Текст книги "298 км/ч"

Автор книги: Кэтти Спини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 8

Пару дней спустя Анджело снова подъехал к лицею, где училась Мирьям. Когда она увидела его, лицо гонщицы озарилось радостью. Простившись с подругами, она поспешила к машине и опустилась на переднее сиденье. В этот раз Мирьям выглядела более свежей, чем в предыдущий. Видимо, присутствие экономки хорошо сказывалось на ней.

– Как дела, Мирьям? – спросил Анджело, отъезжая от обочины.

– Я хотела поговорить с тобой…

– Я весь внимание.

– Что скажешь о Trofeo di Velocità?

Анджело наморщил лоб. Автомобильных гонок с единичным заездом устраивалось уйма, и он далеко не все их знал.

– Название знакомое. Напомни, – попросил он.

– Гонка на спортпрототипах по обычной дороге с серпантином. Пятьдесят с небольшим километров.

– Таких немало. Признаться честно, не особо ими интересовался. А что?

– Я хочу принять участие в этом соревновании, – спокойно сказала Мирьям.

– Ты спятила?! Ты ведь гоняешь на автомобиле серии GT, а спортпрототипы – это что-то вроде болида, но без граунд-эффекта и вообще с серьезными отличиями от Феррари, на которой ездишь ты! Плюс дорога, как ты сказала, обычная, а вовсе не идеальное покрытие автодрома.

– Многие гонщики GT и ралли принимают участие в этом соревновании. И я приму, – твердо произнесла Мирьям.

– Зачем?

– Победитель выигрывает тридцать пять тысяч евро. Это для меня очень актуально. Ты найдешь мне подходящую машину?

Анджело всплеснул руками, на мгновение отпустив руль. «Вряд ли ее отец позволил бы ей принять участие в столь опасном мероприятии. Хотя кто знает? Звезда ралли и различных опасных заездов, напротив, вполне мог бы поддержать… – размышлял Анджело, рассеянно глядя на дорогу. – Имею ли я право запретить ей?»

– Анджело, я намерена принять участие в этом соревновании, – заявила Мирьям непреклонно. – Мне уже сделала предложение одна scuderia BMW. Я не хотела бы изменять Феррари даже на один день…

Анджело нервно крутанул руль, объезжая рытвину. Как отговорить эту упертую девчонку от опасного мероприятия? Он прекрасно понимал, что если не поможет ей, Мирьям примет предложение от другой команды. Она была слишком упрямой девушкой и если что-то решила, то переубедить ее почти нереально. «Уж лучше я обеспечу ей машину, обслуживание, подготовку и сопровождение, чем она свяжется неизвестно с кем, – подумал он мрачно. – Мадонна, хоть бы она поскорее нашла отца! Это становится моей навязчивой мечтой!»

– Хорошо, я попробую, – ворчливо пообещал Анджело. – Ты уже ездила к подруге твоей матери?

– Нет, Анджело! – тут же вспылила гонщица. – Дай мне хоть чуть-чуть прийти в себя!

Анджело стиснул челюсти, чтобы не сорваться. Он уже сильно жалел, что взвалил на себя миссию опекуна Мирьям. Два раза глубоко и размеренно вздохнув, он произнес ровно:

– Хорошо. Когда ты намерена вернуться к тренировкам? – сменил он тему, поняв, что давлением ничего не добиться и нужно сменить тактику.

– Не знаю.

– И мне это не нравится, – признался Анджело. – Через неделю предпоследняя гонка. А еще ведь машину настраивать! Или в этот раз ты полностью доверишься моим механикам?

– Нет! Если я не буду настраивать машину, для меня это тоже самое, как если кто-то завяжет мне глаза, оденет в новую одежду и выпустит на улицу.

Анджело рассмеялся, услышав подобное сравнение.

– Однако успех в гонках зависит не только от машины, но и от физической формы гонщика. Причем в не меньшей степени.

– Я знаю. Но мой тренер сказал, что несколько дней без тренировки не фатальны.

Анджело бросил на свою подопечную взгляд, полный сомнений.

– Он тебе так сказал? – уточнил он рассеянно, а потом добавил, не дожидаясь ответа: – После завершения Чемпионата ты будешь тренироваться с другим тренером.

– С другим?! Но почему?

– Чтобы выиграть турниры!

– Анджело, ты ведь не знаешь моего тренера! – горячо запротестовала Мирьям. – Отец вполне одобрял его методы!

– Каким образом он тебя тренирует? – осведомился Анджело.

– Мы занимаемся с ним на площадке и в тренажерном зале, это позволяет мне добиваться результатов! – пылко встала на защиту своего наставника Мирьям.

– Это все прекрасно, Мирьям, но ты нуждаешься в тренировках с гением. И именно к нему мы сейчас едем, – сообщил Анджело.

– К гению?! К какому еще гению? – Глаза Мирьям загорелись любопытством и изумлением.

– Приедем и узнаешь, – уклончиво ответил Анджело.

Вскоре они притормозили возле знакомой белой виллы. В тот момент, когда Анджело и Мирьям вылезали из машины, дверь дома отворилась, и на пороге возникла Барбара. Увидев Анджело, она солнечно улыбнулась, хотя на лице отразилось смятение. Тем не менее, она поспешила к калитке.

– Как приятно! – смеясь, воскликнул Анджело. – Нам открывают дверь, хотя мы даже не позвонили.

– Рада видеть вас, синьор Анджело. Синьорина? – Барбара повернулась к Мирьям и вопросительно взглянула на нее.

– Мирьям, юная гонщица, моя подопечная, – представил Анджело. – Хозяин дома?

– Да, синьор… но… – замялась служанка. Улыбка таяла на глазах, хотя Барбара усиленно старалась удержать ее.

– Но? – Анджело изогнул бровь.

– Он просил не беспокоить его… – произнесла она виновато.

– Он спит? – Анджело не смог скрыть иронии.

– Нет, синьор, он работает в библиотеке, но никого не хочет видеть.

– Пригласи его в гостиную, пожалуйста. И не говори, что пришел я. Можешь сказать, что его спрашивает незнакомая девушка.

Мирьям переводила взгляд с Анджело на экономку, пытаясь угадать, что происходит. Она понимала только, что хозяин дома не хочет никого видеть. А может, не хочет видеть конкретно Анджело, судя по тому, как Барбара переминается с ноги на ногу и не решается исполнить просьбу. Однако устоять перед обворожительной настойчивостью притягательного мужчины было практически невозможно, потому в итоге экономка пригласила их войти в дом и обреченно отправилась исполнять просьбу Анджело..

– Не понимаю, где мы пребываем?! – прошептала Мирьям, схватив Анджело за руку, едва Барбара скрылась за дверью.

– «Cavallino divino55
  Cavallino divino (it.) – божественная лошадка или скорее конек, потому что прозвище мужского рода.


[Закрыть]»… Тебе что-нибудь говорит это имя? – спросил он с коварной улыбкой.

Глаза Мирьям стали огромными. В них теперь детально отражалась целая гостиная. Мирьям потеряла дар речи и только ловила ртом воздух, будто ей внезапно стало его не хватать.

Она так и не успела прийти в себя, как в гостиной внезапно возник Эрманно. Лицо его было искажено раздражением. Похоже, он догадался, кто вновь нанес ему визит. Или служанка не осмелилась соврать, и хозяин дома вознамерился в невежливой форме выпроводить настойчивого посетителя, но увидев его спутницу, застыл в своем движении. Впрочем, как и Мирьям.

Для нее Эрманно был Великим Гонщиком Формулы 1. Она для Эрманно была никем, но Мирьям невыносимо напомнила ему сестру.

– Чем могу быть полезен? – спросил Эрманно неприветливо.

– Барбара, все canestrelli уже съедены? – с лукавой улыбкой обратился к служанке Анджело, ничуть не смутившись угрюмости хозяина, будто уже привык к такому настроению и ничего другого не ждал.

– К сожалению, да, синьор. Но сегодня с утра я пекла ягодные маффины…

– Отлично! Для меня ristretto, для синьорины caffè latte, пожалуйста.

– Конечно! – кивнула Барбара и поспешно ретировалась в кухню. Анджело показалось, что служанка не на шутку испугалась гнева хозяина.

– Мой дом напоминает мне кофейню… – с сарказмом произнес Эрманно, так и оставаясь в отдалении.

– Познакомься, это Мирьям, – пропустил Анджело мимо ушей замечание. – Та самая девушка, которая непременно должна выиграть много гонок. Она отчаянно нуждается в твоей помощи.

– Синьорина, – повернул Эрманно голову в сторону Мирьям, – я уже говорил вашему спортивному агенту, что не могу помочь. У меня куча дел, и нет времени ни для кого, тем более для женщин в гонках. Это пустая трата времени, – заявил он прямолинейно, с подчеркнутой вежливостью, надеясь, что эти слова заставят юную гонщицу поскорее покинуть его дом вместе со своим представителем.

В глазах Мирьям моментально вспыхнула злость и появилось выражение оскорбленной гордости. Гонщица сжала кулаки так, что ногти больно впились в ладони. Анджело с опаской, затаив дыхание, покосился на свою подопечную. «Может, не стоило так рисковать..?» промелькнуло у него в голове.

– Полагаешь, божественными могут быть только кони? – спросила Мирьям язвительно. – Мнимым божествам бывает очень больно падать с высоты своего заблуждения, особенно, если их обходят богини, – прошипела она, вскакивая. Затем бросилась к выходу.

Сказать подобное многократному Чемпиону Мира было, разумеется, чем-то немыслимым и крайне неуважительным. Но Мирьям не могла терпеть, когда мужчины несправедливо принижали ее, а в контексте с гонками это случалось нередко. Женщин в этом спорте очень мало, мужчины к ним относятся с добродушной теплотой, но в то же время смотрят свысока и не верят в способности слабого пола. Даже Анджело – она чувствовала это – не верил. Но что ее злило особенно – это что пока она так и не доказала никому свою правоту.

Злость и обида застилали глаза и звенели в ушах, поэтому Мирьям не услышала, как Анджело, перед тем, как покинуть гостиную, произнес сурово:

– Прежде чем судить о таланте других, мог бы снизойти со своей высоты и посмотреть на нее, а не смешивать с грязью! Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. А она стоит тебя!

Анджело догнал Мирьям, когда та уже вышла на улицу. Она размашистым шагом шла куда глаза глядят, забыв, что приехала сюда на машине.

– Мирьям! – Анджело схватил ее за руку.

Она резким движением стерла со щек слезы, оставляя черные разводы. Каштановые волосы, собранные в высокий хвост, растрепались и непослушными прядями падали на лицо, прилипая к мокрым щекам.

– Ничего, – пробурчала она себе под нос. – Никак не предполагала, что он такой надменный и плохо воспитанный! – Мирьям злостно шмыгнула носом. – Люди его чрезмерно и незаслуженно обожествляют.

– Обожествляют?

– Именно. Половина страны рыдала, когда он попал в аварию! – кипятилась Мирьям. – И еще потом, после того, как объявили, что он не сможет вернуться в спорт! – Мирьям снова шмыгнула носом и опять провела тыльной стороной ладони по щеке. – Для всех, кто любит гонки, он был идолом.

– Был? – уточнил Анджело, усмехнувшись.

– Да, был. – Глаза ее сверкнули.

– Не делай таких поспешных умозаключений, Мирьям, – поучительно сказал Анджело и, разблокировав дверь машины, пригласил садиться. Потом занял водительское сиденье и внимательно посмотрел на свою подопечную: – Он уже два года живет в депрессии.

– И что?! Это не дает ему права унижать других!

– Раненый человек часто старается укусить другого, кто имеет то, что потерял он. Эрманно выглядит вполне спокойным и уравновешенным, управляет фирмой отца, но я не знаю, что случится, когда сестра достигнет восемнадцати лет. Он любит ее до невозможности и не хочет, чтобы она оказалась на попечении социальных служб… Это и только это было той причиной, по которой он не лишил себя жизни.

– Откуда ты знаешь?! – воскликнула Мирьям, устремив на Анджело ошеломленный взгляд. Слезы застыли в синих глазах.

– Мы с Эрманно давно стали хорошими друзьями. Я был его гоночным инженером, когда он, шестнадцатилетний мальчик, только пришел в Формулу. Мне тогда было тридцать два. Тобой два года управлял отец, поэтому, очевидно, ты не задумывалась об отношениях пилота и инженера. А это очень тонкий психологический контакт и сумасшедшее доверие, невероятная близость душ. Инженер должен подобрать к своему пилоту ключик, они должны понимать друг друга с полуслова. За двенадцать лет такой работы я узнал Эрманно очень хорошо, поверь мне.

– Но почему же, когда я пришла к тебе… и спросила о нем, ты сказал, что вы не общаетесь? – сбивчиво спросила Мирьям.

– Потому что это правда. Когда врачи вынесли окончательный приговор, Эрманно попросил меня больше не приходить. Мы даже поссорились из-за этого. Я уговаривал его, убеждал, что жизнь и гонки на этом не заканчиваются, однако все мои попытки оказались бесполезными. Он закрылся от всего мира и от меня особенно. А я тоже не смог оставаться в Формуле, не смог стать чьим-то наставником и решил основать свое дело, благо профессия гоночного инженера у крутого пилота позволила мне заработать кучу денег.

– Что у него с рукой? Почему она на перевязке? – спросила Мирьям.

– Он не может владеть ею в полной мере.

– А сестре сколько лет?

– Семнадцать…

Четверть часа в салоне висела тишина, нарушаемая лишь мелодиями, звучащими из магнитолы. За это время они успели доехать до дома Мирьям.

– Уверен, он примет мой вызов стать твоим тренером, – сказал Анджело, остановив машину. Он ласково провел рукой по растрепанным волосам Мирьям.

– Я не хочу, чтобы он меня тренировал, – заявила она.

– Почему?

– Я не выдержу его насмешек.

– Но ты должна. По крайней мере, если ты хочешь выиграть и реализовать свои мечты, – рассудительно заметил Анджело. – В противном случае можешь докатать две оставшиеся гонки, затем окончить лицей, продать квартиру и пойти работать служанкой.

– Почему служанкой?!

– Можешь продавщицей. Но ни конструктором суперкаров, ни гонщицей тебе не быть.

Глава 9

Эрманно, мрачный, как туча, готовая разразиться гневной грозой, вернулся в библиотеку в намерении продолжить работу. Однако сосредоточиться никак не получалось. Мысли постоянно сбивались с деловых вопросов и возвращались к недавним посетителям, внося в душу диссонанс.

Эрманно злился на настойчивость своего доброго старого друга и одновременно был рад его видеть. Он хотел бы заключить Анджело в крепкие объятия, но в то же время будто боялся прикоснуться к прошлому. Он не находил в себе сил и мужества вернуться даже мыслями в мир гонок, стремился отгородиться от любой информации, долетавшей до него из спортивных новостей. Однако судьба юной гонщицы тронула до глубины души и не позволяла в очередной раз закрыться от этого мира. А еще эти глаза, похожие на океан, в котором отражается голубое небо, кричащее об одиночестве. Эрманно уже однажды видел точно такое же выражение глаз: у своей сестры. В довершение всего девушка бросила ему вызов, дерзко и неуважительно, но вместо того, чтобы разозлиться, Эрманно по необъяснимой причине восхитился ее смелостью. Ему понравились ее упрямство, гордость, бесстрашие, амбиции. Именно такие люди достигают в спорте высоких результатов, он прекрасно это знал.

– Я вошла минут пять назад, но, похоже, ты способен не замечать меня и целый час.

Эрманно вздрогнул и вскинул голову. Глаза Роберты искрились лукавым смехом, а широкая лучезарная улыбка буквально озаряла библиотеку светом.

– Я задумался, прости. Ты сегодня рано… – заметил Эрманно. подставляя щеку под поцелуй.

– Отменили последнюю лекцию. Зато я успею сделать домашние задания до тренировки. Сегодня отличная погода для тенниса! – весело сказала она и плюхнулась в кресло напротив брата. – Барбара поведала, что приходил Анджело с какой-то девушкой. Кто такая? И когда ты наконец задержишь Анджело до моего прихода? Я страшно по нему соскучилась!

– Берта! – Эрманно обессиленно взмахнул рукой. Потом устало посмотрел на сестру, и нежная улыбка тронула его губы.

– Эрми, я до сих пор задаюсь вопросом, почему вы с ним перестали общаться? Вы ведь были не просто коллегами, а близкими друзьями! Объясни мне!

– Потому что мы прекратили вместе работать, а, соответственно, стали меньше общаться, я уже много раз отвечал, – постарался он произнести спокойно.

– Понятно. – Роберта скривила губы, давая понять, что ни капли ему не верит. – А девушка? Что за девушка? Барбара сказала, что она гонщица. Правда?! – Глаза Роберты горели жгучим любопытством.

– Правда.

– И что такого они тебе сказали, что повергли в столь глубокую задумчивость?

– Берта, я думал о работе! – Эрманно начал сердиться.

– Неужели? – Она с детской наивностью распахнула глаза, будто в самом деле удивилась. – А судя по твоему выражению, кто-то плюнул тебе в лицо, и внутри тебя развернулась жестокая борьба хорошего воспитания с неуемным желанием плюнуть в ответ.

Эрманно рассмеялся. Роберта была единственным человеком, кто умел заставить его смеяться.

– Берта, ты невероятная… Главное, что в какой-то степени ты угадала.

– Правда?! И кто плюнул тебе в лицо? Надеюсь, не юная гонщица?

– Она самая.

– Какая негодяйка! – Роберта гневно сверкнула глазами. – Как посмела?

– Должен признать, что я спровоцировал. Позволил себе усомниться в способностях женщин к гонкам.

– Ах, вот оно что… Женщин в гонках мало, да?

– Именно, – подтвердил Эрманно. В груди мучительно заныло от ностальгии. – А тех, кто добился успехов – и того меньше.

– Но это все равно не повод выносить суждения, даже не посмотрев, как она гоняет, – выразила Роберта ту же мысль, какую недавно озвучил Анджело. Она подтянула под себя ноги и развалилась в кресле, будто в преддверии длительного и увлекательного разговора. – Помнишь, как обо мне говорили? «Она так неуклюжа, что даже по мячу не может попасть». Но тренер посмотрел и взялся терпеливо меня обучать. И сейчас я иногда даже выигрываю турниры.

– Ты у меня молодец, – со всей искренностью похвалил Эрманно.

– Почему же ты не хочешь посмотреть на нее и оценить? Сколько ей вообще лет?

– Семнадцать.

– Какая смелая девушка! – воскликнула Роберта. – Так почему ты не хочешь посмотреть на нее?

– Берта, как объяснить тебе? – Эрманно развел руками. Они никогда не возвращались к теме гонок с тех пор, как он попал в аварию, и Эрманно совершенно не был готов к подобному разговору, хотя он сложился очень спонтанно и естественно.

– Ты боишься возвращаться туда. Хочешь, я пойду с тобой? – предложила сестра с детской непосредственностью. Эрманно шокировано уставился на нее, даже рот открыл. А Роберта продолжила невозмутимо: – Я, конечно, тоже до смерти боюсь идти на автодром, но если ты будешь рядом, мне не будет так страшно, – заявила она, открыто посмотрев на брата. Она напоминала маленькую девочку, которая боится отправиться на прогулку по ночному лесу, но готова побороть свой страх, если большой и сильный старший брат пойдет с ней и будет держать за руку.

Эрманно в ступоре разглядывал сестру. Гонки Роберта перестала смотреть после аварии на трассе, в которой он едва не погиб, до этого она их очень любила. Но его поразило, что сестра готова переступить через свой кошмар, чтобы пойти с ним и поддержать. Он прекрасно понимал, как ей страшно, ведь видеосъемки были ужасными, а потом последовали еще несколько недель комы и неизвестности, когда Роберта осталась совсем одна, только Барбара была рядом.

Тяжело вздохнув, Эрманно закрыл лицо руками. Он столько мучительных месяцев пытался смириться с тем, что больше никогда не выйдет на трассу, и прекрасно понимал, что его смирение очень хрупкое, способное превратиться в пыль за секунду. Он совершенно справедливо опасался, что после похода на автодром его может накрыть такая депрессия, которую он будет не в силах побороть. А до совершеннолетия сестры еще много месяцев…

«Неужели эта девчонка сильнее меня, а я в реальности слабак?» задумался он.

– Берта, дело вовсе не в том, чтобы посмотреть и оценить. Анджело просил меня потренировать ее. И, вероятно, вести в гонках. А я не могу.

– Почему? Физически или морально?

Эрманно снова вздохнул.

– Сложно объяснить, Берта.

– Мне уже надо бежать, – спохватилась она, взглянув на часы. – Но знаешь, что я скажу тебе, Эрми? Ты стал слишком взрослым. Ты боишься покинуть свою гавань. Боишься свежего ветра. Помнишь, каким ты был еще лет десять назад? Помнишь, как ты на спор прыгнул с очень опасной скалы? Я тогда была совсем маленькой, но этот эпизод навсегда врезался мне в память. Я испугалась за тебя, а ты даже не дрогнул. Ты готов был броситься навстречу любому ветру. Помнишь?

Эрманно невидящим взглядом созерцал пространство перед своим носом.

– Потому что тогда ночи были короткими… – сказал он тихо.

– А теперь?

– Бесконечны…

– Что?!

Эрманно вздрогнул.

– Осенью они кажутся бесконечными, нет? – попытался он пошутить.

– Ты в летаргическом сне, Эрми! Конечно, если бы сейчас ты вздумал рискнуть и прыгнуть со скалы или сесть за руль Феррари, я умерла бы сразу. Этого я не хочу. Но я мечтаю, чтобы ты наконец вышел на дневной свет. Темнота твоего подземелья тоже очень опасна, и это меня пугает… – призналась Роберта. – Я убегаю. Чао! – и с этими словами, подскочив к брату, она чмокнула его в щеку и упорхнула.

Эрманно задумчиво смотрел ей вслед: легкая, жизнерадостная, солнечная и беззаботная оптимистка. «Как ей удалось сохранить эту жизнерадостность, несмотря на все беды и кошмары?!» подумал он и в изнеможении откинулся на спинку кресла.

****

Через неделю после этого разговора проходила предпоследняя гонка Чемпионата. Событие разворачивалось в Монце, совсем рядом с Миланом.

Все трибуны уже были заполнены. Они гудели, двигались, дышали, будто живые. Болельщики сгорали в нетерпении, поглядывая в ту сторону, где над трассой висели светофоры. Пока они горели ровным красным светом и загораться зеленым не собирались, хотя спорткары уже расставились в нужном порядке на стартовой решетке. Воздух был наэлектризован, буквально искрил адреналином.

Эрманно медленно брел в направлении пит-лейна66
  Пит-лейн – часть гоночной трассы, где располагаются пит-уоллы (командные мостики) участвующих в гонке команд и производятся пит-стопы – остановки машины для дозаправки, смены резины, ремонта и (в Чемпионате GT) смены пилота.


[Закрыть]. Сердце так же медленно билось в груди в такт шагам. Воспоминания душили, мешали вдохнуть полной грудью. Атмосфера гонок, вид гудящих трибун, гоночных машин у боксов, суета – все это причиняло мучительную боль. Кадры из чемпионского прошлого осколками впивались в душу, выворачивали наизнанку. Эрманно начал бить озноб и невыносимо разболелась голова. Хотелось развернуться и сбежать куда глаза глядят, но ноги сами собой упорно шли вперед.

Вокруг сновали люди и никто не замечал, как ему плохо, потому что никто не узнавал бывшего чемпиона и не видел его глаз: солнцезащитные очки, низко надвинутая бейсболка, черная борода и усы, которые раньше он не носил, позволяли оставаться инкогнито. По руке на перевязи его тоже нельзя было опознать: травмированную руку он засунул в карман, что правда причиняло дискомфортные ощущения.

Хотя нет, один человек все-таки приметил Эрманно в толпе и пристально следил за его передвижением. Возможно, потому что ждал его.