Текст книги "Будущее в наших руках"

Автор книги: Кэтти Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ВТОРАЯ

Что он имел в виду, когда сказал, что его время ограничено?

Ограничено в тот самый момент или вообще? Возможно, надо было спросить его. Почему она этого не сделала? Неужели он не понимает, что все его проблемы отсюда? Ограниченное время означало то, что сын его оставлен без присмотра и сбивает с пути истинного ее драгоценную дочку.

Джессика почувствовала, что упустила инициативу. Она вступила в этот огромный офис и очутилась лицом к лицу с человеком, который настолько привык принимать решения, что, даже будучи застигнутым врасплох, мгновенно сориентировался, оставив ее в растерянности и недоумении.

Теперь она сидела с ним за столиком, уставленным чашками, кофейником и блюдами с пирожными, выглядевшими весьма аппетитно.

– Итак, – сказал он, закинув ногу на ногу и глядя на нее. – Почему вы сочли уместным врываться в мой офис и предъявлять мне претензии? Можете, наконец, сказать, что натворил мой сын? Если это то, что я думаю, то уверен, что мы могли бы прийти к какому-либо разумному и удобному для всех нас решению.

Его холодные серые глаза не выражали никаких чувств. В этом человеке не было ничего располагающего, и Джессика не могла расслабиться в его присутствии. Решимость ее заметно пошатнулась, однако она не собиралась ему это показывать.

– Как вы думаете, почему я пришла к вам? – ответила она ему вопросом на вопрос.

– У меня нет ни времени, ни желания играть в игры, мисс Херст. Я полагал, что вы мне сами все расскажете. Не за этим ли вы явились в мой офис без приглашения?

Она смотрела на него в упор и молчала. Наконец он спросил нетерпеливо:

– У вашей дочери какие-то неприятности из-за моего сына? В этом дело?

Джессика не отвечала. Она решила, что лучшей стратегией будет заставить его самого разобраться, в чем дело, нежели все время говорить самой. Если какое-либо решение и будет найдено, то пусть это будет двустороннее решение, и он должен быть готов пройти свою половину пути к нему.

– Она беременна? – спросил он прямо, и Джессика почувствовала, как краска бросилась ей в лицо.

Этот вопрос был оскорбительным. Нет, Люси не была беременной, Джессика знала это. Почему он сделал такие выводы? Ах да, ну конечно. По какой причине чаще всего волнуются матери? Потому что парни всегда остаются парнями.

– И какое именно решение вы бы приняли, мистер Ньюман, если бы дело было в этом?

– Я богатый человек, мисс Херст. Я готов взять на себя все финансовые трудности, которые могут возникнуть.

– Другими словами, вы бы от нее откупились?

– Естественно, отцовство придется доказать.

Значит, так действуют богатые люди, подумала Джессика. Засыпать проблему деньгами – и больше нет проблемы.

Его подход был настолько холоден, что она едва не взорвалась от гнева.

– Это в том случае, если она вообще захочет сохранить ребенка. Есть и другие варианты, вы знаете.

– Аборт?

– Вы говорите так, будто это преступление. Марку всего семнадцать, а вашей дочери… Сколько ей лет?

– Шестнадцать.

– Шестнадцать. Сама только что вышла из детского возраста. Ребенок может разрушить ее жизнь.

В первый раз он посмотрел на нее, замечая все, от аккуратного голубого платьица, хорошо сшитого, но уже далеко не нового, до копны светлых волос и босоножек без каблука – ее единственной пары летних туфель, купленной на распродаже два года назад. Ее гардероб был не богат, но все вещи в нем были хорошего качества и носились долго. Единственной проблемой было то, что со временем эти вещи перестали быть модными. Она вдруг почувствовала себя ужасно нелепой под его долгим оценивающим взглядом.

– Вы не похожи на мать шестнадцатилетней дочери.

– Что вы хотите этим сказать, мистер Ньюман?

– Сколько вам было, когда она родилась?

– Это не ваше дело.

– А вы ожидали, что я буду сидеть и молчать и позволю вам читать мне нотации по поводу поведения сына, не задавая вам никаких вопросов?

Он налил себе кофе, откинулся в кресле, сделал глоток и взглянул на нее без улыбки.

Джессика уже раскаивалась в том, что решила искать помощи у этого человека. У него не было никакого желания помочь ей, да и никогда не будет. Он из тех отцов, которые швыряют своим детям деньги и думают, что этого достаточно для их воспитания. По роду своей работы она часто сталкивалась с такими людьми. Родители, у которых слишком много денег и слишком мало времени, которые просили содействия адвокатов, пораженные тем, что их чадо привлекается к ответственности за угон машины или порчу частной собственности. Как он мог так с нами поступить? – неизменно причитали они. После всего, что мы для него сделали!

– Давайте уясним одну вещь, мистер Ньюман, – проговорила Джессика, – моя дочь не беременна.

– Тогда какого черта вы не…

– Не сказала об этом с самого начала? – Она бросила взгляд на его непроницаемое лицо. – Потому что мне было интересно услышать, каким образом вы бы решили подобную проблему.

– И, судя по каменному выражению вашего лица, вы хотели бы услышать от меня другой ответ.

– Вы очень догадливы, мистер Ньюман.

– Меня зовут Энтони. Может, вы перестанете обращаться ко мне столь официально? Вы, в конце концов, не на работу ко мне пришли устраиваться. – (Джессика покраснела и отвела глаза.) – А как бы вы решили эту самую маленькую проблему, мисс Херст? Как бы вы предложили мне поступить?

– Это не имеет значения, так как Люси не беременна.

– Почему вы не отвечаете на мой вопрос? – Он наклонился вперед, уперся локтями в колени и внимательно посмотрел на нее холодным испытующим взглядом. – Мне интересно знать ваш ответ.

– Я понятия не имею.

– Вы, наверное, предложили бы мне благословить сына на счастливое отцовство в возрасте семнадцати лет? Жениться как можно скорее?

– Ребенку всегда лучше иметь обоих родителей.

– А у вашего ребенка есть оба родителя? Судя по тому, как вы представились, нет.

– Вы правы, я воспитываю дочь одна.

– Почему? – спросил он через некоторое время, и Джессика отвела взгляд, чувствуя себя загнанной в угол и не совсем понимая, как выпутаться из этой ситуации.

– У меня никогда и не было мужа, если вам необходимо это знать.

Он ничего не сказал, но Джессика могла представить, сколько гнусных предположений крутилось в его голове.

– Боюсь, что все вышло не так, как мне представлялось.

– Понимаю.

– Неужели понимаете, мистер Ньюман?

– Сказать вам, что именно я понимаю, мисс Херст? – Он сделал паузу, затем слегка наклонился вперед и заговорил. Его голос звучал жестко: – Я вижу обеспокоенную молодую мамашу, которая в отчаянии оттого, что дочь может повторить ее собственные ошибки. Это вполне понятно, но я думаю, что вы не слишком хорошо все обдумали, прежде чем прийти ко мне. Вы почему-то вбили себе в голову, что мой сын виноват в плохом поведении вашей дочери; и, интересно мне знать, что подтолкнуло вас к такому умозаключению?

Игра окончена. Джессика надеялась, что, действуя неожиданно, ей удастся добиться от этого человека какого-нибудь положительного решения или по крайней мере сочувствия. Но сострадание, видимо, было далеко не первым в списке его добродетелей.

– Я ни в коем случае не обвиняю вас, – возразила Джессика с лицом, пылающим от гнева. Она сделала глубокий вдох. Еще не все потеряно, нужно попытаться извлечь из этой ситуации максимум пользы. – Вы правы, я беспокоюсь за дочь, и до такой степени, что готова обратиться за помощью к человеку, которого никогда раньше не видела. Я не уверена, что именно ваш сын виноват в перемене, которая произошла с Люси…

– Но вы более чем готовы делать поспешные выводы…

– Это же очевидно, как дважды два.

– Сколько для вас дважды два? Три? Пять? Шестнадцать?

– Вполне возможно! – взорвалась Джессика, прикладывая все усилия, чтоб не повышать голоса, хотя ей ужасно хотелось закричать. – А возможно, и нет, я хочу попробовать все способы, потому что вижу, как моя дочь меняется в худшую сторону, а я не имею ни малейшего представления о том, как остановить этот процесс.

Ее лицо было злым и напряженным от попыток сдержать слезы, которые могли бы все испортить.

– Люси изменилась за последние несколько месяцев, – продолжала Джессика уже более спокойно. – Все чаще и чаще стала ходить на вечеринки, возвращается домой Бог знает когда. Ее учеба в школе отодвинулась на второй план. Еще немного – и это отразится на ее оценках. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – У Люси нет денег, чтобы пробить себе дорогу, мистер Ньюман. То, что у нее есть, – это светлая голова, но что значит светлая голова без желания использовать ее? А сейчас я начала бояться, что это желание у нее стало пропадать.

– На что вы рассчитывали, когда шли ко мне, мисс Херст?

Так. Это уже что-то! Джессика немного воспрянула духом. Похоже, он готов ее выслушать.

– Я подумала, возможно, вы могли бы побеседовать с вашим сыном, мистер Ньюман. Я пыталась говорить с Люси несколько раз, но она просто меня не слушает.

– И вы думаете, что это к чему-либо приведет?

– В любом случае с вашей помощью я добьюсь большего, чем одна. Сейчас я словно живу на поле боя. Иногда бывают моменты затишья, но кажется, они становятся все короче и короче.

– Вы до сих пор не сказали мне, почему вы думаете, что мой сын в чем-то виноват. У вашей дочери наверняка много друзей. Откуда вы знаете, может, кто-то другой плохо влияет на вашу дочь?

– Я знаю всех друзей моей дочери.

– Всех?

– И очень хорошо. Я хотела сказать, конечно, у меня нет конкретных доказательств, что ваш сын стоит за этой переменой в Люси. – В суде, подумала она, я бы уже проиграла это дело. – Я не слышала их разговоров, не находила компрометирующих писем, но его имя не сходит с ее губ с тех пор, как началось… с тех пор, как… эта… проблема возникла.

– Вы говорите о моем сыне так, будто он представляет собой какую-то губительную силу, которой надо опасаться. – Ньюман усмехнулся, словно сама мысль показалась ему абсурдной. Такое впечатление, подумала она внезапно, что он относится к сыну с пренебрежением. – Вы видели его?

– Нет, но…

– Тогда вам лучше держать свое мнение при себе до того, как вы увидите его, мисс Херст. Что между ними происходит, как вы думаете?

– Честно говоря, не знаю, – произнесла Джессика, – просто ваш сын, кажется, сильно влияет на жизнь моей дочери.

– Вы думаете, они спят вместе? – спросил он решительно, и она остановила на нем долгий обиженный взгляд.

– Я полагаю, такое возможно. – Эта мысль была ей неприятна, но нужно было взглянуть правде в глаза.

– Будь это так, ваша дочь сказала бы вам?

– Не уверена. Хотелось бы думать, что да, но, честно говоря, не знаю.

Все это звучало так неубедительно… Материнское беспокойство подтолкнуло ее к этому визиту, но вопросы Ньюмана дали ей понять, что все то, что она чувствовала, было настолько неопределенным, что вряд ли можно было бы обвинять его, если он откажется помочь. К тому же он был отцом, а какому родителю понравятся намеки на то, что его ребенок плохо влияет на других, тем более если об этом говорит совершенно незнакомый человек?

– Может быть, – предложила она осторожно, – вы могли бы сказать Марку, чтобы он… ну… держался от нее подальше, оставил ее в покое?..

– Марку семнадцать лет, – ответил Ньюман, – вряд ли ему понравится, если я буду решать за него, что ему следует делать, а что нет.

– Вы же его отец!

– Это не значит, что он мне слепо подчиняется. – Он чуть повысил голос. – Вы же взрослая умная женщина. – Тон, каким были произнесены эти слова, говорил об обратном. – Я уверен, что вы сами прекрасно знаете все то, что я вам пытаюсь объяснить.

– То, что вы и пальцем не пошевелите, чтобы помочь мне. То, что вы позволите своему сыну разрушить жизнь Люси!

– «Разрушить», кажется, громко сказано, не так ли?

– Нет!

На этот раз Джессика не стала сдерживать эмоции. Она по собственному опыту знала, каково это, когда твоя жизнь круто меняется и тебе лишь остается собирать осколки. Она не могла с уверенностью сказать, согрешила ли уже ее дочь, но готова была сделать все, чтобы этого не произошло. Всякое может случиться, и стоит совершить ошибку, как жизнь превращается в ад.

– Все, о чем я прошу вас, – это убедить сына подождать, пока Люси подрастет, если он хочет встречаться с ней, – проговорила Джессика.

– Может, отослать его куда-нибудь, в школу-интернат например, чтобы быть уверенным?

– Давайте обойдемся без вашего сарказма, мистер Ньюман.

– А как вы собираетесь контролировать собственную дочь? Почему вы думаете, что, если Марк сделает одолжение и исчезнет из ее поля зрения, она не обратит внимание на кого-нибудь другого?

Это был довольно разумный вопрос, но Джессика все же не стала отвечать на него. Она молча посмотрела на Ньюмана, и он встретил ее взгляд, не моргнув.

– Ну и?.. – спросил он вкрадчиво.

– Конечно, я не могу быть уверена! – взорвалась Джессика. – Но я предпочитаю решать проблемы по мере их возникновения, как говорится, сначала добраться до моста, а потом переходить по нему.

Оба долгое время молча смотрели друг на друга, словно противники перед боем.

– Я пойду вам навстречу, – наконец произнес Ньюман, – я поговорю с Марком в присутствии вас и вашей дочери. Это не вызовет враждебности с его стороны и создаст подходящую атмосферу для обсуждения.

Джессика с изумлением уставилась на него. Она не ожидала, что ей будет предложено такое решение. Судя по всему, он предложил это, повинуясь внезапному импульсу, с единственной целью поскорее отделаться от нее.

– А вы думаете, они согласятся на это? – спросила Джессика наконец, и он пожал плечами:

– Возможно, нет.

– В таком случае вы по крайней мере сможете сказать, что попытались…

– Да, правда, – ответил Ньюман с поразительной честностью.

– И где же вы хотите организовать эту встречу? – спросила Джессика, мгновенно приняв решение.

– Я могу заказать отдельный кабинет в ресторане в Хэмстеде. На четверг, на восемь часов вечера. Ресторан называется «У Жака», и я знаю владельца.

– Я не могу позволить себе пойти в ресторан, мистер Ньюман. – Она выразила протест, даже не задумываясь: она читала об этом месте в рекламных проспектах и указанные в них цены были ей не по карману.

– Хорошо. – Он пожал плечами, и Джессика быстро произнесла:

– Я согласна.

Он снова сел и посмотрел на нее.

– Но пусть это не будет организованной встречей, – попросила она, – я не хочу, чтобы Люси думала, что я делаю что-либо за ее спиной.

– Чем вы и занимаетесь…

Она проигнорировала это замечание.

– Итак, мы встретимся случайно. Конечно, будет трудно убедить ее пойти, но я все сделаю, чтобы мы пришли.

– Почему ее будет трудно убедить? Ей что, не нравится ходить в рестораны? В тот самый период переходного возраста, в котором она сейчас, по вашим словам, находится?

– Люси и я не слишком часто куда-нибудь выбираемся, мистер Ньюман. Я вожу ее в кафе в день ее рождения, иногда там же справляем и мой, но эти мероприятия не входят в список наших обычных развлечений.

Он нахмурился, пытаясь понять, что все это значит.

– Но не можете же вы быть настолько бедны, если ваша дочь учится в частной школе?

– В частной школе? Да с чего вы взяли?

– Разве не там она познакомилась с моим сыном?

– Нет. А я работаю секретарем в одной юридической фирме. Моих доходов, какими бы приличными они ни казались, хватает на то, чтобы платить по закладной, оплачивать счета и покупать все самое необходимое. Тем не менее для частной школы этого недостаточно.

Она не хотела, чтобы он подумал, будто она недовольна своим положением или, еще того хуже, оправдывается перед ним, но у нее возникло подозрение, что он именно так воспринял ее слова. У богатых людей обычно своя жизнь. Они вращаются в кругах, в которых путешествие за границу – обычное дело, такое же, как обеды в шикарных ресторанах, лучшие места в опере и роскошные автомобили. Энтони Ньюман только что столкнулся лицом к лицу с одним из тех низших существ, которые не вели блистательную светскую жизнь.

Интересно, не пугает ли его мысль, что сын общается с девочкой не его круга? Ничего в его манерах не выдавало этого, но он поразил ее прежде всего как человек, очень ловко умеющий скрывать то, что не хотел показывать.

Он попросил счет и решительно воспротивился, когда она сделала попытку заплатить за себя.

– Хорошо, решено. В четверг, в восемь часов, в указанном ресторане.

– Если только вы не передумаете и не решите поговорить с Марком один на один.

– Естественно.

Но он не собирался менять свое решение, и, когда они наконец расстались, Джессика не была уверена в том, что правильно поступила, приняв его предложение. Она также не обрадовалась тем чувствам, которые он в ней пробудил. Она шла в его офис, чтобы обратиться за помощью, как родитель к родителю. А теперь поймала себя на том, что думает о нем не только как об отце Марка, но и как о привлекательном мужчине, и это ее тревожило и раздражало, хотя она и не могла понять, почему.

Этот мужчина не шел у нее из головы.

Вот уже почти семнадцать лет она избегала любых близких отношений с представителями противоположного пола. Ей приходилось работать среди мужчин, время от времени с некоторыми из них она выбиралась куда-нибудь поужинать, выпить вина, но делала все, чтобы не привыкать ни к кому, поскольку это означало страдание. Этот урок она усвоила хорошо. У нее росла дочь, и жизнь бы только усложнилась, если бы она пускала в нее мужчин.

И это решение нетрудно было исполнить. За все эти годы Джессика не встретила никого, с кем бы ей хотелось завести роман. Некоторые пытались ухаживать за ней, но она всем вежливо отказывала. Ее ухажеры не слишком настаивали. То, что женщина одна воспитывает ребенка, многих настораживало. Энтони Ньюман был не похож ни на одного мужчину, которого она знала. Было в нем что-то такое, что пробудило ее любопытство, заставило ее задуматься в первый раз о том, что она пропустила за все эти годы добровольного воздержания.

Она повторяла себе, что подобные мысли до добра не доведут. Ей очень хотелось позвонить и отменить этот ужин. Она знала, что Энтони не будет возражать. Но, с другой стороны, подобный поступок будет равнозначен побегу, и беспокойство ее совершенно нелепо. Он ведь не собирается набрасываться на нее. Судя по всему, он сделал это предложение с неохотой и, без сомнения, был бы очень счастлив никогда ее больше не видеть.

В четверг утром Джессика возилась на кухне, стараясь перед уходом на работу сделать сто дел сразу. Когда Люси была готова отправиться в школу, Джессика сказала небрежно:

– Между прочим, не планируй ничего на вечер. Мы с тобой кое-куда пойдем сегодня.

Судя по молчанию за ее спиной, она с таким же успехом могла объявить, что они сию минуту отправляются на Луну.

– Пойдем? И куда же мы пойдем?

– Ну, в общем, пойдем в ресторан. – Джессика повернулась и посмотрела на дочь. – Люди время от времени делают такие вещи.

– Люди могут делать такие вещи, но мы не делаем!

Глаза Люси подозрительно сузились. Рюкзак перекинут за спину, длинные волосы собраны в хвост. В свои шестнадцать лет она уже была на пару дюймов выше, чем мать, и совсем не казалась ребенком. Шестнадцать! Джессика подумала, что Люси выглядит как девушка лет двадцати. Боже, как летит время!

– Я подумала, что это будет хорошей переменой.

– Почему?

Джессика почувствовала, как знакомое раздражение накапливается внутри нее, но подавила его и улыбнулась.

– Потому что последние месяцы были для нас довольно тяжелыми. У тебя скоро экзамены. Я подумала, что было бы неплохо сходить куда-нибудь для разнообразия.

Люси пожала плечами, внезапно потеряв всякий интерес к разговору.

– Ладно.

– Так что, пожалуйста, будь дома вовремя! – сказала Джессика ей в спину.

Однако Люси уже была за дверью.

К половине восьмого Джессика приняла душ, оделась и ждала в гостиной дочь, которая все еще не вернулась из школы. Взяв в руки журнал, чтобы притвориться хотя бы для себя спокойной, Джессика устало думала о том, что будет еще один скандал, и они приедут в ресторан нервными и взвинченными, если вообще туда попадут. Люси может и вовсе не объявиться. Но Люси объявилась. Через пять минут. Запыхавшаяся и полная извинений.

– Правда, мам, я совсем забыла. Мне нужно было сходить в библиотеку, посмотреть кое-что по английской литературе, потом увидеть мистера Томаса и спросить его про домашнее задание по математике, и, когда я посмотрела на часы, было уже больше шести! – Она говорила голосом человека, пораженного тем, что время может сыграть с ним такую злую шутку. – Когда нам нужно выходить?

– Через пять минут. Такси заказано…

– Хорошо.

Джессика откинулась в кресле, закрыла глаза и почувствовала себя так, словно над ее головой пронесся торнадо. Она слышала, как дочь принимает душ, потом хлопает дверцами шкафа; затем она появилась в длинной черной юбке, в высоких ботинках на шнуровке (эти ботинки видели лучшие дни) и… Боже, откуда взялась эта футболка?

– Ты не можешь пойти в этом, – сказала Джессика, вскочив с кресла. – Это приличный ресторан, а не какая-нибудь забегаловка. И эта футболка мала тебе по крайней мере на два размера. Может, наденешь ту полосатую хлопковую рубашку, которую я подарила тебе на прошлое Рождество? Заправишь ее в юбку и наденешь какие-нибудь приличные босоножки.

– Ты опять? Прекрати придираться ко мне!

– Не разговаривай со мной таким тоном!

– Мне уже не двенадцать, мам!

– Я просто хочу, чтобы ты выглядела немного…

– Поприличнее? – спросила Люси таким тоном, словно это было грязное слово.

– Если хочешь, да. По крайней мере сегодня.

– Мне нравится эта одежда. Я чувствую себя в ней свободно.

Джессика раздраженно вздохнула. Времени на споры не оставалось.

– Хорошо, я скажу проще… я недовольна тем, как ты выглядишь, Люси.

– Ты всегда недовольна тем, как я выгляжу.

Ну, все сначала, подумала Джессика. Дальнейший обмен любезностями грозил перерасти в выяснение отношений.

Теоретически этот ужин должен был быть отдыхом, но, пока они ехали к ресторану, она чувствовала напряжение между ними. Еще одно слово по поводу опозданий, одежды, школы или чего-нибудь в этом роде – и Люси, она знала, надуется и вообще перестанет с ней разговаривать.

– Как сегодня дела в школе? – наконец спросила она, на что Люси издала громкий, давно отработанный вздох.

– Мы ведь не собираемся заводить старую пластинку о домашней работе, правда, мам? Читать эту надоевшую лекцию о важности образования?

Джессика почувствовала, как слезы наворачиваются ей на глаза.

– Я просто интересуюсь, дорогая.

– В школе было скучно, как всегда. Миссис Дин сказала, что нам пора определиться, какие предметы мы хотим изучать дальше.

У Джессики перехватило дыхание.

– И какие предметы ты думаешь взять?

– Математику, экономику и географию.

Джессика попыталась скрыть вздох облегчения. Она уже давно готовилась к этой решающей битве, желая быть уверенной в том, что, когда Люси объявит, что решила бросить школу в шестнадцать лет и стать продавцом в универсальном магазине, она найдет аргументы, чтобы переубедить ее.

– Если, – небрежно продолжала дочь, – я вообще захочу учиться дальше. Большинство девчонок в нашем классе хотят попробовать найти работу. Кэт подумывает о том, чтобы пойти на компьютерные курсы. Одни из этих, полугодовых. Люди, которые знают, как обращаться с компьютером, требуются всегда.

– Мы уже обсуждали это, – сказала Джессика, закрывая глаза и чувствуя себя утомленной. – Ты гораздо больше приобретешь, если пойдешь в университет, получишь ученую степень…

– Пока все мои друзья будут зарабатывать деньги…

– Жизнь не кончается завтра, Люси. Нужно заглядывать в будущее, а не ограничиваться завтрашним днем.

– Но почему?

Джессика оставила этот разговор. Они столько раз обсуждали эту тему за последнее время, что у нее начинала раскалываться голова от одних мыслей об этом.

Такси остановилось у ресторана, и Люси спросила недоверчиво:

– Мы что, здесь будем ужинать?

– Я подумала, что будет неплохо попробовать это для разнообразия.

Джессика подумала об отце Марка и почувствовала, как ее охватило волнение от непонятных предчувствий.

– Мы не можем себе этого позволить, – сказала Люси, вылезая из машины и оглядывая маму и ресторан подозрительно.

– А почему бы и нет? – улыбнулась Джессика. – Живем один раз.

Люси засмеялась – незнакомый, но очень приятный звук.

Практически едва войдя в ресторан, Джессика увидела их, сидящих в молчании за столиком в дальнем углу зала, частично скрытых пышными зелеными растениями в кадках.

Люси ни о чем не подозревала. Она была целиком поглощена мыслью, что будет есть в приличном ресторане, с приглушенным светом и официантами, готовыми явиться по первому зову.

– Могла бы сказать, что мы идем сюда, мам! Я бы что-нибудь другое надела.

– Я говорила.

– Да, я знаю! – прошептала Люси еле слышно, опустив глаза, пока их провожали к столику. – Но ты всегда говоришь мне, что я не так одета.

– Ты потрясающе выглядишь, что бы ты ни надела, – ответила Джессика вполне откровенно, стараясь подавить напряженное чувство в животе, нарастающее по мере того, как они подходили ближе к тому месту, где сидели Марк и его отец. Она не осмеливалась взглянуть на них, желая, чтобы даже мимолетный взгляд ее не выдал. Интересно, смотрит ли на нее Энтони Ньюман? Во всяком случае, она хорошо продумала свой наряд. На ней было платье до колен, с цветочным узором и пояском на талии, подходящее для любых случаев. Теперь Джессика раздумывала, произвели ли она и ее наряд впечатление на Ньюмана, но, поймав себя на этой мысли, засмущалась. Для него она была внезапной и не слишком приятной помехой. Для нее он был средством достижения ее целей. Поэтому неважно, находит он ее привлекательной или нет.

Они уже собирались садиться, когда Люси изумленно воскликнула.

– С тобой все в порядке? – спросила Джессика, отлично играя свою роль. – Ты вся покраснела.

– Все нормально. Да. Со мной все в порядке, – пробормотала Люси в растерянности. Она села за столик и, нервно кусая губы, стала бросать быстрые взгляды на соседний столик. Хотя Люси порой и выглядела взрослой, она по-детски не умела контролировать выражение своего лица. Джессика читала по нему как по книге. Ее дочь сначала была удивлена, увидев Марка Ньюмана, а потом ужасно смутилась. Теперь она была в нерешительности, стоит ли ей окликнуть его или нет. Марк все еще не видел их. Он сидел к ним спиной, а его отец, взглянув на них быстро и равнодушно, продолжал потягивать вино и изучать меню.

Джессика притворилась, что не замечает реакции дочери. Наконец Люси призналась, едва дыша:

– Я просто узнала кое-кого, вот и все.

– Правда? – (Официант подал им меню и принял заказ на аперитив.) – Кого-нибудь из учителей?

– Нет!

– Кого-нибудь из школьных друзей? – Она посмотрела на дочь поверх меню. – Не думала, что здесь есть кто-нибудь моложе восемнадцати, кроме тебя.

– Нет, это не из тех, кого ты знаешь, мам, – пробормотала Люси, погрузившись в изучение меню и нахмурившись.

– Интересно…

– Он не видел меня.

– Он?..

– Не оборачивайся! Он может заметить!

– Почему ты не поздороваешься, если ты его знаешь, кем бы он ни был? – спросила Джессика с наигранным равнодушием.

– Он в пиджаке! – Люси произнесла это так, будто это был страшный грех, и мать с трудом сдержала улыбку.

– Какой ужас!

– Очень смешно, мам. – Она уставилась в меню, все еще красная и сердитая. – Думаю, мне лучше сказать «привет».

Джессика кивнула, затаив дыхание.

– Хорошая идея, дорогая. – Она отложила меню в сторону, так ничего и не прочитав. – Глупо быть необщительной.