Текст книги "По надорванной струне (СИ)"

Автор книги: Кейт Ринка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Если хочешь, можем поговорить о том, что сегодня случилось, – предложил он.

– Нет, – поспешно ответила Вика, будто боясь, что ее сейчас заставят это сделать или решат без нее. – Извини, мне не очень хочется об этом разговаривать.

– Ясно, тогда ложись, а я сейчас приду, – сказал Саша, поднимаясь на ноги. – Пойду хоть умоюсь.

Саша зашел в ванную комнату, и Вика вскоре услышала, как зашумела вода. Ей было так неловко за поведение Андрея. Почему он напал на Сашу? Раньше Андрей не был таким резким и не бил всех подряд. Он был намного спокойнее, и хоть часто ее ревновал, но не позволял себе таких срывов. Вике даже стало страшно, за него, за себя, да и за всех парней, которым не посчастливиться показаться рядом с ней на глазах у Андрея. Это было каким-то безумие, очень неправильным и по-настоящему пугающим.

Сняв обувь, Вика залезла на кровать и свернулась клубочком, обняв большую и мягкую подушку. Она так устал от своих переживаний, что уже не было сил о чем-то думать. Все чувства настолько смешались, что ощущались как одна большая и ноющая тревога. Вскоре вернулся Саша, и он не стал ничего спрашивать или говорить, а просто лег рядом и обнял, прижав спиной к себе. И за это его молчаливое понимание Вика была ему безмерно благодарна.

***

Андрей постучал в дверь Татьяниной квартиры, и вскоре ее открыла сама хозяйка, пропуская внутрь с радостной улыбкой на губах, которые сразу потянулись к его щеке.

– Привет, – прошептала девушка. – Очень рада, что ты пришел. Проходи.

Разуваясь, Андрей окинул ее взглядом, замечая, что девушка явно готовилась к его приходу, одетая в тонкий и короткий халат тигрового цвета, немного по-домашнему, но еще и накрашенная, причесанная и надушенная. А стройные ноги были обуты в пушистые тапочки, причем с каблуком. Андрей оценил ее старания, хоть они и не возымели того эффекта, которого, как он полагал, она добивалась – в чем бы она не была одета, а пришел он только с одной целью, в которой одежда была совершенно лишней, а все остальное в ней не имело значения.

Таня проводила его в гостиную, усаживаясь на диван, возле которого стоял журнальный столик с фруктами и напитками.

– Что будешь пить? – спросила девушка.

Андрей сел рядом, замечая среди бутылок то, что ему пришлось по душе:

– Коньяк.

Девушка взяла бутылку, налила в низкий бокал янтарную жидкость и протянула ему. У самой же в руке оказался бокал с вином.

– За что пьем? – спросила она.

– За встречу, – бросил он первое, что пришло в голову.

– Слушай, Андрей, – более серьезным тоном сказала девушка. – У тебя и правда ужасное настроение. Ты чернее тучи.

– Извини, я предупреждал, – ответил он, прикладываясь к коньяку.

Девушка отставила свой бокал и потянулась к нему:

– А я ведь обещала, что подниму его тебе…

Она нескромно уселась на него сверху, припадая к губам и начиная извиваться и ерзать. Отставив бокал на рядом стоящую тумбочку, Андрей обнял ее, отвечая на поцелуй, уговаривая себя расслабиться, забыться и ни о чем не думать. Да только мысли были сами себе хозяевами. Запах девушки, ее духов, все больше раздражал его, хотя он не был таким уж неприятным, просто не тем, к которому он привык – Вика пахла совсем по-другому…

Непрошенное напоминание отозвалось в душе болью и укором совести, отчего он тут же напомнил себе, что Вика сейчас может тем же самым заниматься со своим ухажером, а уже эта мысль вызвала следом кипящую злость и ревность. Он сжал талию девушки, и она застонала, неверно понимая причину его действий. Андрей вдруг подумал и о Тане – разве он прав, что так пользуется ею? Да только самой то ей разве нужно от него что-то еще, кроме секса? Она и в прошлый раз дала это понять, так что Андрей решил подальше спрятать свою совесть.

А вот мысли о Вике уходить не хотели… Он подумал о том, что Вика не так целуется, что ее губы слаще и лишь одним касанием к нему вызывают целую бурю чувств. А что он чувствовал сейчас? Что-то глухое и приземистое, совершенно не интересное, хотя, еще совсем недавно он так остро не ощущал разницу между Викой и кем-то еще. Такое с ним было только первое время после ее отъезда, но понемногу все прошло, забылось. А сейчас это началось по новой, и что его жутко злило. От этой злости он усилил свой напор на губы девушки, которая с легкостью могла принять его поведение за проявление страсти. Сдернув с нее халат, он заметил, что на девушки красуется тигровое белье, совершенно сейчас не нужное. Обнажая ее грудь, он потянулся губами к одному соску, сжимая в руке другой. Девушка застонала, ловля ртом воздух… и все равно она оставалась не интересной… чужой… она просто не была Викой…

"Забудь о ней" – твердил себе Андрей, продолжая целовать девушку в надежде на то, что скоро отвлечется. – "Забудь!" Таня потянулась к его ремню, возвращаясь к губам, запуская руку под его футболку, и Андрей резко почувствовал, что ему это все становиться неприятно… неприятны касания ее рук, ее губ, всего тела… он хочет совершенно не этого… не эту девушку… Черт возьми!

Застонав от тупой безысходности, Андрей отдернул от себя женские руки и оттолкнул, да так сильно, что Таня съехала с него на пол, упав задницей на ковер и громко вскрикнув. Сжав кулаки, Андрей уперся в них лбом и зажмурился, не в силах совладать со своими чувствами и эмоциями.

– Андрей, ты чего? – удивленно спросила та. – Я что-то не так сделала?

Девушка коснулась его руки, и он отстранился он нее, откидываясь на спинку дивана и хватаясь за голову – черт, что же с ним происходит? Мысли только об одном, чувства только об одной… да от этого с ума можно сойти! Что, кажется, с ним и так уже происходит.

– Извини, зря я пришел, – сказал он, вставая с дивана. – Я лучше пойду.

– Нет, Андрей, подожди.

Таня попыталась уцепиться за него, но Андрей решительно убрал ее руки от себя и отодвинул в сторону, чтобы пройти.

– Извини, – повторил он, выходя в коридор.

– Андрей, в чем дело? – раздраженно спросила Таня, идя за ним.

– Не в чем. К тебе это не относиться.

– А к кому относиться? – недовольно спросила та, упираясь руками в бока. – Это касается другой девушки? – Андрей вскинул на нее глаза, отрываясь от своих кроссовок и оценивая ее проницательность, но ничего не ответил. – Я права, верно?

– По-моему, нас ничего не связывает, чтобы ты могла задавать мне такие вопросы.

Девушка сразу замялась и поостыла.

– Андрей, не уходи, – заныла она и снова попыталась до него дотронуться, и он снова поймал ее руки, не давая это сделать.

– Извини, – произнес Андрей, отпуская ее руки, и развернувшись, вышел из квартиры, слушая, с каким грохотом закрывается за ним входная дверь.

Наплевать! Ему на все было наплевать. А самым важным сейчас было покурить и, выйдя на улицу, он достал сигарету. Было тепло, как обычно бывает летом. Улицу застилала ночная мгла, и лишь кое-где светили фонари и окна не спящих. Прохожих почти не было видно, зато где-то был слышен смех и голоса еще гуляющей молодежи. Неспешными шагами Андрей двинулся в сторону дома.

И снова его колотило, а руки сжимались в кулаки. Андрей чувствовал, что больше не может думать о Вике, уже не было сил. И чтобы хоть как-то отвлечься, он решил подумать о слова, о строчках, которые всегда лезли к нему в голову, складываясь в стихи и тексты песен, и чем он выражал все состояние своей души…

…Она заполняет мое сознание!

Она мешает мне размышлять!

Так просто нарушает молчание,

И не дает нормально дышать…

Это было единственным занятием, которое всегда спасало его, когда ему было невыносимо плохо…

… В сердце боль,

На душе соль…

Там больше нет света,

Он ушел, растворился где-то,

Там, где меня поглотила печать,

Где мне становиться жаль,

Что это случилось с нами,

Когда жили мы только мечтами…

Андрей ускорил шаг, желая скорей дойти до дома и записать все это на бумагу, пока не забылось. Хоть ночь еще не закончилась, но он вряд ли сможет сейчас уснуть.

И зайдя в квартиру, Андрей прошел на кухню, достал бутылку коньяка, взял ручку и бумагу, везде разбросанные по его дому, бросил на стол сигареты и сел писать. Это занятие хоть как-то притупляло его боль, выводя ее на бумагу, рассказывая о ней кому-то еще. И только так он смог заглушить мысли о своей гнетущей любви…

…Любовь! Тебя я ненавижу!

Ничего хорошего в тебе не вижу.

Ты сердце мое пожираешь,

Тяжелые шрамы на нем оставляешь,

Которые ноют от жгучей боли,

Лишь стоит на миг отпустить чувство воли…

Посмотрев на свои строчки, Андрей смял листок – все слишком слащаво, слишком одинаково, и все сплошное нытье. Будто его зациклило, хотя, наверное, так и было. Он расправил помятый листок и отложил в сторону – еще может пригодиться. И взяв чистый лист, начал писать дальше…

***

Неспокойный сон разорвал звук будильника, раздражая слух. Отключив его, Андрей попытался сообразить, какой сегодня день и что ему нужно сделать… Работа! Этот чертов будильник звонил только по трудовым будням. Сколько же он спал? Перевернувшись на другой бок, он слишком поздно понял, что не стоило этого делать – голову сковала боль от выпитого, и вслед за ней прибежали все чувства от ушедшего дня, в которых так же не было ничего хорошего.

Первым делом он позвонил в свое Интернет-кафе и сообщил, что будет позже, потому что просто не в состоянии так быстро мобилизироваться и привести себя в чувства. С отгулами у них проблем никогда не было, кроме тех случаев, когда что-то зависало или ломалось, и у девчонок, которые обслуживали посетителей, начиналась паника, потому что Андрея не было на рабочем месте.

Провалявшись еще пару часов в кровати, Андрей поднялся. Попытки спастись кофем и сигаретами немного подействовали, хотя без аспирина дело не обошлось. И только к обеду он появился на работе, где спокойно отсидел свое время, наслаждаясь вниманием милых коллег, которые суетились вокруг "любимого ими системного администратора" предлагая чай-кофе и бутерброды.

После работы его ждала репетиция, которая перед намечающимся фестивалем приобрела большую важность – им нужно было отработать три песни и выступить с ними без запинок, которые, если не поймут обычные слушатели, то знающие персоны заметят обязательно. Фестиваль был очень важным мероприятием для его группы, только Андрей ловил себя на мысли, что совершенно о нем не думает. Да и когда можно было думать, если голова забита совсем другим.

Закончив работу, Андрей вышел на улицу и достал сигарету, решив спокойно покурить, а потом пойти на репетицию. Делая затяжку, он снова задумался над тем, где сейчас может быть Вика. И как, черт возьми, она провела эту ночь? От всех этих мыслей снова не было покоя. Целый день он думал об этом, несколько раз порывался позвонить Вике домой, но откладывал телефон в сторону, так и не воспользовавшись им. А все потому, что не знал, какие хочет ей сказать слова, если она возьмет трубку.

Выпуская изо рта белый дым, Андрей внезапно оцепенел, потому что его блуждающий взгляд упал на знакомое лицо – он увидел Вику. Она сидела на улице за столиком, в кафе через дорогу, а напротив нее – вчерашний ухажер. Вот так встреча…

Внутри начали быстро подниматься злость и ревность, сметая весь здравый ум. Он же предупредил, что "не повезет" этому парню, если он его хоть раз увидит рядом с Викой. И выбросив окурок, Андрей двинулся к ним.

Его приближение первой заметила Вика, отчего улыбка на ее лице резко спала – неужели так не рада видеть? Или просто для него у нее больше нет никаких улыбок? А потом его заметил и смазливый ухажер, который стал таким же серьезным, как и Вика, и резко подобрался, будто уже к чему-то готовился.

– Здрасте, – сказал Андрей, занимая место за их столиком. – Не возражаете, если я присоединюсь к вашей милой компании и нарушу такую трогательную идиллию?

Только сев, Андрей снова потянулся за сигаретой. Эти двое молчали, а его продолжали разъедать до боли неприятные чувства:

– Как ночь прошла?

– Андрей, ты что-то хотел? – спросила Вика.

– Я кое-что спросил.

– У нас хорошо прошла ночь, – ответила Вика.

– М-м-м, – промычал Андрей, качая головой и снова выпуская изо рта дым, пока Викины слова оседали в душе неприятным осадком – он себе места не находил, а у нее, нет "у них", ночь прошла "хорошо". – Рад за вас. Я тебя вчера искал.

– Я знаю.

– И думаю, хорошо, что не нашел, а то было бы все, как в прошлый раз. Верно?

Вика бросила на него взгляд и сразу виновато опустила, потирая лоб рукой.

– Послушай, парень… – открыл рот ее ухажер.

– Разве, я с тобой разговариваю? – грубо перебил его Андрей, посчитав, что для парня будет лучше такое его отношение, чем он снова пустит в ход кулаки, что уже безумно хотелось сделать. – Я, кажется, попросил передать тебе, чтобы ты сваливал из города.

– Спасибо, но я как-нибудь сам решу, когда мне нужно уехать.

– Тогда не обижайся, если что.

– Андрей, что ты хотел? – резко спросила Вика, явно начиная злиться.

Андрей хотел знать – где она провела ночь, и чем, черт возьми, занималась? Только казалось, что с его стороны было бы глупо сейчас ее об этом спрашивать. Но у него были и другие вопросы, не менее важные и серьезные:

– Вы встречаетесь? Я имею в виду – насколько у вас все серьезно?

– Андрей, это тебя не касается.

– А мне кажется, что касается, особенно после вчерашнего вечера.

Вика вспыхнула и посмотрела ему в глаза, долго, будто прося о чем-то или что-то ища в его взгляде. Парень рядом вздохнул:

– Вика, если хочешь, я могу ненадолго отойти.

– Нет, – поспешила она возразить.

– Ты от него ничего не скрываешь? – решил спросить Андрей.

– Нет, – повторила она

– Ну и как он отреагировал на то, что мы вчера…

– Андрей, хватит! – вскипела Вика, ударив ладонью по столу. – Ну что тебе от меня нужно? Ты же оттолкнул меня вчера. Я ушла. Так что опять не так?

"Что не так?" Да все было не так!

– Ты могла хотя бы поговорить со мной, когда я просил.

– У тебя было на это время. Я вчера с тобой разговаривала, пока ты… – оборвала себя Вика.

– Пока я… что? – Андрей в удивлении поднял брови. – Говори, не стесняйся, ты ведь ничего не скрываешь от своего "друга". – Вика молчала, и Андрей решил ей помочь: – Может… пока я не начал тебя трахать на столе клуба…

Вика подскочила с места, замахиваясь рукой на его щеку, но Андрей вовремя успел встать и перехватить тонкое запястье, дергая Вику на себя.

– Разве ты была против? – тихо спросил он, заглядывая в глаза и замечая, что те начинают наливаться блеском слез.

– Отпусти ее, – вмешался парень, хватая Андрея за плечо.

– Тебе вчера было мало? – грозно спросил Андрей у смельчака.

Вика стала пытаться выдернуть свою руку из его хватки:

– Отпусти меня! – закричала она, а по щекам уже скатывались прозрачные капли. – Ненавижу тебя! Ненавижу! – Андрей разжал руку, окончательно теряя всю свою злость – что же он, идиот, делает? И ее рука все-таки со звоном ударила его по щеке, с чем Андрей поспешил согласиться – он это заслужил. – Убирайся!

Следом за ее рукой пошли в ход цветы со стола, рассыпаясь по его груди и падая на асфальт. И на этот раз Андрей молчаливо выносил все ее нападки, сжимая зубы от злости за свои же действия, и обвиняя себя за то, что сейчас с ней происходит. И развернувшись, Вика поспешила уйти сама.

Бросив на стол купюру, ухажер дернулся следом за ней.

– Оставь ее, – процедил ему Андрей, – по-хорошему прошу.

– Не знаю толком, что у вас происходит, но я все-таки не дурак. А вот ты, как раз, на него очень похож, – ответил тот и пошел дальше.

Андрей опустился на стул, сжимая кулаки. А ведь парень прав. Зачем он так себя сейчас повел? Зачем так ее обидел, доведя до слез? Идиот! Сгоряча, он, кажется, слишком много себе позволил. А еще к тому же, хотелось броситься за ней и просить прощения. Но почему-то, все еще продолжал сидеть на стуле – что толку в его извинениях, если он следом опять не сможет себя сдержать, чтобы не наговорить лишнего. Слишком жгло внутри, чтобы он смог от этого удержаться.

К столу подошла официантка, начиная убирать со стола, и попутно недовольным тоном спрашивая:

– Что-нибудь будете?

– Нет, – ответил он, оглядываясь по сторонам и замечая косящиеся взгляды посетителей кафе. Да наплевать на всех!

Закурив сигарету, Андрей взглянул на часы – он уже опаздывал к ребятам. И послав все мысленно к черту, он пошел на репетицию.

***

– Вика, стой, – догнал ее Саша, разворачивая к себе и обнимая. – Перестань плакать.

Опустив голову ему на плечо, она вцепилась в синюю рубашку, принимая дружеское тепло, но все еще продолжая всхлипывать – как же больно было, от всех слов Андрея, от его поведения, от своих собственных неугомонных чувств.

– Саш, прости меня.

– Ничего. Все нормально. Если хочешь, я заберу тебя в Москву.

– Я не могу уехать.

– Ну и как же ты тут будешь жить рядом с этим… взрывоопасным парнем?

– Не знаю… Саш, ты такой хороший, все понимаешь. Прости меня за все.

– Перестань извиняться. И если честно, то я ничего не понимаю, что между вами происходит, да это и не мое дело.

– Ты правда не обижаешься на меня? И даже не ревнуешь? – спросила Вика, поднимая к нему заплаканное лицо.

– Солнце, я ведь по натуре не очень ревнивый человек и сам небезгрешен. И потом, я просто не могу ревновать того, кто мне не принадлежит. А обижаться на тебя мне не за что.

От таких слов в отношении Саши Вика немного успокоилась. С Сашей было легко – их просто ничего не связывало так, чтобы переживать по поводу друг друга. А всего остального с избытком хватало в ее других отношениях, самых важных, самых дорогих и таких болезненных. Ни один человек так не выворачивал ее душу, как Андрей.

– Спасибо тебе. Ты самый лучший друг на свете.

Грустно улыбнувшись, Саша снова привлек Вику к себе:

– Стараюсь, солнце, стараюсь.

***

– Ну неужели! – воскликнул Серый на появление Андрея.

– Привет, – сказал он всем, вскинув рукой, и сразу пошел за своей гитарой, покорно ждущей его у стены.

– Привет… – отозвались по очереди ребята.

– Ты чего опаздываешь? – спросил Илья.

– Вам можно, а мне нельзя?

– Андрюх, ну ты же у нас сама пунктуальность. Мы переживать начали – на звонки не отвечаешь, опаздываешь. Мы уже хотели организовать поисковую группу.

Взяв гитару, Андрей встал на свое место:

– Давайте начинать.

– Вижу, наш вокалист сегодня не в духе, – заметил Олег. – Опять эта Вика?

Проигнорировав слова своего клавишника, Андрей заиграл что-то на гитаре:

– С какой песни начинаем?

– С "Точки отсчета" – предложил Серый.

– Поехали.

Ребята больше ничего не стали ему говорить по поводу его настроения и присоединились к игре. Только вся репетиция проходила невпопад – Андрею ничего не нравилось и все раздражало. То барабаны не там вступают, то бас-гитара не так играет, то клавишник не с тем лезет. А сам себя бесил больше других – мысли порой улетали далеко, отвлекая от главного в этой комнате, из-за чего срывались ноты и портили все в целом. Любые обсуждения проходили бурно, где они пытаясь общим коллективом решить, что можно было бы изменить или наладить. И злой, как собака, Андрей на всех срывался.

– Черт! Андрюх, может хватит уже, – возмутился Серый, после очередного гневного замечания друга. – В чем дело? С тобой сегодня невозможно работать.

– Я же сказал тебе, в чем дело – этот кусок надо играть не в этом ритме.

– Да какой, к черту, ритм? Ты за собой вообще следишь? Ты не одной песни нормально не сыграл, будто мы их первый раз отрабатываем.

– С собой я сам разберусь, если ты еще не будешь меня путать своими касяками.

– Так, ребят, хватит, – вмешался Илья. – Оба достали уже. Андрей, соберись.

– Да куда уж ему, – вставил свое слово и Олег. – Небось, опять о своей Вике думает.

– А вот это уже не твое дело, – вскипел Андрей, показывая на Олега пальцем.

– Неужели она так хороша? – не унимался клавишник.

Андрей сжал в руках гитару, подумав о том, что хорошо было бы сменить клавишника.

– Олег, не лезь к нему с этим, – посоветовал Илья.

– Я бы не лез, если бы это не влияло на нашу группу. Нам выступать завтра, а мы не может ничего толком отрепетировать, потому что у кого-то свербит в одном месте из-за какой-то шлюшки…

Сергей среагировал быстро, встав на пути у Андрея, и с силой отталкивая назад разъяренного в миг друга:

– Так, Андрюх, тихо! Он погорячился.

– Да мне наплевать, я предупреждал, – ответил Андрей, толкая Серого в ответ и пытаясь добраться до Олега, которому уже захотелось закрыть рот кулаком, причем так сильно захотелось, что Андрея от злости всего затрясло.

– Олег, тебя же попросили не лезть, – недовольно бросил и Илья своему клавишнику. – Серый, отпусти Андрея. Может тогда Олег поймет, что не стоит давить человеку на больную мозоль.

Олег вдруг заметно занервничал, напрягся и пошел на попятную:

– Да понял я!

– Андрей, хватит, – не пускал его Серый. – Он понял все.

– На третий раз понимать уже будет нечем, – грозно бросил Андрей и сам отошел назад, пытаясь успокоиться.

Серый с облегчением вздохнул. Но как бы Андрей не бесился, а Олег прав был в том, что он подставляет группу. Но явно не прав, кидая в сторону Вики такие слова. "И все равно стоило бы сменить клавишника" – еще раз подумал Андрей. Да только где найдешь такого же хорошего, как этот придурок?

– Предлагаю, продолжить, – сказал Илья.

Все снова вернулись на свои места, и снова началась отработка очередной песни. Только теперь Андрей и вовсе не мог сосредоточиться на игре. Да еще строчки текста напоминали о том, о чем он сейчас совершенно не хотел думать…

…Ненавижу глаза твои, губы.

Пусть во сне тебя часто вижу,

Пусть люблю больше всех,

Больше жизни своей.

Но за то, что не со мной —

Ненавижу!..

…оборвав текст, Андрей зажмурился от щемящего душу напоминания – как же его это все уже достало! Да еще пальцы не слушались, срывая аккорды. И это была последняя капля! Окончательно сорвавшись, Андрей схватил гитару за гриф и бросил об пол, наблюдая, как она бесформенными кусками раскалывается в разные стороны.

– Вот черт! – воскликнул Илья за спиной.

– Андрюх, – подскочил к нему Серый, толкая в плечо. – Ты че творишь?

– Вот и поиграли, – недовольно пробубнил Олег. – Хорошая была гитара, блин.

Ототкнув от себя Серого, Андрей подошел к окну, чувствуя, как всего трясет, и уперся в подоконник руками. Достало все! Как началось три года назад, так и не отпускает, словно в жизни кроме Вики ничего важного и необходимого больше нет. Хотя гитару уже было жалко, хороший был инструмент, благо не единственный.

***

Проводив Сашу, Вика вернулась домой. Сегодня она совсем сестру бросила, за что уже стыдно стало. Да еще и на работу нужно было идти, когда дома дел накопилось.

– Привет, – сказала Света, выходи из комнаты с Машей на руках. – Викусь, ну где ты пропала?

– Прости, Свет. Только Сашу проводила.

– И опять ревела?

– Да, немного.

– Опять Андрей?

– А кто же еще?

– Вот именно, как будто больше некому, – ответила Света, намекая, что вокруг еще полно других парней. – А Саша тебе на что?

– Он друг.

– И что Андрей тебе сказал по поводу твоего "друга"?

– Он не говорил ничего, просто подошел и ударил его.

– Ударил? Похоже, он совсем озверел.

Вика могла только с этим согласиться – Андрей сам на себя не похож. Хоть всегда был импульсивным, но не до такой степени, и Вика понимала, отчего он такой – просто, плохо ему было. Только вот его самого понять толком не могла – если любит, если нужна она ему, то почему же простить не может? Неужели это так сложно? Вика не раз задавала себе вопрос – будь она на месте Андрея, то смогла бы его простить? И у самой не находился ответ.

Посидев немного с сестрой, Вика пошла в клуб, три раза останавливаясь на дороге с мыслями вернуться обратно. Артем сказал, что очень за нее переживает и хочет помочь, но в клубе кому-то работать надо, тем более в пятницу, когда много народу. Остальные бармены, которых можно было бы вызвать на ее подмену, сегодня были заняты, а один заболел. Поэтому Артем попросил выручить его, хоть и не настаивал, объяснив, что все прекрасно поймет. Вика поняла, поняла и то, что глупо прятаться от Андрея, и прекрасно понимала, что очередной встречи с ним может просто не выдержать, если эта встреча будет из таких, как прошли до этого. Но, собравшись с духом, она заставила себя прийти на работу – дружба дружбой, проблемы проблемами, а работа есть работа, и она ей сейчас нужна, и о чем не стоило забывать.

– Привет, – встретил ее Артем, целуя в щеку. – Как дела? Андрей нашел тебя?

– Да, сегодня виделись.

– Ну и устроила ты ему встряску. Когда я говорил, что ему она необходима, то думал не совсем об этом. И потом, парень то в чем виноват?

– Ой, не напоминай мне о Саше, до сих пор перед ним стыдно. А об Андрее вообще говорить не хочу.

– Уже все так плохо?

– Уже невыносимо.

– Ох, не нравится мне все это, – покачал Артем головой. – Как-то не в ту сторону вас обоих несет.

– А в какую надо?

– Помериться вами надо.

Вика только грустно улыбнулась – она уже и не мечтала об этом, а думать просто боялась.

Вскоре, суета перед барной стойкой отвлекла ее, затягивая в рабочий процесс. Народу было много и каждому было что-то надо, да еще некоторые знакомые пытались увлечь ее разговором. Но достаточно времени Вика смогла уделить только Инке, которая целый день ей названивала, узнав, что вчера произошло. Вика поделилась с подругой своими переживаниями, и на ее подробный рассказ некоторых моментов (кроме сцены с Андреем на столе, о чем Вика решила промолчать), та удивленно качала головой, в ответ пытаясь подбодрить и успокоить. Поведение Андрея ее не удивляло, хотя так же, как и Вику, начинало пугать. И после небольшого девичьего разговора, Инка снова убежала к своему возлюбленному, строго наказав Вике звонить при любой необходимости.

После Инны за стойкой появились Серый с Надей, Илья и еще один парень, которого представили ей, как клавишника их группы. До этого Вике не приходилось пересекаться с этим парнем, хотя раньше где-то видела – в своем районе все лица были знакомы. Вика только удивилась, что с ними не было сейчас Андрея, но сердце уже сжалось, приготовившись к встрече с ним.

– Что ж ты нам вокалиста испортила? – бестактно спросил вдруг Олег. – Совсем довела парня.

Вика захлопала на него глазами, обомлев от такой наглости.

– Слушай, Олег, помолчи, – осадил его Илья. – Вика, не обращай на него внимание. Андрей ему все равно скоро голову отобьет.

– Вика, ты не представляешь, что сегодня сделал Андрей, – сказала ей Надя, хватая ее за руку.

Вика насторожилась:

– И что же он сделал?

– Он сломал свою гитару. Представляешь?!

– Как сломал? – удивилась Вика, в миг расстроившись от этой новости, потому что знала, как важен этот инструмент для ее любимого музыканта.

– Да вот так, – вставил свое слово неугомонный Олег. – Взял за гриф и об пол. Я же говорю, что довела ты его.

– А ты еще и помог до кучи, – поддел его Серега.

– Серый, это правда? – посмотрела Вика на друга, машинально положив руку на грудь, где забилось в тревоге сердце.

Олег чему-то усмехнулся.

– Правда, – ответил Серый. – Что-то с ним совсем плохо. Мы даже репетировать нормально не можем, а завтра на фестиваль ехать.

– Фестиваль? – взволнованно переспросила Вика.

– Угу, – улыбнулся Илья. – Нас пригласили на фестиваль молодых групп в клуб "Рок-с".

Вика опустила глаза – такое важное событие намечается, и Андрей такие вещи творит. Это совсем на него не похоже.

– А сейчас он где?

Серый пожал плечами:

– Я ему пол часа назад звонил, и он сказал, что дома сидит и идти некуда не хочет.

– Ясно, – ответила она, совсем пригрустив.

– Да ты не расстраивайся так, – сказал Серый. – Наладиться все.

– Что-то не вериться мне в это, – заметил Илья. – Андрей три года такой мутный ходит, и я уж молчу, что до этого было, и что опять начинается.

– И ты туда же? – недовольным тоном буркнул Серый. – Мало Вике переживаний, давайте еще мы все добавим, и Олегу за это отдельное спасибо от них обоих.

– Вика, – дернула ее за руку Надя. – Ты только не расстраивайся. Все хорошо будет.

Вика глубоко вздохнула – да уж… и как тут не расстраиваться? И чего тут хорошо будет? Все только хуже и хуже.

Больше Вике не удалось поговорить с ребятами, потому что посетители слишком требовали к себе внимание. Она обслуживала людей, а сама все думала, об Андрее, о том, что происходит с ним, и что делать ей. Не может она вот так просто смотреть на его мучения. Тяжело очень. И самой тяжело и за него тяжело. Может, стоит с ним еще раз поговорить, спокойно, в спокойной обстановке. Может сходить к нему домой? Идея казалась не очень хорошей и очень пугающей, но при этом еще и волнительной. Да если бы не все обстоятельства, она уже давно бы прибежала к нему, чтобы наорать за глупое поведение и утешить за все переживания. Пару часов назад Вика боялась встречи с ним, а теперь сама рвалась. Себя не понять, а других тем более.

"Идти или не идти" – эта мысль маячила в голове Вики до самого закрытия клуба. И попрощавшись с Артемом, она вышла на улицу почти на рассвете, уставшая и разбитая, с уверенным чувством, что пойдет домой. Хотя, сходить к Андрею хотелось даже в это время и в таком состоянии. А ноги, будто специально не хотели ее слушаться – Вика решила пройти мимо его дома, сделав при этом крюк, хоть и стоять тяжело было после такой суетной ночи. Зато, она воздухом подышит и успокоиться немного, а может и сон нагуляет.

Проходя мимо дома Андрея, Вика заметила, что у него на кухне горит свет. Неужели не спит в это время? Хотя, она знала, что Андрей любил сочинять свои песни по ночам. И с неприятным ощущением нерешительности Вика все-таки вошла в подъезд и поднялась на его этаж, встав перед дверью. Оставалась самая малость – постучать. Но эта малость оказалась самой сложной. А вдруг он там не один? А если один и ему плохо? Отогнав все мысли, Вика быстро постучала, чтобы успеть, пока они не вернулись. Сердце сразу заколотилось в груди, как у испуганного кролика, и даже захотелось дать деру, пока дверь не открылась. Но она не успела – на пороге возник Андрей, застывший в недоумении. И Вика уже пожалела, что не убежала, что постучала, и вообще пришла. Смотря на нее, Андрей засунул руки в карманы спортивных домашних шорт, что единственное было на нем из одежды. А Вика не могла вымолвить ни слова – от чувств и желания сдавило грудь и перехватило дыхание. Ей неудержимо захотелось подойти к Андрею, прикоснуться к нему руками, губами, всем телом…

Так они и стояли молча, слушая тишину, и смотря друг на друга.

А потом Андрей протянул к ней руку, заводя в квартиру, и только закрыл за ней дверь, как уже оказался возле нее, притягивая к себе и накрывая рот поцелуем. Мир Вики снова покачнулся. Отвечая на напористый нажим мягких губ, она стала цепляться за Андрея, за его плечи, за его руки, за шею, желая коснуться всего, что было ей доступно. Его руки быстро справились со скользкими пуговицами на ее белой блузке, которую он стащил вместе с лифом и куда-то небрежно отбросил. В этот раз на ней были джинсы, но Андрей быстро справился и с этой задачей, а стягивая их вниз, сам опустился на колени, прикоснувшись к животу теплыми и влажными губами, отчего где-то под ними вздрогнул сжавшийся комок возбуждения.