Текст книги "Сбежавшая няня"

Автор книги: Кэтлин Хэррис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– В комнате достаточно мебели, чтобы устроить вам и гостиную, и спальню. Эта комната находится на втором этаже. Мне кажется, что она единственная чистая и проветренная комната в доме. Так что время идет, мисс Ди, почему бы вам не посмотреть маленькую комнату, которая выходит на море? Это – самая светлая комната днем и самая прохладная в жаркую ночь. Разве только шум моря будет мешать вам спать.

– Я думаю, что море как раз поможет мне заснуть. И я уверена, что комната мне подойдет. – Дебора подумала, что она вряд ли пробудет здесь слишком долго, поэтому ей безразлично, какой будет комната.

Очевидно, врач тоже раздумывал, где он сможет лучше разместить свою нежданную гостью. Поэтому он ждал, когда они закончат разговор на кухне.

– Вы подумали, какую самую лучшую комнату мы можем предложить Ди? – спросил он у миссис Хайт. – У нее должна быть удобная комната, не только отдельная, но такая, чтобы она чувствовала себя с нами как дома. Я думал, может быть, подойдет основная столовая, которая была когда-то гостиной, но она такая большая! Как насчет маленького музыкального салона? Пианино можно будет позже передвинуть и принести сверху хорошую кровать и поставить на место софы.

– Это было и моим предложением, доктор. И мисс Ди, кажется, согласилась. Она говорит, что шум прибоя не будет мешать ей спать и что она не будет возражать против софы. Мисс Ди такая маленькая, что, я думаю, софа подойдет почти так же хорошо, как кровать.

– Тогда решено. – Врач, кажется, успокоился. – Теперь я вижу двух женщин, которые смогут уладить любую домашнюю непредвиденную ситуацию без моей помощи. Я надеюсь, вы будете спать хорошо, Ди. И если мы все решили, я, пожалуй, почитаю, чтобы наверстать упущенное. Мы оба, миссис Хайт и я, ложимся спать очень рано. Но встаем вместе с солнцем. Я не могу понять людей, которые пропускают самое лучшее время дня. Но если вам хочется поспать подольше, пожалуйста.

– О, я тоже встаю рано, сэр… Вы знаете, я… – Она начала было говорить, что обычно вставала рано, потому что часто ходила на утренние дежурства. Ей придется постоянно следить за тем, что она говорит, иначе она выдаст себя. Она закончила фразу нескладно: – Я тоже думаю, что раннее утро – самая лучшая часть дня. И если я снова пойду на заработки с Энди, как мы договорились с ним, мне придется встать раньше восхода солнца.

Врач не мог скрыть удивления от того, что она сказала ему. Он подумал про себя: «Как это Энди возьмет девушку помощницей на свою драгоценную «Хоничайлд»! Конечно, я знаю, какая у него есть проблема – держать помощника, который сможет остаться трезвым после получения денег. Но Энди всегда сторонился женщин. Он говорил мне, что закоренелый холостяк. А врач-психиатр мог бы сказать, что Энди – женоненавистник».

– Может быть, он не думал обо мне как о женщине. Сначала он ошибочно принял меня за юношу, как и миссис Хайт. Но это только мое предположение. – Ее фраза означала, что она не знала Энди достаточно хорошо, чтобы быть его близким другом.

Если врач и удивился этому, то не показал виду.

– Сейчас самое время, чтобы какая-нибудь женщина заставила его думать только о ней, а не о барах, в которых он пропадал долгие годы.

– Мисс Ди может стать для него той самой женщиной, – по-женски рассудила экономка.

– По-моему, ни одна девушка не должна носить мужские брюки. Я могу представить себе, если бы она была одета в платье – с такой прекрасной кожей, темными волосами и открытым взглядом мисс Ди была бы очень привлекательной молодой дамой.

– Мне не дано вашего полета фантазии, но я не соглашусь с вами, миссис Хайт. Даже в мужской одежде Ди очень хороша. А если вы вдвоем заглянете в чемоданы, которые лежат внизу, держу пари, вы сможете найти там достаточно шелка и атласа, чтобы сшить такое фантастическое платье, в котором она будет выглядеть, как леди, жившая раньше в необыкновенном замке.

«Хорошо, – подумала Дебора про себя и улыбнулась, – теперь у нее есть и работа, и жилье, и даже гардероб, в котором она может разложить свои вещи, захваченные ею на «Мэйбл».

К тому же Энди, который все-таки не был женоненавистником, как ей показалось, мог бы стать ее поклонником и занять место Кима.

Но нет, сказала она себе, это будет уже слишком хорошо.

Глава четырнадцатая

Дебора проснулась от шума прибоя, омывающего песок под скалой. Сначала она не могла понять, где находится. Не было слышно звука работающего двигателя и ощущения того, что яхта идет своим курсом.

Потом Дебора вспомнила, что она больше не на борту яхты «Мэйбл», а в замке на маленьком острове, что представилось ей даже более невероятным.

На востоке показалась слабая золотистая дымка, начинало быстро светать, как это бывает в тропиках. Прокричал петух. В деревне зазвонили колокола к ранней мессе. Рассветное солнце озарило небо и отблеском отразилось в море. В лицо Деборе подул ветерок, легкий и прохладный, как ласка.

Доктор говорил, что экономка встает рано, но Дебора не слышала ни звука. Тогда она решила одеться и пойти на кухню готовить завтрак.

Дебора почти уже все приготовила – кофе, издающий сильный аромат, бекон и яйца – и накрыла маленький стол из кухонного гарнитура, когда миссис Хайт бесшумно въехала на коляске с резиновыми колесами.

– Господи, благослови, вы такая ранняя пташка, мисс Ди. Доктор еще не пришел?

Дебора сказала, что она его не видела. Услышав лязг двери, ведущей во внутренний дворик, экономка объяснила, что доктор всегда начинает свой день с прогулки по пляжу. Даже если его вызывают ночью к больному, когда кто-то из стариков умирает или новый младенец входит в этот печальный мир.

– Почему вы называете этот мир печальным? – спросила Дебора. – Новый день такой прекрасный и многообещающий.

– Так говорят и чувствуют только молодые. Когда взрослеешь, мир становится печальным, мисс Ди. Иногда я жалею, что все не кончилось тогда, когда я упала. Очень утомительно быть прикованной к креслу на колесах. Никогда больше не встать на свои ноги, никогда не выйти из дома. С таким же успехом можно быть заключенным. Хотя теперь, когда вы появились здесь, мне уже не будет так одиноко.

Ее резкие черты смягчились, когда она говорила это, и Дебора поняла, что была права, когда думала, что экономке не хватает присутствия в большом доме другой женщины.

– Вы заставляете меня чувствовать себя желанной гостьей. Вы уверены, миссис Хайт, что доктор не будет возражать, если я останусь?

– Разве он не сказал вам, как обрадовался, когда вы появились здесь: он заботился о том, где бы вы могли спать, и даже предлагал, чтобы мы достали несколько красивых платьев, которые подошли бы такой привлекательной девушке, как вы, вместо ваших брюк. Мы займемся этим позже. По крайней мере я могу шить, сидя в этом дьявольском кресле. А я довольно ловко владею иголкой, крою и переделываю вещи. Мне интересно этим заниматься. Так что вы не должны отказываться.

Дебора снова была поражена тем, что ее приняли так душевно и без лишних вопросов. Конечно, миссис Хайт, должно быть, удивилась, почему она пришла к ним только с тем, что было на ней, и с некоторыми вещами первой необходимости.

Пока они разговаривали, к ним присоединился доктор. Он выглядел еще более элегантно, чем в предыдущий вечер. У него были седые волосы, лицо сильно загорело; его серые глаза осветились радостью, когда он увидел двух женщин, устроившихся на кухне, болтающих, улыбающихся, и он заявил, что вместо того, чтобы по своей привычке идти завтракать в кабинет, посидит с ними.

– Это уже похоже на семью, – сказал он, когда Дебора налила ему кофе, принесла яйца и бекон. – А то мы жили с вами как пара старых отшельников, миссис Хайт.

– Вы правы, – согласилась экономка, – я как раз говорила мисс Ди, что теперь многое изменится. После того, как мы приведем все в порядок, я думаю, нам следует пригласить некоторых друзей познакомиться с нашей гостьей: Винтерсов – бедная Молли так несчастна с тех пор, как ее дочь вышла замуж и вернулась в Штаты, – и, возможно, Фло Пэкстон теперь-то вы уж забыли, как прежде подозревали, что она заигрывала с вами, доктор. Просто Фло нуждается в мужском внимании, ведь она была актрисой до того, как приехала сюда, мисс Ди. И, конечно, Энди.

– Не представляю, чтобы Энди пришел на этот вечер.

Красивый рот доктора скривился в усмешке.

– Я, может быть, плохо разбираюсь в людях, но не буду вам мешать, миссис Хайт, если вы пригласите друзей в таком составе. Я думаю, они понравятся вам, Ди, и вы примете их как близких друзей.

А примут ли все они ее – опять без вопросов? Деборе хотелось бы знать. Она, несомненно, чувствовала, что найдет этих людей более привлекательными, чем тех, что остались на яхте. Не найти большего сноба, чем миссис Шуберт, или человека, более жесткого, чем ее муж, или большую ревнивицу и интриганку, чем Эдит.

Она испытывала некоторое чувство жалости, когда думала о своем первом пациенте. Мистер Инглмен был всегда добр к ней. Должно быть, он не поверил, что ее обвиняют в краже драгоценностей.

А Ким? Что чувствовала она по отношению к Киму? Смогла бы она заботиться о нем, если бы знала его дольше? Но Ким забыл ее; не пришел к ней на помощь, не принял ее сторону, чтобы доказать ее невиновность. Едва ли она снова когда-нибудь увидит Кима. Она решила не думать о них. Именно сейчас она должна забыть свою прошлую жизнь няни и начать жить заново.

Как Дебора и планировала, она чистила и полировала, пока все не заблестело; по образцам выложила полы кафелем мягких тонов; вычищенный серебряный сервиз красовался в буфете; казалось, что дом ожил и вернул себе некое подобие прежнего изящества.

Конечно, она не могла все сделать в один день. Не заходила она и в кабинет доктора, его личное владение, но поднялась наверх, открыла чемоданы и вынула из них кое-какие ткани – куски шелка и бархата, парчи и полотна, которых хватило бы на дюжину платьев для принцессы, живущей в старинном замке. Или на парижский гардероб современной модницы.

– Большое вам спасибо! Я не поверила бы своим глазам, если бы сама не видела, как все изменилось. Теперь дом подходит для самых блестящих приемов, мисс Ди! – объявила миссис Хайт. – Но вы совершенно измотались. Я приготовлю ужин, и тогда вы сможете принять ванну, чтобы освежиться. Наверху есть большая ванна, но вода нагревается от солнца в резервуаре на крыше, а вы использовали так много горячей воды, что едва ли что-нибудь осталось.

– Я собиралась спросить, можно ли купаться у подножия скалы? Там камни? Нет ли там акул?

– Нет, акулы никогда сюда не заплывают. Скала образует небольшую бухту, удобную для купания, с ровным, как паркет, дном. Если у вас нет купальника, то это настолько уединенное место, что там возможны любые импровизации. Я думаю, что часто после заката Энди ходит туда в чем мать родила.

– О, у меня есть купальник.

Дебора купила купальник, слаксы и шорты с несколькими блузками.

– Тогда идите скорей, – сказала миссис Хайт, – когда вы вернетесь, у меня для вас будет сюрприз.

Дебора не спросила, что это за «сюрприз». Она знала, что экономка весь день занимается шитьем, но у нее не было выкроек, и едва ли она могла бы закончить так быстро даже самое простое платье. Все же няня верила, что сюрприз будет иметь некоторое отношение к тому, чтобы превратить ее в молодую леди. Миссис Хайт не успокоится, пока в гардеробе у Деборы не будет чего-нибудь поприличней мальчишеской одежды.

Вот бы миссис Хайт была удивлена, увидев Дебору в ее белоснежной одежде няни. Наверняка экономка одобрила бы ее вид. Неважно, как была сшита эта одежда, вне всякого сомнения, она смотрелась очень женственно.

Но, возможно, ей никогда уже не придется надевать эту форму. Дебора знала, что Шуберты будут продолжать обвинять ее в краже. Эдит сказала им, что Дебора вломилась в ее каюту, отказалась уйти, и что она дала Эдит успокоительное без ее согласия. Такие обвинения кого угодно заставят очень подумать, прежде чем нанять ее сиделкой.

Грустные мысли были забыты, как только Дебора добралась до бухты у подножия скалы. Вода была гладкая, как шелк, прозрачная, как кристалл, – это было превосходное место для плавания, достаточно глубокое и уединенное. Ощущение от прикосновения воды было настолько восхитительным, что Дебора не удивилась тому, что Энди приходил сюда часто плавать.

Ей хотелось бы знать, как часто это бывает и когда она увидит его снова. Хотя он и говорил, что хочет снова взять ее в помощники, однако он не сказал, когда это будет.

Следует ли ей спуститься самой к докам, если он не придет в дом доктора? Или он поймет, что она хочет его увидеть? Кроме того, с тех пор как доктор заявил, что Энди избегает женщин, может быть, ей лучше не вести себя слишком по-женски, чтобы не рисковать его дружбой? Она не хотела, чтобы Энди думал, будто она его преследует.

Будет лучше, если она позволит ему самому найти ее. Или, может быть, они случайно встретятся в деревне. Миссис Хайт как-то заметила, что, с тех пор как она оказалась в затруднительном положении, доктору пришлось взять на себя покупку продуктов и другие домашние дела. Дебора собиралась предложить свои услуги вместо него, тем более, что экономка намекнула, что доктор не находит удовольствия в женских занятиях. Оказалось также, что он уделяет несколько часов клинике для местных жителей, которую он разместил в двух комнатах здания местных властей.

Дебора могла бы принести ему больше пользы в этой работе, чем занимаясь домашними делами, с которыми легко справилось бы большинство женщин. Однако если она скажет, что она няня, то ей надо будет объяснить, почему она этим больше не занимается. И Дебора решила хранить тайну до тех пор, пока причиненная ей боль не утихнет.

Когда-нибудь она вернется к мыслям о возврате к цивилизации. А пока останется на этом маленьком острове, который, как она чувствовала теперь, не так уж неправильно был назван. Она будет просто девушкой по имени Ди Дарлин. Будет купаться, ловить рыбу, загорать на солнце, собирать ракушек на пляже. И зарабатывать себе на кров и стол, поддерживая порядок в доме доктора, помогая, насколько возможно, миссис Хайт. И еще она надеялась иногда быть помощницей на «Хоничайлде».

Когда Дебора вернулась домой, то обнаружила, что сюрпризом миссис Хайт было платье – невероятно красивое, которое оказалось ей абсолютно впору; оно было обшито парчой цвета морской волны, отделано золотой тканью, на плече – аппликация в виде чайки. Миссис Хайт сказала, что если Дебора захочет носить это платье с поясом, то его можно сделать из той же золотой ткани, если вырезать тонкие полоски и обшить их тесьмой.

Дебора была настолько тронута этим замечательным подарком, что крепко обняла экономку и расцеловала.

Должно быть, это понравилось миссис Хайт. Казалось, она на минуту утратила дар речи, и ее глаза подозрительно заблестели.

– Боже мой, как давно никто не обнимал такую безобразную старуху. Я и не мечтала, что такое случится снова. Очень рада, что платье вам понравилось, мисс Ди. Вы выглядите в нем еще очаровательней, чем я представляла себе. Этот старый дом гордится вами.

– Кто угодно выглядел бы очаровательно в таком великолепном платье! У меня никогда не было красивее – ни за какие деньги. И я буду беречь его еще и потому, что это вы сшили его для меня.

– Это только начало. Следующее я сошью вам для вечера. Я еще не знаю, каким оно будет, но обещаю вам, оно затмит любое, которое вы можете купить в магазине на Пятой авеню, мисс Ди.

Дебора снова горячо, от всей души поцеловала ее.

– Пожалуйста, оставьте «мисс», зовите меня просто Ди.

Не стыдясь, экономка вытерла глаза кончиком своей шали.

– Прошло столько времени с тех пор, как я лила слезы и как меня целовали. Меня зовут Альманда – мне никогда не нравилось мое имя, – но если к нему добавить «тетя», оно звучит лучше, Ди.

– Я думаю, это прелестное имя, оно подходит вам, тетя Альманда.

– Оно звучит не слишком безобразно, когда ты его произносишь. А сейчас идите – постучите в кабинет и скажите доктору, что ужин готов. И пусть он увидит, как вы теперь выглядите, дорогая моя! Это будет сюрпризом, который доктор запомнит надолго. Должно быть, прошли годы, с тех пор как кто-нибудь так мило украшал его дом.

В запасе для Деборы был еще один сюрприз. Когда она вернулась из кухни с десертом, приготовленным миссис Хайт, – большой торт с кремом ее собственного изготовления – Дебора узнала, что пришел Энди.

Глава пятнадцатая

Мужчины засиделись за кофе, пока Дебора убирала со стола и мыла тарелки.

– Тебе не обязательно делать это вечером, – заявила миссис Хайт, – тарелки подождут до утра. Ты должна пойти показаться Энди.

Дебора была более чем готова. Она не хотела испортить свое прелестное платье и сгорала от желания узнать, зачем пришел Энди. Возможно, он снова хотел взять ее с собой следующим утром. Энди уставился на Дебору так, как будто не верил своим глазам, но ничего не сказал. Значит, ему нечего сказать ей. Дебора почувствовала, что поскольку он теперь разглядел в ней девушку, Энди мог застесняться – ведь доктор говорил, что он боится женщин.

Доктор извинился, сказав, что ему надо прочитать газеты в кабинете. Попрощавшись с Энди, заметил, что был рад ему и чтобы тот приходил почаще.

– Почему бы тебе не показать мисс Ди вид, который открывается с балкона, – предложил доктор. – При полнолунии вид должен быть изумительным. Но последний марш лестницы настолько крут и узок, что может быть небезопасным для девушки, если она пойдет одна.

Дебора увидела, что Энди колеблется. Она подумала было сказать, чтобы он не беспокоился, однако промолчала. Она действительно хотела поговорить с ним.

– Я сам давно не был там, – сказал Энди, – если у тебя не закружится голова от высоты, тебе понравится, Ди. Правда, лестница для тебя может оказаться трудной, в этом платье я имею в виду.

Казалось, он искал оправдание, чтобы отказаться от прогулки. У нее же были другие намерения.

– Высота никогда не пугала меня. Я могу подняться по лестнице и в платье, Энди. Видишь, я не всегда ношу слаксы.

– Теперь я это знаю, – ответил он, и по его тону она поняла, что он побаивается ее.

Пока они проходили первый марш лестницы, он держал безопасную дистанцию. Однако, когда они поднялись на площадку, ведущую на третий этаж и балкон, ступеньки оказались такими узкими, что Дебора и Энди касались друг друга. Лестница была настолько крутой, что он взял ее за локоть.

Даже с этой помощью Дебора почти задохнулась на самом верху. Или это было оттого, что ее сердце билось слишком сильно? Близость этого высокого светловолосого мужчины волновала ее.

Вид и в самом деле был великолепным, как и обещал доктор. Проглядывая сквозь вершины пальм, внизу уютно расположилась деревня, ее бедность и нищету скрывали темнота, а огни мерцали как звезды. Луна во всей своей красе отбрасывала серебряную тень на темную гладь моря и подхватывала белую пену прибоя, набегающего на пляж.

– Теперь я понимаю, почему он называется Райским островом, – сказала тихо Дебора.

– Да, говорят, английский лорд, который построил этот замок для своей молодой жены, назвал его так из-за этого вида с балкона. Но не облокачивайся на перила, Ди. Существует другая часть завещанной потомкам легенды, не такая уж поэтическая.

Он снова взял ее за руку, отстраняя от перил. Она подумала, что перила были старыми и он испугался, что они могли обвалиться даже под тяжестью ее небольшого веса.

– Что же было во второй части? – спросила она.

– Как я сказал, она не очень приятная. Говорят, молодая новобрачная нашла Райский остров настолько оторванным от мира, а свою жизнь в этом замке такой замкнутой, что думала только о своем скромном доме в Англии. Она часто приходила на балкон, потому что, глядя на море, могла представить себе страну, которую оставила. Обычно муж сопровождал ее – говорят, он запрещал ей приходить сюда одной, потому что это было небезопасно.

– Она пришла сюда одна ночью, без сомнения, она делала это и раньше. Ее тело, омываемое водой, нашли на пляже на следующее утро. Конечно, никто не знает наверняка, как это произошло. Некоторые говорят, она могла слишком склониться над перилами и у нее закружилась голова. Но большинство считает, что она намеренно это сделала – она лишила себя жизни, потому что не могла вернуться в Англию.

– Как печально! Я думаю, если муж любил ее так, что построил для нее этот прекрасный замок, он увез бы ее назад в Англию, если она так тосковала по дому, или отпустил бы ее одну. – Несмотря на трагическую нотку, рассказ был таким же романтичным, как и этот вечер. Казалось невероятным, что Энди рассказал эту историю, ведь он не казался сентиментальным.

– Что было дальше с английским лордом?

– Он построил внешнюю стену, чтобы дворик был закрыт фасадом дома. Говорят, что после этого он никогда не покидал нижнего этажа и запустил сад до такой степени, что тот превратился в густые заросли. Предполагают, что он умер от горя. А замок пришел в запустение – в нем часто появлялись призраки лорда и его молодой жены, – пока доктор Морли не приехал и не поселился здесь.

– Как давно живет здесь доктор? – Дебора не будет спрашивать, почему он приехал сюда или выбрал такой запущенный дом – слишком большой для одинокого мужчины.

– Я думаю, прошло двадцать лет. Мне кажется, это место подходит ему. – Энди немного помолчал. Затем добавил, улыбаясь ей:

– Должен сказать, что дом изменился с тех пор, как появилась ты, Ди. Как ты сумела привести его в порядок за такое короткое время – меньше, чем за двадцать четыре часа, чтобы быть точным?

– О, мыло, вода и упорная работа могут делать удивительные вещи. Я еще не закончила. Мне хочется почистить и привести в порядок второй этаж – конечно, если я останусь здесь надолго.

– Почему бы тебе не остаться? Кажется, ты нашла здесь пристанище. Я никогда не видел доктора таким довольным, как сегодня за обедом, он может быть идеальным хозяином и, вероятно, ему недоставало этой роли. Что касается миссис Хайт, достаточно просто посмотреть на нее, когда ты называешь ее тетя Альманда. Мне кажется, теперь ты должна остаться. Если у тебя нет важной причины отказаться, Ди.

У нее действительно не было причин. Она засмеялась и ответила, что, пожалуй, ненадолго останется.

– Но вряд ли это будут двадцать лет, – добавила она.

– Нет, конечно, нет. Я не думаю, чтобы женщина захотела остаться на одном месте так долго.

– Я не это имела в виду, Энди.

Его голос изменился, когда он заговорил о женщинах, показывая свою отстраненность от них.

– Я осталась бы в любом месте, где была бы счастлива и чувствовала бы себя нужной. Место не имеет значения.

– Тогда ты не стремилась бы домой, как эта молодая новобрачная?

– Нет, если бы у меня был муж, который любил бы меня так же сильно, как, должно быть, он любил ее.

Затем, почувствовав, что Энди может уклониться от разговоров о любви, она добавила другим тоном:

– Энди, почему ты не сказал мне, что твой друг – доктор? Должно быть, он нашел свое убежище, как ты это называешь, жизнь, удовлетворяющую его и полезную, иначе доктор Морли не остался бы здесь так долго.

– Я думаю, ты права. Он приехал сюда, не рассчитывая остаться и практиковать – так он мне сказал однажды. Видишь ли, он обвинялся в противозаконных действиях. Он никогда не рассказывал подробностей. Сказал только то, что он невиновен.

– А ты веришь ему?

– Конечно. Даже до того, как доктор стал моим другом, я знал, что любое подобное обвинение нелепо.

Теперь замолчала Дебора. Луна продолжала свой путь сквозь темное облако, окруженная серебристым свечением. Вид был удивительно красивым. Но еще более удивительным и приятным для нее оказалось то, что Энди обладал способностью верить в людей. Он верил и в нее тоже. И она была права – доктор Морли, как и она сама, был беглецом из прошлого.

– Откуда ты знаешь, – спросила она, – что я ничего не украду у доктора? Ты сказал ему, что я твой друг, но это же было до того, как ты смог узнать меня достаточно хорошо.

– Теперь ты говоришь глупости, – Энди засмеялся и наклонился ближе, так что их глаза встретились и задержались друг на друге, – все, что мне надо было сделать – это посмотреть тебе в глаза, чтобы узнать тебя, Ди.

Она чувствовала, что могла бы рассказать Энди свою историю, и он поверил бы ей. Но время для этого еще не пришло. А возможно, что этим эпизодом на балконе все и закончится для нее. Она могла бы влюбиться в незнакомца, о котором ничего не знала, но поверила в его честность. А еще она чувствовала, как сердце замирает, когда он смотрит ей в глаза.

– Спасибо, Энди. Я чувствую, мы теперь друзья и время ничего не сможет изменить. Но я думаю, нам лучше вернуться. Уже темнеет и становится прохладно.

– Как хочешь. Но разреши, я помогу тебе – вспомни, как трудно было подниматься, а спускаться еще трудней.

Как и раньше, он взял ее за локоть, чтобы поддержать.

Как и раньше, Дебора смогла почувствовать биение своего сердца от того, что он был очень близко.

По крайней мере, решила Дебора, она не даст повода Энди подумать, что она воспользовалась подходящей ситуацией.

Когда они дошли до нижнего этажа, Энди говорил с ней опять в своей обычной манере, как мужчина с мужчиной.

– Я чуть было не забыл, зачем пришел, Ди. Я хотел узнать, не хочешь ли ты завтра опять пойти на «Хоничайлде»? Похоже, будет хороший день. Возможно, тебе удастся поймать марлин, о которых я тебе говорил. Или королевских рыб.

– Мне нравится эта идея.

Он пришел, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. И он хочет, чтобы она помогала ему опять.

– Во сколько мне надо быть у пристани, Энди?

– Как раз перед рассветом. В тропиках он наступает очень рано. Значит, я буду ждать тебя, Ди. Желаю тебе спокойной ночи, и можешь идти спать.

Деборе показалось, что он заторопился, боясь задержаться. Хотя, может быть, у него были неотложные дела.

Прежде чем уснуть на маленькой софе в музыкальной комнате, Дебора размышляла над историей, рассказанной Энди о замке. Играла ли молодая новобрачная в этой комнате на пианино? Лежала ли она, свернувшись, на этой софе, оплакивая свою родину? Любовь не стала для нее всем на свете. Может быть, когда она находила что-либо, занимающее ее, она переставала думать о себе и переключалась на других, только так находя удовлетворение и утешение.

Хотя Дебора и сказала Энди, что осталась бы там, где найдет счастье, она не случайно добавила, что должна быть нужной кому-нибудь. Она верила, что в этом секрет счастья. И поэтому чувствовала себя благодарной за то, что была кому-то нужна. Дебора не могла приносить здесь столько пользы, сколько принесла бы, занимаясь своей профессией, но пока и этого было достаточно.

Энди рассказал ей, почему доктор остался здесь – он понял, что нужен на этом острове. Было маловероятно, чтобы доктор вернулся к прежней жизни, даже если бы ему вернули его доброе имя. Миссис Хайт тоже оставалась, найдя здесь убежище.

Но Энди ничего не рассказал Деборе о себе. Ей снова захотелось узнать, зачем он приехал на этот необычный остров, лежащий вдалеке от пассажирских маршрутов. Из-за того, что Энди не любил и не доверял женщинам? Дебора склонна была думать, что причиной его присутствия здесь была женщина. Теперь он тоже нашел здесь свое пристанище, потому что здесь был рай для рыбака, как он ей сказал, и он мог зарабатывать достаточно для нормальной жизни.

Прежде чем Дебора окончательно заснула, убаюканная шумом моря, она поняла, что не удивится, если и Энди окажется беглецом.

Она приняла Энди на веру. Она верила в него, его прямоту и честность. Он был сильным мужчиной, не таким, как Ким, и не стремился к выгоде, как тот мужчина, которого она оставила и за которого собиралась выйти замуж, тем самым совершая ошибку.

Помня, какой волнующей была его близость, она понимала, что Энди был мужчиной, которого могла полюбить любая женщина, полюбить достаточно сильно для того, чтобы остаться всю жизнь на этом маленьком острове посреди Карибского моря, если только он ответит на ее любовь. На этом острове, который носил такое подходящее название – Райский.