Текст книги "Зажги меня"
Автор книги: Кейти Макалистер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава десятая
Продолжение встречи драконов меня разочаровало. Нелегко превзойти в оригинальности демона, внезапно открывшего прямо посередине обеденного стола портал, ведущий в ад, и, к счастью, никто и не пытался это сделать. Нора быстро и ловко расправилась с демоном, затем закрыла портал, но, уходя, предупредила, что портал не уничтожен, а просто запечатан.
– Я уверена, что Эшлинг это известно, – сказала она, бросив на меня странный взгляд; затем убрала в сумочку экземпляр «Гримуара Туриэля», книги, написанной в шестнадцатом веке и содержащей заклинания, заговоры и общее руководство по изгнанию надоедливых демонов. Дома у меня была такая книга, но я решила не брать ее с собой, поскольку думала, что на конференции меня ждут исключительно доклады. – Уничтожить портал может лишь очень могущественный Страж. Я просто закрыла его. Но он снова может быть открыт, если этого пожелает демон, обладающий достаточной силой.
– Ага, – сказала я, кивая, чтобы показать Дрейку, что понимаю, о чем речь. – Верно. Он просто закрыт, что давай-ка с ним поаккуратнее.
Он окинул меня долгим взглядом:
– Это не я виноват в том, что демон явился к нам из потустороннего мира и открыл портал.
До меня дошел его намек, и я ощетинилась:
– Что, ты хочешь сказать, что все это произошло из-за меня? Дрейк, я не вызывала демона. Для этого необходимо начертить круг пеплом и солью и произнести соответствующее заклинание. Если бы я это сделала, я бы уж запомнила, поверь мне! – Я с умоляющим видом обернулась к Норе и спросила: – Ну ведь нет другого способа вызвать демона, правда? Ведь обязательно надо произнести слова и проделать все эти штуки с кругом?
– Это самый распространенный способ вызвать слугу темного князя, – согласилась она, – но не единственный.
Дрейк потянул за одну из двух цепочек, висевших у меня на шее, снова вытащил амулет и покачал им у меня перед глазами:
– Вот почему демон открыл портал у тебя перед носом. Его привлек амулет, сила которого во много раз возросла, соединившись с твоим могуществом. Я также подозреваю, что именно эта штучка делает тебя неотразимой для смертных мужчин.
Я выхватила у него амулет и спрятала его обратно под одежду; как это ни странно, вполне разумное предположение Дрейка уязвило меня. С тех пор как я надела на себя эту чертову штуковину, чтобы ее не украли, мужчины, не состоящие в обществе Мир иной, начали бросаться на меня, как голодный на хлеб. Мне совершенно не нужны были их слюнявые поцелуи, и почти с самого начала я понимала, что дело-то не во мне, что не я сама свожу их с ума… Но услышать это от мужчины, привлекательного настолько, что у меня все внутри дрожало от восторга при виде его, было весьма унизительно для моего эго.
– Конечно же. это амулет. Никто и не говорил, что я сама все это делаю.
Дрейк наклонился вперед, легко коснулся меня губами и между нами промелькнула искорка его драконьего огня. Я приняла ее, поиграла с ней, позволила ей разгореться, а он прошептал мне на ухо:
– Для меня ты совершенно неотразима, Эшлинг.
– Это ты из-за амулета так говоришь, – ответила я с неохотой возвращая его огонь и отступая. Когда дело касалось Дрейка, я должна была держаться на расстоянии. Стоять так близко от него, чувствовать его манящий пряный запах, было для меня слишком.
В глазах его полыхнуло пламя.
– Может быть, проверим это сегодня вечером?
– Нет, – быстро ответила я, заставляя себя твердо держаться на ногах и пятясь дальше, затем улыбнулась Норе ослепительной улыбкой, желая дать ей понять, что «не буду сегодня вечером заниматься любовью с виверном, потому что твердо решила стать Стражем». – Это совершенно исключено. Об этом не может быть и речи.
Дрейк лишь улыбнулся в ответ. Это была ленивая, чувственная, коварная улыбка. Она сказала мне, что я действительно попалась и мне конец.
Остаток ланча я почти не раскрывала рта; четыре виверна, отвлекшись от важных переговоров, занялись обсуждением территориальных вопросов, которые, очевидно, являлись основным препятствием для мирного соглашения. Поскольку моего участия в этой беседе не требовалось, я ела «csirkemell bazsalikommal es fekete olivabogyoval»(куриную грудку с базиликом и маслинами), одно из самых замечательных блюд, которые мне когда-либо доводилось пробовать, и мысленно ругала себя. Я напоминала себе, что возобновление интимных отношений с Дрейком не значилось в моем списке дел конференции. Конечно, он был чертовски сексуален, меня влекло к нему так, как никогда не влекло ни к одному мужчине – или дракону, – но он доставлял проблемы, которые в моей жизни были абсолютно лишними
Ну почему благие намерения всегда ведут в одно и то же место?
Час спустя я проверила, нет ли для меня сообщений на электронной доске объявлений, которой пользовались почти две тысячи участников конференции чтобы оставлять друг другу послания, но ничего не нашла.
– Как ты думаешь, может быть, Моа заболела или с ней что-нибудь случилось? – спросила я у Джима, оттаскивая его в сторону от потока людей. Только что закончились семинары, и коридоры отеля внезапно наполнились Магами, Оракулами, Стражами и прочими членами Мира иного, которые выстраивались в очереди перед туалетами, листали программы, чтобы решить, на какой доклад пойти, или просто болтали, образовав небольшие группы.
Как только Дрейк отпустил меня с ланча, я спрашивала о Страже всех подряд, но никто, как оказалось, не видел Моа со вчерашнего вечера, когда они с Джимом разговаривали у собачьей лужайки.
– Моа показалась мне профессионалом, поэтому вряд ли она забыла о нашей встрече или отменила ее, не предупредив меня.
– А может быть, она просто не хочет с тобой встречаться, – предположил Джим, пожирая взглядом тарелку с надкушенным сандвичем, который кто-то неосторожно оставил на столе рядом с бутылками воды. – Может быть, ты пария. Может быть, до всех Стражей-наставниц дошла весть о том, что у тебя есть крутой демон в облике красивого пса и дракон, при виде которого ты начинаешь пускать слюни.
– Я не пускаю слюни, глядя на Дрейка.
Джим, услышав эти слова, приподнял бровь.
– Не пускаю! Мне просто очень хотелось есть, а курица так аппетитно пахла. И спасибо на добром слове, но я не думаю, что Моа от меня прячется. Если бы она передумала со мной встречаться, она бы мне сообщила. Наверное. Думаю, надо сходить к портье и проверить, не оставила ли она мне записку.
Только после того, как мне пришла в голову светлая мысль подняться к Моа в номер – а она упомянула о том, где живет, – меня поразило страшное открытие. Над Европой – точнее, надо мной, когда я находилась в Европе, – нависло проклятие. Я проклята. Я – само воплощение злой судьбы.
– Что происходит?
Мы с Джимом остановились метрах в пяти от двери в номер, в котором, как я предполагала, жила Моа. В коридоре собралась небольшая толпа из горничных, нескольких участников конференции и полицейских.
Женщина, стоявшая передо мной, обернулась. Мне чертовски не повезло – это оказалась Марвабель.
– Смотрите-ка, это же Эшли. Хэнк, смотри. Это Эшли со своей говорящей псиной.
Хэнк слабо улыбнулся и поспешно отступил в сторону, чтобы пропустить в номер двух человек с носилками.
– Что-то случилось? – У меня в животе возникло отвратительное чувство; курица, маслины и хрустящая китайская лапша, которую я ела за ланчем, надумали выйти прогуляться. – Это же Моа, да?
Марвабель как-то странно посмотрела на меня:
– Ну надо же, а вы откуда знаете? Хэнк, представляешь, она знает!
– О боже, – простонала я, пытаясь побороть приступ тошноты; в этот момент в дверях появились люди с носилками. На тело, лежавшее на носилках, было наброшено толстое черное одеяло, не для тот. чтобы прикрыть рану, а для того, чтобы прикрыть все – с ног головы. – Она умерла, умерла? Моа умерла!
– Да, она мертва. Говорят, это убийство, совершенное неизвестным или группой неизвестных лиц.
Марвабель осмотрела меня с головы до ног, и в глазах ее блеснуло злобное удовольствие. Заметив его, я разволновалась еще сильнее. Кто-то убил Моа? Милую, изящную Моа? Я огляделась; люди начинали расходиться, горничные сбились в тесную группку, разговаривая почти шепотом, полицейские скрылись в номере. Мимо меня прошли участники конференции. Кому, во имя всего святого, понадобилось убивать Моа?
Меня отвлек от жутких мыслей гнусавый голос Марвабель:
– Говорят, что ее в последний раз видели живой в компании какой-то женщины и большой черной собаки.
Признаю, мне присуща привычка разевать рот, когда меня обвиняют в соучастии в убийстве или в самом убийстве, поэтому у меня на несколько секунд слегка отпала челюсть. Я, не веря своим ушам, уставилась на Марвабель.
– Полиция несколько часов будет держать вас в тесной комнатке без окон. Вы загоните там занозу в палец, – произнес какой-то человек, проходя мимо меня.
– О нет, только не это, – рявкнула я, яростно уставившись в затылок блондину-Прорицателю по имен Паоло. Я хотела было догнать его и спросить, за что он меня преследует, но в этот момент в коридор вышла женщина в полицейской форме и посмотрела в мою сторону.
– Полиция задержит вас на несколько часов – правильно я его расслышала? – во все горло крикнула Марвабель, бросая торжествующий взгляд в сторону женщины-полицейского. – Наверное, это потому, что они выяснили, что вы, Эшлинг Грэй, последней видели в живых эту бедняжку-Стража. А что обычно говорят насчет того, кто последним видел в живых убитого, Хэнк?
Женщина-полицейский вытащила блокнот, пошелестела страницами и, захлопнув его, двинулась ко мне.
У Хэнка хватило совести принять пристыженный вид, когда они уходили.
– Пошли, ма. Сейчас начнется дискуссия насчет магических кристаллов, которую ты хотела послушать.
– А я вот точно помню – последний человек, который видел убитого в живых, скорее всего, и есть убийца, – заявила Марвабель, когда Хэнк уводил ее.
Несмотря на приближение полиции, я сочла своим долгом просветить Марвабель насчет некоторых вещей:
– Послушайте, мне уже приходилось быть подозреваемой в убийстве, так что в этом для меня нет ничего нового и интересного. Я даже сумела выяснить, кто был настоящим преступником.
Холодный нос Джима ткнулся мне в ладонь, и я обернулась к женщине-полицейскому:
– Гм. Здравствуйте. Я так понимаю, вы хотите со мной побеседовать, верно?
– Вы Эшлинг Грэй? Прошу вас пройти со мной. Мы хотели бы узнать, что вам известно о смерти женены по имени Моа Харалдссон.
Я должна отдать должное Паоло; его манера общения конечно, отвратительна, но он обладает чертовской проницательностью, когда речь идет о моем будущем.
Когда полицейские отпустили меня и Джима (а последний был обречен на молчание, потому что я не была готова объяснять обычным людям, откуда у меня взялся саркастически настроенный ньюф), в ночном небе слабо поблескивала бледная луна.
– Я так хочу есть, что сейчас сожрал бы даже скрата, – проскулил Джим, когда мы вышли на улицу. Меня так утомил пятичасовой допрос, что я остановилась на ступеньках, облизывая крошечную ранку на большом пальце. Джим покосился на меня. – Ну как палец?
– Теперь уже лучше, благодаря детективу Лакатощ, которая в конце концов сжалилась надо мной и одолжила мне иглу, чтобы вытащить занозу. – Я опустила палец и огляделась; в животе у меня громко заурчало – Я тоже хочу есть. Поскольку ужин уже давно закончился, думаю, нужно зайти в какой-нибудь местный фаст-фуд. А что такое скрат?
– Это такой домовой. Похож на мокрую курицу. Вообще-то, детектив Лакатош могла бы предложить нам что-нибудь поесть.
Я пожала плечами и начала спускаться по ступенькам.
– Обеда я, конечно, не ждала, но чашка кофе или чая не повредила бы.
На тротуаре я остановилась, не зная, в какой стороне быстрее поймаю такси. Джим насмешливо фыркнул:
– Может, она ничего не предложила нам потому, что у нее непереносимость Лакатоша. Лактозы то есть. Ну, детектив Лакатош. Понимаешь? Ха! Иногда на меня нападает просто убийственный юмор.
– Согласна, – вздохнула я, и в этот момент к нам, шурша шинами, подкатил длинный черный лимузин. Машина остановилась, и тонированное стекло с негромким жужжанием опустилось.
– Тебя случайно не нужно куда-нибудь подбросить? – спросил Дрейк.
При виде его я поморщилась:
– Почему-то я не удивляюсь, увидев тебя здесь.
Он улыбнулся, и ближайшая ко мне дверца со щелчком открылась. Заглянув внутрь, я обнаружила, что Дрейк не один: мне улыбался Габриэль, рядом с высокомерным видом восседала Чуань Жэнь.
– Возможно, это потому, что ты знаешь обо мне одну вещь. Я никогда не бросаю свою супругу в затруднительном положении. Теперь ты понимаешь, что, если бы ты не упорствовала в своих глупых занятиях, то никогда не оказалась бы в подобной ситуации.
Я замерла, стоя на тротуаре:
– Занятия Стража не глупость, Дрейк. Ты единственный так считаешь. И тебе прекрасно известно, что я не имею никакого отношения к смерти Моа…
Он отмахнулся от моих возражений:
– Это мы обсудим позже.
– Нет, не обсудим. Нам с тобой нечего обсуждать. – Я как можно более угрожающе прищурилась, чтобы дать ему понять, что не шучу.
Но мой прищур не произвел на него ни малейшего впечатления.
– Давай к нам. Мы едем в клуб «Фекете Халяль» [19]19
Fekete Halal» – «Черная смерть» (вепг.).
[Закрыть]. Тебе там понравится.
– В ночной клуб? – удивилась я, залезая в лимузин вслед за Джимом и отыскивая свободное место. При этом мне пришлось согнуться вдвое, так что зрелище было не слишком привлекательное. В лимузине находились почти все мои знакомые драконы, не хватало только Фиата и его парней, так что для меня и гигантского ньюфа почти не оставалось места. Пал, расположившийся рядом с Дрейком, отодвинулся на несколько сантиметров. – Я с тобой поеду, если ты обещаешь нас накормить. Мы ничего не ели с самго ланча. Гм. Я сюда, по-моему, не помещусь. Может быть, мне сесть на пол вместе с Джимом…
Дрейк прервал мою болтовню, поместив одну мою ягодицу к себе на колени, а другую зажав между собой и Палом. Я возблагодарила свою счастливую звезду за то, что это оказался он, а не Иштван; тот с весьма хмурым видом сидел напротив. Я устроилась так, чтобы не загораживать собой Дрейка.
– В полиции с тобой не обращались жестоко? – спросил Габриэль, наклоняясь вперед и рассматривая меня в поисках следов полицейского насилия. – Для допроса ты провела там слишком много времени.
– Резиновых шлангов и света, бьющего в глаза, не было, если ты это имеешь в виду, но и особого гостеприимства они тоже не проявили. Я сидела там так долго из-за того, что несколько полицейских-мужчин пали жертвами амулета.
На лице Габриэля появилось лукавое выражение.
– Пали жертвами? Они что… э-э-э?..
– Бросались ли они к моим ногам? – Я кивнула. – Причем буквально. К тому моменту, когда появилась женщина-следователь, которая меня туда доставила, ситуация почти вышла из-под контроля. Большая часть мужчин-полицейских пыталась устроить орги» а женщины стояли вокруг и, как мне кажется, отпускали непристойные замечания. Но я их винить не могу. Мужики вели себя как свиньи.
– Но они находились под влиянием амулета и не отвечали за свои действия, – возразил Габриэль, и в глазах его заплясали веселые огоньки.
– Мм… – Я потерла палец, который еще болел. – Все закончилось хорошо. Женщина, которая говорила по-английски, отпустила служащих отеля и допросила меня, потом разрешила нам идти.
– Отлично. А то я волновался за тебя, – сказал Габриэль, с ослепительной улыбкой откидываясь на спинку сиденья.
– Ты поранилась, супруга? – Голос Дрейка, в котором я различала некие намеки и желание, окутал меня. Дрейк рассматривал мой палец.
– Ага. Но на самом деле во всем виноват этот паразит Паоло – он предсказал мне занозу как раз перед тем, как копы меня сцапали. Думаю, при нашей следующей встрече мне следует поговорить с ним по душам.
Глаза Дрейка зловеще сверкнули, и некие части моего тела, никогда не видевшие дневного света, проснулись и сообщили, что они готовы к вечеринке.
– Хочешь, я поцелую твою рану?
– О нет, – выдохнула я, но я была слишком утомлена, голодна и вообще почти лишилась сил, поэтому не могла бороться с влечением, всегда возникавшим между нами. Мозг мой сделал отчаянную попытку напомнить мне, что прикосновение губ Дрейка к моему телу до добра не доведет, но я была уже не в состоянии сопротивляться.
К счастью для моей добродетели, присутствие посторонних удерживало его, и он ограничился тем, что ласкал подушечку моего большого пальца губами и языком.
Думаю, не стоит упоминать о том, что, когда мы доехали к высокому зданию из стекла и стали, располагавшемуся в престижном районе города, я превратилась в кусок желе, дрожащего от желания и возбуждения и сдобренного большими ложками страсти.
Могу дать небольшой совет тем, кто хочет без очереди попасть в популярный ночной клуб: берите с собой драконов. Ни один швейцар в мире не посмеет вас остановить. Очередь, протянувшаяся от дверей клуба на целый квартал, ничуть не смутила драконов, и я, естественно, тоже помалкивала. Я шла рядом с Дрейком, который держал горячую руку у меня на талии с таким видом, будто, кроме нас, на улице никого не было. Я попыталась подражать его грациозной, уверенной походке, но мне пришлось забыть об этом, когда Джим громко осведомился, не нужно ли мне в туалет.
Швейцар бросил лишь один взгляд на Дрейка (черная шелковая рубашка, черные кожаные брюки), Чуань Жэнь (блестящее платье до пола с разрезами на бедрах, шпильки невероятной высоты) и Габриэля (брюки цвета хаки, рубашка из серебристой сеточки с замысловатыми бледно-зелеными узорами) и чуть не упал в обморок от радости. Он опрометью бросился открывать дверь и гостеприимным жестом пригласил нас всех внутрь, включая Джима, при виде которого даже глазом не моргнул. Доносившаяся изнутри танцевальная музыка подхватила нас в свои легкие объятия и увлекла в клуб – прокуренное помещение с высоким потолком, поддерживаемым обычными металлическими столбами, как во всех ночных клубах; наверху тянулась сеть балок, увешанных пульсирующими лазерными фонарями; пляшущие лучи света выхватывали из темноты лица людей. В клубе яблоку было негде упасть.
– Хочешь потанцевать? – спросил Дрейк, опаляя своим дыханием мою кожу; оно проникло в кровь и распространилось по всему телу.
– Нет, я хочу есть. И побыстрее, – ответил за меня Джим. Затем с решительным видом отправился искать столик.
Я поморщилась и слегка улыбнулась Дрейку:
– Джим немного раздражен, потому что он сегодня не ужинал.
– А ты? – спросил Дрейк, проводя ладонями по моим рукам и наклоняясь ко мне, чтобы я смогла взглянуть прямо в его прекрасные изумрудные глаза. Воздух между нами раскалился и задрожал. – Ты тоже раздражена?
У меня перехватило дыхание, и я принялась нервно озираться; драконье пламя лизало мою кожу. Мы стояли на краю танцпола, на котором плотная человеческая масса покачивалась, кружилась и подпрыгивала в такт музыке. Вдоль стен были расставлены небольшие красные столики и стулья; свободных мест почти не оставалось.
– Дрейк, не надо. Только не здесь. Тут полно людей, они могут заметить, что ты не такой, как все.
– Эшлинг, этим клубом владеет нимфа. Никто не обратит на нас внимания.
По моему телу прокатилась волна желания, которое излучал Дрейк, возбуждая во мне ответную страсть, вновь разжигая тот костер, который когда-то зажег дракон и угли которого постоянно тлели где-то в глубине моего существа.
– Ах, понятно. Ну, если так…
И я набросилась на него. Дрейк покачнулся, когда я буквально врезалась в него, и остатки моих благих намерений разлетелись на кусочки, уносимые ураганом возбуждения. Задыхаясь, я впилась поцелуем в его рот. Вокруг нас с ревом разгорался костер, он прожигал нас насквозь, и я не только приняла это пламя, я наслаждалась им. Дрейк осыпал меня жадными поцелуями, стискивал в железных объятиях, которые становились нежнее, когда я поддавалась им. Я знала, что он любит играть ведущую роль, и, позволив ему самому устанавливать правила игры, я не пожалела. Кончик его языка коснулся моего, и температура у меня буквально подскочила; от охвативших чувств закружилась голова, все тело напряглось и заныло, а сердце мое горело в огне страсти рядом с его сердцем.
Только когда включились противопожарные спринклеры, я поняла, что огонь, казавшийся мне лишь нашей взаимной страстью, материализовался. Я оторвалась от губ Дрейка и посмотрела на потолок, с которого лилась вода, затем в изумлении огляделась по сторонам. Вокруг нас образовалось свободное пространство, музыка смолкла, танцующие остановились и попятились прочь. Мы были объяты пламенем. Нет, это не совсем точно; мы сами представляли собой пламя. Вокруг нас вздымались огненные языки, словно мы стояли посередине костра.
– Дрейк, – сказала я, выпучив глаза и глядя на свою охваченную огнем руку. – Я горю.
Он ткнулся лицом мне в шею:
– Я тоже горю, я жажду тебя, моя супруга.
Я в качестве эксперимента подула на пламя, весело плясавшее у меня на плече. Я не чувствовала ничего, кроме драконьего жара, но вид собственного тела, охваченного огнем, совершенно вывел меня из равновесия.
– Нет. Я хочу сказать, что я на самом деле горю. У меня на руках большие желтые и красные языки пламени. – Я отступила на шаг, вырвалась из его объятий и оглядела себя. – И на ногах. На обеих. Они горят, Дрейк. И твои тоже.
Какая-то женщина в белой с золотом мини-юбке, усеянной блестками, протиснулась к нам сквозь толпу.
– Разве это нормально? Мне доводилось чувствовать твое пламя, но поджариваюсь я в первый раз. А почему я не кричу от боли? Почему огонь не жжется?
– Это знак твоей страсти, страсти, которую я разделяю, выражение твоей истинной природы. Мое пламя не может причинить тебе боли, пока ты не отвергаешь его, – ответил Дрейк, затем обернулся к женщине в мини-юбке: – Флавия, ты сегодня потрясающе выглядишь.
Женщина остановилась рядом со мной и, уперев руки в бедра, яростно уставилась на Дрейка. Она была на добрых полметра ниже его, но ее стальной взгляд, казалось, способен просверлить стену. Я отступила на пару шагов, но Дрейк схватил меня за руку и притянул к себе.
– Дрейк Вирео! Я так и знала, что это ты устроил такое безобразие. Посмотри, что стало с моим танц-полом!
Я взглянула себе под ноги, пытаясь погасить язычки пламени, ползущие вверх по моим бедрам. В том месте, где мы стояли, пол был обуглен.
– Ты хоть представляешь, во сколько мне обойдется ремонт? Я требую, чтобы ты сию же минуту прекратил этот балаган.
Дрейк поклонился и пригасил свой огонь, и пламя, бушевавшее вокруг нас, исчезло.
– Конечно же, я оплачу ущерб, причиненный моей супругой.
– Что ты сказал? – Я ткнула его пальцем в грудь. – Это не я Дракоша Торчи [20]20
Дракоша Торчи – герой книги Девона Митчелла „Конфетный Дракон: Приключения Торчи в школе» («The Candy Dragon: Torchy's Adventures Of Starting Schoo»).
[Закрыть], а ты! Не вздумай валить на меня вину за то, что не можешь контролировать свой огонь.
Нимфа по имени Флавия обернулась ко мне и окинула меня разгневанным взглядом:
– А вы – ничего себе, Страж! Как вы могли подвергнуть опасности жизни посетителей! Вы обязаны защищать людей, а вы ставите собственный эгоизм и удовольствия выше чужого благополучия! Вы мне отвратительны! Я плюю на вас!
И она действительно плюнула прямо мне на ногу. К счастью, я успела убрать ногу, и плевок в меня не попал.
– Но… но… это же был его огонь… Я ничего не сделала, я просто поцеловала его…
Она прищурилась. Ноздри ее раздувались. Губы презрительно скривились.
– Вы – его супруга, это вы разжигаете в нем огонь. Не вздумайте повторять подобное в моем клубе, иначе я на пушечный выстрел вас к нему не подпущу!
Я пару раз открыла и закрыла рот, затем повернулась к Дрейку и попыталась взглядом поджечь ему волосы:
– Ты ничего не хочешь сказать? Ты не хочешь объяснить, что все начал ты, а не я? Ты когда-нибудь будешь отвечать за то, что сделал?
На лице его появилось задумчивое выражение.
– А что ты мне за это дашь?
– Гр-р…
В этот момент Дрейк потащил меня прочь, и вовремя, потому что я готова была его придушить. Он ничего не делал просто так. Каждый раз, когда я нуждалась в его помощи, я получала ее только за определенную плату. Этому человеку совершенно нельзя было доверять, на него нельзя было положиться, но он просто сводил меня с ума. И как мне только в голову могло прийти возобновить с ним интимные отношения?
Пока мы шли до столика, занятого Джимом, я буквально дымилась от ярости. Красные драконы исчезли в толпе, снова заполнившей танцпол, но Габриэль и один из его телохранителей сидели рядом с Джимом, пили и наблюдали за танцующими.
– Это был грязный трюк; сначала ты меня зажег, устроил шоу, а потом представил мне расхлебывать последствия и ни единым словом не заикнулся о том, что я ни в чем не виновата, – пробормотала я, когда Дрейк отодвинул для меня стул. Я приблизилась к нему, чтобы остальные не могли нас слышать. – Клянусь, Дрейк, на этот раз между нами действительно все кончено. Никакой страсти. Никаких прикосновений, никаких поцелуев, никакого безумного секса и никакого драконьего огня. Все кончено. Ты это понял?
Дрейк лишь улыбнулся, а в его глазах еще плясали язычки пламени.
Я зарычала про себя и откинулась на спинку стула, голодная, усталая, злясь на себя за собственную глупость. Ну что ж, обжегшись на драконе, дуешь на всех подряд, или как там говорится в пословице. На этот раз я была настроена серьезно. На этот раз между нами с Дрейком действительно все было кончено.
