Текст книги "Осколки наших грез (СИ)"
Автор книги: Кэрри Прай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
Глава#22
День спустя…
Вдыхая полной грудью липкий воздух, я пыталась свыкнуться с пасмурной темнотой. Всюду моргали вывески уже прикрытых кафе. Мелкий дождь холодил открытые участки тела – плечи, руки, дрожащие колени, – словно отрезвляющий душ. Споткнувшись о бордюр, я лишь ускорила шаг и достала мобильник.
Покинуть границы «Эдема» снова – было фатальной ошибкой.
До меня отчётливо доносился смех маргиналов, что злорадствовали за спиной и не случайно повторяли мой маршрут. Меня преследовали.
– Пожалуйста, возьми эту чёртову трубку, – вслух молилась я, пересекая улицу и ища глазами убежище. – Ну же, Матвей. Помоги мне.
Тем временем шаги парней становились громче. Они нагоняли.
Мне нужна твоя помощь, сволочь. Прошу, откликнись…
– Что опять? – неожиданно ответил Янковский, тем самым подарив надежду. – Я ведь просил меня не беспокоить по пустякам.
Закрыв глаза, я выдохнула с облегчением.
– Боже, как я рада тебя слышать…
– Не могу ответить тем же. Прости.
– Дело дрянь, – тараторила я, забегая в переулок. – Матвей, меня преследуют. Их двое. Может, больше. Они уже как несколько минут наступают на пятки. Кажется, их мысли далеки от благородных. Поблизости нет ни одной машины. Мне страшно.
Он помолчал несколько минут, а после вымолвил:
– Что?
– За мной гонится шайка извращенцев! Я в полной заднице! Что тут непонятного?! – не сдержалась я, перейдя на истерический крик. – Помоги мне!
– Где ты?!
– Недалеко от забегаловки твоей «любимой». Там, за автостоянкой есть рынок, а дальше длинная улица с фонтанами… Чёрт, сейчас скину тебе местоположение.
Несколько кликов и мрачная отметка была отправлена.
– Какого хрена ты там забыла?! – прорычал он. – Снежана!
– Хочешь поговорить об этом? Мне жаль, но едва ли удастся. Через несколько минут меня прихлопнут, как мелкого таракана. И дай бог, чтобы это было простое ограбление, в чём я сильно сомневаюсь.
Послышался дерзкий приказ остановиться. Сердце дрогнуло.
– Твою мать, Снег! Позвони в полицию, слышишь?!
Каблук воткнулся в глубокую трещину, разрезающую асфальт, отчего вызов сбросился, а мне пришлось оставить обувь и продолжить путь босиком.
Мелкие камни врезались в пятки, делая ходьбу невыносимой. Забежав в тёмную арку, я спряталась за высокими мусорными баками. Но шанс остаться незамеченной растворился, когда Матвей перезвонил, а громкий рингтон разбавил уличную тишину, привлекая внимание хулиганов.
Секунды на экране дали ход, но остались без ответа.
– Не смей бросать трубку! Это какой-то развод?!
– Попалась, красотка, – прохрипел один из парней, медленно надвигаясь. – Зачем бежишь от нас? Мы не хотели тебя напугать. Но ты сама напросилась.
В свете тусклого фонаря показались две искривлённые гримасы. Двое широкоплечих парней были далеки от закона и всем своим видом источали угрозу. Подобные личности нередко мелькают в сводках криминальных новостей. И как бы я не старалась, не смогла бы справиться с ними в одиночку.
– Лебедева?! Что происходит?! –шумело в руке.
– Я приняла вас за плохих парней, – с нервной улыбкой протянула я. – И всё-таки здорово, что вы – не они. А теперь я хочу вернуться домой.
Моё поползновение было остановлено резким толчком в грудь. Лопатки наткнулись на холодную стену. Лёгкие лишились воздуха.
– Не так быстро. Мы ещё не познакомились, – гаркнул второй.
– Без обид, парни, но вы выбрали не самое подходящее время. Меня ждут.
– Да? И кто же? Я никого не вижу. Мы здесь совершенно одни.
Я сглотнула, готовясь к неизбежному.
– Если хоть волосок с её головы упадёт, я убью каждого! Слышишь, мудак?! Только тронь её и ты труп! На куски порву!
Угрозы Янковского донеслись до их поломанных ушей. Бугай, на лице которого блестела свежая ссадина, вырвал мобильник из моих рук и прислонил его к изуродованным губах.
– А ты кто такой? – хмыкнул он. – Защитник? Так вот ты опоздал, петух. Твоя подружка напялила слишком короткую юбку, чем сильно нас спровоцировала. Хочешь услышать её стон?
Мгновение, и ко мне потянулись грязные руки. Я завизжала.
– Молись, чтобы я просто тебя убил! Жди, сука! Я скоро!
Парень сдавленно расхохотался, после чего зарядил телефоном в кирпичную стену. Это был второй разломанный мобильник за прошедшую неделю.
– Что ж, твой принц уже в пути, – заключил он, щёлкая пальцами. – Он очень зол и надеется спасти тебя. Пока всё по сценарию.
Несколько секунд мы переглядывались напряжёнными взглядами, но вскоре пришлось выпустить пар и схватиться за голову:
– Какого чёрта ты сломал мой мобильник, Череп?! Он был совсем новым!
На лицо маргинала упала тень.
– Ты сама просила отыграть по максимуму! Я вжился в роль. И твой петух повёлся. У тебя ещё претензии имеются?!
Да, я пошла на позорную авантюру, на которую здравомыслящая девушка никогда не решиться. Я купила себе неприятности, ибо не нашла другого выхода.
– Ладно, проехали, – отмахнулась я, выругавшись. – Спасибо.
Парни переглянулись, явно не удовлетворившись короткой благодарностью.
– В жопу твоё «спасибо». Где деньги, лапа?
В сумке завалялся тонкий конверт. Достав невесомое «вознаграждение», я протянула его парням. Открыв его, они скривились.
– И это всё? Ты сказала, что хорошо заплатишь. А тут десятка, не больше.
– А разве этого мало, чтобы в прятки поиграть? – огрызнулась я. – Свои последние отдала. Те, что на маникюр оставались, между прочим.
– Гони ещё пятёрку, лапа.
– Да вы совсем охамели! Где же их взять? Вы на тряпки не сморите, по факту я не богаче подзаборного беглеца. Отец меня не милует.
Череп сунул конверт в карман растянутых брюк и с хрустом проработал шею – данный знак стал тенью вызова.
– Или деньги, милочка, или безумная сказка превратиться в реальность.
Мой шаткий план в одночасье рухнул. В коленях появилась реальная дрожь. В груди поселилась реальная паника.
– Эй, ты чего, Череп? – руки на автомате вытянулись вперёд. – Ты ведь здравый малый. Давай не будем усложнять. Я вернусь домой и уже завтра отдам тебе остальные купюры. Обещаю, всё до копейки.
Парень хмыкнул. Мерзкий смешок подхватил его друг.
– Но это будет завтра, – он невинно выставил губу. – А значит, работа не окончена. Я порядочно доделаю её до конца.
Череп схватил меня за грудки, тем самым спровоцировав безобразного друга. Горло прорезала очередная волна крика.
Какой теперь будет план, дура?!
Почувствовав холод шершавых пальцев на теле, я потянулась к земле, чтобы ухватиться за камень, но возле зловонной мусорки валялись одни целлофановые пакеты и картофельные очистки.
Вот невезуха…
Рукав платья затрещал и скользнул по запястью.
– Не противься, лапа. Мы только тебя понюхаем.
Из глаз хлынули слёзы ярости. Когти впились в залысины. По правде, я злилась только на себя. И пусть сдаваться не собиралась, силы медленно покидали. За потоком жадных вздохов тихо плакала девичья душа.
– Убери свои руки, мразь! Ты не понимаешь, во что ввязываешься! – угрожала я, но без капли уверенности.
– Уже слышали. Переживём.
– Уроды!
Сгорая от омерзения я скатилась вниз по стене, до царапин карябая спину и голову, и только тогда почувствовала некую свободу от чужих прикосновений.
Где-то вдалеке послышался визг тормозов и собственное имя, но едва ли было здраво воспринято. В сознании мелькали вспышки отчаяния.
– А ведь я предупреждал! Предупреждал, сука!
Распахнув распухшие веки, я увидела Матвея, что так беспорядочно наносил удары палкой, а когда орудие переломалось о лысую голову, то перешёл на кулаки. Вскоре потасовка превратилась в расправу льва над шакалами.
Янковский не видел конца своей ярости, терзал так, будто от этого зависела его жизнь. Минуты обратились в часы.
Кто бы мог подумать, что он мог быть таким агрессивным? Кто бы мог подумать, что он с лёгкостью одолеет два мешка с железом?
– Петух, говоришь? Я не ослышался? – скалился он, придушив локтем мерзавца. – Так вот сейчас мы проведём урок анатомии. Хочешь разглядеть свои кишки?
– Не надо. Я понял, понял…
– Как это не надо? Мы ведь только собрались.
– Прости, – закашлялся маргинал. – Прости.
– Да брось. Я не держу на тебя зла. Просто хочу сломать твою шею.
Череп тем временем вскочил на ноги, одной рукой прикрывая рассечённую бровь, а другой бросая конверт с деньгами в воздух. Несколько купюр рассыпались в пространстве, как осенняя листва. Это был второй отрезвляющий душ.
– Забирай свои деньги, Снежана! Нам нечего не нужно! Мы так не договаривались! Конченные психи! Вы оба!
Финишная фраза парализовала Матвея. Он расслабил кулаки.
Поймав момент, парни подались в истеричное бегство. Шлейф их прошлой смелости смешался с токсичными парами помоев.
Ничтожество…
Матвей медленно приподнялся на ноги и наградил меня леденящим взглядом. Сквозь смуглую кожу пробилась мелкая щетина, взбухшие вены на шеи пульсировали. И пусть ситуация не обнадёживала, тогда я эгоистично поняла, как сильно по нему скучала. Один час без него равен долгому веку.
– Ты всё подстроила, – прошептал он, давясь презрением. – Так?
Боль в теле заглушила новая – в сердце.
– Прости, но ты сам поставил мне условия, помнишь? « Не звони, если ты не в опасности», – стала заикаться я, поднимаясь с земли. – Если у нашей встречи есть цена, то я её заплатила сполна.
Янковский оглянулся, будто ища в реальности долю сна, и резко вернулся.
– Что, бл#ть?
– Матвей, мне нужно было тебя увидеть. Я хотела сказать…
Не успела я договорить, как тот вцепился в мою голову и хорошенько встряхнул. Его глаза налились кровью.
– Ты еб#нутая?!
В моей голове тарабанил его пульс. Стало страшно, как не было минутой ранее. Мне пришлось перебороть этот страх, дабы оправдать содеянное.
– Я хочу, чтобы ты остановился! В этом нет никакого смысла! Самосуд – это не выход! Если кто и виноват, то пусть ответить по закону! Умоляю, не ввязывайся в это! Подумай о других! Хотя бы раз!
Он оттолкнул меня, как смертельную заразу, и направился прочь, усмехаясь.
– Чума! Идиотка! Безмозглая дура! И я… дебил!
– Стой! – мёртвой хваткой вцепилась в его руку. – Пожалуйста, выслушай! Они не стоят этого! Я не знаю, что ты задумал, но наверняка ошибаешься! Пойми, это не твоя война, а ты – не воин! Не тебе вершить правосудие! Остановись!
– Пошла вон.
– Да очнись же ты! Подумай о матери!
Матвей вывернул руку, сильнее оттолкнув меня.
– Какой же ты баран! – бросила в слабом отчаянии, когда тот стремительно удалялся. Это был конец. – Я люблю тебя! – вылетело прежде, чем пришло осмысление.
Почему признаваться в чувствах так больно?
Янковский остановился и некоторое время стоял неподвижно, только дышал. Обернувшись, он посмотрел на меня как укротитель на несмышлёного зверька.
– Решила, что я один развязал битву? Эдакий безумец, что влез в костюм героя? Это не так. Не один я смотрю правде в глаза. Стойко. Не моргая. Бесповоротно.
Меня озадачила брошенная новость, но лишь на мгновение.
Неужели, он говорит о…
– Мне жаль, что ты испытываешь чувства, Снег, – подавленно продолжил он. – Я солгу, если отвечу тебе тем же. Ты мне небезразлична, но я волоска твоего не достоин. Совсем скоро ты в этом убедишься.
– Почему ты решаешь за меня?! Какого лешего вывсерешаете за меня?!
Несколько пощёчин обожгло его скулы. Очередная застыла в воздухе. Эмоции шалили, возрастая до грани катастрофы.
Матвей с улыбкой обтер окровавленные костяшки об футболку.
– Теперь я понимаю, почему он тебя боится…
Очередная реплика подчеркнула догадку, послужив ответным ударом.
– Нет, нет, – отступила я. – Только не говори мне, что связался с Платоном.
Парень не ответил, чем безмолвно согласился, а после пошагал к машине.
– Он подлец! – ринулась вслед. – Платон пудрит тебе мозги! Чтобы он не говорил – всё обман! Не слушай этого старика! Он страшный человек!
– Не страшнее тебя, Снег. Сегодня ты себя показала.
Он дернул ручку авто и открыл дверь.
– Ты многое не знаешь!
Мне пришлось захлопнуть её обратно.
– Я не хочу ничего знать.
– Он домогался меня, когда я была ребёнком! – с болью призналась я.
Матвей замер и оттянул горло рубашки. Его реакция показалась мне странной. Складывалось ощущение, словно парня одолела нестерпимая лихорадка.
– Извиняй, дорогая, но на подобное я больше не поведусь. Ты изумительна в своей стратегии, нет тебе равных. Ты переплюнула нас всех.
Стоит ли говорить, каким огнестрельным его ответ отразился на сердце? Навылет. Он не поверил мне. Ему было плевать.
По щекам покатились горячие слёзы.
– Я просто хочу, чтобы ты забыла меня! – взбунтовался он. – Живи своей жизнью, Снег! Нас ничего не связывает! И чем раньше ты это поймёшь, тем будет проще нам обоим! Я – твой якорь! Дно! И нет там просвета!
Он кричал, наивно решив, что следующие его слова имели значение. Я остановилась на ранее сказанных. Мой любимый посчитал меня обманщицей.
Шкатулка открылась. А там только яд.
– Ты прав, – прошептала я, отступив. – Ты не заслуживаешь моей любви… Обещаю, что больше тебя не побеспокою. Счастливо оставаться.
Это было искренне настолько, насколько это было возможно.
Тогда я поняла, что больше никогда его не увижу.
Глава#23
ЛИНИЯ#1. Матвей
Коттеджный посёлок «Эдем»
Наши дни
– Леваков, пришли одного из смотрящих. Пусть принесёт мне бутылку пятизвёздочного и половинку лимона, иначе мне конец, – устало бормотал Павел Андреевич, склонившись с мобильником в руке.
Мужчина держался долгую ночь, слушая мою «глубокую» историю. По правде я нарочно тянул время, был удивительно красноречивым, а всё потому, что испытывал непередаваемое наслаждение наблюдая за его мучениями.
– И пусть еды захватит, только не жирной, – с издёвкой вставил я, поймав на себе злостный взгляд. – Что? Я успел проголодаться за нашей болтовнёй.
Сбросив вызов, Павел пригрозил мне указательным пальцем.
– А знаешь, что успел я?! Сойти с ума от абсурдности услышанного! Саша любит Машу, Маша Степашу, ну а тот – Наташу! Я больше не намерен разбираться в этой сопливой чепухе! Говори, где парни, сука, или за себя не ручаюсь! – прошипел он. – На улице стоят две патрульные машины и десяток бойцов, жаждущих твоего заключения! А я тут лясы с тобой точу и уже практически сопереживаю какай-то глупой девчонке! Не играйся с огнём, парень. Выкладывай.
Посмеявшись, я примирительно выставил ладони.
– Ты не нервничай, Павел Андреевич. А то кровь носом пойдёт.
В гневе, мужчина потянулся за табельным, но был остановлен настойчивым стуком в дверь. Бутылка «успокоительного» показалась на пороге, подобно дешёвой передачке. Я мысленно высмеял секретную операцию.
Вернувшись, офицер сел за стол, наполнил бокал спиртным и задержал его на уровне шершавых губ.
– Я весь во внимании, Матвей. Это последняя твоя попытка.
– Что ж, а я с радостью её использую, – ехидная улыбка расплылась по лицу. – Предупреждаю сразу, следующий эпизод покоробит твои нежные ушки. Мне даже вспоминать его противно. Но, ты сам напросился.
Выхватив стакан, я проглотил коньяк офицера.
* * *
Горячая вода каскадом лилась по плечам и спине. Вдыхая обжигающие пары, я предвкушал вечер отмщения. Здесь, в заброшенной квартирке №366, мне удавалось скрыться от посторонних глаз и составить хитростный план действий.
Целую неделю я прибывал в роли безумной фанатки, закидывая Авдея пугающими сообщениями. Он был первой фигурой в списке на истребление. И уже сегодня ответит за свои позорные проступки.
Несмотря на таинственные угрозы, бестолковый Лебедев ни о чём не догадывался и опрометчиво делился будущими планами на личной странице в «Twitter». Ещё вчера он посещал дорогой ювелирный бутик, где слонялся без дела и был прогнан за подозрительность. А уже сегодня намеривался посетить закрытый клуб, куда воодушевлённо зазывал молодёжь «Эдема».
Тупоголовый болван. Там я тебя и настигну.
Собрав рюкзак и накинув капюшон толстовки так, чтобы не быть опознанным, я покинул холодное убежище. Без страха и толики сомнений.
Спустя час я стоял в тени публичного дома, наблюдая за сновавшими приходящими. В какой-то момент, среди забора коротких юбок и похотливых мужских взглядов, я заметил Авдея, но тот стремительно вбежал в помещение.
Я знал, что проведу ни один час за слежкой, пока не застану Лебедева одного и смиренно ждал подходящего момента. Это была напряжённая пауза. Всё изменилось, когда стрелка часов перешагнула за полночь.
Уже порядком хмельной Авдей показался на улице, озираясь по сторонам, он пошагал в мою сторону, чем заставил напрячься.
Едва стоя на ногах и шатаясь, он, наконец, остановился в тусклом арочном свете, в нескольких метрах от меня. Парень очевидно суетился, нервничал, постоянно пялился на экран мобильника и невнятно бормотал ругательства.
Ох, ты так близок к расправе. Слышишь, как возмездие дышит в затылок?
Авдей оставался один, а я ловил себя на мысли, что пора выходить из тени. Уже слышал его жалобный вопль и с упованием потирал ладони, как вдруг, ситуация изменилась, и на горизонте показался Назар.
– Какого хрена ты лишаешь меня секса с гимнасткой?! Я был близок к шпагату, когда получил твоё сообщение! Где пожар, Авдейка?! Что случилось?!
Мне пришлось отступить в темноту. Я не был готов к такой расстановке, но уже обдумывал очередной план действий, где убью двух зайцев разом.
– Спасибо, что приехал, – проскулил Лебедев, неустанно приглаживая рукой волосы. – Я знал, что ты меня не оставишь.
– Что? – фыркнул Назар. – Мне плевать на тебя. Ты написал, что дело срочное, и если оно не касается нас или твоей умопомрачительной сестрицы, то будь готов лишиться ряда белоснежных зубов.
При упоминании Снежаны автоматом сжались кулаки. Подобное происходило впервые. Меня съедала не ревность, скорее жадно грызла совесть.
– Мне нужно кое-что тебе сказать, Назар, – выпалил Лебедев, не пряча щенячьего взгляда. – Я больше не могу это скрывать.
– Валяй, пока я добрый.
Во мне проснулся третий интерес. Слишком озабоченно Авдей произнёс эту фразу, будто намеревался поведать нечто грандиозное.
– После выпускного я многое понял. Этот день как никогда сблизил нас. Ты знаешь, что произошло и несомненно задаёшься вопросом – почему случилось именно так? Дело не в Наде. Дело во мне.
– Слушай, птица, я ни слова не распознал. Что за чушь ты несёшь?
– Это сложно, – стал расхаживать он, судорожно выпрямляя чёлку. – Меня никто и никогда не поддерживал. Ни дома, ни в кругу друзей. А когда ты встал мою сторону и поддержал меня в желании отомстить Наде, то я как будто прозрел. Несмотря на твои издёвки, ты единственный, кто всегда был рядом. И, больше не могу молчать.
– Проклятье! Ты что, налакался, говнюк?!
– Последнее время я сам не свой. Что-то происходит. Что-то плохое, я чувствую. Оно вокруг. Это сводит с ума. Я нуждаюсь в твоей поддержке. Так о многом хочу тебе рассказать. Многим хочу поделиться. Только тебе.
Обескураженный Назар плюнул подле своих ног.
– Мне до ужаса противно это слышать, но… К чему ты клонишь?
Стало заметно, как силуэт Авдея в содрогании выпрямился.
– Кажется, я тебя люблю, Назар, – стрельнуло по ушам.
Лебедев сделал шаг навстречу, но был повален резким ударом в челюсть. Как и Назар, я скривился от непреодолимого отвращения.
Охренеть. Как забавно всё выходит… Нет, серьёзно?!
– Да ты по правде педик, Педик! – прорычал Назар, скривившись. – Боже! Поверить не могу! Назови мне хоть одну причину, чтобы не втоптать тебя в грязь.
Перебираясь на корточках, Авдей стыдливо выставил руку.
– Только не бей! Ты меня неправильно понял!
Ох, ещё как правильно.... Вернее и быть не может! Вот же мерзость.
Сгорая от ярости, Сотников схватил павшего за рукав и встряхнул.
– Я не превращу тебя в мешок с костями, потому что это расстроит Снежану. Только поэтому, мудак. Но если ты ещё раз попадёшься мне на глаза, то беды не миновать. Обещаю, твой сладкий зад наполнится камнями и отправится на дно.
Отстранившись от бывшего друга, как от заразы, Назар поспешил удалиться. Всё оставшееся время я слышал тихие всхлипы Авдея, который успел пожалеть о многом. Но не о главном. А значит, его наказание остаётся в приоритете.
Больно? Обидно? А как было Наде, когда ты предал её?
Разрушая подошвой щебень я вышел на свет. У моих ног карабкалось ничтожество, что позволило себе стать вершителем чужих судеб. Теперь его душонка лихорадочно дрожала в моих руках.
Авдей поднял перепуганные глаза.
– Несправедлива эта жизнь, правда? – сказал я, раскрыв рюкзак. – Правда.
Глава#24
Ускользающие потоки воды окрашивались в багровый оттенок. Я с усердием отмывал руки, на костяшках которых стесалась кожа, а после завёл голову под леденящий напор и лишь тогда получил ничтожное облегчение.
Мне отчётливо представлялась картинка, где некогда лучший друг задыхается в воплях и умоляет образумиться. Я видел страх в его глазах и слышал, как от боли ноет тело, но не мог остановиться. Ненависть, что недурно назвать поглощающей, буквально сносила голову, подталкивая на очередные действия.
Жестокие действия.
И вроде бы жалеть о содеянном не имело смысла, но что-то острое и неприятное грызло под ребрами. Мои искусственные отголоски совести возвращали меня к укорительному, ещё вчера влюблённому, а сегодня до дрожи пустому, взгляду девушки.
Снежана ни за что меня не простит. Что ж, это только к лучшему.
Вернувшись в комнату, я лёг на диван и по шаблону схватил телефон – ничего. Феноменальное отсутствие её голоса неожиданно переросло в нехватку. Было сложно поверить, что спустя годы потраченного времени «настырная сестрица» решилась поставить точку. Я ждал этого так же долго, но почему-то не спешил радоваться.
Нет, она ни за что не станет моей вредной привычкой. Не в этой жизни.
Она по уши влюбилась – в этом нет моей вины. Так зачем это растущее недомогание заставляет взять ответственность за чужие чувства? Быть может, я сам не так равнодушен, как хочу показаться? Быть может, старательно убеждаю себя в том, чего давно уже нет? Нет. Нет. Я просто безумец.
* * *
Уже четвёртый день я находился в состоянии адской полудрёмы. Спал по несколько минут и каждый раз вздрагивал в душевной агонии. Это было лишь начало пути, что проложили сами черти. Я был готов к подобному и с каждой новой секундой питался силами для нового правосудия.
Не будет мне спокойствия, пока все они не заплатят.
– Отдыхаешь, Матвей? – пробилось сквозь туман мыслей.
Подняв голову, я увидел Платона, что беззвучно проник в квартиру и теперь брезгливо чурался пыльной мебели, дабы не запачкать новенький костюм.
– Прости, я не хотел тебя тревожить, да вот только мать беспокоиться, – с притворной вежливостью сказал он. – Я обещал Александре, что найду тебя и удостоверюсь в твоём благополучии. Рад, что ты в порядке.
Мне пришлось сесть, чтобы продолжить разговор. Визит Платона стал неожиданностью, а вместе с тем неприятным сюрпризом. И пусть старик служил мне весомой поддержкой, обвинения Снежаны не прошли бесследно. Я стал аккуратнее и теперь относился к нему с настороженностью.
– Неужели, вы пришли только за этим? – хмыкнул я, проработав шею. – Решили проверить мои подгузники? Я в норме. Ем кашу и не толкаю пальцы в розетку.
Сотников вздохнул и скрестил на груди руки.
– Не время для ёрничества, Матвей.
– Как и для брехни, Платон.
– Что ж, ты прав, – согласился он. – Я здесь не для этого... Люди «Эдема» пребывают в некой смуте. По неясным причинам пропал один из отпрысков Лебедевых. И мне абсолютно не совестно предположить, что ты в этом замешан. Это так?
Наши взгляды встретились. Мой был холодным, его – улыбался.
– Ты не подумай, сынок, я не стану тебя обвинять. Напротив, мне должно похвалить тебя и даже отблагодарить. Ты устранил главную помеху на моём пути. И ради бога, избавь меня от подробностей. Меня они не интересуют.
Тошнота подступила к горлу.
– Вы крупно ошибаетесь, если думаете, что я действовал по вашей наводке. Это лишь мои интересы. Это касается только меня и моих… друзей.
– Об этом я и хотел поговорить. Полагаю, что твоя стратегия слегка неверна, – его лицо стало суровым, но тон оставался прежним. – Ты неправильно меня понял, Матвей. Я ни в коем случае не желаю вреда сыновьям. Они несносные, это правда, но едва ли заслуживают скверной участи. Позволь напомнить тебе, что главной угрозой остаётся дочка Лебедевых.
Меня щёлкнуло током.
– Снежана?
– Именно, – взбодрился мужчина. – Примитивный Назар пылает чувствами к чертовке, что может сильно сказаться на моём авторитете. И если метаться между ими двоими, то мой выбор очевиден. Не станет девчонки – не станет проблем.
Я вскипел и сократил расстояние между нами.
– Повторяю. Я борюсь за справедливость, а не за ваш сверкающий зад.
Платон расхохотался в голос.
– Ты ищешь справедливость под юбкой деревенской потаскухи? Перестань, Матвей. Я наслышан о дешёвом разногласии. Оно бесполезно. Бессмысленно. Прозрей, наконец, и борись с реальной проблемой.
Пальцы сомкнулись на выглаженном пиджаке.
– Никто и никогда не тронет Снежану, – злостно прорычал я.
В серых глазах Платона заплясали искры. Надменным жестом он оттолкнул меня от себя и отряхнулся.
– Я полагал, что она запудрит мозги и тебе. Поэтому не прошу поступать категорично. Она влюблена в тебя и поверит любому твоему слову. Так убеди её исчезнуть. Уверь, что так будет лучше для неё. Взамен, я подарю тебе безнаказанность.
Теперь ирония коснулась меня.
– Вы парируете тем, чего не существует. Мы с вами были в сговоре, а значит, оба лишимся репутации. Но если вас это стимулирует, то меня ни капли не волнует. Я не ваш отпрыск. И никогда не стану плясать под вашу дудку.
Сотников поджал сухие губы и неспешно направился к выходу.
– Мне жаль, что нас коснулось недопонимание, Матвей. Несмотря на это я до сих пор к тебе расположен.
Захватив ручку двери, он остановился.
– Но знай, если с моими сыновьями что-нибудь случится, я сам расправлюсь с девчонкой. Слишком много душ она погубила. Пожалуйста, сохрани свою.
Коттеджный посёлок «Эдем»
Наши дни
В просторах комнаты стояло густое марево сигаретного дыма. Я запивал воспоминания крепким алкоголем, пока не увидел прозрачное дно стакана. Внутренности обжигало, но вовсе не тепло.
– То есть, ты плюнул на предостережения безумного старика и продолжил сечь головы своих друзей? – спросил захмелевший Павел Андреевич. – Подонок. Ты прикрылся благородством, а на деле спасал одну девушку, жертвуя другой.
Мне стоило больших усилий поднять на него взгляд и улыбнуться.
– Считаешь, что я мог так поступить?
– Нет сомнений. Ты мне сразу не понравился.
– А вот ты мне приглянулся, – подмигнул я, а после скривился от головной боли. – Проклятье… Нет, я не мог причинить ей вреда. Не мог.
Павел схватился за голову и скривился.
– Мне плевать на твои любовные интрижки, сосунок. Скажи, что ты сделал с Лебедевым? Сейчас же.
– Мы больше никогда его не увидим. Такой ответ тебя устроит?
