Текст книги "Страсть Маргариты (СИ)"

Автор книги: Кейт Ринка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

 Уже запутавшись в местоположении волков, мне ничего не оставалось, как запрыгнуть на дерево и усесться на толстую ветку. Моей злости не было предела, что какие-то шавки – ну ладно, не "какие-то", но все же – с таким позором загнали меня в ловушку. Теперь можно было либо ждать рассвета – что не выход – либо когда они обо мне забудут – что вряд ли – лидо ждать помощи, либо – как не смешно это было – играть в Тарзанку. И пока я над этим размышляла внизу уже собралось несколько рычащих на меня морд. Прекрасно! Что же я им такого сделала? Уж не увидела ли что-то запретное, и после чего необходимо ликвидировать свидетелей?

 И тут появился шоколадный волк. Он обошел мое дерево, принюхиваясь к стволу, поднял глаза и посмотрел на меня.

 – Что? – почти плюнула я в него свой вопрос. – Что тебе от меня надо на этот раз? Опять чем-то недоволен?

 Волк отвернулся, поднял уши, к чему-то прислушиваясь, потом отошел и присел, опустив морду. Я заметила, что он начал меняться, снова приобретая человеческие очертания. И вновь я стала этому свидетельницей, в результате получив возможность лицезреть красивое, обнаженное, массивное и мускулистое, но еще немного и раненное, тело. Но когда Ян встал на ноги, я отвернулась, не в силах беспристрастно смотреть на это аппетитное великолепие, измазанное в крови.

 Ян подошел к дереву, небрежно прислонился к нему спиной и сложил на груди руки. Как ни в чем не бывало! И будто его совсем не волновало, что он не одет! Остальные волки остались волками, усевшись поудобнее и высунув языки, после беготни по всему лесу. Даже сердце Яна неслось быстрее, чем обычно, подогревая мой аппетит.

 – Тебе никто не говорил, что подглядывать не красиво? – спросил он, не поднимая головы, но, видимо, при этом обращаясь ко мне.

 – Подглядывать? Да вы ревели на весь лес.

 Ян на это мне ничего не ответил, а выдержал паузу и сказал:

 – Слезай, тебя никто не тронет.

 – Ну уж нет, спасибо. Только после того, как вы все уберетесь с этого места.

 Повторять он не стал. Вместо этого Ян быстро и ловко подпрыгнул, хватаясь за нижнюю ветку. Я насторожилась, наблюдая, как играют мышцы на его руках, когда он подтягивался и поднимал торс, и тут же упираясь взглядом в интересное достоинство – Ого! – когда Ян уже забросил на ветку ногу. Нет, это не волк, это горилла, очень вкусная, соблазнительная и наглая.

 – Не трогай меня, – предостерегла я, когда его рука метнулась к моей ноге, которую я не успела вовремя убрать, потому что вместо этого слишком долго рассматривала его красоту.

 Ян обхватил рукой мою лодыжку и дернул вниз, бесцеремонно и грубо. Срываясь с ветки, я вскрикнула, но спокойно приземлилась на ноги, и еще злее, чем была. Волки встали на лапы, но остались по местам. Ян тоже спрыгнул вниз, и мне так сильно захотелось его ударить за такую наглость, что я не сдержалась, собирая в плотный комок свою Силу. Он сделал ко мне шаг, я от него, сзади рявкнули, на что я отвлеклась, позволив Яну за это время подскочить ко мне и бросить спиной в дерево...

 Ох, черт...

 Это красивое обнаженное тело прижало меня к стволу, янтарные глаза посмотрели в мои, сладкий запах крови заполнил легкие, вызывая желание вдыхать его снова и снова, пробуждая жажду, соблазняя попробовать его вкус. Моим клыкам стало во рту жутко тесно. По рукам, которые лежали на его плечах, побежало тепло, накаляя и меня, а взгляд скользнул от глаз к шее.

 – Даже не думай об этом, – строго сказал Ян.

 Я сглотнула и выдохнула, обдавая белым паром его губы.

 – Что ты здесь делаешь? – спросил он, опуская глаза по моему телу и просовывая палец в дырку платья на груди, приятно касаясь кожи... оу, а я уже и забыла о недавнем нападении. – Кажется, ты должна сейчас быть с Серафимом на приеме. Опять что-то натворила?

 – Вообще-то, я себя хорошо вела... – Ян хмыкнул и вернул глаза к моим, сверкая немой усмешкой. – ...сначала. А у вас что тут происходит, можно спросить? Неужели, я так не вовремя.

 – Если не возражаешь, я расскажу тебе это в другой раз.

 Я смотрела на Яна и все пыталась уловить привычную ненависть, но... ее не было. Зато было нечто другое.

 – Куда же подевалась твоя злость, Ян?

 – Сменилась на благодарность.

 Изобразив на лице удивление, я спросила:

 – Правда? Приятно знать, что ты сменил гнев на милость. И чем же я это заслужила?

 – Тем, что я получил. Если бы не ты, Серафим бы так не расщедрился.

 – И что же такое интересное ты получил?

 – Стаю, – коротко ответил он.

 Так... я задумалась, начиная вспоминать те крохи, которые узнала про оборотней, и среди них я отчетливо помнила один момент – у наших оборотней нет Стай, вернее не было. А еще вспомнила, что Серафим был не очень доволен тем, что позволил Яну в обмен на меня...

 – Поздравляю, – только и смогла пробормотать я, снова обратив взор к его шее и теряясь в своем голоде – уж слишком сладок и настойчив был запах этого мужчины. – Может, мне за это что-нибудь полагается?

 – Может быть... но я бы хотел получить еще кое-что, на что ты уже давно напрашиваешься, и меня даже не останавливает ни Серафим, ни то, что ты вампирша, черт бы тебя побрал! – ответил Ян, сжимая пальцами мой подбородок и притягивая к своему рту.

 Я, конечно, не совсем на это намекала, но приняла с удовольствием, отдаваясь ласкам его настойчивых губ. Он был терпким и таким сладким из-за привкуса крови, что я завелась с пол оборота, обнимая его за шею, касаясь пальцами волос, и водя языком по всему его рту. На что Ян ответил быстро и бурно, приподнимая меня за ягодицы и вжимая спиной в дерево. Я сцепила лодыжки за его спиной, чувствуя между ног твердый орган, который заелозил по мне, врезаясь в тело, и только белье не позволило ему продолжить натиск. Я испытала разочарование и облегчение одновременно, ощущения метались от одних к другим, не позволяя осознать, что именно я делаю. Ян зарычал, но губы продолжали неумолимо напирать, так же, как его плоть. Это было сущим безумием. Голод нагонял возбуждение, стараясь вырваться на передний план, и я уже не знала, что хочу больше – его крови, или его плоти. Рука Яна скользнула по бедру и сжала белье до треска ткани. Мне казалось, что я должна его остановить, но тело кричало об обратном. Я хотела этого, я скучала по мужчине внутри себя, только вот не совсем по этому мужчине. Но голоду было уже все равно, он просил... он молил дать ему именно эту плоть и кровь...

 И когда мое голубое белье полетело в кусты, а Ян резко вбил себя в мое тело, уже поздно было о чем-то думать. Все, что вспыхнуло между нами прошлой ночью, разгорелось с новой силой и вырвалось наружу диким пламенем. А внутри разлилась злость... не моя... Серафима... которую я проигнорировала, отозвавшись злостью в ответ, за то, что он вмешивается со своими неуместными эмоциями. И лишь мелькнула запоздалая мысль – как же я смогла так низко пасть!? Бросив взгляд по сторонам, я поняла, что рядом с нами уже ни души, и где-то вдалеке слышался волчий вой. Ну хотя бы, без лишних свидетелей... и я спокойно позволила Яну топтать дальше мою гордость и топить в удовольствии. Эта была та страсть, перед которой невозможно устоять, особенно мне и особенно сейчас.

 Я выдохнула стон ему в губы, и мое дыхание смешалось с его в белое облако пара. Янтарь заглянул в глаза.

 – Это будет достаточным поощрением? – прохрипел Ян.

 Уже с трудом понимая, о чем он говорит, я решила заткнуть ему рот поцелуем. И отвечая на касания моих губ, Ян приподнял меня и начал двигаться, резко, мощно и мучительно. Я плавилась и сгорала, прижимаясь к теплому мужчине, вдыхая его манящий и живой запах... живой... я так давно не знала этой теплоты, и никогда не встречала такой животной энергии, которая вырывалась из него и накрывала с головой. И я еще никогда не чувствовала того, что чувствовала сейчас. Это разрывало на осколки чистого экстаза, раздавливало под прессом ощущений, пленяло желанием из раскаленной клетки. Это было большим, чем я могла выдержать...

 Я помню, что стонала и кричала, и крик тонул в его глотке. Помню, как мои клыки нашли его жилку на шее, и кровь заполнила рот... как Ян упал на колени, прижимая меня к себе, придерживая мой затылок и позволяя пить свою кровь, и смешивая все ощущения до единых, усиливая и удваивая... и бросаясь вместе со мной за грань удовольствия, которое встретило нас фейерверком и бетонной стеной...

 Чувство реальности возвращалось постепенно. Я поняла, что лежу на холодной земле под горячим телом Яна, странно ослабленная, довольная и опьяненная от чувств и крови.

 – О-о-о... черт возьми! Марго, перестань, – выпалил он мне на ухо.

 – Что? – не поняла я.

 – Ты остываешь.

 Я попыталась сосредоточиться и вернуть себе высокую температуру тела, не задаваясь вопросом, зачем мне вообще это нужно для него делать. Я парила где-то между безразличием и эйфорией, ероша пальцами его волосы, слушая частые удары его сердца и чувствуя его горячее дыхание на своей шее... пока гневный рык Серафима не разорвал затуманенное сознание:

 "Марго! Рассвет!"

 Я вздрогнула, широко раскрывая глаза:

 – Ян!

 Поняв все без лишних слов, он поднял голову и напрягся:

 – Черт, уже светает.

 Ян встал и помог это сделать мне, но ноги едва держали от накатывающей слабости, которой я упорно сопротивлялась, чувствуя, как щиплют кожу первые, еще бледные лучи солнца. Ян подхватил меня на руки, и сказав: "Терпи", куда-то понес. Я уткнулась ему в шею, целуя пульсирующую вену, прикрывая ладонью лицо, и просто доверилась ему. Да, собственно, мне было уже все равно, что со мной будет дальше. Было хорошо и спокойно в его руках, и за это спокойствие я была готова с легкостью... у-ме-реть!

 Реакция

 На этот раз мой сон был безмятежен и одинок. Я парила в пространстве, никого и ничего не чувствуя. Даже голод, словно сытый и довольный зверь, свернулся в клубок и мирно спал. Это была прекрасная иллюзия тишины и спокойствия... до тех пор, пока боль при побуждении не стала первым шагом к возвращению в реальность.

 Сделав глубокий вдох, я села, распахивая глаза и ныряя в сухой лед – напротив меня в широком кресле сидел Серафим: нога на ногу, руки на подлокотниках, и ни одного признака жизни. Меня передернуло от его тяжелого взгляда, и я едва подавила в себе желание отползти от него как можно дальше. Воздух застрял в легких, кожу закололо сотнями иголок, и мне стало жутко неуютно, а от понимания причин его злости... еще хуже. Проклятье! У меня еще не было времени на то, чтобы осознать вчерашнее происшествие, как и то, как мне к нему относиться... Ян... Ян! Коварные воспоминания окатили волной трепета, стыда и удовольствия.

 Рука непроизвольно прикоснулась к губам, пока мой взгляд бегал по грязным ногам, по разодранному, когда-то голубому платью и полуголой груди, которую бесстыдно открывали рваные бретельки. Дернув к себе края покрывала, на котором сидела, я укуталась в него и прижалась к спинке кровати... кровати!? Что я вообще делаю в кровати!? Хотелось бы знать, но это меня сейчас волновало далеко не в первую очередь.

 Самый главный объект моих волнений сейчас сидел напротив и молчал, а это уже начинало нервировать. Я была готова к любому разговору. И я жаждала его!

 – Так и будешь молчать? – не выдержала я.

 Серафим не ответил, и я продолжила срываться дальше:

 – Что молчишь?! – Меня все больше раздражало его безмолвие и пристальный взгляд, который сильнее разжигал чувство стыда. Но отчего? У меня же не было причин его ощущать! И только не по отношению к Серафиму. – Давай, скажи, что ты обо мне думаешь.

 Серафим медленно встал и прошел к двери. Я провожала взглядом каждый его шаг, пока недоумение не заставило снова открыть рот:

 – Зачем тогда приходил?

 Серафим на секунду замер, но потом протянул руку к кодовому замку, нажал нужные цифры и открыл дверь. Я подорвалась и подскочила к нему, закрывая эту чертову дверь перед его носом, и смотря в серые глаза, сказала:

 – Может нам стоит выяснить наши отношения? Потому что мне не очень нравится, когда на меня с таким укором смотрит вампир, который не имеет на это право.

 Рука Серафима в секунду легла на мои губы, затыкая рот, так что пальцы крепкими тисками сдавили скулы. А глаза вспыхнули темно-серым гневом.

 – Я имею право на гораздо большее, нежели ты предполагаешь, и я тебе это уже говорил. Ты вампир в моем подчинении, ты моя рабыня и моя собственность, если я так пожелаю. Но я дал тебе больше свободы, чем кому бы то ни было, гораздо больше. А эта роскошь не дается просто так. Ты поняла меня, Маргарита?

 Так как у меня рот был заткнут, а я хотела ответить достойно и вслух, то вцепилась в руку Серафима, пытаясь ее оттащить. Но он не собирался уступать, даже когда ногти стали царапать кожу, пуская кровь. Серафим только проводил коротким взглядом алые струйки, заползающие ему за манжету, и вернулся к моим глазам.

 "Отпусти!" – крикнула я в его сознании, прибегая к другому способу общения, и непроизвольно сжимая пальца второй руки на рукаве его белой рубашки.

 Убрав ладонь с губ, он ловко перехватил мое запястье, врезаясь острым ногтем большого пальца в точку пульса. Я подавила короткий стон боли, который вырвался изо рта тихим шипением.

 – Теперь я тебя слушаю. Ты меня поняла?

 – Не совсем. Я не понимаю причины твоей злости. Ты ревнуешь? Или что? Что ты от меня вообще хочешь? Мне сложно понять мужчину, который ходит вокруг да около, открыто говоря о своем желании, и при этом не может решиться на простой поцелуй. Хотя, помнится, когда ты первый раз посетил мой сон... – Вторая его рука метнулась к моим губам, снова затыкая рот. Но это меня не остановило: – "...ты был более решителен! И я уже ни черта в тебе не понимаю! И дело не в том, что я сама что-то хочу от тебя... вернее, да, хочу! Я хочу понять, что происходит?"

 Несколько долгих минут прошли в тишине и молчании, пока Серафим не опустил глаза на мой плененный рот и ослабил нажим ладони на губы. Его пальцы несмело пробежали по ним, вызывая дрожь во всем теле, от его такого робкого касания, от взгляда, в котором можно было что-то разглядеть: боль, печаль, страдание; и от того, как приоткрылись его губы, чтобы только спустя минуты произнести:

 – Ты не глупа, Маргарита. Ты все понимаешь.

 Черт! Ну почему с ним так сложно!?

 – Ты не имеешь право на ревность, – тихо сказала я, задевая губами его пальцы. – Я могу быть твоей вампиршей, но я не твоя женщина.

 – А чья же? Яна? – спросил он, сжимая пальцы в кулак.

 Я возмущенно ахнула, чувствуя, как внутри разливается легкое смущение. Была бы я человеком, наверняка покраснела бы.

 – Нет, я...

 – Ты растеряна случившимся, – перебил он меня. – Но это не дает тебе право нападать на своего Главу. Возможно, те чувства, которые я испытываю, и можно назвать ревностью. Но кроме этого, я дико зол, что моя самая большая слабость так дорого мне обходится, когда взамен я получаю лишь неуважение, и как к мужчине, и как к Главе Города, Города, которому ты вчера дала повод в очередной раз посмеяться надо мной. И что я должен сделать в ответ? Я должен бы наказать свою непокорную дочь. Только я совершенно не хочу этого делать. Я готов понять и готов простить. Но я хочу от тебя самого простого – это уважения, Маргарита. И давай начнем хотя бы с этого.

 Уважения? Каким сложным оказалось это слово, когда оно коснулось не меня. Уважения... мне сложно было уважать того, кто, казалось, не уважал меня. Или я эгоистка? Возможно. Возможно, мне нужно было обо всем подумать и что-то пересмотреть в своей жизни, которая упорно мне сопротивлялась.

 С локтя руки, на которой все еще сжимал пульс палец Серафима, скатилась капля крови. Серафим перевел взгляд на мое запястье, поворачивая голову и прикрывая глаза, так что я не смогла увидеть, что там в них сейчас происходит. Он сильнее надавил ногтем, снова разрывая ткани. И не усела я охнуть от боли, как его губы припали к ране и лизнули ее языком. Это было так неожиданно и ошеломительно, и – черт! – так приятно, что я поползла вниз. Серафим подхватил меня и прижал к стене своей твердой массой, пока его рот высасывал каплю за каплей, лишь слегка царапая клыками кожу, рождая дрожь и удовольствие.

 Но это все продлилось не долго. Что-то заставило Серафима отстраниться и резко повернуть голову. И только тогда я почувствовала, что мы в комнате уже не одни. Жена Серафима прозрачным белым облаком парила в углу под потолком. Я приготовилась к бурной сцене ревности, но... ничего не происходило. Серафим отошел от меня на шаг и посмотрел в глаза:

 – Если бы я был мстительным тираном, вы бы с Яном уже сохли в каких-нибудь комнатах подвала. Я не могу ходить за вами по пятам и как ревнивый муж что-то запрещать, но я не собираюсь это оставлять без должного внимания. А пока я буду решать, как именно мне поступить, ты будешь сидеть в своей комнате...

 – Я не смогу...

 – ... в своей комнате! – добавил он, настаивая волей, которая вспыхнула в его глазах и коснулась чего-то внутри меня, зарождая в груди свинцовый клубящийся комок.

 Я прикрыла рот.

 Серафим отошел, нажал еще раз цифры на кодовом замке, и, бросив на меня короткий взгляд, вышел за дверь. Облако в углу комнаты медленно растворилось, удивляя своим поведением. Почему она не напала на нас? Это вызывало неприятное чувство опасности. Я сомневалась, что она передумала, или Серафим ее уговорил оставить меня в покое. Было такое ощущение, что она ждала подходящего момента или... копила силы? Если так, то мне действительно было не безопасно куда-то выходить. Но разве меня это волновало?!

 Я сползла на пол и обхватила голову руками. Ян... Серафим... эти мужчины совершенно неожиданно ворвались в мою жизнь, пытаясь отхватить в ней по хорошему куску, и стремительно отодвигая Лео и Юлиана. И это для меня было так неправильно, но так соблазнительно, что я перестала вообще что-либо в себе понимать. Я еще не знала такого огня, который был в Яне, и который вчера ночью выжег во мне клеймо из волнительных воспоминаний и желания ощутить все это снова. И не знала еще такого хрупкого льда, за которым скрывалось что-то, что хотелось рассмотреть поближе. Как и хотелось узнать, какой именно внутри Серафима скрыт контраст с этим льдом, который уже давал о себе знать, проявляясь в нем такими пикантными вспышками, что у меня от них слабели ноги.

 Но я просыпалась не затем, чтобы из одного треугольника, попасть в другой. Это было абсурдно и совершенно... отвратительно... отвратительно заманчиво.

Глава 4

  Вопрос-ответ

 Первым делом, чем я решила заняться наедине с собой в четырех стенах, это побаловаться теплой ванной с большим количеством пены. Простые человеческие радости мне не были чужды. И пока расслаблялось тело, голова активно работала.

 Моя жизнь кардинально изменилась, и я перестала быть ее хозяйкой. После пробуждения на меня обрушилось столько событий, что я не успевала ничего понять. И это злило. Хотелось встать и громко крикнуть – Стоп! Подождите... дайте мне время!

 Но мало того, что я не могла решить старые проблемы, как нахватала кучу новых. И тут настойчиво лезли мысли о Яне. Что я о нем вообще знаю? Что я знаю о мужчине, которому позволила... Да я переспала с оборотнем! О, такого со мной еще не было. И от воспоминаний прошлой ночи рот наполнился слюной, и не только от голода. Я позволила, и мне это дико понравилось, а я привыкла делать то, что мне нравится. Поддаваться соблазну было всегда приятно. И этому меня в первую очередь научил голод, который не терпел возражений. Но что дальше? Я понятия не имела, что мне теперь делать с Яном и своим желанием. Мне всегда хватало двоих мужчин, между которыми я никак не могла определиться. Каждый тянул меня на свою сторону, соглашался на компромиссы и ждал.

 Но почему-то сейчас все из той жизни казалась уже как большая привычка... И это заставляло на все посмотреть по-новому. Я скучала по старой жизни, я скучала по своим мужчинам, по беззаботным счастливым дням. Но именно сейчас я отчетливо поняла, что не хочу уже многого из своей этой жизни, как не хотела и тогда, когда решилась впасть в кому. А о Лео и Юлиане думать вообще было страшно. Страшно, что я найду в своих чувствах какие-нибудь... изъяны. Но дело было не только в этом: вкусив что-то новое, захотелось еще. Возможно, мне нужно было отпустить часть своего прошлого и найти что-то в настоящем. Что-то, ради чего хотелось бы жить, чему хотелось бы радоваться. Но я так мало знала о своем настоящем...

 И меня неожиданно посетила мысль, кто бы мог мне помочь во всем разобраться... Радий! Мне нужно было поговорить с Радием. Я вылезла из ванной и завернулась в большое полотенце, и это было здесь единственное, что я могла на себя натянуть. Мысль о походе по магазинам стала настойчивее, хотя я была уверенна, что отсутствие какой-либо одежды связано с желанием Серафима подержать меня взаперти. Поэтому, чтобы найти Радия, мне оставалось одно – мысленно потянуться к своему мучителю.

 "Серафим, я хочу видеть Радия".

 Я знала, что Серафим меня услышал, но ответил он не сразу:

 "Сейчас подойдет".

 "Спасибо. И если можно, пусть захватит что-нибудь из одежды".

 На этот раз ответа вообще не последовало. Серафим злился. Я чувствовала его горькую злость внутри себя. Но что за странный мужчина! Он сказал, что я его "самая большая слабость"... это было... интересно. Этим можно было даже воспользоваться в своих целях. Но я, кажется, никогда ничего не делала ради выгоды. Ради удовольствия – да, такое было, но и только... Серафим ведь предлагал мне что-то вроде сделки – мои желания в обмен на его – от которой я и отказалась.

 Глупая, глупая Маргарита! Ты ведь можешь иметь все, если дашь этому мужчине то, что он хочет. Только тут есть несколько "но" – Серафим мудрее и хитрее, чем я могу предположить, и второе – я не хочу так поступать! Я не хочу, чтобы в моей жизни были какие-нибудь "если"... если я дам Серафиму то, что он хочет... нет, я не хочу так! Только не с этим мужчиной...

 Тяжело вздохнув, я присела на край постели. Мысли зашли в тупик, и снова стала давить усталость. Но наконец, мое гордое одиночество нарушил Радий – видный мужчина в темном деловом костюме. Казалось, что Компаньон Серафима перенял от него все искусственные качества – такой же аккуратный, такой же сдержанный, такой же холодный.

 – Маргарита, – учтивым тоном произнес он, входя в комнату. – Ты что-то хотела?

 Я посмотрела на его пустые руки:

 – Да, для начала хотела бы одеться. Серафим ничего не передавал по поводу этого?

 Радий подошел ближе и сложил руки за спиной:

 – Да, он передавал, чтобы сегодня ты оставалась в своей комнате, и отсутствие одежды, как дополнительная страховка, что ты никуда не выйдешь.

 – Зря он так думает, – обиженно ответила я, и закинула ногу на ногу, сложив на груди руки. Раз уж так, хорошо, буду сидеть в одном полотенце. – Ладно, дело пока не в этом. Я бы хотела поговорить с тобой, если, конечно, на меня найдется время...

 – Да, конечно, – Радий прошел в комнату и устроился в кресле, где до этого сидел Серафим. – Я только рад нашему разговору. Говори, Маргарита. Что именно тебя интересует. Уверен, у тебя накопилось немало вопросов, а мне в свою очередь есть, что сказать тебе.

 – Здорово, – улыбнулась я, начиная перебирать список свих вопросов. И о чем бы мне спросить в первую очередь?... – Что ты знаешь о Яне?

 Радий опустил глаза, и по лицу стало заметно, что этот вопрос ему не очень понравился, но, тем не менее, он ответил:

 – Думаю, Маго, ты раньше редко встречала оборотней. Все-таки, места обитания вас и их сильно отличались, и в последние столетия у оборотней был не самый лучший период. Ты знаешь что-нибудь об их истории и образе жизни?

 – Очень мало.

 – Когда-то оборотни жили семьями, или скорее небольшими стаями. Чаще стаи меняли территорию, но иногда и оседали в деревнях, подальше от цивилизации и поближе к лесам. Вампиры же наоборот – всегда держались поближе к людям, так ведь? – спросил он. Я с улыбкой кивнула. – Отчасти поэтому, численность оборотней никогда не было большой, в отличие от вас, которая с каждым годом только росла. И, оказывается, для человека стать оборотнем несколько сложнее, чем стать вампиром. – О! Я искренне изумилась этому утверждению. – Да, – подтвердил он. – Кровь вампира намного сильнее в этом плане, чем... как это называют люди – "вирус-оборотня".

 – Это интересно. Я помню, мне говорили, что с вампирами у людей сложились более удачные отношения, нежели с оборотнями.

 – Да. Вампиры всегда жили с людьми бок о бок, скрытно, почти незаметно, но всегда рядом, и многие уже давно запустили руки во все людские механизмы и сферы жизни...

 – Я слышала об этом, но никогда не интересовалась деталями.

 – Не все вампиры находят удовольствие в теневой и беззаботной жизни, – улыбнулся он мне. – И это скорее интересно молодым вампирам. Но именно благодаря тем, кто увлекся игрой с людьми в их игры, у вампиров оказалось большое преимущество. Вампиры вышли из тени и сумели быстро влиться в человеческий мир с относительно минимальным сопротивлением со стороны людей, в отличие от оборотней, которым пришлось сложнее. К тому же, почти весь людской негатив и страх обратился на них. Что для вампиров пошло только на руку. На оборотней открыли охоту, и поначалу вампиры поддерживали в этом людей, – сказал он с хитрой ухмылкой на губах. Ага... вот оно как все вышло... – Это была продуманная тактика. И в результате, как ты, полагаю, уже знаешь, вампиры предложили всем другой вариант, оказавшись в полном выигрыше – они взяли оборотней под свой контроль, разбив все стаи, лишив оборотней единой координации и подчинив себе всех и вся.

 – Да, это хороший ход, – улыбнулась я в ответ, испытывая некую гордость за свою сущность.

 – Это БЫЛ хороший ход, – с небольшим уточнением подтвердил он, пока его улыбку превращалась из хитрой в грустную.

 – Почему – "был"?

 – Потому что сейчас у оборотней появился единый лидер, и это тот, кого Серафим бы хотел видеть на этом месте меньше всего. – Волнительная догадка проскользнула в уме, и Радий ее подтвердил. – Это Ян.

 Отчего-то мне стало неуютно под взглядом этого мужчина, в глазах которого появилась какая-то странная искра укора, будто он меня в чем-то винил. И Радий не стал меня долго томить без объяснений:

 – Если помнишь, на Совете Вампиров было принято решение, что тебя отдадут Серафиму, после того, как Ян на одну ночь сдастся на милость Ярославе. И Ян это сделал, но тоже не просто так. В обмен за это Ян потребовал стаю. – Я заерзала на месте, начиная нервничать и испытывать неуместное чувство вины. Но ведь не я же пообещала Яну такое! – За то время, пока проходило твое наказание, оборотни бились за место вожака стаи, и вчера ночью была последняя схватка, в которой победил Ян, весьма своеобразно отпраздновав свою победу...

 Я резко встала, вспыхивая злостью, но растерянность быстро выбила меня из колеи. Не на этого мужчину я злилась в первую очередь. Пульс Радия подскочил на пару тактов, и это было единственным, чем он отреагировал на мою злость. Весьма самоуверенно, хотя в этом не было ничего удивительного. Пусть Радий был больше человеком, чем кем-то еще, но Компаньону Серафима можно меньше всего волноваться за свою жизнь, как и за то, что и кому говорить.

 – И, что получается? – спросила я тогда.

 – Получается то, что Серафим пошел на серьезный риск, когда решил оставить тебя в своей Семье... любой ценой. Последние несколько лет вампиры помогали оборотням увеличивать их численность, и организованные волки теперь могут стать проблемой, вернее... – снова грустная улыбку, – уже начинают становиться. Ты развязала Яну руки, Маргарита.

 – Я!? Что значит я!? – раздался мой гневный рык. Еще какой-то человечишка будет меня тут в чем-то винить! – Да мое мнение на том Совете вообще не учитывали!

 – Извини, Маргарита, за мою прямоту, но дело не только в Совете. Думаю, ты прекрасно понимаешь, как к тебе относится Серафим. И то, что случилось между тобой и Яном, может значительно накалить отношения между Яном и Серафимом. И если раньше Серафим мог громко высказать Яну свое недовольство, вплоть до наказания, то сейчас он не может его тронуть, не задев теперь всех остальных – задеть вожака, значит задеть всю стаю. Серафим потерял часть влияния на этого оборотня, на всех на них. И это плохо.

 – Да неужели? – рыкнула я, начиная расхаживать по комнате. – И ты хочешь сказать, что во всем этом виновата одна я?

 – Ну почему же, – пожал он плечами. – Ты всего лишь причина, а в остальном Серафим сам загнал себя, да и всех нас, в ловушку.

 О, какая честь! Но быть "причиной" мне совсем не нравилось, особенно такой, из-за которой на меня могут взъесться все до одного вампиры... еще оборотней до кучи только и не хватало. Начиная понимать еще кое-что, я резко развернулась к Радию и спросила:

 – Не пойму, ты к чему-то клонишь?

 Снова довольная улыбка. Нет, в отличие от Серафима, у этого мужчины куда больше эмоций, но такой же прозорливый и хитрый ум.

 – Я просто советую тебе обо всем хорошо подумать. Тебе самой не выгодно ссорить этих мужчин. Понимаю, что для тебя это может оказаться не просто, но чем аккуратнее будешь ты, тем проще будет нам всем.

 Да, паршиво... Сказанное звучало так, будто от меня зависела жизнь каждого живущего здесь существа.

 – Всем вам, да только не мне, – заметила я то, что он упустил сказать. – И что ты имеешь в виду по словом – "аккуратнее", дорогой Радий, а? Я вообще не знаю, как мне себя вести, потому что совершенно не знаю этих двоих мужчин. Это первое, и второе – меня никто из них не спрашивал, хочу ли я чего-то от них сама. Ни Серафим, когда "любой ценой" втащил в свою Семью, ни Ян, который... – вот тут я не смогла произнести слова вслух, и вместо них изо рта вылетел рычащий вдох. – Я не вплетала себя сознательно во всю эту чертову сеть.

 – Марго, пожалуйста, успокойся, – попросил он. – Я понимаю, что тебе сложно ко всему привыкнуть, и что ты много лет жила другой жизнью, но ты не одна. Перемены коснулись каждого. Было сложно всем. К примеру, я могу рассказать тебе о том, как перемены коснулись Яна. Тебе ведь это интересно?

 – Да, – буркнула я.

 – До того, как все это случилось, Ян жил на севере страны. У него была небольшая стая и была своя семья, я имею в виду – была жена и ребенок, насколько я знаю, мальчик. Так вот, когда на оборотней открыли охоту, их убили. – Я снова села. Месяц назад я потеряла дорогое мне существо, свою сестру, которую тоже убили, и о которой я даже не позволяла себе до сих пор думать и что-то вспоминать... я могла понять то, что чувствовал Ян, потеряв близких. – Ян до сих пор зол на весь мир, на людей и на вампиров, на всех. И ему совершенно нельзя давать лишний повод для злости, Марго. Особенно сейчас. Понимаешь меня?