Текст книги "Вампиры ночи"

Автор книги: Кейдис Найт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава двенадцатая

– Ты не можешь выгонять клиентов, – рявкает Константин. Лукка на него не смотрит. Он сидит напротив причудливого стола своего брата и читает журнал о мужской моде.

– Ты. – Внимание Константина переключается на меня. – Что ты узнала?

– Они обсуждали ведение бизнеса с тобой.

– И?

– И они хотели взять с тебя втрое больше, так как знают, что ты можешь себе это позволить. – Не решаюсь рассказывать ему о том, что было сказано о Лукке. Он спас мою задницу, теперь я спасаю его.

За спиной Константина висит красивая карта Москвы, переливающаяся разными цветами – красным, зеленым, синим. Она заколдована. На мгновение я задумываюсь о том, где он ее взял и что означают эти точки. Мой взгляд обращен на карту, а не на грозное лицо моего босса-Вампира.

– Втрое, – сухо повторяет Константин. В его голосе ощущается желание убить.

Не думала, что такое возможно, но теперь мне уже жаль Вампиров, которые собирались его ограбить.

На следующий день прихожу в клуб немного раньше обычного. В раздевалке полно девушек. Я просачиваюсь к шкафчику, в котором, как обычно, лежит моя одежда. Заглянув внутрь, нахожу подтверждение своей догадке – еще одно короткое, но со вкусом подобранное платье. К моему счастью, Лукка пока не смог стать ответственным за выбор моего наряда. Прямо сейчас я очень благодарна за эту малейшую милость.

У меня вошло в привычку подбирать правильное нижнее белье и приходить подготовленной. Надеваю платье и стараюсь не загонять себя из-за того, как мало информации мне удалось собрать для моей истории на этот момент. Я знаю только, что все ненавидят братьев Волковых и что никто не знает, кто убивает строителей. В принципе, это же было мне известно почти неделю назад в самолете.

Иду туда, куда можно присесть, и спотыкаюсь. Господи, как я устала. Вид тех Кровавых кроликов, которых пожирали прошлой ночью, так меня шокировал, что я не могла ни спать, ни есть весь день.

– Здесь есть какие-нибудь энергетики? – спрашиваю я у одной из танцовщиц. Думаю, она американка. Ее зовут или Кристи, или Кирстен, или Кристен.

Она мотает головой.

– Нам даже кофе не дают. Поешь что-нибудь. Еда тут правда вкусная, и она всегда добавляет энергии, – отвечает девушка, кивая в сторону стола, заполненного пищей.

У меня не было времени насладиться этим великолепным фуршетом, и в платье Константина особо не разгуляешься, но сегодня я настолько измотана, что мне все равно. Беру тарелку и наваливаю на нее чизкейк с изюмом, пончики, копченый сыр и блины с янтарной икрой, а затем сажусь на вращающийся стул возле туалетного столика.

Я почти готова к пикнику на собственных коленях, как слышу до боли знакомый голос Лукки. Никогда еще не видела в раздевалке Константина, однако Лукка здесь все время.

– Как поживают мои милые пташки? – доносится его возглас.

Несколько танцовщиц окружают Вампира, и он начинает смеяться, когда попугай-Перевертыш щекочет его одним из своих перьев. Однако взгляд его устремлен на меня.

Я запихиваю последний блин себе в рот и пытаюсь быстро его прожевать, пока Лукка подходит ко мне.

– Как себя чувствуешь? – спрашивает он, присаживаясь на стул напротив. – После прошлой ночи.

Неужели он пришел ради того, чтобы проверить, как я? Другие танцовщицы возвращаются к своим зеркалам или уходят на танцпол, но мне видно, как они посматривают на нас.

– В порядке, – лгу я. – Просто немного устала. Но после перекуса чувствую себя лучше.

Мне на самом деле лучше. Чувствую себя на миллион баксов. Лукка обращает внимание на стол с едой, и по его лицу пробегает тень.

– Мой брат настаивает на том, чтобы его работники хорошо питались.

– В его духе.

– Он не добряк.

– А ты?

Лукка медленно осматривает меня сверху вниз, словно его никогда о таком не спрашивали. Он опускает руки на мои колени, берется за ноги и резко притягивает к себе стул на колесиках, на котором я сижу. Его туманно-белоснежные глаза до ужаса меня пугают, но я не могу отвести от них взгляд. Он с трудом сглатывает, и вытатуированные на его адамовом яблоке вихри сжимаются.

– Ты видела, как я убивал, Саския. И все же ты спрашиваешь, добр ли я?

– Что ж, тебе нравится убивать? Или ты это делаешь, потому что должен?

Это задевает его за живое. Он разжимает пальцы на моем колене и медленно скользит ладонями вверх. Его большие пальцы надавливают на внутреннюю сторону моих бедер, а накрашенные ногти цепляются за мои чулки и останавливаются чуть ниже кружева.

– Ты делаешь и другие вещи, – произношу я, скрещивая свои руки и чувствуя холод его прикосновений через нейлоновую ткань. – Хорошие вещи.

В голове проносятся мысли о прошлой ночи, когда он высвободил меня из лап этих кровожадных животных и о том, что у него всегда есть время поболтать с танцовщицами. Когда он далеко от брата, Лукка не так уж и страшен.

Озлобленность на его лице на мгновение исчезает. Он поднимается. Наш разговор окончен.

– Ты слишком к себе жесток.

Лукка молча покидает комнату, а я стою, одергивая подол платья – оно ярко-синего цвета, почти такое же, как и другие мои наряды. Вкус Константина остается неизменным.

Дверь открывается, и я ожидаю снова увидеть Лукку, но появляется Асель. Сердце подскакивает от радости. Боже, такое ощущение, будто я выпила десять кружек кофе. Это на меня так подействовала еда или странный разговор с Луккой?

Я улыбаюсь Асель, но она на меня не смотрит. Отворачивается от всех нас и садится в другом конце комнаты. После нашего совместного завтрака мне хотелось еще поспрашивать ее. Обычно я не испытываю такого рьяного желания поговорить с зацепкой.

Остальные девушки продолжают разговаривать, смешивая русские и английские слова в своей речи, большинство из них болтают о Лукке, но мое внимание приковано к Асель. Она наносит тональный крем под левый глаз.

Я сажусь за столик рядом с ней, и девушка вздрагивает.

– Привет, давно тебя не видела, – обращаюсь к ней как можно радостнее.

Слабая улыбка касается ее губ, но головы она не поднимает. Если ты репортер, ты видишь много дерьма, а если ты к тому же Ведьма Верити, ты точно знаешь, когда кто-то что-то от тебя скрывает. Именно поэтому у меня есть подозрения, что у Асель синяк под глазом и легкий порез на лбу. Синюшность уже практически исчезла в оттенках зеленого и желтого. Это объясняет, почему она избегала посещения клуба в последние дни.

– Кто сделал это с тобой? – произношу я тоном громче, чем хотелось.

Она не отвечает, нанося еще больше пудры на лоб.

Хватаюсь за стул и разворачиваю ее к себе лицом. Девушка взвизгивает.

– Асель! Кто тебя ударил?

– Никто, – отвечает она.

Звень. Мне даже не нужно быть ходячим детектором лжи, чтобы понять, что это вранье.

Я бросаю на нее серьезный взгляд, и она вздыхает:

– Превратилась в животное, и меня сбила машина.

Еще один звон.

– Скажи мне правду, Асель. Кто тебя ударил? – спрашиваю я, понизив голос.

Она шмыгает носом и промокает салфеткой под глазами.

– Максим. Из-за моей работы он взревновал. В последнее время сам не свой, очень нервничает. Наверное, слишком много навалилось.

Я кладу руку ей на плечо, но ничего не говорю.

– Пожалуйста, не рассказывай никому, – произносит Асель, глядя на меня с мольбой в темных глазах. – Особенно Димитрию. Вышибале. Он очень заботливый. Долгое время был в меня влюблен. Он убьет Максима, если узнает, что тот меня ударил.

– Это неправильно, – отвечаю я, избегая грубости в своих словах. – Ты не можешь остаться с человеком, который относится к тебе подобным образом.

Асель наносит макияж под глазами, она вот-вот расплачется.

– Знаю. Это произошло впервые. Такая агрессивность не в духе Максима. Ему стало ужасно стыдно за себя, и он ушел. Я хочу поговорить с ним, но теперь не могу его найти, – произносит она так тихо, что мне приходится наклониться, чтобы услышать. – Он пропал.

Она наносит немного ярко-красной помады на губы, и я вижу, как дрожит ее рука.

– Пропал?

– Мой брат сказал, что вчера он не пришел на работу. Раньше такого не случалось.

Все остальные девушки покинули комнату, и мы остались наедине. Из клуба слабо доносится техно-музыка, но в основном все тихо.

Асель глубоко вздыхает и начинает быстро моргать, пытаясь сдержать слезы и не размазать макияж. На мгновение появляются ее кроличьи уши.

– Максим вернется. Он неплохой человек, просто в последнее время у него много забот. Дела на работе обстоят… неважно.

– Например? – спрашиваю я, хотя уже знают ответ.

– На прошлой неделе его приятеля нашли мертвым, и это уже не первый случай.

Я решаю притвориться глупенькой:

– Мертвым?

– У Максима есть безумные теории насчёт этого. В нерабочее время он не спит, пытается узнать больше. Я сказала ему, что это опасно и теперь он…

Асель промокает слезы на глазах, я снова касаюсь рукой ее плеча.

– Кого Максим подозревает в убийстве друга?

Она вытирает нос тыльной стороной ладони.

– Сначала он был уверен, что это полиция, так как они жестоко обращаются с иммигрантами. Но мой брат Арман считает, что это просто местные головорезы развлекаются ради денег.

– Они не подозревают тех, на кого работают? – спрашиваю я.

Ее подбородок дрожит, и она прикусывает губу.

– Вампиров? Они даже не знают об их существовании, и тем более, о том, что они наши боссы. Я бы никогда не смогла рассказать им правду. Мой брат с трудом выносит мои обращения.

На последних словах я удивленно приподнимаю брови.

– А ты думаешь, кто-то из строительной компании КЛВ убивает рабочих?

Наверное, Константин тоже так думает, если заставляет меня подслушивать разговоры в его клубе. И все же, не будет ли от меня больше проку, если я буду общаться с людьми на стройке, а не здесь? Наверное, мне стоит с ним поговорить об этом.

– Без понятия, – бормочет Асель и, закончив с румянами, идет к выходу. Направляюсь следом за ней. Думаю, лучше будет сделать вид, что я занята своей работой. Она придерживает дверь для меня.

– Спасибо, – произносит Асель.

– За что?

– За то, что помогла мне тогда, и за то, что выслушала. – От ее слов чувствую укол вины. – Давай снова вместе позавтракаем?

Улыбаюсь, и мы вместе поднимаемся по лестнице в клуб.

Как тихо. Моя первая среда, и думаю, что сегодняшняя ночь самая спокойная. Вот тебе и середина недели.

Пытаясь найти себе занятие, беру несколько бокалов и отношу их к бару. Сегодня опять Обезьянка. Он тут каждую ночь. Разве у работников клуба не бывает выходных? С ним общается медведь-вышибала, как всегда в своем синем адидасовском костюме размера XXXL. При виде него у меня на затылке волосы встают дыбом. Этот парень мне не нравится, и обезьяне я теперь не доверяю.

– Сегодня тихо, – обращается ко мне бармен, забирая у меня два бокала с шампанским.

Я согласно киваю.

Он смотрит на вышибалу, а потом снова на меня.

– Слышал, вчера Константин был на тебя зол.

– И что сказал господин Волков? – спрашиваю я.

– Ты не позаботилась о том, чтобы швейцарцы хорошо провели время.

Неужели Константин стал бы говорить о подобном? Мо ликует. Типичная Обезьяна-сплетница.

– Кто тебе об этом рассказал?

Он бросает взгляд в сторону медведя. Значит, вышибала распространяет обо мне сплетни. Вот же кусок дерьма.

– Я подавала напитки, не себя.

– Говорят, тебя нужно было спасать.

– Послушай… – повышаю тон, чтобы медведь меня тоже услышал, – Если вы с Машей и Медведем хотите посплетничать, то на здоровье, но со стороны вы выглядите как парочка отчаянных домохозяек, вышедших прямиком из передачи про животных.

На этих словах я разворачиваюсь и ухожу в кабинет босса, не желая задерживаться у бара ни на секунду и видеть убийственный взгляд медведя.

Я стучу в кабинет Константина, но никто не отвечает. Дверь слегка приоткрыта, поэтому медленно открываю ее и вхожу. Здесь никого нет.

Стоит ли мне его подождать?

Присаживаюсь. Встаю. Рассматриваю странную зачарованную карту на стене. Сажусь обратно. Боже, каким образом моя неимоверная усталость превратилась в странный неугомонный поток энергии?

Закрыв дверь, я подхожу к его столу. Он весь в бумагах. Не думала, что у Константина может быть такой беспорядок. Все эти документы – скука. Ничего, кроме крупных договоров и огромного количества накладных. На его ноутбуке открыта почта. Быстро взглянув на дверь, я провожу пальцем по сенсорной панели и начинаю просматривать сотни электронных писем на русском языке, ожидая, что что-то сможет привлечь мое внимание. Еще больше контрактов, отчетов по доставке, проведений переговоров – еще больше скучных документов. Открываю заархивированные письма. Затем замечаю их – два письма от двух разных частных детективов и отчет от хакера. Открываю вложения. Интересненько. Во всех документах говорится о деловом партнере Константина, Борисе, а именно о том, чем он занимался и где, а также есть информация о том, что хакер нашел на почте Бориса в «Кровавой хронике» и в его компьютерных файлах. Разве не о Борисе вчера ночью упоминал Константин? О том, что он связан с теми Вампирами из Швеции?

Не стоит так удивляться. Без сомнений Константин вполне мог нанять частных детективов и хакеров, и, конечно же, он поручил бы им разузнать больше о своих сотрудниках и тех, с кем ведет дела. Почему, черт возьми, нет? Неудивительно, что ему удалось узнать мое настоящее имя. Ведь все, что нужно, это хакер, который сверит фотографию с документами службы безопасности США, и легко найдет мой настоящий паспорт.

Но, напоминаю я себе, это совсем не значит, что он знает о моей работе в «Хронике». Благодаря Джексону, эту информацию найти гораздо труднее, чем имя, данное мне при рождении.

Продолжаю просматривать почтовый ящик Константина. Большинство его писем связаны с «Черным кроликом», но затем нахожу письмо о КЛВ. Снова взглянув на дверь, вбиваю в поиск «КЛВ» и просматриваю все электронные письма, связанные со строительством, пока не нахожу что-то стоящее. Это письмо выглядит иначе, чем остальные. Оно было отправлено на прошлой неделе доктором, который работает на компанию. Во вложениях есть печатные документы и медицинские отчеты с графиками, описывающими частоту сердечных сокращений и индекс массы тела пациентов, а рядом с каждым результатом – имя и фотография. Я их пролистываю. Все это молодые люди, некоторые из них в касках с логотипом КЛВ. Асель сказала, что братья Волковы действительно заботятся о рабочих своей строительной компании, но подробные медицинские отчеты? Зачем?

Я увеличиваю масштаб файла, чтобы рассмотреть поближе, как вдруг дернулась дверная ручка, предупреждая меня о том, что кто-то идет. Чтоб тебя! Захлопываю ноутбук в такой спешке, что опрокидываю вазу с цветами. Черт возьми, сегодня нервозность просто кипит во мне! Падаю на пол, чтобы скорее поднять стакан, и именно в такой позе Лукка находит меня – стоящую на четвереньках на полу в ярко-синим платье, задравшемся у меня на заднице.

– Я тебя тоже очень рад видеть, Саския, – произносит он, подходя ближе. От него пахнет мылом, а его обесцвеченные светлые волосы мокрые и зачесаны назад.

Быстро вскакиваю на ноги и оказываюсь практически нос к носу с ним.

– Ты всегда так ждешь моего брата? – спрашивает он.

Я одергиваю свое платье.

– Мне нужно было сказать ему, что прошлой ночью говорили те швейцары о Борисе и я… Я опрокинула вазу. – Ногой подталкиваю кусочки разбитого стекла в одну кучу. – Теперь все в порядке. Ты не видел своего брата?

– Сегодня ночью он в КЛВ. В последнее время он там появляется все чаще и чаще.

Мысленно я возвращаюсь к тому последнему файлу на ноутбуке Константина. О чем он вообще был?

– Ваши строители работают по ночам?

– Все сотрудники работают днем и ночью, – отвечает он. – А каким еще образом, ты думаешь, мы так быстро разбогатели?

– Но вы нанимаете людей.

Лукка смеется.

– Конечно, мы нанимаем людей. Думаешь, Сверхи бы взялись за такую тяжелую и малооплачиваемую работу? Там не как в клубе, здесь мы платим прилично, так как наши клиенты наслаждаются разнообразием танцовщиц, а танцовщицы могут также повеселиться. Всем нам известно, что, если речь заходит о сексе, Сверхи в этом очень хороши. – На последних словах он улыбается мне, и мое сердце замирает. – Но на стройке нужны мужчины, которые не будут жаловаться и будут работать днем и ночью, в дождь и в ясную погоду.

– Так вот почему вы проводите медосмотры? – спрашиваю я.

Лукка хмурится, и мне хочется со всей силы ударить себя по лицу. Кто тянул меня за язык?

– Я ничего не знаю о медосмотрах. – Он говорит правду.

– Моя ошибочка. Асель сказала, что ее брат работает на вас и что его боссы о нем заботятся. Я же американка. Ну, знаешь, подумала, что вы предоставляете им медобслуживание и все такое. – Театрально закатываю глаза, и Лукка смеется. – Может, я смогу поговорить с Константином на стройке. Не знаешь, он сейчас там?

Лукка мотает головой.

– Он не любит, когда кто-то появляется у него на стройке. Поговоришь завтра. А вообще, возьми выходной. – Я удивленно приподнимаю брови, и он улыбается. – Сегодня спокойно, а ты устала. Поспи немного, и завтра ночью мы с тобой увидимся.

Киваю ему в ответ. Мне нужно хорошенько выспаться, но не из-за моей усталости, а потому, что Лукка только что точно подтвердил, куда мне следует наведаться завтра.

Глава тринадцатая

Стройка, как назвал ее по-русски водитель, это огромная заснеженная территория. Не знаю, что я ожидала увидеть на строительной площадке в России. В Манхэттене очень людно, и наши стройплощадки выглядят вытянутыми и высокими, там ходят мужчины в неоновых касках, постоянно едят сэндвичи и свистят проходящим мимо. Здесь тоже полным полно мужчин, но они без касок. Проходя через стройку, я улавливаю фразы на нескольких языках – казахский, таджикский, корейский…

Вижу начало уродливого кремового здания. В первую очередь они сделали парковку, она недостроена, вся в углублениях, похожих на соты. Люди медленно передвигаются туда-сюда, словно пчелы в лютый холод. Как можно работать в такой мороз?

С краю площадки стоят трейлеры. Какой-то грузный парень выкрикивает приказы. Держусь в стороне, но уже после десяти минут этих наблюдений холод дает о себе знать. Клянусь, несмотря на громоздкое пальто, мой позвоночник начинает леденеть. Сегодня на мне кроссовки вместо каблуков, подходящих больше для стриптиза, но оказалось, что замерзнуть намного проще как раз в кроссовках, а не на каблуках. Кто бы мог подумать!

Пытаюсь найти что-нибудь аномальное, странное в поведении рабочих, что-то важное или ценное. Но ничего такого, они выглядят абсолютно обычно. Бросаю взгляд в сторону мужчины, который выкрикивал приказы, но его там уже нет. Должно быть, исчез в одном из теплых трейлеров. Да пошло оно! Выбора нет. Подхожу к самому большому трейлеру и стучу в дверь. Громко ругающийся мужчина открывает дверь и с удивлением смотрит на меня. Не думаю, что он привык видеть здесь женщин.

– Английский? – спрашиваю я его. Сомневаюсь, что он вообще может говорить на каком-нибудь иностранном языке, но мне нужно убедиться. Обращаю взгляд за его спину, чтобы посмотреть, есть ли там кто-нибудь еще, кого мне нужно одурачить, но никого нет. Внутри ничего, кроме квадратного телевизора, на котором включено… порно. Ха! То, что нужно.

Он отрицательно качает головой в ответ на мой вопрос.

– Меня зовут Дженнифер Лаверн, – произношу я на безупречном русском языке. Чуть покашливая, пытаюсь выиграть время для размышлений. – Я представляю господина Блумберга, американского инвестора, поддерживающего данный проект. Разве Константин Волков не предупредил вас о моем визите?

Его движения становятся беспокойными.

– Э-э, нет.

Я снова обращаю взор за спину мужчины, на этот раз заметнее для него, и озадаченно выгибаю бровь. Он следит за моим взглядом и тут же осознает, что не выключил свое дешевое порно.

– Вы должны показать мне участок, чтобы я могла рассказать своему начальнику, инвестору Константина, как продвигается проект. Но если вы заняты, я могу перенести встречу.

На его свиноподобном лице на мгновение проявляется страх. Попался. Он не хочет, чтобы его босс узнал об этом.

– Разумеется, – отвечает он, надевая куртку и выключая телевизор, а после добавляет: – Чай, кофе?

Мужчина указывает на свой тайничок с коричневыми пластиковыми стаканчиками, банкой растворимого кофе и несколькими лежалыми рождественскими конфетами.

– Нет, спасибо. Просто покажите площадку.

Выходим, он закрывает дверь. Направляемся в сторону других трейлеров и заходим в один из них, заполненный мониторами с изображениями с камер наблюдения.

– Здесь спят охранники ночной смены, – объясняет он. Я киваю и начинаю делать фотографии места, притворяясь, что добавляю к ним пометки на телефоне. Мужчина этому не очень рад, но что он может сделать? У меня два козыря в рукаве – его порно и мое знакомство с его боссом. Я мысленно представляю, что эти фотографии могут быть использованы для моей статьи, и ощущаю прилив гордости за то, что смогла зайти так далеко. Прошла неделя, а у меня уже есть кое-какие зацепки.

Мужчина показывает мне видеотрансляции и рассказывает о плане развития проекта.

– Где отчеты касательно анализов крови? – спрашиваю я, вспоминая файл на ноутбуке Константина.

Мистер Свиное рыло прищуривает свои крошечные глазки и выпячивает нижнюю губу, будто понятия не имеет, о чем я говорю. Лукка не знает, и мужчина передо мной ничего не знает, но это не игра моего воображения – я определенно видела медицинские отчеты о состоянии рабочих.

Ладно. Сымпровизирую.

– Мой работодатель хотел бы избежать публичного скандала, – произношу с важным видом, надеясь, что мужчина не заметит того, что я вообще понятия не имею, о чем говорю. – Мне необходимо удостовериться в том, что этот проект не представляет большого риска, понимаете? Вспышка болезни или утечка информации о неприемлемых условиях труда заинтересуют прессу и могут дорого обойтись вашему инвестору. Есть ли что-нибудь… необычное, о чем мне стоит знать заранее?

Я закидываю удочку, надеясь, что он попадется на крючок. Но безуспешно.

– Здесь ничего такого нет.

Звень.

– Хорошо, – отвечаю со снисхождением. – Тогда покажите мне остальную часть стройплощадки.

Стараюсь не обращать внимание на появляющуюся дремоту, когда мистер Свиное личико объясняет мне, как смешивается цемент, для чего нужны различные машины и как именно они закончат строительные работы. Вся эта экскурсия длится пятнадцать минут, и я так замерзла, что боюсь пошевелить пальцами, лишь бы они не оторвались.

– Сколько часов составляет рабочий день? – спрашиваю его.

– Смены по восемнадцать часов, семь дней в неделю.

Что за чертовщина!? Сто двадцать шесть часов в неделю без выходных? Это невозможно. Ни один человек не выдержит такой нагрузки!

– Мой босс говорил, что у вас проблемы с рабочим персоналом, – осмеливаюсь я произнести.

– Какого рода проблемы?

– Некоторые из ваших рабочих пропадают. – Мой голос спокоен. – Повлияло ли это на сроки завершения работ?

Он оглядывает меня так, будто только сейчас заметил, что перед ним стоит молодая женщина. Взгляд его крохотных глаз задерживается на мне, затем осматривает сверху вниз, а после останавливается на моих кроссовках.

– Здесь никто не исчезал. Все работники на месте.

Звень. Звень.

У меня нет времени расспрашивать его о лжи. Он осмотрел меня и предположил, что меня тут быть не должно.

– Экскурсия окончена, – холодно обращается ко мне мужчина, затем разворачивается и направляется обратно к трейлеру.

Черт. Черт. Черт.

Мне не следовало надевать кроссовки. Выдала себя с потрохами. Никто из представителей иностранного миллиардера не будет носить дешевые кроссовки. Я уже собираюсь уйти с парковки, но на полпути меня останавливает чей-то голос.

– Арман! – кричит кто-то.

Оборачиваюсь и вижу одного из рабочих, который зовет своего коллегу. Мужчина оборачивается, и мое внимание привлекает его лицо. Он кажется мне знакомым не только из-за имени, но и из-за формы его теплых глаз и улыбки. Это точно брат Асель. Он оставляет вещи, которые нес, и направляется к коллеге, зовущего его.

Успеваю встать у него на пути.

– Привет. Я подруга твоей сестры. Из клуба, – обращаюсь к нему.

Он округляет глаза, но затем его выражение лица становится мрачным.

– Не называй это клубом, – произносит мужчина. – Это дом для шлюх. Но моя сестра приличная девушка, я знаю.

Мне уже хочется прочитать этому парню лекцию о феминизме и терминологии, но я здесь не для этого.

– Она расстроена из-за исчезновения твоего друга. Максима.

Арман немного отстраняется, а потом меняется в лице и становится даже более несчастным.

– Уверен, что он просто взял отпуск. Он вернется, – отвечает мужчина.

– Отпуск? Из-за непосильной работы здесь?

Он обращает внимание на бригадира, который только что вышел из своего трейлера и смотрит на нас.

– Все не так уж плохо. Нам повезло, что у нас такие добрые работодатели.

– Но восемнадцатичасовые смены? Это же безумие!

Арман пожимает плечами.

– Я не устаю, никто не устает. К тому же здесь хорошо кормят. Все могло быть и хуже.

Приходится отступить. Мне больше нечего добавить, иначе это вызовет подозрения. Тот же коллега, что звал его, говорит ему возвращаться к работе.

– Я должен идти. Передай привет моей сестре, скажи ей… Скажи ей, что я скучаю, – грустно произносит он перед своим уходом.

Скажи ей сам. Так бы я ему ответила. Но после того, как я вспоминаю о его безумных рабочих сменах, меня переполняет чувство вины.

Мне нужно выбраться отсюда. Лед трещит под моими кроссовками. Я спешу уйти прочь со строительной площадки, ускоряясь с каждым шагом и выдыхая туманные клубы в воздух. Мне казалось это хорошей идеей – прийти сюда днем, не опасаясь Вампиров, но уже полдень, и, поскольку сейчас зима, на улице начинает смеркаться. У меня есть час до темноты, максимум.

Внезапно чувствую, как кто-то идет за мной, шаги хрустят на засохшей грязи. Это мистер Порно-Свин? Неужели он понял, что я ему соврала? Не хочу оборачиваться и выглядеть виноватой, поэтому продолжаю идти быстрее. Шаги позади меня ускоряются, соответствуя моему темпу.

К черту! Лучше выглядеть виноватой, чем умереть.

Эта стройплощадка огромная, но я замечаю вдалеке выход. Глубоко вдыхаю ледяной воздух и бегу, радуясь тому, что на мне кроссовки. Сворачиваю налево, а затем мчу с парковки к главной дороге. Здесь полно машин, а значит, что я больше не одна, поэтому осмеливаюсь оглянуться через плечо. Но тот, кто преследовал меня, исчез.

Я наклоняюсь, упираюсь руками в колени и пытаюсь отдышаться. Мои замерзшие пальцы кое-как скользят по экрану телефона в попытке заказать «Убер». Ну же! Чем темнее становится, тем опаснее.

Снова оглядываюсь на въезд на стоянку, и у меня перехватывает дыхание. Какой-то силуэт. Он смотрит на меня – высокий, стройный и мускулистый. Определенно не Свин.

Мое такси останавливается рядом, и я бросаюсь на заднее сиденье машины.