Текст книги "Любовь без правил"

Автор книги: Кэтрин Полански

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Для вразумления идиотов вроде Доминика Ригдейла Тэсс не требовалось оружия. И двигаться она умела очень быстро. Так что через пару секунд после завершения своей обвинительной речи Доминик отлетел к стене, почти сбитый с ног мощным ударом, но не упал, а выпрямился и успел поймать следующий выпад. Через мгновение Тэсс оказалась сжатой в его объятиях. Она вырвалась, нанесла еще один удар, пришедшийся ему в грудь, но он поймал ее руки и стиснул так, что невозможно было повернуться.

– Ты гнусный клеветник и грязный извращенец! – прорычала Тэсс в ярости. – Все, что ты наговорил, отвратительная ложь! Таким, как ты, сложно представить, что бывают подобные вещи! Но Эррол был мне отцом, настоящим отцом, которого я никогда не знала! Мой биологический отец был полным дерьмом, он бил мою мать, он бил меня, а однажды попытался изнасиловать, но мама за меня вступилась. И тогда он взял кухонный нож и ударил ее несколько раз, а я убежала. Я бежала, пока не выдохлась, и Эррол меня нашел, и я решила, что он ангел. Ты когда-нибудь спал с ангелами, ты, придурок?! Да я его боготворила! Он дал мне дом, дал возможность работать рядом с ним, он научил меня быть сильной и никого не бояться! Он научил меня всему, что я знаю теперь! И он никогда – слышишь, никогда! – не подумал бы о том, что ты говоришь! Эррол был добрым, Эрролу от меня ничего не нужно было, даже любви, но я его любила! Как отца! И если идиотам вроде тебя это кажется странным, то это твоя проблема, только твоя! Пусти меня!

Тэсс вырвалась и стояла напротив Доминика, тяжело дыша. Она больше не могла говорить. К глазам подступили обжигающие, горячие слезы, и никаких сил сдерживать их не было. Она сдержалась, когда Джобс сообщил о смерти Эррола. Она сдержалась на похоронах. Но сейчас, крича на Ригдейла, выплескивая вместе со словами всю тоску по Эрролу – ее настоящему отцу, – Тэсс поняла, что больше не может не плакать. Она позорно всхлипнула.

– Вот так бы сразу, – тихо сказал Доминик, преодолел разделявший их шаг, подхватил Тэсс на руки и сел в ближайшее кресло, крепко прижимая ее к себе. Кресло скрипуче возмутилось.

– Отпусти, – Тэсс попробовала вяло отбиться. – И уезжай немедленно.

– Никуда я не уеду, – спокойно произнес он. – Плачь. Немедленно.

И Тэсс зарыдала, вцепившись пальцами в черный свитер Доминика и уткнув нос в его шею, пахнущую дорогим одеколоном.

7

Прошло не менее получаса, прежде чем Тэсс удалось немного успокоиться. Какое счастье, что команда на задании и появится еще не скоро! Неизвестно, что они подумали бы, увидев свою леди-босс в разобранном состоянии.

– Ты спровоцировал меня. – Тэсс всхлипнула и вытерла рукой глаза. Доминик сунул ей под нос неизвестно откуда взявшийся платок. – Или ты вправду так думаешь?

– Конечно нет. На тебя невозможно было смотреть, детка. Почему ты не позволяла себе плакать?

– Думала, Эрролу бы не понравилось. Это непрофессионально. – Тэсс шумно высморкалась.

Доминик поморщился.

– Боже, как все запущено. Посмотри на это с другой точки зрения: внутренняя зажатость мешала тебе работать. Теперь легче?

– Как ни странно, да.

– Ничего странного. Тебе повезло, что я умею утешать плачущих женщин!

– Предварительно доведя их до слез. Легкая победа, мистер Ригдейл. В счастливые времена ты бы так легко со мной не справился.

– Ты сама осознаешь справедливость произошедшего.

– Да, пожалуй осознаю.

– Тогда где же «спасибо»?

Тэсс очаровательно улыбнулась.

– Спасибо.

– Нет, это говорят не так, – прошептал он, – а вот так. – И, положив руку на затылок Тэсс, прильнул к ее губам.

Недавние слезы сделали поцелуй соленым и немного отчаянным. Словно освободившись от колючей боли, все время царапавшей изнутри, Тэсс поцеловала Доминика так, будто он был первым и последним мужчиной в ее жизни. Все, как полагается: глаза закрыты, чтобы навсегда это запомнить, и в какой-то миг становится тяжело дышать, пока не поймешь, что дыхание ваше стало общим. Она прижалась к Доминику, вцепилась в него, словно в спасательный круг, сама того не осознавая. Он спас ее от нее самой, и Тэсс обхватила руками его шею, скользнув мокрыми пальцами по его горячей коже. Еще ни разу в жизни она не целовалась так – так возмутительно по-настоящему.

Кресло снова протестующее заскрипело, когда мужчина и женщина чуть переменили позу, и этот громкий скрип словно дал толчок совершенно новой игре. Тэсс вскочила, и за ней стремительно поднялся Доминик; это было похоже… да, на тот самый танец на венской улице, только на людях они оба никогда не стали бы так танцевать. Опасная игра, в которой нет никаких правил, – и одежда летит по углам, виснет на привезенном оборудовании, на спинке несчастного кресла, избежавшего участи быть окончательно разломанным; руки сплетаются, тела приникают друг к другу, и совсем необязательно открывать глаза, чтобы получить Наслаждение. Наоборот, в темноте под веками прикосновения Доминика похожи на яркие вспышки, на фейерверк над собором и на свет громадных люстр одновременно. В темноте под веками можно увидеть целую галактику, которая вращается все быстрее и быстрее, все ярче и ярче и…

– Посмотри на меня.

Тэсс открывает глаза. Комната качается. Да, Земля действительно вертится, прав был тот человек, который первым это сказал, пусть это всего лишь миф, – он знал наверняка! Ах, Галилей, никогда не говоривший этих слов, может ты как-то по-другому рассказывал о своих идеях прекрасной венецианке Марине? Земля вращается вокруг Солнца, говорил ты, закрывшись с ней в спальне в средневековом доме, и еще она вращается вокруг нас… Земля вертится, и очень сложно не упасть, но упасть невозможно, потому что сильные мужские руки держат ее. И она цепляется взглядом за резкие морщинки на его лице, за изгиб его бровей, наконец за его взгляд – крепкий и внимательный – и чувствует себя так, словно падает с горы и прямо на лету растут крылья. Он падает вместе с Тэсс, теперь они едины, это насовсем, навсегда, этого никто и ничто не изменит. От этого нельзя отречься.

– Смотри на меня.

Она смотрит, потом не выдерживает и закрывает глаза – запомнить так, потом открывает их снова. Комната в старом доме в сердце древнего города, резкий дневной свет южного дня становится золотисто-дорогим, словно в сьюте «Принц Уэльский», а потом расцветает синим, алым, зеленым и наконец превращается в темно-карий – цвет глаз Доминика.

Когда Тэсс немного пришла в себя, то ощутила, что они с Домиником лежат на узком диване у стены, с которого в порыве страсти смахнули вещи кого-то из ребят. Надо собрать, лениво подумала Тэсс. Больше ни о чем не думалось: слишком было хорошо.

– Доминик?

– Мм? – Он оторвался от увлекательного занятия – указательным пальцем водил по животу Тэсс, словно рисуя там карту нью-йоркского метро, – и принялся шаманить с ее шеей. В основном с помощью поцелуев.

– Это был не деловой секс.

– Но сумасшедший, согласись.

– Пожалуй, – пробормотала Тэсс, наблюдая, как ветерок из окна покачивает висящую на торшере футболку. Полное взаимопонимание с трусами за окном.

– Тебя это беспокоит?

– Меня беспокоит, что ребята вернутся и застанут нас в таком виде.

– Это их проблемы.

– К сожалению, и мои тоже. Доминик, перестань!

– Я перестану, если ты пообещаешь мне продолжить после.

– Ночью. Может быть. Если других дел не найдется.

– Как заманчиво звучит.

Тэсс помолчала, потом спросила:

– Значит, ты все-таки немного разбираешься в людях? Раз заставил меня плакать.

– Совсем немного. Просто надо же использовать свой основной талант – доводить женщин до слез!

Он слишком явно превращал все в шутку, и Тэсс уловила скрытое послание. Ладно, Доминик Теобалд Ригдейл, не хочешь говорить о себе – не надо.

– Твой основной талант – деньги зарабатывать! – фыркнула Тэсс, вырвалась и пошла одеваться.

Быстро приводя себя в порядок в ванной, она бросила взгляд в зеркало: губы чуть припухли, волосы растрепаны так, что сойдет за дизайнерскую прическу, а взгляд блуждающий. Срочно надо брать себя в руки. Иначе есть все шансы завалить операцию – не от горя по Эрролу, так от секса с чокнутым миллионером.

Команда вернулась под вечер в целости и сохранности, очень довольная собой. Даже вечно мрачный Дэвид сиял, словно начищенная золотая монета.

– Мы быстро проникли в их компьютерную сеть, – докладывал он, – и выяснили кое-что о нашем клиенте. Оказывается, в Манаму он наведывается не в первый раз. У него тут имеется весьма влиятельный приятель – некий Себастьян Деррида, владелец роскошного особняка на побережье и заодно нескольких нефтяных скважин поблизости. Сегодня днем у них была встреча.

– Знакомая фамилия. – Тэсс нахмурилась, припоминая.

– Это из французских Деррида, – подсказал сидевший в углу Доминик. – Тамошняя смешанная диаспора. Ты наверняка встречала его имя в газетах, он один из самых успешных европейских предпринимателей за последние лет пять.

– Точно, – кивнул Томас. – Спасибо, мистер Ригдейл. Себастьян Деррида – французский миллионер алжирского происхождения. Тридцать девять лет, отец – чистокровный араб, мать – француженка, но полукровка. Деррида занимается нефтью, у него сеть заправок «Уорлд ойл», а вы же понимаете, что в Европе они на каждом шагу.

– А с Аркеттом у него какие дела?

– Официально – у «Алстона» контракт с компанией Дерриды, «Тафсут». «Алстон» обеспечивает работу нефтяного королька в своей сфере. Но, – на лице Дэвида заиграла редкая для него улыбка, – я кое-что раскопал. Можете ли вы себе представить, босс, что Деррида страстный коллекционер?

Тэсс оскалилась.

– Запросто.

– Он не любит торговаться лично, – продолжил Дэвид. – Мы полдня убили на то, чтобы отследить путь от Дерриды до… угадайте-ка! – того самого аукциона, где выставлялся плащ Абу-Бекра. С помощью подставных лиц наш обаятельный француз участвовал в торгах, пытался перекупить плащ, но остался ни с чем. Покойный Пелли был куда как настойчив! Откуда Дерриде было знать, что ведущему торгов невзначай намекнули: лучше отдать плащ Пелли.

– Пелли и намекнул, – сказал Адам. – Я анализировал его досье. Похоже, иногда он пользовался служебным положением, чтобы добывать понравившиеся вещи.

– Информаторы, – презрительно фыркнул Томас.

– Как бы там ни было, – сказал Дэвид, – плащ достался Пелли. Но не успел он насладиться новым экспонатом, как его укокошили террористы, а сам плащ оказался в руках Аркетта.

– Полагаю, друг решил нажиться на друге, – задумчиво протянул Томас. – Судя по тому что Аркетт уезжал сегодня из офиса Дерриды весь из себя недовольный, в цене они пока не сошлись.

– Вряд ли Аркетт добыл плащ, чтобы вот так, за здорово живешь, отдать его Дерриде, – добавил Адам. – Наверняка они будут долго торговаться.

– По всем этим коллекционерам плачет теплая войлочная палата, – сказал Томас. – Такие жертвы из-за рваной тряпки. К чему?

– Мне до сих пор не слишком ясно, что в этой истории делает «Аль-Хариджа», – произнесла Тэсс. – Террористы у Аркетта на побегушках? Смешно! Чем он их держит? С какого боку они в этой истории?

– Все решится допросом Аркетта. Прикажете захватить, шеф? – Томас был собран и деловит.

– Нет, пока не нужно. Не тянет он на главаря террористической организации. На жадного до денег человека – да, а вот на вдохновителя фанатиков, подкладывающих бомбы в автобусы с детьми… Что-то здесь не так. Я должна разобраться. Мы не имеем права их спугнуть. Не спускайте глаз с Аркетта, особенно если он снова отправится встречаться с Дерридой. Вдруг на сей раз они договорятся? – И Тэсс задумчиво добавила: – Хотела бы я знать, что все это означает для нас.

– Пахнет жареным, босс? – понимающе хмыкнул Томас.

– Угу. Все. За работу, мальчики!

Дэвид и Томас, наскоро перекусив, отправились обратно в «Ритц», а Адам остался. Тэсс ушла в другую комнату – подумать. Доминик вышел за ней.

– Что теперь, шеф?

– О, и ты вписался в команду? – откликнулась она. – Мне нужно больше сведений. Покрутиться в местном обществе, узнать, кто такой этот Деррида. Чутье подсказывает, что с этим французом-алжирцем не все чисто.

– Я же говорил, что окажусь полезен.

– Что ты имеешь в виду?

– Тебе надо появиться в местном обществе? Отлично. Сегодня вечером в американском консульстве прием – и я тебя на него поведу.

– Откуда ты знаешь?

Доминик похлопал ладонью по лежавшей на столе газете «Аль-Айям».

– Здесь пишут. Так что готовь вечернее платье, моя прекрасная леди, и пойдем шокировать местных провинциалов. Такой пары, как мы, они наверняка давно не видели.

Все-таки, наверное, не стоило надевать это вызывающе красное, подумала Тэсс, шагая под руку с Домиником и ощущая, как взгляды присутствующих мужчин буквально обжигают ей кожу. Доминику-то все равно: даже не поймешь, наслаждается ли он повышенным вниманием к своей персоне или даже не задумывается об этом.

На приеме в американском консульстве присутствовали как постоянно проживающие в Бахрейне граждане США – разумеется, с хорошим достатком, – так и приглашенные гости из местной элиты, но далеко не все. Ни Аркетт, ни Деррида в списках приглашенных не значились: видимо, у тех на этот вечер были другие планы. Тэсс надеялась, что ее команда выяснит, какие именно.

Доминик действительно оказался полезен: познакомил Тэсс с несколькими бизнесменами, ведущими дела с Дерридой, и через некоторое время она начала примерно понимать ситуацию.

Маленькие государства Африки выживают зачастую за счет разработки полезных ископаемых, одним из которых – неимоверно популярным – является нефть. Тот, у кого есть нефть, может жить спокойно. Тот, кто владеет нефтяными скважинами и имеет поддержку правительства, может ни в чем себе не отказывать. Деррида получил в наследство преуспевающую компанию, немалое состояние и имел репутацию богобоязненного бизнесмена. В первый раз услышав это определение, Тэсс подумала, что собеседник шутит, но Доминик на ухо объяснил ей: так называют в своей среде тех дельцов, которые жертвуют большие суммы на благотворительность, как и велит Коран. Религия и деньги накрепко сплелись на этой жаркой, иссушающей душу земле. На деньги покупают оружие, которым можно завоевывать уважение верующих и убивать тех, кто не согласен с господствующей доктриной. С помощью денег истинно верующим проще строить быт. Особенно если единоверцы, стоящие так высоко, помогают.

Перед приемом Тэсс запросила штаб-квартиру, и оттуда прислали подробное досье на Дерриду. Милейший французский миллионер с виду выглядел как ангел: в связях с террористами не замечен, делает себе деньги, жертвует тысячи долларов на медресе, приюты, мечети. Особенно мечети. В Бахрейне Дерриду уважали, немного побаивались и считали за честь иметь с ним дело.

– Просто ангел белокрылый, – фыркнула Тэсс, когда они с Домиником уединились на несколько минут в небольшой оранжерее. – Чем чище выглядит человек, стоящий так высоко, тем больше я его подозреваю.

– Профессиональная паранойя?

– Что-то вроде того. Могу поспорить: не только мечети он спонсирует.

Наушник запиликал: Тэсс вызывал Адам, оставшийся в зале.

– Босс, я только что заметил среди гостей секретаря Аркетта, который был с ним в Вене. Понятия не имею, что ему здесь понадобилось.

– С Дэвидом связался?

– Да, он подтвердил, что парень покинул «Ритц» полчаса назад, но они же не следят за каждым служащим. Аркетт по-прежнему сидит у себя в номере.

– Тебя узнали?

– Вряд ли. В такой толпе…

– Уходим через несколько минут. – Тэсс прервала связь и вкратце объяснила Доминику ситуацию.

– Угу, – буркнул он, – учитывая, что «Ритц» на соседней улице, нам, пожалуй, действительно лучше откланяться.

– Идем. – Тэсс первой вышла из оранжереи.

Доминик быстро догнал ее и взял под руку. Неторопливым шагом они двигались сквозь толпу к лестнице, у которой их ждал Адам.

Тэсс быстро прокручивала в голове полученную информацию. Репутация Дерриды в Манаме поистине выше всяких похвал, во всяком случае на слуху, а знакомые Ригдейла высказывались достаточно откровенно. То же было отмечено и в досье. Если Деррида в чем-то замешан, придется как следует копать.

Доминик вдруг больно стиснул локоть Тэсс.

– Аркетт.

– Быть того не может, – машинально произнесла она. И тут же поняла, что может и что вечер стремительно перестает быть приятным.

8

Уйти они не успели – Аркетт их заметил. Разворачиваясь сама и разворачивая Доминика к выходу, Тэсс успела увидеть, как француз прищурился, неприятно напомнив изготовившуюся к прыжку большую кошку. Тэсс представляла, как работает сейчас мозг Аркетта, обрабатывая информацию. Вечеринка в Венском лесу была только вчера – и вот сегодня, после перелета в Бахрейн, столкновение на другой вечеринке с людьми, которых никак не может здесь быть…

А значит, они прилетели сюда специально. За ним.

Адам, не дожидаясь приказа, двинулся следом за начальницей, и в наушник Тэсс тут же пошла информация.

– Он смотрит вам вслед. Не оглядывайтесь.

– Поздно, он нас узнал. – Тэсс рискнула и коснулась уха, переключив связь. – Дэвид! Что у вас?

– Аркетт не выходил, – безмятежно отрапортовал тот.

– Выходил, и еще как. Он в зале приемов американского консульства. Мы уходим. Сворачивайтесь. – Тэсс снова переключилась. – Адам, иди за нами.

– Я прикрою, босс.

– Да.

Доминик, надо отдать ему должное, был паинькой: препятствий не чинил, геройствовать не рвался, сосредоточенно двигаясь вместе с Тэсс к дверям. Зал казался бесконечным. Черт бы побрал эту монументальную архитектуру! В ухе снова зашелестел голос Адама:

– Босс, два телохранителя Аркетта движутся за вами.

– Уходи другим путем.

– Я сказал, что прикрою. Уводите гражданского.

Ну да, на Тэсс висит ответственность за Доминика, навязавшегося на ее голову. Одно утешение: он обещал ее слушаться. Если его дорогостоящую шкурку продырявят марокканские террористы, глава ЦРУ утопит Тэсс в нужнике. И будет прав.

Зал, слава богу, кончился, и Тэсс практически выволокла Доминика в коридор. Тут тоже были люди, но их было меньше. Тэсс мысленно прокрутила в голове план здания, изученный перед выходом.

– Направо.

Вниз по лестнице почти бегом. Туфли на высоком каблуке были не слишком хорошо приспособлены для беготни по мраморным полам, – в конце концов, намечалось мирное распитие шампанского с местными представителями элиты! – но Тэсс пока справлялась. Доминик не издал ни звука, следуя за ней. И с большой неохотой, похоже, выпустил ее руку.

– Быстрее.

Дверь с надписью «Только для обслуживающего персонала», удивленные возгласы поваров и служащих кухни, распахнутая дверь на служебный двор. На улице уже темно и довольно прохладно, не больше плюс десяти, все-таки январь даже в этих широтах сказывается.

– Куда дальше? – Доминик остановился перед каменной стеной метров пять высотой, увитой буйной растительностью, на первый взгляд непреодолимой. На визитеров с любопытством уставился немигающий глаз видеокамеры. Тэсс подавила идиотское желание помахать.

– Обними меня немедленно.

Не спрашивая, зачем ей это понадобилось, Доминик привлек ее к себе и впился в губы горячим и жадным поцелуем. Тэсс отпрянула и захихикала, отбиваясь в притворном ужасе.

– Отстань! Не здесь же!

– А где? – Он мгновенно понял игру.

Тэсс многозначительно ткнула пальцем вверх. Доминик посмотрел прямо в окуляр камеры, скорчил кислую мину и сделал то, чего не позволила себе она, – помахал. После чего решительно ухватил ее за руку.

– Вдоль стены налево, – шепнула она ему.

Они почти побежали, что для охраны здания могло сойти за нетерпение. На бегу Тэсс оглянулась и увидела, как в освещенных дверях кухни возник темный силуэт. Откуда-то она знала, что это не местные охранники.

– Сзади.

Они нырнули под решетку, увитую цветами, и оказались перед небольшой дверью в стене. Запертой, разумеется. Секунда ушла у Тэсс на то, чтобы вынуть из сумочки отмычки; пять секунд – чтобы отпереть замок. Еле слышный скрип дверцы, щебетанье птиц в соседнем саду, шорох травы под ногами. И – неслышный хлопок вслед.

Пистолет. С глушителем.

Аркетт явно предпочитал сначала подстрелить подозрительных личностей, а потом разбираться.

– Сюда.

Мимо особняка, погруженного в темноту, по темным аллеям. Это уже было не консульство, а частное владение: за его стеной поднимались темные дома Старого города.

– На улицу? – негромко спросил Доминик.

Тэсс с удовольствием отметила, что его дыхание даже не сбилось.

– Не знаю. – Она остановилась. – Адам?

Наушник запищал.

– Где вы, босс?

– К северу от посольства.

– Двое пошли за вами. Один идет за мной. Я на улице. Не суйтесь сюда, здесь немноголюдно. Могут рискнуть. К тому же я его узнал, и ничего хорошего…

– Не беспокойся за нас, уходи сам. Отбой.

Доминик кинул на Тэсс вопросительный взгляд – она это скорее почувствовала, чем увидела в полутьме.

– Не улица. За стеной переулок.

Они бежали, слыша топот позади. Те, кто пошел за ними, решили не скрываться и ломились через чужой участок, не разбирая дороги.

Стена оказалась ниже и приветливей, чем та, у консульства. Даже в вечернем платье Тэсс не составило труда перебраться через нее. Туфли она выбросила в кусты.

– Не вздумай сбросить смокинг, – предупредила она Доминика. – В белой рубашке превратишься в мишень.

Ее красное платье тоже было не лучшим маскировочным костюмом, но все же в темноте красный цвет не сияет как маяк на всю округу.

Оказавшись за стеной, Тэсс поняла, что они попали в ловушку: это был узкий дворик без выходов – ни одной запертой двери, только намертво приваренная решетка подвала в соседнем доме. И узкая лестница, ведущая наверх. Ржавая наверняка.

– Сюда. – Тэсс без усилий вспрыгнула на нижнюю ступеньку пожарной лестницы. Босые ноги обожгло холодом – все-таки не лето и хлипкое сооружение успело порядком промерзнуть. Тэсс, к счастью, холодно не было – от возбуждения и бега. Адреналин бурлил в крови, подгоняя, заставляя двигаться быстрее.

– Они могут нас подстрелить, пока будем взбираться, – заметил Доминик, тем не менее не посмев ослушаться.

– Положись на мою удачу, Ригдейл. И перебирай ногами. Живее! Живее!

Он хмыкнул, а может, Тэсс это просто показалось – трудно различить, когда бежишь по шаткой пожарной лестнице наверх, к узкому ломтю звездного неба.

Что-то хлопнуло – из стены в лицо Тэсс выплеснулся фонтанчик пыли. Она фыркнула: такой ерундой ее не остановить. Хорошо, что стена темная и преследователи видят лишь неясное движение. Лестница затряслась: кто-то последовал за бегущими. Еще выстрел – наудачу вверх, – и снова мимо.

– Когда окажемся на крыше, сразу ложись на живот! – приказала Тэсс.

Доминик сосредоточенно пыхтел сзади и ответом ее не удостоил.

Вот и крыша – чуть покатая, крытая железными листами. Тэсс аккуратно перекатилась, обернулась, чтобы помочь Доминику, но он выбрался сам и тут же упал на четвереньки. Удивляясь себе, Тэсс заметила, что в полутьме – а на крыше было гораздо светлее, чем внизу, во дворе-колодце, – Доминик выглядит чертовски привлекательно в своем помятом и уже порядком измазанном смокинге. Глаза его блестели от возбуждения, губы изгибались в улыбке. Ну конечно! Для него это приключение.

– Пригни голову! – излишне резко бросила Тэсс. – Иначе сам будешь объяснять моему начальству, почему тебя убили.

Они поползли до гребня крыши, перекатились на другую сторону, и Тэсс жестом велела Доминику встать. Куда ни глянь, простиралось море крыш, плоских и покатых, с узкими провалами между ними – засыпающими улицами. Оранжевый свет фонарей не омывал крыши, и можно было наблюдать роскошное южное небо, великолепное даже зимой.

– Куда дальше? – осведомился Доминик.

– Туда, – неопределенно махнула рукой Тэсс. – Преследователь, наверное, уже почти одолел лестницу.

Дальнейшие десять минут превратились в бег по пересеченной местности. Какое счастье, что в Старом городе строили дома впритык друг к другу! Тэсс сомневалась, что им удалось бы так легко отделаться, если бы консульство располагалось в новом районе. Пару раз, оглядываясь, она видела фигуры преследователей, но они вскоре отстали, видимо потеряв беглецов из виду. Углядев подходящую пожарную лестницу, Тэсс подтолкнула Доминика, залюбовавшегося окрестностями, и парочка быстро спустилась в переулок. Отсюда был выход на оживленную улицу, где сновали машины и были открыты бары.

– С тобой все в порядке? – спросила Тэсс, едва они оказались на земле.

– О да. Отличное развлечение! – Он даже потер руки.

– Ты хорошо держался.

– Занятия экстремальным спортом развивают координацию движений. Эти крыши не более опасны, чем средней сложности маршрут в Скалистых горах.

– Я рада, что ты такой спортивный, – засмеялась Тэсс. Ее забавляло самодовольство Доминика. – Мы в трех кварталах от нашей квартиры. Только, – она оглядела себя, – в таком виде выходить на улицу опасно. Нас остановит первый же встречный полицейский.

– Теперь-то можно снять смокинг? – Не дожидаясь разрешения, Доминик скинул пиджак и набросил его на плечи Тэсс. Она практически утонула в нем, как в пальто. – Только туфель не хватает. Минутку. – Он посмотрел в сторону улицы. – Кажется, я вижу там магазин и он еще не закрыт.

Прежде чем Тэсс успела сказать, что проще поймать такси, он уже вышел из переулка, пересек улицу и скрылся в магазине. Тэсс увидела, как он что-то говорит продавцу, и улыбнулась. Подумать только! Неужели можно получать удовольствие от общества этого гражданского даже в неприятных ситуациях?! Она тут же себя одернула: просто чудо, что им с Домиником удалось уйти невредимыми. Он же ничего не знает и не умеет. Экстремальный спорт, которым он так хвастается, может, и развивает быстроту реакции и ловкость, но от пули не убежать. Надо срочно от него избавляться. Отослать домой, в его роскошный особняк, и никогда больше не видеть… При мысли об этом непривычно и совершенно непонятно заныло сердце.

Доминик вернулся через несколько минут с лодочками для Тэсс, оказавшимися впору.

– Запомнил размер? – удивилась она.

– У меня хорошая память.

– Сплошные достоинства, – поддразнила его она. – По крышам бегать умеешь, память у тебя хорошая, родословная такой длины, что можно растянуть от начала до конца Бродвея…

– Рад, что ты это наконец оценила, – без улыбки сказал Доминик, подал ей руку и повел ловить такси.

В такси они только и делали, что целовались. Доминик сразу привлек Тэсс к себе и приник к ее губам, а она не сопротивлялась – адреналиновый выплеск сошел на нет, на несколько минут можно расслабиться. Тэсс почувствовала холод, но руки Доминика согрели ее. Жаль, что поездка продолжалась всего несколько минут: водитель такси высадил парочку на углу, одобрительно хмыкая.

На улице было полутемно, и Тэсс вынула из сумочки пистолет. Маловероятно, что преследователи сумели вычислить конспиративную квартиру, но осторожность не помешает. Впрочем, по дороге никто не встретился, в подъезде и на лестнице тоже было пусто. Из-под входной двери пробивалась полоска света, и Тэсс, отодвинув Доминика в тень, аккуратно скользнула в квартиру. И остановилась: там никого не было, кроме Тома и Дэвида, поднявшихся ей навстречу.

По их лицам Тэсс поняла, что дела хуже, чем она думала.

– Как это произошло?

Она стояла, отвернувшись к окну. Это была старая привычка: слушать плохие новости и смотреть за окно, где живет мир. Как будто это может что-то изменить. Неважно.

– К сожалению, мы не могли долго там задерживаться. – Дэвид молчал, и Томас отдувался за двоих. – Эти парни, их было двое, загнали Адама в переулок, выстрелили – мы слышали – и вышли через несколько секунд. Скрылись в консульстве. Почти сразу подъехала полиция.

– Придется звонить Трэвелсу, – сказала Тэсс, отворачиваясь от окна – все равно ничего не видно, даже бирюзовые трусы покинули веревку. Она посмотрела в печальные глаза Тома. – Пожалуйста, займись. Нужно забрать тело у местных властей.

– Да, шеф. – Том вышел в другую комнату.

– Не могу понять, почему его не взяли живым, – пробормотал Дэвид. – Могли бы вытрясти информацию.

– Возможно, у них был приказ взять живыми только нас. – Тэсс кивнула на Доминика, который сидел в углу, подперев кулаком подбородок, и внимательно слушал. – Возможно, Адам их вынудил. Или парни погорячились. Узнать это мы можем, только взяв одного из них. У нас есть их изображения?

– Да, шеф. Это телохранители Аркетта, и мы их сразу проверили. Все чисто. «Аль-Хариджа» тут ни при чем. Обычные громилы с пушками.

– Эти обычные громилы завалили нам психолога. Который по непонятной причине предпочел умереть, а не попасться в плен. Во время нашего последнего разговора Адам сказал, что узнал человека, который за ним идет. И тут я его прервала. Возможно, это был некто неучтенный? Тот, кого мы не приняли в расчет?

– С другой стороны переулка? – уточнил Доминик, не меняя позы.

Тэсс с интересом покосилась на него.

– Да. Его могли обойти.

– И пристрелили, потому что живым бы он не дался.

– Или это случайность: они промахнулись в темноте, – предположил Дэвид.

– Вариантов множество, и мы можем плодить их до бесконечности, – подвела итог Тэсс. – Давайте сначала получим тело.

Ночь прошла без сна. Трэвелс явился по вызову немедленно и переправил команду на другую квартиру, маленькую и тесную, сообщив, что до утра все равно ничего сделать не удастся. Тэсс отправила своих людей и Ригдейла спать, а сама приняла волшебную синюю пилюлю из чемоданчика со стимуляторами и связалась с штаб-квартирой. Разговор с Джобсом вышел коротким и деловым. После него Тэсс еще долго сидела у стола, уронив голову на руки и глядя, как в окне понемногу светлеет: рассвет подкрадывался, словно кот к мышиной норе.

– Не спишь? – Тяжелая рука легла на плечо, и Тэсс подняла голову. Доминик переоделся в светлые джинсы и свитер, но, судя по покрасневшим глазам, не ложился.

– Я же велела тебе идти отдыхать.

– Пойдем со мной. Тебе вовсе незачем сидеть у стола.

– Я все равно не усну.

– Тогда полежим в обнимку. Идем.

Она устроилась рядом с ним на узком диване, прижалась к нему и закрыла глаза. Сон все равно не придет, но можно полежать так не двигаясь, и, возможно, ее озарит гениальная идея, как распутать этот клубок и не потерять больше ни одного человека.

– Ты выплакалась?

– Нет, и не собираюсь.

– Слез нет оплакивать мистера Фейермана?

– Ни слез, ни времени, Доминик. Мне жаль Адама, но он профессионал, и он совершил ошибку. У нас на работе за такие ошибки платят жизнью.

– Вот он и заплатил.

– Верно. А вот если бы ты не умел бегать по крышам, за твою ошибку платила бы я. И не скажу, что мне это понравилось бы.

Он хмыкнул.

– В этом разница между мирным населением и вами, крутыми ребятами?

– Точно. Мы остро осознаем последствия своих поступков и никого не любим.

– Так уж и никого?