Текст книги "Неожиданное пробуждение (ЛП)"
Автор книги: Кэсси Минт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Кэсси Минт
Неожиданное пробуждение
Серия: Красавицы-невесты 1
Глава 1
Эффи
Мой рот полон песка. Ведь так оно и есть, верно? Вот почему мое горло так пересохло, что я едва могу глотать; вот почему мой язык кажется толстым и шершавым. Я стону и наклоняюсь в одну сторону, перемещая вес своего одеревеневшего тела на плечо, и после трех медленных вдохов заставляю себя открыть один глаз.
Свет.
Яркий солнечный свет пробивается сквозь открытые шторы.
Цвета. Бледно-розовые стены и сверкающий хром.
Я снова закрываю глаза со стоном, головная боль стучит в висках, но что-то не так. Комната, которую я только что видела, медленно выстраивается в моем мозгу, и... она маячит над головой, сверкая разрушениями, мебель кажется слишком большой. Это не обычный угол. Кажется, я на чертовом полу.
– Нгх. – Не могу говорить. Не могу пошевелить языком. Могу только тереться головой об пол, медленно и жестко, глаза все еще закрыты, и... ага. Да, это ковер.
О, боже.
Я умираю? Неужели я так достала мистера Колтрейна, что он наконец сорвался и отравил меня, вместо того чтобы сказать, что уволена? Но... нет. Этот бурлящий живот и учащенное сердцебиение, липкий пот и ноющий череп – все это до безобразия знакомо.
Именно так ощущается ночь плохих решений.
У меня похмелье эпических масштабов.
– Твою мать! – Я звучу жалко даже для своих собственных ушей. Моих собственных приглушенных, звенящих ушей. А перекатывание на спину, впечатывание щекой в шершавый ковер отнимает больше сил, чем любая тренировка в моей жизни.
Что. Черт возьми. Случилось.
И черт, что я натворила? Потому что это не моя квартира. Это даже не мой город, память медленно возвращается ко мне. Незнакомая комната и бледно-розовые стены; заурядные картины и кофе-машина. Похоже на гостиничный номер. Мой гостиничный номер.
Деловая поездка. Встреча с клиентом.
Спор с боссом.
О боже. О боже, о боже.
Он видел меня прошлой ночью? Ладно, если этот придурок стал свидетелем моего буйного вечера, я немедленно вылечу с работы. Он и в хороший день осуждает, черт возьми, а если увидит меня в таком состоянии, выглядящей и чувствующей себя как труп на дороге, мистер Колтрейн, вероятно, уволит меня на месте. Сразу после того, как окинет меня этим понимающим взглядом, который говорит: «О, Эффи. Как предсказуемо, и какое разочарование».
Ладно. Глубокие вдохи.
Вдох через нос, выдох через рот.
Вдох... Выдох.
Вдох. Выдох.
Я опускаюсь на пол номера, каждая косточка в моем теле пульсирует. Сердце болит и онемело от ужаса. И пока я лежу здесь, считая медленные вдохи, звуки гостиничного номера проникают в мой затуманенный мозг.
Гудки и грохот транспорта на улице далеко внизу.
Звуки телевизора в соседнем номере.
И слабое шипение душа в моей ванной комнате.
...Нет. Я замираю, тело застывает на полу, затем переворачиваюсь на спину, сердце бешено колотится. Здесь кто-то есть. Прошлой ночью я спала не одна. Заставив себя открыть затуманенные глаза, смотрю на свое тело, на спутанную простыню, липкую голую кожу и слой белых перьев, какого черта, на своем нижнем белье. Мои трусики, все еще надежно сидят на мне.
– О-о-о-о, слава богу. – Голова раскалывается, когда я заваливаюсь обратно в свое импровизированное гнездо, уткнувшись лицом в руки. – Ох, я не сделала этого. Ничего непоправимого.
Не в обиду тому, кто сейчас в моем душе, но это не то, о чем мечтают девушки, занимаясь сексом в первый раз. Песок во рту и бурчание в животе. Смутные воспоминания и комочки перьев, прилипшие к коже. Чертов ковер.
И мне нужно встать. Нужно уничтожить все свидетельства этого кошмара и вежливо выпроводить моего гостя. Сейчас.
– Давай, Эффи, – рычу я, мой голос груб от моих загадочных выходок прошлой ночью. – Надо срочно устранить последствия. Двигайся.
Комната накренилась, когда я перевернулась, встав на четвереньки. Если смотреть на это конкретное перо, скомканное и скрученное, остальная часть комнаты не так сильно кружится.
Какой сегодня день? Есть ли у нас сегодня встречи?
Боже мой, мистер Колтрейн прав. Я такая неудачница. Ему действительно следовало уволить меня все эти годы. Мои ноги трясутся, словно я на палубе корабля, подбрасываемого невидимыми волнами, когда, шатаясь, поднимаюсь и прикрывая рукой один глаз, направляясь к своему чемодану, который лежит открытым на полу.
Я явно рылась в нем ночью. Моя одежда – чудовищный клубок, вываливающийся из чемодана во все стороны, а ярко-розовый вибратор, который я привезла, чтобы снимать напряжение в эти тяжелые два дня в обществе моего босса – он торчит прямо, как мачта, гордо и устрашающе посреди чемодана.
– Дерьмо. – Я беру скомканное синее хлопковое платье и чистое нижнее белье и пинком закрываю чемодан. Крышка остается приоткрытой на дюйм, несомненно, подпираемая моим вибратором. – Вот же черт.
Ну, теперь все. Прощай, достоинство. Не может быть, чтобы мой гость не видел этого по пути в душ, вместе с остальным содержимым разгромленного номера. Как можно не заметить белые перья, прилипшие к каждой поверхности, опрокинутый стул, боксеры, висящие на абажуре? Разобранную кровать и болтающиеся белые занавески, сдернутые до половины с карниза?
...Подождите. Боксеры.
«Господи, ты здесь? Это я, Эффи.
Пошли молнию. Порази меня».
Душ все еще работает, пока одеваюсь в тошнотворном смятении, мой гость явно не спешит уходить, поэтому я с трудом пересекаю ковер, чтобы осмотреть его трусы. Они черные и явно известного бренда. Модные и хорошо скроенные, из высококачественной ткани. Вы можете купить боксеры на заказ? Если да, то это они и есть.
Я прикусываю губу, когда срываю их с абажура, неловко складываю, прежде чем споткнуться и положить их на край кровати.
– Спасибо, – репетирую я. – Очень приятно познакомиться.
Затем, если он все еще не понял намека: «У меня действительно много работы».
Видите, это не обязательно должно быть ужасно! Или еще ужаснее, во всяком случае. Потому что это не вина моего гостя, что я явно приняла ряд ужасных решений. И скорее всего, разрушила всю свою карьеру за одну ночь. Не его вина, кем бы он ни был, что я с похмелья и всклокоченная в своем номере в отеле в одиннадцать тридцать, господи, и черт, во сколько наш рейс домой? Я опаздываю? Или уже опоздала?
Душ выключается. Я вытираю лицо, сердце бешено колотится.
Если я опоздаю на рейс, мистер Колтрейн ни за что не станет меня ждать. Он беззаботно пронесется в самолет, его темно-русые волосы будут искусно взъерошены, а затем уволит меня по смс, прежде чем перевести телефон в авиарежим. А я останусь здесь, буду строить новую жизнь среди акробатов и пародистов Элвиса.
Нужны ли поддельным Элвисам личные помощники? Неважно. После сегодняшнего дня мой босс ни за что не даст мне рекомендацию.
– Так, вот оно какое. Самое дно.
Я жду, уткнувшись лицом в руки, пока мой таинственный гость выйдет из душа. Мне тоже отчаянно нужно помыться, алкогольные пары просачиваются через мои поры, облако личного смога настолько сильное, что жжет глаза, но есть ли у меня время? Когда и где я планировала встретиться с мистером Колтрейном?
И черт, почему я не могу мыслить здраво? Все так расплывчато. Когда я тянусь к ним, все воспоминания о прошлой ночи ускользают.
Медленные шаги в ванной. Слабый шорох полотенца.
Хорошо. Все, это почти закончилось. Я опускаю руки, смахиваю перо с предплечья, затем натягиваю на лицо вежливую улыбку и смотрю на дверь ванной комнаты.
Я могу сделать это.
Дверь распахивается, в комнату врываются облака ароматного пара, и оттуда выходит мужчина, полотенце обернуто вокруг его подтянутой талии, мускулистая грудь блестит от влаги. Его зеленые глаза расширились от шока.
– О, – стону я, поднимая дрожащую руку. – Здравствуйте, босс.
Глава 2
Гай
– Выметайтесь. – Мне требуется несколько секунд, чтобы сформировать слова, но как только я это делаю, они вылетают из меня, как пули. Если и есть человек, перед которым я не желаю представать в таком виде, ошарашенным и с похмелья, так это моя энергичная ассистентка. Как она вообще нашла меня здесь? Я сам не знаю, где нахожусь. – Ждите меня в холле.
Эффи пыхтит, покачиваясь на ногах, и мой мозг наконец-то включается в работу. Впервые я замечаю ее дикие темные волосы, спутанные и усеянные перьями, и размазанный макияж под глазами. Она выглядит неважно, ее оливковая кожа почти серая, а обычно красные губы бледны.
Моя бодрая помощница выглядит такой же разбитой, как и я.
– Эффи? – прохрипел я.
– Это моя комната, болван.
Я моргаю, прислонившись к дверной раме ванной комнаты. Ошеломленно молчу, но она еще не закончила. Она злится, размахивает изящной рукой, тыча в комнату.
– Это мой чемодан, а это ваши боксеры, и это был мой душ. Надеюсь, вы не израсходовали всю горячую воду, мистер Колтрейн.
– Мы в отеле, – огрызаюсь я, ухватившись за единственную часть ее вспышки, с которой могу справиться. – Не говорите ерунды. Конечно, здесь есть еще горячая вода.
Мои боксеры? Гребаный ад.
Как я сюда попал? Что мы натворили?
Клянусь богом, если я переспал со своей помощницей прошлой ночью и даже не помню этого, я... я... я... я...
О, черт. Меня сейчас стошнит.
– Хорошо. Хорошо. Садитесь. – Маленькая холодная рука касается моего локтя, и Эффи осторожно тащит меня через всю комнату к кровати. Перья шуршат под босыми ногами, мои пальцы погружаются в плюшевый ковер, и когда меня подталкивают вниз, мое полотенце неуверенно хлопает. Вид сложенного нижнего белья на кровати рядом со мной заставляет задохнуться.
– О. Да. – Эффи показывает на груду черного хлопка, и мне приходится бороться с желанием отшвырнуть ее руку. Она видела это? Она их складывала? Кто вообще так делает? – Они висели на абажуре.
Угх.
– Это... – Я ищу объяснение, что-нибудь, что угодно, лишь бы избежать этого неловкого момента. Ничего. Я ничего не понимаю, а внутри меня словно извивается масса змей. – Вас не было здесь, когда я проснулся, – говорю, переходя в наступление. Смотрю на нее обвиняющим взглядом.
Эффи усмехается, закатывает налитые кровью глаза и топает к своему чемодану.
– Я спала на полу. – Она бросает это через плечо, возмутительно спокойная. И это все неправильно: я всегда контролирую ситуацию, держу себя в руках, а Эффи – человеческое воплощение торнадо. Вся в яркой одежде и с дикими кудрями, всегда опаздывающая на пять минут на каждую встречу. – Спорим, вы велели мне спуститься вниз, прежде чем обслюнявить мою подушку.
Нет. Я смотрю на разобранную кровать с одной подушкой и смятой простыней. Нет, я бы так не поступил, даже пьяный. Может, я и резковат, но все-таки не полный кретин. Но кажется за этим тошнотворным чувством во мне, скрывается что-то, до ужаса похожее на чувство вины.
Эффи действительно спала на полу?
Я – босс. А это ее номер, и она находится под моей ответственностью, так что я виноват, без вариантов. Я открываю рот, чтобы что-то сказать, извиниться, но пока Эффи приседает рядом со своим чемоданом и осторожно открывает его, чтобы не дать мне заглянуть внутрь, кое-что шевелится в глубине моего сознания.
Образ сегодняшнего утра, когда я, ошеломленный и ошарашенный, прошел мимо по дороге в душ. Что-то длинное, толстое и ярко-розовое, торчащее из горы одежды.
Мой живот вздрагивает.
Господи Иисусе.
Сжав переносицу, я жду, что вот-вот разверзнется воронка и поглотит отель целиком. И когда Эффи выпрямляется и смотрит на меня, она определенно знает, что я видел, потому что ее щеки ярко краснеют, а глаза расширяются.
– Это... это моя личная комната! – Боже, как же она вопит, когда смущается. Я вздрагиваю, потирая виски, в голове стучит в такт сердцебиению, а она продолжает, становясь громче с каждым словом. – То, что я везу в своем чемодане, вас не касается, мистер Колтрейн. И что я делаю в свободное время, когда не работаю – вы не можете – это не...
Я поднимаю ладонь, отгоняя ее, и мой голос такой тихий по сравнению с ее. Тихий и пустой.
– Давайте никогда не будем это обсуждать.
Сердитый вздох.
– Хорошо.
Так странно. Так много границ нарушено. Я так долго осторожничал, и ради чего?
Чемодан снова захлопывается, звук эхом разносится по разгромленному номеру, а у меня все еще так много вопросов о прошлой ночи. Например, помнит ли Эффи, что произошло? Делали ли мы что-нибудь вместе? Что за чертовщина с перьями?
И почему у меня такое чувство, будто я провел десять раундов на боксерском ринге? Я потираю челюсть, морщась от того, что кажется синяком.
Но Эффи идет к ванной, шатаясь, но решительно, крепко прижимая к ребрам косметичку. И Господь свидетель, я бы отпустил ее, и сам попытался сбежать, но что-то блеснуло на ее тонком пальце, и мне вдруг стало трудно дышать.
– Эффи. – Она не останавливается, дергает головой туда-сюда. Ее темные волосы трепещут, перышки падают на ковер вслед за ней. – Эффи.
Я вскакиваю на ноги, в последнюю секунду закрепляя полотенце, и бегу через всю комнату, чтобы поймать ее у ванной. Моя помощница прижимается к дверной раме, встревоженно смотрит на меня, но не кричит. Она откидывает голову назад, ее бледные губы раздвигаются, а ореховые глаза смотрят на меня. Дыхание Эффи сбивается, когда я вхожу в ее личное алкогольное облако.
Я узнаю эти испарения. Я тоже проснулся в их тумане.
Эффи легко отдает косметичку, даже не пытаясь ее удержать. И когда я поднимаю ее руку между нами, не сопротивляется и этому. Она хмурится, глядя на свои пальцы, зажатые в моих, – бриллиант нахально сверкает на ее оливковой коже.
– Вы надевали это вчера? – Я скривился, потирая большим пальцем костяшку ее пальца, словно тревожную бусинку. Я не должен прикасаться к ней таким образом, но мне и не следует быть здесь в одном полотенце. Я не должен стоять перед ней с похмелья. Я не должен был забывать всю эту гребаную ночь.
Эффи качает головой, заметно потрясенная. Все еще смотрит на свой палец.
– Я не понимаю.
Понимаю я. Боже, помоги мне, я понимаю.
– Эффи. – Я крепко сжимаю ее пальцы, комната кружится вокруг нас. – Послушай меня. Это обручальное кольцо.
***
Деловая поездка в Лас-Вегас. В Лас-Вегас, с моей сумасшедшей помощницей, девушкой, которая преследует меня каждый час бодрствования. Которую я постоянно хочу и задушить, и нагнуть над столом для совещаний. Как я мог подумать, что это хорошая идея?
Слабые звуки ее рвоты проникают сквозь стену. Значит, нас таких двое.
Дьявол. Как это случилось?
Голова раскалывается, когда я в пятый раз стучусь в дверь ванной, мой желудок обосновался где-то в районе лодыжек. Я одет, по крайней мере, в темные джинсы и белую футболку – спасительную одежду, которую принес из своей комнаты в конце коридора. Комнаты, в которой я должен был спать прошлой ночью. Один.
– Эффи. Впусти меня. – Я ведь не могу придерживать ее волосы снаружи?
Она громко срыгивает в унитаз. Полагаю, это «нет».
Во всем случившемся нет смысла. Я так не делаю, я никогда не напиваюсь до потери сознания, а этот номер выглядит так, будто в него попала бомба. Мы, должно быть, вели себя по-настоящему дико, и это настолько не в моем духе, что я все время оглядываюсь вокруг в поисках скрытой камеры. В поисках признаков розыгрыша.
Потому что, когда я пытаюсь вспомнить прошлую ночь, ответов нет. Только вспышки, играющие в моем больном сознании, как фрагменты кинопленки.
Вот Эффи танцует на столе надо мной в темном клубе, ее глаза закрыты, а бедра покачиваются.
Напитки, поднятые за столом под одобрительные возгласы.
Стук моих ног по тротуару, когда я бегу, огни города сияют вокруг, и моя помощница кричит мне вслед.
И Элвис. Чертов Элвис.
Я бьюсь лбом о дверь ванной.
– Мы опоздали на самолет, – бросаю я сквозь дерево. В ответ моя помощница отплевывается.
– Я перенесла рейс на завтра и оплатила еще одну ночь в наших номерах. Так что у нас меньше двадцати четырех часов, чтобы...
Чтобы понять, что, черт возьми, произошло.
Выяснить, действительно ли мы поженились, и если да, то отменить свадьбу. Очистить нашу жизнь от совершенных ошибок и двигаться дальше.
– Ты можешь поторопиться? – Я срываюсь, моя голова раскалывается еще сильнее, чем, когда проснулся. Я – ходячий труп. Одна пульсирующая клетка мозга. – У нас тут время, Эффи.
– О, простите. – Ее голос слабый, эхом отражается от фарфора, и я уже жалею о своих словах. Она все еще наполовину в унитазе, а я – мудак. – Мне умереть быстрее для вас, босс?
Я медленно вдыхаю, горло перехватывает от стыда, раздражения и страха.
Сказал ли я ей что-нибудь прошлой ночью? Что, если она помнит, а я нет? Что, если мы не сможем исправить то, что натворили?
– В холле, – пробурчал я, потирая грудь. – Через тридцать минут. Не задерживайся. Мы восстановим наши перемещения.
Глава 3
Эффи
Почти час спустя мы стоим на тротуаре возле ночного клуба «Грех», который наш клиент выбрал для вчерашней важной встречи. Днем здание клуба, расположенное между двумя казино, также похоже на порочный собор, блестящий и крутой, но сейчас неоновые огни приглушены, и не слышно грохочущей музыки. В полдень здесь очень тихо, будто клуб набирается сил перед новой сумасшедшей ночью.
– Как подходяще. – Мистер Колтрейн хмурится при виде названия клуба, его лицо остается бледным под солнцезащитными очками. Я тоже надела свои, защищаясь от яркого солнечного света, и в блестящем окне клуба мы похожи на двух жалких букашек. Если бы мы не ненавидели друг друга до глубины души, то наверняка опирались бы один на другого в поисках поддержки.
– Все равно мы здесь ничего не выясним. – Мое горло болит от рвоты. Я тщательно вычистила зубы обильным количеством мятной зубной пасты. Но на всякий случай все еще отворачиваюсь от мистера Колтрейна.
Мой босс смотрит на меня недовольно.
– У тебя есть идея получше, Эффи? Или ты уже вспомнила, что случилось ночью?
Нет. Нет. И мне не нравится обвинительный тон – как будто я все это как-то подстроила. Будто я организовала весь этот бардак, напоила его и обманом заманила на скоропалительную свадьбу. Похоже моему боссу хочется думать именно так.
– Отлично. Давайте зайдем и спросим. Но если они нас вышвырнут оттуда, мистер Колтрейн...
– Гай. – Он с таким страданием снова смотрит на ночной клуб, словно вглядывается в бездну. Прямо измученная душа в дизайнерских солнцезащитных очках. – Твоего мужа зовут Гай.
Мой желудок подпрыгивает.
– Ох, замолчите.
Я привыкла повсюду следовать за своим боссом. Сливаться с фоном и не мешать ему говорить, пока он общается с клиентами, заключая сделки направо и налево. Но мистер Колтрейн, как правило, спокоен и невозмутим, излучает всю эту уверенность и раздражающую сексапильность, и все вокруг спешат исполнить его волю.
Но сейчас он хватается за край барной стойки, чтобы удержать равновесие, крепко вцепившись сильными пальцами в темное дерево. Его дыхание подозрительно медленное и размеренное.
– Да, Дженсен приходит сюда постоянно. – Бармен с удовольствием болтает, его усталые глаза блуждают по нам с легким любопытством, пока он пополняет запасы в холодильнике. В своей черной рубашке и с длинными седыми волосами, убранными в низкий пучок, он похож на пирата.
Похоже мы напали на след. Зал клуба отделан темным деревом и в нем полно тайных альковов, сверкающих люстр и мутных зеркал в медной оправе.
Когда его взгляд останавливается на мне на мгновение, я перебираюсь поближе к мистеру Колтрейну – под бок Гаю.
– Спорим, вы ему понравились. – Пират озирается, бутылки звенят, когда он пихает новые на полку. Он почти не следит за тем, что делает, слишком занят, пытаясь разглядеть мое платье. – Дженсен вечно жаждет острых ощущений, а вы выглядите как адски привлекательная штучка.
Я сжимаю зубы, борясь с желанием заблевать весь бар. А Гай рычит рядом со мной, прежде чем стукнуть по дереву.
– Эй! Следи за языком. Это моя жена.
О, фу. Меня и в лучшие времена воротило от слов про свадьбу, но сейчас? Когда я краснею, жмурюсь и пытаюсь не сблевать?
– Лучше помолчите, – рычу я своему боссу. А потом обращаюсь к жуткому бармену:
– Вы знаете, что мы делали здесь прошлой ночью? С кем мы были и когда ушли?
Бармен хмурится, глядя на объектив камеры, примостившейся в углу потолка.
– Ну, есть записи с камер видеонаблюдения. Но я не слежу за каждым клиентом. Мы же работаем, понимаете?
– Конечно. – Я облокачиваюсь на барную стойку, кручу свои свежевымытые волосы, стараясь выглядеть «мило», но больше похоже на «отчаянно». Где-то над моей головой Гай фыркает. – Как думаете, мы могли бы посмотреть их? Что-то случилось с нами прошлой ночью. Мы ничего не помним.
Бармен вздыхает, почесывая горло. Выцветшие черные татуировки обвивают костяшки его пальцев.
– Мне нужно закончить здесь. Но если я устрою вас в задней комнате...
– Все будет хорошо. – Пытаюсь одарить его своей самой яркой улыбкой, которую использую, когда Гай злится, что я опоздала на встречу. Бармен моргает в ответ, а мой босс напрягается и прижимается ближе к моему боку. – Я буду очень, очень благодарна за вашу помощь, – вздыхаю я.
Да, так и есть. И, возможно, я бы не чувствовала себя виноватой из-за того, что втягиваю бармена в наши проблемы, если бы он не повел себя так отвратительно.
– Лести много не бывает, да? – пробормотал Гай, когда бармен, перекинув полотенце для посуды через плечо, протискивается из-за барной стойки. – Я думал, что мне удалось избежать рвоты, но, возможно, нет.
– О, потому что вы так хорошо помогаете. – Мы следуем за барменом в тенистые глубины ночного клуба, тихо препираясь, тыльные стороны наших рук соприкасаются, когда мы идем. Я опускаюсь на октаву, чтобы изобразить мистера Колтрейна. – Ворчу-ворчу-ворчу. И бац, это моя ЖЕНА.
Громкое пыхтение.
– Жду не дождусь развода.
– Мне подходит. – Я пихаю его под ребра. – Как стерва рассчитываю на алименты.
Вздох, вырвавшийся у моего босса, заставляет меня улыбнуться. Ситуация дерьмовая, без сомнения, но есть и положительная сторона: Я не придумала бы лучшего способа помучить мистера Колтрейна, даже если бы попыталась.
Мы оба знаем, почему у него такое плохое настроение, и это лишь отчасти похмелье.
Все потому, что я – последняя женщина, на которой он хотел бы жениться во всем мире.
***
– Это должно быть так неловко для вас.
Сидя со скрещенными ногами на потертом коричневом диване, я кручу на пальце свое новообретенное обручальное кольцо, а мой босс примостился рядом со мной, уперев локти в колени. Он не отрываясь смотрит на монитор перед нами, наблюдая за самым скучным в мире шоу, в то время как на экране мы потягиваем минеральную воду и непринужденно болтаем со вчерашним клиентом и его свитой в VIP-зоне клуба.
– Босс. Эй, послушайте. Держу пари, вы это ненавидите.
Он проводит рукой по лицу, все еще глядя на экран.
– Конечно, я ненавижу это. И, конечно, мне стыдно, Эффи. Ради всего святого, прекрати свои насмешки.
Оу. Невесело мучить его, если мой босс не спорит, а только соглашается. Но если это вообще возможно, Гай выглядит хуже с каждой минутой. Он пепельный, под глазами залегли темные тени, а на крепкой челюсти расползается неприятный синяк.
– Похоже, вас кто-то ударил.
Он ворчит.
– И по ощущениям тоже.
– Думаете, вы это заслужили?
Мой босс вздыхает.
– Все признаки указывают на то, что да.
О, Боже. Я не хочу проходить этот квест с грустным, сломленным человеком. Это похоже на худший из возможных путей. Как по мне, мы уже сделали это – мы уже совершили все огромные ошибки, которые только можно совершить. И теперь мы либо сидим и любуемся собственным великолепным идиотизмом, либо тушуемся и делаем себе еще хуже. Какой вариант я выберу, известно.
– Я знаю. – Соскакиваю с дивана, чуть не споткнувшись о собственные ноги, и, спотыкаясь, пересекаю захламленную комнату, чтобы встать у экрана. – Вы всегда ворчите на меня, чтобы я поработала над своими навыками в презентации. Что ж, сейчас самое время попрактиковаться, потому что мне нужно сделать несколько замечаний.
Гай щиплет переносицу, и мне неприятно это признавать, но он выглядит хорошо, даже сейчас. Даже с похмелья, сжимая в руках бутылку воды, как будто это фонтан молодости, его широкие плечи обтягивает рубашка, а темное волосы идеальной длины, чтобы их можно было поправить. Они падают ему на лоб, над нахмуренными бровями.
И я ничего не могу с собой поделать. Я люблю ворчливого Гая. Когда он цедит мое имя, низко и с предупреждением, я вся дрожу. Все, что я хочу сделать, это раздражать его еще сильнее.
– Экспонат А. – Я тыкаю пальцем в Эффи на экране, которая кивает и делает послушные пометки в своем рабочем телефоне. – Образцовый сотрудник. Невинно делает заметки для своего босса-людоеда.
Гай усмехается.
– Экспонат Б. – Мы оба смотрим, как Гай на экране встает и пожимает руку Дженсену, нашему клиенту – бейсджамперу, одетому в ярко-оранжевую тропическую рубашку. Она выглядит особенно кричаще на фоне элегантного черного костюма Гая. – Генеральный директор рекламного агентства пожимает руку известному любителю острых ощущений и вообще ненадежному человеку. И, ага. Да, вот так.
Вчерашний Гай кивает, когда Дженсен подзывает проходящую мимо официантку, чтобы заказать выпивку. И когда поднос с рюмками оказывается на столе между нами, он протягивает одну мне.
Честно говоря, это не так уж странно. Наши деловые встречи часто заканчиваются выпивкой. Реклама – это творческая сфера, и моему боссу нужно казаться крутым и модным, чтобы привлечь лучших клиентов. Я знаю, что он, конечно, большой придурок, но большинство людей так не считают.
И у нас никогда не возникало никаких проблем. Мы всегда остаемся на одну-две минуты, а потом уходим.
– Вот оно. – Гай наклоняется ближе, диван скрипит под его весом. Я тоже смотрю на экран, затаив дыхание, забыв о своей фальшивой презентации.
Мы выпиваем напитки, движения на экране отрывистые и мелкие. А через несколько минут, когда приносят еще один поднос с напитками, мы с Гаем разговариваем вместе в VIP-кабинке. Спорим, наши головы наклонены очень близко друг к другу, так неуместно в нашей офисной одежде. Мы настолько поглощены тем, о чем говорим, что не замечаем, как Дженсен роняет что-то в каждую рюмку, кроме двух на подносе.
Он поворачивается, чтобы раздать их один за другим своей свите. А тем временем мы сегодняшние с ужасом наблюдаем, как чье-то колено задевает поднос и заставляет его вращаться на блестящей поверхности, а недопитые напитки кружатся вокруг него, чтобы занять новое место.
– О нет, – стону я.
– Черт, – с чувством произносит Гай. – Твою мать.
Дженсен берет последние рюмки с подноса, его обесцвеченные волосы покачиваются, когда он кивает в такт ритму, которого мы не слышим. И он аккуратно оставляет эти две рюмки на тех местах, где должны были стоять невинные напитки.
– По крайней мере, это похоже случайность, – Я смотрю между расставленными пальцами, мое обручальное кольцо твердое и прохладное на моей щеке, когда мы опрокидываем вторые шоты на экране. – Он не собирался нас подставлять. Черт. Что мы приняли?
– Я убью его. —Гай прячет лицо в руках. – Дженсену так нравится прыгать со зданий – на этот раз он врежется в землю. Мудак.
Я разражаюсь смехом, моя голова кружится, а живот болит. Не могу сдержаться. Это так смешно. И когда я, пошатываясь, возвращаюсь на диван, рухнув на бок моего босса, он бросает мне горестную улыбку. Я улыбаюсь в ответ, пульс колотится в пересохшем горле.
Ладно, серьезно. Я же не сошла с ума, правда? Квест и дополнительный день в городе? Уединение с мистером Ворчуном? Это весело. Это действительно весело.
Если не считать похмелья, это будет лучший день за долгое время.
