Текст книги "Два жениха и одна невеста"

Автор книги: Кейт Уокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 4

Занять трон… В качестве короля…

Новость ударила прямо в сердце, вызвав водоворот мыслей. Он правильно расслышал?

«Ты нужен Мекджории, чтобы занять трон, поскольку Феликс умер».

Алексей ожидал всего, чего угодно, только не этого. Рия однозначно дала понять, что на состояние ее семьи наложили арест во время переворота, который стал следствием борьбы за корону Мекджории. И сюда она пришла просить помощи – это очевидно. Сначала она пыталась смягчить его тем, что отдала ему документ, подтверждающий законность его происхождения. Затем, сыграв на том, что когда-то они были друзьями, Рия начала уговаривать его стать королем и тем самым спасти ее семью. Конечно, зачем же еще ей сюда приходить?

Зачем же еще ей отвечать на его поцелуй так, как ответила она?

Даже подпустив к себе, тая в его объятиях, она добивалась своей цели.

Еще ни одна женщина не возбуждала его так сильно одним только поцелуем. А женщин было много. Его слава плейбоя была вполне заслуженной, и Алексея это забавляло. По крайней мере, вначале. Только после Мариэтт – и Беллы – все изменилось. Воспоминаний не осталось, но последствия того ужасного дня были тяжелыми. Вкус к жизни исчез, чувства онемели. Ничто его не трогало. Исчезли острые ощущения. Азарт охотника угас.

Нет, он никогда никого не преследовал. Женщины сами бросались в его объятия. Одним-единственным словом или улыбкой он мог заполучить любую. Алексей не питал иллюзий; он понимал, что женщин привлекали его положение и богатство, да и репутация плохого парня была всем известна. Многие красавицы хотели его соблазнить. Они дарили ему наслаждение, делили с ним постель, и порой он находил утешение в их объятиях. Но ни одна не воспламеняла в нем кровь, не заставляла сердце колотиться и не вызывала ощущение сексуального голода так, как единственный поцелуй его бывшей подруги, которая из девочки превратилась в сногсшибательную женщину.

Женщину, которая, как и многие другие, была готова использовать свою сексуальность в своих целях.

Но это…

– Это плохая шутка! – бросил Алексей.

Рия вздрогнула, покоробленная резкостью ею тона, но его это мало волновало.

Однако то, как она на него посмотрела, как от удивления расширились ее изумительные глаза и приоткрылся прекрасный рот, заставило Алексея взглянуть на нее снова, внимательнее. Казалось, выражение ее лица говорило о большем.

– Это ведь была шутка, не так ли? – допытывался он.

Плохой черный юмор. Кто-то хочет всадить нож ему между ребрами с напоминанием о том, что родина отца никогда не станет для него домом. Даже если он законнорожденный принц и член королевской семьи. От неверия и недоверия Алексею хотелось метаться по комнате. Только нежелание показать, что Рия пошатнула его жизненные устои, удержало его от этого. Он стоял, держась одной рукой за каминную полку, а другая рука сжималась в кулак в кармане его брюк.

– Очень плохая шутка… Нет?..

Рия покачала головой, и копна золотисто-каштановых волос закрыла ее лицо, но Алексей не мог не заметить бледность ее щек, контрастирующих с огромными потемневшими глазами.

– Нет, это не шутка, – произнесла она с запинкой низким и неровным голосом. – Это не та вещь, по поводу которой я когда-либо посмела бы шутить.

Как бы ей хотелось, чтобы он хоть как-то отреагировал. Рии было тяжело наблюдать за его неподвижным взглядом.

– Нет никаких доказательств того, что ты говоришь правду. Какую выгоду от этого получит твой отец?

– Мой отец?!

Если бы он знал! Ее отцу от этого не было никакой выгоды, более того, он выиграл бы гораздо больше, если бы ее план провалился и Алексей отклонил бы ее просьбу. Но Рия обещала себе, что не расскажет об этом Алексею; что не воспользуется запрещенным приемом, чтобы убедить его принять решение, которое нужно ей. Ее семья совершила достаточно преступлений в прошлом. И сегодня, здесь, это должно прекратиться – независимо от результата их разговора.

Но Рия слишком долго колебалась с ответом.

– Твой отец определенно намеревается что-то получить от этого, – высказался Алексей прямо и жестко. – Зачем в противном случае ему посылать тебя?

Как ему удается оставаться таким спокойным, непоколебимым, с глазами полными презрения? Он похож на кобру – затихшую, неподвижную, ожидающую удобного момента для атаки.

– Мой отец не посылал меня, но, безусловно, твое решение повлияет на его жизнь. И на жизнь всех граждан Мекджории.

– И мне не должно быть все равно, потому что?..

– Потому что в случае твоего отказа страна погрузится в хаос. Начнется гражданская война. Людей будут убивать. Они лишатся всего.

Отчаяние, которое испытывала Рия, отразилось в ее голосе, но по жесткому взгляду Алексеи, по его плотно сжатым челюстям было ясно, что на него это не произвело никакого впечатления.

– И если ты не займешь трон, единственный, кто имеет на это право, – Иван.

Это имя шокировало Алексея.

Рия увидела, как дернулась его голова, резко сузились глаза. Ее слова произвели на него эффект. Дальние родственники, Алексей и Иван Колоски всегда презирали друг друга. В действительности Иван был одним из зачинщиков превращения жизни Алексея в ад, он был одним из тех, кто интриговал против него. И теперь этот человек стал единственным потенциальным наследником престола в Мекджории.

С одной оговоркой, при мысли о которой у Рии начинало крутить в животе. И она не хотела, чтобы Алексею стало об этом известно.

– Как Иван оказался следующим в списке наследников?

– Существуют древние законы. Теперь, когда король и его племянник умерли, ищут другие родственные связи. А так как прямых наследников нет, корона переходит к тебе.

– Или к Ивану.

Это было сказано пренебрежительно, и Рия поняла, что за этим последует. Безразличное пожимание плечами только подтвердило ее опасения.

– Итак, проблема решена. У вас уже есть наследник – тот, кто хочет сесть на трон намного сильнее, чем я. Тебе даже не потребуется подтверждать законность его притязаний.

Горькая фраза, сорвавшаяся с его языка, заставила ее содрогнуться.

– Но Иван не первый в этом списке. Он будет королем, только если ты откажешься от короны.

Или если бы она здесь сыграла совсем другую роль, чего добивался ее отец. Эта мысль отозвалась болью в ее сердце.

– И мы не можем ему позволить занять трон!

Обеспокоенный и шокированный взгляд Алексея пронзил ее. Ей стало так холодно и неуютно, что она отошла подальше. Рия боялась, что он увидит ее страхи и это даст ему преимущество над ней.

– Мы? – цинично повторил он.

– Ты должен помнить обо всей Мекджории.

– Я? Думаю, я ничего не должен, тем более – иметь дело со страной, которая никогда не была мне домом.

– Не забывай об эруминуме… минерале, обнаруженном в горах, – объяснила Рия, а он сардонически приподнял черную бровь, цинично ставя под вопрос ее утверждение. – Его сейчас добывают в шахтах…

– Прекрасный источник дохода для моего кузена, – сказал Алексей, прислоняясь к стене с выражением полного безразличия ко всему, что она говорит.

– Но это то, что может… эруминум может быть использован для создания оружия, почти такого же опасного, как ядерная бомба. Ивану все равно, для каких целей его будут добывать, – он продаст права на шахты тому, кто предложит наивысшую цену.

Что-то промелькнуло в глубине обворожительных глаз Алексея. Но у Рии не было уверенности в том, что именно выражала эта реакция – возможную помощь ей или нечто совершенно противоположное.

– И ты, как это ни странно, считаешь, что я не могу сделать то же самое? – поинтересовался он.

– Надеюсь, что нет.

Рию уже не волновало, что ее голос почти дрожал от паники. Ей сказали, что она должна прийти и поговорить с Алексеем, заставить его выслушать ее. Он схватится за предложенное ему высокое положение, за корону. Как он может отказаться от того, что даст ему деньги и власть, которых жаждет каждый?

Все, кто так думал, никогда не видели Алексея, не ведали, каким он стал, сделала вывод Рия, вглядываясь в элегантного и одновременно опасного человека. У Алексея Саровы есть все, что только можно пожелать.

И что хуже всего, предположение Алексея по поводу того, что его согласие стать королем пойдет на благо ей и ее отцу, губит всякую надежду убедить его в обратном. Ненависть, которая сидит глубоко в его душе, нелегко отбросить.

– Только надеешься? – Его вопрос словно сломал последний слой защиты, оставив ее безоружной. – Что еще меня ожидает?

В его глубоких черных глазах что-то зажглось, и, принимая этот вызов, ее нервы натянулись до предела. Но было там что-то еще. Что – она пока не могла распознать.

– Я не могу быть уверенной на сто процентов, не так ли? В конце концов, я не знаю тебя.

– Нет, – медленно, с вызовом произнес Алексей, – не знаешь.

– Зато я уверена, что, если проблема преемственности вскоре не разрешится, страну ждет хаос – и даже война. Ты должен это понимать.

– И я понимаю, что твоему отцу будет очень плохо, если это произойдет. Значит, я должен помогать вам и ехать в Мекджорию? Твой отец предал моего – его память, – объявив, что брак с моей матерью был недействительным. Он хотел, чтобы кто-то другой сел на трон, и готовился получить от этого выгоду.

Его слова хлестали ее, заставляя молодую женщину чувствовать себя незащищенной. В глубине души Рия знала, что не может защитить своего отца и, честно говоря, не хочет. На самом деле, дав ей шанс, она добавила бы к списку Алексея еще больше обвинений.

– Он разрушил жизнь моей матери, вышвырнув ее из дома, из страны.

«И ее сына вместе с ней», – закончила про себя Рия, чувствуя, что ее сердце сжимается при этих воспоминаниях. Как и все другие, она тогда поверила отцу. Она была абсолютно уверена в его честности и искренности. Рия доверяла ему до тех пор, пока не обнаружила, что он ведет свою игру, используя дочь как козырную карту, пряча документ, подтверждающий законность брака родителей Алексея, чтобы избавиться от неугодного претендента на престол.

– Но ты неплохо чувствовал себя все это время.

– Неплохо? – Его темные брови поднялись. Он цинично усмехнулся. – Если ты имеешь в виду, что я хватался за любую работу, чтобы содержать мать, дать ей хоть какой-то комфорт и радость, когда она была безнадежно больна, то да, мы жили неплохо. Но это ни в коей мере не оправдывает твоего отца и не накладывает на меня никаких обязательств, особенно – помогать ему.

– Нет. Конечно нет, – поспешила согласиться Рия. – Но тебе не кажется, что ты сыграл свою роль в ситуации, которая побудила его выслать вас из страны?

– Что ты имеешь в виду?

Ее молчание было угнетающим. Она рисковала.

О небеса! Открыв рот, она себя выдала. Рия всего лишь хотела сказать, что ее отец воспользовался безрассудным поведением Алексея. Но теперь все стало еще хуже. Выходки Алексея – но одно. Но совсем другое – скандал, который навис темной тенью над ним и его матерью, когда они поселились в Англии.

– Нет, прости. Очевидно…

– Очевидно? – переспросил он. – Очевидно, ты считаешь, что знаешь ответ на свой вопрос. Так зачем же спрашиваешь?

– Я не намеревалась ворошить прошлое.

– Будет мудро с твоей стороны не делать этого. Ты настаиваешь, чтобы я помог твоему отцу. Лучше я повидаюсь с ним в аду.

Это хладнокровное заявление стало последней каплей, лишив Рию контроля над собой.

– Ты там окажешься вместе с ним? – бросила она. – В конце концов, мой отец не совершил ничего ужасного. А что натворил ты? Ты позволил своему ребенку умереть!

В комнате воцарилась леденящая душу тишина. Как будто сам воздух превратился в лед, не давая ей возможности дышать. Перед глазами Рии стоял туман, но даже сквозь эту дымку она кожей ощущала его сверлящий взгляд.

– Что?!

Она зашла слишком далеко, затронула слишком опасную тему. Остается надеяться, что Алексей физически не причинит ей боль.

Но эмоционально… И при этой мысли Рия поспешно сделала несколько шагов назад и зашла за полированный письменный стол. Между ними появилась преграда.

– Я бы не был в этом абсолютно уверен.

В памяти вновь всплыл образ кобры с черными глазами, когда она услышала его злобное шипение и почувствовала, что он готов впрыснуть ей яд.

– Существует много способов разрушить жизнь ребенка, – заметил Алексей.

Эти слова заставили Рию остановиться и уставиться на его потемневшее лицо, пытаясь прочитать на нем, что он имеет в виду. Знал ли Алексей или подозревал о планах ее отца? Было ли это причиной, почему он всегда враждебно относился к нему, отвергая все, чему его пытался научить канцлер. Теперь, узнав всю подноготную своего отца, она увидела его в другом свете. Герцог Эскалона предал всех. Но смог ли Алексеи докопаться до правды?

Он оказался очень близок к раскрытию тайны, которую она поклялась не выдавать ему никакой ценой.

– Я не намеревалась ворошить прошлое, – поспешно повторила Рия.

– Тем не менее ты только что это сделала.

Его слова больно ударили ее, и она пошатнулась.

– Прости… – попыталась она смягчить ситуацию, но холодный взгляд мужчины заставил ее умолкнуть.

– Не нужно извинений. Разве не известно всем, что когда-то я безобразно вел себя и, оставив свою дочь одну, отправился кутить? И напился так, что даже не знал, что моя малышка умерла в своей кроватке?

– О, не надо!

Рия резко вскинула руки, защищаясь. Она не понимала, почему ей так больно слышать это. Конечно, она это знала – все знали. Скандал взорвал прессу, как атомная бомба, разрушив репутацию Алексея. И кроме того, это лишило ее всякой надежды на то, что он все еще оставался тем юношей, которого она так сильно любила. Другом, который был опорой и поддержкой в ее трудном одиноком детстве. И тот скандал определенно удержал ее от того, чтобы наладить с ним контакт, о чем она мечтала.

– Не надо что? – парировал он. – Признать правду?

Глава 5

Алексей чувствовал свое превосходство, пока Рия не заговорила об этом. Пока она не сломала защитную стену, которую он построил между собой и темным прошлым. Теперь боль просочилась и заполнила его мозг, лишая возможности думать и говорить рационально.

Белла… Крошечная девочка изменила его жизнь, заставила остановиться и отшатнуться от края пропасти, к которой он стремительно мчался. Он подвел Беллу, подвел свою дочь, и ее смерть всегда будет на его совести.

Глядя на Рию, Алексей был готов поклясться, что заметил влажную пелену на ее красивых глазах. А он так и не смог оплакать Беллу, свою потерю. Он был слишком занят, чтобы в полной мере прочувствовать горе.

Но Рия… Как у нее на глазах могли мгновенно появиться слезы из-за ребенка, которого она никогда не видела, к которому она не имела никакою отношения? Алексей позавидовал ее способности сопереживать.

– Зачем отрицать факты, если весь мир и собственная жена знают, что произошло? – спросил он. – В такой ситуации никто не поверит в другую версию.

– А разве могут быть еще версии?

Этого ли она ждала? Надеялась? Вопросы крутились в ее голове, потрясая своей силой. Рия хотела, чтобы он дал другое объяснение трагическим событиям, произошедшим три года назад. Чтобы он развеял миф, сказал, что этого не было – или, по крайней мере, было не так, как писали журналисты. Не потому ли ее сердце разрывалось от надежды?

Если да, то ее ждало разочарование. Она поняла это, когда увидела, как изменилось лицо Алексея, как скривились его губы в презрительной усмешке.

– Конечно нет, – медленно проговорил он. – Пока ты не скажешь мне, что веришь в существование другой версии, дорогая.

Он пошел в атаку, беспощадно вонзая тонкое лезвие глубоко в ее сердце. И тон, который он при этом использовал, только увеличивал разрушительную силу клинка.

– Можно ли найти способ изменить прошлое так, чтобы дьявол превратился в ангела? Падшего ангела? – продолжал Алексей.

Можно ли? Рия открыла рог, но ничего не сказала, потому что в голове не было ни одной мысли, кроме осознания того, что каждое его слово – жестокая правда.

– Нет…

– Нет. – Уголки его рта приподнялись в улыбке, которая снова острым ножом вонзилась ей в сердце. – Конечно.

– Если есть какое-то объяснение…

Ради их прошлого, ради былой дружбы она снова предприняла попытку, но без надежды.

– Нет. Я не хочу давать тебе никаких объяснений, – грубо оборвал он ее, не дав закончить фразу. – Это ничего не изменит. Почему бы нам не принять это как факт и продолжить?

– А есть ли смысл продолжать?

К чему они могут прийти? Алексей не отрицал, что трагедия с его дочерью – правда, тем самым уничтожив созданный ею идеальный образ. Он разорвал на мелкие кусочки портрет щедрого доброго юноши, которого она знала и к которому могла обратиться в трудной ситуации.

– Я знаю, что мой отец не святой, но ты… ты отвратителен!

В глубине души Рия молилась, чтобы то, что она слышала об Алексее, оказалось мифом, однако ей пришлось столкнуться с горькой, доставляющей боль истиной. И самое ужасное заключалось в том, что, разобравшись в интригах отца, она пришла к Алексею, веря, что он единственный, кто сможет ей помочь. Но того Алексея, ее друга, больше не существовало, а этот хладнокровный монстр способен стать даже большим врагом, чем ее кузен, которого она боится.

– Несколько мгновений назад я не был тебе отвратителен, – бросил в ответ Алексей. – Ты жаждала моих поцелуев, моих прикосновений – всего, что бы я тебе ни дал.

– Ты застал меня врасплох! – взорвалась Рия.

– И это единственная причина твоей пылкой реакции?

– Что же еще? – процедила она сквозь зубы. – Ты не так уж неотразим, как полагаешь…

– Кроме того, у меня есть то, что тебе нужно. А если я снова тебя поцелую…

– Нет!

Рия отпрыгнула, потом сделала несколько шагов назад и ударилась о стул. Ушиб был болезненным, но это было ничто по сравнению с тем, что она испытала, заметив насмешку на его лице.

– Ты не посмеешь… – пробормотала она.

При виде ее протеста Алексей ухмыльнулся, и это шокировало ее сильнее, чем гнев, который она только что испытывала. Рия поняла, что нужно бежать отсюда. Немедленно. Она попыталась убедить Алексея вернуться в Мекджорию, попыталась доказать ему, что он лучший и единственный претендент на трон. Она сделала все, что смогла, но тщетно. Она просчиталась, думая, что ей лучше всех удастся эта миссия. Но оказалось, что хуже всех. Задев Алексея за живое, она разбудила в нем всю накопившуюся за десять лет ненависть. И единственное, что теперь оставалось, – уйти с высоко поднятой головой, пока это еще возможно.

– О да. – Ухмылка не исчезала. По спине Рии пробежали мурашки. – И ты тоже, если хочешь быть честной.

– Нет!

Она отчаянно замотала головой, хотя понимала, что страстность ответа выдает ее с головой.

– Лжешь.

Алексей начал медленно приближаться к ней, и Рия почувствовала, как краска залила ее лицо, когда она попыталась подавить разбушевавшиеся эмоции. Это было бы несложно, если бы ее тело не было готово ответить на воздействие сильною тела Алексея, его мощной груди и рук. Ее глаза были устремлены на бронзовую кожу и темные курчавые волоски, виднеющиеся в распахнутом вороте льняной рубашки. Алексей был так близко, что Рия могла рассмотреть легкую щетину на его подбородке. Аромат его кожи, перемешанный с парфюмом, дурманил.

Память о недавнем поцелуе пронзала Рию, запах его тела напомнил о том чувстве, которое она не пытала в сильных страстных объятиях Алексея. И она жаждала, чтобы он поцеловал ее, – это невозможно было отрицать. Сухость во рту и сжавшееся горло едва позволяли ей дышать – не говоря уже о том, чтобы глотать. Сердце колотилось от смеси волнующего предвкушения и шока. Она желала поцелуев Алексея, его ласк и понимала, что ее чувства вырвутся на свободу, как только она позволит ему прикоснуться к ней. К тому же она слишком далеко зашла, чтобы снова рисковать.

– Не лгу! – выкрикнула она. – Я не лгала тогда, не лгу и сейчас. Я вижу, что трачу здесь время попусту.

– С этим я согласен.

Он отошел, и Рия поняла, что последний шанс быть услышанной для нее потерян. Алексей повернулся к ней спиной – мощный, как стена, глухой к любой мольбе. И по тому, как он засунул руки в карманы брюк, было ясно, что он снова полностью контролирует себя.

– Кажется, от тебя не стоит больше ничего ждать, так что я могу считать нашу встречу завершенной, – сказала Рия.

– Пожалуй.

Алексей понимал, что может сдерживать эмоции, пока стоит к ней спиной. Было удивительно, как холодная ярость боролась в нем с обжигающей до боли страстью, лишая способности двигаться и думать. Он осознавал, что его желание обладать этой женщиной не было одномоментным и что оно быстро не испарится. Что-то в женщине, в которую превратилась Рия, вызывало в нем сексуальное притяжение. Спадающие на плечи волосы, блеск больших миндалевидных глаз, изгиб розовых губ, сексуальная влажность языка соткали вокруг него чувственную паутину, из которой он не мог высвободиться. Если бы он дотронулся языком до собственных губ, мог бы почувствовать Рию, вкус ее кожи… Он мечтал целовать ее, вдыхать ее аромат…

Алексей жаждал протянуть руки и сжать ее в своих объятиях, целовать и ласкать. Она была последним человеком в мире, к кому ему следовало бы испытывать страсть и с кем можно было бы вообще общаться, не говоря уже о страстном сексе, чего требовало его тело. Рия несла в себе нечто большее, чем просто связь с Мекджорией, страной, почти разрушившей в итоге его жизнь. Все в ней уносило Алексея на десятилетие назад, возрождая ненавистные воспоминания, заключая в кандалы памяти, от которой он пытался укрыться. Соблазн, исходящий от нее, был настолько велик, что устоять, было практически невозможно. Но он не собирался сдаваться. Рия снова утянет его в прошлое, от которого он едва ушел, вернет его в одиночество. Это не должно случиться.

И вдруг она снова это сделала – бросила на нею взгляд. Взгляд великой герцогини Хонории Эскалоны. Он был словно сильный удар. Это был тот самый взгляд, каким Рия на него смотрела десять лет назад. Алексей не знал, что хуже: то, что она смеет так смотреть на него, или то, что это еще на него действует. Неужели она способна заставить его снова чувствовать себя так, словно все, чего он избился, просто мираж? Словно он снова юноша, жаждущий ее одобрения и дружбы Рия… Его подруга детства…

Но подруга – слишком наивное понятие, а то, что он сейчас испытывал, было далеко не наивно. Слыша ее голос и тон, которым она разговаривала – гордый? сердитый? вызывающий? – он всеми силами противился своим чувствам, хотя его горячая кровь вела борьбу за то, чтобы тело подчинилось желаниям. Сексуальная жажда и холодный разум сражались в нем, натягивая каждый нерв до предела.

Но в этой борьбе он не намерен был проигрывать.

– Я буду благодарен, если ты сейчас уйдешь.

В этой фразе эхом отозвалось все, чему успел научить его рано умерший отец, – умение контролировать свой голос, держать дистанцию. Рию учили тому же, и Алексей не сомневался, что она все поймет.

– Но я не могу…

– Можешь. Ты можешь признать свое поражение. И можешь передать своим советчикам, что они прислали не того человека. Даже твоего отца я выслушал бы с большим вниманием, чем тебя.

Он услышал ее резкий выдох и поспешил отвернуться, чтобы не видеть выражение ее лица.

Но вовремя опомнился. Он больше не поддастся соблазну.

– Уходи сейчас же. Мне больше нечего тебе сказать, и я не хочу больше видеть тебя.

Вступит ли она снова в борьбу? Попытается ли убедить его? Боже, догадывается ли она, что находилась всего в шаге от победы? Алексей посмотрел на окно. В стекле виднелось отражение ее фигуры, легкое сияние ее кожи. Молчание, последовавшее за его словами, было невыносимым.

Наконец он увидел, что Рия опустила голову в знак поражения. Бросив на него последний взгляд, она направилась к двери.

И только когда дверь за ней захлопнулась, Алексей понял, что бессознательно произнес те же слова, что и она во время их последней встречи десять лет назад. Она тогда ушла, не повернувшись, унесла с собой последнюю надежду, которая у него оставалась.

Воспоминания о том, что он при этом испытал, нахлынули на него. Это невозможно было забыть. Того, о чем он мечтал, у него не было. Когда наконец его родители воссоединились, Алексей обрел отца, но ненадолго. У болезни были свои планы – она забрала отца, так и не позволив Алексею осуществить свои мечты.

Но в этот раз он сам не позволил мечте сбыться. Поменявшись с Рией ролями, он отомстил за отношение ее семьи к нему. Это то, чего он должен был бы хотеть. Это должно было подарить ему чувство удовлетворения, которое стоило десяти лет изгнания и борьбы за существование. Но вместо удовлетворения он ощущал только пустоту.

Документ, подтверждающий его высокое происхождение, все еще лежал там, куда он ею бросил, на рабочем столе. На какой-то момент Алексей позволил себе дотронуться до него, положив пальцы на витиеватую роспись рядом с сургучной печатью. Подпись его деда. Короля Мекджории.

Король…

Эти шесть букв, казалось, взрывали ему мозг. Рия предложила ему шанс вернуться в Мекджорию не просто представителем правящей династии, а королем.

Как иронично! Она пришла сюда просить его стать королем Мекджории, тогда как ее семья в свое время сделала все, чтобы доказать, что он не подходит для этой роли. И она думала, что сможет убедить его в том, что он нужен родине?

Ее родине. Не его.

Но она также сказала, что в случае его отказа единственным претендентом на трон остается Иван. Вот это выбор! Бедная Мекджория! Разрываться между негодяем и человеком, не сведущим в королевских обязанностях, не знающим, как править страной. Страной его отца.

Отец, должно быть, перевернулся бы в гробу от всего этого.

Даже тогда, десять лет назад, отец не доверял Ивану. В памяти вдруг всплыл его разговор – один из редких разговоров – с умирающим отцом. Слабый, едва способный открыть глаза, не говоря уже о том, чтобы двигаться, он знал о стычке, произошедшей накануне между Алексеем и Иваном.

– Этот мальчик – проблема, – прошептал он. – Он опасен. Смотри в оба и не поворачивайся к нему спиной. Никогда не позволяй ему победить.

И сейчас именно этот человек может занять трон – если Алексей его не остановит.

Он подошел к окну и посмотрел на улицу. Высокая, тонкая Рия вышла из его офиса и собралась перейти на противоположную сторону улицы. Она остановилась, дожидаясь зеленого цвета светофора. Он же хотел, чтобы она ушла, так почему сейчас ему кажется, что она забрала с собой часть его?

Ту часть, которую, как надеялся Алексей, заполнила Белла.

– Черт, нет!

Он отвернулся. Как ему могло прийти в голову, что Рия способна заполнить пустоту в его душе? Это просто сексуальное влечение. Ничего, кроме первобытного инстинкта, проснувшегося в нем с того момента, как он вошел в комнату и увидел ее. У него появилось тревожное ощущение, что существует только один способ избавиться от страсти, томящейся в его теле.

Он успокоится, если Рия – великая герцогиня Хонория – окажется в его постели, и тогда, в ее объятиях, он сможет стереть воспоминания, преследовавшие его так долго. Однако он только что не позволил этому случиться. Он прогнал ее, веря, что это самое мудрое и рациональное решение.

Если не считать того, что рациональность не имеет ничего общего с ослепляющим желанием, нахлынувшим на него, как шторм, и не стихнувшим даже тогда, когда она ушла.

Разум говорил Алексею, что, распрощавшись с Рией, он выбрал самый верный путь, чтобы избавиться от сексуального притяжения, вызывающего в теле боль и чувство неудовлетворенности. Это беспокоящее его чувство было таким же сильным, как и тогда, когда он вместе с матерью был выслан из Мекджории и приехал в Англию. Ему казалось, что это чувство полностью стерлось, исчезло. Но одна короткая встреча с Рией возродила все то, что Алексей не хотел переживать снова. Десять лет назад он был всего лишь юношей, только недавно распрощавшимся с детством. Сейчас он зрелый опытный мужчина, а Рия – цветущая женщина. И Алексей хотел ее так, как никогда не хотел ни одну женщину. Он походил на наркомана, жаждущего своей дозы. Ему стало ясно: чтобы похоронить эти чувства, понадобится больше чем десять лет – если вообще их возможно похоронить.

Алексей когда-то поклялся, что выбросит Рию из своей жизни и забудет о ней. Теперь он сожалел об этом – забыть ее не удастся. И он будет обладать Рией – но на своих условиях.