Текст книги "Вампиры ночи"

Автор книги: Кейдис Найт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава десятая

Сколько бы раз я не выходила в этой стране на улицу, холод не перестает меня удивлять. При выходе из клуба ледяной воздух ударяет мне в лицо, словно кувалда, оставляя на щеках ярко-красные следы. Я натягиваю шапку на уши и поднимаю край шарфа, чтобы прикрыть нос. Открытыми остаются только глазные яблоки, которые будто замороженные шарики, готовы выкатиться наружу.

Мои пальцы похожи на сосульки. Я пытаюсь быстро напечатать сообщение Джексону.

Привет, босс. Мерзну здесь из-за тебя, будешь мне должен! Есть несколько зацепок, но пока ничего конкретного. Хотя думаю, что, возможно, у меня тяжелый случай вагинального обморожения, поэтому «Хронике» придется обновить мою медицинскую страховку. Буду держать тебя в курсе развития истории (не моей вагины).

Джексон отправляет мне ответное сообщение со скриншотом словарного определения слова «приличие».

Я уже обдумываю язвительный комментарий, как вдруг слышу вдалеке крик. Это те три Вампира, которые были среди тех, кто ранее остался в клубе ради живой еды. Я морщу нос от мысли о том, что могло произойти после того, как они насытились. Где остальная часть их группы? Прямо сейчас в одной из приватных комнат клуба занимаются безумным и кровавым трах-фестом?

Мужчина в костюме кричит на кого-то, выходящего из клуба. На девушку.

Щурюсь, всматриваясь в темноту, и пытаюсь разглядеть, не танцовщица ли это.

– Почему не идешь к нам? – кричит ей парень.

Я прячусь в тень, чтобы он не мог меня увидеть, и твержу себе, что моя работа заключается в том, чтобы наблюдать и докладывать. Не вмешиваться.

Девушка не обращает на него внимания и ищет что-то в сумочке. После я вижу, как в темноте загорается оранжевый огонек сигареты, которую она подносит к губам. Парень приближается к ней.

– Видел, как ты танцевала, – бормочет он. – Как насчет того, чтобы вернуться и ненадолго уединиться?

– Я не Кровавый кролик. Всего лишь танцовщица.

– Я знаю, что видел.

Поднялся шум. Слышу, как кого-то прижали к стене и визг. Не уверена, кому он принадлежал. Подходя ближе, замечаю на земле сигарету с янтарным огоньком.

– Тупая шлюха! – кричит мужчина. – Тебе не уйти!

Он плетется, наклонившись над землей и пьяно спотыкаясь. Девушки не видно, и мне не совсем ясно, что он там ищет так низко на земле. Затем что-то теплое и мягкое касается моих ног. Кролик. Что здесь, черт возьми, ранним утром рядом с церковью в Москве забыл кролик?

Я нагибаюсь, беру его на руки и как можно тише ухожу по краю дороги прочь от церкви.

– Оставь эту долбанную суку! – кричит один из мужчин пьяному Вампиру. – Солнце вот-вот взойдет. Не стоит из-за нее рисковать.

Я прижимаю кролика к груди и, дойдя до дверного проема, освещенного солнцем, поднимаю животное выше, к лицу.

– И кто это у нас такой? – спрашиваю я на русском. – Ты чей-то питомец?

Затем вспоминаю первую танцовщицу, которую увидела этой ночью, ту, с мягкими темными ушками, на мгновение мелькнувшими над ее головой. Я перехожу на казахский:

– Или, может быть, ты очень талантливая танцовщица, которая к тому же еще и кролик-Перевертыш?

Кролик начинает яростно колотить меня задними лапами в грудь. Я осторожно опускаю ее на тротуар, предполагая, что она убежит, но этого не происходит. Прижавшись к дверному проему, девушка медленно начинает расти и перевоплощаться.

Мне многое известно о Перевертышах. Дочери Ведьм узнают о них в рамках обучения, и, будучи ребенком моей матери, состоящей в совете Ассоциации магов, я повидала много странностей в детстве. Как-то однажды на пляже Венис-Бич мне удалось подраться с ящерицей-Перевертышем. Однако полное перевоплощение я видела всего несколько раз. Оно происходит быстро и бесшумно, и меня всегда поражает тот факт, что одежда и обувь тоже возвращаются.

Я была права.

– Привет, Асель, – обращаюсь к ней, радостно улыбаясь.

Это та девушка, которая разговаривала по телефону в раздевалке клуба. Та, чье имя означает «мед».

Дрожащей рукой она начинает копаться в сумочке, откуда вскоре достает сигарету. Не произнося ни слова, она закуривает ее и делает три глубокие затяжки.

– Спасибо, – произносит девушка по-казахски. – Тот Вампир следил за мной уже давно. Сегодня у шеста я потеряла бдительность, и, должно быть, он видел мои уши. Мне следовало бы догадаться, что это возбудит подонка.

Удивленно приподнимаю брови, но ничего не говорю.

– Ты не похожа на человека, который приехал из Казахстана, – говорит она.

– Так и есть. Я из США, – отвечаю девушке. – Но немного знаю казахский.

Отчасти это не ложь.

В ответ она кивает:

– Холодная ночка, не так ли?

А когда в этой заснеженной дыре бывает иначе?

Я рада видеть, что, кроме толстого пальто, на ней кроссовки и джинсы. Она снова лезет в сумочку и достает пачку помятых и мокрых от пота рублевых купюр. Некоторые из них зеленые и фиолетовые, а другие, более высокого номинала, – голубые и красноватые.

– Я у тебя в долгу, – поясняет девушка. – За то, что помогла. Ты работаешь в клубе, верно?

Она указывает на кулон с кроликом у меня на шее. У нее точно такой же.

– Да, я новенькая, – произношу, подавляя зевок. Мне срочно нужно поспать, но сейчас я занята своей настоящей работой – веду разговор и выведываю информацию. – Встречаю клиентов и приветствую их.

Она морщится, будто моя работа намного хуже ее, а после берет меня под руку.

– Пойдем. Хочу угостить тебя завтраком. Я должна была встретиться со своим парнем, но… Это долгая история. Там, куда мы пойдем, готовят потрясающие сырники.

При упоминании творожных панкейков мой живот начинает урчать. Когда я ела в последний раз?

Она достает из кармана пальто вязаную шапку и натягивает ее на голову. Сверху у него розовый помпон, который покачивается во время ходьбы. В клубе, царственно кружась вокруг шеста, она выглядит совсем иначе. Сейчас та же девушка выглядит робкой и нежной.

Я улыбаюсь ей, а она улыбается мне в ответ.

Круглосуточное кафе ярко и безвкусно освещено теплым светом, который исходит от надписи на часах, всегда показывающих время завтрака. Мы направляемся к столику в углу.

– Твое имя Асель, верно? – начинаю я. – Слышала, как ты разговаривала со своим парнем раньше.

Стоило мне его упомянуть, как ее лицо засияло. Похоже, мне удалось найти подходящую тему для беседы.

– Разве ты не собиралась встретиться с ним за завтраком?

Девушка пожимает плечами.

– Он отменил встречу. Работает на стройке, и ему нужно быть там рано.

Я, не удержавшись, присвистываю:

– Раньше шести часов утра?

– Ага, – кивает она. – Рабочий график на стройплощадке такой же, как и у этого кафе.

Издав тихий смешок, девушка добавляет:

– Если бы Волковы могли добавить дополнительный час к суткам, они бы так и сделали. Их работники пашут как лошади.

Значит, тот, с кем она разговаривала, тоже работает на Вампиров. Интересно, знает ли он об этом.

– Твой брат тоже у Волковых работает?

– Да. Мой парень Максим и мой брат Арман, они оба сотрудники строительной компании КЛВ.

Я изучила всю информацию о предприятиях Волковых. Братья основали КЛВ четыре года назад, сразу после обращения. Это одна из самых быстрорастущих строительных компаний Москвы. Кроме того, на участке рядом с клубом было найдено последнее обескровленное тело.

– Мы приехали в Москву ради КЛВ, – продолжает Асель. – В моей деревне все знают об их компании, так как они нанимают рабочих без каких-либо бумаг. Я собиралась пойти туда работать, но мой брат был против. Потом я прочитала в «Кровавой хронике», что «Черный кролик» берет к себе Перевертышей.

– В твоей семье все Перевертыши? – спрашиваю ее.

Асель отрицательно качает головой:

– Нет. Только я. Максим даже не знает, что я не человек. Он и понятия не имеет, что работает на Сверхов.

– Вы приехали сюда втроем? Ты, твой брат и Максим?

Она кивает и просматривает лежащее на столе меню.

– Наша мать старая и больная. Ей нужно лечение. Мы отчаянно нуждались в деньгах, чтобы ей помочь. КЛВ платит наличными, им постоянно требуются работники, так что мы знали, что наш риск окупится.

Раздраженная официантка ждет, пока мы сделаем заказ, и я разрешаю Асель сделать его за меня. Вскоре нам приносят еду, и Асель, расслабившись, начинает рассказывать, какие блюда самые вкусные. Я приступаю к сырникам, покрытым сметаной и ежевичным вареньем.

– Что твой брат думает насчет Волковых? – спрашиваю ее, продолжая жевать. Надеясь, что мой голос звучит нормально.

Она проглатывает:

– За исключением времени работы, они хорошие работодатели. Всегда кормят своих сотрудников, следят за тем, чтобы они не голодали.

Жду. Звона лжи нет.

– Максим и мой брат всем довольны.

А вот и звон. Это ложь. Интересно.

Решаюсь немного надавить, наклонившись к Асель ближе и понижая свой голос до шепота:

– Слышала, как один из клиентов «Черного кролика» сказал, что на днях нашли труп одного из работников стройки.

Асель застывает с вилкой с кусочком сырника не донеся ее до рта.

– Ты не знала? – продолжаю я.

Спустя пару секунд, медленно жуя свой завтрак, она отвечает:

– Максим, мой парень, что-то такое упоминал.

Выпрямляюсь, изо всех сил стараясь не выглядеть слишком напористой. Это первая моя возможность собрать информацию для моего расследования.

– Что именно? – спрашиваю ее.

Асель опускает взгляд.

– Пожалуй, ничего такого. Он просил никому не говорить, но… – Она рассеянно перемешивает еду вилкой в тарелке. – Недавно исчезли некоторые из товарищей Максима. Знаю, для нас, иммигрантов, скитаться туда и обратно – обычное дело. Кто-то даже попадает за решетку. Но то были его друзья. Они бы не уехали, не попрощавшись. – Асель пожимает плечами. – Я сказала ему, чтобы не волновался, но теперь они оба, Максим и мой брат, на взводе.

Так много она еще не говорила после того, как мы покинули клуб.

– На взводе? То есть?

Асель пожимает плечами.

– Он все время пытается разнюхать, разузнать побольше. Я сказала ему, что нужно успокоиться и перестать лезть не в свое дело.

Звень.

Первая ложь. Но она не столь значительна. Возможно, Асель не пыталась его успокоить и лжет, чтобы замести следы. Или, может, не хочет, чтобы я проболталась нашим боссам, она им не доверяет.

– Мне интересно… А что ты делаешь в «Черном кролике»? – спрашивает девушка. – Не танцуешь и в баре не сидишь.

Она берет графинчик с молоком и наливает его в маленькую миску с гречкой. Это странно.

– Нужна была работа, и Константин мне ее предоставил. Я хотела… ну… сбежать от той жизни, которой жила.

– Я тебя понимаю, – улыбнулась мне Асель. Она словно убаюкивает свой напиток, держа рукой железный подстаканник с изображением советских космонавтов. – Извини, может, это прозвучит грубо, но ты странно пахнешь. Для меня как Перевертыша. Обоняние для нас очень важно.

Боже, снова этот запах! Перевертыши не устают твердить о нашем запахе. Они бы, вероятно, нюхали друг другу задницы, если бы это считалось приемлемым. Могу поклясться, что видела, как Джексон украдкой вдыхает запах моих волос и отшатывается.

– Не в плохом смысле! – добавляет она, расстроившись из-за моего молчания. – Ты пахнешь вкусно. Как яблочный сок и корица. Я просто не понимаю почему.

Ого. Никто раньше не давал такое красивое определение моего запаха. Конечно, это не похоже на то, что раньше мне говорили Сверхи. Наверное, она просто пытается быть доброй.

– Я Ведьма, – отвечаю ей. Не вижу смысла скрывать это, работая в клубе, полном Сверхов.

Асель выглядит приятно впечатленной.

– Боже мой! Какая у тебя сила?

Начинается.

– Отличаю правду от лжи, – с неохотой произношу я, ожидая разочарования, которое обычно отражается на лицах тех, кому становится известно о моих жалких способностях.

Однако Асель кажется более воодушевленной, чем прежде:

– Как круто! В моей деревне ты была бы очень популярна. Одна из наших селян называла себя Ведьмой Бражки, но думаю, что она притворялась. Ее варево никогда не помогало местным девушкам становиться красивее.

Меня пробивает на смех.

– Ты была единственным Сверхом в деревне?

– Мой покойный дедушка был таким же, как и я. Никого другого не знаю.

Асель рассказывает мне о бабушке с дедушкой и о своей маленькой деревушке в Казахстане. Оказывается, она ненавидит русский холод и не может дождаться того момента, когда они с Максимом заработают достаточно денег, чтобы уехать обратно и найти себе жилье.

Мы почти закончили с завтраком, и моя новая подруга берет телефон, чтобы проверить сообщения.

– Мне пора идти. Извини. Не спеши из-за меня. Останься, доешь.

Асель кладет деньги на стол и уходит, прежде чем я успеваю спросить ее о чем-либо еще. Однако когда она открывает дверь, то поворачивается и машет мне рукой.

– Увидимся сегодня ночью! – У нее заразительная улыбка.

– До скорого!

На улице начался снегопад. Я наблюдаю за тем, как она уходит, согревая руки своим медовым облепиховым чаем. Приятно иметь друга – прошло уже много времени с тех пор, как я обменивалась сплетнями с другой девушкой. Мне приходится повторять себе, что это только ради дела, что Асель мне не настоящая подруга, но все кажется таким реальным.

Улыбнувшись собственному отражению в морозном стекле, очищаю тарелку от остатков сырников. У меня есть зацепка. И у меня есть подруга.

Именно так я наконец-то нашла капельку тепла в этом холоде.

Глава одиннадцатая

– Тебе нравится здесь? – спрашивает Лукка, крутясь на барном стуле рядом со мной.

Прошло уже четыре дня с тех пор, как я начала работать в этом клубе. Каждый вечер отчитываюсь Константину, и, едва взглянув на меня, он твердит, что я плохо стараюсь, и отправляет меня обратно. К этому моменту я успела выяснить лишь, что его так называемые деловые партнеры чертовски жуткие и, какими бы милыми они ни казались братьям, доверять им нельзя. Когда я говорю об этом Константину, он улыбается и кивает, словно его любимое дело – издеваться над другими.

Мне хотелось еще порасспрашивать Асель, но после нашего совместного завтрака, в клубе она больше не появлялась. Другие танцовщицы говорят, что у нее диарея.

Очередная ложь.

Поворачиваюсь к Лукке, который уселся, облокотившись спиной о барную стойку, и расположил ноги по обе стороны от меня. Я не видела его с самого первого дня работы здесь и успела забыть о том, как сильно он отличается от своего брата.

– Да, мне здесь нравится, – вру ему.

Бледный взор Лукки скользит по моим бедрам, рассматривая очередной наряд, подобранный для меня его братом. Красное, обтягивающее и без бретелек.

– Твое платье скучное, – говорит он мне. – Возможно, в следующий раз я подберу тебе что-нибудь.

Боже мой, нет. Сегодня на нем джинсы, сидящие так низко, что видны очертания его бедер, и обтягивающая майка, которая все время задирается до середины торса. И, как всегда, его пустая фиолетовая кобура для пистолета, застегнутая на плечах словно рюкзак.

Лукка улыбается. На этот раз никаких клыков с золотыми коронками, только бриллиант на кончике его языка, который скользит меж зубов. Откинувшись назад, он кладет руки на барную стойку. Я замечаю, что занятые работой девушки отрывают взгляд от других мужчин и теперь смотрят на него. У него здесь особая репутация. Не потому, что он был со всеми, а потому, что все хотят его.

Я усмехаюсь собственным мыслям о том, что стою прямо между ног той игрушки, с которой каждый желает поиграть.

– Где Асель? – спрашиваю его.

Лукка выглядит растерянным.

– Она не пришла? Почему?

Как странно.

– Ты знал, что ее парень работает в вашей строительной компании? – задаю я вопрос.

Внезапно он выпрямляется, обхватив меня своими коленями.

– И что же тебе известно о КЛВ?

Его бедра крепко сжимают мои ноги. Медленно и очень нежно он начинает поглаживать меня под коленями. Покашливаю, чтобы скрыть вырвавшийся вздох.

– Твой брат сказал, что некоторые из ваших работников пропадают без вести, – с трудом произношу я.

В ответ он лишь пожимает плечами и откидывается назад, все еще удерживая меня.

– Работники приходят и уходят. Я мало что могу с этим поделать. Костя всем заправляет.

– И что же тогда делаешь ты? – тихо интересуюсь, наслаждаясь тем фактом, что остальные девушки теперь открыто пялятся на нас.

– Хорошо выгляжу, – отвечает он, вновь проводя языком по зубам.

– Лукка, – раздается голос Константина, и могу поклясться, что все, даже клиенты, сделали очень занятой вид. Но не Лукка, который выглядит столь апатичным, выпрямляясь и наклоняя голову. Его пустые белые глаза направлены на брата. Он приподнимает подбородок, будто пытаясь понять в чем дело, на что Константин нетерпеливо вздыхает:

– Надо поговорить о прибывшем грузе. Саския?

Я подскакиваю на месте и вытягиваюсь по струнке, когда он решительно подходит ко мне.

– Скоро прибудут особенные гости. Мне нужно, чтобы ты за ними присмотрела.

– Сейчас полшестого утра, – говорю я, взглянув на свои часы. – Разве мы не закрываемся?

Константин приподнимает брови, и на его губах появляется легкая улыбка.

– Тебя очень интересовали Кровавые кролики, не так ли? Что ж, сегодня ты все увидишь. Близится время кормежки.

Сложно скрыть панику, охватившую меня.

– Кто эти особенные гости? – спрашиваю его.

– Они работают на Бориса, моего бизнес-партнера. На самом деле, мне, наверное, следует познакомить тебя с ним. Эти мужчины прибудут сегодня вечером из Швейцарии. Убедись, что они хорошо проводят время.

– Почему их встречаю я? Ты им не доверяешь?

– Я никому не доверяю, – отвечает Константин.

Направляюсь из бара на верхнем этаже обратно в основную часть клуба через множество извилистых коридоров и замечаю группу мужчин, стоящих в ожидании за богато украшенными дверями рядом с вышибалой.

Он смотрит на меня с презрением. В этом огромном клубе я постоянно натыкаюсь на одну и ту же груду мышц. Это тот медведь-Перевертыш, который не впустил меня, когда я приходила на прослушивание… И он до сих пор меня ненавидит.

– Добро пожаловать в «Черный кролик», джентльмены, – обращаюсь к гостям по-английски. Константин упоминал, что они швейцарцы, но все же им не следует знать, что я понимаю их язык. Фактически это мой козырь.

– Могу я предложить вам что-нибудь выпить?

Их трое. Молодые, светловолосые и красивые.

– Я планирую напиться досыта, когда войду внутрь, – произносит один из них по-французски. Он моложе остальных.

Все смеются, а я делаю глупое лицо, будто понятия не имею, что только что сказали.

– Шампанское, – отвечает он мне с сильным акцентом. – Пусть его принесут Кролики.

В предвкушении гость слегка приоткрывает рот, и его клыки мелькают в тусклом алом свете, чуть увеличиваясь на фоне остальных зубов. В отличие от того, что мы привыкли видеть в кино, у настоящих вампиров нет огромных клыков, они просто немного больше остальных зубов и заостряются при запахе крови. Я заметила, что у некоторых клыки больше, чем у остальных, – видимо, длина и размер тоже имеют значение в мире Сверхов.

Мужчины возбуждены от предвкушения, и мне интересно, это потому, что, как сказал Мо, кровь, предлагаемая Константином, особенная и чистая? Или потому, что сегодня они собираются насладиться пиром из Перевертышей?

Вышибала с размаху открывает двустворчатые двери и жестом приглашает троих мужчин присесть. Это маленькая комната с белыми глянцевыми стенами и белым кафельным полом, украшенная большими белыми пластиковыми диванами. Похоже на больницу, и сильно отличается от остальных помещений клуба. Замечаю свернутый шланг, припрятанный в углу комнаты.

Конечно. Кровь.

Константин полностью ориентируется на предпочтения клиентов. Неважно, что комната похожа на космическую камеру для заключенных. Вампиры хотят видеть контраст красной крови на белом фоне. Лужи на полу и брызги на стене. Не знаю, что меня больше беспокоит – то, что я представляю, или то, что Константин так тщательно подстроил все под интересы и вкусы Вампиров.

Возвращаюсь, чтобы забрать бокалы с шампанским, и замечаю трех Кровавых кроликов на пустом танцполе. Не люблю осуждать способы зарабатывания на жизнь, но все еще помню руки того мерзкого Вампира на моей шее и клыки, впивающиеся в мою плоть. Мне страшно за Кроликов. Никакие деньги не сделают кормежку приятным для них занятием.

Мысленно в голове отмечаю, что, когда я вернусь в свою мерзкую квартирку, нужно будет позвонить Джексону и рассказать о Кровавых кроликах. Знаю, что он захочет написать об этом. Хотя, вероятнее всего, эта статья будет представлять больший интерес для людей и в лучшем случае появится в «Хронике» в разделе досуга. Меня поджидает гораздо более кровавая история.

Я вручаю каждой девушке ведерко с шампанским, а сама беру шесть бокалов. Они следуют за мной по коридору обратно в комнату. Вышибала, охраняющий снаружи вход, впускает нас, а после захлопывает дверь.

Затем все происходит будто на быстрой перемотке.

С молниеносной скоростью три Вампира хватают девушек. Бутылки шампанского разбиваются о землю. Мой взгляд падает на диван, где на коленях одного из мужчин уже лежит Перевертыш. Гость жадно впивается в ее шею. На коже девушки мерцают серебристые чешуйки. Думаю, она превращается в какую-то рептилию. Кровь стекает по бороде Вампира прямо на ее чешуйчатое плечо, раскрашивая белое платье и оставляя на груди пятна, похожие на распустившиеся бутоны роз. Меня поражает, что она всхлипывает от восторга. Когда в Строгино на меня напал Вампир, я не испытывала такой радости.

Кто знает? Наверное, давать кому-то питаться собой может быть приятным удовольствием, только если это не убьет кусающего. Без понятия. Ведьмы презирают отношения между Сверхами, поэтому меня воспитывали в ненависти к любому виду взаимодействия с ними. Всю свою жизнь я провела в полном неведении и совершенно не подозревала о том, что некоторым Сверхам действительно нравится, когда их кровь пьют.

Я наблюдаю за тем, как Вампир удерживает Перевертыша на своих руках и, когда она опускает его ладонь к себе под юбку, он начинает тяжело дышать возле ее ключиц. Да, если есть согласие, приятным может быть все.

В другом конце комнаты один из его коллег, самый старший на вид, подобно зверю, вцепился зубами в спину Перевертыша. Отвечая на его действия девушка стонет. Все выглядит настолько интимным, что я начинаю чувствовать себя какой-то маньячкой, но в то же время на это трудно не смотреть.

Оглядываюсь в поисках парня помоложе и вижу его на земле. Его Кровавый кролик лежит на спине, а обтягивающее белое платье задрано до живота. Опустив ее трусы с одной стороны, Вампир высасывает кровь из бедренной вены. Девушка под ним извивается, толкая его голову глубже между своих ног. Брызги крови летят в воздух. Теперь мне понятно, зачем нужны кафельный пол и пластиковые диваны. В комнате воняет, как на скотобойне, пары скользят в крови, руки и лица вампиров окрашены в алый цвет.

Неужели так каждую ночь? Сколько способен выдержать один Перевертыш? Глаза девочек закрываются, их тела обмякают, но они продолжают просить большего. Я то и дело думаю об иссушенных телах, которые все еще находят на стройплощадке. С ними произошло подобное? Может быть, из-за неудачной кормежки?

Маловероятно. Жертвами не были красивые девушки, большинство из них были мужчинами.

Я хочу вмешаться, сказать Вампирам, что им уже достаточно, как вдруг замечаю красную лампочку, мигнувшую в углу комнаты. Камеры слежения. Так вот почему Константин отправил меня сюда. Вряд ли для того, чтобы подслушать их разговор – трудно говорить, когда твой рот занят пульсирующей яремной веной. Этот мерзавец проверяет мою преданность.

– Константин не солгал, – кричит своему другу Вампир с козлиной бородкой. – Это самая качественная кровь, которую я когда-либо пробовал.

Он с глухим звуком бросает на диван свою девушку и откидывается назад, поправляя галстук.

– Но, если он хочет получить нашу помощь, должен будет потратиться.

Вампир, что был на полу, встает на ноги и начинает слизывать кровь с пальцев – одного за другим.

– Ему нужны наши средства. Мелкая сошка.

Неужели Константин планирует расширить свою деятельность и распространить услуги Кровавых кроликов? Боже, это пугает.

– Может, его бизнес и небольшой, но посмотрите, что у него получилось. Предлагаю взять с этого ублюдка тройную плату, – произносит другой Вампир.

Его Кровавый кролик стонет на полу, между ее ног лужа крови.

Я отступаю к стене. Что мне нужно делать? Мне не приходило в голову спросить Константина, в какой момент можно уходить отсюда. Должна ли я доставить девочек в раздевалки в сохранности? С тех пор, как мы зашли в комнату, никто не обращал на меня внимания.

– Он может себе это позволить, – говорит Вампир с козьей бородкой, а после, направляясь за шампанским, добавляет: – Меня больше волнует его чокнутый брат. Он может создать проблемы. Ты слышал, что произошло с Варламом и грузинами? Лукка непредсказуем. Константин заверяет, что держит его под контролем, но я сомневаюсь, что это так.

Мое сердце бьется так быстро. Уверена, они могут услышать его стук.

К счастью, в этот момент Кровавый кролик на полу снова стонет. Самый молодой Вампир кусает свое запястье и наклоняется над ней. Она жадно глотает кровь, держась за его руку, будто за мороженое во время зноя. Кажется, он довольствуется ее упоением.

– Наслаждайся, красавица. Мне нужно, чтобы позже ты была полна сил, – произносит он по-английски. – Я все еще возбужден. Ты!

Смотрю на него. Он обращается ко мне? Подходя к нему, стараюсь не поскользнуться на лужах крови на полу. Мне очень страшно, и надеюсь, что внешне это не так заметно.

– Хотите, чтобы я принесла еще шампанского? – спрашиваю его по-английски.

– Нет. От тебя исходит интересный аромат. Что ты за Перевертыш?

С молниеносной скоростью Вампир хватает меня сзади и притягивает к себе, и, когда пытаюсь бороться с ним, он начинает смеяться.

– Я не Кровавый кролик, – обращаюсь к нему. – Меня нет в этом долбанном меню.

Он стягивает бретельку платья и прижимается лицом к моей шее.

– Мне плевать, – произносит Вампир, тут же кусая меня, и сразу закашлявшись. Я оступаюсь, когда он отпускает меня и падает обратно на диван. Он хватается руками за горло. Слюна пенится по углам его рта, глаза выпучены от шока и боли, а его друзья в замешательстве. Пытаюсь отойти, но он хватает меня за руку, и его пальцы крепко впиваются в мою плоть.

В то же мгновение гремит распахнувшаяся дверь и меня окутывает внезапный порыв ветра. Лукка уже повалил Вампира на землю и с четко слышным треском ломает его руку.

– Сначала спроси, а потом кусай, – с хохотом произносит он.

– Какого дьявола?! – вскрикивает другой Вампир, – почему среди ваших Кроликов Ведьма?

– Ужин окончен. – Лукка подбирает его пиджак и швыряет в него. – Валите к черту из моего клуба.