Текст книги "Твое влияние (ЛП)"
Автор книги: Кендалл Райан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
3 глава
Джейс
Я не ожидал снова увидеть Эйвери, поэтому сияние каштановых волос на мгновение вводит меня в ступор. При дневном свете она оказывается еще красивее, чем мне показалось при первой нашей встрече. Но также быстро, как я ее заметил, она ушла, скрывшись из виду за мусорным контейнером.
– Эйвери? – я поворачиваю за угол и вижу ее сидящей на корточках с прижатыми к груди коленями.
Она поднимает взгляд и смотрит на меня, испуская мягкий стон. Она ничего не говорит, просто продолжает сидеть на корточках рядом с мусорным баком. Я протягиваю ей руку, предлагая помощь. Она отводит взгляд, ища что-то вдалеке, потом берет мою руку.
– Почему ты прячешься?
– Я не прячусь, – быстро говорит она.
Я поднимаю бровь, чувствуя как ее рука дрожит в моей.
– Ты можешь забрать меня отсюда? – ее голос, наполненный мольбой, дрожит. И я не могу ей отказать.
– Куда ты хочешь пойти?
Она бросает взгляд за мою спину.
– Куда угодно, только бы не быть здесь.
Печаль мерцает в ее глазах. Внезапно я понимаю, что с радостью бы отымел того, кто причинил ей боль.
– Пошли. Если мы срежем здесь, – я указываю на тропинку у кампуса, – мой дом не так уж далеко.
Она кивает и оборачивается еще раз, потом следует за мной.
Я понятия не имею, что ее напугало, но она бледная и нервничает, словно может умчаться от меня в любую секунду. Я не уверен почему, но я не могу позволить ей это сделать. Я неохотно отпускаю ее руку, но она продолжает шагать рядом со мной.
– У тебя есть сейчас занятия? – спрашиваю я, чтобы нарушить тишину.
Она качает головой.
– На сегодня я закончила.
Черт, только одиннадцать, а она уже закончила? Я не беру занятия, которые начинаются раньше полудня.
Когда мы доходим до дома Дельта Сиг, она колеблется перед дверью, прежде чем войти. Как обычно там бардак.
– Это странно – быть в доме братства при свете дня.
Я улыбаюсь.
– Пошли, я все тебе покажу.
– Сколько парней здесь живет? – она следует за мной через гостиную. Какой-то случайный парень спит на диване. Эйвери выглядит обеспокоенной, но проходит мимо него.
– Хм, думаю шестнадцать. Дом только для студентов последнего и предпоследнего курсов.
Мы останавливаемся на кухне и приветствуем Дрейка и Джареда. Если я представлю ее нескольким моим соседям-свидетелям, ей будет комфортнее пойти в мою комнату. Мне не понравилось, когда их взгляд прошелся по ее утянутым джинсами бедрам, словно раздевая ее.
– Пошли. – Я снова беру ее за руку и веду ее к лестнице, хотя я всегда это ненавидел, с ней это казалось естественной реакцией.
Она останавливается у нижней ступени, ее глаза полны вопросов. Я поворачиваюсь к ней лицом, подавляя желание убрать пряди волос с ее плеч.
– Я почти всегда зависаю в своей комнате. Остальная часть дома отвратительная.
Она криво улыбается, как бы подтверждая, что мой дом ужасен.
– Хорошо. Но без фокусов.
– Ладно. Но только, если ты спровоцируешь меня, то не обещаю, что остановлюсь.
Она бьет меня по руке.
– Я ничего не начну, так что не беспокойся.
Она следует за мной наверх. Я рад, что она не видит идиотскую улыбку на моем лице. Она не такая, как остальные девушки, с которыми я зависал, и мне это нравится. Мы поднимаемся три лестничных пролета в тишине и, когда я открываю скрипучую дверь на чердак, Эйвери обходит меня, чтобы заглянуть внутрь. Я занял недостроенный чердак, и теперь у меня есть собственная комната. Там нет отопления или кондиционера, но у меня есть свое личное пространство.
Я наблюдаю, как она рассматривает огромную кровать, аккуратно заправленную темно-синим с кремовым покрывалом, стол и стул в углу, высокий комод и мою акустическую систему в другом углу. Комната большая и открытая с полом и потолком из темного дерева. Зимой здесь нереально холодно, а летом душно, но в сентябре, как сейчас, идеально.
– Что думаешь?
Она подходит к столу и смотрит на доску над ним, к которой я прикрепил различные фотографии, цитаты и вырезки из журналов. Там есть фото с последнего лета со мной и мамой на пляже – до того, как она сошла с ума из-за наркоты, и фото со мной и Треем, когда мы устроили импровизированный джем-сейшен (прим. пер. – Музыкальное действие, когда музыканты собираются и играют без особых приготовлений и определенного соглашения, либо когда каждый из присутствующих может взять инструмент и выступить).
Эйвери показывает на ту, где я с мамой.
– Ты похож на нее. Такие же ресницы.
– Я знаю. – По какой-то идиотской причине все сходят с ума от моих ресниц. Это смущает.
Затем она поворачивается, чтобы рассмотреть остальную часть моей комнаты.
– Ты заправил кровать?
Я киваю. – Это привычка. В детстве я заправлял кровать каждый день. Это была моя единственная обязанность. Если не делал это, мама сходила с ума.
Она закусывает губу, пытаясь скрыть улыбку.
– Присаживайся. – Я снимаю с ее плеч рюкзак и ставлю его на пол. Она садится на край моей кровати, а я пододвигаю кресло для себя.
– Итак, ты собираешься рассказать мне, почему ты прячешься?
Она опускает взгляд, и на ее лице снова появляется испуг.
Ебаное дерьмо.
– Эй, прости. Все нормально. – Я поднимаю руки в знак капитуляции. – Ты не обязана мне рассказывать.
Она сглатывает. Когда она делает глубокий вдох, напряженность покидает ее плечи.
– Спасибо.
– За что? – я придвигаюсь к ней ближе.
– За то, что нормально отнесся к моему... дерьму, – она крутит свои руки на коленях. – Мне казалось ты другой. Я слышала о Джейсе Оуэнсе, как о крупном игроке, который всегда... – она делает паузу, кусая нижнюю губу.
– Всегда что?
Ее щеки приобретают самый прелестный оттенок розового. На ее светлой коже явно виден признак смущения.
– Привлекательный, – заканчивает она.
Я легко усмехаюсь.
– Ну, эта часть правда, малышка.
Ее глаза чуть расширяются.
Внезапный стук в дверь прерывает наше молчание.
– Привет, чувак, – доносится приглушенный голос из-за двери. Это Трей. Уверен, его проинформировали, что я здесь с девушкой, так что должна быть существенная причина, чтобы он нас прервал.
– Заходи.
Его взгляд натыкается на сидящую на моей кровати Эйвери, готовую сбежать, но его глаза не задерживаются на ней. Он не узнает ее с субботней ночи. Неудивительно, учитывая, насколько он был пьян.
– Стэйси здесь, – говорит он.
Голова Эйвери поворачивается ко мне, очевидно недоумевая, кто такая Стэйси.
– Я занят.
Трей смеется.
– Выйди и разберись с ее симпатичной задницей.
– Черт, чувак, скажи ей, что я кое с кем.
– Ты же знаешь, она подождет. У этой девчонки нет ни капли стыда.
Черт. Он прав.
– Хорошо, скажи ей подниматься.
4 глава
Эйвери
Спрятаться за мусорным баком казалось тогда хорошей идеей. Я не могла позволить, кому-то из моего прошлого заметить меня, поэтому нырнула в укрытие. Но теперь ожидая кого-то по имени Стэйси, мне интересно, какого черта я делаю в спальне Джейса. Это не я. Я не хожу к парням домой и не сижу на их заправленных кроватях. Я напрашиваюсь на проблемы. Теперь очевидно, что у него есть девушка, и от этого я выгляжу еще большей дурой.
Трей уходит, а Джейс ничего не объясняет. Бежать слишком поздно, так что я жду. Пару секунд спустя, на лестнице, ведущей на чердак мы слышим шаги.
Миниатюрная девушка с длинными светлыми волосами заворачивает за угол, и как только она замечает, что Джейс не один, ее чересчур яркая улыбка меркнет.
– О, привет, Джейс, – она останавливается и наклоняется, чтобы оставить поцелуй на его щеке.
Боже, могло ли это быть более неловким? Я хочу умереть.
Джейс со своим идеальным скучаю-по-жизни выражением лица кивает ей и затем переводит взгляд на меня.
– Это Эйвери. Эйвери, это Стэйси.
Ее улыбка предназначалась только Джейсу. Поэтому, когда Стэйси поворачивается ко мне, улыбка на ее лице исчезает. Она ненавидит меня за то, что я здесь с ним, и сучка внутри меня наслаждается этим фактом. Эта девушка пахнет подделкой, и сразу перестает мне нравится.
– Я не знала, что ты не один. – Голос Стэйси смягчается, когда она поворачивается к Джейсу.
– Да. Тебе что-то нужно? – его голос холоден и без эмоций.
Черт. Она не может быть его девушкой. С другой стороны, он настоящий мудак. Конечно же, я умираю от желания узнать, кто она, но не спрашиваю. Не уверена, что справлюсь с этим, если услышу сейчас ответ. Джейс не предложил мне ничего, кроме доброты и уважения, и я хочу продолжать думать о нем только хорошо.
– Нет. Просто хотела сказать привет, – Стэйси пожимает одним плечом, и я не могу не заметить, что это привлекает внимание к ее груди. Очевидно, что это движение отрепетировано. Боже, эта девушка начала раздражать меня всего за тридцать секунд. Пока между нами не возникло неловкое молчание, Стэйси обращается ко мне.
– Ты выглядишь знакомо.
Мое сердце останавливается. Буквально перестает биться в груди. Боже, надеюсь, у нее нет идей, почему я выгляжу знакомо. Я делаю вдох и пожимаю плечами, пытаясь убедить себя, что это совпадение. Она ничего не знает.
Отчаянно нуждаясь в смене темы, я спрашиваю:
– Откуда вы с Джейсом знаете друг друга?
Джейс отвечает за нее:
– Бывшая девушка.
Оу.
– Да, в некоторые дни я его бывшая, в некоторые... Кто я конкретно, Джейс, в те ночи, когда ты мне звонишь и умоляешь приехать к тебе?
– На твой выбор, Стэйси.
Она смеется, ее губы изгибаются в победоносной улыбке.
– Хорошо, Джейс.
У меня скручивает внутренности.
Джейс поднимается со стула, глядя на нее настороженно, словно она дикое и непредсказуемое животное.
Стэйси снова смеется, на этот раз нервно.
– Вижу, ты пытаешься впечатлить свою новую подругу, так что я пойду.
Его челюсть напрягается, когда он сдерживается, чтобы не сказать то, что хотел. Он направляет Стэйси к двери, придерживая за локоть.
– Эйвери и мне нужно заниматься.
Стэйси дуется, но позволяет ему вывести себя в коридор.
После того, как дверь плотно закрывается, я смотрю на Джейса.
– Ты уверен, что это нормально, что я здесь? – спрашиваю я.
Он нервно смеется и пересекает комнату.
– Ты только что спасла мою задницу. Так что спасибо.
– Как?
– Помогла мне избавиться от Стэйси. Она зависнет на весь день, если я ей позволю.
Я поднимаюсь с кровати, сомневаясь, хочет ли он компанию, и следует ли мне тоже уйти.
– Оу... Ты хочешь, чтобы, я...
Его крепкие руки на моих плечах останавливают меня на середине фразы.
– Я хочу, чтобы ты осталась.
Тяжесть его теплых рук является постоянным напоминанием, что у меня нет иммунитета от его чар, как бы мне ни хотелось. Я улыбаюсь ему, как влюбленная фанатка. Дура. Я молча ругаю себя за то, что присоединилась к его фан-клубу.
– Хорошо.
– Останься. Присядь. Устраивайся поудобнее.
Я снова опускаюсь на его кровать. Химия между нами не имеет значения, сколько бы я это не отрицала.
– Хорошо.
– У меня есть домашняя работа по психологии, которую мне нужно сделать. А ты могла бы просто скрыться здесь, чтобы расслабиться, хорошо?
Я хочу расспросить его о Стэйси, но за этим могут последовать его вопросы о том, почему я прячусь, так что я закрываю рот и расслабляюсь на его огромной кровати. Она гораздо больше, мягче и удобнее, чем моя узкая с жестким матрасом кровать в общежитии. Ммм… Его кровать пахнет им. Я тут же решаю, что этот аромат можно разливать в пузырьки и продавать.
Джейс включает тихую музыку, хватает со стола свой учебник и стопку бумаг, кладет все это на колени и поворачивается ко мне лицом. Я беру книгу из моего класса по развитию детей дошкольного возраста и смело возвращаюсь к его горе подушек. Я бросаю взгляд на Джейса, но, кажется, последнее, о чем он думает, что я присвоила его кровать. На самом деле, клянусь, его губы дернулись в намеке на улыбку.
– Какая у тебя специальность? – спрашивает он.
– Социальная работа. А у тебя? – по каким-то причинам я ожидаю, что он скажет, что еще не выбрал, но он удивляет меня.
– Психология. В основном, потому что это выводит моего отца из себя.
– Что ты имеешь в виду?
Он усмехается.
– Он мэр и хочет баллотироваться в конгресс. Он всегда был одержим политикой. Так что, конечно же, он хотел, чтобы моей специальностью стала политология, ну, или, по крайней мере, бизнес.
Я киваю. Мои отцы, на самом деле, не беспокоились о моей специальности. И когда я сказала им, что хочу работать в сфере усыновления, они помогли мне найти программу по социальной работе.
Был выбор между этим или чем-то художественным, но так как я отстой в искусстве и нормально отношусь к музыке, я поняла, что психология безопасный выбор.
– Тебе, по крайней мере, нравится это? – спрашиваю я.
– Да, оказывается, я полюбил ее. В любом случае, люди для меня самая интересная вещь, так что все получилось.
– Так ты преуспел в том, чтобы взбесить отца?
Он кивает.
– Да. Он рвал и метал.
Мы оба улыбаемся. Почему у меня такое чувство, что Джейс посвящает меня в такие вещи, которыми он обычно не делится? И почему мне это так сильно нравится? На пару минут я концентрируюсь на книге, но чтение о расстройствах привязанности довольно скучное, а аппетитная доброта Джейса рядом. Сложно не бросать украдкой на него взгляды время от времени. Когда он сосредоточен, на лбу появляется крошечная складка, а когда читает, его губы двигаются. Каким-то образом он умудряется выглядеть одновременно очаровательно и сексуально.
– Итак, Стэйси на самом деле твоя бывшая?
– Да. Но она так себя не ведет. И конечно же, ребята из братства постоянно достают меня по этому поводу.
Очевидно, она хотела бы прокатиться на Джейсе, бывшая она или нет. Черт, может она все еще и катается, как она подразумевала. Я заставляю свой взгляд вернуться в книгу и расслабиться на уютной постели. Через несколько мгновений, когда я пыталась сфокусироваться на чтении этого учебника, я чувствую на себе взгляд Джейса.
– Ты когда-нибудь думала о встрече с твоей... женщиной, которая тебя родила? – спрашивает он, его брови нахмурены.
– С моей биологической матерью? – я привыкла учить людей правильной терминологии.
Он кивает.
– Да. На самом деле постоянно.
– Так почему не встретишься?
Я пожимаю плечами. По многим причинам. Я не уверена, как много следует говорить ему или как много на самом деле он хочет знать, но Джейс наклоняется вперед, словно он искренне заинтересован. Обычно я не говорю об этом. Но я доверяю ему достаточно, чтобы поделиться с ним этим, что странно, учитывая, что я познакомилась с ним совсем недавно, и все вокруг предупреждают о нем.
– Мне девятнадцать, я могу пойти и получить записи об удочерении без подписи своих отцов... – я делаю медленный вдох. Я думала об этом много раз, но какая-то неведомая сила удерживает меня.
– Неважно. Как-нибудь я выясню, что делать, – добавляю я, надеясь облегчить момент.
– Ну, дай мне знать, если я могу помочь, – мягко говорит он.
– Почему ты это делаешь?
Он пожимает плечами.
– Почему нет?
Я искренне озадачена его интересом помочь мне. Знаю, я не самая лучшая компания, но Джейс, похоже, не возражает. Вероятно потому, что он многого обо мне не знает. Поняв это, я быстро опускаю голову, прижимаясь подбородком к груди.
– Я бы тебе не понравилась, если бы ты узнал о моем прошлом.
Джейс не настаивает на деталях. Он просто молчит и касается моей руки.
– Сомневаюсь, что это может быть правдой. И, кроме того, мой багаж намного больше твоего, так что все в порядке.
Да, но его репутация всем известна. Он не прячется за занавеской в ожидании какого-то большого и ужасного разоблачения, как я. Джейс все еще смотрит на меня, и его мягкое выражение лица вызывает теплое покалывание в моей груди. Без понятия, почему этот Джейс Оуэнс, к вашему сведению шлюха в брюках, оказывает на меня такой эффект. Тем не менее, я не могу отрицать этого. Вот почему мне нужно быть с ним предельно осторожной.
***
Моргнув, я открываю глаза и обнаруживаю стоящего надо мной Джейса.
– Эйвери, проснись. Ты заснула.
Его рука на моем плече, и он мягко трясет меня. Что? Нееееет. Я вскакиваю с кровати, ошеломленная и с затуманенным взглядом. Я заснула? На меня это не похоже.
– Я должна идти.
Я поднимаюсь с кровати и хватаю рюкзак, закидывая его на одно плечо.
– У тебя есть занятия?
Джейс небрежно смотрит на будильник.
– Моя пара по психологии началась двенадцать минут назад. Я не хотел будить тебя.
Оу.
– Джейс, не пропускай свои занятия из-за меня.
Джейс подходит ближе, сокращая между нами расстояние. Мне приходится поднять голову, чтобы посмотреть на него, и мой пульс подскакивает от внезапной близости.
– Все нормально. – Он поправляет лямки рюкзака, его руки задерживаются на моих плечах. – Это намного приятней.
Я не имею понятия, что из этого нормально. Его глаза задерживаются на моих. Я должна отодвинуться, но я стою на месте.
– Ты можешь позволить себе пропустить занятие?
Он издает короткий смешок.
– Я не тупица, Эйвери. У меня в прошлом семестре средний балл был близок к идеальному. И сейчас идет всего вторая неделя занятий. Все в порядке.
Удивление на моем лице выдает меня.
– Что? Не то, что ты ожидала?
Я поворачиваюсь и убегаю, не сказав ни слова. Мне нужно использовать свое тело для чего-то полезного, например, чтобы спуститься по лестнице, пока я не сделала что-то глупое, например, подняться на носочки и поцеловать его, что я очень хочу сделать. Когда я достигаю передней двери, Джейс хватает мой рюкзак, останавливая мой побег.
– Эй, держись подальше от мусорных баков, хорошо? – он заправляет мне за ухо свободно висящие пряди моих волос.
– Постараюсь.
Когда я вернулась в общежитие, Мэдисон бросает на меня подозрительный взгляд.
– Где ты была весь день?
Я небрежно бросаю рюкзак на свою кровать, мой мозг ищет возможное объяснение. Зная, что я ужасна во вранье, ломаюсь и признаюсь, что была с Джейсом, преподнося это так, словно мы случайно столкнулись друг с другом, как собственно это и было. А пойти домой к Джейсу было глупостью.
В том момент, когда я заметила Марси Капри, я знала, что мне нужно убраться оттуда, пока меня не настигла паническая атака. С вьющимися светлыми волосами и полинявшими черными штанами для йоги, она не выглядела опасной, но была таковой. Она связь с моим прошлым. Она знала секрет, над которым я упорно работала, чтобы убедиться, что он не последует за мной сюда, не будет владеть мной. И я знаю, если дам ей шанс, она раскроет свой рот и разболтает о нем. Слишком смачный секрет, чтобы этого не сделать. Я не могла этого допустить, поэтому нырнула за ближайшее укрытие, что смогла найти – мусорный бак. Меня всю трясло, когда Джейс нашел меня.
Но Мэдисон не должна знать о моих приключениях за мусорным баком. И я не сказала ей о том, что уснула на его кровати. Это доведет ее до крайности. Нет, этой маленькой детали нужно остаться между ним и мной, как и тот факт, что его подушка пахнет смесью кондиционера для белья и одеколона, и я могла бы забрать ее домой, чтобы наслаждаться по ночам. Этой деталью ни с кем не стоит делиться, ни с Мэдисон, ни со слишком-горячим-для-собственного-блага Джейсом.
5 глава
Джейс
Я включаю радио и регулирую спинку сидения, передо мной простирается ровная магистраль. Уже пропустив полуденные занятия из-за встречи с Эйвери, я три часа еду домой, чтобы проверить маму. В течение первых двух лет в колледже я не утруждал себя частыми визитами домой. Но попытка маминого суицида многое меняет. Я не смогу расслабиться или сосредоточиться на занятиях, если не проверю ее.
Когда я приезжаю, тут же появляется отец, напрашиваясь на драку, которая потом перерастет в избиение. Он обращается с ней как с дерьмом, и я веду себя с ним также. Но я пытаюсь сосредоточиться на том, что, кажется, она поправляется.
Поездка недолгая – мы сходили на ланч и поболтали. Иногда я волнуюсь, что она слишком мало ест, особенно, когда отец уезжает из города, что случается довольно-таки часто. Если некому готовить, у меня появляется ощущение, что она не есть вообще. На самом деле ланч с ней значит гораздо больше. Мне нужно ее проверить, удостовериться, что она в порядке. Не знаю, прощу ли я себя когда-нибудь за то, что не понимал, насколько она была близка к смерти. Из-за этого я понял, что не могу принимать ее, как должное.
Я решаю ехать домой, мне нужно вернуться до начала урока человеческой сексуальности. Урока, которого в этом семестре я жду больше всего. Печально известные лекции профессора Гиббса вызывают много шума в кампусе на протяжении многих лет. Надеюсь, что высокую отметку будет легко получить, ведь секс – моя любимая тема.
Пока одна рука лежит на руле, вторая беспокойно теребит волосы. Не могу перестать думать об Эйвери. Время, проведенное с ней вчера, стало… неожиданным. Ей было настолько комфортно, что она уснула на моей кровати? Шокирует. И возбуждает.
Мне вспомнился ее испуг, когда Стэйси сказала, что она кажется знакомой. Она выглядела так, будто хотела спрятаться у меня под кроватью. Между прятками за мусорными баками и страхом перед моей не-слишком-яркой бывшей, Эйвери для меня загадка. Она будто призрак той девушки, которую я хочу вытащить из скорлупы.
Даже не уверен насчет собственных мотивов, потому что сомневаюсь, что она мое очередное завоевание. Что мне одновременно нравилось и нет. Она определенно заманчива. Ее мягкие изгибы обтянуты джинсами, волосы длинные и непослушные, а большие зеленые глаза и мягкие губы – особенные. Дерьмо. Не буду аккуратным – заработаю стояк.
Я паркуюсь рядом с кампусом, когда мой урок вот-вот начнется. Опаздываю. Отыскав лекционный зал пару минут спустя, я останавливаюсь в дверях, чтобы найти свободное место. Высокий лысый профессор Гиббс расхаживает перед классом. Зал перед ним полон и молчалив. Он ненадолго замолкает, как только его взгляд встречается с моим, затем возвращается к лекции – рассуждение на тему общества и самооценки. Я нахожу свободное место в конце аудитории, когда мое внимание привлекает какое-то движение. Перед моим взглядом возникает вспышка золотисто-каштановых волос, и мое сердце ускоряется. Эйвери.
Она сидит несколькими рядами выше, ее щеки вспыхивают, когда она встречает мой взгляд. Ничего не могу поделать, улыбаюсь от одного взгляда на нее. Я маневрирую между рядами сидений и после нескольких неприятных взглядом сажусь рядом.
– Эй, Свисток!
Она закатывает глаза и снова поворачивается прямо, но крошечный изгиб ее губ говорит мне, что она рада меня видеть. Я не должен чувствовать себя так хорошо из-за этой улыбки.
Я наклоняюсь пониже, чтобы прошептать ей на ухо. Меня приветствует легкий запах цветочного шампуня.
– Что я пропустил?
– Я даже не знала, что ты в этом классе. На прошлой неделе тебя не было.
Мне нравится, что она это заметила.
– На прошлой неделе я уезжал, надо было проведать маму, – шепчу я в ответ.
Она хмурит брови, потом снова поворачивается лицом вперед. Не могу ничего поделать, замечаю, что в ее тетради аккуратно исписана уже целая страница, а в руке подрагивает обкусанная ручка. Временно отказавшись от осмотра Эйвери, я настраиваюсь на лекцию. Гиббс рассказывает довольно оживленно, в его словах легко потеряться. Вытаскиваю распечатанный из интернета учебный план и прослеживаю линию урока второй недели: Вы – сексуально озабоченный ученик. Оооо, да-а-а-а, занятие будет потрясным. И из-за легкого румянца на щеках Эйвери мне трудно сосредоточиться на лекции.
Передвижения профессора Гиббса приводят его к той части комнаты, где сидим мы с Эйвери. Он останавливается перед нами, обдумывая следующую мысль.
– Я создал этот класс, чтобы помочь вам изучить свою сексуальность после того, как обнаружил, что большинство учеников воздерживались и в школе только учились. – Несколько человек в классе переглядываются, недоумевая, что он собирается делать, когда он продолжает:
– В колледжах или старших школах воздержание зачастую невозможно. Чтобы исправить это, мы используем гендерные роли в обществе, как говорится в моей программе, но будем не просто разглагольствовать на эти темы, будто о чем-то совершенно с нами не связанном, вы будете исследовать собственную сексуальность через ежедневные журнальные задания.
Он передает стопку маленьких черных тетрадей каждому из впередисидящих. Тетради расходятся по комнате, каждый берет себе по одной.
– Вот ваши журналы. И чтобы начать, я дам вам первое задание для журнала. Повернитесь к своему соседу. Неважно, какого он пола: того же что и вы или противоположного.
Я поворачиваюсь к Эйвери. Ее щеки и раньше были розовыми, но сейчас она краснеет, как сумасшедшая, а он еще даже задания не дал. Это так чертовски мило.
– Откройте свои журналы. Я хочу, чтобы вы проверили своего соседа. – В аудитории вспыхивают мягкие смешки. – Без разговоров, – напоминает профессор.
Я молча растягиваюсь на стуле и замечаю напряженную позу Эйвери. Если это исследование на уровень комфорта в разговорах о сексе, Эйвери победит, как самая смущенная. Она выглядит так, будто собирается сбежать из аудитории. И почему она записалась на этот урок? Это добровольный факультатив.
Профессор Гиббс начинает объяснять цель ведения журнала. Он хочет сделать упор на самовосприятии любви к себе. Чтобы молодые женщины видели себя четче, укрепляли уверенность в себе как в спальне, так и вне ее, а молодые мужчины принимали во внимание больше, чем-то, что у них под одеждой. Мой взгляд мечется к Эйвери. Она внимает каждое его слово. Даже я должен признать, что задание интересное.
Тема нашего первого журнального занятия: «Что мы находим привлекательным и красивым в противоположном поле». По комнате проносятся несколько ехидных замечаний и смешков, пока профессор не перенаправляет наши мысли на необычные части тела типа рук и глаз. Подталкивает нас идти все дальше и дальше. Он подходит к нам с Эйвери и снова останавливается у нашей парты. Когда он спрашивает наши имена, румянец Эйвери становится сильнее. Он собирается использовать нас, как пример перед классом. Я не возражаю, только не хочу, чтобы он ее смущал.
Профессор Гиббс поворачивается к Эйвери.
– Согласуйтесь со своим партнером и обратите внимание друг на друга. Например, руки Джейса… – он призывает меня поднять их и продемонстрировать классу. Я неловко держу их перед собой. – С такими сильными руками он мог бы стать неплохим врачом.
Красивые зеленые глаза Эйвери следят за моими движениями и остаются на моих руках, даже когда я их опускаю.
Профессор Гиббс возвращается в начало класса, оставляя нас с Эйвери наедине. Меня не заботит, что комната полна людей. Она чертовски меня заводит.
Иметь возможность проверить Эйвери на предмет школьных знаний – удивительная вещь. Она закусывает губу и начинает что-то писать в своем журнале. Знать бы, какого черта она там пишет. То, что сказал о моих руках профессор? Как-то сомневаюсь. Ее взгляд блуждает по моей челюсти вниз к груди, к бицепсам, и это сводит меня с ума. Каждый ее взгляд, как ласка и удар током. Я практически чувствую, как она раздевает меня глазами. Дерьмо. Кто эта девушка? Невинна и сексуальна одновременно, и я знаю, что попал в беду. Мое сердце бьется все быстрей, я чувствую, что твердею.
Я шумно открываю собственный журнал, нуждаясь в отвлечении. Я так много мог бы написать об Эйвери, но вот гляжу на пустую страницу и не знаю, с чего начать. Никогда не вел журнал, но у меня такое ощущение, что писать о ней будет легко.
Я глубоко вздыхаю и пытаюсь сосредоточиться на неординарных частях тела, как говорит профессор. Итак, я не буду извращенцем, пялящимся на ее грудь, которая, как я успел заметить, необычайно хороша. Она наклонила голову, поэтому, надеюсь, не замечает моей нескромности. Черт, да она там проклятый роман пишет. Неужели ей есть, что обо мне сказать?
Я сглатываю и сосредотачиваюсь на своей тетради, наконец, написав: «Ее кожа такая мягкая… из-за этого я очень хочу ее защищать». Закрываю журнал, пока она не смогла прочитать, что я там написал. Боже, я говорю, как киска.
Я наклоняюсь ниже к Эйвери, и она резко закрывает журнал. Но не раньше, чем вижу, что она написала обо мне целую страницу. Воу.
– Много мыслей? – я неубедительно улыбаюсь ей. Из-за нее я чувствую себя одновременно неуверенным и таким живым.
Она просто пожимает плечами, пытаясь замять это задание. Но я не могу. Между нами что-то происходит, и я хочу понять, что именно.
– У тебя есть уроки после этого?
– Нет. А что? – шепчет она в ответ.
– Пойдем, выпьем со мной кофе. – Это не вопрос, и Эйвери кивает, вновь повернувшись к передней части аудитории.
Остальная часть урока проходит также интересно, как и сама тема. Мягкий женственный аромат Эйвери постоянно меня отвлекает. Когда мы выходим на улицу, я жду, что она найдет отговорку, но она этого не делает. Эйвери идет рядом и смотрит только на меня. И серьезно, это единственное поощрение, в котором я нуждаюсь.
