На четвертый раз везет

Текст добавлен: 7 октября 2016, 15:39

Текст книги "На четвертый раз везет"

Автор книги: Кайса Ингемарсон

Жанр:

Современные любовные романы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Затем ее представили суровой даме по имени Магган. Она была секретарем редакции и, по ее словам, держала под контролем всех и вся. Паула охотно поверила ей и приложила максимум усилий, чтобы зафиксировать в памяти все, что Магган говорила о распорядке, чеках, контрактах и купонах на обед.

Помимо этого, в редакции было несколько ассистентов и практикантов. Не в силах запомнить, кто чем занимается, Паула успокоила себя, что со временем разберется.

Когда новенькая была представлена всем коллегам и они с Натали вновь оказались за общим рабочим столом, Паула вдруг вспомнила, что так и не видела Венделу. В ответ на ее вопрос Натали лишь сухо усмехнулась.

– Венделу здесь встретишь нечасто. Она почти всегда работает дома. Иногда приходит, чтобы встретиться с Андерсом, изредка участвует в планерках, а вообще – появляется за несколько часов до съемки. Но и тогда ее почти не видно: на грим уходит немало времени, а после она предпочитает уединение.

– Разве она не встречается с гостями перед программой?

– Ненадолго. Вендела считает, что знакомство должно происходить перед камерой.

– Ты сказала, съемка? – Паула почувствовала себя глупо. Она наивно полагала, что передача идет в прямом эфире.

– Да, программа записывается в четверг – чтобы не потеряла актуальности, в пятницу и понедельник ее редактируют, а во вторник…

– …показывают. – Пауле не терпелось продемонстрировать, что она смотрела передачу.

– Вот именно. Ты смотрела много выпусков?

– Нет, не очень… я долго жила за границей. – Ей показалось, что во взгляде Натали мелькнул огонек зависти.

– Ясно… Можешь взять несколько кассет и посмотреть дома, чтобы иметь представление, чем ты вообще занимаешься. – Тон у Натали сразу же посуровел, и Паула поняла, что не ошиблась.

– Конечно, конечно, – отозвалась она с улыбкой, чтобы вернуть доверие своей наставницы.

Сработало: через пару секунд Натали принялась рассказывать забавные истории о гостях, которые не слишком цивилизованно вели себя перед камерой.

– И все-таки странно, – продолжила она, поведав историю о том, как Венш Андерсен [13]13
Известная норвежская тележурналистка и ведущая кулинарного шоу.

[Закрыть]семь раз сменила наряд перед съемкой. – Странно, что они соглашаются на интервью. Возьмем, к примеру, Раймонда Фьелнера на прошлой неделе. Он должен был понимать, что речь пойдет о его алкоголизме. Это же, должно быть, ужасно, когда твою личную драму превращают в цирк. И все-таки он согласился.

Натали поморщилась, демонстрируя недоумение.

– Телевидение и звезды существуют в каком-то нездоровом симбиозе, – разошлась Натали. – Очень немногим удается не заигрывать с прессой. Многим льстит, когда мы звоним и приглашаем поучаствовать в программе, хоть они и знают, что Вендела будет прилюдно копаться в их грязном белье. Не понимаю этого – я бы ни за что не согласилась.

Паула еще раз поддакнула, размышляя, смогла бы она сама отказаться от известности и света софитов или нет. Может быть, грязные разоблачения – это просто-напросто цена, которую приходится платить за такую жизнь.

Паула обедала с Натали и Юханной. Роберт сидел чуть поодаль вместе с одним из практикантов, молодым человеком лет двадцати пяти, которого, как показалось Пауле, звали Эмиль. Оказывается, у предприятия собственная столовая! Коллеги, впрочем, не видели в этом особенной роскоши и лишь равнодушно констатировали, что готовят здесь прилично. С некоторым удивлением Паула обнаружила, что на обед пюре и свиные колбаски. Она полагала, что в этом заведении, обставленном дизайнерской мебелью и населенном ухоженными людьми, подают нечто более оригинальное, и потому незаметно оглянулась, чтобы убедиться, что поблизости нет блюда с суши.

К концу обеда, когда Паула выслушала очередную порцию сплетен, на пороге столовой показалась Хелена. Паула энергично замахала рукой, и Хелена подошла к их столу.

– Вот как, ты уже здесь! Я слышала, тебя приняли на работу. Отлично, поздравляю!

– Спасибо. И еще: большое спасибо за помощь.

Хелена замахала руками, давая понять, что не считает свой вклад значительным.

– В первые дни ты, естественно, будешь очень занята, но, может, мы все-таки пообедаем вместе, когда ты освободишься?

Паула со стыдом вспомнила о несостоявшейся встрече.

– Да, конечно, обязательно!

Как только Хелена вернулась к своему спутнику, мужчине лет сорока с взъерошенными волосами, Натали спросила:

– Так это она тебя рекомендовала?

– Да, она, Хелена.

Натали и Юханна быстро переглянулись. Паула вопросительно посмотрела на них.

– Вы близкие друзья? – невинным тоном спросила Юханна.

– Нет, не очень: мы давно знакомы, но до недавней встречи – после моего возвращения из Нью-Йорка – мы не виделись пару лет. А что?

Натали не сдержалась:

– Значит, ты не знаешь, как ее называют?

Юханна прыснула.

– Нет, – ответила Паула без особой уверенности, что хочет это знать. Хелена не была ее подругой, но она все-таки помогла ей найти работу.

– Правая Рука, – расхохотались Натали и Юханна.

– Почему? – поинтересовалась Паула как можно более равнодушно. Остальные сочувственно посмотрели на нее.

– Ты же знаешь, что она работает со Стеном Левином? – негромко произнесла Натали, покосившись на Хелену и ее взъерошенного спутника.

– Да.

– И что она – его «правая рука»… – Снова хихиканье.

– Я слышала, что у него проблемы с… – Пауле не очень хотелось продолжать этот разговор, – …с алкоголем.

– Мало ли у кого проблемы с алкоголем, – фыркнула Юханна. – Но не всем из-за этого требуется личный ассистент, правда?

– Ну, ты понимаешь, – личный? – добавила Натали.

– Но она же встречается со Стелланом, – попыталась возразить Паула.

– Да с кем она только не встречается! – парировала Натали. – Но мало того – она еще и карьеру сделала. Говорят, осенью будет продюсером собственного проекта, – добавила она, поджав губы, и у Паулы внезапно возникло ощущение, что она попала в плохой сериал.

– Обед, кажется, закончился, – произнесла она, вставая из-за стола с подносом в руках. Хватит сплетен.

Остальные последовали ее примеру. Выходя из столовой, Паула бросила взгляд на столик Хелены, которая как раз наливала минеральную воду взъерошенному спутнику.

– Ну что ж, значит, нам нужны гости. – Натали смотрела на Паулу. – Твоя задача – раздобыть их.

– Я знаю. – У Паулы и в мыслях не было дерзить, но Натали явно почувствовала себя задетой.

– И как же ты собираешься это делать?

– Ну… я буду им звонить.

– А номера телефонов? Как ты будешь их находить? Позвонишь в справочную? Здравствуйте, можно узнать номер телефона Лены Эндре [14]14
Популярная шведская киноактриса.

[Закрыть]…

– Ну… нет.

– Конечно нет. – Натали улыбнулась: она уже продемонстрировала свое превосходство. – Тебе поможет вот это, – произнесла она, сделав ударение на последнем слове, отперла одну из тумбочек письменного стола и достала небольшой белый ящичек. – Вот, – торжественно произнесла она, – это моя профессиональная гордость.

Паула протянула руку, чтобы посмотреть на ящичек, но Натали быстро убрала его.

– Я собирала его шесть лет.

Затем Натали милостиво позволила Пауле взять ящичек, та осторожно открыла крышку и принялась перебирать затертые карточки: Вольф, Дальгрен, Альстед, Нюман, Йессле, Люк… Большинство имен она слышала прежде, лишь некоторые были незнакомы. Увидев карточку с именем Ингмара Бергмана и несколькими телефонными номерами, некоторые из которых были перечеркнуты, Паула вздрогнула.

– Как ты их раздобыла?

– Настойчивость и связи, – ответила Натали, с гордостью добавив: – Почти все – домашние номера. Не дождавшись реакции Паулы, она уточнила: – Теперь почти у всех есть агенты.

Паула кивнула. Агент имелся даже у Джеронимо, хотя тот уже несколько лет не был актером.

Натали продолжила, словно услышав мысли Паулы.

– Теперь все становится, как в США. Все хотят быть звездами и заводят агентов. Любой актеришка из мыльной оперы, – презрительно заключила она.

Паула закрыла крышку и протянула ящичек Натали. Она держала его так, словно это была не пластмассовая емкость, а только что вылупившийся птенец. Или граната с выдернутой чекой. Натали только махнула рукой.

– Забери его себе. В Вашингтоне он мне не понадобится, – произнесла она. – А когда я вернусь домой, данные устареют. – Она выпрямилась, еще раз подмигнув Пауле. Расстаться с сокровищем явно было непросто. – Старайся обновлять данные и храни их как зеницу ока! – добавила она с торжественным выражением лица. – Этот ящичек дороже золота.

* * *

Все последующие дни были весьма напряженными. Узнать предстояло многое – больше, чем Паула ожидала, и она изо всех сил старалась запомнить приемы, которые Натали использовала в телефонных разговорах. Паула сама еще никому не звонила, но из услышанного сделала вывод: настойчивость и лесть в этом деле первые помощники. А также способность отступить, когда ничего не выходит, добавила Натали.

– Когда начинаешь упрашивать, они сердятся. Лучше спросить позволения перезвонить. Конечно, чтобы понять, кто на другом конце провода – «потенциал» или «отказник», – нужна особая чуткость.

Занятная классификация, отметила Паула. Интересно, к какой категории можно отнести ее саму? Промелькнувшая мысль о Джейсоне поставила все на свои места: определенно «потенциал».

Если кто-то из предполагаемых гостей отвечал твердым отказом, это вызывало недовольство в редакции, – но в то же время и уважение. Андерс считал, что позволить себе быть «отказником», когда дела идут в гору, может всякий, но лишь немногие отказываются от внимания к собственной персоне на закате карьеры. И таких людей нельзя не уважать.

Как оказалось, была и третья категория – «попрошайки».

– Это те, кто, выпив лишнего, подходит к тебе в ресторане и клянчит, чтобы его пригласили. – Андерс стал изображать собеседника: – Ну-у ты же… продюшер… ну позови в передачу, я ж такого рашшкажу! Ну пожалушта…

Натали и Юханна захохотали, и даже строгая Магган, которая сидела поодаль, усмехнулась.

– А кто так делает? – спросила Паула и тут же смутилась.

– Секрет фирмы, – усмехнулся Андерс.

Когда он направился к своему аквариуму, Натали склонилась к Пауле:

– Потом расскажу.

В четверг вечером должны были состояться съемки программы, и Паула осталась на работе, хотя необходимости в этом не было. Ей хотелось увидеть Венделу, да и вообще она ни разу не участвовала в записи телепередачи.

Вендела появилась в редакции за час с небольшим до начала съемки. На ней была длинная рыжеватая шуба, светлые волосы мягкими волнами ниспадали на воротник. Войдя в помещение, она не сняла больших темных очков, и Паула машинально взглянула в окно на пасмурное мартовское небо.

Паула поспешила вперед, чтобы поздороваться с Венделой, но та скрылась в кабинете Андерса, и дверь, обычно открытая, захлопнулась у нее перед носом. Сквозь прозрачную стену она увидела, как Вендела сняла шубу. Сливочного цвета водолазка гармонировала с гладко уложенными волосами, жемчужное ожерелье было на тон светлее. Поправив брюки, Вендела присела на стул напротив Андерса.

Через некоторое время дверь открылась и Вендела вышла с перекинутой через руку шубой, но Паула и на этот раз не успела. Не глядя по сторонам, ведущая программы проследовала туда же, откуда прежде появилась. Видимо, отправилась в гримерную, решила Паула.

В редакции было почти пусто. Те, кто не ушел домой, спустились в студию. Только Роберт по-прежнему работал за компьютером. Казалось, он не заметил появления Венделы. В шесть должна была прийти гостья, Ханна Бергдаль, и администратор обещала тут же позвонить Натали на мобильный. Запись начиналась в семь.

Паула спустилась в студию этажом ниже. В первый рабочий день Натали показывала ей это помещение, но, освещенная и оборудованная камерами, студия выглядела совсем иначе. Паула почувствовала, как у нее засосало под ложечкой: оказывается, она и в самом деле волнуется. Натали не было видно: ушла встречать гостью, решила Паула. Выйдя из студии, она оказалась в небольшом коридоре. На табличке было написано: «Гримерная комната № 1», и Паула осторожно постучала в дверь. Не получив ответа, повернула дверную ручку. Дверь оказалась незаперта. Паула успела лишь мельком увидеть отражение Венделы в зеркале: гримерша бросилась к двери с кисточкой наперевес.

– Вон! Сюда нельзя! Уходи! – Гримерша захлопнула дверь у Паулы перед носом и щелкнула замком. Та замерла на месте. Что она сделала не так?

Паула вернулась в студию, которая постепенно заполнялась публикой. Люди переговаривались, бросая уважительные взгляды на знаменитый диван перед камерами. Воздух вибрировал от ожидания. Паула присела на один из стульев с табличкой «занято», которые, как она полагала, предназначались для сотрудников редакции. Спустя четверть часа на сцену вышел мужчина, имени которого Паула не помнила, и стал говорить, обращаясь к публике. У него была радиогарнитура, и по ходу инструктажа – выключить мобильные телефоны и аплодировать, когда покажут соответствующую табличку, – он переговаривался через микрофон с оператором. Проверили громкость аплодисментов и мобильность камеры. После чего осталось только ждать. Натали и Юханна пришли и сели рядом с Паулой. Подошедшая гримерша присела с другой стороны.

– Привет, – поздоровалась она и представилась: – Анна-Карин. Прости, что накричала на тебя. Я сама виновата – надо было запереть дверь.

– Ничего. Меня зовут Паула. – Она протянула руку. Анна-Карин переложила пудреницу в левую руку, чтобы ответить на рукопожатие.

– Я дежурю во время съемок, – объяснила она, показав пудру.

Паула заметила рабочий пояс с кармашками, в одном из них виднелся флакон с каким-то спреем. Свет погас, и помощник режиссера начал обратный отсчет. Досчитав до трех, он умолк: зазвучала мелодия заставки. Из колонок раздался глубокий мужской голос:

– Дамы и господа, добро пожаловать на передачу «Без церемоний». Ведущая вечера, как обычно, Вендела Бьёрклюнд.

Имя Венделы было произнесено на полтона выше, одновременно раскрылся блестящий занавес, и Вендела вышла на сцену. Особой необходимости в табличке не было: выход звезды сопровождался овациями.

Свободная шелковая блуза небесно-голубого цвета подчеркивала узкие бедра и в сочетании с широкими бежевыми брюками и маленькими жемчужными серьгами казалась частью иллюстрации к репортажу о неотразимости лаконичного стиля. В руке Вендела держала несколько карточек и, прежде чем сесть на диван, с улыбкой кивнула публике. Табличку опустили, аплодисменты утихли. Без тени волнения, лишь изредка бросая взгляд на карточки, Вендела заговорила:

– Она – одна из величайших звезд своего поколения. Актриса, которая, несмотря на юный возраст, замечена в целом ряде классических постановок Драматического театра и сыграла главную роль по меньшей мере в шести полнометражных фильмах. Женщина, о таланте которой нам известно гораздо больше, чем о ее личной жизни. Дамы и господа, встречайте: Ханна Бергдаль!

Вендела поднялась, чтобы рукопожатием приветствовать молодую красивую женщину, вышедшую ей навстречу. Публика восторженно зааплодировала, а обе женщины присели каждая в свой угол дивана. Склонившись к Пауле, Натали прошептала, прикрыв рот рукой:

– Казалось, она никогда не придет сюда, эта Ханна.

– Правда? – Паула посмотрела на Натали. – «Отказница»?

Натали сухо усмехнулась.

– Тогда бы ее здесь не было… Нет, на самом деле она согласилась с первого раза… – Паула вопросительно взглянула на Натали, та продолжила: – Просто Вендела…

Фраза осталась незаконченной: помощник режиссера сердито глянул на них и провел ребром ладони по горлу. Обе тотчас умолкли, и Натали жестом дала понять, что расскажет позже. Паула переключила внимание на дам на диване и принялась следить за безуспешными попытками известной актрисы увернуться от вопросов, касающихся личной жизни. За тот час, что длилась съемка, она рассказала и об изменах, и об абортах, и по выражению ее лица было видно, что эти откровения не входили в ее планы.

Сама виновата, подумала Паула, поражаясь собственному цинизму, никто тебя сюда не гнал.

* * *

– Ты правда сможешь?

– Конечно. Разумеется. – Паула старалась отвечать бодрым тоном, несмотря на то, что минуту назад с трудом оторвала голову от подушки. – Приехать и забрать их?

– Нет, я заеду сама. Все равно я еду через город. Значит, мы выезжаем? – Анита на мгновение умолкла, а затем переспросила таким несчастным голосом, что Пауле стало почти жалко ее: – Правда сможешь?

– Да, – вздохнула Паула. – Поезжай.

– Да-да, увидимся через полчаса.

Паула положила трубку и снова улеглась. Она терпеть не могла, когда ее будил телефонный звонок.

– Кто это был? – пробормотал Юхан, не открывая глаз. – Который час?

– Четверть девятого. Звонила Анита.

– Анита?

– Да, папина Анита. У ее матери, кажется, инфаркт. Ее отвезли в Каролинскую больницу.

– Ой. – Но голос Юхана не выдавал особого беспокойства.

– Она спросила, не могу ли я присмотреть за детьми.

– А где Гуннар?

– Уехал на выходные.

– Понятно… Дети – они приедут сюда?

– Угу. Только что выехали из дома.

– Из Рённинге. Да они сто лет будут добираться. – Юхан навалился на Паулу, погладил внутреннюю сторону ее бедра, стал целовать в шею. Она ощущала его эрекцию.

– Надо выпить кофе, пока они не приехали, – сказала Паула. – И принять душ.

Она убрала руку Юхана и вылезла из постели. Стараясь не смотреть в его сторону, услышала, как он перекатился обратно на свою половину кровати.

Паула включила кофеварку и отправилась в ванную. Когда она вышла из душа, Юхан уже сидел за кухонным столом и читал газету. И не поднял головы, когда Паула вошла в кухню: значит, сердится.

– Послушай, – произнесла она, – они могут приехать в любую минуту. Может быть, мы…

– Конечно, конечно, – резко перебил ее Юхан. – Я пойду в душ.

В дверь позвонили прежде, чем Юхан вышел из ванной. Паула открыла дверь. Ребекка бросилась ей на шею.

– Паула! У тебя есть для меня сюрприз?

Паула засмеялась:

– Как же я могу сказать? Ведь тогда это будет уже не сюрприз. – Она опустила Ребекку на пол. – Заходи, Александр!

Мальчик, как обычно, держался застенчиво.

– Ты так выручаешь меня, Паула. – Анита была бледной и в кои-то веки совсем не накрашенной. Отчего казалась моложе.

– Ну что ты, я так им рада.

– Не знаю, сколько мне времени понадобится. Я позвоню, как только что-нибудь узнаю.

– Не стоит спешить.

Анита давала последние наставления детям в ту минуту, когда из ванной вышел Юхан.

– Анита, привет, давно не виделись! – Он протянул руку. – Жаль твою маму, но я уверен, что все обойдется.

Как это похоже на Юхана. Заботливые, сочувственные слова. Пауле стало стыдно, что она не вспомнила о больной матери Аниты. А теперь лишь кивнула, поддержав Юхана.

Анита слабо улыбнулась:

– Надеюсь.

Поцеловав детей, она закрыла за собой дверь.

– Ну и чем вы хотите заняться?

– В парк Грёна-Люнд, на карусели! – Ребекка запрыгала по кухне.

– Да он закрыт, дуреха. Его открывают только летом. – Александр бросил неприязненный взгляд на младшую сестру.

– Придумаем другое развлечение, – примирительно предложила Паула. – Может быть, пойдем в музей?

Оба посмотрели на нее, вздохнув.

– Музей…

– Но ведь есть интересные музеи, – попыталась объяснить Паула.

– Музей техники! – просиял Александр. – Я был с классом. Там круто!

– Фу, техника… – Ребекка поморщилась.

– Тогда придумай сама.

– Э-э… – Ребекка ухватилась за подбородок, напряженно думая. – Можно пойти в… э-э…

Паула вспомнила о вывеске, мимо которой проходила почти каждый день на протяжении последних лет:

– Музей игрушек!

– Музей игрушек? – радостно переспросила Ребекка.

– Он совсем недалеко, у Мариаторьет. Я никогда не была там, но знаю, что у них есть много старинных игрушек. Паровозы и всякое такое… – Паула взглянула на Александра. Казалось, брат одобряет предложение.

Паула вошла в спальню, где одевался Юхан. Она обняла его сзади в ту самую минуту, когда он натягивал брюки, и, чтобы не упасть, ему пришлось сделать пару шагов. Удержав равновесие, он что-то раздраженно пробормотал.

– Ты пойдешь с нами в Музей игрушек?

– Не думаю.

– Ну пожалуйста… – Паула умоляюще посмотрела на Юхана. – Если ты пойдешь с нами, будет гораздо веселее.

Юхан вздохнул:

– Ладно. Но сначала я хочу съесть пару бутербродов.

– Ну конечно! – Паула выиграла битву. – Кстати, в этих брюках у тебя безумно аппетитная задница, – добавила она, прежде чем вернуться к детям.

Анита позвонила после обеда, к этому моменту они успели побывать и в музее, и в кафе. Мать Аниты, очевидно, была не так плоха, как казалось поначалу, но врачи продолжали обследование. Так что Анита осторожно поинтересовалась, не могут ли дети остаться у Паулы до вечера. Та с радостью согласилась, совершенно искренне сказав, что с ними дома веселее. Анита снова поблагодарила Паулу, извинившись за беспокойство.

Посоветовавшись, они решили отправиться куда-нибудь и поужинать пораньше. Юхан предложил несколько вариантов: индийская или итальянская кухня, суши, китайский ресторан… Ребекка хотела «фиш энд чипс» в «Халфуэй-Инн» или, как она выразилась, «рыбные палочки и чипсы». Александр выступал за китайскую еду. После некоторой дискуссии дети выбрали пиццу. Решение застигло Паулу и Юхана врасплох. Где найти нормальную пиццерию? Единственное, что находилось поблизости, – пиццерия «Викинг», и нормальной ее назвать было нельзя, но дети теперь уперлись и стояли на своем, и после безрезультатных уговоров пришлось одеться и всем вместе отправиться вниз по Хорнсгатан.

– Достаточно услышать название «Викинг», чтобы понять, что такая пиццерия не может быть хорошей, – заметил Юхан, недоверчиво окинув взглядом зал. Стены были покрыты темными деревянными панелями, грубые, выкрашенные морилкой столы были отделены друг от друга шпалерами, увитыми искусственным плющом. На столах стояли небольшие латунные подсвечники, а рядом с ними – пепельницы с логотипом пива «Фалькон».

– Пиццерия должна называться «Везувий» или «Римини», – добавил Юхан наконец.

– Или «Капричиоза», – подхватила Ребекка.

– Это такая пицца, дура, – отозвался Александр.

Паула бросила на него укоризненный взгляд.

– Вы уже выбрали? – спросила она, и дети умолкли, вернувшись к изучению меню.

Когда все наконец сделали заказ и на столе оказались кока-кола и салат из маринованной капусты, Ребекка неожиданно обратилась к Пауле:

– Ты не любишь нашу маму?

Паула вздрогнула:

– Как… Конечно, люблю. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что мама так сказала.

– Твоя мама сказала, что я ее не люблю? – Паула положила вилку, опустив ее в капустную стружку.

– Ну, не совсем так, но я слышала, как она говорила папе.

– Что говорила?

– Что ты с ней недруголюбная.

– Недружелюбная, – поправил ее Александр. – Недружелюбная, а не «недруголюбная».

– Ваша мама так сказала? Когда? – Пауле стало не по себе.

– После того, как ты приезжала к нам.

– А еще что-нибудь она говорила?

– Что не понимает, в чем она виновата.

Паула сглотнула и взглянула на Юхана, который сочувственно смотрел на нее.

– Как странно, – совсем не убедительно произнесла Паула. – Наверное, она что-то не так поняла…

– Наверное. – Ребекке явно надоел этот разговор, и она беспокойно заерзала на стуле, высматривая официанта с пиццами.

Юхан откашлялся и принялся расспрашивать Александра о школе. Тот вежливо, но без особого интереса отвечал, и вскоре его прервал возглас Ребекки:

– Вот они! Наши пиццы!

Анита приехала за детьми около восьми вечера, и Паула старалась быть с ней как можно более приветливой. Она спрашивала о здоровье матери, пытаясь найти ободряющие слова, говорила о болезнях и погоде и предложила Аните остаться, но та отказалась. Она казалась еще более бледной и усталой, чем утром, и хотела как можно скорее вернуться домой. Когда Паула предприняла последнюю отчаянную попытку, поинтересовавшись, все ли в порядке с автомобилем, Анита странно посмотрела на нее и стала подгонять Ребекку.

Как только за Анитой и детьми закрылась дверь, Паула бросилась на диван:

– Неблагодарная баба! Она даже не заметила, что я старалась быть приветливой.

– Паула, – Юхан устроился на другом конце дивана, подвинув ноги Паулы, – может, ее беспокоило что-то другое.

– Но что это за манеры, а? Сначала жалуется, а потом даже не смотрит в мою сторону. И что она вообще имела в виду? Что значит «недружелюбная»?

– Паула, – мягко произнес Юхан, – с тех самых пор, как мы познакомились, ты доброго слова об Аните не сказала. Ты называла ее сукой, стервой, крашеным чучелом из пригорода, педантичной климактеричкой…

– Да, да! Довольно. – Паула бросила недовольный взгляд на Юхана. – С чего это ты вдруг так ее полюбил?

– Я не говорил, что она мне нравится, я просто объясняю тебе, что значит «недружелюбная». А вообще, мне она кажется вполне нормальной, пусть и немного суетливой.

– Немного… Да у нее начинается истерика, когда она видит отпечаток пальца на журнальном столике!

– Мне кажется, ты говоришь глупости. Пусть она будет такой, какая есть, ведь главное, что твоему папе и ей хорошо вместе, правда? – Юхан снова заговорил более мягким тоном. – Не надо вести себя как подросток…

– Подросток?! – фыркнула Паула. – Ты не знаешь, о чем говоришь. Она ворвалась в нашу жизнь как проклятая… проклятая сука, когда умерла мама.

– Паула, это произошло спустя два года после…

– Два года! И это, по-твоему, много? Много, да?!

– Твоему папе нужна была…

Паула снова перебила его:

– Ему ничего не было нужно! У него была я, и нам было хорошо вдвоем. Понимаешь?! – Паула срывалась на крик. – Пока не пришла она, хитрая соседская баба, со своими кексами…

– Баба? Паула, ей было столько, сколько тебе сейчас…

– Нет, это размалеванное чудище засиделось в девках да так и высматривало добычу. А потом запекла колбасу в духовке – вот он и клюнул!

– Но раз так, то, может, сердиться надо на папу?

– На папу? Да ты ни черта не понимаешь! Ничего не знаешь! – Паула вскочила с дивана и, выбежав в прихожую, схватила куртку. Не успел Юхан догнать ее, как она захлопнула за собой дверь.

* * *

На улице Паула надела куртку, завязала шнурки и осталась стоять на месте. Злоба, которая всего минуту назад заставила ее выбежать из дома, утихла, и теперь Пауле было просто грустно. Юхан разочаровал ее. Уж ему-то, как никому другому, следовало бы знать, как все было на самом деле. Почему просто не согласиться с ней? Разве мужчина в доме не для этого? Чтобы быть поддержкой и опорой?

Паула дошла до Мариаторьет. В третьей по счету будке телефон работал.

– Привет, Анна, это Паула.

– Привет, Паула. Что это за странный звук?

– Я звоню с улицы. Послушай, я знаю, что уже поздно, но, может быть, выпьем где-нибудь пива. Ну, или кофе, конечно…

– Сейчас? – послышалось после продолжительной паузы.

– Да. Ненадолго. Пожалуйста. – Паула на мгновение умолкла. – Я поссорилась с Юханом.

– Милая, сейчас уже поздно куда-то идти. Может быть, приедешь сюда? Я приготовлю чай.

Чай. Паула улыбнулась. Давно ей не предлагали чай как лекарство от проблем. Она вспомнила бесконечные вечера за чашкой чая, которые они – Ракель, Анна и Паула – проводили вместе. Экзамены, несчастная любовь, изредка – счастливая, предстоящие поездки, деньги, которые надо было заработать, будущее, которое надо было завоевать… Паула вздохнула.

– А Стуре нет дома?

– Я посажу его под замок. Приезжай, а я пока достану китайский чай лапсанг.

Паула отправилась к остановке «четверки» на Русенлюндсгатан. Они с Юханом нечасто ссорились, но если это случалось, то заканчивалось все обычно тем, что Паула убегала из дома. Так она мстила, зная, что Юхан беспокоится. Поделом ему, думала она.

Автобус двинулся в сторону Хурнстуль, а потом по мосту Вестербрун. Паула вышла на площади Санкт-Эриксплан и отправилась по Рёрстрандсгатан. Дом Стуре располагался почти в самом конце улицы, и Паула шла мимо бесчисленных антикварных магазинов с выставленными в витринах надувными креслами семидесятых годов и овальными столами из тика. Место было отличное, а в сравнении с квартирой, которую Анна снимала через посредника в Эрнсберге, – просто шикарное. Стуре унаследовал право арендовать просторную трехкомнатную квартиру после смерти тетки. Паула спросила, сколько ему пришлось переплатить, но Стуре только рассмеялся в ответ. Паула не удивилась бы, узнав, что Стуре сам все это устроил, – он казался надежным и практичным человеком. Немного похож на Юхана, подумала Паула, набирая код из четырех цифр у подъезда.

Анна была одета в нечто, похожее на спортивный костюм Стуре, и Паула заметила, что в огромном джемпере живот кажется еще больше.

– Не думаю, что это из-за джемпера. Или благодаря джемперу… с тех пор, как мы виделись в последний раз, я набрала четыре килограмма. Скоро взорвусь, наверное, – со смехом сказала Анна.

– Но ведь к тому все и идет?

– Ох, об этом я и думать не хочу, – поежилась Анна. – Проходи.

Стуре смотрел телевизор в гостиной. Он встал, чтобы обнять Паулу. Если Стуре и знал, что она поссорилась с Юханом, то виду не подал. Анна увела Паулу на кухню, и Стуре снова уселся перед телевизором. На кухонном столе уже стояли чайные чашки и зажженные свечи.

– Может быть, ты хочешь есть? Бутерброд, например?

– Нет, спасибо. Я совсем недавно ела пиццу.

– А сухари? С джемом и сыром?

Паула засмеялась:

– Хорошо, давай тащи сухари. Вспомним старые добрые времена.

Анна налила чай в большие глиняные кружки – такие же, как у Паулы, только зеленые. Привычно касаясь ладонью шершавой керамической поверхности, Паула чувствовала покой и надежность.

– Ну и из-за чего вы поссорились?

Паула рассказала о визите Аниты и о том, что рассказала Ребекка, а также о том, что Юхан не захотел ее понять. Напоследок Паула добавила:

– Если ты скажешь, что он прав, я уйду!

– Я ничего не собираюсь говорить, – ответила Анна, – мне просто жаль, что вы поссорились. Мне казалось, что последнее время у вас все налаживалось.

– Не знаю… Иногда мне кажется, что все нормально. Но временами мне становится страшно и тоскливо. Что правильно, что неправильно, как жить дальше?

– Но разве это имеет отношение к Юхану?

– Некоторым образом – да. – Паула на мгновение умолкла. – Недавно звонил Джеронимо.

– Вот как… – Анна приготовилась слушать дальше.

– Они с Фрэнком переезжают в Южную Африку.

Анна удивленно приподняла брови.

– Чтобы управлять гостиницей.

– Гостиницей?