Текст книги "Бас (ЛП)"

Автор книги: Кайли Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

14 глава

– Ты уверена? – уже в который раз спросила моя сестра. Даже не в сотый, если на то пошло.

– Уверена.

– Не нравится мне твоя самоуверенность.

– Понимаю. – Я сидела на кровати в гостевой спальне её люкса, наблюдая за тем, как она тщательно упаковывала мой чемодан. Моё нижнее бельё было уложено в алфавитном порядке. – И я люблю тебя за это.

Она вздохнула, складывая одну из моих маек для беременных уже в третий раз.

– Я тоже тебя люблю. Мне просто жаль, что всё так закончилось. Он, казалось, был влюблён в тебя. Я действительно думала, что он образумился.

– Похоже, некоторые люди – просто заблудшие души. И они действительно предпочитают быть одинокими. Они нуждаются в свободе больше, чем в любви и общении. Лучше узнать об этом сейчас, чем продолжать отношения, которые в конечном счёте обречены, потому что они не в состоянии доверять и связывать себя обязательствами. – Я улыбнулась ей всё той же храброй улыбкой в стиле «что поделаешь», которую носила в течение последних двадцати четырёх часов. Мои щёки болели. Ещё немного, и мне придётся приложить лёд к лицу.

– В тебе полно дерьма, – вздохнула она.

Я улыбнулась ещё шире.

– Перестань делать вид, будто тебе плевать на всё. Я хорошо знаю, что этот мудак вырвал сердце прямо из твоей груди и растоптал его своими огромными чёрными ботинками.

– Хорошая визуализация.

– Ненавижу его. В следующий раз, когда мы будем ужинать с группой, я пырну его вилкой.

– Ты не сделаешь этого, – сказала я, поглаживая её руку. – Ты будешь вежливой и продолжишь вести себя, как обычно.

Она сузила глаза и упрямо взглянула на меня.

– Ради Мала, – сказала я. – Я поеду домой и подготовлю детскую комнату. Всё будет хорошо, Энн. Правда.

– Позволь мне поехать с тобой.

– Нет. – Я решительно покачала головой. – Конечно, нет. Ты никогда не была в Европе. Ты с нетерпением ждала этой поездки в течение нескольких месяцев. Это всего лишь шесть недель. Я справлюсь. Кроме того, честно говоря, сейчас мне нужно побыть одной.

Её плечи опустились в поражении.

– Пообещай, что позвонишь мне, если я буду тебе нужна.

Я подняла руку.

– Торжественно клянусь.

– Хм.

– Расслабься, мы будем зависать вместе с Киллером.

– Он определённо будет чувствовать себя лучше, когда ты заберёшь его из отеля для животных. Хоть какой-то положительный момент. В последние несколько раз, когда я звонила, он напрочь отказывался разговаривать со мной.

– Это же собака, Энн. Он не может разговаривать.

Она ещё больше нахмурилась.

– Но раньше он слегка потявкивал и лаял мне. Ты знаешь, что я имею в виду. Я боюсь, что он чувствует себя брошенным. Он очень чувствительный. В глубине души он такой же, как и Мал.

– Такой же безумец, гоняющийся за собственным хвостом, пока не упадёт, – сказала я. – Вообще-то, ты права, он и правда похож на Мала.

– Верно, – задумчиво кивнула Энн.

– Ну, прежде чем ты вернешься, я обещаю применить все свои психологические навыки, чтобы решить его проблемы. – По моему опыту, счастье Киллера можно купить пачкой канадского бекона и уничтожением «Конверса» Мала. Я уже стащила достаточно новый на вид кед из шкафа Мала специально для этой цели. Собака вернётся к своему обычному хвостомахательному, радостному, психическому состоянию в ближайшее время.

Понадобится немного больше времени, чтобы побороть моё собственное чувство брошенности.

Завтра «Стейдж Дайв» отправятся в Монреаль, а затем в Европу. Немного раньше, в тайне от всех, я вернусь в Орегон. Этим вечером все собирались на концерт, чтобы увидеть выступление с ещё одной новой песней. Полагаю, теперь это новая традиция. Хорошо. Казалось, Дэвид был в прекрасной писательской форме в эти дни – многое в турне зависело от него. Когда они уйдут, я по-быстренькому смотаюсь. Энн не знает об этом, она думает, что я уеду утром. Но она поймёт. С меня было достаточно драмы. От большого эмоционального прощания никому не станет легче. Особенно мне. Пребывание в том же городе, что и Бен, даже в течение последних двадцати четырёх часов, изматывало меня. Я стремилась оставить всё, что касалось его, позади. Я не была настолько наивной и не собиралась притворяться, что моё горе останется за бортом самолёта. Было такое ощущение, что я не смогу даже начать двигаться дальше, пока не увижу, как город постепенно отдаляется в маленьком окошке самолёта. Это будет моим завершением.

Кроме того, городок на побережье Орегона был красивым в это время года. Пресса не будет поджидать меня там. Я поеду туда на мустанге и сниму комнату с видом на океан. Красивый вид поможет мне взять себя в руки, преодолеть отчаяние и позитивно настроиться на мысль о том, что я стану матерью-одиночкой. У нас с фасолинкой всё будет хорошо. И у Киллера тоже, если на то пошло.

– Ты просто ляжешь спать? – спросила Энн, застёгивая мой чемодан и стаскивая его с кровати.

– Ага. Я приму душ, а потом завалюсь в кровать. Спасибо, что помогла мне собраться, – сказала я. – Тебе лучше идти. Ребята уже скоро выйдут на сцену. И ты же знаешь, какие в Нью-Йорке пробки.

Она поцеловала меня в макушку. Затем её переклинило, и она обеими руками взъерошила мои волосы, как будто нам снова было по четырнадцать лет.

– Господи, когда ты, наконец, повзрослеешь? – проворчала я, смахивая свои длинные локоны с лица.

– Спокойной ночи, – улыбнулась она. Брак с Малом, видимо, вернул её в детство, которого у неё в своё время не было из-за эгоизма наших родителей. Это хорошо, хотя иногда немного раздражает. Нужно не забыть натянуть ей в отместку трусы, когда мы увидимся в следующий раз.

– Спокойной ночи.

Она вышла, помахав на прощание.

Я сидела совершенно неподвижно в ожидании щелчка закрывающейся двери. Затем, просто для уверенности, я подождала ещё десять минут. И... да. Операция «Побег» началась.

Я скользнула в свои чёрные балетки и заправила светлые волосы под обычную чёрную кепку, поднимая ручку чемодана. Готово. Я забронировала свой билет в одну сторону заранее, когда чрезвычайно долго сидела в туалете. Казалось, это было единственным местом, где некоторые заинтересованные личности не смогли бы докучать мне каждые две минуты: Была ли я голодна? Нет. Не хочу ли я пить? Не-а. Может снова затронем чертовски ужасные события прошлой ночи, а затем ты хорошенько поплачешь на плече заинтересованной личности и получишь кучу обнимашек? Ни за что. Но спасибо, что спросили.

Я любила девчонок. Честно. Но именно в тот момент мне нужно было побыть одной.

Я высунула голову за дверь. Ничего. Никаких признаков охраны на горизонте. Как и ожидалось, учитывая, что я пообещала оставаться в своём номере, а получить доступ на этаж можно только со специальным ключом. Я спустилась вниз на блестящем лифте. Я практически бежала по яркому, оживлённому холлу отеля, таща за собою чемодан. Мой вылет будет примерно через два часа. Даже с адскими нью-йоркскими пробками мне должно хватить времени, чтобы добраться до аэропорта и пройти контроль.

Снаружи ночной воздух был тёплым, наполненным светом и красками. Нью-Йорк действительно был городом, который никогда не спал.

– Могу ли я вам помочь, мисс? – спросил меня услужливый швейцар, протягивая руку в перчатке, чтобы взять мой чемодан.

– Да, спасибо. Мне бы хотелось взять такси до аэропорта, пожалуйста.

– Конечно, мисс. – Он поднял руку, и, как по волшебству, подъехало такси.

В мгновение ока мой чемодан уже лежал в багажнике, а я благополучно умостилась на заднем сидении. Именно тогда всё пошло под откос.

Дверь автомобиля распахнулась, и большой, вонючий мужчина скользнул на сидение рядом со мной. Таких мужчин обычно не обсуждают. Так же, как и от ковбоев разит лошадьми и коровьим дерьмом, после концерта от рок-звёзд за версту несёт потом. Можно сказать, с них пот течёт рекой. Но вонь, проникнувшая в салон такси, скрыла личность незнакомца.

– Привет, Лиз.

– Вон?

– Как дела?

Я моргнула. Затем снова моргнула, потому что он всё ещё был здесь и, чёрт возьми, портил мой план побега.

– Что ты здесь делаешь?

Без лишних слов он приказал таксисту ехать на стадион, где выступали «Стейдж Дайв». Стодолларовая купюра, которую он протянул во время указаний, означала, что водитель переключил всё своё внимание на него. Обо мне напрочь забыли.

– Есть ли какая-то конкретная причина, по которой ты угоняешь моё такси? – спросила я.

– На моём месте должен быть Конн, но потом мы поняли, что ты ни разу не видела его. И чтобы окончательно не напугать тебя, мне пришлось сделать это.

– Ну да... верно. – кивнула я. – Но это не ответ на мой вопрос.

– Ну, все остальные ребята сейчас выступают, поэтому этим должен был заняться кто-то из нас. – Он провёл рукою по мокрым от пота волосам и улыбнулся мне. – Тебе нужно кое-что увидеть.

– Что?

– Сама увидишь, – усмехнулся он.

Я усмехнулась вместе с ним.

– Вау. Ага. Я действительно буду скучать по тебе после того, как убью тебя и сброшу твоё тело с Бруклинского моста.

– Да ладно тебе, не будь такой. Если тебе не понравится то, что ты увидишь, я лично позабочусь о том, чтобы ты добралась до аэропорта и успела на посадку.

– Как ты узнал об этом? – Я прислонила локоть к окну, пытаясь держать себя в руках. Но получалось не очень. За окном проносились огни города.

– Так же, как и узнал, что ты попытаешься сбежать, – сказал он. – Сэм.

– А-а-а. – Я-то думала, что смогла обхитрить этого суперагента безопасности. Наивная.

– В любом случае, они подумали, что у меня будет больше шансов уговорить тебя прийти на концерт.

– Они тоже в курсе? – оскалилась я. Это можно было ошибочно принять за улыбку, но, как отмечалось ранее, Вон не был дураком.

– Лиз, пожалуйста. Если бы я не думал, что это стоит твоего времени, они бы ни за что не смогли уговорить меня на это. Я не хочу, чтобы ты ненавидела меня.

Я решительно вздохнула.

– Смотри, – сказала я своим диктующим правила голосом, – всё, чего мне хочется прямо сейчас, это оставить всё позади так быстро, как это возможно. Меня уже тошнит от этого места. Меня тошнит от группы, рок-н-ролла, и больше всего меня тошнит от необходимости всем улыбаться. Ты очень милый, и респект тебе за всё, что ты пытаешься сделать. Но я официально покончила с этим. Я оставила всё это в прошлом.

– Ха, – сказал он, сидя на своём месте и улыбаясь сквозь окно огням Манхэттена. – Думаю, у меня сейчас всё наоборот. Ты покончила со всем и хочешь поскорее убраться отсюда. Для меня здесь тоже всё кончено, но я просто пытаюсь выжать ещё несколько секунд из моих пятнадцати минут славы. Твой план звучит лучше. Это показатель твоих навыков в психиатрии.

– Психологии, – рассеянно исправила его я. А я и забыла, что не была единственной, кто справляется со своего рода разрывом. – Слышала, что вы, ребята, распадаетесь, но тебе трудно смириться с этим, не так ли? Я видела тебя на сцене. Ты просто отлично со всем справляешься.

Вон печально улыбнулся.

– Ты же никогда не видела настоящую жизнь рок-звёзд, не так ли? – спросил он. – Ты видела всего лишь верхушку айсберга, но так и не вкусила жизнь этой индустрии. На каждый «Стейдж Дайв» приходятся сотни «Даун Фос». Тысячи. У нас были один или парочка хитов. Мы работали на разогреве у более известной группы. Если бы мы продолжали в том же духе и смогли подписать контракт с крупным лейблом, то кто знает? Возможно, у нас бы всё получилось. Статус суперзвёзд, платиновые альбомы и обложка в Rolling Stone. Но мы не смогли продержаться вместе. Слишком много эго и раздражающих споров, до такой степени, что мы едва говорим друг с другом. У Люка, конечно, будет большая и многообещающая карьера. Но все остальные вернутся на исходную точку. В итоге получается, что последние десять лет ничего не значат. Я устал, Лиз. Устал спать в паршивых отелях, постоянно путешествовать и выступать в попытке заработать денег, чтобы получить ещё немного студийного времени. Я хочу поехать домой и увидеться с семьёй, хочу просыпаться и понимать, в каком городе нахожусь. Я хочу понять, есть ли лучший способ прожить свою жизнь так, чтобы не потерять рассудок и не просаживать печень каждую ночь.

– Ты прав, я никогда не думала об этом с такой точки зрения.

Он почесал лицо и снова печально улыбнулся.

– Я люблю музыку. Всегда любил и всегда буду. Но, возможно, постоянная борьба за то, чтобы добиться большего и собирать стадионы, не для меня.

– Возможно, нет.

– Может быть, я найду девушку, такую же, как ты, только не беременную, которая обнаружит меня голым в ванной комнате. Девушку, которая даже не подумает о том, чтобы попросить меня прикрыться.

Я рассмеялась, закрыв лицо руками.

– Я действительно надеюсь, что ты найдёшь её, Вон. Ты – отличный парень. Ты заслуживаешь лучшего.

– Спасибо. В любом случае, достаточно моего дерьма. Пойдём со мной на концерт, – тихо сказал он. – Возможно, это будет последним сумасшедшим поступком, который ты совершишь с рок-звездой. Возможно, это будет последним сумасшедшим поступком, который я совершу в качестве рок-звезды. – Он улыбнулся, но в его глазах была печаль.

Смирился.

Медленно, также смирившись, я сделала вдох через нос и выдохнула через рот.

– Надеюсь, что не пропущу свой рейс, Вон.

– Ты пойдёшь вместе со мной, и если тебе не понравится то, что ты увидишь или услышишь... Как только ты мне скажешь об этом, я выведу тебя оттуда, и ты отправишься на лимузине «Стейдж Дайв» прямо в аэропорт. Идёт?

– Знаешь, тебе следует бросить рок-н-ролл и заняться психологией, – проворчала я. – Идёт.

***

За кулисами всё было по-прежнему. Множество людей суетились в спешке.

Не спеша мы проходили сквозь охрану, и один из людей Сэма появился у меня за спиной. После этого никто больше не задавал лишних вопросов. Вон взял мой багаж – скорее всего на случай, если я попытаюсь сбежать. Никогда бы не подумала, что снова окажусь в таком положении – получу доступ ко всем площадкам, личное сопровождение по коридорам и лестницам за сценой. Я больше не была девушкой. Я была никем.

Тогда к чему, чёрт возьми, всё это?

Группа играла Last Back, песню из предыдущего альбома. Энн, Эв и Лена стояли на другой стороне сцены, что было довольно странно. Меня, по сути, оставили одну, не считая звукооператоров и Пэм, фотографа группы. Она была хорошей женщиной, замужем за Тайлером, излюбленным звукорежиссёром. Они оба были с группой уже целую вечность.

Увидев меня, Энн с любопытством склонила голову и помахала мне рукой.

Я помахала ей в ответ, но оставалась на месте.

Песня подошла к оглушительной кульминации, заканчиваясь отрывистыми, неистовыми аккордами. Так как я находилась довольно близко к аппаратуре, шум звуков пробирался по моим ногам и отдавался дрожью в позвоночнике. Фанаты обезумели.

– Дамы и господа, – прозвучал голос Джимми, который стоял спереди по центру сцены. Он был облачён в чёрные брюки и рубашку, под закатанными рукавами виднелись татуировки. – Сегодня у нас есть кое-что особенное для вас.

Волна криков прокатилась по стадиону. Я закрыла уши, но было слишком поздно. Чёрт побери. Я снова почувствовала шевеление в животе.

Ух.

– Бенни-бой, наш бас-гитарист, хотел бы кое-что сказать.

Я изо всех сил пыталась не смотреть на него. Моё лицо онемело, мой взгляд был прикован к нему. Он передал свою любимую бас гитару «Гибсон Сандербёрд» работнику сцены. Его взгляд устремился ко мне, когда он подходил к микрофону. Он знал, что я была здесь. Даже в тени огней рампы, он смог увидеть меня.

Джимми сжал его плечо, а затем отступил назад. Бен положил руку на микрофон, но его взгляд оставался на мне, он стоял боком к толпе. Мне не стоило приходить. Пот выступил на моих ладонях, сжатых в кулаки. Даже ночной прохладный воздух не помогал.

Всё будет хорошо. Здесь, безусловно, нет ничего особенного. Просто какой-то странный способ попрощаться с публикой. Эти ребята всегда любили раздувать шоу. Возможно, он собирался спеть для меня песню по типу «извини за то, что всё полетело к чертям». Как мило.

Бен был одет в свои обычные чёрные ботинки, синие джинсы и выцветшую серую футболку с названием группы. Его обычный наряд. Боже, если бы только он перестал пялиться на меня. Как будто он пригвоздил меня к месту. Я не могла двигаться и даже дышать.

– Привет, – сказал он, его голос наполнил ночной воздух, который разносился далеко вокруг. Толпа снова обезумела. Некоторые начали скандировать его имя, кричать, что любят его и тому подобное. Кто, чёрт возьми, сможет конкурировать с этим? С всеобщим обожанием. С такими громадными толпами поклонников. У меня даже не было шансов.

– Знаете, в последнее время в газетах было много всякого дерьма, сплетен о моём отцовстве. – Больше не было пучка длинных тёмных волос на макушке его головы. Он распустил свои волосы, пряди очерчивали лицо, едва касаясь бороды. – Сегодня я хотел бы прояснить ситуацию.

Толпа заревела ещё сильнее. Я была сбита с толку. Всё это могло происходить и без моего присутствия. Легко. Чёрт, он мог бы провести пресс-конференцию завтра, когда я была бы на другом конце страны, зализывая раны и восстанавливая свою жизнь. Зачем всё это? Мои эмоции и без того были уже на пределе.

Я повернулась, чтобы уйти, но Вон схватил меня за руку, останавливая.

– Дай ему ещё минуту, – сказал он.

– О, чёрт возьми. – Я повернулась, едва сдерживаясь. Готова поклясться, он даже ни о чём не сожалел. Грёбаный Бен Николсон. Что ж, он мог бы просто от**баться от меня, не так ли? Да он, чёрт возьми, мог. Я даже не собиралась хоть как-то скрыть свою бранную речь.

Я оглянулась и заметила, что он смотрел прямо на меня. Несмотря на расстояние, его тёмные глаза прожигали меня. У него оставалась лишь одна чёртова минута. И я была чертовски уверена, что он также понимал это, судя по выражению моего лица.

– Я люблю тебя, Лиззи, – сказал он.

Всё вокруг остановилось. Словно весь мир затаил дыхание. Я ошеломлённо замерла.

– Я был грёбаным идиотом, потому что не сказал тебе этого раньше. – Его рука крепче сжала микрофон, лицо выглядело напряжённым. – Всё это дерьмо так быстро произошло, и я... Я испугался.

Поговорим о публичных заявлениях. Чёрт побери. Молчание растворилось, крики и свист толпы практически заглушали его слова. Что касается меня, я едва могла поверить своим ушам.

– Моё время и внимание принадлежат тебе, – сказал он нарочито медленно. – Дорогая, у тебя будет всё, чего ты хочешь, я обещаю. Всё, что тебе нужно. Я больше не хочу сдерживаться и не буду бояться. И если ты всё ещё чувствуешь, что тебе нужно попасть на самолёт этим вечером, то мы сделаем это вместе.

Я сделала глубокий вдох, потому что моё тело срочно нуждалось в этом. Белые пятна рассеялись, и я снова могла ясно видеть его. Он стоял передо мною, предлагая всё, чего мне так хотелось. Я слегка качнулась, ощущение шевеления внутри на этот раз было более сильным, более определённым. Вон и охранник схватили меня под руки, чтобы я не упала.

Бен устремился через всю сцену ко мне, осторожно обняв меня за талию, и мы направились ближе к центру сцены, под тёплые, яркие огни. Я слышала, как кричала толпа, но звуки казались отдалёнными, нереальными.

– Что с тобой? – спросил Бен, в его глазах была паника.

– Она шевелится, – сказала я, одна моя рука легла на его плечо, а другая – на мой живот. – Она шевелится, Бен. Я почувствовала, как она двигается. Наша малышка.

Он зарылся лицом в мои волосы, крепко прижимая меня к себе.

– Я раньше не понимала этого, но это она. Разве это не удивительно?

– Да, это здорово.

– Твой голос звучал так громко, она, должно быть, услышала и признала его. – Я изумлённо улыбнулась ему.

Он поднял меня вверх и зашагал к центру сцены.

– Это здорово, Лиз. В самом деле. Но, дорогая, мне нужно знать, что ты тоже услышала меня.

Медленно, я кивнула, положив ладонь на его щетинистое лицо.

– Я услышала тебя.

– И что ты на это скажешь?

Мне понадобилась пара секунд на раздумья. Такие важные, меняющие жизнь решения нельзя принимать, не обдумав хотя бы мгновение.

– Нам не нужно никуда лететь.

– Хорошо, – он тяжело выдохнул, улыбаясь.

– И я тоже люблю тебя.

Улыбка озарила его бородатое лицо.

– Знаю, что иногда я буду всё портить, но просто будь со мной, хорошо? Мне ничего не хочется без тебя. Я не хочу быть там, где нет тебя. Я больше не такой.

– Мы со всем разберёмся.

– Ага. Разберёмся. – Он накрыл мои губы своими в поцелуе.

– Народ, – сказал Бен в микрофон, его голос снова наполнил стадион. – Это моя девочка, Лиз. Поздоровайтесь с ней. У нас будет ребёнок.

Вот так вот.