Текст книги "Идеальное соответствие"

Автор книги: Кен Лю

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

* * *

Сай понял, что знакомство с Дженни стало самым странным событием в его жизни.

Он не мог положиться на Тилли, чтобы та определила, найдутся ли у них общие темы для разговора. Он не мог надеяться на своевременные предложения Тилли, когда ему вдруг станет нечего сказать. Он даже не мог просмотреть профиль Дженни в соцсети «Делимся-со-всеми».

Ему приходилось действовать совершенно самостоятельно. И это по-настоящему волновало его.

– Как ты узнала обо всем, что Тилли с нами делает?

– Я выросла в Китае, – ответила Дженни, заправляя непослушную прядь волос за ухо. Не понимая толком почему, Сай любовался этим жестом. – В то время правительство контролировало все, что ты делал в сети, и ничуть это не скрывало. Ты должен был научиться сохранять здравый ум в самых безвыходных ситуациях, читать между строк, говорить так, чтобы тебя никто не подслушал.

– Думаю, что мы должны быть просто счастливы, что родились здесь.

– Нет, – и она улыбнулась, к его недоумению. Со временем он понял, что она предпочитала придерживаться противоположного мнения, спорить с ним. И ему это нравилось. – Ты вырос, веря в свою свободу, и это застило тебе глаза, поэтому ты не видел, как вы на самом деле несвободны. Вы как лягушки в медленно вскипающем котелке.

– А много ли таких, как ты?

– Нет, очень трудно жить вне системы. Я перестала общаться со своими старыми друзьями. Мне тяжело знакомиться с людьми, потому что они очень много времени проводят в Центиллионе и «Делимся-со-всеми». Время от времени я могу пообщаться с ними через фиктивный профиль, но никогда не стану частью их жизни. Иногда я переживаю, правильно ли живу.

– Правильно, – сказал Сай, и хотя рядом не было Тилли с ее советами, он взял Дженни за руку. Дженни не отпрянула.

– Никогда не считала, что ты в моем вкусе, – сказала она.

Сердце Сая окаменело.

– Но кто же мыслит в категориях «вкуса», кроме как Тилли? – спросила она поспешно, улыбнулась и притянула его к себе.

* * *

Наконец этот день настал. Рашгор пришел к Чапману Сингху для подготовки показаний. Целый день он проводил совещание с юристами компании в одном из конференц-залов.

Сай посидел на своем рабочем месте, потом постоял, потом снова посидел. Он очень нервничал, пытаясь найти способ незаметно доставить содержимое флэшки до адресата.

Наверное, он мог бы выдать себя за специалиста технической поддержки, который пришел, чтобы экстренно отсканировать систему?

Наверное, он мог бы принести ему обед и хитроумно подключить флэшку?

Наверное, он мог бы включить пожарную тревогу в надежде, что Рашгор забудет в паническом бегстве свой ноутбук?

Все эти идеи казались просто смехотворными.

– Эй, – партнер, сидевший вместе с Сингхом целый день в конференц-зале, внезапно оказался у рабочего места Сая. – У Рашгора разрядился телефон. У тебя здесь есть кабель для подзарядки?

Сай уставился на него, ошеломленный такой удачей.

Партнер помахал телефоном перед глазами Сая.

– Конечно! – сказал Сай. – Сейчас же принесу.

– Спасибо! – Партнер вернулся в конференц-зал.

Сай не мог в это поверить. Подвернулся очень удобный случай. Он подключил флэшку к кабелю подзарядки, а с другой стороны подключил удлинитель. Это смотрелось несколько странно, как будто тонкий питон проглотил крысу.

Но внезапно щемящее чувство появилось в нижней части живота, так что он едва не выругался вслух: он забыл выключить веб-камеру над компьютером – глаза Тилли, прежде чем подготовить кабель. Если Тилли спросит о странном кабеле, который он носил с собой, то невозможно будет никак это объяснить, а потом все его усилия по запутыванию Тилли и сокрытию правды окажутся тщетными.

Однако уже ничего не оставалось делать, кроме как идти до конца. Когда он покинул свое рабочее место, казалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди.

Он вышел в коридор и поспешил к конференц-залу.

Гарнитура все так же молчала.

Он открыл дверь. Рашгор был слишком занят, так что даже не отрывал взгляд от своего компьютера. Он взял кабель у Сая и подключил один конец к своему компьютеру, а другой – к телефону.

Тилли все молчала.

* * *

Сай проснулся под… а что еще могло играть? – «Мы чемпионы» группы Queen.

Прошлая ночь, когда они пили и радовались с Дженни и ее друзьями, обрывками всплывала в памяти, однако он помнил, как пришел домой и сказал Тилли, прежде чем заснуть: «У нас все получилось! Мы победили!»

Да, если бы Тилли только знала, что мы праздновали.

Музыка сначала притихла, потом и вовсе остановилась.

Сай лениво потянулся, повернулся на бок и встретился взглядом с четырьмя дородными, очень серьезными мужчинами.

– Тилли, звони в полицию!

– Боюсь, это невозможно, Сай.

– Как же так, почему нет?

– Эти люди пришли сюда, чтобы помочь тебе. Доверься мне, Сай. Ты ведь знаешь, что я лучше знаю, что тебе нужно.

* * *

Когда эти странные люди появились в его квартире, Сай представил себе подвалы с пыточными камерами, дома для душевнобольных, безликих охранников, прогуливающихся снаружи темных камер. Он и не предполагал, что будет сидеть за столом напротив Кристиана Ринни, основателя и исполнительного председателя Центиллиона, за кружкой белого чая.

– Ты подошел очень близко, – сказал Ринн. Ему было около сорока лет, он выглядел здоровым и полным сил.

Сай подумал: Наверное, так выглядит мужская версия Тилли.

Тот улыбнулся:

– Ближе, чем кто-либо еще.

– Что же нас выдало? – спросила Дженни.

Она сидела слева от Сая, и Сай взял ее за руку. Они переплели пальцы, пытаясь придать мужества друг другу.

– Его телефон, когда он первый раз пришел к тебе.

– Это невозможно. Я экранировала его. Вы не могли ничего записать.

– Но ты оставила его на столе, где включился акселерометр. Он определял и записывал вибрации стола, когда ты печатала. Нажатие каждой клавиши на клавиатуре имеет свои характерные особенности, поэтому можно реконструировать набранный текст исключительно по последовательности вибраций. Это старая технология, которую мы разработали для борьбы с террористами и наркоторговцами.

Дженни тихо все проклинала, а Сай понял, что до этих самых пор он так и не поверил до конца в причины паранойи Дженни.

– Но потом я даже не приносил свой телефон.

– Да, но нам он уже не был нужен. После того, как Тилли определила, что печатает Дженни, были задействованы нужные алгоритмы, и мы выделили ресурсы, чтобы наблюдать за вами. Мы припарковали автомобиль для отслеживания пробок в одном квартале от вас и направили лазерный луч на окно Дженни. Этого было достаточно, чтобы записывать ваши разговоры по вибрации стекла.

– Вы очень страшный человек, мистер Ринн, – сказал Сай. – И очень подлый.

Ринн оставил этот выпад без внимания.

– Думаю, что ты изменишь свое мнение в конце нашей беседы. Центиллион не единственная компания, которая следила за вами.

Пальцы Дженни стиснули ладонь Сая:

– Отпустите его. Я вам нужна, а он совсем ничего не знает.

Ринн покачал головой и виновато улыбнулся:

– Сай, а ты хоть понимаешь, что Дженни переехала в соседнюю с тобой квартиру за неделю до того, как мы наняли Чапмана Сингха представлять нас в суде против соцсети «Делимся-со-всеми»?

Сай не понимал, к чему клонит Ринн, но чувствовал, что ему не понравится то, что он сейчас узнает. Он хотел попросить Ринна заткнуться, но попридержал язык.

– А… Тебя съедает любопытство? Ты не можешь сопротивляться прелести получения новой информации. Если это возможно, ты всегда хочешь узнать что-то новое; это наши врожденные, «прошитые» в нас свойства. И точно по тому же принципу работает Центиллион.

– Не верь ничему, что он говорит, – прошептала Дженни.

– Ты, наверное, удивишься, если я скажу, что еще у пяти других помощников юристов в твоей фирме в то же самое время появились новые соседи? Тебя, наверное, удивит, что все эти новые соседи поклялись уничтожить Центиллион, как и твоя Дженни? Тилли очень хорошо улавливает характерные признаки.

Сердце Сая забилось быстрее. Он повернулся к Дженни.

– Это правда? Ты с самого начала планировала использовать меня? Ты познакомилась со мной, чтобы я помог заразить систему вирусом?

Дженни отвернулась.

– Они знали, что совершенно невозможно взломать наши системы снаружи, поэтому должны были тайно провести сюда троянского коня. Тебя использовали, Сай. Она со своими друзьями направляла тебя в нужное русло, водила за нос, заставляла делать те вещи, в которых обвиняла нас.

– Это не так, – сказала Дженни. – Сай, послушай, сначала, может, все так и начиналось. Но жизнь полна сюрпризов. Ты поразил меня, и это замечательно.

Сай отпустил руку Дженни и повернулся к Ринну.

– Возможно, они действительно использовали меня. Но они правы. Вы превратили мир в паноптикум, и все люди в нем – всего лишь послушные куклы, которых вы наклоняете сначала в эту сторону, потом в ту с единственной целью: заработать как можно больше денег.

– Ты ведь сам заметил, что мы удовлетворяем желания, это базовый двигатель любой коммерции.

– Но вы также удовлетворяете все темные человеческие страсти. – Он опять вспомнил заброшенные дома вдоль дороги, изрешеченные трещинами тротуары.

– Мы раскрываем только ту тьму, которая уже есть в людских душах, – сказал Ринн. – Дженни, видимо, не сказала тебе, сколько мы поймали распространителей детской порнографии, сколько спланированных убийств мы остановили и сколько выявили наркокартелей и террористов. Не говоря уже о диктаторах и авторитарных правителях, которых мы свергли, фильтруя их пропаганду и значительно усиливая голоса их оппонентов.

– Довольно этого лживого благородства, – сказала Дженни. – После свержения правительств вы и другие западные компании приходили в эти страны и зарабатывали деньги. Вы всего лишь пропагандисты иного рода: сделаем мир одноэтажным, превратим его в копию мещанской Америки, забитой до отказа супермаркетами.

– Легко быть циником, – заметил Ринн, – но я горжусь тем, что мы создали. Если для того, чтобы сделать мир лучше, необходим культурный империализм, то мы с радостью будем определять и компоновать доступную всему миру информацию, чтобы облагородить человечество.

– Почему бы вам просто не преподносить информацию нейтрально? Почему бы не вернуться к обычной поисковой системе? Зачем следить, зачем фильтровать? К чему все эти манипуляции? – спросил Сай.

– Нет никакого нейтрального преподнесения информации. Если кто-то спросит у Тилли имя кандидата, должна ли Тилли открыть официальный сайт кандидата или сайт с его критикой? Если кто-нибудь спросит Тилли о Тяньаньмэне, должна ли Тилли рассказывать о сотнях лет истории, связанной с этим местом, или просто рассказать о 4 июле 1989 года? Кнопка «Я доверяю тебе» – это очень тяжелая ответственность, к которой мы подходим максимально серьезно.

Центиллион занимается упорядочиванием информации, а это требует принятия решений, определения направлений и характеризуется врожденным субъективизмом. Что важно для тебя, что кажется тебе правдивым, совершенно не волнует других людей и не является правдой для них. Это зависит от суждений и рейтинга. Чтобы находить то, что имеет для тебя хоть какое-то значение, мы должны все о тебе знать. Это, в свою очередь, совершенно невозможно без тщательной фильтрации и обработки, того, что ты назвал манипулированием.

– Вы так говорите, будто по-другому нельзя.

– По-другому действительно нельзя. Думаешь, что уничтожение Центиллиона освободит тебя, что бы эта «свобода» ни значила. А я спрошу тебя, можешь ли ты рассказать о требованиях к организации нового бизнеса в штате Нью-Йорк?

Сай открыл рот и понял, что инстинктивно пытается обратиться за помощью Тилли. Он не стал ничего говорить.

– Какой номер телефона у твоей матери?

Сай захотел достать свой телефон, но остановил себя.

– Ну скажи мне тогда, что произошло вчера в мире? Какую книгу ты купил и с удовольствием прочитал три года назад? Когда стал встречаться со своей последней подругой?

Сай ничего не сказал.

– Видишь? Без Тилли ты не можешь делать свою работу, не можешь вспомнить ничего в своей жизни, не можешь даже позвонить матери. Теперь мы раса киборгов. Уже давно мы начали переносить свое сознание в электронную реальность, и теперь просто невозможно заставить нас вернуться обратно в рамки нашего собственного разума. Наши электронные копии, которые ты хотел уничтожить, действительно являются нами.

А так как уже невозможно стало жить без наших электронных дополнений, то в случае уничтожения Центиллиона на его месте тотчас же возникнет аналогичная система на замену. Уже слишком поздно; джинн покинул бутылку. Черчилль сказал, что сначала мы придаем форму нашим знаниям, а затем наши здания придают форму нам. Мы создали компьютеры, чтобы они помогали нам думать, а теперь компьютеры думают за нас.

– Так что вам от нас надо? – спросила Дженни. – Мы не остановимся в нашей борьбе.

– Я хочу, чтобы вы просто начали работать на Центиллион.

Сай и Дженни переглянулись:

– Что?

– Нам нужны люди, которые видят предложения Тилли насквозь, которые могут определить, в чем она несовершенна. Несмотря на все наши достижения с искусственным интеллектом и глубоким анализом данных, мы так до сих пор и не смогли разработать идеальный алгоритм. Вы увидели ее недостатки, поэтому сможете лучше всех понять, где Тилли чего-то не хватает, а где она действительно перегибает палку. Это идеальное соответствие. Вы сделаете ее лучше, более совершенной, чтобы Тилли лучше справлялась со своими обязанностями.

– С чего это вдруг мы будем помогать вам? – спросила Дженни. – Почему вы считаете, что мы станем помогать вам управлять людскими жизнями через компьютер?

– Потому что, насколько бы ни был плохим Центиллион по вашему мнению, то, что придет ему на смену, будет гораздо хуже. Я сделал облагораживание человечества стратегией нашей компании, и это не было простым рекламным трюком, пусть даже вам и не по душе путь, который я выбрал.

– Если мы не справимся, кто нас заменит? «Делимся-со-всеми»? Китайская компания?

Дженни отвернулась.

– Именно поэтому мы сделали все возможное, чтобы получить исчерпывающие данные, необходимые для противодействия конкурентам, а также всем благомыслящим, но наивным людям вроде вас, которые хотят уничтожить достижения Центиллиона.

– А что, если мы откажемся сотрудничать с вами и расскажем всему миру о том, что вы натворили?

– Никто вам не поверит. Что бы вы ни сказали, что бы вы ни написали, никто никогда это не прочитает и не услышит. Это в наших возможностях. Что касается Интернета, то если это не найдено Центиллионом, то этого не существует.

Сай знал, что он говорит правду.

– Вы думали, что Центиллион – это только алгоритм, компьютер. Но теперь вы знаете, что он создан людьми, такими, как я или вы. Вы рассказали мне, что я сделал не так. Разве вы не хотите быть частью нашей команды, чтобы сделать мир лучше? Перед лицом неминуемого единственный путь выживания – это адаптироваться.

* * *

Сай закрыл за собой входную дверь. Камера проследила за его местоположением.

– Дженни придет завтра на ужин? – спросила Тилли.

– Может быть.

– Тебе нужно как-то повлиять на нее, чтобы она начала делиться информацией. Это значительно упростит планирование.

– Не рассчитывай на это, Тилли.

– Ты устал, – сказала Тили. – Давай я закажу горячего органического сидра, а потом ты пойдешь спать?

Это было бы просто здорово.

– Нет, – сказал Тай. – Думаю, что я немного почитаю в кровати.

– Конечно! Хочешь, я предложу тебе книгу?

– На самом деле я бы хотел просто поспать. Но сначала установи будильник на песню Синатры «Мои правила».

– Необычный выбор, учитывая твой вкус. Это просто эксперимент, или ты хочешь, чтобы я включила эту композицию в последующие музыкальные рекомендации?

– Пока просто эксперимент. Спокойной ночи, Тилли. Отключись, пожалуйста.

Камера зажужжала, провожая Сая до кровати, а затем выключилась.

Но красный индикатор продолжал медленно мигать в темноте.