Текст книги "Адепт (Адепт - 1)"

Автор книги: Кэтрин Ирен Куртц

Соавторы: Дебора Харрис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Констебль только пожал плечами. Сержант Керр обошел своего подчиненного и взял со стойки листок бумаги.

– Вот рапорт, сэр Адам, – сказал он, протягивая ему листок. – Если вас интересует мое мнение, какой-то псих насмотрелся ужастиков по видео. Ну кто бы мог подумать, что он займется осквернением могил в таком тихом месте?

Осквернением могил? Стараясь не обращать внимание на усиливающееся покалывание в шее у основания черепа, Адам пробежался взглядом по тексту, держа его так, чтобы Перегрин тоже мог читать через плечо. Рапорт был выдержан в обычной для полицейского документа сухой манере. Согласно ему, неизвестный или группа неизвестных под покровом тумана проникли на территорию Мелроузского аббатства, либо перебравшись через южную ограду, отделяющую кладбище от переулка, либо через северные ворота со стороны главной дороги. Внутри они раскопали часть пола северо-восточной часовни, вскрыв каменный саркофаг двенадцатого века. Согласно рапорту, гроб был оставлен ими пустым и разбитым.

– Тело объявилось в баре "Энглера", – сообщил им сержант – Оно здорово истлело за время, что пролежало в гробу, один, можно сказать, скелет остался. Мы все пытаемся понять, как это ублюдки, что его выкопали, ухитрились допереть туда тело, не развалив по косточке – Он помолчал, сокрушенно качая головой – Очень мне интересно, кто это горазд на такие шутки. И зачем.

– Да, конечно – Адам вернул рапорт. Лицо его оставалось бесстрастным Большое спасибо, Хэмиш. А теперь посмотрим на саму могилу.

Сержант повел их через руины, вдоль центрального нефа и в сторону, к дверям оскверненной часовни, пристроенной к трансепту в его северо-восточной части. Когда они приблизились к запретной зоне, огороженной желтыми лентами, Адам вдруг ощутил пронизывающий, леденящий холод, не имевший никакого отношения к погоде.

Черная Защитная Пелена, тающая, но все же сильная! Именем всех богов всех времен, неужели у кого-то достало глупости оборвать магический ритуал, предварительно его не обезвредив?

Сунув руки в карманы, Адам сделал глубокий вдох и сделал невидимый охранительный жест. Потом как бы невзначай повернулся к Перегрину.

– Погодите минуту, Перегрин. Видите вон тот фриз? Да-да, этот, над боковым алтарем. Мне хотелось бы, чтобы вы сделали мне его набросок прежде, чем возьметесь за саму могилу.

Он постарался, чтобы просьба казалась, насколько возможно, естественной. Это сработало: Перегрин послушно повернулся и отправился выполнять ее. Благополучно заняв внимание художника чем-то другим – по крайней мере на время, – Адам проследовал за Керром в огороженную зону. Как он и заметил еще при приближении, пространство вблизи открытой могилы было буквально насыщено зловещей психической энергией.

Что ж, предосторожность оказалась нелишней. Силы, которые использовали осквернители могилы в своем замысле, уже рассеивались и все же ощущались настолько, что вполне могли повлиять на психику неподготовленного, но чувствительного к подобным вещам человека, например, Перегрина. К счастью, Керр либо был невосприимчив к ним, либо обладал крепкой природной защитой. Интересно, подумал Адам, какова была первая реакция Маклеода?

– С вашего позволения, сэр, я подожду здесь, – сказал Керр, приподнимая ленту так, чтобы Адам мог поднырнуть под нее. – Мне проводить сюда мистера Ловэта, когда он закончит?

– Да, спасибо, – откликнулся Адам. С этими словами он сунул правую руку глубже в карман и сжал в пальцах кусок железняка, размерами и формой напоминавший волчий клык. Осторожно приблизившись к колышущейся невидимой защитной пелене, оставленной грабителями, он как бы невзначай вынул руки из карманов, держа камень в ладони так, чтобы Керру он был не виден. Подойдя к могиле вплотную, он задержался и пробормотал заклинание, которое было древним уже в те времена, когда сгорела библиотека Птолемея.

Слова эти сообщили железняку энергию, сравнимую с силой притяжения магнита. Адам подождал, пока не почувствовал в ладони теплую вибрацию, потом взял камень по-другому. Держа как рукоять шпаги, он протянул его вперед до тех пор, пока камень не пронзил призрачную пелену перед собой.

Поле лопнуло как мыльный пузырь, только абсолютно беззвучно. Камень завибрировал сильнее и чуть нагрелся, впитывая энергию. Мгновение спустя все опасные следы исчезли. Не обращая внимания на удивленный взгляд Керра, Адам с мрачной улыбкой убрал камень в карман и подошел к могиле.

Его не удивило, что зияющая яма была забрызгана чем-то, что могло быть только кровью. Расположение прогоревших свечей и начерченный на полу углем треугольник также наглядно свидетельствовали о характере проходившего здесь ритуала.

Все с тем же застывшим выражением на патрицианском лице Адам опустился на колени и заглянул в могилу. Он без труда поднял сдвинутую набок гранитную плиту и поставил ее на попа, прислонив к откосу. Каменный саркофаг, который она прикрывала, имел в плане трапециевидную форму, со скруглением в изголовье; длинная трещина делила его на две части. Внешне он ничем не отличался от сотен других виденных Адамом; многие он видел на этом же церковном кладбище. Единственное, в чем Адам был совершенно уверен, – в том, что обитатель этого саркофага сильно отличался от обычных людей.

В его мысли вторгся шорох шагов по гравию. Он обернулся и увидел Перегрина, поднырнувшего под ленту ограждения.

– Вот зарисовка того фриза, о котором вы говорили, – начал молодой художник, протягивая ему блокнот. – Я только не понял, зачем он вам. Он не слишком древний, так что я...

Он осекся и замолчал. Адам стремительно вскочил. Перегрин словно окаменел, потом пальцы его зашарили по карману в поисках карандаша, глаза под очками расширились. Через мгновение он выудил-таки свой карандаш, раскрыл блокнот и принялся лихорадочно рисовать.

Адам побродил немного вокруг него, потом осторожно заглянул ему через плечо. Из-под карандаша начала проступать сцена: несколько безликих еще фигур, собравшихся у вскрытой могилы.

Адам понял, что происходит, и отошел на несколько шагов. Чтобы не мешать Перегрину, он, пригнувшись, выбрался обратно за пределы ограждения и вышел в неф, где их ждал сержант Керр.

– Мне кажется, я увидел все, что хотел, – сообщил он подчиненному Маклеода. – Как только мистер Ловэт закончит свою работу, мы можем идти. Вы сказали, инспектора Маклеода можно найти сейчас в отеле "Энглер"?

– Так точно, сэр, – кивнул Керр. – Отсюда пять минут ходу. На вашем месте я бы оставил машину здесь. Ступайте прямо по Эбби-стрит, пока не дойдете до большой площади, "Энглер" – здоровая белая махина справа, аккурат напротив Меркат-Кросс.

Краем глаза Адам увидел, что Перегрин убрал карандаш и прячет рисунок в блокнот.

– Большое спасибо за помощь, Хэмиш, – сказал он сержанту. – Мы с мистером Ловэтом найдем дорогу...

Найти отель "Энглер" оказалось несложно. Это было уютное процветающее заведение, на первом этаже которого имелись ресторан, кафе и ночной бар. Кинув взгляд на стоянку у входа, Адам узнал белый "рейнджровер" с полицейскими номерами, которым Маклеод обычно пользовался, когда ему нужно было выезжать по делу из Эдинбурга. Они нашли инспектора в гостиничном вестибюле, где он с одной стороны отбивался от делегации городского совета, а с другой – от пары местных журналистов, вооруженных записными книжками.

– Согласен, это возмутительное хулиганство, – мрачно говорил он, – но заверяю вас, мы приложим все усилия, чтобы подобных инцидентов не повторялось. Именно с этой целью я прибыл из Эдинбурга для помощи следствию.

Он бросил взгляд в сторону Адама и снова повернулся к собеседникам.

– Мы рассматриваем возможность того, что лица, совершившие этот акт вандализма, могут принадлежать к какой-либо... банде. Впрочем, это все, что я могу вам сказать в настоящий момент. Новые факты вы получите тогда, когда и если их получим мы.

Он решительно отмахнулся от дальнейших расспросов и, протиснувшись между репортерами, подошел к стоявшим у двери Адаму с Перегрином.

– Адам, рад вас видеть! – сказал Маклеод. – Надеюсь, мои умники не заставили вас ждать?

Адам мотнул головой:

– Ни минуты. Ноэль, позвольте познакомить вас с Перегрином Ловэтом, весьма многообещающим молодым художником. Надеюсь, вы не в обиде на меня за то, что я захватил его с собой?

– Подозреваю, у вас были на то веские основания. – Маклеод смерил Перегрина внимательным, оценивающим взглядом, после чего протянул ему руку. – Я вас помню, мистер Ловэт. Вы сидели на галерее для зрителей в суде неделю назад, когда слушалось дело Шербурна. Нам тогда так и не удалось пообедать вместе.

Перегрин был несколько удивлен.

– Совершенно верно, сэр. – Он осторожно покосился на Адама. – Я там делал кое-какие наброски для портретов.

– Надеюсь, то, что вы могли услышать в тот день в зале суда, не помешало вам в работе. Особенно если вы намерены помочь нам в этом деле.

Прежде чем Перегрин успел ответить на это зловещее замечание, в их разговор вмешался Адам.

– Мы уже были в аббатстве, – коротко сказал он. – Здесь есть какое-нибудь место, где мы могли бы поговорить без помех?

– Есть здесь один зал. – Маклеод кивнул в сторону одной из выходящих в вестибюль дверей. – В связи с событиями минувшей ночи вход туда запрещен всем смертным, пока я не скажу иначе.

Адам невольно улыбнулся.

– На мой взгляд, это вполне серьезная гарантия, – сказал он Маклеоду Ведите.

Зал оказался просторным, прямоугольным, с красными портьерами и большим каменным камином в дальнем конце. В нескольких футах слева от порога какой-то незнакомый Адаму полицейский офицер дорисовывал мелом на ковре силуэт лежащего человека.

– Это место, где покойник решил прилечь, – объяснил Маклеод. Он исподлобья покосился на Адама и нахмурился еще сильнее – Я уже говорил вам, что нам недолго придется ждать чего-то такого, что будет непросто объяснить прессе. Я и так уже угробил чертовски много времени, убеждая местных в том, что весь этот инцидент не такой уж сверхъестественный, каким кажется на первый взгляд.

Адам подвинул стул и уселся, жестом предложив другим последовать его примеру.

– Так что все-таки произошло на самом деле? – спросил он.

– Вам это не понравится – Маклеод выбрал себе тумбу у бара и угнездился на ней, облокотившись о стойку – Не больше, чем мне.

– Это заведение открыто до двух, – пояснил инспектор – Если верить бармену, примерно за полчаса до закрытия они с клиентами услышали, как в дверь кто-то скребется. Один из припозднившихся завсегдатаев встал и подошел к двери, чтобы открыть. На пороге стоял покойник. Он сделал несколько шагов вперед и упал в обозначенном месте.

Он замолчал и поиграл желваками на скулах.

– Надо ли говорить, что свидетели из числа посетителей бара были несколько огорчены этим инцидентом. Бармен вызвал менеджера, а она полицию. К счастью, об этом почти сразу же стало известно одному из моих людей, и он позвонил ко мне домой. Дело было около трех. Тогда они еще не знали, откуда взялось тело.

– И вы решили лично выяснить обстоятельства, – сказал Адам.

Маклеод кивнул.

– Я забил тревогу, еще когда слушал первый доклад моего сотрудника. Ну, вам же знакомо это чувство. В общем, когда я сюда добрался, один из местных констеблей уже распорядился, чтобы кадавра отвезли в морг при центральной областной больнице, а остальные ночные патрули начали осмотр местных кладбищ. Посмотреть в аббатстве догадались не сразу, так как там уже много лет никого не хоронят. Но как только рассвело, им не составило большого труда обнаружить раскоп в часовне, откуда тело начало свое путешествие.

Он замолчал, переводя дух. Перегрин не в силах был больше сдерживаться.

– Но не хотите же вы сказать, что этот труп и на самом деле пришел сюда сам? – заметил он.

Маклеод одарил его хмурым взглядом исподлобья.

– Спорим на последний пенни, что не хотим. По официальной версии все это – дело рук злостных хулиганов, которые только устроили все именно таким образом – Он пожал плечами. – Если это все время повторять, то в такую версию могут даже поверить, особенно если наши оппоненты – это горстка забулдыг-полуночников, которым под винными парами еще и не то могло привидеться.

– Да, разгуливающий труп явно не в местных традициях, – согласился Адам. – Даже при том, что по меньшей мере двое из находящихся в этой комнате знают, что это могло быть и правдой.

Перегрин поперхнулся. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал.

– Это дело далеко еще не кончено, – как ни в чем не бывало продолжил Адам. – Мне кажется, нам стоит посмотреть на тело, и чем быстрее, тем лучше.

Маклеод согласно кивнул и встал, задев за ножки барной тумбы.

– Правда ваша. Возьмем мою машину – так официальнее.

Глава 11

Спустя двадцать минут патологоанатом центральной больницы пригласил инспектора Маклеода и его спутников в ледяное царство больничного морга. Перегрин, сжимавший в руках свой блокнот, держался поближе к Адаму. Он все еще не осмеливался смотреть на свои последние наброски, настолько они выводили его из равновесия, так что Адам, бегло просмотрев их, неохотно позволил ему закрыть блокнот. От царивших в морге запахов Перегрина слегка мутило, особенно когда он думал о новом обороте дела.

– Инспектор Маклеод желает осмотреть тело, доставленное сегодня утром из "Энглера", – сообщил их провожатый дежурному. – С ним его помощники, сэр Адам Синклер и мистер Ловэт.

Дежурный приподнял бровь, но промолчал и ткнул пальцем в сторону одного из залов для вскрытия, открывавшихся в помещение хранилища.

– Он там, док, – сказал он, включив свет. – Я, конечно, не знаю истории его болезни, но сказал бы, что он мертв уже довольно давно.

Резкий свет операционного плафона высветил накрытое простыней тело на столе из нержавеющей стали. Дежурный вошел вместе с ними и протянул руку, чтобы отдернуть простыню, однако Маклеод тронул его за плечо и покачал головой.

– С вашего позволения, нам хотелось бы самостоятельно осмотреть тело. Не беспокойтесь, сэр Адам – врач. Все в порядке.

Патологоанатом и дежурный переглянулись и пожали плечами. Стоило им выйти, как Адам подошел к столу и осторожно откинул покрывало. Маклеод не выказал никакого удивления – он уже видел труп в гостинице, – но Адам тихонько присвистнул сквозь зубы. Перегрин бросил взгляд на стол и поспешно отвернулся.

Истлевшие клочки савана и черной монашеской рясы бесформенным узором покрывали тело – даже не тело, а скорее скелет, обтянутый тонкой сморщенной кожей. Кое-где кости прорвали кожный покров и торчали наружу. Ростом покойник был примерно с Перегрина, но крупнее, если исходить из того, что при жизни он был мускулист. Сцепленные, похожие на птичьи, пальцы покоились на ребристой, как стиральная доска, грудной клетке. Пустые глазницы зияли черными дырами над безгубой, полной желтых зубов ухмылкой.

Несколько минут Адам молча, сосредоточенно изучал тело – неподвижно, стараясь увидеть признаки, не видимые обычным глазом. Когда он наконец заговорил, голос его звучал совсем тихо и горько.

– Плохо уже то, что совершившие это преступление обладали достаточной силой, чтобы призвать душу мертвого человека к месту его последнего упокоения, – произнес он почти шепотом. – Но неизмеримо хуже то, что они сумели заставить эту душу вернуться в несчастную груду костей.

Переполнявшая его ненависть наполнила помещение грозовой тучей, хотя он ни разу не повысил голос. Маклеод сохранял бесстрастный вид, но Перегрина, не осмеливавшегося сказать ни слова, пробрала дрожь.

– Это самое зловещее из всех деяний, с которыми мне доводилось иметь дело за последние годы, – продолжал Адам тем же ледяным тоном. – Более того, это дело рук очень опасных неофитов. Только тот, кто по высокомерию не боится достичь предела своих возможностей, мог решиться на этот ритуал призывания духа – особенно учитывая, кого он пытался подчинить своей воле.

Перегрин наконец набрался храбрости бросить на мумифицированное тело более внимательный взгляд, хотя дрожь не унималась, словно его спины касались ледяные пальцы.

– Кто... – выдавил он из себя шепот, – кто это тогда?

Адам не ответил. Лицо его оставалось сосредоточенным и замкнутым, словно он проигрывал в уме возможные решения сложной задачи. Губы Маклеода кривились в улыбке, начисто лишенной веселья.

– Надо было лучше учиться в школе, парень. Мелроузское аббатство славится как место погребения чародея Майкла Скотта.

Перегрин зажмурился.

– Майкла Скотта?

Подобное невежество возмутило даже Адама.

– Вот именно. Самого знаменитого мага Шотландии, – объяснил он Перегрину. – Это был человек многих талантов: философ, алхимик, врач, демонолог – не говоря уже о том, что он одно время служил придворным астрологом императора Священной Римской империи Фридриха Второго. Уже благодаря одному образованию его можно считать едва ли не самым ярким адептом двенадцатого века.

– Двенадцатого века! – Перегрин не верил своим ушам. – Но ведь это было семь... нет, восемь веков назад! От него не могло остаться ничего, кроме горстки праха!

– Не обязательно. – Адам снова перевел взгляд своих темных глаз на предмет спора. – Не говоря уже о том, что местные условия захоронения порой приводят к необычайной сохранности и даже к мумифицированию тел, вы могли бы и вспомнить из истории христианства, что тела святых и столпов церкви часто сопротивлялись разложению. Собственно, этот факт давно уже признан как посмертное проявление духовного потенциала личности. Скотт был чародеем, обладавшим чрезвычайно высоким духовным потенциалом, – это вполне может объяснить такую сохранность его останков.

Пока Перегрин переваривал эту неожиданную информацию, взгляд Адама сделался рассеянным и переместился куда-то вправо.

– Более всего остального вот что меня беспокоит, – негромко продолжал он. – Все, что мне известно, говорит о том, что Майкл Скотт был не из тех людей, которыми можно... Кем бы ни был тот, кто призвал его, ему пришлось одолеть нешуточное сопротивление. Вот я и пытаюсь понять, как им это вообще удалось!

– Должно быть, им понадобилось какое-то устройство, фокусирующее энергию, – пробормотал Маклеод. – Камень или что-то в этом роде – возможно, предмет, принадлежавший самому Скотту.

Адам задумчиво кивнул:

– Фокусирующий энергию? Да, пожалуй. Это многое объясняет. Не помню, правда, чтобы у кого-нибудь оставалось что-то из принадлежавшего Скотту, но... Иисусе Христе – вот оно что! Шпага Хепбернов! Вот зачем они украли шпагу Хепбернов!

Он встретился взглядом с Маклеодом.

– Черт подери, – только и сказал инспектор. Некоторое время все молчали. Перегрин первым подал голос:

– Шпага Хепбернов? Не та ли, о которой вы читали в газете на прошлой неделе?

– Та самая.

– Но она... Ее же изготовили в шестнадцатом веке, – неуверенно покосился он на Адама. – А вы сами только что сказали, что Скотт жил в двенадцатом.

– Сказал, – согласился Адам. – Но мне кажется, вы не до конца поняли, что я говорил насчет инструмента для фокусировки энергии. Совершенно не обязательно, чтобы предмет, имеющий какое-то отношение к Скотту, находился прежде в его собственности. Вспомните личность владельца шпаги Хепбернов.

– Граф Босуэлл? – спросил Перегрин. Адам кивнул:

– Вот именно. При жизни Фрэнсис Хепберн – граф Босуэлл – был известен как адепт черной магии. Люди верили, что он регулярно общается с мертвыми. Он был одним из самых видных чародеев своего времени. В конце концов государство и церковь совместными усилиями набрали достаточно доказательств его деятельности, чтобы обосновать арест. В самый последний момент он успел бежать во Францию, бросив все свое имущество – включая шпагу.

Он вдруг встрепенулся и повернул голову к художнику.

– Перегрин, я только что понял одну вещь. Позвольте мне получше посмотреть на те наброски, что вы сделали в аббатстве.

Перегрин удивленно протянул ему блокнот, неуютно поежившись, когда Адам раскрыл его. Первый же рисунок – Адам уже видел его мельком в часовне, но теперь он стал значительно проработаннее – изображал группу мужчин в коротких накидках с капюшонами, стоящих у открытой могилы. Предводитель стоял с одной стороны ямы – там, где на полу был начертан треугольник. На шее его висел медальон, на правой руке красовался перстень. Этой же рукой он держал узкую шпагу, острие которой было нацелено на могилу.

Адам пригляделся к шпаге, потом полистал блокнот, всматриваясь в следующие зарисовки – более детальные изображения той же сцены. Среди них обнаружился довольно подробный рисунок самой шпаги, элегантного клинка с изогнутым эфесом, богато украшенным во флорентийском стиле. Насколько было известно Адаму, Перегрин никогда не видел ни самой шпаги Хепбернов, ни ее изображений; тем не менее изображение было совершенно точным. На всякий случай Адам протянул рисунок Маклеоду.

– Что скажете, Ноэль? Не это ли оружие пропало из музея?

Маклеод кивнул:

– Оно самое. – Он перевел взгляд на Перегрина. – Лихо работаешь, парень. Я начинаю понимать, зачем Адам взял тебя с собой.

Под пристальным взглядом инспектора художник слегка покраснел.

– Там была еще одна деталь, – сказал он. – Если я не ошибся со шпагой, там был еще символ. Голова какого-то зверя или что-то в этом роде – на медальоне и на перстне. Я пытался разглядеть получше, но у меня ничего не получилось. Мне очень жаль.

– Вам не за что извиняться, – возразил Адам, еще раз посмотрев на рисунки. – То, что вы не смогли разглядеть его, возможно, зависело вовсе не от вас. Они поставили вокруг всей зоны раскопок мощную защиту. Однако использованная ими шпага, вне всякого сомнения, принадлежала Фрэнсису Хепберну. А это убедительно подтверждает нашу теорию.

– Верно, надо отдать должное их чертовской изобретательности, – заметил Маклеод, свирепо глядя на рисунки. – Что лучше поможет управлять одним мертвым магом, как не шпага другого мертвого мага?

Адам кивнул:

– Вы в точности прочитали мои мысли. Почти любой предмет, имевший отношение к магу, набирается от него определенной энергии – во всяком случае, шпага Фрэнсиса Хепберна не могла не превратиться в весьма грозное оружие. Те, кто похитил эту шпагу, должно быть, делали ставку именно на эту энергию.

– Но зачем? – спросил Перегрин, борясь с дрожью. – Как вы считаете, что им было нужно?

– Скотт посвятил свою жизнь поискам всех зловещих средств и заклинаний, существовавших в его время, – ответил Адам. – У меня нет доказательств этого, но мне кажется, грабители охотились за книгой заклинаний Скотта. По ряду легенд, она была похоронена вместе с ним. Правда, некоторые легенды утверждают, что он похоронен не в Мелроузе, а в аббатстве Гленлюс, – добавил он, – из чего следует, что полностью доверять легендам нельзя.

Маклеод кивнул.

– В большинстве случаев это верно. В то же время я склонен считать, что им была нужна именно книга заклинаний. Вопрос только в том, получили ли они ее?

– Не думаю, – сказал Адам. – Если она была захоронена вместе с ним, этим типам не нужно было бы призывать его дух. Они бы просто забрали книгу и скрылись. Я предполагаю, что они, не обнаружив книги в гробу, использовали шпагу для того, чтобы призвать дух Скотта обратно в его тело в надежде, что заставят его открыть им местонахождение книги.

– Мне кажется, – продолжил Адам, сурово прищурившись, – что ему пришлось выдать тайну. Те, кто его допрашивал, в спешке удалились – им слишком не терпелось добраться до цели, и они даже не позаботились о том, чтобы замести следы.

– Что и объясняет ходячий труп Скотта, – договорил за него Маклеод, сокрушенно покачав головой. – Неужели они не понимали, что может случиться такое?

– Не думаю, чтобы это их волновало, – заметил Адам. В глазах его появился недобрый стальной блеск, – Это преступное небрежение дорого им обойдется, если вас интересует мое мнение.

– Ч-что вы собираетесь делать? – прошептал Перегрин.

– Ну, в первую очередь мы должны доделать то, о чем не позаботились они, – освободить душу Скотта.

Маклеод испустил носом звук, явно маскирующий энергичное выражение.

– Боже праведный, Адам, – выдавил он из себя. – Уж не хотите ли вы сказать, что душа Скотта до сих пор привязана к этому? – Он ткнул пальцем в иссушенный труп на столе. – Даже сейчас, когда мы стоим вот здесь?

Адам сунул руки в карманы брюк и мрачно кивнул.

– Должен признаться, я ехал сюда, не подготовившись к чему-либо в этом роде. Нам придется импровизировать в надежде на то, что удастся уничтожить следы совершенного чародейства. И если нам повезет, Скотт, возможно, расскажет, кто его призвал и куда они направились отсюда. Если нет...

Он не договорил, обдумывая стоящую перед ним задачу. Глаза Перегрина за стеклами очков расширились от страха, но Адам не думал, чтобы тот дрогнул. Маклеод, по обыкновению, выглядел невозмутимым и надежным как скала. Подумав еще немного, Адам расправил плечи и выпрямился во весь рост. У него окончательно сложился план действий.

– Ладно, – сказал он своим спутникам. – Посмотрим, какого рода связь мне удастся установить со Скоттом. Перегрин, я хочу, чтобы вы стояли наготове со своим блокнотом. У вас уже достаточно опыта, чтобы понять, когда включается ваше особое видение. Рисуйте все четкие образы, которые появятся у вас в голове, – как можно детальнее. Вполне возможно, это будет жизненно важно.

Перегрин нервно кивнул. Адам повернулся к Маклеоду.

– Ноэль, возможно, позже мне понадобится ваша помощь, но пока я буду весьма вам благодарен, если вы просто посторожите дверь. Дело предстоит достаточно серьезное, нельзя допустить, чтобы нам помешали.

Инспектор кивнул:

– Правда ваша, Адам. Обещаю вам, что ни одна душа не войдет в эту комнату, если только не протаранит дверь бульдозером.

Адам коротко улыбнулся в ответ на это заверение, подождал, пока двое помощников не займут свои места, и только тогда достал из кармана брюк свой перстень с сапфиром. Несколько мгновений он бесцельно вертел его в руках, потом надел на средний палец правой руки. Касаясь большим и указательным пальцами той же руки края стола, обшитого нержавеющей сталью, он обошел тело по часовой стрелке, начиная с головы, а затем возложил на блестящую металлическую поверхность обе руки, как на алтарь.

С минуту он стоял так, не шевелясь, закрыв глаза и откинув голову назад, потом задержал дыхание и заставил свой разум скользнуть за пределы окружающей реальности. Из островка безмолвия в центре собственного "я" вознес он слова короткой молитвы-заклинания.

– О Звезда Морей, Могущественнейший Разум, стань светом передо мной и позади меня, – прошептал он. – Стань маяком во мгле, путеводной звездой, что защитит меня...

Поначалу он не ощущал ничего, кроме шума далекого прибоя – собственного сердцебиения. Потом тишину разом разрезало дыхание ветра, коснувшееся его лица ободряющим поцелуем. И стоило ему назвать себя, как забрезжил рассвет.

Сначала это было всего лишь неяркое свечение. По мере того как оно усиливалось, он обнаружил, что стоит в центре пустого помещения с голыми каменными стенами. Прямо перед ним в стене была массивная, окованная железом дверь, напоминающая тюремную. На вбитом слева от двери железном крюке висел тяжелый, покрытый ржавчиной ключ.

Воздух в помещении был напитан злобой. Адам ощущал ее нервными окончаниями – это напоминало потрескивание ионизированного воздуха в грозу. Источник злобы находился по ту сторону тюремной двери. У Адама не возникало сомнений в том, что источник этот некогда откликался на имя Майкл Скотт.

Долгую минуту Адам изучал обстановку: пытался оценить кроющуюся за визуальным образом психическую основу. Логика символа диктовала ему единственно возможные действия: взять ключ, отпереть дверь и освободить заключенный за ней дух Скотта. Это казалось подозрительно простым, но и альтернативы этому он не видел. В конце концов, прекрасно понимая, что идет на риск, он взял себя в руки и потянулся к ключу. Тот снялся с крюка без малейшего сопротивления.

Адам мысленно облегченно вздохнул и пристальнее присмотрелся к ключу. Он был тяжелый, из-под ржавчины проглядывала замысловатая гравировка, но точная его форма почему-то ускользала от взгляда. Стараясь не обращать внимания на тревожное покалывание в затылке, он вставил ключ в скважину и с усилием повернул по часовой стрелке.

Замок щелкнул, и дверь распахнулась. В то же самое мгновение Адама охватило пламя.

Огонь окружал его со всех сторон. Он попытался вырваться из него и обнаружил, что привязан к высокому столбу. Высоко над головой уперлись в небо две башни готического собора, окутанные клубами жирного дыма. Площадь перед ним была заполнена толпой зевак, осыпавших его проклятиями на каком-то древнем наречии.

Невыносимый жар пронизывал его ноги, обугливая плоть. За какие-то несколько секунд вся нижняя половина его тела скрылась в огне. Рев пламени заглушил крик, готовый вырваться из его горла. Спасения не было... не было...

НЕТ!

В самый разгар муки он заставил себя мыслить внятно. Это не Париж! кричала современная часть его рассудка. – Париж был тогда. Это – теперь!

НУ ЖЕ!

Ты не Жоффруа де Сен-Клер! Ты – Адам! Сэр Адам Синклер – лорд Стратмурна – барон Темпльмора – Повелитель Охоты!

Цепляясь как за соломинку за эти слова – ниточку, связывающую его с его нынешним "я", – он словно молитву повторял свои имя и титулы: пусть прошлое останется в прошлом. Языки пламени дрогнули под напором его убежденности, в это краткое мгновение передышки он собрался и призвал спасительные силы, что были дарованы ему Светом. Новая энергия забурлила в нем весенним ручьем. Узы, связывавшие его, порвались и рассыпались в прах; огонь, злобно шипя, погас. Подобно фениксу с фамильного герба Синклеров, его освобожденный дух взмыл из золы прежних воплощений. Когда обычные чувства вернулись к нему, он снова стоял в смотровой морга центральной больницы Бордерз.

Перегрин смотрел на него с нескрываемой тревогой. Стоило Адаму открыть глаза, как он бросился к нему.

– С вами все в порядке? – спросил он.

Адам осторожно кивнул – голова его слегка кружилась. Из-за плеча Перегрина вынырнуло лицо Маклеода.

– Черт возьми, что случилось? Вы кричали. Я уж испугался, как бы кто из официантов не прибежал на шум.

Адам сделал глубокий вдох, приходя в себя.

– Какое-то мгновение мне казалось, что прошлое повторяется снова, хрипло ответил он.

– Вы имеете в виду ваше прошлое, – констатировал Маклеод. – Что это было, какая-то ловушка?

– Не совсем, – нахмурился Адам, вспоминая, – не столько ловушка, сколько... скажем так, побочный эффект заклинания, которое наши надменные приятели использовали, чтобы обуздать Скотта.

Маклеод продолжал вопросительно смотреть на него, так что ему пришлось объяснить подробнее.