Текст книги "Кольцо кардинала (СИ)"
Автор книги: Кэтрин Рид
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
На улице вечерело, солнце ушло за горизонт, окрасив небо в красно-розовые тона. Предметы обесцветились, превратились в темные силуэты. Среди них были дворовые постройки, трактор и одинокий высокий дуб посреди поля. Николь затосковала по дому, по своей уютной комнате, теплу, комфорту. Переведя взгляд на экран телевизора, девушка попыталась сосредоточить свое внимание на сюжете передачи.
В этот момент входная дверь распахнулась, и в комнату вошла женщина. Она была среднего роста ни худой и не полной с копной седых волос, забранных в пучок. Она не видела Николь, потому что, разуваясь и снимая плащ, стояла к девушке спиной. А вот ногу Павла женщина заметила сразу.
Подойдя к нему, она потрепала его за носок.
– Паш, а Паш, вставай. Хватит тут дрыхнуть, иди в свою комнату, спина болеть будет.
Павел потер нос об думку, сонно сказав:
– Не пойду мам, там Николь.
– Какой еще Коль? Ты совсем от работы вскипел? Где пульт? – строго спросила женщина. Николь догадалась, что это и есть мать Павла.
Хозяйка принялась крутить головой и тут уж наткнулась взглядом на гостью. Она замерла, прищурилась. Немного пригнувшись, женщина подошла к столу, обвела взглядом все, что стояло на нем.
– Здравствуйте, это я – Николь, Павел мне отдал на время свою комнату, а вы его мама?
– Ага. Валентина Михайловна – я.
Женщина осторожно села на стул, зажала рот ладонями.
– Бог мой! Меня два дня всего не было, говорил, что у него дел невпроворот. Где ж он тебя нашел такую хорошенькую?
– Да проще простого, слетал в Италию и нашел!
– Вы по переписке через интернет что ли? Сейчас ведь модно это!
Николь махнула рукой.
– Да нет, что вы, мы знакомы всего два дня.
– Как же так вышло? – растерялась Валентина Михайловна, и тут же обрадовалась своей новой догадке. – А, так значит, вы приехали на лошадок посмотреть.
Николь покрутила головой.
– Валентина Михайловна, я здесь не по делам, и я не подружка вашего сына, между нами нейтральные отношения, и будем считать, что я его знакомая из Италии, которую он пригласил на время пожить в России.
– Не подружка значит? – переспросила Валентина Михайловна.
– Нет.
– Ну, ничего, в жизни все бывает, стерпится-слюбится еще, может быть. Я смотрю, ты наготовила всего тут?
– Ага.
– Ну и молодец, милая. Я сегодня полдня не ела. Сейчас переоденусь, накормишь меня?
– Так я все из ваших продуктов приготовила, моего тут ничего нет. Это вы меня угощаете.
Валентина Михайловна улыбнулась, встала, поставила сумку на кресло. Женщина сходила наверх, переоделась в домашнее платье. Сев за стол, она положила в тарелку всего понемногу.
– Я хотела сходить сегодня в душ еще, – сказала Николь, посмотрев на улицу.
Валентина Михайловна чуть не поперхнулась, провожая взгляд Николь до душа возле амбара.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что он заставил тебя идти на улицу посреди ночи?
Николь кивнула головой, отрезая еще один кусочек курицы.
– Вот сухарь.
Женщина отклонилась назад, показывая на дверь справа от кухни.
– Там ванная и туалет, пользуйся, когда хочешь. Он и в поле жить готов, а я уже старая, по ночам через огород мне бегать тяжело. Я живу сейчас на два дома, зимой больше в городе в квартире, летом здесь. Собственно говоря, ему, наверное, мое ворчание надоело слушать, вот он и сделал ванную, а сам до сих пор дикарем живет.
Николь исподлобья посмотрела на ногу Павла, с которой наполовину сполз носок. Вот ступня дернулась, из-за спинки дивана послышался зевок, потом появились две руки. Павел сел, ладонью провел по взъерошенным волосам.
– Паша, иди, поешь! Тут все так вкусно, я так готовить не умею, – позвала его Валентина Михайловна.
Павел нахмурился, натянул носок. Засунув руки в карманы, он прогулочным шагом подошел к столу.
– Что это? – спросил он, указывая кивком головы на курицу.
– Куриное филе с острым маринадом под слоеным тестом.
Мужчина поморщился так, как будто ему описывали что-то противное. Он взял большую тарелку, положил на нее всего. Сначала мужчина взялся за салат, он съел одну ложку и больше к нему не притронулся, следом в расход пошла курица, но и она ему почему-то не понравилась. Мужчина сосредоточился на картофеле. Съев большую порцию, он отодвинул тарелку. Николь никак не могла понять, почему из всего, что она приготовила, Павел ел только картофель. Странная у него была диета.
– Почему ты ешь только картошку? – спросила Николь.
– От остального воняет, еда приготовлена отвратно!
Николь пуще прежнего подивилась, от еды пахло довольно приятно, и на вкус все было очень прилично, она не употребила бы слова «воняет» и «отвратно» к своим блюдам!
Валентина Михайловна махнула в сторону сына рукой.
– Еда вкусная, не болтай ерунды!
– В ней один перец, он вонючий и на вкус отвратительный! – пробасил Павел. Выпив стакан воды, он пошел к выходу. Через некоторое время Николь услышала, как заводится мотор машины.
Николь и Валентина Михайловна начали убирать все со стола. Им было хорошо вместе. Женщина рассказывала о селе, о том, как они здесь оказались. Потом Николь не спеша приняла ванную, присоединилась к Валентине Михайловне и ее сериалу. Около двух часов ночи Павел зашел в темный дом. Мать сидела в кресле, смотрела старый фильм, Николь спала, свернувшись под пледом на диване. Он бросил свою куртку на спинку дивана, облокотился на него, смотря сверху на спящую красавицу.
– Может, отнесешь ее наверх?
Павел церемониться не стал, он сильно потряс Николь за плечо, изрядно напугав ее.
– Иди, спи в свою комнату! – строго сказал он.
Николь взяла плед и побрела к лестнице, там она врезалась в столбик поручня, споткнулась на первой ступеньке, потом, чтобы удержать равновесие, встала на одно колено.
– Ты даже ходить нормально не можешь, то плетёшься как черепаха, то падаешь на ровном месте! – проворчал сзади раздраженный голос.
Николь в момент проснулась, когда почувствовала, что поднимается вверх. Опять эта унизительное положение, он снова закинул ее на на плечо. Нормальный человек помог бы встать, но с Павлом ее жизнь превратилась в дикий экстрим за какие-то сутки.
Однако даже в расстроенных чувствах Николь заметила, что от его футболки пахнет дешевыми женскими духами, а на плече красуется отпечаток помады. Павел поднимался по лестнице быстро и, оказавшись в комнате, бросил Николь на кровать. Девушка тут же вскочила. Она хотела, чтобы он воспринимал ее как человека, с которым у него никогда не будет добрых отношений. Черты ее лица обострились, глаза почернели от злости, волосы разметались. Она стояла лицом к лицу со своим врагом.
– Своих деревенских девок ты можешь лапать сколько угодно, но попробуй только еще раз меня хоть пальцем тронуть и, я тебе устрою веселую жизнь.
Павел приподнял брови.
– Не за что! – спокойно ответил он.
– Что «не за что»?
– Не за что тебя лапать, зада нет, титек тоже, ну и мужика, поэтому тоже нет.
Николь пару раз моргнула, переваривая его последнюю фразу, ее лицо покраснело, руки задрожали. Так грубо с ней еще не разговаривали.
– У тебя есть минута на то, чтобы убраться из комнаты! – прошипела она.
– Бог мой, какие страсти! И что ты мне сделаешь, соплюха? – спросил мужчина расслабленным голосом.
В этот момент в дверном проеме появилась Валентина Михайловна.
– Я спать. Николь, поможешь мне с домашними делами завтра?
Девушка обрадовалась, что Валентина Михайловна подоспела вовремя. Чувствовала она, что все закончится плохо, если он останется тут хоть на минуту дольше. Павел вышел, и она услышала его громкие шаги по лестнице.
– Конечно! – ответила девушка, улыбнувшись. – Я могу приготовить еду, только скажите мне, что еще не любит Павел.
Николь узнала, что он не любит томаты, перец, гречу и свеклу. Ассортимент был достаточным, осталось только подобрать под эти продукты меню.
Утром Павел поднимался рано, в шесть уже был на ногах. Он позавтракал тем, что осталось от ужина – курицей и салатом. Тщательно выбирая перец из блюд, он отметил все же, что в целом все было очень необычно и вкусно. Девчонка явно знала толк в поварском деле. Убрав за собой, Павел вышел во двор. Утро было холодным, туман низко стелился над полем и рассеивал красные лучи восходящего солнца, накрывая округу розовой пеленой. Обычная картина, но все же что-то в жизни изменилось.
Николь и Валентина Михайловна поднялись, когда на улице уже стало припекать. Завтрак был скорым, а потом они полностью ушли в работу. Хозяйка показала Николь холодную кладовую с продуктами. Там в хранились мясо, рыба, масло, молоко, сметана, были даже кальмары. Рядом в тканых мешках стояли крупы. Такой запас продуктов они хранили неспроста. Рабочие экономили время и в деревню обедать не ездили. Именно поэтому к двенадцати женщины должны были приготовить еду на десятерых человек. Павел зашел в дом на минуту, он налил в стакан воды, прислонился к гарнитуру, наблюдая, как Николь с ошеломительной скоростью шинкует капусту. Девушка была сосредоточена, казалось, она ничего и никого не замечает. И Павел попросту засмотрелся на нее. Волосы, забранные под косынку, падали серебристым водопадом. Тонкую талию девушка обвязала фартуком, приминавшим платье к бедрам. Черты лица были прекрасны. Павел допил воду, встряхнул головой, прогоняя наваждение, и недовольный вышел из дома.
Обед прошел отлично. Николь познакомилась со всеми. Обморок не отводил от нее взгляда, сбивчиво хваля обед. Его теска Евгений, мужчина средних лет, отвечал за рацион лошадей, следил за их здоровьем. Двое парней из деревни занимались заготовкой сена, овса, доставкой необходимых для фермы продуктов. Оставшиеся люди готовили лошадей к скачкам. Все они были довольны обедом. Николь приготовила борщ, на второе пожарила рыбу в остром кляре, и, конечно, по центру стола стояла тарелка с идеально нарезанными колечками желтого, зеленого и красного перцев. Только Павел хмурился, из всего ассортимента он ел только рыбу и рис. Уходя, вместо спасибо он проворчал:
– В следующий раз приготовь что-нибудь другое.
Николь в ответ лишь улыбнулась. К вечеру девушка вышла из дома, она решила немного прогуляться по двору. Сначала она пошла к амбару, зайдя внутрь, почувствовала терпкий запах сена. На первом этаже стояли мешки с овсом, у стены лежали сельскохозяйственные инструменты. Николь поднялась по лестнице на чердак и там обнаружила сено. Его было совсем немного, возможно, это был остаток запасов с прошлого года.
Девушка вышла из амбара и направилась к конюшне. Здание имело вытянутую форму. Это место хозяин оборудовал по высшему разряду. Даже ей, непрофессионалу в этом деле, было это ясно. Она открыла широкую дверь и попала в просторное светлое помещение. На другом конце широкого коридора появился Евгений.
– Привет!
– Привет! На конюшню пришла посмотреть? – обрадовался он, спеша к ней на встречу.
– Да! Здесь очень светло!
– А то, шеф сам ее проектировал. И место выбрал подходящее, здесь пригорок, вода не застаивается, в помещении всегда сухо. Иди сюда, покажу, где наши лошади живут.
Николь прошла в загон размером примерно четыре на пять метров.
– Это место называется денник. Здесь Резвая отдыхает, набирается сил, получает пищу. Все тут сделано по уму. Вот смотри, например, тут прямых углов нет, стены обработаны специальным средством. Это все для того, чтобы грибки и плесень не плодились. Пол глинобитным сделан, идет немного под уклон. Все жидкие отходы уходят в наружный желоб. Самый большой плюс этой конюшни в том, что летом тут прохладно, а зимой – тепло, около десяти градусов даже в самый сильный мороз.
– И это тепло? – удивилась Николь.
– Конечно, для лошадей нормально. Если будет большой и резкий перепад температуры между улицей и конюшней, лошадь может заболеть, выходя на улицу.
Обморок открыл дверь наружу, и они оказали на огороженной территории, немного большей, чем сам денник.
– Вот тут наш «квартирант» гуляет, если выход в поле не прогнозируется.
Обморок вернулся в конюшню и, девушка поспешила за ним.
– А сейчас я покажу тебе свою берлогу, это святая святых, там хранится вся информация о наших лошадях.
Берлогой оказалась небольшая комната. В ней стоял засаленный диван, старый облезлый стол и стул. Обморок сел за стол, достал ящик, в котором аккуратно лежали толстые тетради. Он достал одну из них и открыл на первой странице.
– Смотри, тут целое досье на каждого нашего воспитанника. Вот, например, Резвая. Восемь лет ей сейчас, набегала она нам под сто пятьдесят тысяч долларов. Кроме того, было у нее два жеребенка, один у нас остался и, переняв лучшие черты от матери, принес доход не меньше. Второй приплод продали мы за очень хорошие деньги.
– Прибыльное это, однако, дело!
– Прибыльное, – согласился Евгений, – но и хлопотное.
Пролистав тетрадь, он показал Николь листы, заполненные разными подчерками.
– Здесь мы записываем все о Резвой. Что она ела, как тренировалась, была ли ей оказана медицинская помощь. Все идет по графику. За каждым мы следим лучше, чем за собой.
– Здорово, ты покажешь мне место, где они тренируются.
– Конечно, но через час, я еще на работе.
Николь кивнула, она вышла из конюшни, решив пока осмотреть территорию с другой стороны от дома. По пути ей встретилась Валентина Михайловна, она шла поить кроликов. Николь перехватила ведро с водой из ее рук.
– Я донесу! – весело сказала она.
Пока они закладывали в клетки клевер и разливали воду, она узнала, что помимо лошадей и кроликов тут есть куры, две коровы и коза Дашка. Последняя забрела к ним год назад. Объев капусту на огороде, коза сделала вид, что она местная и прибилась к коровам. На привязи Дашка никогда не была, поэтому просто ходила по пятам за Валентиной Михайловной или Павлом наподобие дворовой собачонки, а к вечеру присоединялась к своим подругам коровам. Час за работой пролетел незаметно, Евгений перехватил ее на обратном пути к дому. Он повел Николь по грунтовой дороге за дом. Справа от них было поле, покрытое золотистыми колосьями. Они перекатывались волнами по взгорью, уходя в голубое небо и сливаясь с большими кучевыми облаками. Слева от дороги природа была дикой, необузданной человеком, тут пахло горькой полынью, ромашкой. Николь увидела вдалеке лошадей. Они были разделены на две группы, Одни тренировались на площадке, другие оставались на выпасе.
– Я поведу тех, что стоят на выпасе на водопой, не испугаешься без меня?
Николь замотала головой.
– Нет, спасибо.
Девушка приблизилась к изгороди. Она повисла на заборе, наблюдая за тренировками, эмоциональным разговором наставников. Павел сидел верхом на пегом коне. Он, не отрываясь, следил за работой своих подопечных, иногда выкрикивал короткие команды. Работа шла с полной отдачей, на девушку даже внимание никто не обратил.
Николь с полчаса наблюдала за лошадьми, а потом пошла обратно в дом. Ей предстояло еще приготовить ужин и помочь Валентине Михайловне с поливом огорода.
Так тянулись их дни, они не отличались один от другого, были списаны словно под копирку. За две недели Николь уже привыкла к своей вахте на кухне, к работе на участке. Она старалась изо всех сил, готовя кулинарные изыски, включая в меню необычные блюда. На участке она до последнего сорняка очищала грядки, рыхлила почву, и через десять дней совместными усилиями с Валентиной Михайловной они добились идеального порядка на каждой грядке. Павел все так же был ворчливым. Как бы идеально ни была сделана работа, он находил к чему придраться. Если Николь пачкалась, он говорил, что она неряшлива. Ее меню вызывало у него раздражение из-за частого использования тех продуктов, которые он не любил. Ему не нравилось, что она каждый день ходит смотреть на лошадей, тратя время на безделье. Он видел, что девушка старается, но признать ее работу, как отлично выполненную, не мог. Все в его душе противилось этому. Она казалась ему не искренней, показушницей.
Полина, так звали рыжеволосую девушку, появлялась в доме практический каждый день в обед. Она морщилась, пробуя еду, потом аккуратно отставляла в сторону тарелку, а после критики Павла в сторону Николь всегда звала его к себе на ужин.
Как-то за очередным таким обедом Валентина Михайловна предложила Николь совершить верховую прогулку. Павел заметил, что ему некогда заниматься ерундой. И тут же на просьбу откликнулся Обморок, он договорился встретиться с Николь на следующий день в пять утра возле конюшни. Девушка была рада, прогулка вносила разнообразие в ее жизнь.
Она плохо спала ночью, и утром, чтобы быть бодрой, выпила сразу две чашки кофе. Павла в доме уже не было. Николь, конечно, знала, что он поднимается рано, но не предполагала, что настолько. Выйдя во двор, она заметила двух лошадей. Их клички ей были уже известны – Пегий и Резвая. Похоже, Евгений готовил Резвую для нее, он стоял за лошадью ближе к ее голове и поправлял сбрую. Прогулка обещала быть отличной: бодрящий прохладный утренний воздух, трескотня птиц, роса под ногами, сильные красивые животные – все это в купе с приятной компанией предвещало начало очень хорошего дня. Она быстрым шагом пересекла двор и вдруг остановилась как вкопанная. Ее выражение лица резко изменилось с радостного на настороженное. Еще бы, ведь в этот момент из-за Резвой вышел вовсе не словохотливый и добродушный Евгений, а Павел. Мужчина как всегда был одет в джинсы и черную футболку, знакомый широкий ремень поблескивал шипами. Отступать было некуда.
– Готова? – спросил Павел, передавая ей поводья.
– Да, – под нос ответила Николь.
Мужчина запрыгнул на Пегого и потихоньку пошел в сторону ворот. Он не собирался помогать ей, предлагая разобраться со всем самой. Чего он не ожидал, так это того, что через считанные минуты Николь обгонит его за воротами. Девушка сидела в седле прямо, правильно держала поводья. Она не была новичком.
– Ты неплохо справляешься! – сказал он, поравнявшись с ней. – Держите лошадей?
Николь слегка улыбнулась. Это была первая похвала в ее адрес.
– Нет, не держим. Однако каждую неделю я езжу на ферму и там тренируюсь.
– Ясно.
Павел больше не говорил ничего, и Николь стало от этого неловко. Сначала она думала, что он хочет просто ее смутить, заставить почувствовать себя не в своей тарелке. Но потом, проанализировав его поведение в предыдущие дни, оценив спокойствие, расслабленность мужчины, она поняла, что этот человек по природе своей молчун, говорит он только по делу, и вытащить из него хотя бы пару фраз просто невозможно.
Около перелеска они повернули на восток.
– Проверим твои возможности в скачках, – сказал Павел. – Скачем наперегонки по этой дороге. Ты идешь по правой колее, я – по левой.
Павел поднял руку и показал направление.
– Доходим до оврага, около него дорога делает петлю. Там поворачиваем, потом возвращаемся к перелеску. Согласна или не уверенна в своих силах? Если откажешься, я пойму, не всем это дано.
Николь слегка приподняла голову, она считала, что ее навыки верховой езды отточены ничуть не хуже его. А при том, что она имеет небольшой вес, да и лошадь у нее не абы какая, победа была ей обеспечена.
– Согласна! – с вызовом ответила девушка и, пришпорив Резвую, она приподнялась в стременах. – Догоняй, если сможешь.
Резвая неслась по дороге, поднимая клубы желтой пыли, а Николь, пригнувшись к шее лошади, смотрела только вперед. Ветер бил в лицо, она чувствовала, как мышцы животного работают, словно отточенный механизм. Несколько раз дорога делала плавный изгиб, Николь в эти моменты сбавляла темп, боясь попросту выпасть из седла. Вот колея пошла на поворот, это и была та самая петля, о которой говорил Павел. Впереди обозначился рваным краем овраг. Участок без сомнения был опасным, поэтому Николь немного приструнила Резвую, стараясь войти в круг плавно. И тут она услышала топот копыт позади, Павел догонял ее. Повернув голову, она увидела коричневую голову Пегого. «Если он меня обгонит, то я проиграю, у него будет повод глумиться надо мной все оставшееся время. Не бывать этому!» – думала Николь, понимая, что еще мгновение, и она проиграет. У нее была только одна возможность, чтобы помешать, ему выиграть. Резко направив Резвую на соседнюю колею, она преградила Пегому путь. Маневр был неожиданным и очень рисковым, Павел сразу натянул поводья. Его конь резко остановился и встал на дыбы. Несколько шагов, и вот они летят с обрыва. Павел едва успел убрать ногу, когда Пегий упал на бок и поехал по песку вниз. Из песка торчали корни, они обдирали кожу его любимца.
Николь проскакала вперед еще пару сотен метров, но почувствовав неладное, обернулась. Позади никого не было. Девушка замедлила ход, обводя взглядом местность и, услышав жалобное ржание, сразу повернула обратно. Чем ближе она была к оврагу, тем больше заходилось ее сердце. Она знала, что совершила ошибку, и эта ошибка могла дорогого стоить. Николь приблизилась к обрывистому краю, сразу заметила Пегого. Он, отфыркиваясь от пыли, стоял на самом дне оврага. «Где он? Ну же, пусть с ним все будет хорошо!»
И тут она увидела Павла, он поднялся с земли и посмотрел в ее сторону. Лицо его почернело от злобы, футболка была разодрана на груди, и Николь могла видеть, как напряжены его мышцы. Он готовился к атаке! Девушка поняла, что если он ее достанет сейчас, то ничем хорошим это не закончится. Ей необходимо было скрыться, по крайней мере, до тех пор, пока он не остынет. Она развернула Резвую и помчалась к дому. Издали были слышен грозный раскатистый голос, но из-за топота копыт разобрать речь было невозможно. Около перелеска Николь обернулась и к своему ужасу увидела его совсем близко. Он приближался к ней стремительно, у нее не было ни единого шанса достигнуть цели первой. Прошептав молитву, она поскакала напрямую к дому по целине. Этот путь был в два раза короче. На середине поля Николь опять обернулась. Пегий с грозным седоком делал дугу по дороге, теперь у нее был шанс на спасение. Николь опередила его на две-три минуты, она уже слышала топот копыт позади, когда пулей влетала в дом. Пробежав мимо кухни, где Валентина Михайловна готовила завтрак, она быстро поднялась на второй этаж и захлопнула дверь в свою комнату. С отчаянием она подергала замок, понимая, что он сломан. Надо было что-то делать. Девушка начала быстро выгребать книги из шкафа, они с грохотом падали на пол, раскрывались, листы в них мялись, рвались. Наконец, когда секция стеллажа была пуста, она налегла на ее боковую плоскость, кое-как приподняла край, и от этого вся конструкция со страшным грохотом рухнула поперек двери. Николь принялась кидать книги к двери, потом стала крутиться вокруг себя в поисках других предметов. Ее била дрожь, она боялась сейчас Павла до ужаса! Вдруг позади ее послышался низкий зловещий, но чрезвычайно довольный голос:
– Отлично, теперь не уйдешь!
Николь вскрикнула, резко развернулась! Она посмотрела в лицо мужчины, оно было злое, вены на шее вздулись, взгляд исподлобья не говорил ни о чем хорошем. Николь простонала, она должна была выбраться отсюда, и теперь выход был один – через окно! Он перехватил ее взгляд и оскалился. Девушка пошла по стеночке, а потом вдруг рванула на него, пытаясь лягнуть его в пах. Перед ее глазами все завертелось. Только она стояла и вот теперь лежит на кровати, лицом прижатая к покрывалу, на нее навалилось тяжелое тело, вышибая из легких воздух, крик отчаяния сдержала шершавая ладонь. Он дышал ей в ухо, а она даже вздохнуть не могла.
– Я сейчас ладонь уберу, только ты не кричи! Договорились?
Вес ушел, и девушка поняла, что Павел стягивает с себя ремень. Ее голова в отчаянии заметалась по постели, слезы потекли из глаз ручьем.
– Боже, только не бей меня, что угодно, только не бей, пожалуйста, прошу тебя.
Павел стоял над девушкой на коленях, он склонил голову на бок и удивленно посмотрел на ее подрагивающие плечи. У Николь была истерика, она вся сжалась, спрятав руки у груди, хрупкое тело била крупная дрожь. Мужчина отложил пояс в сторону, он развернул девушку к себе лицом, сел на кровать, посадил ее на свои колени, придерживая руками под спину и ноги. Вид у Николь был такой, как будто она только что повстречалась с самим сатаной, и тот ее собирается затащить в ад. Она буквально побелела от ужаса, и в настоящий момент стучала зубами, смотря на него красными заплаканными глазами.
– Николь! Николь! Успокойся! Я в жизни женщин не бил! Тебе ничего сейчас не угрожает!
– Зачем тогда ремень снял? – проревела девушка, захлебываясь слезами.
– Так он весь в шипах, боялся ненароком тебя им поцарапать!
Николь провыла, ее личико было таким зареванным и несчастным, что Павел не удержался и большим пальцем начал стирать слезы. Она покосилась на ремень.
– Я думала, ты меня им изобьешь.
– Ну и глупая ты, да я до сих пор зол на тебя, с тобой трудно. Сначала ты преградила путь Пегому, и мы свалились с обрыва.
Павел нахмурился, он отвел волосы Николь назад.
– Это было очень опасно, каждый такой скакун стоит немало денег, к тому же много сил уходит на поддержание его здоровья, тренировки. И тем более лошадь – тоже живое существо, оно испытывает такую же боль, как и ты!
Николь начала краснеть.
– С ним все в порядке?
– Да с ним все в порядке! Потом ты рванула к дому, поле здесь не ровное, много рытвин, их скрывает трава, на каждой из них Резвая могла выбросить тебя с седла. Следующим на очереди был этот шкаф, который чуть не рухнул на тебя, и, между прочим, там есть редкие издания, в довершении всего, ты захотела выпрыгнуть из окна. Все это ты натворила за какие-то четверть часа! Ей богу, единственным способом остановить тебя, было завалить в эту постель.
– Но я испугалась! Ты такой страшный, когда злишься! – прошептала Николь.
– Что же мой гнев был праведным! Радоваться твоим поступкам я не мог.
Николь понурилась. «Облажалась по полной программе! Даже против ничего не скажешь!»
Николь тихонечко икнула, она перестала плакать.
– Из…извини, я не буду больше так делать.
Ее все еще потряхивало от пережитого шока. Она держала кулачки под подбородком, плотно прижав локти к груди.
– Тебе бы сейчас чего-нибудь попить, да только ты так лихо этот шкаф свалила, тут работы на два часа теперь хватит.
Николь положила щеку на плечо мужчины, посмотрела на шкаф.
– Он был такой тяжелый, я еле его подняла, – пожаловалась она, потерев ладонью поясницу, которая слегка ныла.
Павел провел рукой по спине девушке, и та, немного прогнувшись, прижалась к нему. Он был теплым, большим как медведь и теперь, когда не был сердитым, вдруг оказался таким хорошим.
Девушка расслабленно выдохнула, растеклась по груди и плечам мужчины, принимая его простую добрую ласку. Павел ждал, когда Николь успокоится, он осторожно прижимал ее к себе, растирая поясницу.
Безусловно, ее выходка не могла остаться без ответа, и он знал, как ее проучить.
– Послушай, я должен заняться Пегим и Резвой. Пегий содрал кожу на боку, одна подкова не выдержала нашего падения. Планы поменялись, сегодня ты – мой главный помощник. Согласна?
Николь кивнула.
– Во-первых, стеллаж я сейчас подниму, и ты расставишь книги, потом я разберу их так, как мне надо. Поняла?
– Да.
– Отлично. Затем ты выйдешь со двора и пойдешь по дороге в поле. Дойдешь до соснового леса и болота, там увидишь два стога сена. Твоя задача заключается в том, чтобы в обед переворошить скошенную траву и под вечер часов в семь собрать все в один стог. Если этого не сделать сено утром намокнет от росы и будет гнить. Около одного из стогов найдешь лестницу, грабли и вилы. Обычно я делаю это сам, но сегодня мне надо заняться Пегим. Все поняла?
– Да, я все поняла, расскажи только, как ворошат.
Павел подробно объяснял Николь несложную технику, он не спешил, ему нравилось прижимать к себе девушку, ощущать ее нежность, мягкость. Время хотелось растянуть, однако дела не ждали. Он заставил ее подняться, поставил стеллаж на место и, словно герой-любовник, удалился из комнаты через окно. Николь проводила его взглядом, а потом посмотрела на гору книг.
– Как же я так быстро его разгрузила?
Девушка принялась за работу, свои огрехи она привыкла исправлять трудом. На книги у нее ушло не меньше часа. После чего она быстро перекусила и, не дожидаясь обеда, вышла из дома. Она пошла по той дороге, которая петляла между полем ржи и лугом. Было немного жарко, но Николь привыкла к теплу Италии, поэтому местное лето не докучало ей зноем. К своему походу она подготовилась хорошо. Легкое короткое белое платье простого покроя и огородные резиновые шлепки не давали ей перегреться. На плечи девушка накинула газовый шарф, а на голову надела соломенную шляпку с цветами вокруг узких полей.
Она немного переживала из-за того, что заплутает и не сможет выполнить задание Павла, но увидев вдали сосновый лес приободрилась. «Я докажу ему, что могу справиться со всем!» – решила про себя она.
Добравшись до поля, Николь действительно увидела два стога. Только это были не маленькие стожки, которые обычно показывают в романтических фильмах. Это были огромные стога, широкие немного вытянутые высотой в три или четыре ее роста. Девушка нерешительно потопталась на месте, обошла стог и обвела поле взглядом. Оно было огромным! Все это выходило за рамки ее представлений, она думала, что на все задание у нее уйдет менее часа, но тут работы было на весь день. Николь недовольно съежилась.
– Так значит! – возмутилась она и, прошипев, добавила. – Ничего, я справлюсь, вот увидишь!
Девушка взяла вилы и начала работать. Солнце палило нещадно, гладкий на вид черенок натирал руки. Платье начало прилипать к телу. Николь сто раз пожалела, что не взяла с собой воду и солнцезащитный крем. Пот градом тек из-под шляпки, которая ни в коей мере не защищала ее от солнца. Когда она дошла до тени отбрасываемой лесом, то немного выдохнула, но счастье было недолгим. Укус в голень заставил ее вскрикнуть, она шлепнула ладонью по коже, и в траву упал большой слепень. Теперь помимо того, что натруженными руками она должна была переворачивать сено, ей еще приходилось отбиваться от слепней. Они садились на все открытые участки тела, кусали шею, ноги, руки, голову. В довершение всего она наступила на шмеля, который случайно залетел между подошвой шлепки и ступней, и ее ногу пронзила нестерпимая боль. Слезы сами собой потекли из глаз. Но девушка решила, что и это не сломает ее.
День шел к концу, и только к шести вечера она закончила переворачивать сено. Конечно, Николь могла присесть и передохнуть, но если бы она это сделала, то в момент отключилась бы.
Девушка начала собирать стог, сначала она сгребала граблями сено в небольшие кучки, потом сносила их вилами в одно место. Она радовалась одному, ее истязатели, оставившие на ней десятки синяков, с сумерками исчезли, воздух посвежел. Но перерыв был небольшим. Около восьми часов вечера над полем появились тучи. Тучи комаров! Они вились вокруг нее, кусая измученное тело. Николь прикрыла глаза.
