать? – спросила Дайана как бы невзначай, но Бренна знала, что все в «Аманте Верано» с нетерпением ждут ее следующего шага. Если Джек продаст свою половину завода, это отразится на всех.

– Сказать честно? Я не уверена. Готова выслушать любые идеи. – Она всю ночь проворочалась с боку на бок, думая, как ей быть. Выбор у нее небольшой.

– К сожалению, у меня нет никаких идей.

– Упрямый. Самодовольный. Негодяй. – Каждое слово Бренны сопровождалось щелчком ножниц.

– Джек может быть таким. Ведь он сын своего отца.

Бренна рассмеялась:

– Можешь ему об этом сказать. Это приведет его в ярость.

– Не думаю, что тебе следует вступать в открытую конфронтацию с Джеком. – Дайана, как обычно, была невозмутима. И как всегда права.

– Вчера вечером я пыталась быть с ним любезной. Держалась спокойно и благоразумно. Ничего не вышло.

– Это потому, что у вас с Джеком есть история.

– Старая история, – поправила ее Бренна.

– Тем не менее это все усложняет.

Утром за завтраком Бренна просмотрела бумаги, оставленные Джеком. Продать половину виноградников постороннему человеку? Ей очень хотелось порвать документы на мелкие клочки и рассыпать перед его дверью.

В тысячный раз она пожалела о том, что у нее нет денег, чтобы выкупить его долю. Пока Джек ее партнер, банки с радостью пойдут ей навстречу, но ни один не даст ей заем, чтобы она смогла откупиться от Гарретта. В любом случае это не идеальное решение. Оно повлекло бы за собой череду новых проблем.

На рассвете она осознала, что большая часть их сегодняшней проблемы уходит корнями в прошлое. Ей нужно придумать, как заставить их обоих забыть былые обиды и двигаться дальше.

– Я все прекрасно понимаю, но ситуация от этого проще не становится.

И ей самой от этого понимания не легче. Ее сейчас переполняет гнев, разочарование, чувство вины, тревога и множество других эмоций, которые она не может определить.

Дайана сочувственно кивнула, затем посмотрела на часы:

– Мне пора. Скоро нужно открывать магазин, а я бы еще хотела принять душ. К тому же Хло, кажется, просыпается. – Глядя с нежностью на малышку, Дайана сняла перчатки.

– Я очень тебе признательна за помощь. И за компанию, разумеется. Вставать на рассвете не входит в твои обязанности.

– Знаешь, мне нравится работать утром. По крайней мере, первые пару часов, – добавила она, когда Бренна посмотрела на нее с недоверием. – Думаешь, вы сегодня закончите?

– Марко привез много людей. Если не сегодня, то завтра точно.

– Хорошо. Увидимся за ланчем. Ты не против, если я приготовлю салат из тунца?

– Было бы здорово. Ты лучше всех, Ди.

– Я знаю, – уходя, бросила Дайана через плечо.

Ее общество доставило Бренне удовольствие. Разговор с Ди отвлек ее от мыслей, которые теперь, когда она осталась одна, завладели ею с новой силой.

Определенно должен быть какой-то выход. Ей просто нужно его найти. Если бы она только знала, что Джек затаит на нее такую обиду…

«Не я одна во всем виновата», – подумала она, высыпая ягоды из своего ведра в большую корзину, стоящую в конце ряда.

Джек не меньше ее виноват в том, что их брак развалился. Поначалу их отношения были так прекрасны, что могли бы лечь в основу сюжета сентиментального романа. Красивый сын босса приехал из большого города и вскружил голову дочери винодела. Они украдкой целовались за бочками мерло, устраивали пикники на плантации, занимались любовью под кустами каберне, после чего кормили друг друга спелыми ягодами.

Это было все, о чем Бренна в свои юные годы только мечтала. Джек делал все, чтобы она ощущала себя центром его вселенной. С ним она чувствовала себя красивой, сексуальной и интересной. В него было трудно не влюбиться.

Но противоположности притягиваются только в кино. В реальности они не могут ужиться под одной крышей.

У нее сохранилось множество воспоминаний о том времени, когда она была юной, влюбленной и беспечной. Джек тогда тоже был другим. Дерзким, веселым и беззаботным, с очаровательной улыбкой, от которой у нее дрожали колени.

С прежним Джеком ей было бы проще иметь дело. Прежний Джек не стал бы из-за старых обид разрушать то, над чем она столько времени трудилась. Он очень изменился за прошедшие десять лет. Стал более сдержанным, суровым и холодным. Иногда ей даже казалось, будто его подменили.

Ей не хватает прежнего Джека. Того, которого она когда-то полюбила. Того, который не испытывал к ней ненависти.

Бренна заставила себя прогнать воспоминания и сосредоточиться на настоящем. Ей придется иметь дело с этимДжеком. Ради «Аманте Верано» и собственного душевного здоровья она должна найти рычаг воздействия на него.

– Грезишь наяву, босс? – улыбнулся ей Тед, вываливая виноград из своего ведра в корзину. – Ты как будто находишься далеко отсюда.

– Поверь мне, я здесь. Просто помолилась о том, чтобы насос опять не сломался.

– После всех тех проклятий, которыми ты осыпала его вчера, он не посмеет.

Бренна рассмеялась:

– Эта старая развалина их заслужила. – Так же, как один человек. Она сняла перчатки. – Если я больше тебе здесь не нужна, я пошла на завод. Нужно обработать большое количество винограда и…

– И показать старой железяке, кто здесь хозяин, – закончил за нее Тед.

– Точно.

Насос больше не барахлил, и у нее появилось время заняться другими вопросами. Но к сожалению, за эти шесть часов она не придумала, как решить свою главную проблему.

Проверив в последний раз насос, она отправилась в лабораторию, хотя у нее не было там никаких дел. Она могла бы пойти домой, но ей не хотелось лишний раз сталкиваться с Джеком. Дом большой, но в присутствии Джека он словно уменьшается в размерах, поскольку рядом с ним она с трудом контролирует свои гормоны. Кроме того, он ждет от нее решения относительно будущего винного завода. Без новых идей ей лучше не попадаться ему на глаза.

Но она не может вечно прятаться в лаборатории. К тому времени, когда зашло солнце, ее негодование достигло предела. Она злилась не только на Джека, но и на саму себя. Какого черта она от него прячется, будто в чем-то перед ним провинилась?

Гнев придал ей уверенности, и она, покинув завод, быстро зашагала вверх по склону. Снимая грязные ботинки в прихожей, она чувствовала себя готовой к конфронтации и надеялась, что Джек где-то рядом.

Но его нигде не было. Кухня была пуста. Бумаги по-прежнему лежали на стойке. Гостиная тоже была пуста. Из кабинета не доносилось никаких звуков.

Его машина стояла на подъездной аллее, значит, он не уехал. Его комната и спортзал находятся в дальней части дома, но у нее нет предлога туда пойти. Кроме того, ей совсем не хочется снова его увидеть в мокрой от пота майке и коротких шортах.

Впервые с тех пор, как погиб Макс, Бренна не имела ничего против одиночества и тишины. Бокал хорошего вина поможет ей снять напряжение. Взяв бутылку прошлогоднего шардоне, она отправилась к себе в спальню.

Солнце уже опустилось за холмы, а Бренна все не возвращалась. Должно быть, она встала на рассвете, потому что оставшийся кофе, который Джек попробовал, зайдя утром на кухню, был уже холодным и неприятным на вкус.

Он помнил, как в это время года все шли на плантации рано утром и собирали виноград до наступления жары, которая плохо действовала на ягоды. Но он не помнил, чтобы здесь работали от рассвета до заката. Очевидно, с насосом опять что-то не так, и Бренна вернется домой в плохом настроении.

Ее настроение волнует его лишь потому, что ему опять не удастся с ней договориться. Бумаги по-прежнему лежат неподписанные на кухне, но не в том месте, где он вчера их оставил. Это означает, что она, по крайней мере, их просмотрела.

Он провел день в кабинете Макса, просматривая документацию «Аманте Верано» и время от времени звоня в офис «Гарретт пропертиз» в Сан-Франциско, чтобы дать указания своим заместителям. Ему не хотелось отсюда уезжать, пока он не уладит дела с Бренной. Он твердо решил, что, продав свою половину завода, он никогда больше не побеспокоит ее своим присутствием. Но он не может задерживаться здесь надолго. На следующей неделе у него важная встреча в Нью-Йорке. К несчастью, он не знает, как ему поскорее порвать связь с этим местом, не навредив при этом Бренне.

Дайана Харт, ее школьная подруга, принесла днем две тарелки с едой, объяснив ему, что во время сбора урожая она обычно готовит для Бренны. Вторая тарелка предназначалась для него. Ходя по кухне с маленьким ребенком на руках, она рассказала ему, как переехала сюда пять лет назад вскоре после смерти матери Бренны. Когда Бренна заменила на заводе свою мать, занимавшуюся изготовлением вина, она взяла себе в помощницы Дайану, а потом наняла ее новоиспеченного мужа Теда в качестве виноградаря. Дайана очень привязана к Бренне и говорила о ней только хорошее. Но похоже, она не разделяет враждебности Бренны по отношению к нему.

Или, может, она просто скрывает свою враждебность лучше, чем Бренна? От него не укрылось, что в какой-то момент ее взгляд задержался на бумагах, лежащих на стойке. Несомненно, Дайана в курсе последних новостей. Может, это Бренна прислала ее прозондировать почву?

Но прежде чем он успел выяснить ее скрытые мотивы, она ушла. Дайана, как внешне, так и по темпераменту, полная противоположность Бренны, но они обе цельные натуры. Эта целостность была одной из тех вещей, которые привлекли его в Бренне много лет назад. Она так отличалась от всех женщин, с которыми он общался в Сан-Франциско. Это послужило для него хорошим уроком. После развода с Бренной он имел дело только с ухоженными горожанками, помешанными на моде и правильном питании.

От скуки Джек вышел из дома и направился к бассейну, возле которого с удивлением остановился. Он и забыл, что Макс создал здесь такую же зону отдыха, как на крыше их офисного здания в Сан-Франциско, только больших размеров. Территория, примыкающая к бассейну, была выложена белыми плитами, на которых стояли большие горшки с гибискусом, чемерицей и тысячелистником. Эти растения разделяли пространство на уединенные уголки, в которых стояла удобная садовая мебель. В одном из них была ванна с гидромассажем. На мгновение ему вдруг показалось, что он перенесся домой в Сан-Франциско.

Немного поплавав в бассейне, он зацепился руками за бортик и прислушался к вечерней тишине. Хотя солнце уже село, было еще тепло. На несколько миль вокруг простирались плантации винограда. Благодаря отсутствию искусственного освещения звезды в темном небе казались ярче. Восходящую луну не закрывали высотные здания, только легкие прозрачные облачка.

Это единственное, что Джеку всегда нравилось в «Аманте Верано». Когда Макс купил винный завод, именно это привело Джека сюда впервые, а вовсе не любовь к вину.

Неожиданно стеклянная дверь, ведущая в спальню Бренны, открылась, и она тихо вышла во дворик. Волосы она с помощью заколки подняла наверх, оставив длинную шею открытой. Не замечая его присутствия, она медленно шла, потягивая вино из бокала. Пояс ее короткого халатика тащился следом за ней по белым плитам. Поставив бокал на столик, она начала раздеваться.

Тогда Джек вспомнил, что еще привлекало его на виноградниках Макса.

Даже при тусклом освещении он видел четко обозначенные мышцы ее рук и спины – результат физического труда, а не занятий в спортзале. Темное бикини закрывало совсем немного, позволяя ему увидеть зрелище, которое он не забыл, несмотря на все эти годы. Он помнил, какая сила была в этих стройных шелковистых бедрах.

Его тело накалилось так сильно, что, казалось, вода вот-вот зашипит. Бренна потянулась, спина ее выгнулась дугой, когда она подняла руки над головой. Его взгляд скользнул по ее высокой груди, по плоскому животу.

В его мозгу пронеслись эротические воспоминания, и желание пронзило его раскаленной стрелой. Тогда он оперся ладонями о бортик, оттолкнулся от дна и начал выбираться из воды.

Услышав плеск воды, Бренна повернулась, и густые рыжие волосы выбились из заколки и рассыпались по плечам.

– Черт побери, Джек, когда это затаивание в темноте стало твоим хобби?

Когда Бренна произнесла эти слова, он уже стоял рядом с ней. Чтобы не дать волю своим рукам, он поднял с бортика полотенце, наспех вытерся и обернул его вокруг пояса, чтобы Бренна не заметила, как он возбудился.

– С каких это пор плавание стало называться затаиванием в темноте?

– С тех пор как ты начал делать это здесь, – ответила она, скручивая волосы в жгут, чтобы снова закрепить их на затылке. Ее взгляд скользнул вниз по его телу, и ее щеки покраснели. Когда она снова подняла на него глаза, он увидел в них знакомый блеск.

Огонь желания разгорелся в нем с новой силой. Должно быть, Бренна почувствовала, как он возбудился: она вздрогнула и потянулась за халатом.

– Нет необходимости быть скромной, Брен. Я уже видел твои прелести.

Ее лицо напряглось, но она ничего не сказала. Молчание длилось несколько минут, прежде чем Бренна, прокашлявшись, нарушила его:

– Э-э… думаю, будет лучше, если я тебя оставлю.

– Снова убегаешь, Брен?

Она расправила плечи:

– Нет, не убегаю. Я пришла сюда, чтобы расслабиться, и спор с тобой не входит в список тех вещей, которыми я бы хотела заниматься сегодня вечером.

Перед глазами Джека пронеслись волнующие образы того, чем бы он хотел заняться сегодня вечером, и он прогнал их усилием воли. Ему трудно контролировать реакцию его тела на близость Бренны, но он должен бороться с искушением. Десять лет назад он получил хороший урок, и не нуждается в повторении пройденного.

– Не позволяй мне мешать тебе плавать.

– Плавать? – Она еле заметно улыбнулась. – Я не собиралась плавать.

Джек указал на ее купальник:

– В таком случае это очень интересный выбор наряда.

Закатив глаза, Бренна взяла свой бокал с вином:

– У меня был трудный день.

Обойдя горшки с чемерицей, она опустилась в ванну с пузырящейся горячей водой и, довольно вздохнув, спросила:

– Ты не против?

– Нисколько. – Сняв с себя полотенце, Джек забрался в огромную ванну и сел напротив нее, прежде чем Бренна успела возразить. – Нам нужно о многом поговорить, – сказал он.

Бренна закрыла глаза и погрузилась в воду по шею.

Она даже не догадывается, что винный завод – это последнее, о чем он сейчас думает.

– Я не хочу снова с тобой спорить. Это очень утомительно, а я так сегодня устала.

– Кто сказал, что мы будем спорить?

Открыв глаза, Бренна посмотрела на него с недоверием:

– У нас много лет не было цивилизованного разговора. Думаешь, сегодня у нас получится? При этих обстоятельствах?

Бренна была права, но ее мягкий хрипловатый голос зачаровал его. В ее резких ответах не было ни пыла, ни сарказма. Это хороший знак. Откинувшись назад, он скопировал ее позу и пожал плечами.

– Пока все хорошо.

Она мягко рассмеялась:

– Все всегда бывает в первый раз.

Джек испытал ощущение дежавю. Бренна выглядела спокойной. Ее лицо окружал пар, ноги лежали всего в нескольких дюйма от него. Его охватили приятные воспоминания, и ему захотелось притянуть ее к себе и…

– Как обстоят дела в «Гарретт пропертиз»? Макс говорил, что ты собираешься строить новые отели на восточном побережье.

Вопрос Бренны вернул его к реальности.

– Все идет хорошо. На следующей неделе я еду в Нью-Йорк подписывать окончательное соглашение.

Уголки ее рта дрогнули в улыбке.

– Макс был бы доволен. Он всегда хотел иметь отель на Манхэттене.

– А я все это время думал, что ему нужен был только винный завод.

Ему понравилось удивленное выражение ее лица, и он ей подмигнул.

– Завод у него уже был, но ты же знаешь, что твой отец никогда не останавливался на достигнутом.

– Да, Гарреттов нелегко удовлетворить. – Джек встретился с ней взглядом и смотрел на нее до тех пор, пока ее щеки не вспыхнули.

Она отвела глаза, затем неловко кашлянула и с улыбкой посмотрела на Джека:

– Это точно.

Затем она снова закрыла глаза и еще чуть глубже опустилась в воду. При этом ее ноги задели его ноги, и она быстро отодвинулась. Несколько минут они сидели молча. Джек наблюдал за тем, как ее тело постепенно расслабляется. Когда она наконец заговорила, ее голос был ровным и спокойным:

– Сегодня мы собрали последний виноград ранних сортов. Урожай хороший, и сок получится великолепный.

Пока им удавалось вести цивилизованный разговор. Это обнадеживало.

– Только ты можешь назвать виноградный сок великолепным.

Бренна улыбнулась:

– Из великолепного сока получается великолепное вино. Это большое счастье.

– Что еще делает тебя счастливой, Брен? – Неожиданный вопрос, сорвавшийся с его губ, потряс его не меньше, чем ее.

Она устало вздохнула:

– Сейчас мы будем спорить?

Джек не смог удержаться от улыбки, но глаза Бренны по-прежнему оставались закрытыми, и она не могла ее видеть.

– Не будем, если ты не начнешь. Я просто задал тебе вопрос.

Ее плечи опустились.

– Прекрасно. – Немного подумав, она провела ладонями по поверхности воды и добавила: – Хороший урожай и хорошее вино.

«Она когда-нибудь думает о чем-то другом?»

– А кроме вина, Брен?

Она поджала губы в притворном раздражении:

– Прогулки по виноградникам на закате, когда тихо и прохладно, но еще не темно.

В их совместной истории было несколько таких прогулок, но ему не следует сейчас ей о них напоминать.

– Мороженое с помадкой и орехами. И… и… Можно я еще раз назову хорошее вино?

– Как-то скучно, не считаешь?

Ее глаза снова открылись.

– Что я еще могу сказать? Я довольствуюсь малым. А как насчет тебя?

– Мне по душе спокойные заседания совета директоров, когда от меня не требуют невозможного. Быстрые автомобили. Хороший скотч.

Бренна покачала головой: